Маргарита Олеговна Васюк
Вторая капля
Глава 2
Незнакомый потолок, странное одеяло, подушка. Девушка попыталась вскочить, но в животе кольнуло. Невольно скрученное тело застонало. В темноте девушка различила очертания стакана. Сразу захотелось пить. Рука потянулась к цели, глоток еще глоток, стакан опустел. А девушка, наконец, оглянулась.
Ее глаза округлялись все сильнее, она пыталась понять где находится, но это ничего не дало.
« Что вчера было? ». Клубок памяти был слишком запутан.
Девушка встала. Она осмотрела себя: « я одета, это хорошо. Вроде все на месте». Она вдохнула и еще раз посмотрела по сторонам. Было темно, трудно ориентироваться. Еще и голова кружилась.
– Эй, есть тут кто?– почти прошептала она.
Пару шагов в пустоту. Девушка подошла к стене и нащупала выключатель.
Слишком светло! Что-то будто ударило по глазам. Еще несколько минут потребовалось им, чтобы привыкнуть.
Комната,не слишком большая, отделялась от кухни чернойбарной стойкой. Темно– коричневый ламинат, кремовый мягкий ковер за диваном цвета кофе с молоком. У того, кто это сделал, был вкус. Обои с видом ночного города переходили в зеркальную поверхность окна во весь рост.
Девушка отскочила на мгновение, заметив свое корявое отражение. Но тут же стала подходить ближе, пытаясь привезти себя в порядок. Волосы, которые давно стоило подкрасить, были разбросаны по голове, это было больше похоже на последствия тайфуна, нежели сна. Синяки под глазами, нет, просто мешки из-под картошки, только фиолетовые. Одежда растрепанная.
Девушка подошла совсем близко и стала щупать свое опухшее лицо. Глаза размазались, образ сталь больше походить на панду. Лоб коснулся стекла, теперь отражения не было видно, остался лишь вид города с высоты птичьего полета.
Свет был повсюду, но ничего нельзя было разобрать. Желтые и белые точки неслись с невероятной скоростью, а цветные мигали тут и там. Огни мерцали, простираясь так далеко, как только может видеть глаз. Будто они были живые, как муравьи, заполнявшим все пространство своего дома. Все летело и менялось так быстро и хаотично, но невероятно отточено и просто. Даже голова слегка закружилась.
Звук шагов и тусклый свет исходили из гостиной. Стен лениво натянул на себя штаны и пошел встречать гостью. Он замер на секунду, давая глазам привыкнуть к свету. Как только стало возможным он увидел это. Незнакомка стояла в полусогнутом состоянии, уткнувшись в стекло лицом, не шевелясь. Стен немного посмотрел на эту картину, но, поняв, что меняться ничего не будет, разрушил ее:
–Привет.
Девушка отскочила от окна и уставилась на парня. Она по-прежнему была немного согнута и смотрела сверху вниз. Ее лохматые белые пряди волос небрежно были разбросаны голове, нарушая границы мягкого овала худого лица. Одна из них была прямо у ее пухленьких немного сухих губ, и закрывала часть ее больших напуганных глаз. Она уставилась на парня и, не шевелясь, выдавила:
– Здрасте.
Стен не мог сдержать смех. Девушка смотрела по сторонам, в попытке найти помощь. Она краснела, на глазах выступили слезы.
– Просто, просто это очень смешно… Я Стен!
– Джессика.
Девушка вытерла рукавом слезы и, поправив волосы, попыталась улыбнуться новому знакомому.
– Как же тебя так угараздило?
Парень поставил две чашки черного чая на барную стройку. Джессика была растеряна и смущена, но уже не плакала. Лучше, чем ничего. Она подвинула к себе напиток и стала водить по стеклянному ободку, слегка обжигая пальцы.
– Лимон?
– Нет, спасибо, не люблю кислое…Я просто забыться хотела, девочки позвали, ну я и пошла. Я даже не знакома с Кирой, но они сказали, что ничего страшного.
– Такая молодая, а уже забыться…
Стен отхлебнул немного, но обжегся . Он вытащил язык, как делают маленькие дети, и, будто обидевшись, отодвинул чашку в сторону. Джессика усмехнулась.
– Да, просто парень бросил. Даже не он, Система не дала добро на брак.
Ее лицо стало серьезнее, она немного нахмурился, ее взглядбыл направлен куда-то вниз, будто она задумалась. Девушка взяла чашку и сделала большой глоток.
– Черт, горячее! Язык обожгла.
– Система не приговор, можно жениться и без ее согласия.
– Ну, мой парень решил, что нельзя. Да и черт с ним! Три года на него убила…
– Все еще будет.
Стен положил локти на барную стойку, а голову– на руки. Снизу вверх он посмотрел в бездонные голубые глаза. В них было все: злость, грусть, страх, стеснение, боль и капля радости. Улыбка, больше из вежливости, и чтобы закрыться ею, когда смотрят в глаза. Вот что он увидел, и улыбнулся ей в ответ, тоже, чтобы спрятать все самое сокровенное, не дать заглянуть в душу.
– Я же вас еще не поблагодарила! Спасибо, если бы не вы…
– Давай, уже перейдем « ты» . После вчерашней ночи мы почти родные.
Девушка кокетливо улыбнулась и кивнула в знак согласия.
– Повезло тебе, что я не маньяк… Хорошо хоть себя чувствуешь, вчера до беспаменства напилась, а сейчас бодрячком.
– Да, есть такое. Организм молодой, крепкий, еще печень не убита, справляется…
– И все таки, это же сколько выпить надо было…
– Не знаю, не помню. Начала с виски с колой, потом девчонки уговорили на коктейль, потом еще один. Все подряд пила… Кто узнает, засмеет.
– Да, так мешать …
– Нам же еще на первом курсе сказали, чуть ли не на первой лекции: « Главное– градус не понижать» . ..
– Это где такому учат?
– В меде.
Стен подвинул к себе чашку, он осторожно сделал глоток, еще один, и еще. Он опустошил чашку и поставил ее на столешницу.
– Я поеду, наверное…
– Точно, голова не болит?
– Немного, и шею ломит…
– Это из-за дивана, извини,не подумал.
– Да все в порядке, ты и так меня спас, не знаю, как благодарить.
– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок…
Стен многозначительно посмотрел в окно за плечо Джессики.
– Намек понят,– усмехнулась девушка,– что тебе приготовить?
– Ты будешь мне готовить?! Я думал просто кафе, но так даже лучше.
– А, кафе…
– Нет уж, готовить так готовить.
Стен насмешливо посмотрел на девушку. Она надула щеки и, сморщив носик, демонстративно обиделась. Парень улыбнулся, но она продолжала свой спектакль. Тогда ему ничего не оставалось, кроме как ткнуть ее в нос, других вариантов просто не было.
Глава 3
Суббота, день собрания. Такое нельзя пропускать, вернее, можно, но Коил запретил себе это. Даже после пьянки, даже с головной болью, он должен был прийти.
И он шел. Его путь проходил через дворы, но грязи в них было меньше.
За те полтора месяца со вступления в партии, как и с её создания, все очень поменялось. Организация росла и развивалась. Стоило Коилу разобраться в подвальных лабиринтах, как ремонт в верхнем здании закончился, и пришлось переехать. Больше здание– больше людей может вместить. Организация росла, и парень оставил надежду хотя бы запомнить имена всех членов, не говоря уже об идеи познакомиться поближе.
Он вошел в главный вход, бросив грустный взгляд в сторону двери в подвал, теперь там был склад.
Жизнь кипела уже во всю, оно и понятно, суббота же.
– О, Коил! – словила его на лестнице, Кетрин.– Зайди потом в третью мастерскую, я набросала новых стихов, посмотришь?
– Да, конечно! Я сейчас только к Ридчарду зайду, он просил занести ему эскизы новых буклетов, и посмотрим твои стихи.
– Супер!
Девочка обняла парня и побежала вниз по лестнице, а Коил пошел вверх.
– Привет, Ридчард. О, Зак, ты тоже здесь?
– Да, Мистер Миони, но я уже ухожу.
Молодой парень вскочил в кресла и поспешил уйти.
– Это не обязательно, и мы на ты.
Но тот уже скрылся в коридоре.
– Вот, эскизы, как ты и просил.
Коил протянул Ридчарду флешку, которую только что достал из кармана.
– А что со стихами?
– Пока выбираем, вариантов много, осталось только утвердить.
– Опрос или так, по– старинке?
– У всех и так слишком много забот. Эта агитация, все ведь не просто так готовиться, зачем нам так много людей.
– И то верно, говорят, это только слухи, но сам понимаешь… Так вот, говорят, что скоро общий сбор будут делать.
–Посмотрим, посмотрим. Ладно, мне еще к Кетрин надо зайти.
– Да, конечно. Передавай ей привет.
– Лучше сам зайди, а то в одном здании работаете, а видитесь раз в год.– усмехнулся Коил, облакачиваясь о стену.
– Работа, работа, работа. И еще немного работы. Ладно, пока, что ли.
– Да, пока.
Коил помахал рукой и, оттолкнувшись от стены, пошатнулся, сохраняя равновесие. Став крепче, он еще раз повторил жест рукой и скрылся за дверью. Неловко это все как-то.
« Лестница, лестница, лестница. Либо ступенек слишком много, либо пора заняться спортом» – рассуждал парень, перебирая ногами.
– Запыхался весь, – усмехнулась Кетрин.
– Я значит сюда шел, из последних сил добирался, а ты… Эх, молодежь.
Коил демонстративно вздохнул, положа руку на сердце.
– Да, не то что Вы, в свои то 25, жизни навидались.
– Попрошу заметить 24. Я еще не на столько стар.
Парень плюхнулся в ярко– красное кресло– мешок. Эти предметы мебели в этом здании были всегда неподалеку от творчества. Может, кто-то думал, что они притягивают вдохновение, но они притягивают только лень.
Кетрин прокатилась на стуле, оттолкнувшись от столешницы свободной рукой, и остановилась, точнее, врезалась в желтый пуфик.
– Я тут сделала несколько зарисовок. Просто, прямо, понятно, все как заказывали.
Девушка посмотрела на Коила, они помолчали мгновение, в ожидании чего-то.
– Ну…– протянул парень.
Кетрин вздрогнула, будто внезапно проснувшись.
– Да, прости.
Тонкие руки стали быстро переворачивать листки блокнота. Телефон завибрировал…
– О, это Стен. Привет.
– Привет. Не сильно отвлекаю?
– Нет, все в порядке.
– Хорошо, я просто хотел сказать, что меня не будет сегодня на собрании.
– Чего так?
– Потом расскажу. Если что важное, передашь? Хорошо.
– Да, без проблем.
– Ну все, пока.
Стен положил телефон на стол, он только что освободил себе вечер.
Глава 4
Как же быстро она ускользнула, эта незнакомка. Точнее, уже знакомая. Но, должок за ней еще был. А значит парень уже выбирал, что надеть на внезапно возникшие планы на вечер.
« Это же свидание,да? Значит что-то стильное. Но не слишком официальное,– накидывал варианты мозг. – А может это и не свидание. Она же из благодарности со мной идет. Вдруг я ей вообще не понравился. Тогда можно не заморачиваться. Хотя нет, нужно надеть что-то супер классное, чтобы она прямо влюбилась в меня…»
Какой-то бесконечный поток однообразных рассуждений метался вокруг образа девушки. Что сказать, как улыбнуться. Не обошлось и без повторения одного и того же идеального диалога, где она, конечно же, сражена великолепием и совершенством парня. Все это естественное безумие Стен периодически пытался отгонять, но, спустя мгновение, оно вновьглавенствовало над всеми его тараканами.
“ Я что, влюбился?” – вдруг возникла едкая мысль в голове. Парень попытался выбросить ее, она казалась ему слишком бредовой. Это был совершенный абсурд.
Вечер, мигающие огни витрин. Город уже украсили разноцветными гирляндами. Осень еще не думала заканчиваться, только отгремел Хеллоуин, но все уже было готово к Новому году . Солнце привычно рано скрылось за горизонт, давая возможность всему вокруг сиять в полную силу. Люди бежали все куда-то, сталкиваясь друг с другом, смешиваясь в череду толпы и исчезая в потоке города. Тут и там сигналили машины, неспособные проехать. Запах их едкого дыма смешивался с ароматами, исходившими из ларьков с хотдогами и жареными каштами, чей сладковатый привкус отдавался на языке при каждом вдохе.
Стен никуда не спешил, в этом безумии он мог легко отбросить все мысли и в полной мере насладиться безосновательным счастьем, исходившими, как ему казалось, отовсюду . Он замер, словив дымок, тянувшийся от жареного лакомства. Поток, ход которого притормозил Стен, вскоре стал обходить его. Лишь изредка самые нетерпеливые и не внимательные люди врезались в него. Кто-то улыбался, а кто-то молчал. Может, его и оскорбили даже, но, если бы так случилось, парень бы этого не заметил.
– Я буду зеленый чай с имбирем и медом, – голос девушки звучал мягко и нежно, дополняя ее вечерний образ. Белые волосы аккуратно уложенные в пучок, напоминающий восточные прически, даже классическая немного завитая тонкая прядь обрамляла ее лицо, на котором едва можно было разглядеть следы макияжа. В переливах света трудно было определить наверняка оттенки окружающих предметов, но глаза девушки будто светились . Глядя вниз, хотелось невольно прищуриться, как это бывает, когда смотришь в безоблачное небо, но оторваться от них было невозможно, оставалось только тонуть в бездонной глубине.
– Может, добавить немного мяты?– улыбнулась юная официантка.
– Да, было бы неплохо.
– Что-нибудь из горячего? Может десерт?
– Да, если честно я не могу определиться… А ты что будешь, Стен.
Он немного оттаял от лицезрения девушки. Он промямлил что-то неразборчивое.
– Я буду чай.
– Какой?
– Черный.
Официанта быстро сообразила, что парня надо спасать из столь неловкого положения.
– Советую взять наш новогодний десерт « клюквенный тирамису с сахарным тросточками» .
– Я не люблю кислое, а ты ?
Стен пожал плечами, он потерял нить повествования уже очень давно, и лишился всякой надежды вновь ее поймать. Но на его жест Джессика усмехнулась, а значит не было ни малейшего повода грустить об этом.
– Тогда возьмите наш фирменный десерт « Канеле», это мягкий пропитанный ромом и сиропом бисквит, покрытый карамельной корочкой. Восхитительное лакомство. Можно также выбрать вкус сиропа и карамели, а можно взять с классическим сливочным вкусом.
– Вау, это прекрасно. А есть медовая карамель?
– Да, конечно. А что касается сиропа?
– Я не вижу в списке медового…
– Я спрошу у шеф-повора возможно ли сделать медовый сироп для Вас. Но, могу вас заверить, что классический глюкозный также очень вкусен.
– Ладно, спасибо
– А Вы …
Когда официантка поспешила удалиться, повисла легкая пауза. В этом месте было необычайно тихо. За окном склонялись толпы людей, но стекло сдерживало каждый звук, стремящийся проникнуть внутрь. Легкая музыка наполняла помещение,обволакивая гостей невесомыми нитями джаза. Саксофон,нарушая слаженную идиллию, создавал нечто большее. Хаотичность мелодии была столь проста и естественна, что ей хотелось наслаждаться бесконечно. Этот неритмичный мотивуспокоил Стена, придав ему недостающей уверенности.
– Значит, ты медик?
– Еще нет, я только учусь. Только в аспирантуру поступила. Здесь недалеко больница.
– Сложно, наверное, чужие жизни спасать.
– Не знаю, мне это нравится. Когда видишь, как человек поправляется, на душе будто легче становится.
– Я бы так не смог.
– Ну, вчера у тебя получилось, жизнь мне спасти… – Девушка поправила прядь волос, заложив ее за ухо.– Не знаю, чтобы я делала, если бы не ты.
– Да ладно, забыли. Но за тобой должок.
Глава 5
–Да?..Уже?…Ну я не знаю…– Голос Джессики невольно задрожал от какого-то волнения. Лицо ее металось от одной эмоции к другой, не решаясь выбрать подходящую. Она отложила телефон в сторону и отпила из чашки, лишь чтобы скрыть свое лицо. Девушка несколько раз открывала рот, но звуков из него не выходило, и Стену оставалось ловить ее детский взгляд, умоляющий понять всю сложность хитросплетений его еще не понявшего многообразия слов ума.
– Что-то случилось?
Джессика поперхнулась.
– Да так мелочи.
Она оглянулась– никто не смотрел на них. В это время здесь собиралось много парочек, среди которых эти двое ничем не выделялись. Ото всех столиков доносился полуслышный лепет, переливистый смех, каким обычно смеются, чтобы произвести впечатление. Джаз все еще заполнял пространство, заставляя всех и каждого здесь забыть о времени.
– Да ладно, расскажу. Тем более уже даже нужно. Так вот я….
***
–Твои родители точно не будут переживать?
Коил приоткрыл тяжелую металлическую дверь, пропуская вперед себя Кетрин.
– Нет, вряд ли они заметят мое отсутствие.
Она сделала несколько быстрых шагов. Темный коридор был практически не освещен, лишь крохотный, умирающий светильник в стене излучал мягкий жар. Из-за чего под ним уже были подтеки чего-то липкого, тихо сползающего со стены и стоящего планы побега.
– Нам на третий. Лифт или лестница?– эхом отлетел голос Коила.
– Лестница, в лифтах всегда накурено.
Взойдя на первую ступеньку, нельзя было не почувствовать стойкий запах гари. Жженая сера, казалось, дымит прямо под носом. Это тошнотворное ощущение дополнялось нотками дешевого пива и рвоты, вызванной тем же пивом. Шагая по темноте хотелось лишь не ощутить под ногой что-нибудь мягкое…
На третьем этаже свет уже был. Стало заметно легче дышать, то ли от привычки, то ли из-за едкой вишневой свежести, немного перебивавшей, но по большей части просто смешивающейся со всеми особенностями здешнего воздуха. Конечный продукт походил на двухнедельные носки, залитые дезодорантом.
Коридор был чистым и опрятным: ни бычков, ни пустых бутылок или использованной контрацепции, все цивильно,насколько это возможно.
– Твоя работа?– немного о смотрелась девушка, быстро потеряв интерес.
– Нет, спасибо соседке, она тут заведует. Я только не гажу.
Коил направился к одной из двух почти одинаковых дверей. Ключ проскользил в замке. Характерный щелчок и дверь уже болезненно скрипнула, открываясь.
– Извини за беспорядок.
Под самым потолком вяло загорелась лампа. Яркий, но бледно– умирающий свет лег на белые стены, шкаф и пару опустелых полок для обуви. Несколько папок, небрежно брошенных когда-то на полупрозрачный комод, были небольшим, но все же доказательством жизни.
Кетрин сделала несколько неразборчивых шагов, она не тратила время на то, чтобы осмотреться. Казалось, она уже знала, как должен выглядеть этот дом. Уже трогала эти шершавые серовато– белые обои, уже видела пыльные пустынные цветы в псевдогреческих вазонах, сидела на жестком неподходящем по стилю, но очень симпатичном, разноцветном диване, прикрытом нелепым коричневым пледом . Все здесь было ей неведомо настолько, насколько и знакомо. Девушка даже была немного разочарована простотой загадки, но это тешило ее самолюбие.
– Вот так я и живу, – бросил парень, прерывая молчание.
Кетрин усмехнулась и плюхнулась на радужный диван, он оказался мягким…
– Что-нибудь будешь? – остановился в проходе Коил.
– Да, вино и обнимашки…
Девушка сползла со спинки и легла, запрокинув руки за голову. Парень лишь усмехнулся.
– Могу предложить чай и бутерброды.
Девушка легкотолкнула рукой воздух, делая странный жест. Все ее движения были намеренно ненормальны и как-то по-детски глупы и притягательны в своей бессмысленности. Она вскочила на диван и тут же спрыгнула, толкнувшись двумя ногами и махая руками, как крыльями. Используя конечности словно пропеллер, девочка подбежала к Коилу и, тыкнув его в нос, избыточно важно произнесла:
– Так почему же мы все еще здесь, а не на кухне!
Сделав это она пробежала мимо парня, заставляя его ускориться.
Небольшую комнату наполнял тихий свист электрического чайника, стук ножа о деревянную доску и легкое, едва заметное жужжание серебристого тостера, испускавшего нежный аромат подсуженного горячего хлеба. Лезвие ножа скользило и тонуло в топи мягкого сыра, прилипавшего к металлу и оставлявшего тонкий пластилиновый след. Волосы Кетрин хаотично лежали на столе, она вила из них темные завитки, настукивая ногой странный неуловимый ритм.
– Какой джем ты больше хочешь? Вишневый или клубничный?
Кетрин оторвалась от своего занятия и,не поднимая голову, устремила свой необычного тяжелый взгляд на парня. Она хотела улыбнуться, но получилось как-то фальшиво и неуместно.
Коил немного растерялся, смотря прямо в глаза, а потом достал обе банки из холодильника. Он молча поставил перед Кетрин чашку горячего чая. Сперва ей в нос ударил сильный сладковато– терпкий запах, а после все ее лицо объял горячий пар.
– Рассказывай, что случилось.
– А, ты о чем? Ничего… зашибись,—наигранно улыбнулась девушка.
– Ты весь день сама не своя. То говоришь без умолку, то вдруг молчишь. Домой ко мне напросилась, сидишь тут как в воду опущенная. Выкладывай.
– Кто я по твоему? – парень уже хотел что-то ответить, но Кетрин продолжила.– Знаешь, этот вишневый джем. Он весь такой сладкий и сахарный. Его едят, его любят. А потом говорят, что любят вишню, они верят даже, что любят ее. Но знаешь, вишня ведь не такая, как этот джем. Она кислая и немного горькая, с большой косточкой, которая мешает есть. И люди разочаровываться, когда это узнают, когда пробуют вишню. Какое-то время они ее не любят, но потом джем снова заставляет всех поверить, что вишня сладкая и вкусная. А никто и не против обмануться и продолжить любить свою, выдуманную вишню, которая на самом деле джем. Так вот я, та самая настоящая вишня, кислоту и горькость которой проще игнорировать, нежели принять. Я просто вишня, но все хотят, чтобы я была джемом…
Кетрин уткнулась лицом в чашку и замолчала. Коил не знал, что сказать,поэтому тоже молчал. Он надкусил хрустящий тост со сладким вишневым джемом, самым кислым из всех, что он пробовал.
– То есть не расскажешь?
Девушка покачала головой, двигая в такт чашку, и пожала плечами.
– А надо?
– Не знаю… Вдруг, я смогу тебе помочь .
– Ты что, вообще меня не слушал? Для кого я тут про вишню распиналась ?– девушка положила голову на стол и из-под лобья глянула на Коила. – Обнимешь меня?
Долгий разговор о высоком и не о чем, простой и бесконечный в своей запутанности. Он наполнил вечер своим присутствием. Коил и Кетрин составили стулья, накрыли их покрывалом и накидали внутрь подушки и одеяла. Вышел маленький уютный домик, насквозь пронизавшийся ароматным паром зеленого чая.Разговор иногда замолкал, чтобы можно было насладиться лучшими моментами легкого джаза, включенного для атмосферы. Вечер перешел в ночь, ночь в вечность невероятного спокойствия рядом.
Коил уснул. Кетрин лежала на его груди, боясь пошевелиться и разбудить его. Она вглядывалась в темноту, можно было разглядеть лишь смутный силуэт лица. Ей хотелось бы, чтобы эта ночь не кончалась, чтобы вечно можно было наслаждаться легким джазом, тихим дыханием и биением сердца, чтобы чья– то теплая рука всегда обнимала ее. Но это было невозможно, и все,что ей оставалось, уснуть, стараясь поверить в обратное.
Глава 6
Легкое утро звенело под ногами осколками льда от вчерашних луж. Неимоверно странно для этого теплого по своей природе города. Но тогда даже горячий дым машин не согревал улицы, он, казалось, сам время от времени застывал в воздухе, от чего пространство становилось колючим. В носу немного пощипывало, а глаза слезились.
Кетрин тихо шла по тротуару. Немногочисленные люди терялись в потоке ее мыслей. Иногда она прекращала рассуждения и смотрела по сторонам, замедляясь еще больше.Девушкас удивлением замечала, что никто не обращает на нее ни малейшего внимания. Тогда она представляла себя призраком и слонялась по улице, держа эту идею в голове. Так продолжалось пока кто-нибудь не разрушал иллюзию своим непроизвольно брошенным взглядом или случайным столкновением. Но спустя пару минут все забывалось, и, если поток мыслей не успевал подхватить взбудораженное сознание, игра начиналась вновь.
Так улица за улицей Кетрин оказалась у своего дома и достала ключ, чтобы открыть тяжелую входную дверь, но рука замерла у самой скважины. Девушка оглянулась, перевела взгляд на свое отражение в грязном маленьком стекле, зажатом в металле. Лишь капли коричневой земляной грязи стекали по ненужному окну в двери. Кетрин сглотнула слюну и заставила руку подчиниться.
Несколько ступенек, лифт, коридор, дверь в квартиру. Просто вставить ключ в замок и повернуть ручку. Но что-то отталкивало девушку, тянуло вернуться назад, куда угодно, но не в эту квартиру.
Дверь открылась.
Большая комната была залита тусклыми потоками света из широких окон. Стойкий запах хвои и имбиря наполнял загустевший влажный воздух, вибрирующий от звуков телевизора. На диване, поджав ноги под себя, сидела женщина в кремовом махровом халате и с полотенцем в тон на голове. Все лицо ее было покрыто тонким слоем чего-то вязкого и белого, похожего на неумело нанесенный крем для торта. Глаза были обращены к телевизору.
Кетрин бросила на нее беглый взгляд и поспешила в свою комнату.
– Ничего не хочешь рассказать, – остановил голос.– Почему ты не была сегодня на курсах?
Строгий взгляд из-под особенно черных на белом фоне бровей пронзил Кетрин.
– Я не хочу туда ходить.
– Кетриенна, это для твоего же блага. Ты не сможешь быть хорошим инженером– технологом, если не будешь прилагать усилия.
– Я не…
– Не перебивай меня. Я не закончила. – констатировал монотонный голос.– Мы много раз это проходили. Твое поведение – верх безответственности. Ты не только не думаешь о своем будущем, так еще и у меня из-за этого неудобства.
– Какие например?
– Ты думаешь, я не переживаю, думаешь, мне все равно. Сегодня я спокойно сижу на маникюре, как вдруг у меня звенит телефон и мне сообщают, что тебя нет на занятии. У тебя телефон не доступен. Райчел уехал вСтрейбург по работе и с утра тебя тоже не видел. Даже твоему дружку, как его, Грегу позвонила. Этот старик, с которым ты водишься– это вообще отдельный разговор. Но об этом потом. Я прихожу домой, тебя нет. Где ты шляешься непонятно. А сейчас ты за являешься как ни в чем не бывало? Сколько седых волос у меня должно быть, чтобы ты наконец то стала адекватным человеком?
– Боюсь у тебя столько нет, – полушепотом буркнула Кетрин.
Женщина спустила ноги на пол. Ее худая рука тонкимисухими пальцами обхватила переносицу, зажав ее между розовыми ногтями так, чтобы не касаться белой субстанции. После тяжело вздоха она заговорила:
– Ты доведешь меня до белого каления. Ну сколько, сколько это будет продолжаться,– женщина всхлипнула, ее губы задрожали.– Я же все для тебя делаю. Курсы, вот тебе курсы. Может в школу хорошую? Или одежду красивую? Но нет, ты же слишком гордая. И без салона красоты свои лохмы любить будешь, в оборванном ходить, есть что попало. Это ведь мне на зло. Что я тебе сделала то? Глаза закрываю на твоих друзей– идиотов.
Глаза Кетрин налились злостью, лицо становилось красным.
– Еще Система. Ну чего ты так. За тебя работу выбрали, одежду выбрали, еду порекомендовали, все сделали. Живи не хочу! Веками она работала, но ты не согласна.
– Система– просто сборище идиотских устаревших формул, которую постоянно корректируют и меняют, как удобно правительству.
– Зачем ты так? В парламенте находятся умнейшие люди, они не станут нам врать.
– Откуда ты знаешь? Кто их выбрал? Ты, я? Нет, Система! Это все эта долбанная система, висящая на соплях. Если бы они признали ее неверность, то оказались бы нелегитимны. Поэтому они никогда этого не скажут, будут отрицать очевидные ошибки бесконечно.
Кетрин уже заходилась от собственной злости.
– Зачем ты несешь эту акколесицу? Сама слышишь, что говоришь? Система– единственное, на чем держится мир. Ты радоваться должна, что не родилась ванархических островах.
– Демократических! И не островах, а странах! И люди там живут без всякой Системы и неплохо справляются!
На этих словах Кетрин сбежала, дверь в ее комнату захлопнулась с оглушительным грохотом за спиной. Все злость перешла в какую-то странную горечь, застывшую в ее горле. « Кажется, я слишком много плачу»,– подумала девушка.
Глава 7
Скука нещадно поглощала день. Коил сидел на стуле, перевернув его так, чтобы можно было облокотиться грудью о спинку. Руки болтались где-то внизу, покалывая время от времени. Его взгляд устремлялся к шипевшим на плите колбаскам. Запах жареного мяса и масла наполнял комнату. Жир трещал и взрывался в такт пронзительному тиканью часов. Было два дня.
– Черт! – вдруг подскочил парень. Он еще вчера должен был позвонить Стену и рассказать о прошедшем собрании.
С минуту он ходил по комнате, придумывая извинение получше. Пока наконец не решил набрать номер.
Гудки шли. Долгие, почти бесконечные. Никто не поднимал. Еще раз, снова гудки.
– Алло… – потянул голос .
– Привет, Стен…– уже начал извиняться Коил, но вдруг прервался.– Стоп! Ты что спишь?
– Да, – еле слышно бубнил голос.
– Уже два часа дня. Ты в курсе?
– И что?
Легкий запах гари резанул в носу.Коил понял в чем дело. Он повернул голову и встретился взглядом с чернеющими на сковороде колбасками.
– Черт. Ладно. Я перезвоню, или ты мне. Все пока, – затараторил парень и бросил трубку не дождавшись ответа.
Коил морщился: он никогда не любил мыть посуду, а, тем более, отдирать пригорелый жир от сковороды. Он знал, что делать этого не умеет, ибо у него это не получалось.Хотя, по этой логике не умеет никто.Парень лишь прилагал больше усилий, но тщетно. Как на зло, было очень холодно и воняло гарью. Причем открытые окна должны были помочь справиться с запахом, но этого не произошло, еще и с улицы чем-то пованивало.
Телефон зазвонил. Коил выругался про себя, ступая на лужу мыльной воды– побочный продукт при мытье посуды. Именно по этому он обычно использовал посудомойку.
Парень вытер руки полотенцем и, не с первого раза, ответил на звонок.
– Алло?
– Привет. Ты что-то хотел?– голос Стена был чуть бодрее.
– А да, – Коил откинул с сторону полотенце.– Вчера собрание было…
– Ты про то, что начинается агитация?
Коил остановился на секунду.
– А ты откуда знаешь? Или тебе уже кто-то говорил?
Коил захлопнул окно: он уж слишком сильно замерз.
– Из нашего отдела никого, но…– Стен приостановил свою речь, собираясь с мыслями.– В общем, я познакомился с одной очень интересной особой. И она из нашей партии. Ты бы ее видел Коил, она ангел. Блондинка с голубыми глазами, а фигура– загляденье…
– Ну и, как она?
Стен этого не услышал.
Коил сел на диван и откинулся на спинку, готовясь к долгому рассказу.
– Я вчера с ней весь вечер болтал. Обо всем, она такая умная, но не зануда. Я, кажется, влюбился.
– Как в Лизи?!– ехидно подметил Коил.
Стен немного оскорбился.
– Нет, Лизи – это так, красотка не более. А с Джессикой все серьезно.
– Уже? Ты же с ней только познакомился?
– Идиот. Ты о чем вообще думаешь?! Она не из таких.
– Ну да, а ночью вы чем занимались, разговаривали?
– Не поверишь, да! И гуляли по городу,– Стен поставил на барную стойку кружку кофе. – И вообще, чего ты мне раньше не позвонил.
Стен немного напрягся, в ответ было лишь тяжелое дыхание. Он немного отпил .
– Да мы с Кетрин…
Громкий хохот перебил робкий полушепот Коила. Стен чуть не поперхнулся.
– С Кетрин значит, а Джессике между прочим хотя бы за двадцать, – чуть не расплескал кофе парень.
– Мы с ей просто друзья и вообще…
– Она не из таких, да? – Стен глубоко вдохнул и проглотил слюну. – Коил, я серьезно, она еще ребенок.
– Да ничего не было. Мы просто разговаривали.
Стен поперхнулся смехом, но сдержал себя.
