Марья Коваленко
Жги, детка!
Глава 3. По разные стороны баррикад
Ник.
Десять минут до знаменательной встречи.
– Мы в полуфинале! Молодцы парни. Хорошая игра.
Помощник тренера Дмитрий Иванович Конев встретил нас в раздевалке. После поздравления он произнес что-то еще, но я уже не напрягал слух. Был бы Иваныч бабой, расцеловал бы. Его присутствие в раздевалке – примета, о которой можно было лишь мечтать.
– Похоже, Станиславович с пресс-секретарем отжимаются перед журналистами без наших красных рож, – озвучил причину моей радости младший Конев, Борис.
– В кои-то веки! – я подмигнул лучшему другу и с облегчением снял с головы шлем.
Кайф! Наконец-то. Сейчас бы еще пару пакетов со льдом, ящик пива и вчерашнюю блондиночку из магазина спорттоваров. Смазливая мордашка и аппетитные формы не давали мне покоя уже второй день. И зачем, спрашивается, назначил свидание на завтра? Можно ж было встретиться после игры и уже сегодня перейти к более близкому знакомству.
– Клюев! – окликнул меня помощник тренера.
– Сегодня Суперклюев! – поправил я. К черту скромность. За гол плюс пас заслужил.
– Суперзадница ты! – сидящий рядом Борис заржал в голос и хлопнул меня по плечу. По больному плечу!
– Черт, – зашипел. – А ты вообще молчи! С твоей защитой мою суперзадницу трижды чуть не размазали по бортику.
– А что ты, как баба, задницу финну подставлял? – пробасил Конев-младший. – На рыжих и бородатых потянуло?
Теперь уже ржали все, от почти ничего не понимающего по-русски вратаря до папаши моего друга.
– Суперклюев, – Иваныч по-отечески протянул мне пакет со льдом, – как помоешься и переоденешься, зайди к его величеству.
Хрень собачья! Вот только главного менеджера мне после игры не хватало. Такую малину испортить…
– Может, величество как-нибудь без меня развлечется этим вечером? Большой мальчик, пора бы. – Холод обжег плечо, и боль стала постепенно угасать. От наслаждения я даже глаза закатил.
– Нет, сейчас нужно. Ему там… – Конев замялся. Здоровенный немолодой мужик, а глаза отвел. – Он познакомить тебя кое с кем хочет. Ну, ты знаешь.
Тут меня без финнов и без бортика припечатало так, что впору было нырять в ведро со льдом. Ну какого?! Какого лешего именно сейчас?! Неужели нельзя было подождать до конца сезона или вообще забыть о дурацкой идее с пиаром?
– Ля… – Надежда, которая грела душу всю неделю, как набивающая себе цену девчонка, вильнула попой перед глазами и исчезла.
– Давай, Коля, – Дмитрий Иванович потянул из моих рук шлем, – надо.
Слово «надо» я знал. Когда было надо – забивал больше других, когда было очень надо – играл с растяжениями, с вывихами, с трещиной в ребре. Как на лед выходил, не помнил, перед глазами плыло, но задачу выполнял. И вот теперь новое «надо». Зашибись!
После игры адреналина в крови хватило бы на целую команду, потому я долго не думал.
– Ну, раз требует, – вырвал из рук Иваныча шлем, надел на лезвия коньков чехлы. – Не будем заставлять босса ждать, – бросил обалдевшим товарищам по команде и с клюшкой наперевес направился в кабинет главного менеджера.
Громкий вздох Конева-старшего и его «Как Руслан и думал» услышал уже у дверей раздевалки.
– Черт, кажется, становлюсь предсказуемым! – произнес вслух под нос себе, и столь «любимая» боссом жизнерадостная часть меня мысленно изобразила в воздухе большой фиолетовый фак.
* * *
Лиза.
Вечер следующего дня.
Девичник, посвященный моему разбитому сердцу, состоялся не как обычно в четверг, а досрочно. Тот же бар, что и три дня назад. Тот же состав участников. Другая я. «А ведь все так хорошо начиналось!» – мысль уже набила оскомину, но все равно вертелась у меня в голове.
Прошли сутки с событий в кабинете главного менеджера «Северных волков». Ника я больше не видела, но все еще ощущала себя подавленной и несчастной. Подруги спасали как могли. Авторитетно заявив, что руки бармена растут из всем известного места, Влада лично встала за стойку и принялась мешать нам коктейли. А Марго…
– Сейчас, Лизунь, – шокируя всех посетителей, Марго зажала между зубами длинную дамскую сигарету. – Сейчас мы со всем разберемся, и тебя отпустит.
Расстелив на столике небольшой красный коврик из шелковой ткани, она достала любимую колоду Таро и стала любовно греть карты в ладонях.
– Нас обижать нельзя! – Влада на подносе принесла канапе и несколько порций «Шприца», розового коктейля из шампанского и клубничного апероля. – Мы, девочки, существа нежные, обиду терпеть не умеем – сразу мстим.
– Да! А мужикам вообще нельзя ничего спускать, – не отставала Марго. – Мало того, что среди них настоящих почти не осталось, так еще жалкая горстка нормальных вечно малину портит своими выходками.
– Мужики вообще… – Влада подняла один бокал, придирчиво осмотрела результат своего труда и передала мне. – Они как миксеры. Бывают ручные, бывают электрические. Вторые мощнее и интереснее, но чуть не уследишь – то закоротит, то крем по всей квартире, и потом фиг отмоешься.
Я, конечно, могла успокоить их и признаться, что никто меня не обижал, и мстить никому не нужно. В конце концов, Ник соврал лишь в том, что не был хоккеистом. Но что-то в этой воинственности было. Что-то успокаивающее и приятное, как коробка «Рафаэлло» в лютый ПМС.
– Так, – Марго по-мужски языком перекинула сигарету из одного уголка губ в другой и протянула мне колоду, – снимай.
Наверное, со стороны мы смотрелись троицей сумасшедших дамочек. Незажженная сигарета, карты, шеренга бокалов с коктейлями, по три на пятачок – разве так сидят в баре приличные девушки? Гораздо правильнее было устроиться через стул у барной стойки, тянуть весь вечер через трубочку «Секс на пляже» и ловить на живца.
С внешностью Марго и Влады можно было бы даже не заморачиваться с декольте и юбками. Мне с грудью тоже грех жаловаться. Но у нас вечно все было не по канону. Наши девичники всегда оставались только девичниками. Формат «men’s free party», а если кто-то и уходил из бара в приятной мужской компании, так это был сопутствующий ущерб. Как сходить в магазин за форелью и случайно прихватить бутылочку белого вина по акции.
С расспросами «Что произошло», и «На кого насылаем порчу» у нас тоже все проходило не по стандартной схеме. Вместо игры в детектива Марго раскладывала карты. Влада, нагнетая обстановку, барабанила пальцами по столешнице. А я вздыхала и кивала метким описаниям нашей гадалки.
– Итак, – Марго в ряд выложила три карты. – Интересно!
– Что у нее? – самая нетерпеливая, Влада, аж облизнулась от любопытства.
– Лизунь, дела серьезные, – гадалка взмахом руки указала на раскрытые карты, словно мне по рисункам на них сразу должно было стать понятно и прошлое, и настоящее, и будущее.
– Старшие арканы! – подсказала уже поднаторевшая в Таро Влада.
Да, это конечно же все объясняло. Прямо все-все! «Хлопай ресницами и взлетай. Присниться не забывай», – всплыли в памяти строчки какой-то попсовой песенки. Я взмахнула. Раз. Два… Пять.
– Пфф, Лизка! – Марго отставила мой «Шприц» и, как мамочка-гусыня, принялась разъяснять, что означал расклад: – Старшие арканы – это знаковая для жизни ситуация. Все изменится. Может, повышение тебе дадут. Директором сделают. Был ТОП-пять, а станет ТОП-один. Не сразу, но когда-нибудь.
– Ага, или не удержишься и придушишь своего клиента, – подкинула еще одну теорию добрая Влада. – Была первая любовь, станет первый криминальный опыт.
О том, что именно трактовка Влады ближе к истине, я умолчала. Как раз вчера я была близка к получению криминального опыта.
Перед глазами тут же промелькнула сцена знакомства. Прилипшие ко лбу и щекам мокрые волосы Ника и широко распахнутые, невероятно красивые глаза. Как же хотелось его придушить! Бабник, кутила, дебошир… А ведь мое внутреннее чутье смолчало и позволило принять его за рыцаря в сияющих доспехах. Какой кошмар!
– В прошлом, Лизунь, у тебя колесница, – Марго, похоже, не заметила моей задумчивости и принялась трактовать карты. – Все, чего хочешь, сбывается. Перспектив на несколько жизней вперед, и никаких проблем. Лафа, одним словом.
– Ей вечно выпадает колесница. То в прошлом, то в настоящем, – восхитилась Влада. – У нас с тобой, Маргош, то понос, то золотуха, а у Лизы полный вперед.
– Это да, зато у нее то понос, то золотуха в настоящем, – гадалка указала на среднюю карту. – Перевернутая фортуна.
После этих слов мы, как генералы над планом вражеских войск, втроем нависли над раскладом. Фортуна выпадала мне и раньше. Не так часто, как казалось Владе, но иллюстрация на карте, определенно, была знакома.
В последний раз после нее я уволилась с прежней работы, а спустя всего неделю попала в мое нынешнее пиар-агентство. Такую рокировку можно было сравнить с выигрышем в лотерею. Подфартило по-настоящему. Теперь же карта оказалась перевернутой, и что это означало, мне даже думать было страшно.
– Перевернутая фортуна – это конец концерта. Неудачи, невезение… В общем настоящее испытание, – без эмоций, как хирург, которому предстоит удалить аппендикс, сообщила Марго.
«Шприц» стал у меня в горле колом.
– А может, ты ее, когда тасовала, случайно не так положила? – надежда отчаянно не желала умирать.
– Нет. Исключено, – Марго нежно погладила меня по руке. – Родная, прости. От меня здесь ничего не зависит. Настали у тебя… эм… интересные времена.
Даже не взглянув в сторону аппетитных канапе с сыром и мармеладом, я схватила еще один коктейль и выпила залпом, будто воду.
Как там сказал вчера Ник? Вроде бы: «Очень рад познакомиться. Приятно вам двоим поработать, но как-нибудь без меня». Все сходилось с раскладом. Босс, зараза, ни за что не откажется от заказа, а этот Руслан Игоревич не согласится на замену. Упырь. Натуральный кровопийца с замашками Адольфа Бонапартовича Македонского.
Нет, нужно было брать не коктейли, а водку!
– Маргошик, а может, как-нибудь удастся проскочить? – я с надеждой вгляделась в третью карту, означавшую будущее. Срочно требовалась хоть какая-нибудь спасительная соломинка, хоть призрак почившей в Бозе надежды.
– Ну… При таком раскладе… – не договорив, подруга исподлобья настороженно посмотрела на меня. – Может, ну его, это гадание? Просто напьемся?
Сказать, что мне от этого предложения «похорошело» – это ничего не сказать. Чтобы Марго отступала? Подобное происходило впервые. Из нас троих она была последней, кто мог смалодушничать. И вот приплыли.
– Нет! Давай, рассказывай, – зная, на что способна моя фантазия, любое пророчество было гуманнее. – На настоящем карты уже поставили крест, хуже не станет.
Некоторое время подруга молчала. Она будто придумывала новое значение карте, но, видимо, рождение легенды шло со скрипом.
– Ладно, – на второй минуте молчания Марго сдалась. – У тебя «Повешенный», да еще в перевернутом положении. Думаю, это какой-то кризис, переосмысление ценностей и новые горизонты.
Свое пророчество она выдала за один выдох, но после этого и я, и Влада дружно затаили дыхание.
– То есть после Апокалипсиса в настоящем начнется вторая серия в будущем? – шепотом, будто боялась кого-то спугнуть, уточнила я.
– В настоящем у тебя «Пятый элемент», а в будущем «Армагеддон», – с гадания на Таро наша гадалка незаметно перешла к пояснению на фильмах.
– Не, ну могли быть еще «Ходячие мертвецы» или «Оно», – включила на полную мощность оптимизм Влада. – Да и закончилось в «Армагеддоне» все неплохо. Почти.
В подтверждение своих слов подруга даже принялась напевать строчки из саундтрека, но, словно прибитая пыльным мешком, я не слушала.
Гадание и произошедшие накануне события так хорошо соединились, что мое сознание решило катапультироваться. Мыслительный процесс вдруг сменился созерцательным, а в сочетании с вкусным клубничным коктейлем прострацию можно было считать райской.
Хороший бар, кусочки твердого сыра с кислым мармеладом на шпажках, алкоголь и приятная музыка. Я поплыла. Как в тумане подруги уломали меня на еще одно гадание, на Ника, из-за которого, мы, собственно, и собрались. Я даже запомнила выпавшие карты: романтичный «Рыцарь кубков», никак не сочетавшийся с моим бесшабашным хоккеистом. Тревожная, предостерегающая о сложностях и волнении «Пятерка пентаклей». И перевернутый «Шут».
Марго с вдохновением что-то рассказывала об этой карте. Впервые за вечер я даже заметила улыбку у нее на губах, но то ли «Шприцев» было слишком много, то ли с меня хватило и одного гадания – все что она рассказывала про «Шута» я благополучно пропустила мимо ушей.
Мимо прошел и остаток вечера, а на утро… Кажется, предсказания начали сбываться.
* * *
Несмотря на головную боль, из кровати меня как ветром сдуло. Стоило включить телефон, он тут же известил о входящих сообщениях.
– Черт, черт, черт… – прошипела я, пытаясь с закрытыми глазами нащупать упаковку таблеток на прикроватной тумбочке. – Ну, где же вы?
Я точно знала, что еще до шабаша оставляла их там. Пачка ибуфена-спасателя просто обязана была лежать на тумбочке. Однако вместо таблеток под руку попался телефон, и, только его коснулась, аппарат снова запиликал о входящих.
Можно, конечно, было помечтать, что меня хотят поздравить с победой в каком-нибудь розыгрыше или известить о скидках в любимом обувном магазине. Еще это могли быть подруги. Но после вчерашнего вечера моя губозакаточная машинка была наготове.
Как оказалось, не зря. Работа нашла меня даже в законный выходной. Сообщения с разными ссылками поступили от Николя, Аполлона и босса. Все ссылки были разными, но открыв первую из них, я уже догадывалась, куда приведет вторая и третья.
Фотограф, скорее всего, не был профессионалом. Возможно, вообще работал любитель с мобильным телефоном, но даже плохое качество кадра не спасало запечатленных на нем людей.
Ночной клуб «Койот», знакомый мне по одному не очень приятному инциденту.
Улыбающиеся и, скорее всего, не трезвые гости.
Огромный торт, выпрыгивающая из него девица с красными наклейками-кисточками на сосках.
И лучезарно улыбающийся мой «заказ», за кисточки вытягивающий красотку из торта.
Вместе с заголовком статьи «Подготовка к полуфиналу в самом разгаре «это фото было могильной плитой имиджа клиента.
На миг я забыла о головной боли. Ник, красотка, мой заказ – все так странно переплелось, а ведь вчерашний вечер должен был стать нашим. Если бы не вскрылась правда, именно я могла находиться рядом с Ником, и чем бы эта встреча закончилась… Сощурив один глаз, я снова взглянула на девушку с кисточками.
Даже если очень сильно напрячь воображение, представить себя в таком облике не получалось. Я так развлекаться не умела ни трезвая, ни пьяная. Модель не та. Нам с Ником точно было по пути, да и, если признаться по правде, Нику после подобной выходки я не подходила ни как девушка, ни как менеджер. С таким фото ему необходим был пиар-реаниматор, а лучше «человек в черном» и его фантастическая штуковина для стирания памяти.
Утренние новости испортили мне настроение на всю субботу. Даже в очереди на кассе я умудрилась натолкнуться на хоккейных болельщиков, обсуждавших предматчевый загул нашего лучшего форварда. Казалось, весь город только об этом и говорит. Однако этим дело не закончилось.
Кое-как без новых сведений о Нике и хоккее мне удалось прожить до вечера. Я даже приготовила себе вкусный ужин, красиво сервировала стол, но судьба в образе главного менеджера клуба «Северные волки» настигла меня еще до первого кусочка куриного филе.
– Добрый вечер, Елизавета, – раздалось из телефонной трубки.
– Руслан Игоревич? – голос главного менеджера звучал непривычно сухо. Я даже отняла телефон от уха и еще раз взглянула на экран.
– Не знаю, следили ли Вы за матчем, – тем временем продолжил мой собеседник, – но команда сегодня проиграла. Мы не прошли в финал. Наш лучший нападающий, вместо того чтобы забивать, дважды побывал на скамейке штрафников.
Я нервно сглотнула, представляя какие заголовки будут у новостей завтра.
– Мне так жаль, – пропищала я, не зная, что еще сказать в таком случае.
– Николай будет сотрудничать, – мою реплику Серебряков проигнорировал и тут же перешел к причине своего звонка. – Делайте все, что нужно. До сентября он ваш.
Моя челюсть опустилась вниз.
– Вы знали, что так случится? – я просто не могла не задать этот вопрос.
Несколько секунд в телефонной трубке стояла тишина.
– Рано или поздно что-нибудь подобное должно было случиться. Жаль, что сейчас, но изменить мы уже ничего не в силах.
Глава 4. Циничный, наглый… мой клиент
Ник.
Утро следующего дня.
Если бы можно было выбирать, с какой болью проснуться утром, я, не задумываясь, ответил бы: «С головной!» Головная боль – хороший признак. Чаще всего она означала увенчавшуюся веселой пирушкой победу накануне. За такое не грех было пострадать, тем более, что две таблетки аспирина и контрастный душ полностью справлялись с последствиями.
Однако эти утром меня «порадовала» не голова. Правое плечо болело так сильно, что перед глазами плыли круги, и малейшая попытка пошевелить рукой заканчивалось позорными стонами. Позапрошлая игра с финским клубом все еще аукалась. Майка, которую вчера после укола кое-как удалось натянуть, уже пованивала, и без доктора было ясно – снять ее до конца недели я смогу только с помощью ножниц.
Подфартило, так подфартило. И ведь на гуманизм в виде упаковки обезболивающего и полного покоя рассчитывать не приходилось. Не перед мероприятием, которое предстояло сегодня. «Терпим, Коля, сжимаем зубы и терпим», – отдал я себе приказ и, приоткрыв один глаз, посмотрел в огромное зеркало на противоположной стене.
Ни нимба, ни крыльев не появилось, зато отражение полностью соответствовало самочувствию. Все бабы мои! Красота невероятная: свеженькая красная ссадина на скуле, фиолетовый синяк на подбородке и, как погоны, две упаковки пельменей на плечах. Куда там гламурным фотомоделям и загорелым голливудским актеришкам!
За пельмени было особенно обидно. После моих плеч, колен и прочих конечностей есть их как-то не хотелось. Который год пытаюсь приучить себя покупать зеленый горошек. У него и анатомические свойства лучше, и не так обидно выбрасывать, но руки вечно хватают пельмени или стейки.
– Ник! Нику-у-ся! – мой траур по пельменям неожиданно был прерван появлением из спальни белокурой красотки в костюме Евы.
– Никки, котик! – вслед за одной нимфой из той же комнаты выпорхнула еще одна, только уже рыжей масти.
Я, поморщившись, откинулся на спинку дивана. Решено, заведу ротвейлера, назову Ника, и пусть кто-нибудь попробует ляпнуть в этой квартире что-нибудь вроде «Никуси» или «Никки».
– Милый, мы ждали, ждали и уснули. А почему ты не пришел? – рыжая по-хозяйски устроилась у меня на коленях и тут же принялась за ощупывание содержимого штанов.
– Никки, у тебя что-то болит? – Случилось чудо, и блондинка заметила упаковки пельменей на плечах.
Черт! И на кой я их приволок в квартиру вчера? Чтобы сказку на ночь рассказали?
– Ну, Ник? – блондинка не унималась.
– Нету его, – огрызнулся я и закрыл глаза, размышляя насколько этично выставлять за дверь двух красивых девушек, да и еще не исполнив то, за чем звал. – Помер ваш Ник.
– А может, мы сможем тебя воскресить? – судя по сиропу в голосе, говорила снова рыжая.
– То, что мертво, ожить не может, – придержав проворные пальчики у себя в трусах, перефразировал я знаменитую фразу.
– Милый, ну так нечестно, – подключилась блондинка. Поразительно – резерв ее сочувствия истощился буквально за минуту. – Вечером ты вырубился на этом диване, а утром снова ничего не хочешь. Зачем мы тогда здесь?
Надо же! А еще говорят, что перекись влияет на мозг. Врут! С мозгом все в порядке – присутствует. И даже вопрос задан правильный. Мне бы еще знать на него ответ…
С ответами, сколько себя помню, всегда было тяжело. Особенно с ответами для других. Ведь и слушать не будут. А если и будут, то решат, что лгу. Проще выдумать свое. Загулял, психанул, выпендрился – версии на вкус и цвет.
Кто-то делал себе имя, обмазывая другого грязью. Кто-то в силу недалекого ума подхватывал самую скандальную версию и кричал о ней на каждом углу. Удобно и приятно для самооценки. И вот что ответить этим двоим?
Не поверят же, если скажу, что просто было паршиво. Они, небось, и настоящего значения этого слова не знают. Поверят в возбуждение, в желание трахнуть их обеих или полюбоваться лесбийскими играми. После двухчасовой игры, после провала, после уколов, от которых не чувствуешь рук… Да, точно. Зачесалось в одном месте.
– Никки, может, тебе массажик сделать? – Отчаянная рыжая. Сдаваться не умела совсем.
– Мне… – я раскрыл глаза, прошелся взглядом по сочным телам, задержался на шоколадных, будто припорошенных корицей сосках. – Кофе хочу. С пенкой. А потом у меня встреча, – решил покончить с этим представлением.
– Встреча?! – хором удивились мои нимфы.
– С кем? – тут же, будто ревнивая жена, уточнила блондинка.
Я задумался. Беда была с этой правдой. Ну не говорить же про пиар-менеджера. После этого точно начнется допрос и вынос мозга.
– С врачом, сладенькие. С дядей в белом халате, – меня озарило так, что губы чуть не треснули от улыбки.
– Да? А с каким? – глаза рыжей стали словно блюдца.
– С проктологом, хорошие мои, – плечами пожать я не мог, потому просто развел руками. – Се ля ви, крошки.
Наверняка после этих слов у моего пиар-менеджера работы прибавится. Небось уже через пять минут эти ангелочки напишут в соцсетях о моих регулярных и частых визитах к проктологу, урологу и еще какому-нибудь «-ологу». Но кто обещал малышке Лиз, что будет просто?
* * *
Лиза.
Утром я проснулась с надеждой, что еще можно спастись. Браться за пиар Ника по-прежнему не хотелось ни за какие деньги, и моя голова принялась старательно прорабатывать способы улизнуть от заказа.
Рабство отменили еще в тысяча восемьсот шестьдесят первом, а в должностных обязанностях просто обязана была найтись какая-нибудь лазейка. В конце концов, у нас с клиентом чуть не случился роман, а даже адвокат в случае заинтересованности может взять самоотвод.
Именно с этими наивными мыслями я направилась на штурм кабинета генерального. Бодрый цокот каблуков по плитке усиливал веру в себя. Улыбка секретарши и – о чудо! – наличие генерального с утра на работе расправляли крылья за моей спиной.
– Леночка, босс не занят сейчас? – у двери приемной пришлось слегка притормозить.
– Только отнесла почту, – тон секретарши был таким же елейным, как и мой.
«Не ситуация, а мечта!» – решила я, и спустя несколько мгновений уже в кабинете встретилась лицом к лицу с Карабасом.
Да, вам не показалось, с Карабасом. Длинные волнистые волосы, перехваченные шелковой лентой, модная эспаньолка и необъятный живот – импозантности и представительности в нашем боссе с лихвой хватило бы на парочку ТОП-менеджеров, а характер… Фамилия полностью соответствовала внешнему облику, хотя в офисе все подозревали, что она была такой же настоящей, как третий размер груди у его тощей Леночки.
– Босс, – обращения по имени и отчеству генеральный на дух не переносил, а от ласкового «босс» таял на глазах, – я не могу взять последний заказ.
Даже не знаю, произносил ли кто-нибудь подобные фразы в этом кабинете, но Карабас и ухом не повел. С видом добродушной мадам в элитном борделе, он расплылся в улыбке и ласково предложил мне кофейку.
– Попьем сейчас, почирикаем о жизни. – Толстый палец-колбаска указал на жесткий гостевой стул возле государева стола. – Лизонька, детка, неужели тебя после жуткого боксера, свихнувшегося оперного певца и развратного ректора мог испугать милый мальчик с клюшкой?
От упоминания трех последних заказов я поежилась. Среди этих троих вменяемым оказался лишь боксер, но пришлось попахать, чтобы убедить в этом общественность.
– У меня… Серьезные причины, – я потупила взор.
Надеяться, что с генеральным этот трюк сработает, не приходилось, но чем черт не шутит.
– Да ладно?!
– Для начала, я совсем не разбираюсь в хоккее, – возможно, начать издалека было не лучшей идеей, но огорошивать босса любовью с первого взгляда было как-то несолидно.
– Двадцать процентов яхтсменов не умеют плавать, и ничего – участвовать в регатах им это не мешает, – как от докучливой мухи, отмахнулся генеральный.
– Но я вообще…
– Давай дальше, – босс цокнул языком и недовольно покачал головой.
Первый блин был комом, но я не отчаялась.
– Во-вторых, насколько знаю, клиент согласился сотрудничать не по доброй воле, – подключила тяжелую артиллерию.
Генеральный с безучастным видом проследил, как вошла с подносом Леночка. Благодарно кивнул ей, когда та медленно влила сливки в его чашечку. Лишь потом вновь вернулся ко мне.
– Лиза, об этом вообще не беспокойся. За музыку платит не он. Клубу нужен популярный игрок, клуб его получит.
– Но что если клиент не станет сотрудничать?!
– Милая, ты такая способная девочка… Встретитесь, станцуетесь.
– Но мы уже знакомы, – я прикусила язык, но было поздно.
Как ищейка, почуявшая дичь, Карабас расправил плечи и горящим взглядом посмотрел на меня.
– И какое у тебя первое впечатление?
– Он… – в офисе все знали, что с боссом не мог сравниться никакой детектор лжи. Как величайший создатель легенд о других, он нутром чувствовал фальшь.
– Лиза?
– Он мне понравился.
Карабас всплеснул ладонями.
– Вот и чудесно. Вот теперь я полностью спокоен за заказ.
– Босс, но он совсем не та…
– Милая, все не важно! Клиент есть. Первое впечатление отличное. Заведешь роман – уволю, – скороговоркой проговорил он.
От резкой смены темы я опешила. Заготовленные аргументы застряли в горле, и, воспользовавшись моим замешательством, Карабас выдал торжественное напутствие.
– Ну, раз с сомнениями разобрались, действуй. Сделай из этого парня звезду, – он потер руки. – Жги, детка! Жги!
* * *
Радужные мечты пожухли как скошенная трава под июльским солнышком. Босс вошел в азарт, и сейчас его не переубедил бы даже кольт сорок пятого калибра у виска. Это было фиаско. Отвертеться от заказа не получалось, а претендовать на роль котенка, которого бросили в бурную реку, при всем желании я не могла. Приходилось действовать.
Считается, что, если какое-то событие происходит третий раз, то это на счастье. Закон маятника тоже был на моей стороне. Первая наша с Ником встреча оказалась удачной, вторая – провальной… Следующая, по теории, должна была стать потрясающей.
Хорошие знамения. Но кроме них, как показывал опыт, существовал еще парадокс Елизаветы Романовой: если настроиться на что-то, хорошо подготовиться, учесть все прямые и косвенные факторы – случится форс-мажор.
После гадания Марго я даже не сомневалась, что именно он и произойдет. Ветреная госпожа удача играла за команду противника, потому я не придумала ничего лучше, чем назначить встречу с Ником там, где я была больше всего уверена в себе – в собственном кабинете.
Удобное кресло для гостей, чай и кофе по звонку, в ряд на полке фотографии со знаменитостями, ставшими суперзвездами благодаря моей помощи. Конечно, не так впечатляюще, как в кабинете Карабаса, но давить на клиента пафосностью было не в моих правилах.
Впрочем, как оказалось через несколько минут, вряд ли что-то в этом мире было способно подавить бесшабашного форварда «Северных волков». Стоило Нику переступить порог, план встречи изменился сам собой.
– Привет, красавица, – громко, будто с глухой, поздоровался он и вместо кресла плюхнулся на маленький диванчик справа от моего стола.
От неожиданности я закусила губу. О полке с фотографиями можно было забыть. Диспозиция полностью открывала вид на мини-юбку, и без гадания становилось ясно, что в первую очередь попадет в фокус бесстыдных серо-синих глаз.
– Рада, что ты изменил свое мнение о пиаре, – как можно добродушнее произнесла я. Пусть в этой фразе не было ни капли правды, но начинать нашу работу хотелось пусть и с мнимого, но позитива.
Ник посмотрел на меня как на берлинер с банановым кремом и лениво ухмыльнулся.
– Обожаю, – сладко цокнул, – менять свое мнение!
Пожалуй, это был «один – один» в спарринге лжецов.
– Раз мы оба готовы, тогда начнем? – я открыла свой блокнот.
– С удовольствием. – Ник кивнул и, не дав мне ничего сказать, спросил: – Мой первый вопрос: признайся, встреча в магазине подстроена?
Такого поворота я не ожидала. От обиды даже захотелось швырнуть что-нибудь в этого нахала.
– Не знаю, как ты это переживешь, – растянула уголки губ в улыбку, – но встреча была случайной. Мне просто требовалось узнать общественное мнение.
– Мнение. Общественное, – словно пробуя на вкус, мой собеседник покрутил два слова у себя на языке. – И все?
– Конечно. Не на фанатских же сайтах искать информацию!
– Хм…
Судя по довольному блеску глаз, такой ответ его устроил.
– Пиар-менеджер – это не детектив. Мы не охотимся за своими клиентами.
Я постаралась как можно убедительнее донести до Ника свое мнение, чтобы не осталось никаких сомнений.
– Раз все так сложилось, может, в топку этот пиар? – подозрительно беззаботно сказал он. – Вернемся на исходную. Свидание. Поцелуи. Кровать?
Я как астматик схватила ртом воздух.
– Что?!
– Давай займемся сексом, – Ник пошире расставил ноги. – Не знаю, как тебе, а мне до чертиков хочется засадить тебе по самое не балуйся.
В этой фразе не слышалось ни намека на шутку. Клюев даже не улыбался. Поза его по-прежнему была расслабленной, а взгляд надежно припаркован у кромки моей юбки.
– Кхм… – я сделала вдох-выдох. – Вообще-то мы здесь для другого.
Ник удивленно вскинул брови вверх.
– Ты товар, а не центр Вселенной, и после недавней вечеринки и провального матча – товар подпорченный. Моя задача вернуть тебя на полку. Никаких других задач… или желаний у меня нет, – для пущей убедительности я отрицательно помахала указательным пальцем. – И не появится. Все понятно?
Никогда еще мне не приходилось устраивать клиенту такой пламенный от ворот поворот. Даже страдающим звездной болезнью певцам! Но, видит Бог, и подобных наглецов еще не попадалось.
Выговорившись, я физически ощутила, как в воздух в кабинете стал тяжелым. «Давай же, – мысленно подтолкнула Ника, – это твой последний шанс спрыгнуть!» Да простит меня Карабас, плакать из-за уплывшего заказа не стану. Однако, вопреки моим стараниям, Мистер Наглость и плечами не пожал.
– Жаль, – этот великовозрастный сорванец шумно потянул носом. – Уверен, у нас был бы крышесносный секс. Возможно, не раз.
«Фортуна» переворачивалась вниз головой у меня на глазах. Эра прекрасной «Колесницы», радости и удовольствия от работы уходила в закат, и если бы я только догадывалась тогда, что лицезрею перед собой самую милую и сговорчивую ипостась Николая-прощайте-мои-нервы-Клюева…
