Мария Никитина
Все о челюсти и не только…
– Ну что? Болит, где болело? – спросил он.
– Нет. Не болит.
Врач радостно улыбнулся: «Ну, хорошо». Ощущение, что все скоро нормализуется, меня не покидало.
Аня в этот день готовилась к выписке. Ей не хотелось расставаться с нами, поэтому мы ее утешали, как могли. Зашел врач.
– Ну что? Как дела? Готовы на выписку?
Она кивнула.
– Ну, давайте, поправляйтесь, – пожелал он.
– Спасибо большое. До свиданья.
– Нет-нет. Никаких до свиданья. Хирургам не говорят до свиданья.
– Да, конечно. Тогда всего доброго.
– Всего доброго, – ответил врач и вышел.
– Ничего, – сказала я Вике, – скоро и нас вылечат.
В этот же день прооперировали еще одну женщину из нашей палаты. Ей врач удалил из гайморовой пазухи кисту и вросший в пазуху, воспалившийся корень зуба мудрости. Надо сказать, что у нее потом очень быстро все зажило. Но когда ее привезли после операции, она долго отходила от общего наркоза.
– Где я? – спросила она.
Я подошла к ней, и, погладив по руке, сказала: «Ты уже в палате. Все хорошо, все позади. Теперь все будет хорошо, теперь будет заживать». Она произнесла: «Какой-то кошмар, полный финиш, – слезы потекли у нее из глаз, – что со мной сделали?» Я не нашлась, что ответить, и твердила, что теперь все будет хорошо. Она сжала своей ладонью мои пальцы и сказала: «Спасибо». Я погладила ее по руке. Она успокоилась и уснула. Проснувшись, спросила: «Я сильно страшная?» Все ее заверили, что с ней все хорошо. А мне подумалось, что это она на меня насмотрелась, хотя в отделении и кроме меня было на что посмотреть.
Теперь мой отек спал, и я стою и смотрю из окна палаты на заснеженную улицу, освещенную фонарями. Снег, медленно падая, ложится на тротуар. И снова хочется сказки, детства и доброты. Да, это не тот город, и не та жизнь, но это моя жизнь, и я благодарна Богу за то, что свел меня с добрыми и хорошими людьми.
– Для подготовки обложки издания использована художественная работа и фото автора.
