bannerbannerbanner
полная версияШпион для дочери

Мария Зайцева
Шпион для дочери

Полная версия

3

– Благовещенск… – вслух читает Шапка название той дыры, куда мы заезжаем, морщит носик, – а зачем мы сюда заехали?

– Надо.

Я суров и внимателен, как медведь подходящий к охотничьему лагерю. Видели когда-нибудь? Нет? Ну вот и слава яйцам. Не надо вам этого знания. И, особенно, ощущения.

– Слушай, – не выдерживает, наконец-то, моя попутчица, – я все понимаю, ты меня спас, спасибо тебе и все такое… Но вот реально, может, каждый уже своей дорогой? А? Мы, вроде, далеко уехали…

– Хорошо.

Я притормаживаю на обочине, как раз неподалеку от небольшой гостиницы, судя по виду, исключительно для дальнобоев.

Вход освещен, обочина, где стоят машины, тоже.

Возле дверей в шашлычку трется народ, все грубые мужики, в основном. И фуры рядами припаркованы.

– Иди.

– Ты думаешь, на слабо меня взял? – она опять фырчит, показывая норов, – и пойду.

– Ага, давай.

Жду, пока выйдет, с остервенением захлопнув дребезжащую дверь, неторопливо отъезжаю, наблюдая в зеркало заднего вида за худенькой фигуркой, сиротливо перетаптывающейся на обочине в свете фонарей и фар проезжающих мимо машин.

Мужики-водилы, что-то яростно обсуждавшие неподалеку, затыкаются и смотрят на Шапку крайне внимательно.

И взгляды у них говорящие.

Я их понимаю. Реально. Сам офигел, когда первый раз увидел. Инста-девочка на вольном выгуле.

Волосы забраны в высокую небрежную прическу, здоровенный свитер, постоянно сваливающийся с одно плеча, тонкие ножки в обтягивающих джинсиках и грубые ботинки.

Добавить пухлые губешки и наивно распахнутые карие глазки.

Принцесска.

И на обочине, выскочившая из потасканной «восьмерки». Что тут можно подумать, кроме самого однозначного?

Шапке свистят, потом кричат, подзывая к себе жестами:

– Эй, матрёшка, давай сюда! Договоримся!

– Сколько?

– Отвали, я первый увидел!

– Да иди ты!

Шапка ежится, пугливо оглядываясь на кричащих мужчин, перетаптывается неуверенно, комкает в лапках подол длинного свитера, кажется, даже пытается всплакнуть.

Выглядит таким тушканчиком, застигнутым на трассе светом фар встречной тачки.

По крайней мере, смотрит мне вслед так же, трогательно вытягивая длинную шейку.

Тут кто угодно пожалеет. И не надо, чтоб опять не я. Разбирайся еще потом…

Торможу, врубаю аварийку.

Ну давай.

Проверка завершена. В этот раз очень сильно надеюсь, что все дойдет так, как необходимо.

Хотя я и злой на нее безмерно за тупость и наивность эту дурацкую, но бросить ее не могу, конечно же. И папашка ее тут вообще не причем.

Но вот поучить, чтоб шелковой была и не препятствовала, давала выполнить свою работу – это всегда пожалуйста. Люблю учить людей.

Шапка все понимает правильно.

Срывается с места, бежит, аж ботинками пыль с обочины загребает. Водилы разочарованно свистят ей вслед.

Открывает дверь, хлопается на сиденье и тут же перевязывается ремнем безопасности. Для надежности, надо полагать. Пальчики подрагивают от переизбытка эмоций.

Я никуда не еду. Жду. Воспитательный процесс должен быть полноценным. И завершенным.

Она молчит, сжимает-разжимает кулачки, хмурится, прикусывая пухлую губку. Потом косится на меня и выдыхает едва слышно:

– Прости.

Ну вот и ладушки. Поехали дальше, красотка, кататься.

Надеюсь, больше тупых вопросов я от тебя не услышу. Хотя, последнее – вряд ли.

Прекрасный город Благовещенск вообще не поражает воображение. Ничем. Такой же пыльный, грязноватый и невыносимо провинциальный, как и большинство городов в нашей огромной стране.

Мне требуется окраина.

Уже утро, я не спал сутки, надо устраиваться на отдых, надо сдать этот металлолом так, чтоб следы не привели к нам, надо пожрать, наконец, хоть чего-нибудь.

Шапке хорошо, выдохнула «прости», губки покусала, глазками поблестела, да и вырубилась доверчиво через пять минут езды.

Наивная она все же, нереально просто. Как вообще умудрилась через полстраны проехать и нигде не нарваться? Хотя, как раз это я знаю.

Удивительно только, что со мной везение закончилось. Потому что я ее уже два раза из таких попадосов вытаскивал, что самому не по себе даже было.

Последний раз, с Шамилем-Шаманом, вообще просто феерия.

И, главное, оставил-то всего на два часа! На два гребанных часа! Умудриться за это время найти настолько мощные приключения на свою жопку – это уметь надо.

Не зря ее папашка на меня смотрел, как на конченного, когда описывал условия задачи. Жалел, наверно, чисто по-мужски. Ну, я надеюсь, хотя эмоции ему вообще никакие не свойственны. Удивительно, как умудрился дочку родить и вырастить. Такую… Нежную…

4

– Больше пяти штук не дам, – дедок, на которого меня наводят местные алкаши у гаражей, критически разглядывает рухлядь, – и то много…

– Какие пять? Да она шустрая! И заводится с пол-оборота! – пытаюсь я набить цену, хотя ежу понятно, что дело это пустое. Тачка в таком состоянии, что удивительно, как вообще сюда доехала.

– Ага, рассказывай… – дедок открывает-закрывает дверь. На моменте закрытия она отскакивает назад. Н-да… – пять штук. И это я еще у тебя документов не спрашиваю, парнишка.

– Ладно, – киваю я, отдавая ключи, – еду здесь где можно купить?

– Это в центре только, – дедок забирает ключи, отдает красную бумажку и сразу теряет ко мне интерес, – там всякие рэстораны, мать их.

– А как доехать отсюда до центра?

– А вот, как с гаражей выйдешь, дуй направо, на остановку. Там сто двадцать пятая маршрутка.

Киваю, выхожу, цепляю взглядом неприкаянно стоящую Шапку.

Мотаю головой в сторону выхода из гаражных построек. Она торопливо подбегает и хватается за мой локоть.

Поворачиваюсь, удивленно смотрю на тонкие пальчики, плотно обхватывающие руку.

Потом перевожу взгляд на лицо. Глазищи распахнуты, в них страх и растерянность.

Чего такое-то?

– Ты чего?

– Тут страшно так, – взбудораженно шепчет она, – люди ходят страшные, смотрят так…

Оглядываюсь с недоумением, но, кроме парочки забулдыг вполне привычного вида, ничего особенного не наблюдаю. Да и они – тоже не особенность, а, скорее, привычные персонажи для таких мест.

Никогда не видела, что ли?

– Никогда гаражей не видела, что ли?

– Таких – нет, – сглатывает она, – пойдем скорее. Тут, как в фильмах про зомбиапокалипсис…

Еще раз оглядываюсь.

Ну да, возможно…

Для столичных чик тут декорации постапока, для нормальных людей – обычная атмосфера.

Кстати, думается мне, что, если постапок где и наступит, то явно не у нас. Скорее, он от нас выйдет.

И большинство его даже и не прочувствует…

– Пошли, – решаю не пугать столичную штучку местными реалиями больше необходимого, хотя, удивительно, конечно, как она до встречи со мной… Но это не тема для размышлений. – Есть хочешь?

– Да, – шмыгает она, – очень. Я бы не отказалась от питы с тунцом. Или, может, даже «Цезаря»… С креветками…

Ага… Мечтательница.

Выбираемся из гаражей, бодро топаем к остановке, там грузимся в маршрутку.

Все это время принцеска пялится вокруг такими глазами, словно на другой планете оказалась. И эта реакция тоже удивительна.

И настораживает.

Но это все потом.

Сначала пожрать. У меня целых пять штук еще теперь имеется. К полтиннику, что прячется во внутреннем кармане куртки, приятное дополнение.

Карты мне светить нежелательно, на самолете лететь тоже нельзя. И на поезде. А для старого доброго автостопа как раз должно хватить. При бережливом отношении, естественно.

Ну, мне не привыкать.

Когда-то мы с сестрой жили на тысячу в неделю. И нормально, кстати, жили…

Да и потом…

Если кто думает, что работа на государство офигенно оплачивается… Ну что же, пусть так и дальше думает. Я разочаровывать не намерен.

Хотя, иногда, прикидывая, сколько спец моего профиля и уровня получает на вольных, так сказать, хлебах, накатывает такая грусть-тоска…

Но, как накатывает, так и откатывает.

Мне смысла переживать нет, я повязан до доски гробовой с родиной любимой.

Так что, плакать не будем, будем радоваться моменту.

У меня есть пятьдесят пять штук, и до столицы нам совсем недолго добираться на перекладных. Задачу свою я, можно сказать, выполнил, объект при мне и напуган до такой степени, что всю борзоту растерял и теперь фиг куда от меня денется…

Можно и отдохнуть чуть-чуть.

К чему загонять себя до безумия?

В центре, абсолютно непримечательном, с площадью и памятником какому-то непонятному челу, наверно, местной знаменитости, находим, наконец, то, что требуется.

Гостиницу, небольшое двухэтажное здание, крытое сайдингом, с красной крышей и лиричным названием «Утро». Символично.

Если тут еще и кафе работает для постояльцев, то вообще отпад.

– Нам бы номер, – улыбаюсь ласково девушке-администратору, стараясь выглядеть максимально безобидно. Студентик, там, или просто веселый пацан.

– Один, два? – девушка оглядывает меня, улыбается в ответ, затем, чуть поджав губы, изучает принцессу. Та ловит внимательный взгляд и неожиданно, хмыкнув, выступает вперед, прежде чем я успеваю ее притормозить, и надменно отвечает:

– Два, конечно же.

– Хорошо… – девушка не остается в долгу, прекращая улыбаться и обдавая нас холодом, – есть два люкса, по три тысячи за сутки.

– А дешевле? – пытаюсь немного растопить администратора, матерясь про себя. Ну, принцеска ты чертова, как же не вовремя вылезла со своим гонором!

– Нет, все занято, – с нескрываемым наслаждением отвечает девушка, и глазки ее победно сверкают.

– Тогда нам один.

– Кровать там одна, двуспальная.

– Подойдет, – опять улыбаюсь, игнорируя змеиное шипение за спиной, – давайте.

– Паспорт.

 

Отдаю документ, пока оформляют, разворачиваюсь к негодующей Шапке и, дернув ее за локоть, отвожу в сторону.

– Какого ты?.. Я не хочу в одном номере! – беснуется принцеска, блестя глазищами.

– Правда? У тебя есть лишние три штуки? – о, а вот и понимание в глазках! Нет бы чуть пораньше…

– Боже… Как это тупо… – стонет она, – это же копейки… Заплати, я тебе отдам все…

– Ага, так я тебе и поверил.

– Слушай, ну правда, – она настойчиво смотрит мне в глаза, и я чего-то начинаю подвисать. Слегка. Слишком они у нее залипательные. Темные такие, шоколадные прямо… – Я тебе не говорила… У меня есть деньги. Просто я сейчас вроде как на мели… Но до Москвы доберемся, и все будет.

– Вот доберемся когда, тогда и будем смотреть, – усмехаюсь я, – а пока что, принцеска, мы едем, рассчитывая на те бабки, что у меня на кармане. Нам с тобой отсюда еще ехать и ехать…

– Но как мы будем спать в одном номере?

– Так же, как и до этого в машине, – улыбаюсь я, – нежно обнявшись. Все, принцеска, рот закрой, пока нам еще пару штук не накрутили. Нам еще жратву оплачивать.

– Какой ты грубый… – морщится она.

– Зато обаятельный, да? – подмигиваю я ей и, развернувшись, топаю к девушке-администратору. Надо же, в конце концов, выяснить, где здесь можно поесть? А то так с голодухи скоро буду на кости и на сладкое бросаться.

Уже хочется.

И сильно.

5

– Это все так мерзко…

– Нет, мерзко то, что ты, принцесса чертова, не смогла вовремя закрыть свой рот! И мне пришлось отдавать две шутки!

– Ой, да верну я тебе эти деньги, крохобор, дай до дома добраться!

– Обязательно вернешь! Я счет веду!

– Никогда настолько отвратительного мужика не встречала… Попрекать девушку копейками…

– Да? А когда я тебя из-под четверых горячих парней вытаскивал, не казался отвратительным?

– Казался! Казался! Смотрел на меня так же, как и они! Все вы так на меня смотрите! Как на мясо! Вы…

Больше принцеска ничего крикнуть не успевает, потому что я прижимаю ее к стене и жестко зажимаю пухлые губы ладонью.

Мера предосторожности, не более.

Не хватало еще, чтоб администратор вызвала сюда полицию.

Шапка дергается, глазищи ее увеличиваются раза в три, клянусь!

Пытается меня ботинком по голени двинуть, но я раньше успеваю, рывком раздвигаю тонкие ноги, одновременно подтягиваю за руки вверх и всаживаю колено на вес в стену, прямо к промежности принцески, присаживая ее таким образом на свою ногу, как на гимнастическое бревно.

Делаю я это все быстро и, можно сказать, профессионально.

Шапка сипит сквозь мою ладонь, неловко дергается, и, кажется, пугается до невозможности.

Не ожидает такой прыти от меня.

Ну да, она видела, как я разобрался с нашими южными братьями, но, скорее всего, мало что запомнила. А до этого я ее просто из толпы вытащил, невменяемую, так что паника, фактор внезапности, состояние аффекта и все такое…

А по мне не особо скажешь, что могу сделать то, что сейчас сделал. Худой, жилистый, длинный. С отросшими светлыми лохмами и сережкой в ухе.

Генерал, кстати, на нее плохо косился и припоминал анекдот про пиратов и корабль.

Но это лирика.

Если вернутся к прозе, то ежу понятно, что выгляжу я дурачком. Мне такая маскировка нравится, потому обычно образ поддерживаю.

Смотрелся бы бруталом со взором горящим, хрен те южные парни ко мне так близко подошли бы.

Гоняйся потом по всему кабинету за ними…

Лишние телодвижения. Не люблю.

Вот и тут.

Принцеска явно почуяла безопасность, а вместе с ней и свою власть.

Несмотря на мой строжайший запрет, нахамила девочке-админу, и та в отместку качественно выполнила свои обязанности. Только те, кто работает в сфере обслуживания, знают, что может быть, если все выполнять КАЧЕСТВЕННО. С соблюдением всех необходимых процедур и прочего…

С нас хватило и простого требования документов на принцеску…

Пришлось скрипеть зубами и доплачивать за менее качественное выполнение… Ну и прочее.

Принцеска, что характерно, как села на своего конька, с которого, вроде бы, уже успела соскочить, вернее, я с него ее стащил силой, так и скакала до номера. Нашего, одного на двоих.

Я вытерпел, пока заходили и закрывали дверь.

Лишние уши все-таки…

Зато сейчас…

Ох, сколько удовольствия мне доставляет испуг в ее темных глазах!

Я прям кайфую, честно!

Она ерзает на моем бедре, ножки смешно дрыгаются над полом. Беззащитная такая. Что угодно ведь можно с ней сделать…

Что угодно…

Моргаю, прогоняя образы того, что конкретно с ней можно было бы сделать. Мог бы я сделать.

Это – табу!

Это – дурная принцеска, с голубой кровью и глупыми глазками. Ее папаша мне отрежет… Все отрежет, до чего дотянется. А руки у него длинные, так что…

– Закрой свой рот, – шиплю ей в лицо, – не смей орать, пока полицию не вызвали. Если сюда придут, то первым делом повяжут тебя, потому что ты без документов и проходишь по ориентировке. Портрет свой на столбе забыла уже? Вот то-то. Я тебе велел заткнуться и не отсвечивать, какого черта ты опять раскрыла рот?

Она притихла, даже не мычит уже. Только дышит тяжело, грудь поднимается и опускается… Лифчика нет под свитером… Черт!

– Орать не будешь?

Отрицательно машет головой.

Тут же отпускаю и торопливо отхожу подальше.

К чертям такие напряги!

– Так, сейчас иди мойся, воняет от тебя невозможно, потом спустимся пожрать. Тут завтраки, мы как раз успеваем. И рот закрытым держи, поняла меня? А то наплюю на все, что ты мне должна, и кину тебя здесь одну. Выбирайся, как знаешь.

Она сверкает глазками злобно, но не дерзит больше.

Похоже, после вторых суток нашего общения, принцеска начала поддаваться дрессировке.

Хоть что-то приятное во всей этой тупости.

В душе льется вода.

Она, наверно, как раз раздевается…

Черт!

Держи себя в руках!

Просто. Держи. Себя. В руках…

Рейтинг@Mail.ru