Марина Сычева
Маша и Медведь
Вернувшись к мужу после пары заводных хитов, Маша наткнулась на тяжёлый взгляд. Пойдём танцевать! Песня классная же. Что случилось? – на всё молчание. Маша не понимала. Устал? День рабочий был. Нужно домой, пойдём?
И только на улице Игоря прорвало, рыкнул сквозь зубы: ты перед кем космы распустила! Надеялась получше найти? Так Павел женат, Оля его на сохранении, вот и пришёл один. А ты вьешься, гривой трясёшь. Подруги, небось, научили?
Толчок оказался внезапным. Маша оступилась, подвернула ногу. Заплакала, больше от обиды, чем от боли. Игорь вдруг переменился, подхватил на руки, стал извиняться: дурак я, какой дурак, ревнивый. Прости, это напряжение на работе и шампанское, прости, девочка моя. Маша всё плакала, но обида понемногу уходила.
Могла ли Маша предположить, что упрёки станут обыденностью, заполнят уши, прирастут к коже. А вместо красавицы из зеркала на неё ежедневно будет смотреть неряха и грязнуля. Всего-то и нужно впустить в свою жизнь медведя.
Его привёл Игорь. Чем чаще Маша думала об этом, тем больше убеждалась.
С утра ей нездоровилось. Тянуло что-то внутри, было мутно и страшно. Маша отпросилась с работы и пролежала до обеда. Поднялась только после звонка: девочка моя, ты как, получше? Приду не один, уж прости – срочный проект. Маша понимала. Игорь метил на повышение, это был шанс немного улучшить хромающее от ипотеки финансовое положение. Маша собрала ноющее тело, разморозила курицу и наготовила побольше. Накрыла на стол, встретила гостей, извинилась и ушла в спальню.
За стеной вилась рабочая беседа: тихое обсуждение порой всплескивалось напряжённым спором, и Маша качалась на волнах чужих голосов, уплывала в дрёму. Боль словно засыпала вместе с ней. Вдруг – громовой хохот, потом снова и снова. И то и дело повторяющееся Бурый. Маша ойкнула: живот свело раз, другой. В голове застучали молоточки. Потом ухнуло сильнее, словно вторя басовитому смеху за стеной. Машу мутило, и почему-то казалось, что именно неведомый Бурый, над шутками которого покатывались на кухне, тому виной.
Она ворочалась, то и дело прижимая руки к животу, морщилась от громких звуков и поглядывала на экран телефона: одиннадцать, полдвенадцатого, полночь…
В начале первого она не выдержала. Сползла с кровати, и как была, в домашнем, двинулась к кухне.
– Игорь, – свет резанул, кухню размыло от выступившей на глазах влаги. Люди за столом показались тенями. – Ребята, вы извините, время позднее, а завтра на работу.
– Да, Бурый, засиделись мы, – по голосу Маша узнала Павла. – Завтра продолжим.
Пропустив гостей в коридор, Маша со вздохом глянула на гору посуды, пустые бутылки под столом и груду костей в тарелке.
В прихожей снова громыхнул смех, потом хлопнула дверь и всё стихло.
– Игорь, поможешь? Или я завтра до работы уберу, нехоро…
