Максим Диденко
Агнец
Так как чувствовал я себя хорошо, я спросил о своих вещах.
− Не переживайте о них, мистер Руффало, − проговорил парень, проснувшись от звука голосов в палате. – Ваша сумка у меня в машине в целости и сохранности. Я лишь достал из нее ваши документы, чтобы предъявить их в регистратуре, и мобильный телефон.
− Я зайду к вам позже, − сказала медсестра, улыбнулась и вышла в коридор.
Парень дождался, пока медсестра выйдет и продолжил, возвращая в мне телефон:
− Мы нашли ее в паре миль от Альтона, когда везли вас в больницу. Вы бредили, что-то говорили про сумку и Лестер догадался, что вы ее где-то здесь бросили.
− Спасибо… − сказал я с вопросительным окончанием.
Лицо парня неожиданно залилось краской. Это довольно-таки странно, учитывая, что он совсем недавно очень уверенной рукой застрелил несколько человек.
− О, простите, − сказал он. – Меня зовут Николас Нилан.
Он пожал мою руку.
− А откуда ты знаешь мое имя? Я помню, что ты назвал меня по имени, там, на том проклятом алтаре.
Как выяснилось, это наше с ним знакомство было уже вторым. Он рассказал, что читал все мои романы и хорошо знает меня в лицо, так как даже имеет два экземпляра моих книг, подписанных мною лично на одной из книжных презентаций, устроенных Марком. Мы еще немного поболтали, и он откланялся.
Николас Нилан. Да, как по мне, немного странное имя для британского спецназовца, к тому же, фаната моего творчества. Его должны звать каким-то Смитом или как-то еще в этом «Бондовском» духе, ведь он не побоялся полезть в самую глубь муравейника оторванных психов, чтобы спасти меня.
Перед тем как уйти, он поделился некоторыми деталями о том, как нашел меня и что происходило после того, как я отключился.
Вот как все было с его слов:
«Когда я с Лестером сидел за летним столиком у кафе «Устрица» и обсуждал планы на выходные, я машинально оглядывался вокруг – профессиональная привычка. Мое внимание привлекла громко закрывшаяся дверь пожарного выхода из полицейского участка; с территории кафе весь задний двор отделения полиции очень хорошо просматривается. Так как в этом кафе я отдыхаю часто, я знаю, что этой дверью пользуются только в крайней необходимости. Я увидел полицейского, выводившего на улицу какого-то по виду очень уставшего мужчину. Мне это показалось очень странным, так как прослужив в полиции два года, я знаю, что правилами запрещено проводить гражданские лица через пожарный выход.
Присмотревшись, первые несколько секунд я не мог вспомнить лицо человека, которое показалось мне таким знакомым, но далее, как по щелчку пальцев, я узнал в нем вас, Джимм.
Когда офицер усадил вас на заднее сиденье автомобиля в скрытом от лишних глаз месте – на заднем дворе, я сразу понял, что здесь что-то неладно. Лестера мне даже не пришлось приглашать с собой. Мы сели в машину и последовали за вами. Дорога привела нас в Саут Уорнборо.
С цепью, сковывающей старинные стальные ворота, преграждавшие нам путь, без проблем справился болторез, который по долгу моей службы имел обыкновение находиться в багажнике моего автомобиля, наряду с домкратом, торцевым ключом и прочими инструментами первой необходимости; в складывающихся время от времени экстренных ситуациях на дороге он бывает весьма полезен. Также нам не составило большого труда отыскать ваше местоположение, так как единственным хорошо освещённым зданием в этом умирающем городишке была именно церковь, которую всегда видно, в какой бы части города не находился наблюдавший.
Один мужчина в капюшоне стоял на ступенях у входа в церковь, что показалось также странным, ведь на дворе была непроглядная тьма. В ночное время никакая служба проводиться не может.
На вопросы он отвечать отказался и попросил нас удалиться, хотя и вел себя довольно несдержанно в выражениях, за что и был успешно оглушен, тем самым освободив нам путь и дав нам еще больше причин на то, чтобы спуститься в охраняемое им помещение. Именно там мы и обнаружили вас, мистер Руффало, в окружении этих, как вы выразились уже неоднократно, психов. К счастью, мы прибыли как никогда вовремя, ведь еще одно мгновение и было бы слишком поздно.
Эпизоды, последовавшие далее, вам знакомы, кроме поездки в больницу, которую вы проспали на заднем сидении моего автомобиля. Ваш же «Мини Купер» был единственным в этом городке транспортом, потому не было никаких сомнений, что этот автомобиль именно ваш. Немного позже я отправил за ним эвакуатор. Не переживайте, колеса были заменены на новые, а сам автомобиль ожидает вас на больничной стоянке − это мой вам подарок».
Николас минуту помолчав начал спрашивать у меня о том, как же я все-таки оказался в таком месте, если до этого я всю жизнь прожил в столице. Он сразу же извинился, так как по моему взгляду догадался, что не одному известно, узнать информацию о месте жительства можно лишь двумя способами: покопавшись в моих документах или же запросить досье в органах. Я не стал выяснять, как именно он это сделал и что еще он обо мне узнал, но и рассказывать все, что со мной произошло я тоже не стал. Главное, что я выжил и все обошлось.
У меня нет ни малейшего желания вспоминать все детали прошлой ночи, так как пытаться вспомнить все, было бы абсолютной противоположностью тому, чего я пытаюсь добиться, а именно – забыть все то, что со мной произошло.
Не знаю к счастью или к сожалению, но мне все же пришлось еще раз все вспомнить и пересказать, так как этого потребовал судья на слушании по делу городка, погрязшего в оккультизме.
Добавлю лишь то, что в ходе расследований я лишился литературного агента, а он, в свою очередь свободы, так как был напрямую причастен к похищениям и жестоким убийствам нескольких человек, которые годами ранее периодически пропадали без вести, посещая Саут Уорнборо по его рекомендациям.
Церковь Сент Эндрюс была закрыта по распоряжению Лондонских властей, а в другие подробности расследования по делу этого культа я не стал вникать по вышеупомянутым причинам.
Думаю, когда-нибудь, когда я все-таки буду вспоминать ту ночь, но уже без страха и ужаса, я решусь написать книгу о событиях, которыми она сопровождалась, но не сейчас.
