Максим Сенькин
Дом для нас
– Конечно. Куда?
– В кафе по интересам.
– Каким интересам?
Я бы не смог описать её улыбку иначе, как лукавую.
– Таким, о которых не жалеют. Тебе понравится, обещаю.
Я был счастлив, что тут сказать. Никогда не испытывал такого прилива вдохновения и весь следующий день играл на студии. Мне и сейчас нравятся те записи. За какие-то часы я проделал работу, требующую дней, и у меня появилась куча свободного времени. Захотелось немного отдохнуть; можно было навестить родителей, или сестру, или кого-нибудь из друзей, но я боялся, что они заметят во мне перемены, начнут расспрашивать, и придётся выложить им свои чувства, которые я не хотел доверять нескладным словам. Поэтому я провёл время со старыми фильмами. В них была размеренность, остудившая мой пыл.
День свидания вышел знойным, но я всё равно надел брюки и пиджак. Я выглядел солидно и оттого нелепее себя почувствовал, когда появилась Зоя. Её было не узнать. Мешковатые джинсы, майка, на лице значительно меньше макияжа, чем она носила в клубе и разве что волосы как обычно распущены. Под левым глазом теперь виднелся маленький вертикальный шрам.
Едва мы встретились, Зоя подхватила меня за локоть и увела вглубь Китай-города. Сказала, что мы опаздываем. Я решил, что она заказала столик. По дороге мы болтали: я рассказал о фильмах, которые посмотрел, а она об уединённых местах за городом, где побывала. К тому времени я перестал удивляться тяге Зои к затворничеству.
– Чувствуешь? Мы почти пришли.
Я не понял, о чём она, но тут же уловил запах джина, будто недавно на тротуаре разбили целую бутылку. Зоя подошла к двери, у которой запах стоял особо крепкий, и открыла. На вывеске я успел прочитать название – «Табльдот».
Меня накрыл шум голосов и музыки, аромат жареного мяса мгновенно пробудил аппетит. Местами летал табачный дым. Было душно, и моя рука сама потянулась расстегнуть одну пуговицу на рубашке.
Весь зал занимал единственный длиннющий стол, заваленный едой и выпивкой. Здесь шёл настоящий пир. Я оторопел, не понимая, куда попал. Зоя вручила подбежавшей официантке несколько купюр и подтолкнула меня. Мы пошли вдоль стола искать свободное место. Многие здоровались с Зоей, она всем отвечала улыбкой. Поднялся человек с мушкетёрскими усами и бородкой:
– Зоя! Садись к нам!
Пара мужчин с нашей стороны стола подвинулись и образовали два места на общей громадной скамье, мы сели.
– Влад, знакомься, мой друг с очень изысканным именем – Гленн-Готье.
– Можно просто Глеб, – мы пожали руки, – Франция стала моим вторым домом, но я здесь, а значит, и от имени нечего отрекаться.
– Вы ездите туда по работе? – серьёзно спросил я, чем его повеселил.
– Нет, друг, я путешествую, как все здесь. И за этим столом мы рассказываем друг другу истории из поездок. Если будешь заглядывать сюда почаще, скоро объездишь весь свет, не отрываясь от тарелки с кружкой. – Он развёл длинными худыми руками и отвернулся. Я обратился к Зое.
– Никогда не видел ничего подобного.
Она проказливо ухмыльнулась, пододвинув ко мне тарелку.
– Здесь что-то вроде шведского стола? – спросил я.
Зоя кивнула.
– Такой стол называется табльдот. Здесь всё общее, и на этой неделе филиппинская кухня, так что налетай. Постой, сначала выпей это.
– Что это?
– Святая вода – пей и хватит спрашивать.
Я принюхался и выпил чистый джин. Зоя повернулась к Глебу и его собеседникам. Сосед с моей стороны скамьи уплетал наваленные горкой деликатесы. В руке он держал вилку в форме рыбы с торчащим из горла трезубцем. Другой похожей я нигде не увидел, все приборы были разные. Просторный зал был забит разными сувенирами, на голых стенах, оформленных под дерево, висели фотографии и карты, в том числе нарисованные от руки. Это место могли создать только путешественники. Окна зашторены от дневного света, вместо этого в потолке горели тёплые лампочки. Я чувствовал себя глупо, моя одежда явно не вписывалась в общую незамысловатость. Люди шумели, обращались друг к другу с разных концов стола, иногда внимание на себя отвлекал кто-то один, иногда все вместе.
Я привык к сдержанности в поведении и в словах, а тут мне казалось, что я попал в средневековье. Это помимо того, что я потерял всякую надежду на обстоятельный разговор с Зоей.
Но чем больше я ел и пил, тем приятнее проводил время. Незнакомая музыка чуть оживила меня. Мы разговорились с соседом по столу, который, оказалось, только что вернулся из Африки. С интересом послушал его рассказы о религии вуду. Зоя подсовывала мне всё новые странные блюда, вроде крокодилятины, и за время наших стремительных обменов фразами я узнал её лучше, чем за все предыдущие встречи. Я уловил её настроение. Ей нравилось быть среди этих людей, но я видел, что она себя сдерживает. Сложно понять, как она могла одновременно находиться и в разгаре беседы, и скрываться так глубоко в себе. Меня тянуло узнать причину.
Глеб наклонился вперёд через стол и заглянул Зое в глаза. Меня кольнула ревность. За последнее время я стал наблюдательнее: этот взгляд выдавал историю между ними, которая не ограничилась дружбой.
– Я узнал об одном местечке как раз для тебя. Оно находится в Каталонии, у самой границы с Францией. Называется Кастель-де-ла-Рока. – Он выговорил это, подражая испанскому акценту, и явно был доволен своим произношением. – Это город, он построен на скале и в нём только одна улица. Окна там выходят в пропасть, а из населения одни старики. – Теперь он остановился, чтобы отхлебнуть что-то из своего стакана, и поморщился. – Рядом разбросаны другие маленькие города, так что проблем с продуктами не будет. Я узнавал: в Кастеле есть свободные дома. Может быть, это то самое место, что ты ищешь?
Я представил этот город: древний, одинокий и полузабытый. Лицо Зои просияло. Она долго выясняла у Глеба все подробности и затем вышла из-за стола. Глеб поводил уже совсем нетрезвым взглядом по сторонам и обратил внимание на меня.
– Ты недавно с ней знаком, да?
– А ты, я вижу, давно. – Я ответил глупо и дерзко, потому что тоже достаточно выпил. Во мне сильнее заиграла ревность.
– Извини за прямоту. Просто по тебе слишком хорошо видно, на что ты рассчитываешь.
Я не смутился из-за правды. Тем более, в осоловелых глазах Глеба не было нападки. Я спокойно ответил:
– Зоя особенная девушка, и я…
– Хочешь узнать её получше? – перебил он. – Сблизиться, короче говоря. Бесполезно. Слушай, я к вам не лезу, если что. Наши с ней дела давно закончились. Мы были любовниками… – ему требовалась остановка, чтобы закончить мысль, – а я… а я за это время даже не узнал, где она живёт. Ей вообще плевать на всякие отношения, – подвёл он итог. – Если она захочет с тобой переспать, просто наслаждайся процессом.
Помолчав, я сказал:
– Как удобно не заботиться об отношениях, да?
Глеб подумал, пожал плечами и отстал. Я надеялся, что вижу его в последний раз. Он ещё что-то пожевал и ушёл как раз перед возвращением Зои. Та будто и не заметила его исчезновения.
– Как тебе здесь? – спросила она. Я ответил не сразу и, должно быть, выглядел рассерженным. Внутри Зои горел огонь, она дышала им, когда пела, согревала меня одним своим присутствием, и всё это было взаправду. Но вместе с тем её влекло одиночество. Порой это влечение удачно прикрывали болтовня и улыбки, но теперь я видел дальше них. Зоя будто сразу выбрасывала пережитое из головы и жила дальше, не позволяя оставить никакого следа у себя на душе. Я не мог понять, о чём она думала на самом деле.
– Здесь чудесно, – наконец ответил я и сразу пошёл напролом: – Хотел спросить насчёт того места в Каталонии. Почему Глеб сказал, что оно «как раз для тебя»?
Зоя улыбнулась в своей обычной манере, будто только что выиграла партию в покер. Она попыталась увести разговор в сторону, но я был настойчив, а алкоголь ещё никого не делал трусом.
– Город-улица на скале, дом на холме, – продолжал я, – что это всё значит?
Она подперла ладонью голову, разглядывая меня с таким выражением, будто я сказал забавную глупость.
– Какая у тебя цель? – спросила она. – Я про жизнь говорю. Чего ты хочешь добиться?
Я немного задумался, переводя идею в слова.
– Обеспечить себя и свою семью, хочу быть независимым. Хочу добиться успеха в музыке.
– Почему?
Я пожал плечами.
– Я уже достаточно долго был кому-то должен. А музыка мне просто нравится, ничем другим не хочу заниматься.
Она посмотрела на меня серьёзно, немигающим взглядом.
– А я мечтаю найти новый дом. Где-нибудь далеко, в глуши, чтобы никто не знал, где я живу. Я путешествую и везде ищу тот самый дом. Пытаюсь его представить, но каждый раз он разный. Как тебе, к примеру, дом посреди озера? Или небольшой домик на крепком плоту, дрейфующем по морю? Идеи бывают заманчивы, но непрактичны. Я до сих пор выбираю. Всё время прихожу сюда, чтобы послушать чужие истории. Мало ли, кто мимоходом оказывался рядом с моим раем.
