Марина Повалей
(Не)мимолётный роман
Глава 17
Поцелуй был нежным и тягучим, я растворялась в нём, а сознание моё куда-то уплывало. Миг, и я оказалась на руках у мужчины, распахнув от удивления глаза.
– Куда мы? – голос сел.
– Туда, где тебе будет удобно расплачиваться по долгам. Это недолго.
И понёс меня вглубь пещеры.
Всю дорогу я любовалась этим мужчиной. Потрясающим мужчиной. Сильный, умный, красивый, сильный… ну и пусть мозги превращаются в кашу. Пара минут и в глаза больно ударило светом, после сумрака горы.
– Как это? Как это возможно? – спрыгнула с мужских рук, подбежала к воде, играющей с песчаным берегом. – Как ты это сделал? Как тебе удалось? Создатель… немыслимо!
– Тебе нравится? – Крис обнял меня сзади, скользнув ладонью по животу. Я зажмурилась.
– Спрашиваешь! Ещё как! Но я не понимаю, как ты сумел?!
– Ты забыла о моей стихии?
– Крис, но это же… сделать целый проход в стене, расчистить пляж от горных пород…
– Не такой уж тут и пляж, кусочек пляжа… – голос прозвучал спокойно, но я-то вижу, как он доволен моей похвалой. – Ты на днях сказала, помнишь, что негде стало купаться, когда местные стали ходить на твой старый пляж.
– И ты сделал мне новый? – поверить не могу. За несколько недель этот мужчина совершил столько немыслимых поступков!
– Нужно же тебе где-то купаться.
– Но я не смогу попасть сюда без тебя.
– А с кем ещё ты собираешься плавать? – рука Криса обхватила мою шею, заставив повернуться и посмотреть на него. Не больно, но вполне ощутимо. – Ну же?
Не найдясь с ответом, я осторожно, стараясь не делать резких движений, развернулась в мужских руках и поцеловала его. Руки, поначалу сжимающие шею, постепенно расслабились и принялись аккуратно её поглаживать. Плавно сползли вниз, вновь остановились на плечах, то и дело скользя ниже.
Я вложила в этот поцелуй всю свою благодарность за подаренный мне пляж, за стену спальни, увитую цветами и за многое другое.
– Пойдём купаться? – я сама прервала поцелуй.
– Вместе? – он, кажется, не поверил.
Что ж, придётся доказать. Показать всю серьёзность своих намерений.
Отступила на несколько шагов, чтобы не достал прибой и потянула завязки платья. Оно бирюзовой пеной опало к ногам, оставив меня в полупрозрачной нижней сорочке, едва прикрывающей ягодицы.
Для мужчины, неотрывно наблюдающим за мной, это словно послужило сигналом к действию. Быстро начал расстёгивать пуговицы рубашки, но я уже устала ждать.
– Догоняй! – крикнула и бегом понеслась в прохладные объятия солёной пучины, радостно принимающей меня.
Вынырнула. Огляделась, но никого не видно. Не то, чтобы я испугалась, но когда Крис вынырнул рядом со мной, со страху забыла, что дно должно быть близко, забила руками по воде.
– Тише, тише. Ничего не бойся, – сказав это, притянул меня к себе, обнимая. – Доверься мне.
И вновь поцеловал. Аккуратно и нежно.
То ли близость почти обнажённого мужчины так подействовала, то ли моя собственная нагота. Я словно чувствую его нетерпение, как будто он сам себя сдерживает, но хочет много большего.
Слегка куснула его губу и словно плотину прорвало. Поцелуй за секунду углубился, стал резче, сильнее. Крепкие руки спустились с талии на ягодицы, слегка огладили, а я застонала Крису в рот. Поглаживания, сжимания. То нежные, то жёсткие… Мои руки во всю уже блуждают по мокрым волосам, шее, плечам. В какой-то момент он легонько приподнял меня, делая приглашение. Которым я воспользовалась. Запрыгнула на мужчину, обнимая ногами тонкую талию, становясь ещё ближе, вжимаясь в него грудью, животом, тем, что ниже. Полностью вся.
Мучительно застонав, он не прервал поцелуй. Лишь схватил меня понадёжнее, направился к берегу. Аккуратно уложил спиной на песок, накрывая собой.
Волны щекочут ноги, которые то и дело сами подгибаются и выпрямляются. Поцелуй прекратился и открыв глаза я схлестнулась взглядом с серыми глазами, такими незнакомыми сейчас.
– Ты веришь мне? – я кивнула в ответ. – Ничего не бойся. Я не сделаю ничего, что может тебе навредить.
Притянула к себе сильную шею, но Крис уклонился от моих губ и скользнул ниже. К шее. Легкое касание губ и снова всё прекратилось.
– Крис… – просьба-стон. Приоткрыла глаза и увидела лучшее, что когда-то видела.
Взгляд полный откровенного любования, восхищения. Прошёлся по мокрой сорочке, облепившей моё тело, вернулся к груди.
Я почувствовала, как соски напряглись от такого внимания. Мужской рот тут же накрыл правый, левый он сжал ладонью. Меня выгнуло дугой.
– Крис… – прохрипела, пальцами впившись в широкие плечи, царапая ногтями гладкую кожу.
Ответом мне был прихват зубами. Не больно. Ослепительно остро.
Сорочка сдвинута, грудь полностью оголена. Горячий песок подо мной, такое же горячее тело на мне. Жаркое солнце светит только нам двоим, никого больше нет на целом свете.
Когда Крис начал целовать вторую грудь, его рука медленно скользнула вниз. В тот миг, когда мужские пальцы коснулись меня сквозь ткань белья, я попыталась схватить короткие волосы, но вместо этого только сжала голову мужчины. Застонала и дёрнулась всем телом.
– Тише, милая. Тише. Всё хорошо. Ничего не будет, не бойся… девочка моя.
Нежный поцелуй, посасывание моих измученных губ, в то время, как мужские пальцы пляшут внизу извечный, древний танец. В какой-то миг, я согнулась, а вторая рука мужчины тут же скользнула мне за спину, придерживая.
Не помню, как сама потянулась к его белью. Это сродни инстинкту. Это нужно было мне. Мне только этого не хватало. Ощущать его. И только когда мои пальцы обхватили член Криса, и я услышала гортанный стон, эта ласка стала полной, завершённой.
Несколько медленных движений вверх-вниз по стволу, потом быстрее. Дыхание мужчины участилось, что я сочла хорошим признаком.
Поцелуй прервался, и губы снова двинулись по телу. Шея, грудь, ниже … живот. Крис слегка прикусил мягкую кожу у пупка, а я закричала, вспахивая пальцами землю, и рассыпаясь на миллионы искр.
Несколько мгновений меня трясло в его руках. Мужских пальцев уже нет во мне, но руки обнимают так крепко, надёжно. Когда я смогла ясно видеть, то встретилась взглядом в улыбающимися глазами Кристофера. Последовал нежный поцелуй, а моя рука вновь потянулась к его естеству.
– Отдохни. У тебя ведь это было впервые, я прав?
Кивнула, залившись румянцем. Ну как ему сейчас сказать правду? Что я прекрасно лажу с собственным телом? Не буду подрывать его веру в людей. Конкретно в себя.
– Я не устала, – поднялась, присаживаясь. Движениями прося подняться и его.
Как только мужчина упёрся коленями на песок, я плавно подлезла к нему. Грудь, бесстыдно торчит из сорочки, и я ловлю отголоски его возбуждения от собственного вида.
Подползла, стаскивая вниз бельё, освобождая крепкий член из белья.
Оба на коленях. Друг напротив друга. Кристофер смотрит, почти не дыша, лишь изредка выдыхая сквозь зубы.
– Какой красивый, – восхищённо прошептала обхватив его ладонью и приближаясь лицом, рассматривая. Погладила, провела ладонью. Сомкнула в кулак и принялась медленно водить вверх-вниз.
Поцеловала каменный живот, дрогнувший под моим языком. Медленно слизала солёную дорожку от пупка до соска, чуть обведя языком небольшую коричневую окружность.
Раздался стон и мужская рука намотала мои волосы и заставила подняться. Дикий, сумасшедший взгляд голодных глаз и безумный поцелуй, заставивший стонать уже меня. А Крис уже сам принялся двигаться в моей руке в одному ему известном ритме. Несколько яростных толчков и тёплая, вязкая жидкость полилась с моей ладони.
Поцелуй сошёл на нет, постепенно становясь из жёсткого нежным. Лёгкое касание и кончик мужского носа прикоснулся к моему. Я открыла глаза.
Постепенно мир начал возвращаться на наш пляж. Вместе с ним вернулась неловкость. В сорочке, болтающейся на талии, я уже не чувствую себя сексуально. Лишь развязно…
– Эй, Таша… посмотри на меня, – не хочется. Хочется поскорее домой, подальше от чужих глаз. – Чего ты испугалась? Всё ведь хорошо?
– Да. Нам пора возвращаться.
– Давай ещё побудем? Немного, – усадил меня перед собой, зажав со всех сторон ногами. Заставил спиной облокотиться о него. – Тебе что-то не понравилось?
– Нет.
– Тогда в чём дело? Тебя как подменили.
– Ни в чём, не бери в голову, – на самом деле во многом. В том, что посреди бела дня я, почти замужняя девушка, почти отдалась почти прямо на улице почти женатому мужчине. В том, что мне было так хорошо, что я забыла обо всём на свете. В том, что мне страшно! Я не понимаю, что чувствую, но мне страшно потерять его. Страшно расстаться. И я, наконец, даже в собственном сознании не могу произнести – это временно. Скоро мы разойдёмся каждый своей дорогой.
Он не стал настаивать, слава Создателю, и заставлять меня снова врать.
– Где ты собираешься брать деньги на канатную дорогу? – вспомнила о насущном.
– Из своих доходов.
– Это же колоссальные средства! Ты ведь можешь получить инвестиции от короны, от крупных промышленников!
– Милая, не забивай себе голову. Я, между прочим, тоже отношусь к числу тех самых промышленников, – я не сдержала удивлённого взгляда. – Даже как младшему сыну герцога мне по наследству перешли кое-какие земли. А когда умер брат… как ты понимаешь, его земли тоже перешли ко мне.
– А твой брат…
– Я не хочу об этом говорить, – прозвучало довольно резко. Возможно, будь я нежной розой, даже обиделась бы. Но я тот ещё репей. Тем более, у каждого человека должны быть свои секреты. – Финансировать свои проекты я хочу сам, тем более, чтобы не бегать за резолюцией на каждый болт. Что меня действительно интересует, так это откуда в юной девице столько познаний? Ты сейчас была так раскованна… так, словно делала это не один раз.
– Какого ответа ждёт мужчина, задающий женщине подобный вопрос, – я запрокинула голову, вглядываясь в его глаза. В них блеснула злость. – Если тебя интересует девственница ли я – да. Невинна ли – нет. Мне неприятен ни сам разговор, ни твой тон. Я не спрашиваю и никогда не спрошу тебя о тех, с кем ты был до меня, – сделала паузу, освобождаясь. – И о тех, кто будет после. Я не хочу об этом говорить, – вернула ему его же слова. Нет, не месть. Констатация факта.
– С кем ты была до меня?
– Ты что-то слышал из того, что я сказала только что?
– То, что я тебя услышал, не означает, что поступлю так, как хочется тебе. Кто он? Или он был не один? – впервые за долгое время я почувствовала сокращение мышц на лице. – Отвечай, когда я тебя спрашиваю. Не смей молчать! – Крис больно схватил меня за запястье.
– Убери от меня руки. И сбавь тон. Я тебе не жена, не родственница или другая безропотная овца, смотрящая в рот герцогскому сынку. И не уличная девка.
– А не так давно стонала как… – не знаю, кого из нас больше удивил свистящий звук пощёчины.
– Ты забываешься, – выплюнул зло.
– Так же, как и ты. Всего хорошего.
Я не убегала. Не спешила натягивать платье, делала это нарочито спокойно, словно моё облачение не сопровождалось злым взглядом и яростью, клокотавшей внутри.
25 лет. Взрослый мужчина, а ведёт себя… кажется в этом симбиозе я оказалась и старше и мудрее. А опыт наживу. Теперь-то я знаю, как это бывает. А этот павлин пусть только попробует приблизиться!
Глава 18.
Очередное паршивое утро паршивого дня. Проклятая стена, разделяющая мои покои с коридором замка словно… проклятая. Другого объяснения у меня нет.
Всё началось с того, что вернувшись несколько дней назад с тоже проклятого пляжа, я первым делом сдобрила её зельем от сорняков. Предварительно сорвав цветущие пышным цветом мерзкие, болотного цвета лианы и от души потоптавшись по ним. Чтобы даже никаких напоминаний о заносчивых тошных жабах не оставалось. Не в моей комнате! А уж совместные трапезы я как-нибудь переживу.
Поверить не могу, что ещё недавно так радовалась, когда на утро с одного маленького цветочка, выращенного для меня павлином прямо из замковой стены, вся её обратная сторона в моей гостиной расцвела, подобно заброшенному храму в дебрях джунглей. А каким потрясающим казался аромат, от которого сейчас так и тянуло опустошить пустой желудок.
Мерзкие цветы никак не желают сдыхать! Дорогущее зелье от сорняков, его усовершенствованный образец, а пакостной клумбе хоть бы хны! Нет, сначала всё работает как надо – зелень иссыхает, цветы увядают, но вот после… на утро лиан ещё больше, чем я выдрала вечером! Если моё зелье всегда так работает, то удивительно, как меня ещё не засудили за обман.
Сил никаких нет. В мелочность маркиза Прасгала я не верю. Ну глупость же! Не будет взрослый мужчина, аристократ, заниматься мелкими пакостями такой сопле, как я. Логично? – Логично!
Тем более, что растениям в кадках хватило по одной-две капли.
Горшки с землёй я в тот же вечер чинным, но кривоватым столбиком выставила у входа в свой сарайчик. Хозяйственные итвозцы к утру весь хлам растащили с глаз долой.
Состояние лорда Нейдана заметно улучшается. Только что имела удовольствие убедиться в том, что плаха за убийство дворянина мне не грозит. Запах стал еле уловим, лишь вблизи менталиста остался лёгкий душок. Он даже как-то помолодел, что-ли. Похудел. Это, однозначно, пошло ему на пользу. Очнётся – спасибо скажет.
– Лиззи, – чуть не пробежала мимо призрачной фигуры, сидящей у двери одних их многочисленных гостевых покоев. Ныне пустующих. – Что сидим? Кого высиживаем?
– Это ты сейчас так пошутить попробовала? – я хрюкнула от смеха. И засмеялась уже нормально, но всё же прикрыв рот ладонью.
– С юмором у меня не очень. Как и с общением в принципе, – присела с ней рядом на корточки.
– Сложно не заметить. Где твои друзья?
– Оставь это. Тема не интересная. Лучше ты рассказывай. Чего ты здесь?
– Не знаю, – уголки чётко очерченного, будто подчёркнутого краской рта, опустились. – Просто сижу.
– Занятно. Часто? – уже пристальнее я глянула на дверь дубовых покоев. Слегка старую. Этими покоями не пользуются очень давно. Возможно их давно и не обновляли.
– Частенько…
– Почему не входила? – задала я самый резонный из напрашивающихся вопросов, заранее предполагая ответ.
– Боюсь… – как я и думала. Пусть с чувством юмора и социальными связями у меня и не очень, но вот с логикой, слава Создателю и генетике, всё в порядке. Ожидаемо, с увеличением правильных ответов, увеличивается и моё любопытство. Тем более, что есть на что отвлечься от поганых сорняков.
– Хорошего зелья от сорняков, случайно, не знаешь? – еще несколько таких удивлённых взглядов и вопросов о моём дружелюбии у неё не останется.
– Знаю! – я с умилением наблюдаю, как на глазах меняется её мимика и рот из печального становится радостным. – Точно знаю! Помню…
– На смоле? – уточнила деловито. Пора подниматься, ноги затекли.
– Ну да… – понурилась белобрысая головка.
– Не продолжай. Его и я знаю. Не помогает. Пошли уже посмотрим, чем тебя туда так тянет, – всё же, она трусишка, или мне показалось? – Или ещё кого подождём?
– Ннет, нет. Пошли вдвоём, – встрепенулся призрак-трус.
– Чудно, – мгновение, второе. – Лиззи, а Лизи? – наивные глазищи, золотистые кудрищи, – ключи доставай, – понимания ноль. – Послушай, Лиззи. Если ты будешь так медленно включаться, бабуля тебя скоро развеет. Мы, знаешь ли, практики, а не любители долгих разговоров и уж тем более инструктажей, – мееедленный вдох-выдох. – Ты привязана к герцогине. Ментальной связи между вами нет, слышать и смотреть через тебя она не может, но леди Элеонора хозяйка здесь. А ты её дух. Смекаешь? – медленный кивок. Сомневаюсь, что не из страха перед небытием. – Молодчинка. В кухне, у выхода, сигнальные звонки из покоев, рядом ключи от всех гостевых комнат. Тащи от дубовых. И пошустрее.
Ну, слава Создателю! Испарилась!
Минуты через три Лиззи, уже вполне осязаемая, во всю гремит ключами.
– Почему они не подписаны. Я не понимаю! Неужели сложно просто подписать, – неживая девица вскинула на меня возмущённый взгляд своих странных серо-зелёно-карих глаз. Серо-зелёные по окружности и совершенно карие внутри. Жуткое зрелище.
– А почему ты не рыжая? – знаю, знаю. Предсказуемость – моё второе имя.
– Глупые байки. Просто из десяти рыжих семеро будут ведьмами. Это не означает, что сила обойдёт девочку только из-за цвета волос, – мы стали удивительно ладить. Я всегда знала, что угрозы и шантаж, действеннее всяких увещеваний и бесполезных уговоров.
– Лиззи, успокойся и расслабься. Ты знаешь сама, который ключ тебе нужен. Просто впусти бабушкину силу. Здесь не нужны подписи, просто почувствуй. Она всё сделает за тебя.
– Ты правда сможешь меня развоплотить, если я не буду справляться? – поинтересовалась призрак, прикрыв глаза.
– Я? Да нет конечно. Я на такое не способна, – встретившись с чистым, незамутнённым взглядом, решила никого не обманывать. В который раз. – Сил не хватит. Моей магии только и хватает на то, чтобы зелья заправлять.
– Ты поэтому хочешь призвать фамильяра? Чтобы ведьмовать? – Лиззи, наконец-то подобрала ключ и уже проворачивает его в замке. Неужели!
– Давай договоримся, на эту тему говорим только в лаборатории и моих покоях, – о технике безопасности лучше договариваться на берегу. Я так считаю.
– Дай угадаю. Иначе бабушке нажалуешься и она меня развеет? – с этими словами наглая девица отворила дверь покоев, недружелюбно скрипнувшую на петлях.
Покои, как покои. От остальных гостевых если и отличаются, так это дубовыми панелями в отделке и такой же мебелью. В меру основательно. В меру функционально. В смысле, всё только самое необходимое.
Пока я оглядывалась, осматривалась, бабулин дух не спеша прошествовала к спальне.
– Жуткое место, – на эту её реплику я лишь пожала плечами. По правде говоря, обычные покои. Для гостей. Ничего ни жуткого, ни милого я здесь не вижу.
– Что-то ещё чувствуешь? Куда-то тянет?
Не ответив, девушка медленно, постоянно озираясь побрела в спальню. По дороге она то и дело старается коснуться мебели. Память тела призывает?
– Здесь что-то. Что-то плохое, – Лиззи подошла к окну. – Я жила здесь! Точно жила! Не просто бывала, но эта спальня была моим домом. Помню это. Море, утёс. Я видела их постоянно.
Я не стала уточнять, что вид из всех окон в башне с этой стороны примерно одинаков. Блажен, кто верует. А моей новой знакомице просто необходимы воспоминания.
Мне уже почти стало скучно, тем более, что желудок требует свой законный завтрак, как взгляд сам вперился в окно. Не то, что за ним, а именно в проём. Не сразу поняла, что именно зацепило глаз, но лишь подойдя и отодвинув Лиззи в сторону, заметила, как разительно отличается толщина стен по обе стороны от стекла.
– Что ты делаешь?
– Доверься мне, я столько романов перечитала… Знала бы ты, сколько там сокровищ было вот так спрятано! – увлечённая, я ответила не глядя на собеседницу.
Принялась ощупывать обе стены поочерёдно. Кладка камня отличается. Не существенно. С первого взгляда не заметить, но присмотревшись становится виден и другой камень, и едва отличимая цветом глина. И в оконном выступе едва различимый верхний слой. Довольно толстый.
Уже почти забыла о своей напарнице, когда ухо стало улавливать тихий скулёж.
Плакала призрак. Тихо, почти беззвучно. Она не всхлипывала, не пыталась остановить течь из глаз и носа. Я никогда такого не видела. Капли стекают по её лицу, превращаясь в водные дорожки, а она стоит недвижима.
– Лиззи. Эй, что с тобой? Слышишь меня?
– Давай уйдём. Я прошу тебя, умоляю. Давай уйдём отсюда и никогда больше не зайдём сюда? – тихо попросила она.
– Ты знаешь, что там?
– Я.
Стоит ли удивляться, что скелеты в стенах дома, пусть пока и не увиденные, аппетита неокрепшему организму не придают? Вот и гастролёру нашему не естся, хотя он, вроде как ни сном, ни духом. Брови нахмурены, губа то и дело жуётся вместо хрустящего хлебушка.
Жаль, что я не знаю, какие печали его одолевают, знала бы – подкинула ещё.
Вместо этого очи долу и распиливаю последний (теперь точно!) кусочек бекона, пытаясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Спокойствие сохраняться не хочет.
Хочется подскочить с места, схватить кирку побольше, нашего кузнеца (в качестве рабочей силы) и сломать демонову стену.
Лиззи, хоть получившая с меня обещание в жуткую комнату не входить, то и дело поглядывает на меня укоризненно-умоляюще. Будто, шельма, не с ба связана ментально, а со мной. Словно уже как-то проведала о моих планах.
Блюда сменяют одно другое. Призрак со своими обязанностями справляется превосходно, только та, прежняя Лиззи предпочитала по большей части быть невидимой или бесплотной. Эта же, только обретя физическую форму, пренебрегает ею лишь устав, когда сил на поддержание уже не остаётся. От этого у меня, не привыкшей видеть живую обслугу в крепости, словно диссонанс возникает. Тем более, что этот дух предпочитает завитые локоны двум косицам и красивое, довольно откровенное по нынешним меркам, пусть и старомодное платье.
– Как продвигаются работы по строительству вашей волшебной дороги, ваша светлость? – вяленькая попытка завязать разговор от бабули. И зачем ей это? Обычно она себя условностями вроде светской беседы не утруждает.
– В ней нет ничего волшебного, леди Элеонора. Лишь механика, физика и математика. Никакой магии, – пощипывая себя за подбородок задумчиво и устало как-то парировал маркиз. Он проговаривает это уже не в первый раз, но бабушка словно надеется его переубедить. Зря как по мне. Таких непрошибаемых типов нужно ещё поискать. – А продвигается, по правде, не очень хорошо. Подумываю привезти своих людей для работ. Никогда бы не подумал, что итвозцы – такой ленивый и разборчивый до заработка народ.
– Что вы говорите! – герцогиня подалась вперёд. Лиззи тут же оказалась рядом, получив ментальный приказ и принялась разливать кофе тонкой струйкой из золотистого кофейника. – За чем же дело стало? Средства вам для оплаты выделены…
– Даже представить не могу! Местные передают друг другу байки о проклятом месте, что ничего там строить нельзя. Даже посул большей платы не помог. Рабочих не хватает катастрофически! – выпалив это, наш гость устало замолчал, резко поникнув.
– А вы уверены, что место выбрали правильное? – вмешался папа.
– Оно идеальное! Прекрасная площадка для постройки, удобная локация недалеко от города. Лучше не найти, – поспешил маркиз объяснить отцу.
– Таша могла бы вам помочь, местные любят и уважают её мнение. Если вам удастся её уговорить, то один поход на рынок, пару визитов на стройку – и у вас отбоя не будет от рабочих, – герцогиня кинула на меня заговорщицкий взгляд.
– Не лучшая идея. Вакации не резиновые. У меня нет времени гулять по рынкам и стройкам, – ответила не глядя, ловя на вилку скользящие по тарелке ароматные бобы. Поднесла к носу кругляшок, насладиться запахом зелени и оказалась под перекрестным взглядов всех собравшихся, без исключения. – Что? – проглотила, не жуя.
– Раз так, то я сама помогу вам. Как раз сегодня планировала прогулку на пристань, узнать как дела у наших рыбарей. Переговорю с местными заводилами.
Маркиз Прасгал обвёл нас нечитаемым взглядом. Всех по очереди. Очень медленно.
– Вы действительно считаете, что это может помочь? – коряво усмехнулся инженер, не скрывая желчи в голосе.
– Ну конечно нет! – ба едва ли руками не всплеснула. – Короткий разговор у пристани, потом схожу на рынок. Да и сегодняшняя месса. Наш народ очень суеверен, знаете ли! Вы, молодой человек, никак не возьмёте в толк главного – на этой земле я сама рассказываю людям, чего они хотят.
Глотнув кофе, бабушка поправила сегодня сапфировые косы, уложенные в сложную, но старомодную (Лиззи постаралась, не иначе) причёску.
– Признаться, я с трудом могу поверить в успех вашей затеи, но не могу отказываться от помощи. Везти сюда рабочих из Прасгала – непосильные расходы, – ещё секунду назад сутулый, какой-то усталый мужчина словно стал больше, вытянулся.
На несколько минут в столовой воцарилась тишина. Звон столовых приборов лишил её монотонности.
– Сегодня я получил вестник от его величества. Он интересуется здоровьем графа, – прервал Кристофер мою попытку разглядеть свою судьбу в кашице от кофе. Всегда подозревала, что пифия из меня преотвратная. Хорошо хоть зельевар сносный. Зелью для связки Змея и Дракона осталось только настояться положенный срок. И ладно, что из-за некоторых идиотов, варить его пришлось самому Змею. Я всё контролировала, изредка забегая в лабораторию между свиданиями. Больше я такой ошибки не повторю. Дело теперь всегда будет превыше всего! – Он ожидал его у себя ещё на прошлой неделе, но Дортконд так и не явился. Король ненавязчиво, но довольно-таки настойчиво интересуется, почему его менталист не читает высочайшие вестники, – завладев всеобщим вниманием, но не получив вопросов, инженер продолжил, – я объяснил ему, что графа скосила неизвестная болезнь, при этом он жив и идёт на поправку, но остаётся без сознания, – герцогиня, незаметно для посторонних напрягшаяся в начале рассказа, немного успокоилась. Лицо её расслабилось. – Я не стал бы вас посвящать в подробности своей личной переписки, но чувствую и собственную причастность к этому, – никто из присутствующих всё ещё не понимает, к чему он клонит. – Его величество в курсе произошедшего. Ума не приложу, откуда он это знает, но попросил меня проверить зелье, которым леди Эльташа пыталась вылечить графа.
Тонкая, фарфоровая чашка из лимитированной коллекции королевского фарфорового завода громко ударилась о блюдце, выскользнув из моих похолодевших пальцев. Не разбилась.
– Ваша светлость, предоставьте пожалуйста лорду Кристоферу пузырёк. Вы ведь сохранили его? – звенящим голосом я обратилась к бабушке, не глядя на королевского соглядатая. Словно его и нет.
– Конечно. Он в сейфе, в моей лаборатории. Когда вам будет угодно я передам его вам.
– Я не собираюсь этого делать, ваша светлость. У меня нет никаких оснований подозревать и обвинять леди Эльташу, – говоря, он смотрит прямо на бабулю. Странным, злым, словно отбивающим атаку взглядом. – Его величество я уведомил о произошедшем, рассказываю вам об этом лишь потому, что сам считаю очень подозрительным осведомлённость нашего монарха.
– Вы знаете, кто доносчик? – сразу видно, что папа с ним поладил.
– Я бы не хотел быть голословным. Точной уверенности у меня нет, как и доказательств. Я пока повременю со своими соображениями.
– Я настаиваю, ваша светлость. Поймите моё беспокойство. Я не могу остаться в стороне, – бабуля. Кто бы сомневался. – На кого вы думаете?
Несколько мгновений Кристофер молчал. Честь, она такая. Не позволяет бездоказательно говорить плохо о людях.
– Ваш новый пастор. Слишком скользкий и подозрительный, как мне кажется. Уж простите за прямоту и грубость, но слишком часто он оказывается где-то поблизости. Вопросы, опять же, провокационные задаёт. Вы слышали его проповеди?
– Пока не имели удовольствия. Старый Изор только сегодня уступит ему кафедру, – лорда Тадеуша его слова явно зацепили. – А вы?
– Тоже нет, но хочу. Я слышал, как он разговаривает с местными. О чём спрашивает, что рассказывает. Как-то всё у него крутится вокруг герцогской семьи. Словно вынюхивает что-то.
– Приглашаю вас сегодня нас сопроводить в церковь, раз такое дело. Воскресную мессу мы никогда не пропускаем. Составите нам компанию? – папуля поднялся и опрокинул в себя остатки кофе.
Мужчины ждали во дворе крепости, пока мы с герцогиней облачимся в надлежащие случаю туалеты, наносим знаки Создателя. Я постаралась управиться побыстрее, чтобы зайти за леди и успеть ей рассказать об утреннем инциденте.
– Обязательно. Обязательно всё проверю, – заверила меня моя старшая. – Занятное совпадение: в первый раз, тогда перед ритуалом призыва, я читала один из старых дневников предков. Сейчас уже не вспомню чей, но там что-то упоминалось о некой Эльжбетте, которую автор ласково называл Лиззи. Мне понравилось это прозвище. Я так и назвала духа, – мы уже спускались с крыльца и торопились завершить разговор. – Нужно будет непременно просмотреть те дневники. Возможно, оттуда мы и узнаем о нашей девочке. И почему она нас так сильно не любит, хотя сама жила и умерла здесь.
