Марья Коваленко
Не чужие
– Мне так перед тобой стыдно, – пользуясь моим ступором, Юля сгребла меня в объятия и принялась причитать. – Я тебя не узнала! Клянусь. Дура слепая и глухая. Мне Саша сказал, что его знакомой Айе нужна работа, ну я сразу и согласилась. Даже не расспросив!
– Мне… Не нужно… – я попыталась вырваться. Подругами мы не были никогда, и как сейчас реагировать, не было ни малейшего понятия.
– Майечка, прости пожалуйста! – Юля хоть больше и не висела на мне, но сдавать позиции, похоже, не собиралась. – Так некрасиво вышло. Спроси я хотя бы твою фамилию у Саши, такого бы не произошло, но нам так срочно нужна была горничная… Блин, правду мама говорила. Идиотка я.
На последнем слове гостья всхлипнула, и мой боевой запал сошел на нет. Сразу вспомнились обидные фразы, которыми награждала что ее, что меня приемная мать. Для той, казалось, не было разницы между родной и неродной дочерью. Обе идиотки. Обе дуры. Обе будущие шалавы. Ни за что.
– Ты тоже сильно изменилась, – я задвинула в самый дальний закоулок памяти болезненные воспоминания и вернулась в настоящее. – И фамилию сменила.
– Тебя забрали, а я через пару лет сама сбежала, – Юля грустно улыбнулась.
– Замуж?
– Да. Мать рвала и метала, но я была так счастлива.
– Понятно, – у меня внутри все сжалось, когда представила, какой скандал случился в славном семействе. Послушная дочь, умница, отличница… и замуж.
– Уверена, ты меня понимаешь, как никто на свете, – вместо объятий Юля протянула ко мне руку.
– Я…
– Простишь?
Простая просьба. Не сговариваясь, инстинкты и воспитание потянули меня в две совершенно разные стороны. Первые – подальше от Юли, второе – в ее объятия.
– Я сама тебя не узнала, так что будем считать, что обе хороши, – обуздав сиюминутное раздвоение, я пожала протянутую ладонь, а другой приглашающе взмахнула в сторону гостиной. – Если хочешь, можешь пройти.
Юля с любопытством заглянула за угол, но тут же сделала два шага назад.
– У тебя день рождения, и ты торчишь дома одна? – зеленые глаза озорно блеснули.
– Гости были, но уже ушли.
– Но ведь еще всего… – моя собеседница быстро глянула на часы, – одиннадцать с копейками. Детское время!
Вроде бы ничего особенного она не сказала, но я ощутила себя древней старухой.
– Ничего не говори! – Юля взмахом руки отсекла все ответы. – Поехали со мной.
Не ожидавшая ничего подобного, я замерла на вдохе.
– Не уверена, что…
– Пожалуйста, не отказывайся. Я так рада, что мы снова встретились, – Юля сложила руки в молитвенном жесте. – Давай начнем все с чистого листа. Ярко, весело, чтобы прошлое навсегда забылось.
Это была нечестная игра. Полностью обезоруженная, я снова посмотрела на красиво одетую Юлю и вместо ответа обняла себя руками.
– Все! Решено! Сегодня твой день, и нужно зажечь, – меня схватили за локоть и настойчиво потянули к двери.
– Но у меня ничего…
– Сделаем из тебя красотку по дороге, – Юля словно читала мысли.
– Но я…
– Обещаю, все понравится. А если нет, я верну тебя обратно, и ты больше никогда не вспомнишь обо мне.
* * *
Бывают в жизни моменты, когда течение вдруг меняется, и подстроиться под новое либо начать плыть против банально не хватает времени. Дезориентированный, ты отдаешься новому потоку и уже после запоздало просишь Всевышнего помочь выкарабкаться.
Так сегодня случилось со мной. Я нырнула в поток под названием «Юлия Шейман», а когда на первом же «повороте реки» – на водительском сиденье поджидавшей ее машины – увидела Максима, лишь побольше набрала в легкие воздуха.
* * *
Максим.
Из всех известных мне женщин самой сложной и противоречивой была моя собственная сестра. Внешне и по поведению ангел, порой она делала такие вещи, от которых охреневали бы и жители ада.
Подлость была ее второй натурой. Наглухо прикрытая показным добродушием, она пропитала Юлю насквозь. Понимая разумом, что в моей гребанной семье у нее было не так уж много шансов вырасти другой, я пытался смириться. Упрямо вытаскивал ее из неприятностей, находил и в себе признаки тех же порочных генов, забивал болт и продолжал жить.
Каждый раз одинаковый круг за кругом, словно в нашей семье никогда не было Майи – маленького хрупкого исключения, которое за пять лет рядом так и не покрылось общей грязью.
Мы были семьей. Такой, какой получалось, но чаще всего от фразы: «Братик, у меня есть идея», – мне хотелось ее прихлопнуть. Сразу. Крепко. В превентивных целях.
Случаи, когда за этим не стояло никакой подлой стратегии, я могу пересчитать по пальцам одной руки. Чаще всего заканчивалось все плохо. Слезами матери, подруг, мордобоем или моим срочным перелетом из Оттавы в Питер, чтобы разгрести последствия.
Когда она произнесла эту фразу нынешним вечером, мой внутренний датчик опасности сработал моментально. Я знал, какая дата на календаре, и все еще помнил, чей сегодня день рождения.
– Я не подпущу тебя к Майе на пушечный выстрел, – предупредил сразу, опережая любые идеи.
– Я перед ней виновата, – Юля присела на подлокотник дивана рядом со мной. Уже при полном параде, готовая пуститься во все тяжкие.
– Рад, что осознаешь.
– Как думаешь, она сможет меня когда-нибудь простить?
Не нравилось мне это начало.
– Чтобы простить, нужно знать за что, а ты, насколько я помню, всегда умудрялась оставаться ни при чем.
– Ма-а-акс, – женские руки обвили змеями мою шею, – умоляю, не делай из меня чудовища. Я уже устала извиняться за себя прежнюю. Хочется в кой-то веки расслабиться и почувствовать себя счастливой рядом с близкими.
Сдержать ехидную усмешку было трудно.
– И в число близких ты решила вписать Майю?
– Пять лет она была моей сестрой…
– К ее горю.
– …а теперь мы опять рядом, но вновь ведем себя как чужие, – будто не услышав меня, Юля закончила свою речь.
– Что ты хочешь? – устав от липовой драмы, я стянул сестру с подлокотника и, жестко выгнув руку, заставил посмотреть в глаза.
– Подарить ей праздник, – впервые Юля ответила прямо, без слезливого предисловия.
– Ночной клуб, кабак с трущимися у шеста голыми мужиками? – предпочтения сестры я знал хорошо. В приличных ресторанах она или засыпала со скуки, или находила себе какого-нибудь идиота, которого легко можно было раскрутить на секс в туалете.
– Не угадал. Я же не для себя праздника хочу, – и не думая оправдываться, рассмеялась Юля.
– Тогда что?
– Тебе понравится. Обещаю.
– Что?! – я заломил руку еще сильнее, заставив сестру уткнуться лицом мне в колено.
– Какие мы злые!
– Что?!
– Там, где тебе самому всегда нравилось, – Юля каким-то чудом извернулась и бросила на меня пытливый взгляд снизу-вверх. – В казино. Я планировала прокатиться в Минск с друзьями, но они очень кстати слились.
Если бы она умела из винтовки поражать мишени с такой же точностью, с какой попадала идеями, была бы самым метким снайпером из возможных.
Казино. Игры. Болезнь, которой я переболел в начале своего успеха, еще иногда отзывалась тянущим желанием. Иногда хотелось вновь усесться за рулетку или взять в руки карты, но сопротивление этому зуду давно уже стало собственным отдельным видом тренировки в ежедневном графике.
Мой собственный дефект – игромания – больше не руководила каждой свободной минутой времени. Пари на счет в матче, редкие партии в покер с товарищами по команде – даже они не цепляли. Я дышал ровно. Однако при мысли о Майе за карточным столом вся выдержка мгновенно обратилась бешенством.
– Нет, – я, как куклу, вздернул Юлю вверх.
– Только не ври, что сам не хочешь увидеть, как у нее загораются глаза от первого выигрыша, и просыпается желание, – слишком неожиданная и сладкая наживка повисла в воздухе. Нужно было лишь открыть рот и проглотить.
– Нет, – все так же твердо, но уже не так громко повторил я.
– У нее нет свободных денег, чтобы подсесть на иглу. Только один красивый счастливый вечер. Соглашайся. Готова побиться об заклад, в буднях нашей монашки-сестренки никогда не было ничего настолько яркого.
Мысленно я третий раз сказал «нет». Вслух не прозвучало ничего. Вместо слов вспомнились знакомые затуманенные глаза и гибкое женское тело под моими ладонями. Солгал, если бы сказал, что мне пофиг. Две напряженные игры и неделя изматывающих тренировок не выбили дурь из головы. Но нужно ли это было Майе?..
– Не хочешь, оставайся, – взгляд Юли стал холодным. – Оторвемся вдвоем. Билеты на самолет в Минск у меня куплены. Утром будем дома.
– Ты даже не представляешь, какое сильное у меня желание привязать тебя к батарее и забрать телефон.
– К сожалению, из нас двоих, братишка, ты слишком правильный. Мой муж так бы и поступил, но это не твои методы. Ты предпочитаешь контролировать, а не управлять. – Юля лениво всунула ноги в туфли на высоком каблуке. Она уже победила и прекрасно это понимала. – У тебя пять минут. Потом едем за Майей. Готова спорить, что та уже ложится спать и даже не мечтает ни о каком празднике.
* * *
Как она убедила ехать с собой Майю, для меня так и осталось загадкой. Абсолютно уверенный, что ничего не получится, я прождал сестру в машине минут десять, а когда она вышла не одна, в очередной раз поразился устройству ее уникального извращенного мозга. Судя по реакции Майи, меня встретить она не ожидала.
– Привет, я всего лишь сопровождение, – успокоить девчонку стоило тут же. – С днем рождения.
Неловким жестом коснувшись шеи, Майя чуть заметно кивнула и юркнула на заднее сиденье как раз за моей спиной. Совсем не та раскованная красотка, какой я видел ее в ВИП-кабине клуба. Сейчас она больше походила на себя маленькую.
«Не обольщайся!» – шепнул внутренний голос, и брошенный в зеркало заднего вида взгляд сам остановился на плохо замазанном засосе. Словно удар под дых, наша прежняя встреча во всех пикантных деталях встала перед глазами.
– В аэропорт, – подыгрывая, будто таксисту кинула Юля, и впервые мне не захотелось ее придушить. Сосредоточиться на дороге сейчас было самым лучшим. О том, что творилось в мыслях, ни одной, ни другой даме знать не следовало.
Глава 7
Майя.
На вопрос: «Куда мы едем?» Юля не отвечала. За полчаса в пути я трижды попыталась выяснить конечную точку маршрута, но без толку. Каждый раз вместо ответа главный организатор поездки включала «питерского гида», рассказывала истории из своей насыщенной жизни или просто шутила над братом.
Макс никак не реагировал на слова сестры. Его будто и не было рядом с нами. Красивые сильные руки с узловатыми суставами уверенно лежали на руле, голубые глаза иногда мелькали в отражении зеркала заднего вида, но ни словом, ни жестом он не выдавал заинтересованности в своих пассажирах.
Молчаливый эскорт, как и обещал. Но, несмотря на это, непостижимым образом мне было спокойно. Гораздо спокойнее, чем наедине с Юлей в моей собственной квартире. Заволновалась я, лишь когда машина остановилась на стоянке аэропорта, и Юля весело пропела: «А сейчас полетаем».
В сказках благородные принцы катают своих принцесс на волшебных конях и даже волках. В любовных романах совсем не благородные герои умыкают своих возлюбленных на спортивных автомобилях или вертолетах. Это красиво. Эффектные жесты, ломающие любые баррикады женской гордости. Недоступная обычным девушкам фантазия. И вот сейчас, похоже, меня саму ожидал самолет.
– Майя, пообещай ничего не спрашивать!
Я не успела и рта открыть. Юля сработала на опережение.
– Но хотя бы какое направление? – тревога с любопытством ухватились за бронированное основание моего спокойствия и начали его раскачивать.
– Мы летим в Минск, – Юля отмахнулась, как будто мы направлялись в ближайшее кафе, а не в другую страну. – Больше ничего не скажу. Хочу, чтобы сюрприз удался.
Легче от этого ответа не стало. Так как Громовы и слово «сюрприз» никогда не ассоциировались с чем-то хорошим, я перевела взгляд на Макса. Мне нужен был хотя бы намек, крошечная подсказка. Что такого было в столице Беларуси, чего не было у нас? Но Макс равнодушно пожал плечами и, не тратя времени, направился к багажнику.
– Утром мне нужно быть дома, – новый, подталкивающий к побегу приступ паранойи преодолеть оказалось непросто. – Лекции.
Юля убедилась, что брат забрал из машины все, что нужно, и подошла ко мне.
– Обещаю вернуть тебя вовремя, – она ласково убрала выбившуюся из моего хвоста прядь, – сонную, уставшую и очень счастливую. Если бы за умение развлекаться давали звания, я давно была бы «мастером». Ты в надежных руках. Не переживай.
Как в увеличительное стекло я бессчетный раз за этот вечер посмотрела на свою «не-сестру».
А она ведь не лгала!
Эффектная, молодая, старше меня всего на два года, Юля и правда была гуру развлечений. Каким-то образом она успела превратиться в него из молодой пугливой девчонки за то время, пока я собирала по кусочкам свое детское сердце и грызла гранит наук в вузе.
Похожие раньше и совсем разные сейчас. Завидовала ли я? Хотелось ответить «нет». Это был правильный ответ хорошей девочки, только жизнь давно научила меня не лгать себе. Мой страх близости с Сашей, прежняя боязнь работать официанткой в ночном клубе, затворнический образ жизни – с одной стороны, казалось, что все хорошо. Но с другой… До чертиков хотелось хоть раз позволить себе побыть другой. Нырнуть в жизнь без надуманных условностей и вбитых в голову правил и попытаться вынырнуть чуточку свободнее.
«Очень надеюсь, что об этом не пожалею», – уже у стойки регистрации, рассматривая красивую пару Громовых, я окончательно смирилась и перестала оглядываться в поисках выхода. Тайна о том, какие мотивы преследовала Юля, так и осталась покрытой мраком. Хотела ли она мира или просто скрашивала свой досуг веселым приключением – мне стало все равно.
Уже у самого трапа я четко осознала, почему согласилась на самом деле. И лишь одно – наличие рядом Максима Громова – продолжало беспокоить.
* * *
Максим.
Мне бы и в голову не пришло лететь в Минск ради казино. Подпольных, их хватало и в Питере, было бы желание найти. Но Юля, судя по багажу, решила оттянуться с размахом.
Масштабы размаха я осознал уже после посадки. Забрав с собой два из трех пакетов, девчонки скрылись в дамской комнате, а когда вернулись, я чуть не присвистнул. Вместо короткого топа и джинсов на Майе было платье. Короткое как у сестры, менее провокационное, но оно так плотно обтягивало фигуру, что для того, чтобы рассмотреть каждый изгиб, не нужно было подключать фантазию – Майя была как на ладони от тонкой талии до затвердевших камешков-сосков.
Я не знал, был ли у девчонки парень, но точно был уверен в одном – количество желающих качественно оттрахать ее сегодня будет исчисляться десятками. Из неуклюжей скромной сиротки выросла все же слишком красивая девушка. Нужно было быть слепым, чтобы не замечать этого, и сегодня я впервые жалел о своем хорошем зрении.
– Максик, не смотри так на нашу сестренку! Фу-фу-фу, – довольная результатом Юля сверкала как медный пятак. – Все. Вызывай такси. У меня заказан столик в «Веже». Вначале шампанское в честь именинницы, потом игра и танцы.
Как будто планирует начать танцы прямо в здании аэропорта, Юля звонко поцокала каблуками и, приобняв Майю за талию, направилась к выходу. Все, что мне осталось – вид двух удаляющихся задниц. Обе до зуда в ладонях хотелось отшлепать. Но если задницу сестры в воспитательных целях – жестко и от души, то вторую попу… Ей достались бы совершенно другие ласки, и ничего воспитательного в них не было бы точно.
* * *
Казино встретило нас музыкой, смехом, гулом разговоров и пропитанной азартом атмосферой. Знакомой и почти забытой.
Почти.
Я не планировал вспоминать, но прошлое накатило само. Не слишком славное, не слишком чистое – такое, какое было, и не подлежало переписанию. На миг закрыв глаза, я позволил трясине прошлого ненадолго захватить меня целиком.
В то время, как моя семья продумывала план по завладению наследством Майи, я подписал свой первый международный контракт и улетел в Канаду. Меня не было дома в тот кошмарный год, когда стараниями маминых подруг Майю упекли в психушку, планируя признать недееспособной.
Я закатывал свои первые шайбы в ворота звездных команд НХЛ и не думал о доме. Майе исполнилось тринадцать, Юле пятнадцать. Они уже не были глупыми детьми, которых следовало опекать и защищать от собственной семьи. Я убедил себя в этом, мне слишком сильно хотелось играть.
Первые победы и успехи в личном зачете сносили крышу от радости. С детства не знавший никаких развлечений, кроме хоккея и однотипных ночных клубов Питера, в выходные я отрывался на полную катушку, не жалея сил и денег.
Готовые на все фанатки, быстрые машины и азартные игры появились в моей жизни одновременно. Восемнадцатилетнему пацану, мне хватало сил на все. Я менял девчонок как перчатки, забывая имя сразу после того, как снимал презерватив. Гонял в выходные между матчами по ночному Монреалю, участвовал в нелегальных гонках на заброшенном аэродроме под Ванкувером. Летал в Вегас.
Три года без тормозов.
Сейчас, спустя пять лет, уже и не верилось, что все это действительно было со мной. Адреналиновая игла дорвавшегося до свободы подростка. Зависимость, которую не осознавал и не думал лечить.
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не автоавария, в которой погибли мать и отчим. На четвертом году контракта она выбила меня из колеи на полсезона. Все валилось из рук, личный зачет пребывал в глубокой заднице, и руководство клуба заговорило о расторжении контракта.
Риск оказаться на обочине собственной мечты подействовал лучше кодирования и группы анонимных созависимых. Кроме хоккея и необходимости вернуться на площадку, ничего не осталось. Вегас, машины – все ушло в прошлое, и даже с женщинами я перестал гоняться за количеством, сменив его на качество.
Зацикленного на игре и опасности Макса Громова больше не было. Сейчас, здесь был новый Макс, и он, как бросивший сигареты заядлый курильщик, задыхался от чужого азарта и адреналина.
* * *
– Максим Громов? – не прошло и пяти минут после входа в казино, как меня опознали. Из небольшой группки пожилых мужчин выделился один и подошел ко мне. – Новая звезда питерских «волков» в наших краях! Приветствую, – протянул мне руку, – Константин.
Долго гадать, кто передо мной, не пришлось. Уверенная осанка, незамаскированная седина на висках, раболепные косые взгляды официантов подсказали, что это либо владелец казино, либо управляющий. Понтовский золотой Ролекс больше намекал на первое.
– Приятно, – надеясь отделаться формальным приветствием, я пожал руку.
– Почему не за столом? – «Ролекс» изобразил на губах приветливую улыбку. Мне она тут же напомнила оскал хищника. – Ставки слишком низкие? Или есть желание поиграть узким кругом? Все можно организовать.
– Не играю.
Объясняться не было никакого желания. Гораздо больше меня сейчас занимало то, какого черта возле моих девчонок терлись обвешанные лейблами местные пудели. Клешни парочки из них постоянно касались то рук, то плеч Юли с Майей, и приходилось сдерживаться, чтобы прямо здесь не устроить ампутацию загребущих конечностей.
– Ааа… – Константин проследил за направлением моего взгляда. – Сопровождаете, – цокнул языком, – понимаю. Очаровательные дамы.
– Спасибо.
– Если им слишком будут докучать, дайте знать. Мы с уважением относимся к своим дорогим гостям.
Гусь все же заставил меня повернуться к себе.
– Думаю, я в силах справиться самостоятельно.
– Нисколько не сомневаюсь. Мой внук преданный фанат вашей команды и заставляет меня смотреть в прямом эфире все матчи.
Я очень хотел сегодня избежать внимания к своей персоне и разговоров о хоккее, но, похоже, сука-судьба была против. Оставалось надеяться, что хотя бы у местной шишки хватит гордости не клянчить автограф с совместной фотографией на память.
– Последние матчи были хороши, – Константин словно и не заметил, что поддерживать диалог я отказываюсь, – а вот на прошлой неделе, с аутсайдером… Мои букмекеры до конца матча были уверены, что это «договорняк». Не закати Вы шайбу под занавес, никто бы их не переубедил.
– Только букмекеры и верят в договорные матчи, – от намека стало противно.
– Не скажите, – мой визави, наконец, спрятал улыбку.
– И не собираюсь.
Только сейчас, видимо, поняв, что ему не рады, Константин сделал первый шаг в сторону.
– Реальность часто расходится с нашими представлениями о ней, – бросил через плечо. – Вы только первый сезон на родине, Вам простительно верить в чистоту игры.
На этот раз он даже не пытался изобразить приветствие. Оскал был оскалом. Вместе с последними словами он врезался в голову наглядной иллюстрацией итога нашей встречи, и еще несколько секунд я пялился вслед уходящему мужчине, пытаясь стереть эту иллюстрацию из памяти.
«Нет, ни Клюев, ни Серебряков на подобное не согласились бы!» – со мной больше никто не спорил, но внутренний диалог продолжался сам. Как навозная муха, залетевшая в окно во время сонного рассвета, он принялся портить даже те немногие положительные эмоции, которые я способен был чувствовать в подобном заведении.
Хотелось свалить нахер подальше. В других обстоятельствах я бы так и сделал, но робкая улыбка одной-единственной девчонки заставляла оставаться на месте. Быть рядом. Охранять, как делал это много лет назад.
* * *
Майя.
Я была готова к чему угодно, но не к казино. В Питере их давно уже не было, лишь подпольные, да и о них я слышала лишь байки, а здесь… Все напоминало кадры из фильмов о Лас-Вегасе.
– Я не умею ни во что играть, – уже за порогом я вцепилась в руку Юли, пытаясь ее остановить. – И у меня нет денег.
– Деньги не проблема. Зато ты новичок, а им везет, – Громова только ускорила шаг, словно попасть внутрь ей было так же важно, как дайверу вдохнуть воздух из баллона – никакого удовольствия, жизненная необходимость.
В поисках поддержки снова озираться на Макса я не стала. Пить боржоми было поздно. Решение лететь принималось в ясном уме, а значит, расхлебывать тоже предстояло самой. На этой светлой мысли я старательно отбросила все «против» и позволила Юле делать то, что она задумала.
Уверенным шагом мы прошли мимо стены с мигающими как новогодние елки автоматами. Не задержавшись и на пять минут возле заказанного столика, выпили по бокалу шампанского. Дальше началась игра.
Как по мановению волшебной палочки в моей руке оказались первые фишки. Всего пять штук, минимального номинала. Их хватило, чтобы сделать первые ставки.
Вначале я не решалась. Долго ходила между столами, наблюдала за игрой других, но постепенно общая атмосфера стала затягивать. Ночь нажала время на паузу. Приковывая к себе взгляд, крутился волчок. Разрывая фоновый шум из музыки и переговоров, периодически раздавались звонкие крики радости и грубые надрывные проклятия.
При внешне беззаботной и веселой атмосфере отчетливо ощущалось, как, словно океан в шторм, вокруг бурлили эмоции. Непривыкшая к такому накалу страстей, вначале я отгораживалась. Пыталась пропускать их мимо себя, остерегалась словно наркотика, однако очень скоро тормоза ослабли.
Это было невероятно, но, видимо, где-то в глубине моей души много лет скрывалась другая Майя. Она не тушевалась от заинтересованных мужских взглядов, получала удовольствие от шампанского и чуть ли не прыгала на высоких каблуках, когда госпожа Удача щедро отсыпала выигранные фишки.
Впервые я поняла, что такое кураж. Нет, мне не сносило голову от счастья, и рука не тянулась поставить «все на зеро». Мне просто было радостно. Не из-за удачно сданного экзамена и не из-за заработанной упорным трудом премии, а всего лишь от неожиданного везения, чужих улыбок и себя самой. Странное чувство.
Юля честно исполнила свое обещание. Пусть эта ночь была всего лишь коротким балом для Золушки, но я была счастлива. Счастлива, как никогда прежде, и не хватало лишь одного – разделить это состояние с близкими.
Ровно так же, как радовалась выигрышу, я жалела, что сейчас со мной рядом нет Вари, нет Саши, нет моих вторых чудесных, самых лучших на земле родителей. Вместо них были только Юля и Максим. Цветущая, окруженная мужским вниманием чужая сестра и такой же красивый, обласканный женскими взглядами чужой брат.
Хоть мне никто и не запрещал, но в сторону последнего я старалась не смотреть. В огромном зале хватало интересных, роскошно одетых людей, которые, магнитами притягивали внимание к себе. Пялиться на них было куда спокойнее, чем опасливо, боясь быть замеченной, озираться в сторону высокого, неприлично красивого Громова.
К счастью, вереница однокалиберных, грудастых и губастых барышень, сменявшихся, словно модели во время показа, плотной завесой закрывала обзор Максиму. Вряд ли он видел что-то дальше округлых бюстов. Мои опасения больше походили на глупый страх прежней маленькой девочки перед идолом школы. Но перебороть их я была не в силах.
Лишь ближе к двум ночи, когда фишек в моем распоряжении оказалось гораздо больше, чем можно было мечтать, я позволила себе поискать взглядом Громова.
– Ты сегодня настоящий счастливчик? – словно брат и сестра шли лишь в комплекте, стоило посмотреть на Макса, как рядом оказалась Юля.
– Новичкам везет, ты была права.
– Да ты олицетворение этой теории!
– Все благодаря тебе.
– Ерунда, – Юля отмахнулась. – Скажи лучше, на что хочешь потратить это богатство? – она сощурилась как довольная кошка. – Если что, я знаю в Питере недалеко от нашего поселка один дивный магазинчик одежды. Какие там платья! А туфли!
Всего на пару секунд я позволила себе задуматься о еще одном модном платье или туфлях, похожих на те, что были сейчас на моих ногах. Как всякой нормальной девушке, хотелось ответить «да», но неожиданно в голову пришла другая мысль.
– Спасибо, – я взяла из стопки пять фишек и по сукну передвинула их Громовой, – но у меня другие планы.
Ответом мне стал непонимающий взгляд зеленых глаз.
– Я хочу раздать долги, – пришлось пояснить.
– До-о-лги? – будто это было каким-то новым словом, Юля открыла рот.
– Даже не мечтала, что так скоро получится с ними разобраться, – я благодарно обняла ее и, пока пять фишек не перекочевало ко мне обратно, отошла от стола.
На душе хоть немного, но стало легче.
С самым маленьким из долгов расправиться удалось быстро. Юля сто процентов не ожидала, и эффект неожиданности очень удачно сработал в мою пользу. Хотелось надеяться, что так же быстро я смогу избавиться от долга и перед вторым Громовым.
* * *
Существуют мужчины, которые способны подавить одной лишь своей аурой. В ней замешан такой коктейль качеств – воля, мощь, уверенность – что женский дух сразу слабеет, автоматом переключаясь в режим «подчинение».
Максим Громов был именно таким мужчиной. Как в детстве я боялась подходить к нему без чужого поручения, так опасалась и сейчас. Спасало лишь то, что скоро всем нам предстоял путь домой, и объединиться все равно придется.
– Я на минуту. Можно тебя отвлечь? – на мое удивление, стоило приблизиться, блондинка, с которой до этого разговаривал Макс, ушла.
– Как видишь, – Громов развел руками, – я свободен.
– Извини, что помешала, – мои щеки вспыхнули. Все же зря я поспешила. Можно было дождаться отъезда, никто меня не торопил и не гнал взашей.
Макс нахмурил брови, будто услышал какую-то глупость. Лишь спустя несколько минут на его лице отразилось понимание.
– Судьба у нас мешать друг другу, – правый уголок рта приподнялся, и я явственно ощутила, как под слоем штукатурки вспыхнул прощальный подарок Макса от прошлой встречи.
Треклятый засос! Пожалуй, чтобы не расстраиваться, к зеркалу в ближайшее время подходить не стоило. Отдать фишки и спрятаться куда-нибудь подальше, пока Юля не объявит общий сбор – самый лучший план.
– Ты соскучилась? Недостаточно мужского внимания? – расценив мою заминку по-своему, Громов оскалился. Это было очень странно, учитывая его добродушное настроение ранее, в машине и в самолете.
Вероятно, с девушкой я все же помешала.
– Да, очень не хватало еще и твоего внимания для коллекции. – Хотел Макс или нет, но подначка сработала, от прежней робости не осталось и следа.
– Я весь в твоем распоряжении. Пользуйся на здоровье.
– С удовольствием, – пока не передумала, я взяла его правую руку и вложила в нее небольшую стопку фишек. Это была уже не мелочевка, которую возвращала Юле. Стопки Макса хватало и на долг за коммуналку, и на мое жалование горничной. Теперь мы точно были в расчете.
– Ты ограбила казино, чтобы рассчитаться со мной? – словно мусор, Макс скинул фишки на подставку для вазы рядом с собой.
– Не люблю долги.
В голубых глазах напротив мелькнуло что-то очень похожее на злость.
– А как мне прикажешь вернуть долг за это? – шершавые пальцы коснулись моей шеи и играючи обвели горящий пятачок кожи.
– Достаточно будет твоего извинения.
– Боюсь, не получится, – Максим наклонился к самому моему уху. – Я не раскаиваюсь. Ни ка-пель-ки.
Последнее слово он произнес по слогам, касаясь губами мочки.
– У меня из-за этого могли быть проблемы. – Во рту так пересохло, что я с трудом сглотнула. – Или тебе все равно?
– Тебя нужно было проучить, – ни в голосе, ни во взгляде действительно не было и намека на сожаление. Этот наглый, упрямый мужчина всерьез верил, что помечая меня, делает доброе дело. Последствия для работы и моей личной жизни его не волновали. – Так как мне вернуть свой долг?
– А если я отомщу тебе той же монетой, скольким поклонницам это разобьет сердце? – пришел мой черед шептать на ухо.
На скульптурных губах Макса заиграла пугающая хищная ухмылка.
– Не считал. Необходимости пока не было. Но, знаешь… – он запрокинул голову, любезно предоставляя шею, – я готов рискнуть.
Как все произошло, я так и не поняла. Никакого засоса ставить я и не собиралась. Это была лишь попытка достучаться до Макса, чтобы он вошел в мое положение. Наивная, необдуманная, превратившаяся… в вызов.
Не зная, как выкрутиться, я замерла с открытым ртом, как последний зевака.
– Долго ты… – не дождавшись, когда ж ему начнут ставить засос, Макс наклонил ко мне голову.
Не вовремя! Чертовски не вовремя. Мои губы оказались как раз на уровне его рта и сильное, будто магнит, поле притянуло нас друг к другу.
От прикосновения его горячих упругих губ мои тормоза отказали напрочь. Чертова химия, которая при поцелуях с Сашей и не думала появляться, сейчас принялась адским пламенем плавить мозг в медовую патоку. Раз, и умненькой, осторожной Майи не стало. Два, и мои руки, вместо того, чтобы отпихнуть наглеца, вцепились в его рубашку как в спасательный круг.
Отрываться не хотелось, да и, наверное, захоти я – ничего бы не вышло. Слишком сильным было вспыхнувшее желание, гораздо сильнее меня со всеми моими запретами и здравыми мыслями «против». Сладко, нежно и настойчиво одновременно – Макс целовал так, будто дорвался до чего-то, что было нужно ему как воздух.
