Marty
Рассказ Калача
– Где…где это…этот…
– Не знаю, – безучастно сказал Васька – В кабине его нет, я посмотрел.
– Калач, что это было, ты видел? Что произошло? Он кивнул на Прохора.
– Я…я…не знаю, это был настоящий кошмар, что – то похожее на жидкий лед или студень какой то или…Бог знает, что еще.
– Посмотри, что стало с Прохором, а ведь я говорил…
– Да.
Я сел рядом с ним. Хоронить тело ветерана не было времени. В итоге мы оторвали кусок брезента от кузова, и накрыли им несчастного Прохора. Сколько он прошел боев за всю свою жизнь и где он только не воевал, в каких только странах и городах, и вот нашел смерть тут, на краю земли, где лучи солнца преломляются об углы…
– Что будем делать Калач?
– Сколько мы ехали?
– Минут сорок.
– Значит далеко уехали, проще уже дойти до «Горы»
– А если это вообще не та дорога? Если эти соврали нам, а мы и купились? А ?
– Если, если… ты что предлагаешь? Идти назад? ТЫ ракету видел? Там было трое, скорее даже двое стрелков против семи этих…Я даже блять не знаю кого! Они нас ждут там… И нельзя…
– Боишься?
– Пошел ты! Нам надо выжить и обо всем рассказать на станции, еще можно спасти поезд…
– Думаешь, им поезд нужен?
– Думаю нет, но он нам нужен, знаешь что с нами сделают, если мы и поезд просрем…
– Да плевать мне…
В общем, мы все спорили, спорили, ища в споре выход, которого не было, а метель все усиливалась.
* * *
Решили идти на станцию. В самом деле, не назад же возвращаться, в лапы этим бестиям! Были у нас разные предположения, по поводу того что они такое, начиная от злобных духов севера и вплоть до галлюцинаций. Но все они были беспочвенны.
Мы знали одно: надо дойти. Мы замерзаем, оба ранены, в винтовке один патрон. Наган я тоже прихватил, он был замерзший и весь в крови, но вдруг еще рабочий. В нем оставалось еще четыре патрона… Шли споро, и вскоре согрелись. Стало темнее, мороз крепчал. Вокруг было тихо как в могиле, только метель выла, где то над нами. Дорога вела в гору. Наконец за очередным поворотом мы увидели станцию. Но радости и надежды наши, увы, были напрасны. На станции не было ни огонька, ни звука. Поезда тоже не было. Только покосившаяся надпись «Гора». Еще издалека было понятно, что что-то случилось.
– Оружие к бою, -я взвел курок нагана. Он приятно хрустнул в ночной тишине.
Мы забрались на платформу. Васька ахнул.
– Твою мать.
Станция была, как после артобстрела. Ни одного целого окна, двери выбиты. Мы с открытыми ртами, молча, обследовали окрестности. Если раньше мы были в шоке, то теперь…мы были в ужасе. Что тут произошло? По нашим сведениям на станции было не меньше пятнадцати вооруженных человек, и где все? Внутри было тихо. Электричества не было. Тел мы тоже не обнаружили, но Вася нашел несколько стреляных гильз.
– Стреляли.
– Однако…
Некоторые стены были оплавлены, словно это был не бетон, а бумага. Потолок покрывал толстый слой льда, что – то свисало с него, но невозможно было понять в такой темноте, что именно. Мы обследовали все комнаты, не найдя ничего полезного. Местных явно застали врасплох, но ребята, похоже, отбивались до последнего. В стенах виднелись дырки от пуль, попадались редкие гильзы. Все было кувырком, столы и стулья разбиты, у входа в столовую мы нашли небольшую баррикаду, но она защитникам явно не помогла. Пол в столовой был покрыт толстым слоем льда, а стены тоже оплавлены.
– Да что же это… Мы пробовали кричать, звать на помощь, но нам отвечало только эхо. Метель завывала в пробитых окнах, давая понять, что это место людям больше не принадлежит.
* * *
– Калач, надо уходить отседа…
– Куда?
– Я думаю, надо идти… – тут Васькины глаза внезапно расширились, и на мгновение я кажется, понял, что значит «увидеть смерть». В ту же секунду его ноги провалились по щиколотку в лед, покрывающий пол. Он истошно закричал. Не знаю как, но я успел среагировать и отпрыгнуть на кафель. Васька погружался в лед! А тот словно бурлил, под ним, издавая странные, булькающие звуки.
– Держись! Я попытался схватить его но, неудачно, тем самым только опрокинув. Теперь уже и руки Василия были в этом…тогда я схватил его за пояс, сам ногой наступив в «лед». Ногу тут же обожгло сильнейшей болью, но я всё-таки успел вытащить его. Боже мой! Васькины руки по локоть были словно обожжены, виднелись кости, а ноги… От них остались два обрубка. Крови было мало. Вася все орал, впадая в шок. Тут этот студень, что лежал на земле, зашипел, закипел и забулькал, издавая странное рычание. Температура в зале моментально начала падать, а воздух наполнился ледяным паром. Легкие тут же обожгло холодом, я понял, что оно пытается сделать – добить нас! Превратив в эскимо! Недолго думая я схватил Ваську подмышки и выволок на улицу. Тут было уже не так холодно, мороз, по крайней мере, был человеческим.
– Калач… Мне конец.
– Не глупи, еще нет.
– Я не хочу так…жить, посмотри,…я свое отвоевал. Калач. Добей.
Тяжело было. Вася был последним моим другом. Говорят, пред смертью вся жизнь пролетает перед глазами, вот и у меня так было в тот момент. Никогда его глаз не забуду. Я бы тащил его на себе, хоть до Ленинграда. Но его желание понимал. Кто захочет так жить? Я взял винтовку.
– Прощай, Вася. Эхо выстрела разрезало ночь. Я потерял контроль. Я доверился случаю, я подвел своих парней и все испортил. Патронов больше не было поэтому я бросил ее, прах к праху. Потом я спрыгнул на рельсы и побежал что было сил. Нога болела все сильнее, но я уже ничего не чувствовал. Я совершенно отупел от боли и отчаяния. Внутри пульсировал стон «выжить, выжить». И я бежал. Не знаю, сколько прошло времени, может час или больше. Но когда я, обессиленный, свалился на шпалы и оглянулся, то увидел за собой, на расстоянии метрах ста ту самую белую массу. Оно было просто огромно, и заполняла собой все пространство за моей спиной, насколько я мне хватало взгляда. Казалось, оно вот-вот заполнит и мое сознание, я словно провалился в прорубь, дыхание перехватило, а ужас сковал конечности. Примерно тоже самое, наверное, чувствуешь, когда на тебя несется многотонный товарняк. Оно неотвратимо надвигалась, словно сама пурга ожила, в северной ночи. Очертания этой твари были похожи на оскалившийся череп, черные пустоты глаз которого жадно всматривались в меня. Я слышал странные звуки похожие на заклинания или проклятия. Словно помехи в эфире они болезненно проникали в самые глубины моего мозга, сводя меня с ума. Я приставил наган к виску. Меня ты не возьмешь. Но пистолет не сработал, в отчаянии я выкинул его и побежал, но вскоре силы покинули меня окончательно и я упал без сознания.