Мария Владимировна Устюгова
Моя прекрасная прабабушка
Однажды отец взял её с собой в поездку на телеге. Они ехали через поля, заваленные душистым сеном. Настя помнила, как солнце припекало спину, как пахло разнотравьем и земляникой, как мягко покачивалась телега. В такие моменты она мечтала о будущем – большом, неизведанном, полном приключений.
Характер девочки складывался постепенно: упрямство отца, любопытство матери, и какая-то внутренняя, необъяснимая сила, которая позже станет её главным оружием в жизни.
Лето 1904 года было тревожным. Далеко на юге, где заканчивалась Российская империя и начиналась Маньчжурия, уже гремели пушки – шла война с Японией. Но в маленьком селе Лесково, затерянном среди забайкальских сопок, эта война казалась далёкой и призрачной.
Когда Настя подросла, война уже закончилась. Но на дальневосточных рубежах, на территориях, граничащих с Маньчжурией, всё ещё висело напряжение. Все разговоры в деревне были только о войне.
– Тата, а что такое война? – спрашивала маленькая Настя, теребя подол своего выцветшего холщового платьица.
Андриян Петрович, глядя куда-то поверх дочкиной головы, тяжело вздыхал:
– Война, дочка, – это когда мужики уходят защищать землю. Наши мужики сейчас на Дальнем Востоке охраняют рубежи нашей Родины. Земля наша больно уж богатая, вот и лезут чужаки.
Евдокия Михайловна, услышав разговор, добавляла тихо:
– Слава Богу, что хоть наше село далеко. Здесь нас война не достанет.
Настя была не просто любознательным ребёнком – она была настоящим маленьким лингвистом. Китайские и маньчжурские семьи, что селились по соседству, становились для неё настоящим языковым университетом. Она впитывала чужую речь, как губка.
– Мама, послушай! – восклицала она, услышав очередную фразу от соседских детей. – Nǐ hǎo! Это значит «Здравствуйте»!
Евдокия задумчиво улыбалась, качая головой:
– Ох, дочка, ты у меня совсем незвычайная. Откуда только слова берёшь?
Заселение Дальнего Востока шло полным ходом. Правительство всячески поощряло переселение крестьян из центральной России в эти далёкие земли. Андриян Петрович был одним из тех, кто приехал сюда несколько лет назад, получив от государства землю и надежду на лучшую жизнь.
Утра в Лесково начиналась рано. Ещё до восхода солнца Евдокия будила дочь:
– Настенька, вставай. Сейчас косички заплету, и будешь мне помогать.
Настя обожала эти утренние часы. Мать аккуратно расчёсывала её длинные тёмные волосы, заплетала в две тонкие косички, приговаривая:
– Будь умницей, дочка. Учись всему: и грамоте, и труду, и уважению.
Образование для девочки было редкостью в то время. Но Андриян и Евдокия понимали: их дочь особенная. Раз в две недели в село приезжал учитель – молодой семинарист из духовного училища. Он занимался с местными детьми, и Настя буквально проглатывала каждое его слово.
– Читать и писать будешь лучше всех, – говорил учитель, глядя на внимательные зелёные глаза девочки.
Отношения с соседями-китайцами были сложными, но мирными. Они селились компактно, занимались торговлей, огородничеством. Настя с любопытством наблюдала за их бытом: странные блестящие чашки, непохожая на русскую одежда, непонятная речь.
Однажды старик-китаец, живший по соседству, подарил ей глиняную фигурку дракона:
– Хорошая девочка, – сказал он на ломаном русском. – Умная.
Настя берегла этот подарок, как самое большое сокровище.
Война с Японией отзывалась в селе болью и тревогой. Несколько молодых мужиков ушли на фронт, некоторые не вернулись. Но жизнь продолжалась: поля ждали посева, скотина – ухода, дети – воспитания.