Макс Архандеев
Дьявол на плече
Лерочка в блаженном экстазе спала прямо на полу прихожей. На ее окровавленном лице с бо́льшими, чем у меня, шрамами была довольная улыбка. Рядом лежал подранный сосед-душнила. Сейчас, после смерти, его лицо с застывшим на нем удивлением, казалось более живым, чем при жизни.
Что-то с силой врезалось мне в грудь. Ноющая боль пронзила мироздание. Я зажмурился так, что все побелело. Пусть это будет сон. Пусть я окажусь сумасшедшим. Пусть врач переборщил с анестезией и у меня действительно на нее аллергия. Пусть я окажусь в коме. Пусть я даже умираю прямо сейчас. Пусть произойдет что угодно, лишь бы не это.
Когда белая пелена отошла, пугающая картина осталась без изменений.
Покрывшись холодным потом и оцепенев на несколько минут, я размышлял, не стоит ли мне закончить страдания Лерочки. Будет ли так лучше для нее? Но затем, вспомнив слова батюшки, я ошибочно убедил себя, что ее еще можно спасти.
Я захлопнул дверь. Лерочка испуганно очнулась. Она какое-то время удивленно смотрела на меня, на свои руки и на то, что осталось от моего соседа. Затем она радостно вскочила и бросилась мне на шею.
– Это невероятно! Это восхитительно!
Ее губы припали к моим, и я почувствовал вкус крови. Кровь человека, которого я ненавидел всем сердцем, на губах человека, которого я этим же сердцем любил. Я оттолкнул ее от себя.
– Я не знаю, как тебя благодарить. Мы теперь прямо как Белла и Эдвард.
Она снова бросилась целоваться, но я отстранился.
– Что такое?
– Ты убила его.
– Ну и что? Он же тебе никогда не нравился.
Она испуганно схватилась за щеки.
– Ах! Ты сам хотел? Ну извини, котик! Я не додумалась!
– Ты. Убила. Человека.
– Да что тут такого?
– Ты убила человека и спрашиваешь, что тут такого?!
– Люди постоянно убивают! В том числе друг друга! А что до этого… Так нам за него еще спасибо должны сказать.
– Но… но он же был человеком. У него была мать. Он просыпался каждое утро. Он жил со мной в одной квартире. Он кого-то любил в этом мире, и кто-то наверняка любил его.
– Да какая разница, человеком он был или коровой. У нас клыки, а значит, мы решаем, кто добыча!
– Ты проиграла!
Я попятился назад.
– Что?
– Ты проиграла! Твоя Душа у него!
Я бросился из квартиры и побежал вниз по ступеням, чуть не столкнувшись лбом с девушкой в красном капюшоне. Лерочка, летевшая за мной, почуяв беду, распахнула свою пасть, оголив несколько рядов зубов и выдав гортанный звериный рык. Находящийся за спиной девушки в капюшоне усатый мужик уже доставал из-за пазухи пистолет.
Девушка передо мной была удивлена не меньше меня. Ее зеленые глаза испуганно округлились, и она трясла поднятыми перед собой руками, призывая всех успокоиться. Понимая, что у меня есть лишь одно мгновение, я бросился наперерез пистолету, направленному на ту, кто раньше была Лерочкой.
Я уже чувствовал, как пуля проходит сквозь меня. Чувствовал, как жертвуя собой, спасаю заблудшую душу. Чувствовал, как Господь собирается простить меня, а Дьявол на плече снова гневается, терпя очередное поражение. Ведь любви в этом мире больше, чем боли.
Но пуля не успела пройти через мое тело. Девушка в красном капюшоне с невообразимой скоростью ударила меня в грудь с такой силой, что сломала мне не меньше половины ребер. Я отлетел в сторону. А пуля, аккуратно войдя в лоб, разнесла голову Лерочки. Лерочки Белоголовцевой. Девушке, которую я любил и которую я не спас.
