Максим Горький
Дети солнца
Елена. Оставим это… а? И будемте хорошими друзьями!..
Вагин (усмехаясь.) По рукам! Что ж?
Елена. Дайте вашу голову… (Целует его в лоб.) Будьте свободны: для художника свобода так же необходима, как талант и ум… Будьте правдивы… и не смотрите на женщин так плохо…
Вагин (тронут, но сдерживается.) Дорогая моя, последнего не нужно бы говорить… Спасибо вам! Вы верно говорите – художник должен быть одинок… Свобода – ведь это одиночество, – не так ли?
Елена. Да… вероятно, так, мой друг…
Вагин. Павел идет… слышу его нелепые шаги… (Протасов входит.) Здравствуй, ты… соперник…
Протасов. А Мелания Николаевна ушла?
Елена. Она в саду с Лизой… позвать ее?
Протасов. Не финти, Ленка! Ты вон – взгляни: наша новая горничная собирается мыло есть… Я попросил ее развернуть кусок, а она сорвала бумажки, спрятала их в карман и потом – лизнула языком мыло…
Елена. Что такое? (Идет в комнаты.)
Вагин. Оставь ее… пусть каждый наслаждается, как может… А я тут снова объяснялся в любви Елене Николаевне…
Протасов (тревожно.) Гм… Тебе, по-моему, уехать надо… Дмитрий… уехать! И все пройдет…
Вагин. Я и уеду… хоть знаю – не пройдет! Но ты не беспокойся…
Протасов. Я – ничего… Только – неловко как-то…
Вагин. Счастливым быть неловко? Это, вероятно, делает тебе честь… хотя это и глупо…
Протасов. Ты не сердись на меня, Дмитрий… Ведь это… Лена! Я не виноват… Что ж, если она меня любит, а не тебя…
Вагин (усмехаясь.) О… как мило!
Протасов. Нет, Дмитрий, ты меня вчера ужасно подавил… ты лучше меня… да, да! Я – какая-то планета с неопределенной орбитой… вращаюсь около себя, куда-то лечу и – баста! А ты – вокруг солнца… ты в гармонии системы…
(Лиза идет из сада, за ней – Мелания. Елена – из комнат.)
Вагин. Ну, как я там вращаюсь, это мне неизвестно… А тебе я советую вращаться около жены… не теряй ее из виду…
Протасов. Как все-таки хороши люди!
Лиза (тоскливо.) Нет еще?
Елена. Нет, дорогая моя… послать за ним?
Лиза. Не надо… нет… (Уходит в комнаты.)
Мелания (тихо и тревожно.) Господа! Она как будто заговаривается… говорит все о степях, о пустынях…
Лиза (из комнат.) Мелания Николаевна… где же вы?
Мелания (убегая.) Иду, иду…
Елена. Павел, она меня серьезно беспокоит… нужно позвать доктора…
Протасов. Ну, что же… я поеду…
Антоновна (выходит.) Вам, Дмитрий Сергеевич, письмо.
Вагин. Откуда?
Антоновна. С квартиры… немедленно чтобы… (Уходит.)
Вагин. Ну, что такое? (Рвет конверт, читает. Сильно поражен.) Черт побери! Господа… Чепурной… слушайте!
Елена. Тише, тише, – Лиза… Что такое?
Вагин (подавленно.) Уходя от вас вчера, он смеялся… шутил… честное слово! А теперь – вот… (Читает – невольно с малороссийским акцентом и подражая голосу Чепурного.) «А вот вам еще анекдот: ветеринар, и – удавился… Тоже захотел поддержать честь корпорации, как тот англичанин. Спасибо вам за складку, приятно все же знать, что от тебя хоть какая-то морщина где-то осталась. Обращайте больше внимания на красоту галстуха, это важно… Чепурной».
Протасов. Да это несерьезно же!
Елена. Тише! Какой анекдот? Что это? Может быть, шутка?
Вагин. Нет… едва ли… Он смеялся, черт возьми…
Лиза (быстро выходит, оглядывает всех.) Пришел? Где он?
Елена. Он не приходил…
Лиза. А голос? Его голос?.. Я слышала, он говорил сейчас… Что вы молчите? Где он?
Вагин. Это я… я говорил…
Лиза. Нет. Нет! Его голос…
Вагин. Я подражал ему… передразнивал…
Лиза. Зачем?
Вагин. Так…
Протасов. Видишь ли, мы тут болтали… вдруг…
Лиза. Что? Что вдруг?
Елена. Успокойся, Лиза…
Вагин. Я вспомнил его манеру говорить и сказал несколько фраз его голосом…
Лиза. Да? Это вы правду сказали? А почему они молчат? Павел, ты что? Что-то случилось, да? Милый Павел, ты не умеешь лгать… да? Что?
(Вагин незаметно уходит в комнаты.)
Протасов. Нет, Лиза… дело в том, видишь ли… это правда… то есть говорил Дмитрий…
Елена. Послушай, Лиза, милая…
Лиза. Елена, не трогай меня… Павел, ты должен мне сказать…
Протасов. Я ничего не знаю…
Лиза. Что нужно знать? Елена, пошли за ним… за Борисом… сейчас же!
Елена. Да, да, сейчас же! Успокойся…
Лиза. Нет, вы что-то лжете… А где Вагин? Он говорит с его сестрой… и у нее лицо… лицо…
Протасов (тихо, жене.) Что делать?
Елена (тихо.) Доктора… скорее…
Лиза. Я упаду… Держи меня, Елена… я упаду… Вы о чем шептались?
Елена. Как успокоить тебя… Павел…
Лиза. Куда он побежал? Елена, ради бога! Смотри мне в глаза… не лги, Елена, я умоляю… (Мелания из комнат, за ней – Вагин.) Куда вы? Где он, ваш брат? Борис?
Мелания. Я не знаю…
Лиза. Ну, сразу… говорите сразу, сразу – умер?
Мелания. Не знаю… не знаю я… (Идет к воротам.)
Лиза. Нет! Нет! Нет же! Да скажите мне что-нибудь… ведь у меня сердце разрывается! Ведь если он умер, это я, я его убила… о нет!
Вагин. Позвольте, что за мысль…
Миша (бежит к террасе и с оживлением, близким к радости, кричит.) Господа! Вы знаете: ветеринар Чепурной…
Вагин (грозя кулаком.) Молчать, вы!..
Миша…повесился!
Лиза (вырывается из рук Елены и спокойно, внятно.) Вчера вечером, около девяти?..
Миша. Да, да… на раките, у речки… А я думал, вы не знаете… (Уходит.)
Лиза (широко открыв глаза, смотрит на всех и негромко, со странной важностью в голосе.) Я это знала… помнишь, Елена? Я это чувствовала… (Тихо, с ужасом.) Нет! Нет! Ведь это не я… скажите, что не я убила… нет! (Кричит.) Я не хотела… нет!
(Вагин и Елена берут ее на руки и несут в комнаты. Она бьется и, все учащая темп, кричит только одно слово:.) «Heт». Из-за угла террасы, не торопясь, выходит Роман и заглядывает в комнаты. Оттуда выбегает Луша, испуганная.)
Луша. Послушай… как тебя? Рязанский… чего это они делают?
Роман. А чего?
Луша. Тащат барышню-то, а она говорит – нет!
Роман. Это она кричала?
Луша. Она… а они ее и потащили… боюсь я!..
Роман (философски.) Чего ж она кричит?
Луша. Не знаю я… Вот так господа!
Роман. Кричать-то, пожалуй, не надо бы… не велят это…
Миша (поспешно является из-за угла.) Кто это кричал?
Роман (кивая головой на Лушу.) Вот у них…
Луша (отмахиваясь.) Чего ты на меня? Это – у господ…
Миша (строго.) Кто кричал?
Луша. Барышня.
Миша (присматриваясь к ней.) Отчего?
Луша. Они ее тащили…
Миша. Кто?
Луша. Они… которые… там…
Миша (хлопая ее по плечу.) Эх ты… колода дубовая! (Идет на террасу, Антоновна навстречу.) Что у вас случилось, няня?
Антоновна. Припадок, с барышней…
Миша (Роману и Луше. Роман медленно отходит к изгороди сада и там снова начинает возиться.) Вот видите, черти! Отчего это, няня, а?
Антоновна. От господа… все от него!
Миша (коварно улыбаясь.) А может быть, от ветеринара? (Удовлетворенный, исчезает. Антоновна укоризненно смотрит на него и, вздохнув, говорит с сожалением.)
Антоновна. Дурачок… Лукерья, – ты чего же тут делаешь? Иди в комнаты…
Луша. Нянька, – это какой припадок-то? Черная немочь, что ли?
Антоновна. Да, да! А ты – иди…
Луша (идет.) Ну, черная-то немочь – ничего! Я видела… А напугалась я, как потащили барышню-то…
(Роман что-то мычит. Вагин выходит из комнат, нахмуренный. Прохаживается по террасе, посматривая на Романа. Вынимает альбом, карандаш.)
Вагин. Эй, дядя!
Роман. Это я?
Вагин. Ты. Постой так…
Роман. Для чего?
Вагин (рисует.) А вот… я тебя нарисую…
Роман. Ишь ты… Порчи мне от этого не будет?
Вагин. Двугривенный будет.
Роман. Ну, это ничего…
Вагин. Голову выше подними…
Роман (задирая голову.) Можно…
Вагин. Ниже… куда ты?
Роман. Али хорош показался?
Вагин (сквозь зубы.) Недурен…
(Пауза. Из комнат порою доносится стонущий звук. Где-то далеко на улице – смутный шум. Идет Мелания.)
Вагин. Ну? Что?
Мелания (глухо.) Видела… Страшный… синий… Язык высунул и… точно насмехается… страшен! Как Лиза-то?
Вагин (угрюмо.) Вот – слышите?
Мелания. Что это началось? Так хорошо было…
Вагин. Почему именно – началось?
Мелания. Не знаю… Ничего не понимаю… только – страшно… А вы – рисуете? Как это вы можете?
Вагин (не грубо.) А вы – дышите? Не дышать – не умеете?.. Ну, ладно, дядя… получи двугривенный! (Бросает деньги к ногам Романа.)
Мелания. Елена Николаевна одна там? Пойду к ней, может, понадоблюсь… О господи… Надо хоронить Бориса и все… а я ни о чем не распорядилась… взглянула на него и поехала сюда… На улицах народ чего-то шумит, бежит, суетится… а я ничего не понимаю… качается пред глазами синее лицо его, и язык мне показывает… смеется все! (Плачет и идет в комнаты.)
Роман (с удовольствием.) Гляди – барыня-то… заплакала. Чего она?
Вагин. Брат помер…
Роман. А-а! Ишь ты… Это – ничего… причина! А то бабы много зря плачут… Дашь ей по затылку, а она и ревет… (Шум на улице становится яснее. Глухие крики. Где-то на дворе раздается пугливый крик Миши: «Роман!».) Подождешь… (Прислушивается.) Пожар, видно… а может, бьют кого… Видно – вора… Тоже и вору тяжело бывает… Пойти взглянуть…
(Елена выходит. Вагин вопросительно смотрит на нее.)
Елена (очень взволнована.) Едва ли она поправится…
Вагин. Ну… полноте! Разве это впервые у нее?
Елена. Это – впервые. У нее явилась хитрость безумных… Сначала она просила дать ей яду… потом, – как-то странно вдруг стала спокойнее… а в глазах ее загорелся хитрый огонек зверя…
Вагин. Дать вам воды?
Елена. Нет… Легла… Сказала мне, что я раздражаю ее… я вышла в соседнюю комнату… вдруг слышу – она тихо, тихо встала… идет… идет к столу Павла… а там, в ящике, лежал револьвер… вот он! Я боролась с ней… она царапала мне руки… как зверь… она была как зверь…
Вагин. Черт возьми… и вы не позвали меня… не крикнули!..
Елена. Не понимаю… как мы не застрелили друг друга… Теперь – она лежит… ее связали… Мне помогала горничная… а няня – смотрела и плакала… и умоляла не трогать Лизу… потому что она дочь генерала… Какой шум… почему это шутят? Где-то близко…
Вагин. Дворник пошел узнать, что это…
Елена. А Павла все еще нет? Что это?
(У ворот дома – возня. Раздаются крики: .)«Держи его!» – «Ага-а!» – «Через забор…» – «Берегись, ребята…» – «Ты палкой?» – «Бей его!».)
Елена (тревожно.) Боже мой… идемте туда!
Вагин. Я – один…
(Из-за угла дома к террасе бросается доктор, растрепанный, без шляпы.)
Доктор. Спрячьте меня… заприте двери…
Елена. Доктор… что с вами?
Доктор. Бьют… разбили барак… бьют… за воротами поймали… убьют…
(Вагин бросается к воротам.)
Елена. Возьмите револьвер…
Доктор. Они вломятся и меня…
Елена (ведет его в комнаты.) Идите сюда… скорее! Няня… няня!..
(У ворот – громкий треск, сломали доску, хлопает калитка, звенит разбитое стекло. Выскакивает Протасов, на него лезет человек десять каких-то людей, он отмахивается от них шляпой и носовым платком. Это их забавляет, и некоторые из них – смеются.)
Протасов. Вы – ослы! Идиоты… прочь!
Первый (из толпы.) Ты меня платочком по морде…
Второй. Барин! Дай ему шляпой еще…
Третий (злобно.) Я те покажу, как ругаться…
Второй. Где доктор? Ищи его, ребята…
Третий. И это доктор… чего там?
Вагин (где-то за углом.) Запирай ворота… Дворник, гони их!
Протасов. Не смей меня толкать, дурак!
Вагин. Павел… Павел!.. Стойте! Буду бить… вон все!
(Являются Егор и Яков Трошин. Егор немного выпивши, Трошин – пьян сильно. Егор бросается на Протасова и хватает его за ворот.)
Егор. Ага… химик! Попался?
Протасов (отталкивая.) Не смей…
Егор. Ребята! Главный морила… Лекарства делает!
Протасов. Врешь, болван! Я ничего не делаю… Ко мне! На помощь!
Голос из толпы. Кричи громче… не слышат!
(На террасу выбегает Елена, видит свалку, выхватывает револьвер, бросается к мужу.)
Елена. Егор, пустите! Прочь, Егор…
Протасов. Лена… Лена!..
Егор. А – помнишь? Холера, значит, умирай? Помнишь, как ты…
Елена. Я вас убью…
(С появлением Елены в толпе раздается несколько громких возгласов:.) «Гляди, какая выскочила!» – «Эх, ты, с пистолетом!» – «Дай ей!» – «Сунься-ка…» – «Ишь, какая!».)
Егор. Барыня… я – овдовел…
Елена. Буду стрелять!
Егор. И ты вдова будешь… удушу его!
(Елена стреляет… Немного раньше сзади толпы, окружавшей Егора, является Роман. В руках у него большой осколок доски. Не торопясь, он взмахивает ею и бьет по головам людей. Делает он это молча, сосредоточенно, без раздражения. В момент, когда Елена стреляет в Егора, Роман бьет его, и Егор, охнув, падает, увлекая за собой Протасова. Елена идет на толпу, угрожая револьвером. После ее выстрела в толпе резкий поворот настроения Кто-то удивленно и негромко восклицает:.) «Выстрелила!..» – «Гляди – упал…» – «Ах, собака..» Кто-то бежит со двора и орет:.) «Ребята, убивают!» Другой спешит за ним, крича:.) «Не трусь… чего испугался? Баба ведь…» Отступают почти все.)
Елена (в самозабвении.) Прочь!.. Буду стрелять… Дмитрий, где вы? Роман… помогите мужу! Прочь!.. Звери!..
(Роман подходит к Трошину, который сидит на земле около Егора, что-то бормочет, тормошит его и бьет Трошина доской. Тот мычит и падает. Вбегает из-за угла Вагин, сильно потрепанный, видит подвиг Романа.)
Вагин (в руке у него кирпич.) Что ты, черт, делаешь?
Роман. А чего?
Вагин (к толпе.) Елена… где Павел?
(Роман бросил доску и присел на корточки около Протасова.)
Елена (приходя в себя.) Его… он… упал… (Кричит.) Он убит!
Вагин. Не может быть…
Мелания (бежит, слышит крик Елены.) Кто убит? Врете…
Елена (направляя револьвер на Егора.) Это вот он… я его…
Вагин (выбивает револьвер.) Что вы? Опомнитесь!
Мелания (около Протасова.) Он живой. Павел Федорович!..
Елена. Воды… дайте воды!
Вагин (Мелании.) Идите… воды дайте! Елена, успокойтесь…
(Мелания бежит в комнаты.)
Роман. Ничего… все живы… видишь, шевелятся… Так ли бьют людей… и то живы остаются!
(Вагин и Елена поднимают Павла. Он в обмороке. Роман тормошит Трошина.)
Елена (со страхом.) Павел… Павел!..
Вагин. Это обморок…
Роман. Ну, вставай… не балуй! А то я и еще дам…
Антоновна (бежит.) Пашенька! Где Пашенька?..
Вагин. Не кричите, няня…
Протасов (полусознательно.) Лена… ты? Они убежали?.. Ага…
Антоновна (Елене.) Убили… не доглядели… что?
Елена (мужу.) Тебе больно? Где больно?..
(Егор очнулся, поднимает голову, охает.)
Антоновна. Берите его… несите его…
Мелания (несет воду.) Очнулся… Господи! Пейте… пейте!
Елена. Скажи – где больно? Тебя сильно ударили?
Протасов. Мне… нигде не больно… Он меня душил… этот вот… (Приходит в себя.) Лена, ты… ничего? Мне показалось, тебя ударили по голове… доской какой-то, сверху так…
Елена. Нет, нет… ты успокойся…
Вагин. А тебя… били?
Протасов. Нет… не больно… Они почему-то все в живот меня, черт их возьми… А доктор? Он… жив?
Мелания. Жив, жив… Он – в гостиной на диване… плачет…
Елена (заметив Антоновну, со страхом.) Няня… а Лиза?
Антоновна. Развязала я ее… не могу я это видеть…
Елена. Где она? Где?..
Антоновна (со слезами.) Там… Платье все разорвано было… Переодела я ее…
Вагин. Что она делает?
Антоновна. На карточку смотрит, на его…
Елена. Идите к ней, няня… прошу вас, идите!
Антоновна. Пашеньку-то уложить бы… (Идет, оглядываясь.)
Протасов. Ничего, старуха… Просто испугался я…
Мелания. Голубчик вы мой… избили вас!
(Егор, Трошин и Роман – составляют другую группу. Роман несколько более оживлен и подвижен, чем всегда.)
Протасов. Меня? Нисколько! Я за нее испугался… мне показалось, кто-то выстрелил… и потом – палкой по голове… или доской…
Елена (с гордостью.) Меня никто не коснулся… Идем в комнаты…
Протасов. Я очень успешно защищался, – жалко, что ты не видала этого! И, знаешь, Лена, напрасно я давеча снял галоши… я бы их галошами!
Вагин (с улыбкой, Елене.) Вы видите, он совершенно здоров…
Протасов (горячится.) Галошами, по глупым рожам… (Егору.) Вы, милостивый государь…
Мелания. Ну, что с ним говорить? Идите, лечь вам надо…
Протасов. Позвольте…
Елена. Подожди… Егор, я попала в вас?
Егор (глухо.) Нет… не попало… По голове меня кто-то…
Роман (с гордостью.) Это я!
(Елена с напряжением на лице смотрит на Егора и на всех.)
Вагин. Если б ты видел, как действовала вот эта мрачная машина… ужас!
Трошин. Милостивые государи! Я тоже… контужен в голову…
Роман (счастливо.) И тебя я ударил…
Трошин. Господа… прошу запомнить это…
Елена (пристально всматриваясь в лицо Егора.) Вам дать воды, Егор?..
Егор. Водки бы…
Протасов (Егору.) Вы… ужасно глупы, сударь мой…
Елена. Оставь, Павел…
Протасов. Я никаких лекарств не делаю, черт вас возьми!
Вагин. Ну, перестань же…
Протасов (со слезами в голосе.) Нет, подожди! Я хочу знать, за что он на меня бросился? Что я вам сделал, Егор? Что?
Егор (глухо.) Ничего… не знаю я…
Мелания. Вот на суде узнаешь… мой друг… там тебе расскажут!
Протасов (с досадой.) Ах, не надо! Какой суд? Я так высоко ценил вас, Егор… вы – прекрасно работаете… да! Но ведь я хорошо платил вам? За что же вы…
Егор (встает, глухо и со злобой.) Не тронь меня, барин…
Елена (твердо и настойчиво.) Оставь его в покое, Павел… прошу тебя!
Вагин (Егору.) Вы ушли бы…
Егор (грубо.) Знаю… Уйду… (Уходит нетвердыми шагами. Роман и Трошин уже перешли к изгороди сада, сидят там на земле и пьют водку, принесенную Романом. Егор молча подходит к ним, садится и протягивает Роману руку.)
Мелания. Смотрите, какой… зверь!
Елена. Не трогайте его… Идем, Павел…
Протасов (волнуясь.) Нет, он возмутил меня… В нем есть что-то… отталкивающее… Люди должны быть светлыми и яркими… как солнце…
(На террасу выходит Лиза. На ней надето белое платье. Она красиво и странно причесана. Идет медленно, какой-то торжественной поступью; на ее лице застыла неясная, загадочная улыбка. Сзади ее Антоновна.)
Лиза. Прощайте! Нет, не говорите ничего… Я решила… я ухожу!.. Нет, нет, не надо возражений… Я ухожу далеко и надолго… навсегда. Вы знаете? Вот:
(Она останавливается и негромко, с улыбкой читает написанное на обороте фотографической карточки Чепурного.)
Милый мой идет среди пустыни
В знойном море красного песка…
Знаю я, в дали туманно-синей
Ждет его пустыня и тоска…
Солнце, точно чье то злое око,
Молча смотрит с неба жгучим взглядом…
Я приду и встану с милым рядом —
Трудно ему там и одиноко!
(Напевает какой-то странный, унылый мотив. Тихо.)
Мой милый – строен и высок,
А я – красива и легка,
И оба мы, как два цветка,
На красный брошены песок..
(Молчит. Вздохнув, читает снова.)
И вдвоем, обьяты жгучим зноем,
Мы пойдем далеко по песку,
И в пустыне мертвой мы зароем
Он – свои мечты… а я – тоску…
(Задумчиво смотрит на всех. Улыбается.)
Вот и все. Это я – для Бориса… Вы его знаете, Бориса?.. Нет? (Идет в сад.) Мне очень жаль вас… мне очень жалко…
(Антоновна, недружелюбно взглянув на Елену, идет за ней.)
Елена (тоскливо и тихо.) Павел… Павел… ты понимаешь?
Протасов (удивлен.) Как это хорошо, Лена! Дмитрий, ты понял? Как это хорошо!
Вагин (жестко.) А ты понял, что она сошла с ума?..
Протасов (не верит.) Разве, Лена?
Елена (негромко.) Идем… идем за ней…
(Все трое идут в сад. У изгороди сидит Егор и с угрюмой ненавистью в глазах следит за ними. Трошин что-то невнятно бормочет, щупая голову и плечо дрожащими руками.)
Роман. Ничего… Меня не так били… а я – вот он!.. Стало быть, молчи… Жив, и – ладно…
Вагин (задумчиво.)
Один… среди пустыни…
В знойном море красного песка…
