Марта Бек
Собрать по кусочкам. Книга для тех, кто запутался, устал, перегорел

Как обрести внутреннее руководство

Теперь, когда я рассказала о некоторых признаках внешнего духовного наставника, мне бы хотелось поговорить подробнее о вашем внутреннем учителе – о том, кто и есть ваша цель. Этот главный в жизни спутник был с вами с самого рождения и будет доступен до того момента, когда вы испустите последний вздох (а может, и потом, кто его знает). Помните: Данте, сочиняя «Божественную комедию», придумал призрак Вергилия, создал его в своем воображении. То есть реальным проводником Данте была проекция учителя, которую он придумал, – часть его самого. Никакой внешний проводник, кого бы вы ни повстречали, никогда не будет отвечать вашим потребностям так же точно, как наставник в вашей душе, и никто никогда не проявит такого постоянства. У вашего внутреннего наставника много имен, но ни одно из них не передает сущность его глубинной мудрости. Описать его пытаются самые разные духовные традиции, но при этом возникает много семантической путаницы. А все потому, что они пытаются описать неописуемое. Духовные традиции ввели в обращение целый лексикон терминов для внутреннего духовного учителя, для мудрости нашей души, для сущности того, кто мы есть на самом деле от рождения.

На страницах этой книги я до сих пор в основном называла внутреннего учителя цельностью. Однако мне случалось использовать и слова «подлинное Я», «натура» и «сущность». В другой книге я называла его «мета-Я», то есть «больше-чем-Я», в противоположность «телесному Я» – телу и разуму. Другие авторы предпочитают слова «не-Я», «абсолютная осознанность», «натура Будды», «сознание Христа», «просвещенный ум», «божественное сознание», «не-сущность», «Я есть», «абсолют», «вселенная», «фундаментальное сознание» – и так далее, и тому подобное.

Подлинная сущность вашего внутреннего учителя не описывается словами. Ее невозможно почувствовать, если просто размышлять о ней – только если стать ею.

Ну а теперь, когда я только что сказала, что описать внутреннего учителя невозможно, я, разумеется, попробую его описать. Когда мы думаем, слышим или понимаем что-то, что кажется нам глубокой истиной, наши внутренние учителя пробуждают в нас сладкий, ясный отклик. Когда мы улавливаем истину – любую истину, от верного решения математической задачи до способности любить – все наши пути познания приходят в соответствие друг с другом. Эту согласованность мы признаем как идеальное состояние бытия. Нас охватывают спокойствие, ясность, тишина. Это наш внутренний учитель говорит: «Да».

Путь цельности – это всего-навсего умение слышать этот голос, поддерживать в себе это чувство, вызывать его не от случая к случаю, а часто или даже постоянно. Тех, кто это умеет, почитают как духовных учителей. Если вы и не мечтаете когда-нибудь достичь такой степени просветления, помните, что когда-то вам это удавалось. Какое-то время вы были младенцем, а младенцы не успевают накопить убеждения и просто живут в соответствии со своим подлинным восприятием. Вот почему духовные наставники часто советуют брать с маленьких детей пример просветленной жизни.

Но даже мы, взрослые, заблудившиеся в сумрачном лесу, снова чувствуем единение со своей подлинной сущностью каждый раз, когда смахиваем паутину ложных верований и воспринимаем что-то реальное. В такие мгновения, когда внутренний учитель дает о себе знать, мы иногда говорим, что услышали «звонок истины».

Вспомните, как вам в последний раз что-то снилось. Когда вы проснулись, вам потребовалось несколько мгновений, чтобы сориентироваться. Но вскоре вы сообразили, что то, что казалось вам реальностью еще совсем недавно, было всего лишь галлюцинацией. Как вам удалось сделать это заключение? Как вы решили, какой опыт реален, а какой иллюзорен? Вы посоветовались с внутренним учителем, которого я только что описала. Это было несложно: явь заметно больше резонирует с истиной, чем сон, если сопоставить эти два опыта. Чтобы это проделать, мы задействуем все наши системы извлечения смысла: тело, разум, сердце и душу. Я остановлюсь на этом поподробнее и разложу все по полочкам с опорой на это четырехчастное деление (тело, разум, сердце, душа). Мне хочется уделить этому больше времени, поскольку слушать внутреннего учителя – самое важное умение, которое потребуется нам на пути цельности. Когда мы встречаем внешних духовных учителей, то знаем, что им нужно довериться, только потому, что слышим внутренний «звонок истины». И даже когда у нас нет внешнего учителя, внутренний всегда с нами.

Поэтому у внутреннего учителя есть еще одна черта, главная: вы его чувствуете всем своим существом (телом, разумом, сердцем и душой) одновременно.

Тело реагирует на осознание истины расслаблением – буквальным рефлекторным избавлением от мышечного напряжения. Когда мы отдаемся истине, даже горькой, наше тело прямо-таки обмякает и мы начинаем глубже дышать. Вероятно, именно это произошло с вами, когда вы читали утверждения в конце главы 1 – даже «Я не понимаю, что делать» и «Мне нужна помощь».

Когда разум осознает истину, у нас возникает ощущение, будто в голове загорелась мультяшная лампочка – ощущение решенной задачи. «Ага!» – думаем мы. Или «Понятно!», или «Ну конечно!». Все детали головоломки складываются с приятным щелчком. Задачка сходится с ответом. Все обретает логический смысл.

В сердце звонок истины ощущается как распускающийся цветок. При полной цельности нам доступны абсолютно все эмоции – и всепоглощающая любовь, и глубочайшее горе, и страшный гнев, и обжигающий ужас. Эти эмоции могут быть мучительными, но не вызывают той невыносимой ноющей боли, которую мы ощущаем в сумрачном лесу.

Эмоциональная боль горькой истины облегчается реакцией души на согласование с реальностью. Мы ощущаем вокруг и за пределами эмоции свободу – безграничную открытость навстречу всем сторонам своего бытия. Мы налаживаем связь с непоколебимым спокойствием внутри и снаружи нас. У нас есть место для боли. Но и для радости тоже. А пространство для всех ощущений создано из абсолютного благополучия. Оно (то есть мы) – это совершенное плодородное ничто, в котором происходит все, даже боль.

Возможно, вам непривычен весь этот мистический жаргон, но на самом деле ваш внутренний учитель – та часть вас, которая ощущает себя стабильнее и обыкновеннее всех. Поскольку наша светская культура отрицает духовность, некоторые люди считают, что «звонок истины» – это какое-то непривычное ощущение вроде внутренней хлопушки. Но на самом деле все наоборот. Наше ощущение истины, наш главный внутренний учитель знаком нам не хуже солнца и луны. Мы постоянно задействуем его в восприятии повседневности. Как я только что отметила, именно он позволяет нам отличить сон от яви каждое утро.

Обрести доступ к духовной составляющей бытия нам помогают практики вроде строгих постов или многолетнего обета молчания. Но еще мы реагируем на духовный опыт каждый раз, когда осознаем истину, даже самую банальную. Духовное подтверждение налицо, стоит нам вспомнить телефонный номер, посмеяться над шуткой, простить себя за ошибку. Оно весело машет нам, когда мы занимаемся самыми простыми делами – вот так маленький Йода ковылял за Люком Скайуокером, когда тот искал себе мастера-джедая, уверенный, что это будет кто-то большой и внушительный.

Каждый внешний учитель, с которым вы встретитесь, придет лишь затем, чтобы помочь вам наладить связь с этим ощущением истины, с этой мелодией тела-разума-сердца-души, которая и есть ваш главный внутренний учитель. Вот, например, я надеюсь, что эта книга для вас – полезный проводник на пути цельности. Но если вы не ощутили звонок истины, читая что-то, что здесь написано, не обращайте внимания на то, что я говорю. Не слушайте меня, слушайте себя. И поступайте так же, кто бы вас ни «учил» – преподаватель карате, священник, мэр или супруг. Любой реальный духовный наставник вне вас склоняет голову перед учителем внутри вас.

Самый неожиданный духовный учитель в моей жизни

Как я уже писала, в юности мне повстречался в сумрачном лесу в качестве духовного наставника Иммануил Кант, и было это через его опус «Критика чистого разума». Читать прозу Канта – это как жевать шестеренки, но, когда он объяснил, почему чистому разуму не подвластно абсолютное познание, я ощутила, как все мое существо – тело, разум, сердце и душа – пришли в полную гармонию. И я вся обмякла от облегчения, от логики доводов Канта, от свободы, которую они мне подарили.

Мировоззрение Канта поддерживало меня, когда я окончила колледж, вышла замуж, родила, вернулась в Гарвард в магистратуру и аспирантуру. Потом я снова забеременела. Я сама этого не знала, но угодила именно в ту ситуацию, когда роль духовного учителя берет на себя весь мир. И весь мир должен был вот-вот перевернуться вверх тормашками.

Во-первых, с момента зачатия моего сына Адама я превратилась – прямо скажу – в какого-то медиума. Я видела, что происходит с родными и друзьями, которые жили далеко-далеко. Я предвидела события. Я чувствовала, как меня буквально, физически спасают люди, которых рядом не было (меня вытащил из горящего здания человек, которого никто не видел; невидимые руки остановили кровотечение, которое могло стать смертельным). Потом, уже на шестом месяце, я узнала, что у Адама синдром Дауна.

Классический прием духовного наставника.

Эта крайне неприятная весть, сулившая, что я ношу под сердцем кого-то дикого, неуправляемого, культурно неприемлемого, навсегда вышибла из меня привычное уютное мировоззрение. Мне нужно было либо отказаться от своих представлений о ценности интеллекта и с хрустом расширить кругозор навстречу какой-то потенциально более глубокой реальности, либо отрешиться от всего своего жизненного опыта и изничтожить свою цельность. Настала пора убить Будду. Я отказалась от чистого разума Канта, вернулась на склоны интеллектуальной выси озаренной и приняла в качестве следующего духовного учителя нерожденного младенца, который никогда не сможет прочесть ничего философского.

Все врачи твердили, что сохранять беременность глупо и жестоко. Я не спорила с их политикой свободного выбора женщины. Она была для меня значительно осмысленнее мормонской идеи, что в наказание за аборт меня извергнут во «тьму внешнюю». Но вот в чем загвоздка: слова гарвардских врачей и мормонских авторитетов отчего-то звучали для меня одинаково. Такие уверенные в себе и в своих непререкаемых культурных ценностях. Что бы они ни твердили, это не резонировало с моим внутренним учителем, с чувством истины. От их нравоучений я только напрягалась, терялась, цепенела и никак не могла добиться хоть какой-то внутренней тишины.

Естественно, все доводы, которые я слышала, были полны смысла в рамках культурной системы ценностей говорящего. Но все, что происходило со мной – физические страдания, жутковатый экстрасенсорный опыт, лишняя хромосома моего ребенка, моя материнская любовь к нему, – исходило не от культуры, а от природы, от натуры. А природа, по-видимому, решила вывести меня за пределы всех верований и кодексов поведения, одобренных моим обществом.

Несколько следующих месяцев я провела в страшных мучениях. Но то и дело, когда у меня не оставалось сил бороться, тело, разум, сердце и душа вдруг приходили в естественную гармонию – в цельность. Как будто я попадала в глаз бури. Прямо в центре всей этой ревущей боли, вся в синяках от смерча из осколков моих жизненных планов, я ощущала момент полной, безмятежной, совершенной тишины. «Все хорошо, – говорила она без слов. – У тебя все будет прекрасно».

В моем лексиконе не было средств, чтобы описать этого учителя. Безусловно, это не был ни бородатый Бог моего детства, ни надежный ментальный скальпель чистого разума. Но в те редкие мгновения, когда я чувствовала звонок истины, он пел во мне так мощно, что все мои предвзятые опасения развеивались, как дым.

Упражнение «Встреча с внутренним учителем»

Вероятно, вы никогда в жизни не ощущали чистую сладость цельности. Хотите попробовать? А может быть, вы помните, как чувствовали полное единение с собственной истиной, пусть ненадолго. Хотите вернуть это чувство? Если да, в ваших силах прямо сейчас сделать огромный шаг вперед – и для этого надо не только признать, что вы несколько заблудились, но и отдать себе отчет, что вам бы очень хотелось найти духовного учителя. Наше общество не поощряет подобных признаний, но, если у вас все именно так, сердце не перестанет тосковать по наставнику. Разрешите себе это почувствовать и глядите во все глаза: духовный наставник появится в любую минуту практически откуда угодно. А если вам хочется чем-то заняться, пока вы ждете, вот способ наладить связь с внутренним учителем прямо сейчас.

Для этого упражнения вам понадобится 5–10 минут в тихом месте, где вам не помешают. Еще нужны ручка или карандаш. Если хотите, возьмите листок бумаги, а можете заполнить бланк прямо здесь.

1. В предыдущей главе вы записали то, что вам постоянно приходится делать, даже если не хочется. Теперь выберите один пункт из этого списка (или вспомните что-то новенькое, с иголочки) и запишите.

2. Подумайте об этом занятии и скажите себе: «Мне суждено делать (то-то и то-то)». Например, если вы вспомнили, что не любите выносить мусор, повторите про себя: «Мне суждено выносить мусор».

3. Повторяя «Мне суждено (выносить мусор)», отмечайте про себя все физические ощущения. Просканируйте все тело, отметьте все ощущения в мышцах, суставах, животе, кишечнике, на коже и так далее. Запишите все, что заметили.

4. Теперь обратите внимание на эмоции. Какие эмоциональные реакции вызывает у вас повторение фразы «Мне суждено (выносить мусор)»? Тревогу? Блаженство? Апатию? Запишите:

5. Ответьте «Да» или «Нет»: чувствуете ли вы внутреннюю свободу, когда произносите про себя «Мне суждено (выносить мусор)»? Ответ обведите:

ДА НЕТ

6. А теперь оставьте мысль «Мне суждено (выносить мусор)» в прошлом. Вместо нее повторяйте мысленно фразу «Мне суждено жить в мире и покое». Верить в это не обязательно, просто повторяйте.

7. Повторяя «Мне суждено жить в мире и покое», снова отметьте свои физические ощущения. Просканируйте тело, запишите, что вы чувствуете физически:

8. Продолжая повторять «Мне суждено жить в мире и покое», отметьте все возникающие эмоции. Запишите их:

9. Наконец ответьте «Да» или «Нет»: чувствуете ли вы внутреннюю свободу, когда произносите про себя «Мне суждено жить в мире и покое»? Ответ обведите:

ДА НЕТ

Урок, который вы усвоите благодаря этому упражнению, прост. Голос вашего внутреннего учителя не тот, что подсказывает вам, что смысл вашей жизни – делать то, что вам положено. Это ощущение, которое возникает, когда вы утверждаете, что вам суждено жить в мире и покое.

Я испытала это упражнение на сотнях людей – проверяла, какое сочетание слов лучше всего позволяет ощутить цельность. Перебрав много разных формулировок, я обнаружила, что фраза «Мне суждено жить в мире и покое» заставляет звонок истины звенеть громче и чаще всех прочих. Она помогала практически всем, кого я спрашивала, в том числе не только людям серьезным и благонамеренным, но и активным алкоголикам и наркоманам, ярко выраженным нарциссам и даже убийцам, отбывающим срок в тюрьме. Эти люди не жили в мире и покое. Но когда они утверждали, что им суждено жить в покое, все они ощущали физическое и эмоциональное облегчение, чувство свободы, – это внутренний учитель говорил: «Так и есть».

Возможно, вы заметили, что я не просила вас записывать вербальные мысли, когда вы повторяли «Мне суждено (выносить мусор)» или «Мне суждено жить в мире и покое». Когда вы заставляете себя делать что-то, что вам не нравится, это потому, что ваш ум уверен, что вы должны это делать. Спросите его, что есть истина, и он отбарабанит вам все, во что его приучили верить. Скажите уму, что неизбежны лишь смерть и налоги, и он согласится. Предположите, что вам суждено жить в мире и покое, и ваш разум, скорее всего, ехидно ухмыльнется, приподняв бровь.

Более того, возможно, вы прямо сейчас думаете: «Но мне и правда суждено выносить мусор! Никто в моей семье этого не делает! Если мы все возьмем и перестанем выносить мусор, мир покатится в тартарары! И разве можно жить в полном мире и покое? Глупости какие-то».

Хм-м. И что вы сейчас чувствуете?

Первые нейрофизиологи, изучавшие процесс принятия решений, с удивлением обнаружили, что при повреждении зон мозга, отвечающих за логические расчеты, люди без труда принимали верные решения. С другой стороны, при повреждении участков мозга, отвечающих за эмоции, они утрачивали способность делать выбор – начинали бесконечно взвешивать варианты, копаться в мелочах, сравнивать, но так ни к чему и не приходили. Могли рассуждать хоть весь день напролет, но не узнавали верного решения, даже когда оно было у них под самым носом.

Оказывается, более глубокие, эволюционно более старые и тонко устроенные участки мозга принимают решения гораздо лучше, чем расчетливый неокортекс. Вот почему, если мы хотим «услышать» внутренних учителей, надо настроиться на внутренние физические и эмоциональные ощущения. Как бы разум ни настаивал на чем-то вроде «Мне суждено выносить мусор», тело и эмоции на это не покупаются. Они заставят мышцы напрячься, зубы сжаться, живот забурчать и голову заболеть. Не то чтобы выносить мусор – это плохо. Не надо переставать это делать. Просто выносить мусор – это не смысл вашей жизни.

С другой стороны, возможно, вы никогда не ощущали полного покоя. Вас даже приучили к мысли, что такого не бывает. Однако внутренний учитель подтвердит, что такое состояние и все, что требуется, чтобы вы его испытали, и есть смысл вашей жизни.

Если вы проделали упражнения из этой и предыдущей главы, значит, вы уже услышали зов приключений, который слышит каждый герой в начале великого похода. Надеюсь, эта книга – ваш внешний учитель, который проведет вас через следующие этапы пути. Помните, что я говорила: принимайте мои советы, только если они находят отклик в вашем цельном Я. А главное – прошу вас, научитесь доверять внутреннему учителю, той волне свободы и расслабления, которая прокатывается по всему вашему телу. Какой бы ни была ваша реакция на истину, она вас никогда не подведет. Итак, пора в путь – и знайте, что ваш учитель всегда рядом, точнее, внутри вас.

Глава четвертая
Единственный выход

Итак, мы встретили учителя (повторяю, эта книга тоже считается, если нашла у вас отклик) и наконец готовы покинуть сумрачный лес.

Увы, это не обязательно будет так легко и радостно, как нам хотелось бы. Как говорят в терапевтических кругах, единственный выход «из» лежит «через». Через что? Ну, в общем, Данте называл это адом.

Встретив Вергилия, поэт надеется тут же и покинуть сумрачный лес и попасть туда, где ему будет легче и спокойнее. Однако учитель ведет его к проклятым вратам. Они буквально прокляты. Над ними высечена надпись – вроде таблички в парках аттракционов: «Ниже этого роста вход воспрещен!», только куда более зловещая:

 
Я увожу к отверженным селеньям,
Я увожу сквозь вековечный стон,
Я увожу к погибшим поколеньям…
<…>
Входящие, оставьте упованья.
 

– Эй, бро, что-то тут как-то крипово, – говорит Данте (я перефразировала).

Однако Вергилий с жутковато-веселой улыбкой треплет Данте по руке, да так нежно, что Данте соглашается проследовать за ним во врата. И так, пишет Данте, «Он ввел меня в таинственные сени».

Чтобы продолжить путь цельности, вам придется пройти через таинственные сени – то есть через то, что вы прятали сами от себя. В первой главе вы признали, что потерялись; теперь пора дать себе понять почему. Иначе говоря, пора избавиться от определенных областей отрицания, которые позволяют вам жить вне цельности.

Это несложно. Нужно просто принять, что некоторые аспекты вашей жизни таковы, какие они есть, даже если вам хотелось бы иначе. Нужно прямо взглянуть на истины, которые вы прятали от себя, даже если знали (как ни парадоксально), что они там прячутся. В конечном итоге отказаться от отрицания – это самое продуктивное, успокоительное и укрепляющее, что мы только можем сделать для себя. Но большинство из нас все равно боится этого. Мы живем в невысказанной, но отчаянной надежде, что нам никогда не придется смотреть на эти тайны. От этой надежды нам, в частности, придется отказаться, если мы хотим двигаться дальше. Когда я узнала, что у моего сына синдром Дауна, я превратилась прямо-таки в фабрику надежды. Я надеялась с такой силой, что несколько раз, кажется, надорвалась. Я была рада, что у меня оставалась возможность решать, прервать ли беременность, и никогда по-настоящему не хотела делать аборт, но реальность моего положения приводила меня в ужас. Вот я и принялась надеяться. Надеялась, что анализ ошибочный. Надеялась, что в заключении напутали. Надеялась, что каким-то чудом лишняя хромосома возьмет и исчезнет из всех клеток моего нерожденного сына. Иногда среди ночи (хотя я понимала, что это бессмысленно) я надеялась, что ребенок избавит меня от необходимости решать и просто спонтанно умрет. Иногда я надеялась, что умру сама.

В основе всех этих надежд лежала одна меганадежда, что мне не придется ничего терять. Ни стиля жизни, ни целей, ни представления о себе, ни работы, ни места в обществе. Мне было двадцать пять – достаточно, чтобы представить себе, какие утраты меня ожидают. Но мало, чтобы понять, что надежда – хозяин грубый и вспыльчивый, и, если я покину его, мне же лучше. Это и есть наш следующий шаг на пути к цельности.