Мария Викторовна Третяк
В поезде
– У вас очень необычный термос, – вдруг «вылетело» у художника, когда Аркадий Петрович достал свой припасённый чай.
– Что? – переспросил он, несколько обескураженный таким необычным комплиментом.
– Он, видимо, из Владимира, я там похожий на этот видел, – продолжал чудак. – Ба! Вот и надпись "Владимирский кремль". Вы были там?
– Нет, не приходилось… Это дочка, – несколько неохотно ответил Лимонов.
– Жаль. Я вам очень советую туда съездить. Александр Фёдорович Гипсов, – представился художник после короткого молчания.
Лимонову стало несколько смешно от такой официальности мальчика лет двадцати трёх, но он сдержался, с самым серьёзным видом подал руку и представился.
– Позвольте вас спросить, – заговорил Лимонов, – вы, наверное, художник?
Гипсов покосился на свой холст и улыбнулся:
– Не совсем. Я скульптор, а рисую так, в свободное время.
"Счастливый, – подумал Лимонов, – у него есть свободное время".
– Знаете, я только возвращаюсь из Пскова. Какие там храмы, какие памятники!
Не видели?
– Нет, – отрезал Лимонов.
– Как много вы потеряли, Аркадий Петрович! Архитектура чуть ли не десятого века! Я сейчас помогаю одному знаменитому скульптору восстанавливать там собор. И, знаете, это просто невероятные строительные решения наших предков! Купола храмов, как чешуя, представьте. И кресты в форме якорей. Но много заброшенных храмов. И как больно на них смотреть!
– Реставратору – возможно, – улыбнулся Аркадий Петрович.
– Да любому человеку. Разве вам не больно наблюдать, как памятники нашей культуры рассыпаются по камешкам?
– Некрасиво, согласен. Но всё не так плохо, как вы себе представляете. Храмы, памятники ваши в Пскове – штука определённо важная как история, но всё же отстающая от прогресса.
