Марко Вовчок
Сельская идиллия
– И целый день пасли скот?
– А то как же? Бывало, выгонишь на зорьке…
Перед ней как будто восстала картина прошлого. Она на несколько секунд умолила и затем прибавила:
– У нас там веселые места.
– Веселые?
– Да. Речка быстрая, леса большие. Что цветов, что ягод! Мы пасли скот под самым лесом. В жару, бывало, лежишь в кустах…
– Ну и что ж? глядите кругом?..
– Глядишь в траву… или на небо… слушаешь, как кругом шелестит лист… И такие чудные, мысли приходят на ум!
– Какие же чудные мысли?
– Да разные… Теперь уж забыла… Мало ли что взбредет на ум ребятишкам? думаешь, бывало, как вот это все на свете чудно сотворено… Небо голубое, солнце красное… Известно дети!
Она улыбнулась, и тихонько вздохнула.
– Чему вы усмехнулись? спросила я.
– Да вот, вспомнила… То-то дети глупы! Хотелось мне все на облава попасть… Да так хотелось, что хоть плач! Или то же, что бы крылья у меня выросли… что бы это мне полететь куда-нибудь… Уж и сама не знаю куда… Где бы не скот мне пасти, а… уж и не знаю что! И этак, бывало, жутко станет, ажно не вздохнешь… Словно душит что… Придешь домой – ни еды, ни сну… Лежишь на лавке, горько этак, что все спят, обидно чего-то… Глядишь на звездочки, покуда ажно слезы потекут… И заснешь-то, так видишь все такое… Крылья у тебя будто и ты летишь, и радуешься, а крылья разом подсекаются и в яму в какую-то тонешь… А то раз увидала я нашу барышню, беленькая она этакая, нарядная, властительная – и потом с ума у меня не идет, что кабы я была барышня… И не так мне её наряды и сласти, как что она всюду может, куда хочет… Как только, бывало, подумаю, так ажно задрожу вся… Уж чего не приберу бывало! Может, обнадеживаюсь, какой царевич замуж меня возьмет, как вот в сказках сказывается… Или, может, я колдовать выучусь… Мало ли какая дурь!..
Она снова улыбнулась, снова тихонько вздохнула и смолкла.
– Сколько тут богатых сил под спудом! подумала я. Неужто они так и останутся под спудом? Боже мой! и скоро ли наступит, наконец, желанное время, когда все будут правильно развиваться, совершенствоваться, вносить свою долю нравственного богатства в общую сокровищницу человечества!
Я сказала ей:
– Как жаль, что вы не учились!
Она только взглянула на меня, но ничего не ответила. Я долго объясняла ей необходимость учения; доказывала, как оно много дает, как уравнивает. Она все слушала молча. Я увлеклась, привела примеры энергии и предприимчивости и не знаю уж как у меня вырвалось:
– Я бы на вашем месте ушла, убежала учиться! Понимаете?
– Чтобы это мне-то было уйти? спросила она.
– Да, вам! вскрикнула я:
– Куда?
– Как куда?
– Идтить-то мне?
На меня точно плеснули холодной водой. В самом деле, куда ей било уйти? Она переспросила:
– Куда?
– В большой город, ответила я, но запнулась, потому что мне вдруг в первый раз представились все трудности и напасти, ожидающие деревенского человека в незнакомом городе.
Она поглядела на меня и как-то так странно улыбнулась, что я покраснела и поскорее заметила:
– Правда, вы и дороги никуда не знали, и…
– И на знамой бы пропала, добавила она.
– Почему пропали?
– А кто ж кормить бы стал? К кому б я пошла?
– Когда хочешь чего-нибудь добиться, так всем уж рискуешь, возразила я, – не раздумываешь, что впереди тебя ждет!
