Мария Шебанец
Кофе и тайны Книфе
Кросс
Тарталетки Красной Королевы – совсем как те, из-за которых в книге приключился суд – перекочевали из печки на тарелки. Запах стоял такой, что утащить парочку захотелось и самой. К счастью, долго наедине с ними оставаться не пришлось: Труди легко подхватила поднос и отправилась радовать посетителей. Пока на этом с заказами было всё – Аня облегчённо опустилась на стул.
Тишину за дверью во двор прорезали голоса:
– А вот и не достанешь!
– По ушам тебе, мелкая!
– Как мне, идёт?
– Отдайте!
Это было слишком знакомо. Аня, не раздумывая, метнулась во двор. Там двое старшеклассников перебрасывали друг другу белый ободок с кроличьими ушками. До него безуспешно пыталась дотянуться девочка помладше.
– А ну, отдайте! – крикнула Аня.
– Ой, смотри, поварёшка!
– Страшная какая! Ой-ой! Боюсь!
– Сама-то дотянешься?
Аня представила, как пытается допрыгнуть до ободка вместе с девочкой, и поняла, что не может пошевелиться. «Ну, же, глупая! Ты их старше! Давай!» – мысленно кричала она себе, но губы будто склеились.
– Эй, отстаньте от девочек! – из-за угла показался завсегдатай Книфе, худой лохматый парень с выкрашенной в белый шевелюрой. – Сейчас ваши подвиги в школьной группе выложу! Пусть все посмотрят!
В руках у парня был телефон, и старшеклассники тут же отвернулись, пряча лица. Наскоро пошушукавшись, они вдруг припустили со всех ног. Эхо довольного гогота обежало по кругу двор и выскользнуло вслед за ними. В дверях показалась встревоженная Труди с полотенцем в руках.
– Ты как? – спросил у девочки парень. – Меня зовут Яшка, а тебя?
– Рита, – всхлипнула она. – Ободок! Забрали!
Яшка с Аней быстро переглянулись, и Аня сказала:
– Рита, иди пока к тёте Труди, она тебя чаем напоит. А мы вернём ободок. Ладно?
Труди понимающе заулыбалась, вышла во двор и помахала девочке рукой:
– Привет-привет! Ты уже бывала в нашем Книфе? Мы сегодня сочиняем новое блюдо, никогда ещё такого не готовили, представляешь? Только мы не знаем, понравится оно нашим гостям или нет. Поможешь с дегустацией?
– Ладно, – всхлипнула девочка. – Только мне домой надо, папа с мамой волноваться будут.
– А мы им сейчас позвоним и всё расскажем. Они как раз за тобой придут, пока ребята вернутся… Ребята?
Во дворе, кроме Труди и Риты, уже никого не было.
Аня с трудом поспевала за лохматым Яшкой. В одном шаге этого долговязого было как минимум полтора шага самой Ани. Но она бежала, радуясь, что можно не разбирать дороги в новых ботинках, не бояться луж и грязи.
– Ты их видишь? – выдохнула она.
– Вон туда свернули! Кажется, я знаю, куда они. Не спеши, отдохни на ходу.
– Отдо… – дыхание сбилось, и Аня даже не успела как следует возмутиться. Она убавила скорость, и парень умчался вперёд. Удивительно, но медленный бег стал казаться отдыхом.
Через несколько улиц, поворотов и после ускоренной пробежки вдоль жутковатых гаражей Аня начала опасаться, что уже никого не догонит. Но в конце забора мелькнула белая куртка, а за самим забором обнаружилась железнодорожная насыпь. Ну, конечно, они добежали до рельсов, разделяющих районы города!
Никого не было видно, тропы наверх насыпи нет, но сквозь неё был пробит кирпичный тоннель. Аня притормозила и вошла под арку, тяжело дыша. Полумрак, влажный воздух и приглушённые звуки будто принадлежали другому миру. Аня вдруг забыла, где и почему находится, и только слушала тихий стук шагов – возвращаемый эхом, набирающий громкость, полный шуршания, шорохов, скрипов…
– Сюда! – донеслось снаружи. – Нашёл!
Аня встрепенулась, подбежала к краю тоннеля и выглянула с другой стороны. Солнце, птицы, звуки дороги почти ослепили и оглушили её, но белое пятнышко на раскидистом дереве впереди не заметить было трудно.
– Да что с ними не так! – выругалась Аня. По деревьям она лазать не умела, как и танцевать, бросать мяч, бегать… Руки-ноги сразу становились ватными, какие уж тут деревья…
– Не переживай, я всё сделал! – с ветки повыше свешивалась широченная улыбка Яшки. – Лови! О-оп!
Аня в панике бросилась к дереву и поймала пушистое кольцо. Прижала его к груди и закричала:
– Ты что творишь! Я не умею ловить! Ты его почти в грязь бросил!
Яшка свесился с ветки вниз головой и улыбнулся ещё шире:
– Ну, поймала же! Всё ты умеешь, тренировка нужна.
Он легко спрыгнул на землю и сказал:
– Они убежали, но больше к нам во двор не придут. Я им успел объявить, что у Книфе камеры повсюду.
– Да нет у нас там камер…
– А этого мы им не скажем. Побежали к Рите, она заждалась уже.
Аня прислонилась к дереву и тихо сказала:
– Давай сам. У меня ноги подгибаются. Я медленно пойду.
– С тобой всё будет хорошо? – уточнил Яшка.
– Да, беги давай… Спасибо.
Белый растрёпанный вихрь исчез в недрах тоннеля. Аня прислонилась к дереву, обняла себя руками и сосредоточилась на дыхании: вдо-ох-вдох-вы-ы-ы-дох, вдо-ох-вдох-вы-ы-ы-дох… Через несколько минут обида на собственную беспомощность стала не такой горькой, а потом начала отступать злость на хулиганов и белобрысого помощника. Вот же чудо лохматое. Кругом бардак, а ему хоть бы хны, улыбается.
Аня в последний раз глубоко вдохнула и пошла через тоннель Медленно-медленно. Слушая шаги и шорохи. Почти зная, что за ним когда-нибудь обязательно будет солнце. Просто сегодня ещё не для неё.
«Надо будет обязательно сюда вернуться».
Глава третья
Завсегдатай
– Ох, бабушка, это было такое приключение! Изображать смельчака, бегать по новым тропам, пугать девятиклашек, лазать по деревьям, смешить девочку до прихода родителей, встречать отставшую Аню…
Ты не волнуйся, я всё продумал. У меня как раз после уроков с собой был термос с чаем – с лимоном и мёдом, как ты учила. Аня только на середине пути была, когда я до неё добежал: брела потерянная, как будто её нет здесь. Испугалась, конечно. Но я её чаем напоил и заболтал рассказом про девочку Риту. До Книфе уже не тень человека, а вполне себе целого человечка довёл. А там даже воздух такой, знаешь, родной. Она сразу плечи расправила, «спасибо» сказала и спряталась в свой кухонный уголок.
Ну, что ты смотришь так хитро? Ничего я не задумал, чесслово! Просто хороший человек зря расстраивается. Надо помочь. Она вон какие расчудесные блюда для нас готовит! Нигде такой выдумки не видел. Я теперь каждый раз после школы туда обедать хожу, и ни разу ещё не разочаровался.
Погоди, дай поправлю тебе подушку… Вот, так-то лучше. Не тревожься, денег мне мама с папой выдают на целый месяц, а в Книфе обычно недорого.
Всегда удивляюсь, как Тэд и Труди со всем управляются – вдвоём, в лучшем случае, втроём, когда приходит Аня. И сменщиков у них пока нет: всё сами, только закрываются рано и совсем не открываются в понедельник, чтобы отдохнуть. Но почему-то совсем не похоже, чтобы они валились с ног – наоборот, так и лучатся радостью при виде каждого гостя. Чудеса же!
Есть у меня одна глупая теория, ты только не смейся. Мне кажется, это кафе им само помогает. Ну, серьёзно: на кухне ничего не пригорает, посуда легко отмывается, скатерти меньше пачкаются… Конечно, мне никто не поверит, но я там столько раз был, а чай не пролил ни разу. Это я-то! Вертолёт, к которому ты всегда заранее пачку салфеток придвигаешь! То есть, придвигала…
А знаешь, что они тогда дегустировали с Ритой? Безумные бутерброды с разноцветными намазками! Аня давно о них думала, сочиняла в блокноте разные варианты. Вот Труди с Ритой и наделали всех понемногу, а потом дегустировали. Хотя и так понятно, что должно быть очень вкусно, но девочку надо было чем-то занять.
Рита, кстати, подошла к делу ответственно. В школьном черновике нарисовала табличку, чтобы записывать туда названия и проставлять оценки. Только самих названий ещё не было, поэтому они с Труди сочиняли по ходу дела. Такого напридумывали! Заглядываю к ним в листочек, а там:
Золотой яичный «Кошмар Шалтая»,
Красный мясной «Голову с плеч»,
Зелёный шпинатный «Нормальных не бывает»,
Синий сырный «Кто ты?»,
Чёрный черничный «Отчаяние».
Они разбирали Анины заметки, придумывали названия, пробовали, выставляли оценки и комментировали, что можно улучшить. Рита сказала, что теперь продегустирует вообще всё в меню и сделает отчёт, как раньше готовила для школы про погоду за целую неделю. Серьёзный подход!
А главное, они это всё утвердили для стандартного меню. И теперь можно в любое время устроить безумное чаепитие с бутербродами. Здорово, правда? Я как узнал, от радости стал кругами по залу бегать. Мне кажется, Книфе тоже обрадовалось, даже лампы ярче засветили! Тэд и Труди так смеялись, что потом мне пришлось это всё доедать, у них уже сил не было.
Аня тоже улыбалась, целых два раза, но глаза у неё были грустные. Так что я её проводил домой и объяснил по пути, как здорово, что она это всё придумала. Ну, что ты моргаешь… Конечно, она мне не верила, всё головой качала. Но это же только первый раз. А если будет чаще слышать хорошее про себя, то привыкнет и сама начнёт верить. Мне не трудно, всё равно в одном районе живём.
И я всё-таки заставил её один раз согласиться! Говорю ей:
– А ещё у тебя ботинки шикарные!
– Это точно, – она сразу ответила, а потом так испуганно огляделась, будто что-то неправильное сделала. Тогда я пошёл в наступление:
– Но для бега совсем не годятся.
Аня вся встрепенулась, глаза полыхнули.
– Они для всего годятся! – говорит.
– Для бега кроссовки нужны, – отвечаю, – и одежда спортивная, чтобы грела, но дышала.
– А мне что с того! Я больше бегать не собираюсь! Мне это не нужно.
– Уверена? А автобус кто не догнал на прошлой неделе?
– Откуда ты знаешь?
– Я обед доедал, когда ты примчалась с опозданием. Слышал, как ты Тэду с Труди объясняла.
– Ладно, у меня правда плохо с бегом, ты сам видел. Но заниматься этим некогда. У меня учёба и работа.
– А разве у тебя не должна скоро начаться практика? У меня бывший одноклассник после девятого пошёл в колледж, так у него в конце второго курса практика стоит по плану.
Кажется, я попал в точку. Аня резко затормозила и уставилась на меня во все глаза:
– Точно! Учебный год же заканчивается!
И наконец-то по-настоящему улыбнулась. В общем, договорились мы с ней начинать потихоньку бегать, когда загрузка небольшая. У меня-то всё равно пробежка вечером, а вместе веселее. И ещё ей очень понравилось, что можно бегать в наушниках и слушать музыку. Только когда технику освоит. Я попросил немного послушать из её плейлиста – странные у неё вкусы, конечно. Я напою тихонько, но ты сделай скидку на мои данные – не Шаляпин, сама знаешь. А ты сама посуди, что в голове у человека, которого успокаивает вот такое.
Оставьте меня в покое.
Пусть просто исчезнет всё.
Я исступлённо вою
На луны стенных часов.
Оставьте мою гробницу,
Здесь ценностей нет давно.
И книги моей страницы
Не скажут вам ничего.
Жила здесь одна из многих
И верила, что жила.
Ах, повесть сия убога,
Меж пальцев песком слова.
Оставьте в покое мёртвых!
Ступайте к себе на свет!
Ведь в надписях полустёртых –
Проклятие прошлых лет.
Оставьте, пока не поздно,
Пока ещё дух мой слаб!
Я чувствую силы грозной
Всё реже и реже храп.
Жила и не будет больше!
Не смейте её будить!
Она здесь вовек и дольше
Проклятье должна хранить.
Оставьте, уходит время!
Бегите скорее прочь!
Случится беда со всеми,
Едва лишь наступит ночь.
Оставьте мои браслеты
На мёртвых моих костях.
Уж скоро, я знаю это,
Ярость поднимет прах.
Смотрите, луна на небе,
Смотрите, как я сильна!
Почувствуй же гнев, отребье!
О, как же я голодна!
Бабушка, не надо на меня так смотреть. Я высыпаюсь, хорошо ем, готовлюсь к экзаменам и бегаю в обычном режиме, ничего лишнего не добавляю. Мне на всё хватает времени, честное слово!
Кстати, да. Вот теперь я побежал бегать. Побежал бегать! Смешно, правда? Уверен, что ты про себя смеёшься. Давай я тебя обниму. Скоро увидимся!
Дыхание
– А вот и я! Смотри, какие я тебе тюльпаны принёс! Белый, оранжевый и фиолетовый, просто чудо! Тебе нравится, бабушка? Конечно, нравится, у тебя всегда они росли. Вот, я их поставлю на окно, чтобы ты видела. По-моему, отлично получилось!
Доктор ничего говорить не хочет, вот молчун! Я так жду, когда что-нибудь начнёт помогать, а она только головой качает, в глаза не смотрит. Но ты всё равно не сдашься, я тебя знаю. Ты у меня самая озорная бабушка в деревне, тебя надолго не удержать!
И меня сегодня школа не удержала. Как-то так вдруг сложилось, что математик приболел, а физкультуру мы всем классом… Только тс-с-с! Никому!
Я, конечно, по привычке сразу же в Книфе махнул. А там, как всегда, тепло, полумрак, огонёчки в нишах подрагивают. И в одной из них я наконец-то увидел того самого Лара. Я тебе про него говорил, правда? Не помню.
В общем, Лар – это парень, который всё в Книфе придумал. И шахматный пол, и скатерти с иллюстрациями, даже книги и ридеры на полках. Он чокнутый книголюб, рассеянный, но безобидный. Тэд и Труди говорили, что он отлично будет управлять кафе, когда наконец-то поймёт, что уже и так почти это делает. Ну, то есть, он командует, как что оформить, контролирует меню и подбор книг, у него запасные ключи – и часто его просят открыть или закрыть Книфе, что-то подготовить или прибрать перед закрытием. Иногда он торчит с Тэдом за стойкой, и Тэд ему показывает, как правильно варить кофе, заваривать чай и всё такое. Короче, Лар во всём участвует, но тихонько и как бы нечаянно. Правда, он людей побаивается, вот и приходит на обед пораньше, пока все на работе или в школе.
А тут я сам раньше обычного заявился – и вижу, как Труди воркует над незнакомым посетителем в чёрном пальто и походных берцах. «Лар, – говорит, – милый, please, подскажи, как нам попасть в соцсети? Мы с Тэдом немного старомодны, не знаем, что сейчас любят».
Говорит и расставляет перед ним чашечки с разным чаем, безумные бутерброды раскладывает. Я смекнул, что тут будет что-то интересное, и меня будто ветром занесло за соседний столик. Серьёзно, будто невидимый великан в спину дохнул. А Лар сахар насыпать забыл, но ложкой в кружке мешает и улыбается:
– Ну, конечно, как я сам этого не сделал до сих пор! Вы не волнуйтесь, я сегодня же создам несколько страничек. Только нужно будет с фото повозиться. Представляете, сколько ни пытаюсь заснять Книфе, у меня все снимки то засвеченные, то чёрные, то размытые. Прямо мистика какая-то.
Труди погрустнела, но потом снова улыбнулась:
– А ты пока создай странички без фото, с текстом. И потом сможешь добавлять что-нибудь интересное. Кстати, вывеску для Книфе ты сам придумал – сможешь нарисовать похожий логотип? Его можно указать вместо фото, не так ли? Будет даже лучше: фирменный стиль и всё такое.
– Попро-о-бую, – неуверенно протянул Лар.
Мне кажется, он прибеднялся. Судя по щёлканью мышки, он за одно это слово открыл вкладок десять с уроками и инструментами и уже начал что-то набрасывать.
– Хэй, у вас тут лишние уши, вы в курсе? – объявил от стойки Тэд. Я почувствовал, что начинаю краснеть, но решил быстренько объясниться.
– Здравствуйте! – говорю. – Я на обед забежал. Мешать не хотел, чесслово.
Труди засмеялась:
– Какие эти уши лишние, это же Ритин рыцарь! Яшенька, чем тебя угостить?
– А можно и мне как за этим столиком?
– Ну, и садись к Лару тогда. Он всё не съест всё равно. Безумное чаепитие за счёт заведения!
Я быстренько плюхнулся напротив того парня и схватил маленький чёрный бутербродик с маслом и вареньем, как в детстве. Чай оказался с молоком и пряностями, по-индийски. И только набив рот, я сообразил, что с Ларом мы ещё официально не знакомы. Хлебнул чаю, прокашлялся, протёр ладони салфеткой и протянул ему руку:
– Яшка!
– Что?
Конечно, он уже успел уткнуться в ноутбук и забыть про меня.
– Яшка я! Приятно познакомиться!
– Лар. Взаимно, – осторожно ответил он.
– Я давно хотел с вами познакомиться. Вы так здорово всё придумали! Я каждый день сюда прихожу.
– Правда? А что вы читаете? – оживился он.
– Ну… Если честно, я сейчас только учебную литературу успеваю. Экзамены на носу.
– Это дома, а что вы читаете в Книфе? – не отставал он.
– Да я как-то не сообразил, что здесь читать можно… Просто прихожу и радуюсь, что здесь всё такое кэрролловское.
Лар встревожился:
– Но здесь много разных книг! Не только Алиса!
– Мне как-то в голову не пришло. Внутри всё про Алису напоминает, а о других книгах я не думал.
Он схватился за голову:
– Но это же беда! Полный провал!
– Почему?
– Книфе должно быть о книгах и чтении! Не об одном, пусть и прекрасном, произведении! Всё не так! Я всё испортил!
Да, бабуль, он правда странный. Но мне стало его жалко, и я попытался помочь:
– А что вам мешает исправиться? Вот, сделаете странички в сети, расскажете о Книфе побольше. Добавите света над книжными полками, новых отсылок в интерьере, подскажете Ане, что можно поискать книжную еду у других авторов.
Лар уставился на меня, а потом сам протянул руку. Я удивился, но пожал её ещё раз. А он закончил таращиться и улыбнулся:
– Спасибо.
У него улыбка… Нездешняя, что ли. В общем, я понял, что здесь, в Книфе, все чуть-чуть того, но ведь именно за это я людей и люблю. Так рад, что с ними познакомился. И так уютно, будто само кафе тебя встречает, фонариками подмигивает, дыханием подталкивает к нужному столику, к добрым людям. Это, конечно, мои выдумки, но уж очень приятные, так и хочется в них верить.
Знаешь, я так хочу однажды тебя туда привести! Тебе обязательно понравится. Эй, только слезу пускать не вздумай! Конечно, это будет не сегодня и не завтра, тебе надо лечиться, я всё понимаю. Не волнуйся, бабуль, береги сердечко.
О чём я говорил-то? В общем, пообедали мы с ним, добавились друг к другу в друзья и разошлись довольные. И я к тебе сразу побежал. Ох, как интересно будет наблюдать за Книфе! Ведь я теперь тоже немножко его создатель, вот на такую крошечку. Чудеса!
Сказка
– Бабушка! Бабушка! Всё получилось! Я так рад! Погоди, положу в тумбочку кое-что, потом медсестра разберётся. Так, ещё немножко… Готово! Где моё кресло? Ага, вот же оно. Короче, слушай!
Помнишь, я предложил Лару подумать насчёт других книжек? Чтобы разбавить Алису, нужно было что-нибудь такое же яркое и волшебное. Я-то думал, на переваривание моей идеи месяц-другой уйдёт, но ребята оказались гораздо легче на подъём. Так что захожу я вчера в Книфе – и чувствую: кашей пахнет! Никогда здесь такого не было. Я скорее к стойке и на кухню пальцем показываю:
– Дайте мне, пожалуйста, вот это!
Тэд передал Труди поднос с чашками и переспросил:
– Точно? Это пшённая каша, знаешь ли.
– Именно! – говорю. – У Кэрролла точно её не было!
– Не было, – выглянула из своей лаборатории Аня. – Это из немецкой кухни.
– Стой, не подсказывай! – я задумался. Немецкая… немецкие авторы… Братья Гримм?
Они переглянулись и дружно закивали.
– Братья Гримм… Каша… Кашу варили в горшках… Горшочек, вари!
– Бинго! – хлопнул в ладоши Тэд. – Ты заслужил быть главным дегустатором сегодня!
Меня отправили за столик, и скоро Труди принесла на подносе маленький горшочек, из-под крышки которого пыхтела и грозилась убежать жёлтая нарядная каша. А рядом красовалась глиняная кружка с молоком.
Знаешь, это почти так же вкусно, как у тебя! Сладко, сочно, с маслом, изюмом, курагой! Я дул, ел, обжигался – и так хорошо было, будто ты снова на ногах и ворчишь, чтобы я не торопился за столом, а я смотрю на тебя – и сердце становится огромным-преогромным, ещё чуть-чуть – и весь мир поместится…
В общем, доедаю я это чудо, начинаю посматривать вокруг – и вижу, что полочка с книгами подсвечена ярче, прямо хочется разглядывать. А на ней – так и просится в руки – книга, зелёная такая. Старенькая совсем, с тремя смешными тётками в средневековых нарядах на обложке. «Братья Гримм. Сказки». Я её вытащил, начал листать – и вдруг понял: это же она! Моя первая книга! Помнишь, мама мне её дала и говорит, строго так: «Читай!» А я ворчу, отнекиваюсь: мне-то и чтение букваря тяжело даётся, а тут целая большая книжка.
Помнишь ведь? Знаю, что помнишь. Как она мне нелегко давалась! Страница, другая, медленные, трудные. По буквам, по слогам, водя пальцем по строчкам, то со злостью, то со слезами. А потом во мне будто ключик повернули. Открылся потайной замок, и я всё на свете забыл: с книжкой этой и спал, и ел, и на качелях катался. И перечитывал потом раз пять. Картинки какие-то к ней рисовать пытался… Но шло время, я находил дома всё новые и новые книги, потом мама меня записала в библиотеку – и началось брожение по лабиринтам. А вот про первую книжку я как-то забыл. Однажды захотел полистать – и узнал, что мы её потеряли во время переезда. Как я плакал тогда, хоть уже и большой парень был!
И вот, она у меня в руках, вижу её, как тебя. Переписал название, издательство, год выпуска, книжный номер. Ведь я теперь смогу отыскать и купить такую же! Она у меня снова будет, понимаешь!
Разошёлся я что-то, да? Просто не ждал, что снова встречусь со своей первой книгой. Так неловко было перед ней: я ведь совсем читать забросил. Но исправлюсь, вот только с экзаменами и поступлением разберусь, чтобы всё как ты хотела: внук в столице на юриста учится, стипендия, перспективы там всякие. Я тебя не подведу, не переживай. Чесслово.
А в Книфе ещё разное добавилось. На входе теперь музыка ветра с фигурками гусей-лебедей. Я сразу не заметил, пока меня новый запах вперёд тащил. По счастью, эти переливы звучат приятно – сами-то гуси-лебеди наверняка кричали противно, даже страшно. Такая жуткая сирена, чтобы детишки от страха замирали, как от крика назгулов, и их можно было легко схватить и унести к хозяйке, у-у-у! Но в Книфе место для уюта, а не для страшилок, так что мини-копии совсем безобидные, динь-дилинь.
Правда, в этот раз было кое-что и не такое безобидное. В соседней нише сидел незнакомый дядька – крепкий такой, краснолицый, чихал всё время. И вот ему каша совсем не понравилась, Я специально не подслушивал, он сам на всё кафе гундел: «Чёртов изюм! Ненавижу изюм! Они там с ума посходили!» И от сквозняка всё прятался, воротничок наставлял, хотя я даже слабого ветерка не заметил. Труди его умилостивила потом: напомнила, что это дегустационный образец, пообещала обязательно указать наличие изюма в меню, а с него денег за обед совсем не взяла. Дядька ещё побухтел, но потом всё-таки ушёл – и дверь за ним будто сама захлопнулась. А я наконец-то разглядел ещё одну обновку.
Теперь на сиденьях разбросаны мягкие подушки, смешные и сказочные. Золотая рыбка, колобок, чёрный кот, даже пушистый череп с жёлтыми глазами – будто с забора игрушечной Бабы Яги сняли. Ну очень интересно всё разглядывать и пытаться угадать, откуда это. Например, волк – это про Красную Шапочку или про Ивана-царевича? Медведь – это про Златовласку или про пирожки? Наверное, про всё сразу – образы-то общие. Эти, как их там… ар-хе-ти-пы, но за умными словами лучше к Лару. А мне теперь интересно, когда в меню пирожки появятся… Нужно будет Аню спросить!
Сколько всё-таки интересного в книжках. Даже про самые простые сказки столько вопросов! Жалко, на моей специальности такое не изучают – но, может, найду какой-нибудь факультатив, если время останется? Чем не хобби!
Но ты уже устала, наверное. Все уши тебе своим Книфе прожужжал, да? Ничего, мне пора домой, а ты отдыхай и выздоравливай поскорее. Весна на дворе, сад дичает. Но я уже всё продумал: ты ведь, наверное, скоро снова сможешь разговаривать или хотя бы писать. И тогда ты мне будешь отдавать приказы, как королева во дворце, а я буду садом заниматься. После экзаменов, конечно. И потом ты приедешь в деревню – а там такая красота! Будто и не уезжала. Правда, здорово?
