Малина Медведева
Философия голода
12
Еле разлепляю глаза, они как будто налиты свинцом, каждый взмах ресниц отдается головной болью. Издаю протяжный стон, виски ломит вместе с тотальной безнадежностью на поправку. Комната плывет перед глазами, кажется, я сломалась, очень сильно, хочу знать, сколько времени уйдет на починку… все еще не понимаю, где я. Пытаюсь встать, но нет сил подняться. Осматриваю глазами комнату. Где же это?? Лежу на золотых простынях, комната в стиле фьюжн-модерн, как будто Алиса в стране чудес, как в том ресторане. Рядом с кроватью стоит огромная ваза, размером с человеческий рост. Возможно, я была здесь раньше?! Я бы, наверно, запомнила, хотя… На круглой тумбочке с вмонтированной в нее красной лампой в цвет стоит поднос с круассанами и свежесваренным кофе, он уже остыл, но я чувствую его бодрящий аромат, как раз то, что сейчас нужно. Облокачиваюсь на большую квадратную подушку в золотой шелковой оправе и делаю глоток. Кто ты, мой мистер икс? Стены темно-зеркальные с бронзовым напылением. Напротив кровати висит картина, изображающая девушку, уснувшую среди цветов на фоне парада планет. У хозяина квартиры явно есть вкус или хороший дизайнер. Я прислушиваюсь к звукам за стеной. Тишина. Дверь слегка приоткрывается, но на пороге никого нет, зато ко мне на кровать запрыгивает черный кот с зелеными глазами.
– Привет!
– Мяу!
Я напрягаю память, но события вчерашнего дня заканчиваются на том, как я глотаю не знаю сколько анаболиков и собираюсь на улицу. Спускаюсь в лифте… fuck я почти ничего не помню. Эй! Слава богу, я в своем белье!!
Обожаю большие кровати и спать в них одна! Можно спать вдоль подушек, закопавшись в одеяло так, что тебя невозможно будет обнаружить при первом взгляде. Один раз я здорово напугала горничную в Таиланде, когда она хотела заправить кровать и обнаружила в ней меня.
– Эй! Привет! – я ступаю босыми ногами по полу, мне никто не отвечает. Я направляюсь в гостиную. Напротив бара стоит большой бронзовый павлин, стена рядом с ним отделана под черное кружево на персиковом фоне. Холодильник серебряный, почти зеркальный, интересно, это сделано для того, чтобы задуматься, посмотрев на свое отражение, прежде чем его открыть?! Справа от меня две закрытые двери, я возвращаюсь в комнату своего пробуждения и иду в душ. Под водопадом прохладных капель мне становится легче. Я сушу волосы и начинаю собираться, нужно найти телефон и заказать такси. Куда только его заказывать… Единственный взрослый человек, кто мне может сейчас помочь, это Лоран…
После трех гудков слышен вполне бодрый голос.
– Алло.
Я вешаю трубку, зачем я это сделала?! О, нет! У него же определился мой номер! Он начинает перезванивать. Я сбрасываю, потом набираю еще раз и снова сбрасываю, не дождавшись гудков. Не хочу, чтобы инициатива звонка исходила от меня, несмотря на сложившуюся ситуацию. В коридоре раздаются шаги. Я крадусь к двери и незаметно выглядываю в щелочку. Незнакомый мужчина в строгом деловом костюме что-то ищет в холодильнике. Он достает оттуда энергетик и направляется в мою сторону… Я запрыгиваю под одеяло и закрываю глаза – единственно разумное решение.
– Привет, спящая, но я знаю, что ты уже не спишь!
Я натягиваю одеяло до подбородка.
– Мы знакомы?
– Сомневаюсь. Я нашел тебя вчера у себя в машине. Понравилась моя рубашка?
– Какая рубашка? А-а-а, рубашка…
– Я бы тоже хотел бы это знать…
Он похож на голливудского актера, и я не могу определить его возраст, даже примерно… Мы вместе завтракаем, и я узнаю подробности нашей встречи, в памяти всплывают демоны вчерашнего дня.
– А у тебя светло-голубое авто?
– А что, ты меня с кем-то перепутала?
– Возможно…
Но зачем я забралась в эту машину, даже если бы она до сих пор принадлежала Марселю… Нечего терять?..
– Я сначала испугался, увидев тебя на заднем сиденье без сознания, но потом узнал, ты та самая девочка из рекламы «планеты фитнеса». И подумал, ну что же, быть может, все не так плохо?
Он говорил и улыбался, а я пыталась разгадать его. Легкая щетина, темные глаза, скорее всего, у него есть итальянские корни. Его зовут Дамьен, и это не единственная его квартира. Его кот любит спать на сиреневом мягком пуфике. Мы находимся в sanny island, совсем недалеко от меня. Его бизнес связан с производством, он что-то упомянул про какой-то завод, но я была занята своими мыслями и не стала переспрашивать. Мы вспоминаем самые яркие вечеринки сезона, я пытаюсь понять, есть ли у нас общие знакомые. Потом он предлагает остаться у него, если захочу, я говорю, что мне совершенно не в чем ходить, – все это время я болтала с ним закутанная в большое мягкое полотенце. Потому что, как потом выяснилось, горничная забрала мое платье в химчистку вместе с его вещами. Он говорит, что сегодня взял выходной и для него не проблема пройтись со мной по магазинам.
– В полотенце?
– Ну конечно нет! Можешь надеть мой халат.
Я в своих розовых туфельках с невразумительно высокими каблуками и в его темно-синей футболке, которая по длине напоминает платье. Мы ненадолго зависаем в мужском отделе, я выбираю ему галстук салатового цвета, он не то чтобы в восторге, но все равно покупает его. Потом мы перемещаемся в женский отдел и скупаем полмагазина. Продавцы ликуют. Счет от покупок получился внушительным. Я взяла черную сумку с пряжкой в виде золотого аллигатора, три платья, совершенно разных по стилю и цвету, две пары туфель, одни на огромной платформе, в которых невозможно ходить, но зато они очень эффектно смотрятся, другие просто красные с ярко-оранжевой подошвой. Золотой кожаный плащ, как мне кажется, самая дорогая покупка, я успела посмотреть ценник, в отличие от всего остального. Широкий ремень, который никто не смог купить из-за слишком маленького размера, он идеальный, из светло-серой кожи и небольшим бантом посередине. Я улыбаюсь Дамьену, держа в руках глянцевые пакеты, на которых написано best designer fashions и логотип магазина. Я еще не знаю, чем все закончится и какая будет истинная цена этого шопинга. Но, к моему удивлению, Дамьен предоставляет мне выбор, куда отвезти покупки, и я соглашаюсь ехать с ним. По дороге мы заезжаем в ресторан японской кухни, интерьер меня немного удивляет, потому что все белое и украшенное белыми и серебряными кристаллами, совсем не соответствует тематике заведения, больше напоминает fashion bar. Напротив каждого блюда указано количество калорий, поэтому я заказываю суп с креветками и салат из лобстеров. Он предлагает мне десерт, я отказываюсь, а Дамьен все равно заказывает для меня ананасы. Их приносят на пальмовых листьях, которые расположены над тарелкой, наполненной льдом. Я ем пару ломтиков.
– Ты была здесь раньше?
– Нет, но странно, что мы не встречались.
– Это, скорее всего, потому, что я слишком часто бываю в командировках.
– Командировки отдаляют понятие истинного дома, ты перестаешь его ощущать в той мере, в которой это необходимо.
– Значит, у меня нет в этом большой потребности.
– Пока нет, – улыбаюсь я.
Вечером запланированы бизнес-переговоры а-ля банкет-фуршет. Я его новый стильный аксессуар на этом мероприятии, знакомая когда-то роль…
Дамьен в строгом деловом костюме с тем самым галстуком, я в нежно-голубом платье под цвет машины. Мы болтаем на заднем сиденье, за рулем его личный водитель.
– Как зовут твоего кота?
– Мартин.
– В честь Aston Martin?
– Точно, подходящее имя?
– Я бы назвала его Bugatti, мне больше нравится.
– Машина?
– Нет, имя! – смеюсь я.
13
Я уже неделю живу в новой для себя роли. Это такой способ уйти от реальности. Вышибить клин клином. Забыть, наконец, прошлое. Забыла, уже забыла… почти… Лоран мне все еще снится, и я ничего не могу с этим поделать, еще не придумали средство, чтобы отключить подсознание при создании снов…
Зато мой безымянный пальчик теперь стоит очень дорого, его украшает бриллиант в 4 карата. Эксклюзивное колечко из белого золота, отделанное тонкими бриллиантовыми изгибами по краям. Кто-то скажет «вау». Кто-то подумает, что я дорого обхожусь своему спонсору, а я выкурю еще одну тонкую сигарету, посмотрю на него и ровным счетом ничего не почувствую. Так же, как не почувствовала ничего той ночью. Just fuck.
Я собираюсь на вечеринку с Дамьеном, как ни странно, идеальное место для культивации моей тоски. Мечты иногда сбываются, а мысли материализуются, только те ли мечты и мысли, которые нам нужны?.. Если бы у меня сейчас был в руках бокал, то я бы подняла его за себя и выпила бы за свое горькое возвращение в Dolce Vita… горькое, потому что счастье не бывает синтетическим. Оно не продается и не покупается, состоит только из натуральных ингредиентов и не содержит ГМО.
Я привыкла к Дамьену, но не больше, не больше и не меньше, привычка, сооруженная его кредиткой и первоклассным комфортом.
Выбираюсь позагорать с Ясмин возле бассейна. Мы потягиваем мохито и болтаем о моей новой жизни, ей это кажется идеальным вариантом. Потом она зачем-то говорит, что видела Лорана на прошлой неделе, я изображаю безразличие и стараюсь перевести тему. На следующих выходных планируется вечеринка у Самаэля.
– Он уже вернулся из Амстердама?
– Да, и поэтому устраивает мегатусу в честь возвращения.
– Отлично, Дамьен уезжает в командировку на следующей неделе.
Ясмин изображает взрывной восторг, потому что в последнее время мы с ней почти не видимся.
Лениво болтая ногами, обсуждаем последние новости, Ясмин рассказывает про существование отрицательной калорийности.
– Звучит утопично, но это факт. Ты никогда не задумывалась, почему не рекомендуют есть жирные продукты?
– Потому что они жирные?! – логично предполагаю я.
– Нет! Потому что при переработке жиров организм сжигает меньше калорий, чем при переработке углеводов. К примеру, огурец очень малокалорийный, и на его переваривание идет намного больше энергии, чем в нем содержится. К таким продуктам также относятся: помидоры, сельдерей, капуста, перец, редис, шпинат, грейпфруты и т.д., – она немного увлеклась.
– Это значит, если один человек ест огурцы-капусту-сельдерей, то он умрет раньше, чем человек, который не будет есть вообще, так как в первом случае энергии затратилось больше? – смеюсь я.
– Эй! – она кидает в меня соломинку от коктейля. – Между прочим, я говорю о серьезных вещах!
После часа валяния на солнце мы очень натурально изображаем легкую усталость от жизни на идеально-загорелом лице с острыми скулами и впалыми щеками. Где же мой фотограф?! Отличный получился бы кадр, утомленные солнцем, одноименное название фотосессии… Я тянусь к розовой пачке.
– Лапа, ты что, не видишь, что черным по белому написано: «КУРЕНИЕ УБИВАЕТ»?!
– Ты права, – тянусь за своей сумочкой и достаю оттуда черный маркер, беру в руки пачку и приписываю «ГОЛОД». Так лучше?
14
Всего один день голодовки подарит вам ощущение, что черный хлеб может быть вкуснее бельгийского шоколада. Когда я начинала учить английский, я постоянно забывала, как будет холодильник, и называла его big white box. А сейчас этот white box завален продуктами так, что лучше его не открывать. Сплошная провокация, я подумываю, что было бы неплохо установить на него кодовый замок.
У меня еще остался заряд бодрости. Утром я заварила черный кофе и съела корочку черного хлеба с черной икрой, идеальное цветовое решение для моего завтрака!
Минус кило за неделю, неплохо. Сказывается массаж для похудения и час ежедневных тренировок в фитнесе, правда, вчера меня оттуда выносили на руках, беговая дорожка меня вымотала, окружив желтыми бабочками на последней минуте. Дамьен особо не парится по поводу меня, не откачивает бульоном и не покупает обезжиренные йогурты, а обычные, которыми забита наша большая белая коробка, я не могу себе позволить, на 90 г – 200 калорий. Это для меня непозволительно много!
Постепенно обескровливая его кредитку, я уже езжу на темно-вишневом внедорожнике, моем последнем внушительном приобретении. Точнее, подарке на мой день рождения Дамьеном.
Пока мы ждали менеджера, который суетился, оформляя документы на машину, на глаза попался журнал, для которого мы с Кристи снимались в Нью-Йорке. Я так и не получила фото с этой съемки, они должны были отправить мне их по почте, но так этого и не сделали, потому что, по контракту, я не могу их нигде использовать до публикации, поэтому вижу их впервые. На снимках фарфоровая кукла со стеклянными, неестественно-застывшими глазами, это я.
Менеджер как-то странно смотрит на меня, а потом на журнал.
«Эй, пупсик, – думаю я, – расслабься, даже меня это не смущает!»
Еду к своему косметологу для инъекций ботокса и гиалуроновой кислоты. Почти не больно и совсем не страшно. Теперь мне неделю нельзя пить алкоголь… Хвалю себя за организованность.
Неделю спустя.
Мы отмечаем день рождения в снятом для этого случая пентхаусе. Из приглашенных с моей стороны только Ясмин, остальных я не стала звать на этот «праздник жизни», в котором помимо нас участвуют его друзья – деловые партнеры, которые вместо того чтобы начать веселиться и пить за мое здоровье, устроили переговоры и выключили музыку. И я уже молчу про подарки, квартира завалена шикарными букетами, от которых толка как от синтетических сахарозаменителей, которые только усиливают аппетит, обламывая мозг с углеводами.
А вот что-то натуральное, – замечаю я пару фирменных пакетов на столе. Один от известной ювелирной компании, а во втором, скорее всего, сумочка или шарфик, и что-то там еще, я не успеваю разглядеть.
По мнению «друзей» Дамьена, сегодня выдался особо удачный повод собраться всем вместе и реализовать незавершенные проекты. Мы с Ясмин мирно напиваемся в углу. Официант с периодичностью получасовых новостей освежает нам бокалы.
Я не хотела этого праздника, мне все равно по сути, не нужно закатывать грандиозную вечеринку или делать вид, изображая веселье. Праздник внутри нас. В последнее время я только тем и занимаюсь, что «делаю вид».
– Пойду к Дамьену, порадую моего пупсика, – говорю с Ясмин заплетающимся языком.
– Не оставляй меня надолго, крошка!
– Я оставляю тебя с самым лучшим мужчиной, его зовут Джек, – говорю я ей и протягиваю бутылку виски.
Нахожу Дамьена занятым решением важных вопросов. Но случилось чудо, и ради меня он на минуту прервался.
– Как ты? Прости, приходится много работать в последнее время.
– Должен же хотя бы кто-то из нас проводить время с пользой, – мрачно замечаю я.
– Не злись, солнышко, тебе же понравился мой подарок?
– Я абсолютно счастлива! – говорю я и натягиваю улыбку как в рекламе отбеливающей пасты.
– Кстати, видишь того мужчину в углу, который сейчас курит мои сигары? Он очень интересовался тобой.
– В каком это смысле? – брови ползут вверх
– Спрашивал, сколько будет стоить эта инвестиция, – говорит он и улыбается, – это вроде как шутка такая.
– И что ты ему ответил?
– Сказал, что у меня всегда самые лучшие сигары и девушки.
– Девушки и сигары, – классический джентльменский набор! Поздравляю с удачным приобретением! Хорошо, что он пока ограничился только сигарами…
– Ты моя умница, – смеется он.
– Пойду подышу свежим воздухом.
– Далеко?
– Нет, в пределах этой галактики.
Я поднимаю Ясмин с кресла и тяну ее за собой.
– Куда мы идем?
– В магазин за алкоголем и сигаретами, мне уже можно, – смеюсь я.
– У меня есть кое-что поинтереснее, – она вызывающе улыбается и достает из своей сумочки цветную таблетницу с нарисованным смайликом.
– Что это?
– Это мой маленький сюрприз, ты ведь уже совсем взрослая!
Она кладет две таблетки на язык и вытягивает его, кончиком своего я беру одну с логотипом зайчика из PlayBoy.
– Глотай сразу, это совсем не страшно!
Мы ловим такси и едем в ночной клуб в противоположную часть города. Вот она, свобода, с каждым свежим глотком все интереснее и интереснее!! Все улыбаются, а танцпол взрывается цветными блестками под ногами. От музыки исходят легкие разряды тока, едва ощутимые. Хочется танцевать и танцевать, постепенно растворяясь в толпе…
– Лоран, милый, что ты здесь делаешь?
– Меня зовут Рикки!
– Не важно, милый, у меня день рождения, надо веселиться! – бормочу я ему в ухо.
Ясмин тянет меня за собой.
– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!! – говорю я, растягивая слова.
– Я тоже тебя люблююю, сладкая!! – кричит она.
Мы обнимаемся и падаем на пол. Пол под ногами начинает шипеть и плавиться, я оставляю на нем размытые следы от рук. Вау! Это же мрамор!! Я могу плавить твердые предметы прикосновениями?! Чувствую себя героем из комиксов! Главное не дотрагиваться ладошками до окружающих, пока они ни о чем не догадываются!!
Под утро мои суперспособности утрачивают свою актуальность. Я потягиваю через соломинку гранатовый сок со льдом и наблюдаю за опустевшим танцполом. Ясмин занята тем же.
– Это же Альберто, смотри! – он направляется к нашему столику.
Вижу снег на кончике его носа. Он дополняет красный диван своим внезапным присутствием и начинает играть сам с собой в психоаналитика, пытаясь донести свою истину. Ясмин зевает, а я киваю невпопад, потом говорю, что мне хочется чего-то желтого.
– Ты хочешь, чтобы я заказал вам такси?
– Я только подумала, а ты уже озвучил, – киваю я.
– Зайка, – шепчу я Ясмин, – назови водителю адрес, – это мои последние слова, перед тем как уснуть. Моей реальности пришел конец.
Рисую во сне цветные узоры, превращая их в бесконечность на сером асфальте, припудренном сверкающими снежинками. На небе светят две луны. Одна черная, другая белая. А я посередине в окружении цветных мелков и сгоревших лампочек. Луна постепенно гаснет, даже белая. И словно в замедленной съемке, снежинки начинают падать вверх.
Весь следующий день не хочется выходить из дома. Дамьен не снял, а купил этот пентхаус, странно, что он не сказал мне об этом сразу. Хотел очередной раз меня удивить?
Мартин мурлыкает у меня на коленях, иногда приходится брать его с собой, он не любит оставаться дома один, я это чувствую. Рада, что кто-то так искренне во мне нуждается. Его черные уши вздрагивают каждый раз, когда звонит телефон. Это Стефан, меня выбрали для съемок в рекламе.
– Оу, пушистый, придется тебе немного погрустить, обещаю наловить для тебя мышат, – целую его черный нос.
15
Каждое движение и поза меняются автоматически, как будто заранее запрограммированы, глаза слезятся от яркого света. В студии день, а за окном ночь, это такой эффект от прожекторов. Я игнорирую тарелки с бутербродами и шоколадным печеньем, приготовленным для съемочной группы, может, вообще позвонить и заказать пиццу, или лучше сразу протеиновые батончики для голодающих?! Все это время у меня во рту не было и маковой росинки. Но я не могу нарушить свои негласные принципы, даже если мне этого захочется, даже одной маленькой печенькой в форме сердца.
Съемка длится уже 10 часов, если бы во мне было чуть меньше ответственности или чуть больше стервозности, я бы закатила истерику. Так же невыносимо, как это обычно делают маленькие дети!
Каждый раз, когда я выхожу покурить, закутавшись легким пледом, меня зовут обратно на съемочную площадку, и я жду еще час, пока мне подправят макияж и настроят свет. Мне нарисовали тату в виде стоп-сигнала, я должна изображать glamurpunk style. Режиссера все время не устраивают отснятые дубли, а я готова выть на луну. Это фото появится в рекламе нижнего белья, поэтому он так старается. Под конец съемки я валюсь с ног от усталости. Но вместо того чтобы лечь спать, когда оказываюсь, наконец, дома, я включаю свой белый laptop, чтобы проверить почту. Не люблю спать по ночам, предпочитаю дневные новости и поздние завтраки.
Очередное письмо от неизвестного поклонника, который готов проспонсировать откровенную фотосессию. Я называю нереальную цену, практически неосуществимую за данную съемку, что фактически означает отказ.
16
Мы идем в один бар, который расположен неподалеку. Одно из немногих мест, которое забито под завязку по четвергам. Я вся в черном, принцесса эротики. На мне короткая пышная юбочка и черный корсет, который делает мою талию тоньше еще на 10 см, сейчас она утянута до 44, и если я захочу глубоко вздохнуть, у меня не получится. Зато я наслаждаюсь моментом и своим отражением в зеркале. С нами Самаэль и Ко, еще я позвала Ясмин, в последнее время она ответственна за мою доставку до дома. Дамьен в командировке, у него дела в Японии. А у меня свобода и капитал.
Я заказала яблочный мартини, потом шоколадный и вишневый. Первый тост звучит за убойные ночи. Второй за отсутствие цензуры и независимость. Третий за то, чтобы мы когда-нибудь научилось летать без помощи самолетов, преодолев силу земного притяжения.
Раньше я думала, что бабочки летают в основном при помощи пыльцы… А оказывается, что бабочки могут летать и без нее, но она нужна, чтобы увеличить подъемную силу крыла в полете и защитить их от переохлаждения… Получается, что в любом случае для начала мне нужно будет обзавестись крыльями.
Ясмин изображает стриптизершу на танцполе, мы с Самаэлем обсуждаем спортивные авто. У него ключи от нового Astin Martina.
– Какой твой личный рекорд скорости? – спрашивает он.
– Скорость непостижима… – я начинаю философствовать. – В детстве я мечтала разбиться в автокатастрофе, чтобы не дожить до старости. Но я уже пережила тот рубеж, который казался для меня тогда старостью, по моим расчетам, он должен был наступить сразу после 18-ти. Мы станем настоящими в тот момент, когда ничего нельзя будет сделать с управлением, когда секунды превратятся в вечность, а жизнь пронесется перед глазами, как в разноцветном калейдоскопе. Знать бы, когда он наступит, чтобы успеть насладиться им в полной мере.
Мы перепробовали все мартини в баре. Я еле держусь на ногах.
– Я понял, хочешь порулить? – Самаэль так же пьян, как и я, может, даже немного сильнее, напоследок он прикончил две стопки «золотой Ольмеки».
– Ну конечно, милый, – мы идем на стоянку.
Он садится за руль серебристого Astin Martina. Я закидываю ноги на панель и открываю окно. Пока мы петляем в сторону трассы, на 79 индикаторе громкости играет hard house, музыка, под которую хочется взлететь вместе с оглушительным взрывом и зависнуть в воздухе, как в замедленной съемке. Мы играем в need for speed. На трассе Самаэль отдает мне руль. Я щурюсь, потому что дорога троится у меня перед глазами, и давлю на газ. Спидометр показывает за 200.
– Не закрывай глаза, слышишь?! – кричит он.
– Все хорошо, милый, я себя контролирую.
На самом деле я намного лучше вожу машину, когда пьяна, наверное потому, что при алкогольном опьянении отмечаются расстройства способности правильно оценивать время, расстояние и скорость.
– Тормози, тормози! – это он громко кричит мне в ухо.
Я нажимаю на тормоз и плавно паркуюсь у обочины.
Он зачем-то выходит из машины.
– Смотри!
– Что это? – в руках Самаэля кусок чего-то черного.
– Это то, что осталось от колеса. Оно лопнуло. Нам еще повезло, что мы успели вовремя затормозить.
«Или нет», – думаю я…
Я обхожу машину и вижу, что от заднего колеса не осталось практически ничего. Только черные ниточки паленой резины.
Я сижу в машине, пока Самаэль ищет запасное колесо, на глаза мне попадается визитница из черной кожи, отделанная золотыми уголками по краям. Точно такую же я подарила Дамьену, он еще вставил мою фотку из рекламы фитнес-центра на первую страницу. Я чисто на автомате открываю ее и вижу ту самую фотку. Странная мозаика постепенно начинает складываться у меня в голове. Дамьен купил такой же Astin Martin перед своим отъездом в Японию. На заднем сиденье лежит пакет с его костюмом от Armani, мы вместе выбирали его, но забыли забрать из машины…
– Отец убьет меня! Придется вызывать эвакуатор…
– Отец? но ведь это машина Дамьена…
– Ну да, Дамьена, моего отца… Где же это чертово запасное колесо?!
На секунду представляю реакцию Самаэля… и именно поэтому ничего ему не говорю. Наверное, не стоит акцентировать сейчас на этом внимание, а то я рискую слишком сильно загрузиться.
Мы развалились на сиденьях и ждем эвакуатор.
– Ты когда-нибудь задумывалась о том, чего мы стоим в этой жизни?
– Без учета скидок? Как новая коллекция? – мне странно говорить с ним о серьезных вещах.
– Я серьезно, мне иногда становится страшно, что когда мы окажемся на кассе, покупка будет идти как уцененный товар…
– Тебе, страшно? Я не знала, что ты этому подвержен…
Мы оба настолько пьяны, что смысл нашей философии достигнет своего пика в момент сказанного, но растает и забудется сразу после пробуждения.
Моя голова лежит у него на плече, я не понимаю, почему он затеял этот разговор. Он начинает гладить мои волосы.
– Мне страшно сейчас, что я не смогу открыть глаза через минуту и усну, тогда я пропущу все самое интересное, я так хотела прокатиться на эвакуаторе.
– Я разбужу тебя, спи спокойно.
Я чувствую прикосновение его рук, но мне кажется, что это наполовину сон, я пытаюсь проснуться, но он не дает мне этого сделать. Я прошу его остановиться, пока не наступила точка невозврата, пока не приехал эвакуатор, пока еще возможно.
– Пожалуйста, – я как будто кричу, но наяву произношу все сказанное слишком тихо.
– Тихо, тихо… – шепчет он.
17
Утро, или уже день начинается с виски с колой, самое ужасное из всевозможного выбора.
– Ясмин, милая, это не может больше продолжаться, я устала, устала думать и не думать одновременно, устала делать вид, что все хорошо…
– Оу, я тебя так понимаю, ведь мы именно этим и занимаемся всю жизнь, что делаем вид… – она параллельно пишет СМС своему теперь уже бывшему.
Ей не понять мои душевные терзания! Я тушу сигарету и изучаю меню.
– Ты будешь что-то заказывать?
– Да, можно двойную порцию яда, пожалуйста!
– Ну перестань, ты воспринимаешь все слишком серьезно! Вот смотри, я могу делать вид, что все плохо, и портить настроение себе и окружающим, а могу просто не париться, и по сути ничего ведь не изменится, правда, понимаешь?
Она ничего не поняла, а мне не хочется объяснять.
– Дамьен еще не вернулся? – она продолжает пялиться в свой телефон.
– Он обещал позвонить, когда окажется в аэропорту, хочу попросить его купить мне кое-что в дьюти фри, никак не могу найти одну помаду, которую не было времени купить в прошлый раз перед вылетом.
– Это уже хорошо, что тебя еще беспокоит твой внешний вид, значит, не все потеряно.
– Мне просто нужно немного времени… – говорю я и падаю головой на руки, мне вдруг страшно хочется плакать, хотя и причины вроде бы нет.
Мы расплачиваемся и едем к Николасу, моему инструктору по фитнесу. У него для нас кое-что есть.
– Все как договаривались, – он подмигивает и передает мне небольшой пакет.