Марина Эльденберт
Невеста поневоле
Глава 4
Алиша
Никогда еще Сесиль не появлялась настолько вовремя и одновременно настолько не вовремя. На меня будто лавина обрушилась, холодная, отрезвляющая, полная паники и стыда.
Я дернулась, рванулась, но меня не пустили, прижали теснее к себе.
Что он делает? Если Сесиль войдет и увидит нас, увидит меня в таком виде, то мне конец. Моей репутации в стае конец, а заодно и всему, чего я добилась!
Я едва не взвыла от бессилия и невозможности обернуться и вцепиться зубами в руку Хантера. Нельзя. Он бесов альфа! Он имеет право послать Сесиль во всех смыслах и продолжить то, что начал.
И я уже не уверена, что это проверка границ моей послушности!
Только на этот раз я не буду послушной. Я буду сопротивляться, и мне неважно, альфа он или старейшина.
Я уже готова кусаться, но голос Хантера меня останавливает.
– Конечно, Сесиль, – невозмутимо отвечает он. – Она почти закончила чистить кровать. Подойдет через десять минут.
То есть он меня лапал, но ему все равно? Нет, я задницей чувствовала, что все равно ему не было. Причем чувствовала буквально.
– Это очень срочно, – не унималась тетка, пока я пыталась отдышаться.
– Что именно?
– Это между нами, альфа. Надолго я ее не задержу.
– Хорошо. Но пусть возвращается, тут еще много работы.
На мне застегнули молнию, поправили рубашку и подпихнули в сторону двери, и все это так быстро, будто я не невеста, а… Даже думать не хочу – кто!
Из комнаты я выходила на негнущихся ногах, потому что по телу до сих пор бегали мурашки, и вовсе не от страха. Было бы лицемерием заявить, что я ничего не почувствовала и не возбудилась от действий альфы. Поначалу я действительно терпела, даже мысленно шикнула на волчицу, когда она попыталась рычать. Я наивно полагала, что Хантер просто проверяет мою послушность, что еще немного, и он перестанет, ведь я не нужна ему, к тому же на мне – «лимонная свежесть», которая должна была, просто обязана была его отпугнуть! Но почему-то не отпугнула, а я упустила момент, когда мне стало жарко и хорошо, и хотелось, чтобы он продолжал.
И тут случилась Сесиль!
К счастью или к несчастью, я еще не решила, но сложила руки на груди и приняла свой обычный невозмутимый вид в надежде, что тетка ничего не заподозрит.
– Что ты хотела, Сесиль?
Сегодня она была в элегантном брючном костюме, а значит, уже умудрилась съездить по делам: дома она предпочитала платья и юбки.
Сесиль придирчиво осмотрела меня с ног до головы, а потом повела носом. Кажется, «лимонная свежесть» ей тоже не понравилась, потому что тетя помрачнела.
– Идем, – приказала она тем тоном, которому лучше не возражать, и я последовала за ней. Тем более что пока мы шли, я смогла немного успокоиться и прийти в себя. Собраться с мыслями.
Моему возбуждению есть объяснение. Хантер – альфа. Самый лучший самец, а я волчица, мы оба наполовину звери, которыми владеют инстинкты. Это все физиология, ничего больше. Главное, не поддаваться этой физиологии. Все-таки это я управляю зверем, а не она мною.
Я так увлеклась собственными размышлениями, что не сразу заметила, где оказалась. Сесиль привела меня в собственную гостиную, смежную с ее спальней.
Я только успела это понять, как тетка замахнулась. Мою щеку обожгло пощечиной, а голова мотнулась назад.
Моя волчица проснулась мгновенно, зарычала, пока я замерла на месте в глубоком шоке. Потому что Сесиль еще ни разу не распускала руки, по крайней мере, в отношении меня.
– Дура! – рыкнула она в ответ. – Ты решила, что если Хантер поваляет тебя в койке, то потом сделает женой альфы?
– Что? – совершенно искренне возмутилась я, прижимая ладонь к пылающей щеке. – Нет! Я не собиралась ни с кем валяться.
– Тогда почему от тебя разит возбуждением, дорогая Али? – издевательски процедила Сесиль. – Завелась от мытья полов?
На это мне ответить нечего. Стоит тете напомнить про «завелась», у меня загорается и вторая щека, на этот раз от стыда. Сесиль мрачнеет.
– К счастью, я успела вовремя.
– Ты что, под дверью стояла? – возвращаю я ей шпильку. До сих пор чешутся руки вернуть ей еще и удар.
– Не я, для этого есть другие.
– Хантер бы это услышал.
Я бы это услышала.
– Он был слишком увлечен… твоим мытьем полов. Надеюсь, что ты прекрасно понимаешь, зачем весь этот цирк с невестой и наказанием уборкой. Ты, Алиша, слишком легкая добыча для матерого волка.
– Неправда! Между нами ничего нет.
– Ничего и не будет, – усмехается Сесиль. – Он назначил тебя своей невестой, но так же быстро передумает, когда получит от тебя все, что ему нужно. В этот суть таких мужчин, как Хантер. В этом, а еще в его природе альфы.
Каждое слово тетки – отражение моих мыслей. Я тоже пытаюсь понять, как такая как я может зацепить Хантера, чем, и не нахожу ответа. Но после пощечины просто не могу с ней согласиться, поэтому складываю руки на груди и смотрю Сесиль прямо в глаза.
– А если не передумает? Если он действительно мной увлекся?
Сесиль неожиданно смеется. Совершенно искренне, отчего обидно вдвойне.
– Какая ты молодая и наивная, моя девочка! Если мужчина, вервольф он или человек, по-настоящему увлекается женщиной, он ухаживает за ней, дарит подарки, а не лезет ей под юбку или в штаны, – она брезгливо кивает на мои джинсы, – на следующий день после знакомства.
Она делает шаг вперед.
– Хантер здесь не ради невесты. Более того, он здесь даже не ради благополучия стаи. Он не семья, понятно? Мы все ему безразличны. Он чужак, который по какому-то нелепому стечению обстоятельств стал старейшиной и нашим альфой. Поэтому он здесь для того, чтобы навести порядки, сделать все так, как нужно Доминику Экроту. Он преступник, криминальный авторитет.
– Меган рассказала мне, что он участвовал в Волчьих боях.
– Тогда ты должна понимать, почему я вышла из себя!
Она пытается коснуться моей щеки, но я ей этого не позволяю.
– Прости, Али. Мы здесь все на взводе.
– Мы?
– Я, Руперт и Август. Я отправила его к Диане, пока мой мальчик окончательно не поправится, но по крайней мере, он уже в сознании.
Диана – одна из самых уважаемых волчиц стаи и подруга Сесиль. Августу у нее будет хорошо.
– Хантеру не нужна наша стая, – снова возвращается к нашей теме тетя. – Он здесь для того, чтобы нас мучить, и для того, чтобы развлечься. Хантеру не нужна невеста, ему нужна игрушка. Он выбрал тебя, потому что решил, что с тобой будет меньше проблем, иначе бы он выбрал Мег или Таю.
Это противоречило словам самого Хантера, но могла ли я ему доверять?
– Алиша, прошу, не питай иллюзий, что станешь женой альфы. Ты просто потеряешь свою честь и станешь никому не нужна. Ты хочешь стать изгоем? Как Венера.
Венера – бывшая жена Августа. Мы не были особо близки, но все равно я бы никому не пожелала изгнания. Тебя выставляют на улицу в чем есть, без денег, без связей, без ничего. Наверное, это была одна из причин, почему я вообще решила учиться. Чтобы не быть настолько беззащитной. Но до получения профессии мне еще далеко.
– Не хочу.
– Тогда не позволяй Хантеру лишнего. Не оставайся с ним наедине. Помни, что ты волчица.
– Как мне не оставаться с ним наедине, если я сейчас должна убирать его спальню?
Другой вопрос – как мне не подпускать Хантера к своим юбкам и джинсам, если даже “лимон” его не отпугивает?
– Не переживай, об этом позабочусь я. – Она подталкивает меня к двери. – А теперь возвращайся.
Но я не двигаюсь.
– И еще одно. Больше не смей вымещать на мне свои эмоции, Сесиль.
– Хорошо, Али, – кивает она. – Это не повторится. Мы же одна стая.
Сесиль действительно обо мне «заботится», потому что, когда я возвращаюсь в спальню альфы, его там нет. Зато есть Вера, теткина горничная, которая берется активно мне помогать.
Не знаю, как Сесиль договаривается с Хантером, если честно, я до последнего была уверена, что он придет и прогонит помощницу, но когда он все-таки появляется, то просто бросает на меня короткий взгляд и, устроившись в кресле, занимается своими делами. Как ни в чем не бывало.
А я с ужасом осознаю, что разочарована. Немного или много, сложно сказать. Одно знаю точно – одна часть меня хочет даже не продолжения тех касаний, она просто хочет его внимания. Чтобы Хантер спросил, зачем Сесиль меня вызывала, чтобы заметил след от ее ладони на щеке, которого, конечно же, уже нет. Я волчица, и у меня слишком хорошая регенерация.
Такая глупость! Настоящий альфа, наверное, спросил бы обо всем этом, Август знал обо всем, что происходит в стае, но Сесиль права: Хантер не настоящий альфа. Он здесь временно, как и я временно его невеста.
О чем я только думала, заключая с ним сделку?
Нет, о чем я думала, когда позволила себя лапать самым откровенным образом? Когда в принципе позволила себя лапать?
Никогда больше этого не допущу! Не потому, что так сказала Сесиль, а потому что я не настолько наивна, чтобы думать, что между нами будет нечто большее, чем разовый секс. Это не для меня.
– На сегодня хватит, – слышу я за спиной.
Я поворачиваюсь к Хантеру и встречаюсь со взглядом гипнотических разноцветных глаз. До меня не сразу доходит, о чем он говорит. Хватит чистить ковер?
– Хватит?
– С уборкой, – кивает он.
– Но я еще не закончила.
– Вера закончит. Ты свободна, Алиша.
Так просто? Я должна прыгать до потолка от радости, но вместо этого чувствую себя лишней и ненужной. Давно меня не накрывало этим чувством: в последний раз настолько сильно, когда я узнала про смерть родителей и о том, что теперь придется жить под крышей Прайеров.
Я что, действительно расстроилась из-за того, что он передумал ко мне приставать? Предки! У меня, наверное, не в порядке с головой. Беги отсюда, Алиша!
– Благодарю тебя, альфа.
Я стягиваю резиновые перчатки и направляюсь на выход. Сейчас бы в душ, смыть с себя «лимонную свежесть», от которой уже едва не болит голова, и почитать. Например, «Психология вервольфов, психология людей: в чем разница?»
Только я успеваю выйти, как обнаруживаю, что Хантер идет за мной.
– Я тебя провожу.
– Я знаю дорогу к своей комнате.
– А я нет.
И не надо! Это то, что мне хотелось сказать. Но не хотелось при этом получить очередное наказание за хамство альфе в его доме.
– Зачем тебе знать, где находится моя комната?
– Чтобы нормально поговорить. – Я даже затормаживаю, но спросить не успеваю. – В моей спальне слишком много глаз и ушей.
– Ты про Веру?
– Я про камеры.
Что за бред?!
Конечно, в этом доме есть камеры. Внешние, чтобы видеть, когда приезжают гости, но внутри?
– В спальне альфы не может быть камер.
– Очевидно, мой братец тот еще извращенец.
– Август не извращенец, – рычу я.
– Да ты его совсем не знаешь.
Упираю руки в бока.
– Я знаю его достаточно!
– Тебя не смутила оперативность Сесиль? – меняет он тему.
Я открываю рот и тут же закрываю. Смутила! Еще как смутила. И она сказала, что кто-то нас подслушивал.
– Не камеры, – догадываюсь я. – Микрофоны.
Хантер хмурится, и я понимаю, что по привычке размышляю вслух, и что звучит это не очень: будто я сама установила прослушку.
– Это какая-то паранойя.
– После знакомства с Кампалой я уже ничему не удивлюсь.
– С кем?
– Как-нибудь расскажу. Так где твоя спальня?
– Там, – киваю я, уже совершенно ничего не понимая и радуясь, что мы почти пришли. – Благодарю, что проводил.
– Не за что, – отвечает он и ловко привлекает меня в свои объятия, обхватывая ладонями мою талию и обжигая пальцами даже через слой одежды. – Я этого хотел.
Почему его «хотел» звучит так развязно? Будто подразумевает не в прошедшем времени, а в самом настоящем.
– Нет! – говорю, упираясь ладонями в твердокаменную грудь.
– Нет? – усмехается он. – Ты моя невеста, помнишь?
– Прекрасно помню. Поэтому требую соответствующего со мной обращения.
– Требуешь?
– Прошу, – исправляюсь я, опуская взгляд, что в принципе без разницы, потому что все равно приходится смотреть на Хантера.
– И как же я должен с тобой обращаться, волчонок? – интересуются сверху.
– Вежливо, внимательно, с уважением.
– Звучит скучно.
– Тогда можешь найти себе другую невесту, – пожимаю плечами.
– Меня вполне устраиваешь ты.
Он издевается?
Я вскидываю голову и вижу искры смеха в его глазах. Точно издевается!
– Очевидно, ты, живя среди людей, привык к другому, но это волчий мир. Я волчица, у меня есть честь и достоинство.
Улыбка сбегает с лица Хантера. Он мрачнеет, а в его глазах вспыхивает синеватый огонь. Это пугает даже меня, выросшую среди вервольфов, и я отстраняюсь, вжимаюсь в стену.
– Считаешь себя лучше меня?
– Я не об этом.
– Тогда о чем?
– О моих личных границах, которые ты сегодня переступил. – Я делаю глубокий вдох. – Я тебя не знаю, Хантер. Какой ты, твои интересы, твои мечты и желания. Я никогда не была ничьей невестой, но мне кажется, что двое всегда должны узнать друг друга, прежде чем переходить к физическому контакту. Если тебе это не подходит, то я точно тебе не подхожу.
Звучит ужасно, как цитата из какого-то учебника по психологии, но я жутко нервничаю. Его взгляд внезапно смягчается, морщина между бровей разглаживается, и глаза снова становятся обычными.
– Хорошо.
– Хорошо, это значит – ты найдешь себе другую невесту?
– Хорошо, у тебя будет возможность меня узнать. Сегодня за ужином.
Кто сказал, что я вообще хочу тебя узнавать?! Р-р-р!
Я не стала ждать, пока Хантер уйдет, рванула на себя ручку двери и оказалась в своей комнате.
Вот тебе и мечты про отдохнуть и почитать книгу! Хотите нарушить планы? Зовите Хантера Прайера!
Ну и что теперь делать?
Глядя на время, я поняла, что до традиционного ужина Прайеров осталось чуть меньше часа. Нужно было на правах невесты попросить его перенести хотя бы на полчаса или сказать, что слишком устала и не смогу быть, но эта умная мысль пришла ко мне уже в душе. К счастью, в каждой гостевой спальне особняка были ванные комнаты: маленькая душевая, туалет и раковина. Моя не исключение. Хотя я бы с удовольствием сейчас погрелась в джакузи, но для этого нужно спускаться на первый этаж, не говоря уже об ограниченном времени.
Какой кайф смыть с себя чужой запах! Не уверена, что еще когда-нибудь надену эту рубашку, которую нарочно пропитала жидкостью для уборки. Этот запах отпугнул бы любого вервольфа, но любым Хантер не был. Я же просто не представляла, как и чем еще его от себя отпугнуть!
Я вообще не понимаю, почему он меня выбрал!
Потому что я выделяюсь среди других? Так я могу и не выделяться. Стану такой, как Мег и Тая. Может, в этом весь секрет?
С этой мыслью я полезла в шкаф и нашла свое самое красивое платье. От «Олли», известного на весь мир легорийского бренда. Даже Сесиль скривилась, когда увидела ценник, но я купила его на собственные сэкономленные карманные деньги. Черное, из струящейся ткани, оно обнажало одно плечо, а на втором раскрывалась белоснежная орхидея из бисера и сияющих кристаллов. Я надевала платье однажды, на свадьбу Августа, для других поводов оно мне казалось слишком праздничным. Но близнецы и Сесиль вчера доказали, что ничего «слишком» не бывает.
Часы тикали, поэтому я быстро сделала достаточно яркий макияж, а волосы просто высушила – на прическу не осталось времени. Но даже при таком раскладе в отражении на меня смотрела совершенно другая, непривычно агрессивная Алиша. Захотелось пойти умыться, но я силой воли развернула себя к выходу.
Послушность и скучность не работает совсем. Альфе со мной не скучно, пока он охотится на кролика-Али. Но что, если мы поменяемся местами? Что, если я покажу, что готова быть невестой альфы и пользоваться всеми доступными мне привилегиями? Просто жажду стать его женщиной и женой. Я буду вести себя как близнецы, а лучше как дочери Конеллов. Как будто весь мир у моих ног.
Если это не отвадит Хантера, то я просто не представляю, что сможет!
Главное, при этом не поссориться с остальными. Сесиль права: Хантер сделает свое дело и уедет, а мне еще с ними жить.
Завершающим штрихом в моем образе была туалетная вода. При смене тактики все равно почему-то не хотелось, чтобы Хантер ко мне принюхивался. Не хотелось – и все тут!
Спустившись на первый этаж, я заметила в холле дворецкого, который сразу направился ко мне.
– Добрый вечер, Алиша. Прекрасно выглядите.
– Спасибо, Маркус.
– Сегодня нам сюда, – он кивнул в сторону веранд.
– Разве ужин не в столовой?
– Нет.
Новое правило альфы, чтобы позлить Сесиль? Она не любитель нарушать традиции и ужинать на веранде зимой. Даже учитывая, что ее застекляют на холода, и там очень классно, особенно если поставить обогреватели.
На веранде действительно тепло, а из освещения только свечи на полу, подоконниках и на столе с белоснежной скатертью. Маленьком столе, за которым можно поместиться только вдвоем. Прежде чем я успеваю переварить этот факт, ко мне поворачивается Хантер. Он снова в джинсах, но вместо футболки надел черную стильную рубашку, в которой сейчас выглядел гораздо более опасным. Для моего пульса так точно. Особенно, когда Хантер скользнул взглядом по моему неприкрытому плечу.
– А где все? – оглядываюсь я.
– Понятия не имею, но на нашем свидании они явно лишние.
Свидание? Свидание!
– Ты говорил, что это ужин.
– Ты говорила, что хочешь меня узнать. Для этого присутствие Сесиль не нужно.
Туше!
Моя уверенность в способности его переиграть падает, но я усилием воли возвращаю ее обратно и улыбаюсь ему:
– Отлично. Нам действительно не помешает узнать друг друга прежде, чем дело дойдет до свадьбы.
– Свадьбы?
– Обычно этим заканчиваются все помолвки, – я пожимаю плечами, но в душе ликую, потому что Хантеру тема свадеб явно не близка.
– Не всегда.
– Да, но я очень расстроюсь, если моя закончится ничем.
– Правда?
Вид у альфы становится донельзя скептическим, но я предпочитаю доиграть выбранную роль:
– Конечно!
– Еще час назад ты говорила, что не хочешь быть невестой.
И это не сработало.
– Я передумала, – подхожу ближе и смахиваю невидимую ворсинку с его плеча. Для вервольфов такое вторжение в личное пространство – табу, но я же невеста, мне можно! – У невесты альфы много привилегий, а у супруги – тем более. Никто, даже Сесиль, не сможет мне указывать, что делать и как жить.
– Это правда.
Хантер отодвигает для меня стул, на который я, расправив юбку, грациозно опускаюсь. По крайней мере, мне хочется думать, что грациозно, потому что чем ближе я к альфе, тем больше волнуюсь. Когда он скользит пальцами по моему обнаженному плечу, в памяти вспыхивают воспоминания о совершенно других прикосновениях. К груди, к животу, к бедрам. Я, кажется, вся покрываюсь мурашками, тепло растекается по коже, по телу, превращая меня всю в сплошной нерв. Я едва не подпрыгиваю, когда он склоняется надо мной.
– Я рад, что нравлюсь тебе, Алиша. Потому что ты нравишься мне.
Хочется отмолчаться или рыкнуть на него, но я напоминаю себе про образ. Поэтому просто оглядываюсь на него, смотрю прямо в глаза.
– Я знаю. Иначе бы ты не решил на мне жениться.
Хантер тихо смеется, и от этого бархатного, глубокого звука у меня сбивается пульс. Было бы намного проще, если бы он был хоть чуточку менее привлекательным! Приходится напоминать себе, что внешность бывает обманчивой, и что именно такие красавчики с бархатистыми голосами больше всего на свете любят разбивать женские сердца. После того как затащат в постель, конечно же.
– Старайся лучше, Алиша. Мне все еще не скучно.
– О чем ты?
– Об игре, которую ты затеяла.
Он подается вперед, и меня обволакивает его запахом, мужским ароматом.
– Я люблю игры. Но предпочитаю играть честно, а вот у тебя с этим пробелы.
От неожиданности я даже из роли выхожу.
– С честностью? – интересуюсь сухо. – Ты считаешь меня лгуньей?
– Я считаю тебя трусихой. Которая почему-то по-прежнему прячет от меня свой запах.
Сдался ему мой запах!
– Это мой запах, поэтому я могу делать с ним все, что захочу!
– Не рядом со мной, Алиша, – он не повышает тон, но его голос меняется, становится властным и жестким. – В следующий раз не пользуйся духами, гелем для душа или чистящими средствами. Я хочу услышать твой аромат. По-хорошему.
– А если по-плохому?
– По-плохому тебе не понравится.
Мне уже все это не нравится. Этот ужин с ним. Свидание. Почему мое первое настоящее свидание с мужчиной должно быть именно с ним?
Пока я думаю, что ответить, Хантер занимает свое место. Правда, его стул не напротив, а рядом с моим, поэтому я стараюсь максимально от альфы отодвинуться, чтобы случайно не задеть его рукой или ногой. Да что там задеть, мы снова совершенно одни!
– Я не должна оставаться с тобой наедине. Это неприлично для волчицы.
– Промывка мозгов от Сесиль? – Хантер приподнимает брови.
– Она лишь напомнила мне о наших правилах и достоинстве.
– А мы договорились с тобой для начала получше узнать друг друга. Расслабься, волчонок, я не собираюсь набрасываться на тебя на веранде в присутствии официанта.
Он кивает на Эдгара, лакея, застывшего возле двери. Эдгар человек, так что вряд ли слышит наш разговор, но он точно увидит, если альфа перейдет черту.
– Только на веранде? – уточняю я.
Хантер снова смеется.
– Ты точно учишься на психолога? Или все-таки на юриста? Такое внимание к деталям.
– Право это не мое, а в психоанализе очень важны детали.
– Можешь разобрать меня по косточкам? – В глазах альфы смех и вызов.
– Могу, – принимаю я этот вызов. – Но официально я смогу это сделать только через три года. Если ты, как мой муж, позволишь мне этим заниматься.
На этот раз Хантер не ведется на мою уловку.
– Я все-таки современный вервольф, а не саблезубый. Но, судя по тому, что я увидел и услышал, ваше племя зависло в совсем дремучих веках.
– Наше, – поправляю я, потому что от его слов становится обидно за стаю. – Ты теперь один из нас.
– Точно, – хмурится Хантер. – Никак к этому не привыкну.
– Мы не настолько закостенелые в своих традициях, как ты думаешь. Август… То есть бывший альфа разрешил всем волчицам получить высшее образование, а у меня даже есть права и машина, за каждой незамужней девушкой из Черной долины нет такого тотального контроля, как, например, у Конеллов. Они за границу территории стаи не выходят без телохранителя.
Хантер хмыкает, но я не знаю, к чему это относится: к тому, что он не верит про контроль, или к тому, что не считает наличие водительских прав личной свободой. Обидно, что он мнит себя выше нас, не потому что альфа, а потому что другой. Именно это подразумевала Сесиль? Мы недостаточно для него хороши. Вся моя стая.
Хантер тему не продолжает: очевидно, она слишком скучная для него.
– Вина? – предлагает он, кивая Эдгару.
– Никогда не пробовала.
– Никогда? Почему?
– Зачем? Алкоголь на меня не действует, поэтому я не испытываю легкости или эйфории, как это происходит у людей.
– Ты мне еще скажи, что сексом занимаются ради детей!
Он так на меня смотрит, что в сознании тут же вспыхивают воспоминания о том, чем мы занимались в его спальне. Это даже в моих мыслях звучит двусмысленно!
– Не скажу, но волчицы занимаются им только после свадьбы.
– Большое упущение.
Большое упущение, что вино на меня не действует! Может, успокоило бы мои нервы, и я не задумывалась над каждым словом.
– И для чего пьют секс?
Предки! Я имела ввиду вино!
Глаза альфы на мгновение вспыхивают синим цветом, будто он прямо здесь собирается перекинуться в волка, но Хантер сжимает руку в кулак, и его взгляд вмиг становится человеческим. Правда, при этом едва не прожигает меня этим взглядом насквозь. Словно хочет нанизать на шпажку одной из закусок с морепродуктами, которые расположились на большом блюде на столе. Хотя, судя по истории нашего знакомства, нанизать он хочет меня на что-то совершенно другое!
От этой мысли я едва сдерживаюсь, чтобы не надавать себе по щекам, чтобы прийти в чувство.
– Ты ходишь по краю, волчонок, – говорит он, будто предупреждая, и его голос опускается до той интимной хрипоты, от которой по коже бегают мурашки.
– Алиша, – поправляю я.
– Слишком официально для тебя и наших отношений.
Я вспоминаю о своей роли, и не собираюсь от нее отказываться.
– Можно Али, раз у нас что-то вроде помолвки.
– Али. – Он смакует мое короткое имя, как смакуют деликатесы, или как люди смакуют вино. Я видела, как они зажмуриваются, делая крошечный глоток. – Мне нравится.
Эдгар показывает альфе этикетку на бутылке и, откупорив вино, наполняет его бокал розовым на один палец, не больше. Этот ритуал завораживает, увлекает, как если бы я находилась в театре. Но вместо того, чтобы попробовать первым, Хантер подвигает бокал ко мне.
– Попробуй.
– Хорошо.
– Начни с аромата.
Непослушными пальцами хватаюсь за ножку бокала и принюхиваюсь. Пахнет виноградом, персиками и немного ягодами, что растут на южных склонах, а еще булочками в пекарне дяди Рамси. Я словно чувствую на щеках жаркое солнце и ветерок, который путается в волосах.
– Пахнет летом, – говорю я и тут же исправляюсь: – В смысле, приятно.
Хантер совсем не смеется над моей оговоркой:
– Красивое сравнение. А что насчет вкуса? Совет – не спеши. Сделай маленький глоток и покатай его на языке.
Я делаю не просто глоток – глоточек, но чувствую себя странно, особенно потому что Хантер пристально следит за мной. У вина оказывается действительно необыкновенный вкус, не похожий на сок или компот. Не знаю, с чем сравнить, но точно приятный.
– Нравится?
– Да.
– Оставь его, – кивает Эдгару Хантер, и тот отходит от столика, альфа сам наполняет наши бокалы. Но от его следующих слов я едва не переворачиваю свой.
– И вино, и секс пьют для удовольствия, Али. Но ты правильно напомнила мне, что вино – не вода, его нужно пить медленно, смаковать. Наслаждаться ароматом, каждым глотком, послевкусием, которое оно дарит. Главное не добраться до пустого донышка, не захмелеть в процессе, а прочувствовать каждый бокал. Губами, языком, всем телом.
Меня бросает в жар, и дело вовсе не в системе обогрева.
– Отказывая себе в вине или в сексе, мы отказываемся от наслаждения, которое можем подарить друг другу.
– Тебе говорить проще. Ты мужчина, еще и альфа. Тебя не назовут шлюхой, потому что ты переспала с понравившимся вервольфом или, предки, с человеком!
Что-то меня понесло, и я снова выпала из образа.
– Ты хотела переспать с человеком? – холодно интересуется Хантер.
– Может быть, – вздергиваю подбородок. – Мы наполовину звери, которые должны отдаваться своим инстинктам, но почему-то все об этом забывают. Я ведь не железная. Я из плоти и крови, а не из здравомыслия и хороших манер. Но так нельзя. Так не по правилам.
– То есть, если бы не правила, ты бы занялась со мной сексом прямо сейчас?
Сегодня за ужином мне задали столько провокационных вопросов, что еще один меня совершенно не смущает.
– Нет.
– Нет? Тебя ко мне тянет.
Я смело встречаю его взгляд.
– Может быть. Но меня это скорее пугает. До паники.
– Или пугают последствия твоей раскрепощенности. Пугают правила. Кстати, я здесь для того, чтобы изменить их. Изменить устои вервольфов.
– Удачи, – хмыкаю я. – Я с удовольствием понаблюдаю, как у тебя это получится.
– Сомневаешься в моих возможностях?
Опасный вопрос от опасного хищника. Хантер обхватывает пальцами ножку бокала, а у меня чувство, что сейчас он бы с удовольствием сжал их на моей шее.
– Не в тебе, – поправляюсь я, и это правда. – Сомневаюсь, что остальные готовы принять эти изменения.
Вспоминаю начало нашего разговора:
– Ты поэтому хочешь почувствовать мой аромат? Я для тебя как бокал вина.
– Отчасти.
– Отчасти?
– Мне интересно проверить нашу совместимость.
– Совместимость?
– Истинность. Парность. Называй как хочешь. Я историк, ученый, исследователь. Это моя страсть, и меня всегда интересовала эта особенность вервольфов, которая считалась атавизмом. Утерянной, забытой, выброшенной из волчьего общества за ненадобностью. Так было до недавнего времени, пока Доминик не встретил Чарли.
Он выдает столько информации, что приходится снова переспросить:
– Чарли?
– Шарлин Мэдисон. Его жену. Пару. Истинную.
– Она человек, – вспоминаю я свадебные фотографии старейшины Экрота и его супруги, которые видела везде: в журналах, газетах и в интернете. Красивая пара, оба светловолосые, высокие, а еще счастливые и влюбленные.
И среди вервольфов, и среди людей это было что-то вроде свадьбы века. Переломным моментом. До этого вервольфы, что связывали себя браком с человеком, изгонялись из стай, потому что в таких союзах не могло быть детей, а значит, это рано или поздно могло привести к вымиранию нашего вида. Понятно, почему за такой брак жестоко наказывали. Шарлин Мэдисон стала исключением из правил, они со старейшиной сейчас ждали ребенка.
– Человек, – морщится альфа. – Чарли такой же человек, как и я.
Я вспоминаю его битву с Августом, реакцию и силу Хантера, мистический синий цвет его взгляда, и огромного по любым меркам волка. Мег говорила, что он полукровка, но разве полукровка может быть таким сильным?
– Мне кажется, что ты и не вервольф, – вырывается у меня раньше, чем я успеваю обдумать эту мысль.
Хантер смотрит на меня странно, будто по-другому, а потом кивает Эдгару, который тут же исчезает с веранды. Что, конечно, меня нервирует, я делаю новый глоток вина и тянусь к закускам.
– А кто, по-твоему?
– В отличие от тебя, я не ученая, поэтому понятия не имею.
Кто меня вообще за язык тянул?
Я облегченно выдыхаю, когда Эдгар возвращается с подносом и основным блюдом. Это жареная на углях ирда, рыба из реки в долине. Мое любимое блюдо, значит, Хантер постарался узнать об этом и сделать все, чтобы затащить меня в постель. Или проверить нашу совместимость – теперь это так называется.
– Вы со старейшиной Экротом друзья?
– Владыка упаси! – Хантер так кривится, и чтобы спрятать улыбку, я пробую рыбу. Кусочек будто тает во рту, но после демонстрации с вином, я вообще по-другому воспринимаю еду. Словно ее вкус раскрывается для меня еще больше. – Нет, я скорее друг Чарли, а мы с Домиником терпим друг друга, потому что вместе наводим порядки.
А вот тут впору радоваться, что успела все прожевать!
– В моей стае?
– Не только. Среди вервольфов в принципе. Например, разобраться с истинностью. Вернуть вервольфам их суть и основу основ.
– Зачем?
– Для начала, чтобы повысить рождаемость. Насколько мне известно, вервольфы понемногу вымирают.
Ну конечно!
– Для этого волчиц отдают за самых сильных волков.
– Что не гарантирует потомство.
Не гарантирует. Супруга Августа так и не смогла родить ему детей, поэтому он хотел жениться во второй раз.
– Если верить легендам древности и Доминику с Чарли, то в истинной паре возникает особая связь, когда они могут чувствовать друг друга на расстоянии и даже читать мысли друг друга.
Кошмар какой-то! И они говорят, что изменят порядки вервольфов к лучшему?!
– Я бы не хотела, чтобы кто-то читал мои мысли.
