Мерси Шелли
Верёвка
15. Редины
– …А для тех, кто не был на прошлой лекции, сразу скажу, что вы пропустили самое интересное и дальше слушать бесполезно.
Профессор, похоже, и вправду чокнутый. Но, как заметил Егор, аудитория уже привыкла: со всех сторон раздались спокойные смешки, показывая, что такого рода заявления здесь – обычное дело. Профессор был маленького роста, вдобавок сутулый, а его острая белая бородка вызывала в памяти какие-то дурацкие медийные образы: то ли Лимонов, то ли дедок из логотипа KFC.
Однако постепенно, под быструю речь лектора с активной жестикуляцией, эта бородка вернула себе уважение. Егор понял, что на самом деле она – вполне профессорская, классическая такая эспаньолка столетней давности. Просто он ни разу не видел таких старомодных типажей в современной академической среде, зато их образ присвоили себе медийные фрики.
– Прошлый раз мы остановились на том, что во всех частях Земли в былые века значительной властью обладали островные цивилизации, – говорил обладатель эспаньолки. – Мы обсудили и критского Минотавра, державшего в страхе греков, и маленькую Британию, сделавшую своими колониями полмира, и Японию, которая на двести лет закрыла свои порты для иноземцев, и только голландцам разрешала торговать через плавучий остров Дэдзима. В итоге мы вывели интересные свойства этих островных лидеров: хорошая изоляция собственной культуры от чужого влияния, и одновременно – отличное владение средствами глобальной коммуникации, чтобы самим влиять на окружающих. В древности таким средством являлось мореплавание, но мы успели поспорить и о том, на каких принципах построено современное господство Соединенных Штатов. Да-да, на этом месте некоторые из вас даже пытались убедить меня, что США – не остров.
– …А Интернет не море, – продолжила девушка в первом ряду.
Снова раздались смешки, и профессор признал: да, аналогия вышла сомнительная. Но тут же напомнил, что благодаря этой аналогии завязалась интересная дискуссия про офшоры и современные «цифровые» острова, развитие которых связано с географией подводных кабелей – Гуам, Маврикий, Кипр…
Слушая пересказ прошлой лекции, Егор жалел, что не узнал о таком курсе раньше. Мысли профессора об островах перекликались с его собственными ощущениями на Гавайях и в Таиланде. Нечто подобное он испытывал и в Крыму, хотя формально это не остров, там есть дорога на материк, но все же видели эту дорогу – поезд идёт по воде, как в «Унесенных призраками», у тех самых японцев, которые тоже знают толк в островах.
Такое же странное чувство возникло у него и сегодня утром, когда он прогуливался по Питеру, этому городу островов с его неевклидовыми набережными, разрушающими линейное время. А если уж говорить об управлении, есть отличный местный символ: стрелка Васильевского острова, с которой царь Пётр начал строить северную столицу. Забавно, что теперь и в сухопутной Москве многие вопросы градостроения курирует торчащая из воды Стрелка с «Красным Октябрём»…
Но Крым помощнее будет в островной политике. Тут и захват Корсуни князем Владимиром, с последующим крещением Руси, и крымская война, во время которой Британия пыталась выгнать Россию с Чёрного моря. А потом ещё Ялтинская конференция победителей Второй мировой, с новым переделом мира. Даже путч и развал СССР, если подумать, официально стартовали на горбачевской даче в Форосе. Ну и теперь вот опять, в разборках с Украиной, тот же остров-полуостров стал главным нервом всей страны…
Лектор с эспаньолкой не дал Егору додумать эту мысль. Взмахнув пультом от проектора, он предложил двинуться в другую сторону по оси времени, в прошлое. На экране появилась необычная карта мира, с Тихим океаном в центре. Материки по бокам – совершенно белые, словно никто там и не жил. Зато океан испещрён подписями и длинными стрелками красного и синего.
Как считал лектор, люди избороздили океан вдоль и поперёк более 4000 лет назад, задолго до Колумба, используя скоростные океанские течения точно так же, как мы используем метро. Но этих сведений нет в классической истории, потому что древние морские цивилизации не заботились о классической истории. У них и письменности-то приличной не было. А ту историю, что знаем мы, писали средневековые сухопутные крысы на своей водобоязненной бумаге, где все стрелочки великих переселений идут по суше.
– Кто смотрел фильм «Кон-Тики»? – неожиданно спросил профессор.
В аудитории поднялась всего пара рук. Профессор покачал головой.
– Про книгу даже не спрашиваю… А вот в наше время Тура Хейердала знали все. Первый раз я увидел эту книгу на столе у моего деда. Мне тогда было лет восемь, и в том возрасте я, конечно же, ничего не понимал в антропологии. Но картинки в книжке были отличные. А сама история о плавании на плоту через океан поразила меня своим контрастом с реальной жизнью деда, у которого нашлась такая книга. Дед был человеком нелюдимым, и с моей точки зрения, совсем не походил на путешественника. Только после его смерти я узнал, что в молодости он служил на Тихоокеанском флоте, но в начале войны был ранен и отправлен в тыл. Да, он больше не плавал. Но возможно, всю оставшуюся жизнь мечтал об этом…
Профессор открыл новый слайд. Трое бородатых полуголых мужиков сидят на плоту, между тушами выловленных акул. Позади синеет океан с такой здоровенной волной, что даже и не поймёшь, в какую сторону горизонт завален.
– Если всё-таки соберётесь, советую почитать не только «Кон-Тики», но и «Фату-Хиву». Это первое путешествие Хейердала, его медовый месяц на Маркизских островах. Именно там начался его поиск древней цивилизации рыжебородых мореплавателей, пришедших с Востока. Хотя вначале это звучало лишь как теория о заселении Полинезии из Америки. Но даже после знаменитого плавания на плоту через Тихий океан он не успокоился. Каждые семь лет – новая морская экспедиция на восток, от острова к острову, в поисках родины солнечного бога. Галапагосы, остров Пасхи, Барбадос, Канары, Бахрейн, Мальдивы, Шри-Ланка…
На следующем слайде светились маршруты экспедиций, о которых рассказывал лектор. Егор заметил, что одна стрелка доходит даже до России, но как-то бледно, словно экспедиция не заладилась.
– В одной из своих последних книг, в «Мальдивской загадке», Хейердал дает подробное описание тех, кого он ищет – загадочных рединов. Эта великая гидротехническая цивилизация, помимо мореплавания, отлично владела искусством строительства огромных сооружений из камня, включая пирамиды и бассейны. Хейердал как будто разрешил эту загадку, указав местом происхождения рединов западную Индию. Он не пошёл дальше по экватору: в двух последних экспедициях он исследовал путь «из варяг в греки», пытаясь выявить связь древних морских культур со своей скандинавской родиной. Но в той же «Мальдивской загадке» есть любопытный рассказ. Во время раскопок на Мальдивах к острову прибило хорошо оснащённый плот, и по найденным там газетам выяснили, что плот приплыл из Бирмы. Океан как будто подсказывал Хейердалу, что редины могли жить и дальше на востоке… Ему не хватило лишь одного перегона между Шри-Ланкой и Индонезией, чтобы завершить полный круг древней цивилизации мореходов и вернуться в Полинезию. А если бы его плот попал в течение Куросио, он мог бы добраться до Сахалина, где жили светлокожие рыжебородые айны, совершенно не похожие на окружающих азиатов. И возможно, именно там он нашёл бы доказательство своих теорий о доколумбовых плаваниях.
Следующий слайд снова показывал карту океанских течений, но с дополнительной разметкой: два десятка жёлтых точек на побережьях и островах. А сам профессор тем временем стал разматывать с запястья почти такую же верёвку, как у Егора. Неужели все люди, практикующие эти игры, приходят к одинаковому способу ношения?
– Во время Второй мировой войны американским лётчикам, летавшим над Тихим океаном, рекомендовали иметь при себе верёвку длиной шесть футов, связанную концами. Утверждалось, что такая верёвка помогает выжить в случае, если лётчик совершил экстренную посадку на одном из островов и попал в плен к аборигенам. Как вы думаете, что должен делать лётчик этой верёвкой?
В аудитории повисла задумчивая тишина. Наконец девушка в первом ряду робко подняла руку:
– Душить аборигенов?
Профессор усмехнулся, но как-то невесело.
– Да, примерно этим всё и закончилось ближе к концу XX века. Однако, милочка, если бы вы оказались на Борнео сто лет назад, одна в окружении целого племени, вам не позволили бы задушить слишком много народу. Лётчикам давали другой совет: нужно показать аборигенам какую-нибудь верёвочную фигуру. В Тихом океане даже жители соседних островов зачастую не понимали друг друга, поскольку говорили на разных языках – но верёвочные игры знали на всех островах. Для лётчика это могло стать своеобразным паролем, чтобы его не съели в тот же день.
Профессор взял один конец верёвки ртом, продел руки в кольцо, сбросил петлю изо рта на большие пальцы… Егор не успел отследить следующее движение, пальцы профессора двигались прямо-таки молниеносно. Вжик! – и он уже держит перед собой расставленные ладони, а между ними висит двойной верёвочный ромбик. Профессор подвигал ладонями, и ромбик стал понемногу уменьшаться.
– На островах Гильберта, или Кирибати, существует миф о том, как солнце однажды перестало заходить за горизонт. Началась страшная засуха, люди умирали от жажды. Тогда мудрецы, владевшие верёвочной магией, вышли на берег моря и стали показывать солнцу, как надо заходить – с помощью вот такой фигуры. И в итоге солнце послушалось. Но знаете, что самое удивительное в этой сказке? На нашей планете есть регионы, где солнце действительно может не заходить несколько месяцев. Это Арктика и Антарктика. Конечно, на основе одного мифа нельзя утверждать, что чукчи свободно плавали в Полинезию. Но сами верёвочные фигуры – это более существенные «культурные гены». Их анализ может многое рассказать о путешествиях древних мореходов. Фигура, которую вы сейчас видите – самая популярная на берегах Тихого океана. Чаще всего она символизирует солнце, но не всегда. На Папуа-Новой Гвинее таким верёвочным ромбом изображают луну. У жителей архипелага Тонга это – тёмная туманность Угольный Мешок. У индейцев навахо – Большая Звезда, то есть Венера. Есть ещё несколько базовых фигур, которые встречаются повсеместно, от Аляски до Новой Зеландии…
Не снимая с пальцев верёвку, он взял пульт от проектора и прокрутил ещё пару слайдов. На первом мелькнуло несколько вариантов фигуры из четырёх ромбов, известной как «Лестница Якова». Хотя какой нафиг Яков у индейцев, поправил себя Егор. Это уже потом миссионеры напридумывали своих названий. А у индейцев такой фигурой показывали Млечный путь.
Вторая картинка тоже оказалась знакомой: несколько вариантов той самой сетки, что так понравилась Егору в гавайской мифологии. Плеяды. Кажется, все базовые фигуры, показанные лектором, связаны с астрономией. Ну да, логично. Это же универсальные ориентиры.
А вот следующий слайд был посвящен фигуре, которую Егор раньше не видел. Похоже на ряд пляшущих человечков. В трёх версиях. Одну показывает эскимос, закутанный в шубу. Вторая как будто пришита к картонке, под фотографией статуй острова Пасхи. Третья фигура с таким же хороводом изображена на почтовой марке с надписью «Nauru» в правом верхнем углу. Егор прищурился и прочитал мелкую подпись на марке: «Holding Up the Sky». Не астрономия, но тоже небесная история.
Профессор помолчал, с победным выражением оглядывая аудиторию. Аудитория молчала без особого энтузиазма. Как минимум половина студентов пялилась в мобильники.
– М-да… – вздохнул профессор. – Здесь стоило бы предложить вам детскую игру «Найди три отличия в картинках». Считается, что заигрывание с аудиторией помогает держать внимание… Но у меня мало времени, поэтому сразу скажу правильный ответ. Эти фигуры чуть-чуть различаются. Самая сложная – у чукчей и эскимосов, она даже двигается, если одну петельку сбросить. Дальше идёт индейская версия, которая известна на Гавайях и в Канаде. Она близка к эскимосской, но попроще. А самую простую и симметричную, как на марке, делают в западной Полинезии. Если бы Хейердал сравнил верёвочные фигуры Пасхи с другими, он обнаружил бы, что ближе всего – именно индейские. Что подтверждает его гипотезу о заселении острова с востока. Однако в книгах Тура нет ни слова о верёвочных фигурах. Удивительно, как он мог их проигнорировать! Ведь даже в его фильме, где показан подъём знаменитых статуй, есть вот такие кадры…
На экране включился ролик: огромная каменная голова, связанная канатами, качается под крики людей, столпившихся вокруг неё. Поодаль сидит старикан в синем спортивном костюме, и что-то напевая, показывает каменной голове верёвочную фигуру. Причем выглядит это так, будто бы именно старикан оживляет статую своей игрой на пальцах, а вовсе не Хейердал с толпой мускулистых поклонников.
Словно продолжая ролик, верёвка в руках профессора снова ожила. Егору показалось, что сейчас как раз получится индейский Млечный путь из четырёх ромбов. Однако вышло нечто иное, вроде рогатой головы…
– Похоже на девочку в плеере, правда? – сказал профессор. Для пущей убедительности он подошёл к студентке в первом ряду и поднял руки так, чтобы фигура оказалась вровень с её наушниками.
– На острове Пасхи её знают как Моко Пинги. И она сыграла роковую роль в войне короткоухих, то есть западных полинезийцев, против длинноухих, тех самых мореплавателей-солнцепоклонников, которых искал Хейердал. Согласно преданию, Моко Пинги была женой длинноухого вождя, но сама происходила из короткоухих. И во время войны она предала мужа: показала своим соплеменникам, как пройти в тыл длинноухих и разгромить их. Хейердал не случайно включил это предание в свою книгу «Аку-Аку». Это был ответ тем, кто критиковал его гипотезу о миграции с востока. Считается, что сейчас эта гипотеза опровергнута с помощью анализа ДНК: на острове Пасхи доминирует полинезийский гаплотип, который отличается от американского. Но культура – это не гены. История Моко Пинги показывает, что одна группа людей вполне могла вытеснить другую группу на отдельном острове. Но истребить всю культуру сложнее…
На экран вернулся самый первый слайд, со схемой «океанского метро». А лектор, поглядев на часы, стал обобщать свои наблюдения. Он говорил о том, что в качестве главного символа древних цивилизаций неслучайно выступают каменные сооружения: они хорошо сохранились. Однако даже принципы их строительства, а иногда и их назначение, невозможно понять, если не воспринимать исследуемую цивилизацию как «гидротехническую». То есть жившую у воды и научившуюся работать с ней самыми разными способами – включая притирание гигантских каменных блоков друг к другу, добычу пресной воды из конденсата в каменных пирамидах и создание подземных водопроводов.
Ещё одна древняя водяная технология – плоты и тростниковые лодки для дальних плаваний на основе океанских течений. Они прекрасно описаны Хейердалом, но как давно люди владеют такой техникой – спорный вопрос, поскольку никакая тростниковая лодка не протянет несколько тысяч лет, чтобы порадовать археологов.
По той же причине мало изучен и такой излюбленный инструмент древних цивилизаций, как верёвки. Здесь можно вспомнить старейшую мумию Европы, «Тирольского ледяного человека» Эци, в снаряжении которого оказалось множество сложных изделий из кожаных и лыковых шнуров. Эта сенсационная находка возрастом более 5000 лет заставляет пересмотреть мифы о примитивности доисторического человека. Возможно, «каменный век» стоит даже переименовать в «верёвочный век», поскольку каменные сооружения – лишь один из результатов деятельности древнего человека. А гибкие верёвочные техники применялись во всех сферах жизни того периода, они определяли и мышление, и язык. И определяли совсем не так, как это делали орудия и устройства из металла в последующие века.
На этом лекция закончилось. Профессор предложил задавать вопросы. Девушка с первого ряда тут же спросила, что он думает про Атлантиду. Егор и ещё пара человек хмыкнули. Ну да, для некоторых людей байки с телеканала «Первый мистический» являются существенной частью культуры.
– А зря смеетесь, хороший вопрос! – заметил профессор. – Надо только развернуть его правильной стороной… Многие искали Атлантиду как целый затонувший континент. Такое представление о размере вызвано сухопутными стереотипами: если могущественная, значит, огромная. Но как мы уже видели, успешно править большими колониями может и небольшой остров, такой как Крит. И здесь же проявляется ахиллесова пята подобного правления. Помните, как в «Звёздных войнах» уничтожают какой-нибудь центр контроля, и тут же вся армия вырубается? Остров может быть хорошо защищён от внешних вторжений, но если он взорвётся изнутри, как спящий вулкан Санторин… С другой стороны, верёвочная сеть – это не нож, бьющий в одно место. Островные империи наверняка открыли для себя принцип децентрализации. Один из мифов о рединах гласит, что они завтракали на одном острове, охотились на другом, а ночевали на третьем. Если атланты были такой же мобильной цивилизацией, они могли просто уплыть к новым берегам.
Следующим поднял руку толстый парнишка, сидевший недалеко от Егора на том же ряду. Ещё в начале лекции Егор заметил, что аудитория в основном женская: на три десятка человек – всего четверо парней, включая его самого. Что ж, времена бородатых первопроходцев прошли. Может, потому и вопросы такие… девочковые.
Увы, представитель сильного пола тоже не порадовал. С трудом поднявшись, толстяк начал нести пургу про инопланетян.
– Давно доказано, что древние люди не могли создавать такое без посторонней помощи! – вещал он с одышкой. – С тех пор прошли тысячи лет, но даже при современных технологиях никто не может построить такие сооружения, как пирамиды майя, фигуры острова Пасхи и…
Он притормозил, и тут Егор не выдержал:
– …и Останкинская телебашня!
Все вокруг засмеялись.
– Очень свежая мысль! – Профессор прищурился на Егора. – Готов поставить вам зачет «автоматом», если вы нам сейчас докажете, что Останкинскую башню тоже построили инопланетяне.
– Доказательства ровно такие же, как у… – Егор махнул рукой в сторону толстяка. – Во-первых, никто из присутствующих не видел строителей Останкинской башни. Во-вторых, это самое высокое сооружение в Европе. Хотя со времени её постройки прошло уже больше 50 лет, но даже при современных технологиях европейцы не смогли построить ничего выше этой башни. Ясно же, такое могли проделать только зелёные человечки.
– Почему же ваши папуасы на островах вымерли после прихода европейцев? – спросил обиженный толстяк. – Раз уж таких здоровенных сооружений понастроили, могли бы дать отпор каким-то морячкам.
– Аборигенов уничтожили не люди, – парировал Егор.
– Так-так, опять космические пришельцы? – Профессор комично потряс руками. – Молодой человек, я забираю ваш зачет обратно!
Женская аудитория с интересом воззрилась на Егора. Ну, дожил. Петушиный бой в курятнике. Он уже пожалел, что ввязался в спор. Тем более что проник на факультет без пропуска, смешавшись с толпой, и не хотел привлекать к себе внимание. Но теперь под парту не спрячешься. Ладно, поехали.
– Аборигенов уничтожили болезни, которые завезли европейцы. Эти болезни возникли в очень вирулентной, то есть в сильно связной среде городов Средневековья, где вирус легко находил нового носителя. Как следствие, в такой среде развивались самые агрессивные штаммы. В разреженных островных поселениях такой вирус не мог бы процветать – ну, выкосил одну деревню, и всё, дальше некуда идти. А у кучно живущих европейцев вирусная эволюция шла в ускоренном темпе, она выкашивала целые города и страны, и в конце концов вывела себе таких людей, которые могут сожительствовать с заразой. Аборигены не прошли такой «вирусной школы». Поэтому их тоже выкосило, когда пришли заразные европейцы. Да, это конкуренция и отбор. Но побеждают здесь не лучшие, не сильнейшие и не умнейшие люди. А просто те, кто сжился с вирусом.
– Любопытная версия… – Профессор задумчиво оглаживал свою эспаньолку. – Однако боюсь, этнографы не простят вас за то, что такой подход реабилитирует все грехи западной цивилизации. Денежные отношения, алкоголь, огнестрельное оружие, рабство – вот так обычно называют «вирусы», с помощью которых европейцы уничтожали аборигенов. А по вашей версии получается, что угробить всё население Таити мог милейший человек Николай Николаевич Миклухо-Маклай. Чихнул, знаете ли, своим польским гриппом, ну и понеслась… А уж сколько народу мог заразить сам Дарвин на разных островах во время своего путешествия – вот практический вклад в эволюцию! Ладно, несите зачётку: за смелую идею всё-таки поставлю.
Он выключил проектор, и курятник стал расходиться. Егор подождал, пока выйдут последние студентки. Потом подошёл к лектору и признался, что зачёт ему ни к чему, и вообще он не из этого университета. Профессор не удивился:
– У вас естественно-научное мышление, это заметно. А мы тут занимаемся всё больше неестественными науками, хе-хе…
Егор не знал, как теперь перейти к верёвкам. Он впервые встретил человека с таким же странным увлечением, в голове роилось множество вопросов. С чего начать-то? Может, спросить, как делать фигуру той героини, которая предала длинноухих?
Профессор опередил его, заметив петлю на запястье.
– Ага, вы тоже! Можно посмотреть?
Егор сбросил верёвочное кольцо с руки. Профессор помял верёвку в пальцах, потом понюхал.
– Вы бывали на Науру?
– Нет… Мне подарили на Гавайях.
– Значит, она много путешествовала. Верёвки с Науру легко отличить, у них особая жёсткость. Это позволяет делать некоторые красивые фигуры, которые вы не сделаете на обычной верёвке из растительных волокон.
– А из чего эта сделана?
– Из человеческих волос, конечно же! Вы не знали? О-о, у этих верёвок ещё много тайн! Если вы сейчас никуда не торопитесь… Мне надо забежать на кафедру, а потом мы можем с вами поболтать.
Егор сказал, что совсем не торопится. Они вышли из аудитории. В тёмном коридоре у лестницы профессор остановился.
– Здесь прямо через дорогу, в здании Двенадцати коллегий, есть кафешка, она раньше называлась «Тараканником». Можете меня там подождать? Я буквально через пять минут подойду.