Матильда Серао
Паоло Спада
* * *
Его первая книга новелл, которые он не захотел печатать сперва в журналах, как делается обыкновенно, наделала много шуму и вызвала оживленную критику. Но никто не мог отрицать таланта писателя, мужественной силы его искусства, чистоты и простоты его художественных приемов. Как во всех первых книгах, у него было обилие идей, целый густой лес, поросший кустарниками и травою, сгущение напитанных сочных мыслей. Как во всех первых книгах, все недостатки формы были спасены подъемом духа, который уносит все, что встречается на его пути, пылом, который сообщается и читателю. Эта сильная девственная книга привлекла расположение публики. Тем не менее в конце каждой новеллы замечалось у автора и передавалось читателю чувство недоразумения, какой-то тяжелой неловкости, точно скрытая мысль отвлекала от изложенных в новелле мыслей. Затем новеллы кончались, точно обрезанные, без заключения, и ни с того ни с сего бросались в сторону с презрением. Особенно одна о молодой влюбленной монахине кончалась так резко и так плохо, что враждебная критика отметила это, как крупный недостаток. Дружественная критика ответила, что эта небрежность – художественный прием; многие уверовали в это, и все успокоились, ожидая первого романа Паоло Спада.
Но вместо романа появился рассказ в сто восемьдесят страниц, интересный, остроумный и написанный с глубоким пониманием литературной техники. Нигде до сих пор не встречалось такого соединения серьезности и грации. Это было продуманное, но свежее произведение. Около предпоследней главы все эти качества терялись жалким образом и исчезали. Получалось впечатление, точно начинающий писатель запутался и не знает, как выбраться из затруднения; в последней главе героиня должна была непременно умереть; вместо этого, неизвестно как и почему, она не умирала, чувствовала себя прекрасно и выходила за кого-то замуж. Это было вульгарно и недостойно художника. После многих хвалебных отзывов о начале рассказа все резко осудили конец его.
Но впоследствии всегда случалось так в романах Паоло Спада: его героини, красивые, добрые, дурные, человечные, симпатичные на протяжении всего романа становились к концу банальными и смешными. Та, которая кончала жизнь самоубийством, не умела сделать это достаточно хорошо, чтобы умереть; та которая умирала от чахотки в последней степени, находила чудесное лекарство, которое спасало ее, и выходила замуж за доктора; та, у которой было воспаление мозга, начинала сильное лечение хинином и выздоравливала; та, которая была доведена несчастною любовью до высшего отчаяния и желала смерти, утешалась без всякой причины, самым мещанским образом. Некоторые же внезапно исчезали, как в первых новеллах, и не было больше о них известий. Таким образом целая потрясающая психологическая драма кончалась браком или поездкою в деревню, и все произведение искусства было испорчено и погублено подобным нелогичным, нелепым и мещанским концом. Этот последний штрих, губивший все заслуги художника, губил и книгу. О нем стали говорить, что он слаб, что в его таланте есть проблески света, чередующиеся с периодами мрака. Стали говорить, что он умеет начинать книги, но не умеет кончать их. Это мнение осталось, и слава Паоло Спада, как романиста, затерялась среди бесконечного числа посредственных способностей, удручающих искусство.
