Люсинда Райли
Семь сестер. Сестра ветра
6
На следующее утро я проснулась в папиной кровати. Чувствовала себя словно с похмелья. Но на душе полегчало, словно что-то очистилось внутри меня. Не помнила, как и когда я уснула. Не представляла себе, который сейчас час. Я поднялась с кровати и подошла к окну. Выглянув на улицу, я подумала, что аскетизм убранства папиной спальни с лихвой компенсируется просто роскошным видом на Женевское озеро, открывающимся из окна его комнаты. Стоял прекрасный погожий день. Солнечные блики скользили по сверкающей глади озера, которое, теряясь в дымке и слева, и справа, казалось бескрайним, как океан. А чуть дальше, на самом горизонте, виднелись поросшие обильной зеленью скалы. Они плавно вздымались ввысь на противоположном берегу озера. И снова, на какие-то доли секунды, Атлантис показался мне самым настоящим волшебным замком, затерянным в таинственной глуши.
Я поднялась к себе в комнату, приняла душ и тут же снова вспомнила про Тео. Наверняка ведь волнуется, что я до сих пор не сообщила ему, как добралась домой. Наспех одевшись, я схватила свой ноутбук и побежала на кухню, чтобы забрать там мобильник. Собственно, именно за ним я вчера и спускалась вниз, но так и не дошла до первого этажа.
От Тео уже поступило несколько эсэмэсок. На сердце стало тепло, когда я прочитала их.
«Проверка связи. Люблю!»
«Доброй ночи, моя дорогая Алли. Все мои мысли сейчас о тебе и с тобой».
«Не хочу лишний раз тебя беспокоить. Позвони или пришли эсэмэску, когда сможешь. Скучаю очень».
Как трогательно. И сколько понимания в каждом слове. Тео даже не просит меня ответить ему незамедлительно. Я тут же отбила ответное послание, и все время, пока я набирала текст, улыбка не сходила с моего лица. Я вспомнила папино письмо, в котором он напутствовал меня быть кем угодно и с кем угодно.
Что ж, на данном отрезке времени я хочу быть с Тео.
На кухне Клавдия уже вовсю хлопотала возле стола, месила в миске какое-то тесто. В качестве приветствия мне была предложена чашка кофе. Я с благодарностью взяла чашку.
– Я что, первая спустилась? – спросила я у Клавдии.
– Нет, не первая. Сиси и Стар уже отбыли в Женеву.
– Вот как? – удивилась я и с наслаждением глотнула густой ароматной жидкости. – Значит, остальные еще спят?
– Скорее всего. Во всяком случае, я пока никого из них не видела, – ответила Клавдия, всецело занятая процессом взбивания теста. Она интенсивно мяла его, била своими крепкими, умелыми руками.
Я взяла свежий круассан с блюда, стоявшего посреди длинного обеденного стола, и с наслаждением впилась в него.
– Как здорово, – пробормотала я с набитым ртом, – что мы можем и дальше продолжать бывать в Атлантисе. А я думала, что дом сразу же будет выставлен на продажу.
– Да, хорошо, что все получилось по-другому. Для всех хорошо. Хочешь еще чего-нибудь? – поинтересовалась у меня Клавдия, перекладывая тесто из миски на противень, стоявший рядом с духовкой.
– Нет, спасибо.
Она коротко кивнула и, вытерев руки о фартук, вышла из кухни.
Все наше детство Клавдия была для нас, девочек, таким же неизменным атрибутом Атлантиса, как Ма и Па Солт. Немецкий акцент делал речь Клавдии немного грубоватой, но все мы знали, какое доброе и любящее сердце скрывается под суровой наружностью. Полагаю, никто из нас толком ничего не знал о прошлом Клавдии. Детьми, да и потом, уже повзрослев, мы даже и думать не смели о том, чтобы начать расспрашивать, откуда она родом и как попала к нам в дом. Для всех нас, сестер, живущих в этом заколдованном царстве, где все вокруг полнилось особой таинственностью, Клавдия просто жила рядом с нами. То есть она была всегда, а об остальном мы предпочитали не задумываться.
Мысли мои непроизвольно перекочевали на армиллярную сферу и на те цифры, которые мы разглядели на ней. Интересно, какие секреты хранят в себе эти координаты? Ведь может статься, они полностью поменяют наши представления о том, что мы знаем о себе… или не знаем вовсе. От этой мысли мне сразу же стало немного не по себе. Но Па Солт ведь не случайно оставил их для нас, а следовательно, я должна всецело положиться на него и довериться его интуиции. Он знал, что делал. А уж каждой из нас самой решать, как воспользоваться папиными подсказками в дальнейшем. Копаться в своем прошлом или оставить все как есть.
Я достала из шкафчика ручку, взяла блокнот и покинула кухню через черный ход. Вышла на улицу и зажмурилась от яркого утреннего солнца. Свежий прохладный воздух приятно холодил кожу. Трава радовала глаз своей свежестью. На ней еще переливались капельки росы, не успевшие просохнуть под первыми лучами солнца. Сад раскинулся предо мной во всем его утреннем великолепии. Прозрачную тишину, царившую вокруг, нарушали лишь редкие трели птиц, круживших в воздухе. Чайки пикировали с высоты прямо в озеро, а следом слышался легкий всплеск.
Я обошла дом, свернула за угол и побрела тем же маршрутом, которым мы вчера прошествовали к любимому папиному месту в саду. И невольно восхитилась, сколько новых соцветий роз распустилось на кустах за ночь. И множество бутонов, которые тоже вот-вот готовы лопнуть. Утренний воздух был буквально напоен их благоухающим ароматом.
Золотистый шар, закрепленный по центру армиллярной сферы, искрился на солнце. Длинные заостренные тени легли на металлические полоски. Я смахнула рукавом росу с той полоски, на которой было выгравировано мое имя, поводила пальцем по надписи на греческом языке. Интересно, что она означает? И как давно папа решил соорудить у себя в саду такой своеобразный памятник?
Но времени на медитации не было. Я принялась за работу. Тщательно переписала все координаты для всех шести сестер. И старательно гнала от себя при этом всякие пустопорожние мысли на предмет того, куда конкретно могут привести означенные цифры каждую из нас. Особенно меня. Снова пересчитав все полоски, я обнаружила кое-что интересное. Оказывается, есть еще и седьмая полоска, на которой выгравировано лишь одно слово: Меропа.
– Наша недостающая седьмая сестра, – прошептала я едва слышно. И снова удивилась. Зачем папе вздумалось помещать это имя на армиллярную сферу? Ведь он был уже слишком стар для того, чтобы брать на воспитание еще одну девочку. Слишком много тайн, размышляла я, возвращаясь в дом. И нет никого, кто бы смог ответить на мои вопросы.
На кухне я устроилась за столом, открыла ноутбук, положила прямо перед собой листок со своими координатами и подключила интернет. В ожидании сигнала, оповещающего, что связь установлена, умяла еще один круассан, нетерпеливо поглядывая на дисплей. Но интернет, судя по всему, решил устроить себе небольшие каникулы и совсем не торопился прийти мне на помощь. Зато вместо него вдруг открылась памятка для начинающих пользователей. Но наконец интернет все же изволил заявить о готовности приступить к работе. Я тут же просмотрела сайты, где можно ввести координаты для поиска того или иного места, и остановила свой выбор на сайте «Земля Гугл». Решила провести поиск координат для всех шестерых по старшинству, оставив себя на закуску. Набрала координаты Майи и уставилась на экран, наблюдая за тем, как с жужжанием вращается на нем глобус. Но вот жужжание прекратилось, глобус замер на месте искомых координат.
– Вау! – издала я восхищенный возглас. – А ведь сработало же!
В течение последующего часа я с головой ушла в поиски. На кухне снова возникла Клавдия, стала готовить ленч, а я в это время старательно фиксировала поступающие сигналы, помечала у себя в блокноте конкретные факты о каждой группе координат. Определила все, за исключением своей собственной.
Наконец набрала и те цифры, которые стояли рядом с моим именем, и стала ждать затаив дыхание, пока компьютер на моих глазах совершит очередное чудо.
– Господи! – пробормотала я в некоторой растерянности, ознакомившись с подробностями.
– Что-что? – переспросила меня Клавдия.
– Да это я так, про себя, – откликнулась я, переписывая местонахождение координат в блокнот, лежавший рядом.
– Позавтракать хочешь, Алли?
– Да, с большим удовольствием. Спасибо, Клавдия, – ответила я рассеянно, все еще переваривая только что полученную информацию. Результатом поиска моих координат стал какой-то художественный музей. Полнейшая бессмыслица. Впрочем, координаты всех моих сестер выявили не менее странные места.
Вошла Тигги и с порога приветливо улыбнулась мне.
– Значит, завтракать мы будем только вдвоем? – спросила она у меня.
– Судя по всему, да.
– Прекрасно! – воскликнула она, подсаживаясь к столу.
Исподтишка разглядывая сестру, я подумала, что, несмотря на все ее причудливые духовные поиски, можно только позавидовать той внутренней гармонии, в которой она постоянно пребывает. Все ее убеждения зиждятся на твердой уверенности в том, что в жизни есть вещи и поважнее, чем сама жизнь, о чем Тигги не раз говорила всем нам. Глядя на сестру, я невольно восхитилась свежестью ее лица и здоровым блеском густых каштановых волос. Наверняка это высокогорный шотландский воздух так благотворно действует на нее. Безмятежное выражение добрых карих глаз тоже успокаивало.
– Как ты, Алли? – поинтересовалась сестра у меня.
– Более или менее в порядке. А ты?
– Тоже стараюсь как-то совладать со своими эмоциями. Но знаешь, у меня такое чувство, что папа где-то здесь, рядом. – Она вздохнула и взъерошила кудри на голове. – Будто бы он и не умирал вовсе.
– К великому сожалению, папы здесь больше нет, Тигги.
– Все так. Но если ты не можешь видеть человека, то это вовсе не означает, что он больше не существует.
– В принципе, да, – поспешно отреагировала я, не желая вступать с Тигги в дальнейшие дискуссии по поводу ее эзотерических взглядов. Не то сейчас у меня настроение, чтобы углубляться в дебри эзотерики. Единственный способ побыстрее смириться с уходом отца, подумала я, это взять себя в руки и воспринять его смерть как данность.
Клавдия прервала наш разговор, поставив на стол блюдо с салатом «цезарь».
– Хватит на всех шестерых, – прокомментировала она. – А если больше никто не спустится к завтраку, то останется еще и на ужин.
– Спасибо! – отозвалась я и стала накладывать салат. – Кстати, – снова обратилась я к Тигги. – Я расшифровала все ваши координаты с помощью программы «Земля Гугл». Хочешь узнать про свои, Тигги?
– Со временем, наверное, захочу. Но только не сейчас. То есть я хочу сказать, какое это все имеет значение?
– Если честно, то и сама не знаю.
– Какая мне разница, кто я и откуда родом. Меня вырастили Па Солт и Ма. Сделали из меня то, чем я сегодня являюсь. Может быть, когда-нибудь у меня и возникнет желание покопаться в собственной родословной. И тогда я… – Тигги снова тяжело вздохнула. На ее лице отразилось смятение. – Но пока… пока я и думать об этом не хочу. Мне все равно, откуда я родом и кто я есть на самом деле. Па Солт – это мой отец. Единственный! Я и думать не хочу ни о ком другом.
– Понимаю тебя, Тигги. Очень даже понимаю. Но скажи мне, так, из чистого любопытства… Что ты думаешь о нашем отце? – спросила я у сестры, когда мы обе приступили к еде.
– Затрудняюсь ответить, Алли. Одно знаю точно. Он никуда не ушел. На все сто процентов уверена в этом.
– Не ушел для тебя? То есть он существует где-то в твоем мире. А в моем?
– Не вижу разницы, Алли. Я хочу сказать, что для меня никаких принципиальных различий здесь нет, – добавила она поспешно, видно торопясь предугадать мою ответную реакцию. – Все мы, каждый из нас, представляем собой сгусток энергии. И каждая вещь вокруг нас тоже несет в себе свою порцию энергии.
– Ну если смотреть на мир под таким углом, тогда конечно, – ответила я, невольно расслышав в собственном голосе циничные нотки. – Понимаю, твои верования помогают тебе, Тигги. Но лично мне они не подходят. Особенно сейчас, когда Па Солт только-только упокоился на дне морском.
– Понимаю тебя, Алли. Но колесо жизни тем не менее продолжает вращаться. Так уж устроена природа, и здесь мало что зависит от нас, простых смертных. Роза в положенный срок превращается из бутона в пышный цветок, потом увядает, а рядом с ней появляется новый бутон. И так будет всегда. Такова жизнь. Вот и ты, Алли, – Тигги глянула на меня своими добрыми глазами, и легкая улыбка скользнула по ее устам. – Глядя на тебя, я буквально кожей чувствую, что, несмотря на все то ужасное, что случилось в нашей семье, в твоей жизни сейчас происходит что-то очень-очень хорошее.
– Правда? – Я бросила на сестру подозрительный взгляд.
– Да. – Тигги положила руку поверх моей. – Вот и наслаждайся мгновением, Алли, пока есть такая возможность. Поверь, ничто не вечно в этом мире. Да ты и сама это прекрасно знаешь.
– Знаю, – отозвалась я, чувствуя собственную беззащитность и уязвимость под столь проницательным взглядом сестры, от которого ничего не укрылось. Как точно она все поняла и прокомментировала. Я поспешила переменить тему разговора: – Ну а как у тебя дела?
– Я… у меня все хорошо. Да, у меня все хорошо, – повторила она с некоторым вызовом в голосе, словно пытаясь убедить в этом саму себя. – Все отлично.
– По-прежнему возишься со своими оленятами в заповеднике?
– О, я просто обожаю свою работу! Она мне идеально подходит, хотя днями напролет кручусь как белка в колесе. Ни минуты свободной. Работников катастрофически не хватает. Штат урезан до минимума. Что лишний раз напоминает мне, что я должна как можно скорее вернуться к себе в Шотландию. Я уже посмотрела по интернету расписание ближайших авиарейсов. Сегодня после обеда улетаю. Кстати, Электра тоже уезжает. В аэропорт мы поедем вместе.
– Так скоро?
– Да. А что здесь делать? Уверена, папа будет только рад тому, что мы снова вернемся к своим делам и заживем каждая своей жизнью. Что толку бесцельно бродить по дому, накручивать себя и заходиться от жалости?
– Наверное, в чем-то ты права, – согласилась я с сестрой. Впервые за последние дни я вдруг смогла отрешиться от всего того страшного, что обрушилось на нашу семью, и тоже подумать о будущем. – Меня, между прочим, пригласили в состав одного из экипажей для участия в парусных гонках Киклады. Они стартуют буквально через несколько дней.
– Вот и отлично, Алли! – совершенно искренне обрадовалась за меня Тигги. – Вперед, к новым победам!
– Может, я так и сделаю, – пробормотала я в задумчивости.
– Хорошо! А мне пора идти укладывать вещи. А потом еще надо попрощаться с Майей. Ей из нас шестерых досталось больше всего. Она, бедняжка, ходит совершенно потерянная. Словно в воду опущенная.
– Вижу. Что ж, возьми пока свои координаты, так, на всякий случай. Вдруг пригодятся? – Я протянула Тигги листок бумаги с расшифровкой тех цифр, которые были выбиты на армиллярной сфере рядом с ее именем.
– Большое спасибо.
Я молча проследила глазами за тем, как Тигги поднялась из-за стола и направилась к дверям. Немного замешкалась на пороге, глянув на меня сочувственным взглядом.
– И помни, я нахожусь от тебя всего лишь на расстоянии одного телефонного звонка. Если что нужно, пожалуйста, звони немедленно.
– Спасибо, Тигги. И ты тоже звони, не забывай.
Я помогла Клавдии помыть посуду, а потом потащилась к себе наверх, прикидывая по дороге, что, наверное, и мне тоже стоит подумать об отъезде из Атлантиса. Тигги права, здесь больше делать нечего. А вот перспектива снова оказаться на воде, не говоря уже о том, что рядом будет Тео, воодушевила меня настолько, что я снова метнулась вниз, на кухню, включила ноутбук и стала изучать расписание авиарейсов до Афин на ближайшие двадцать четыре часа. На кухне я застала Ма. Она стояла у окна, повернувшись ко мне спиной, погруженная в глубокие раздумья. Наверняка не очень веселые. Но, заслышав мои шаги, она тут же отвернулась от окна и даже постаралась изобразить на лице некое подобие улыбки. Однако глаза ее по-прежнему были печальны.
– Здравствуй, милая, – поздоровалась она со мной. – Ну как ты сегодня?
– Вот прикидываю, когда будет удобнее улететь обратно в Афины, чтобы принять участие в регате Киклады. Но если честно, то мне не хочется оставлять тебя и девочек здесь одних. Особенно Майю.
– А я думаю, что это отличная мысль – принять участие в соревнованиях. Наверняка и отец, будь он жив, посоветовал бы тебе то же самое. А за Майю можешь не волноваться. Я присмотрю за ней, обещаю. Я ведь всегда рядом.
– Знаю-знаю, – растроганно проговорила я, а про себя подумала: не всякая родная мать способна излить на собственное чадо столько любви и нежности, сколько изливала и продолжает изливать на всех нас Ма. А какой поддержкой для каждой из нас была она на всех этапах нашего становления. Трудно даже представить более заботливую мать.
Я поднялась из-за стола, подошла к Ма и крепко обняла ее, слегка раскачивая ее в своих объятиях.
– Ма, не забывай, пожалуйста, что мы тоже всегда рядом с тобой.
Я поднялась наверх, чтобы отыскать Электру и успеть вручить ей до отъезда ее координаты, которые я уже расшифровала. Постучала в дверь ее спальни, Электра открыла мне, но не пригласила войти.
– Привет, Алли. Я тороплюсь. Укладываю вещи.
– Я на секунду. Принесла тебе твои координаты с армиллярной сферы. Вот, возьми.
– А зачем они мне? Если честно, Алли, то что за цирк устроил наш отец? Такое впечатление, что он вздумал поиграть с нами с того света, – мрачно бросила в ответ сестра.
– Нет, Электра. Он просто подумал, что пора нам знать, кто мы есть на самом деле и откуда родом. Вот и решил дать кое-какую информацию на случай, если она нам вдруг понадобится.
– Так разве нельзя это было сделать по-человечески? Как все нормальные люди? Подробно изложить факты на бумаге, а не отправлять нас на поиски каких-то мифических сокровищ, чтобы мы начали копать корни вокруг своего генеалогического древа. Ей-богу, этот человек привык всегда и все держать под своим неусыпным контролем!
– Прекрати, Электра! Вполне возможно, папе не хотелось открывать нам тайны нашего рождения прямо сейчас, немедленно. А вдруг мы и не захотим их знать? Поэтому он просто скинул нам кое-какую информацию, которая со временем поможет нам выяснить и все остальное, если мы изъявим такое желание.
– Кто-кто, а я так точно не изъявлю! – бесстрастно отчеканила Электра.
– Чего ты злишься на отца? – спросила я у сестры как можно ласковее.
– Ничего я не злюсь! Просто я… – Я увидела смятение в ее взгляде, в красивых глазах янтарного цвета застыла боль. – Ладно! Я… я… – Она пожала плечами и обреченно покачала головой. – Сама не знаю…
– В любом случае возьми! – Я сунула конверт ей в руки, по опыту зная, что пространные разговоры с сестрой не сулят ничего хорошего. – Если захочешь, можешь выбросить их. В конце концов, никто не заставляет тебя заниматься дальнейшими поисками.
– Спасибо, Алли. И прости меня.
– За что? Ты ни в чем не виновата передо мной, Электра. Но у тебя все в порядке?
– Я… да. Все в полном порядке. А сейчас прости, но мне нужно укладываться. Увидимся позже.
Она захлопнула дверь прямо перед моим носом. Делать было нечего. Я пошла к себе, пребывая в полной уверенности, что Электра только что солгала мне.
* * *
После обеда мы вчетвером, Майя, Стар, Сиси и я, отправились на пристань проводить Электру и Тигги. Майя вручила им переведенные ею те изречения на греческом, которые были выгравированы на армиллярной сфере рядом с их именами.
– Пожалуй, нам со Стар тоже пора в дорогу, – обронила Сиси, когда мы уже возвращались в дом.
– Вот как? – удивилась Стар. – Разве мы не можем задержаться в Атлантисе еще на пару деньков?
А я, как всегда, не преминула отметить про себя, какие они разные, эти две сестры, во всем, даже чисто внешне. Стар, высокая, худенькая до прозрачности, с белокурыми волосами и такой же белоснежной кожей, и Сиси, смуглая, крепенькая, коренастая.
– А смысл торчать здесь? – тут же возразила она сестре. – Папы больше нет, с нотариусом мы все свои дела утрясли. Надо срочно ехать в Лондон и подыскивать там подходящее жилье.
– Ты права, – вздохнула в ответ Стар.
– А чем ты собираешься заниматься в Лондоне, пока Сиси будет изучать живопись в академии искусств? – поинтересовалась я у нее.
– Пока еще не знаю, – призналась Стар, глянув исподтишка на Сиси.
– Но ты же хотела пойти на курсы Кордон Блю, изучать французскую кухню, – немедленно отреагировала та. – Забыла уже? – Сиси повернулась к нам с Майей. – Стар у нас замечательно готовит, между прочим.
Сиси потащила сестру в дом, чтобы вместе посмотреть по интернету ближайшие рейсы до Лондона. Мы с Майей обменялись многозначительными взглядами.
– Можешь ничего не говорить, – сказала Майя, когда девочки удалились от нас на значительное расстояние. – Я все вижу.
Мы поднялись на террасу, занятые обсуждением того, какие странные взаимоотношения связывают этих двоих, Сиси и Стар. Они всегда, с самого раннего детства, были неразлучны. Пожалуй, даже слишком неразлучны. Оставалось лишь надеяться на то, что, когда Сиси с головой уйдет в свои занятия живописью, ее доминирующее влияние на Стар немного ослабеет.
Я бросила взгляд на бледное, осунувшееся лицо Майи и поняла, что она и не завтракала, и не обедала. Оставив ее на террасе, я бросилась на кухню и попросила Клавдию приготовить ей что-нибудь перекусить. Клавдия понимающе кивнула головой и тут же принялась мастерить сэндвичи для Майи. А я снова вернулась на террасу.
– Майя, прости, если мой вопрос покажется тебе бесцеремонным, но ты уже прочитала папино письмо? – осторожно спросила я.
– Да, прочитала. Сегодня утром.
– Судя по всему, оно тебя сильно расстроило, да?
– Вначале – да. Но сейчас со мной все в порядке, Алли, – поспешила заверить меня сестра. – А ты уже прочитала свое письмо?
Вопрос был задан отрывисто, и я поняла, что Майя не хочет продолжения этого разговора.
– Да, прочитала. Папа написал мне такое красивое письмо. Я читала и плакала. Но, как ни странно, оно воодушевило меня. Кстати, я все утро занималась поиском в интернете наших координат. Сейчас я точно знаю, откуда родом каждая из нас. Некоторых, правда, подстерегают сюрпризы. Могу поделиться с тобой своими сведениями, – сказала я, наблюдая за тем, как появившаяся на террасе Клавдия водрузила на стол тарелку с бутербродами, а потом тихо ретировалась к себе на кухню.
– Так ты знаешь, где все мы появились на свет? – недоверчиво воскликнула Майя. – И можешь сказать, где, к примеру, родилась я?
– Да, могу. Точнее, я могу назвать то место, откуда Па Солт в свое время забрал нас. Если хочешь знать, я назову место твоего рождения, Майя, прямо сейчас. Или могу оставить тебе всю информацию. Потом сама изучишь ее на досуге.
– Я… я пока не уверена, что хочу этого.
– Одно могу сказать. Папа исколесил весь земной шар, отыскивая нас, – неловко пошутила я.
– Так ты уже знаешь, откуда родом сама? – спросила у меня Майя.
– Знаю. Правда, пока все это представляется мне абсолютной бессмыслицей.
– А другие девочки? Ты уже сказала им, что знаешь их места рождения?
– Нет, но я объяснила каждой, как можно расшифровать свои координаты с помощью программы «Земля Гугл». Могу и тебе объяснить. Или просто назову то место, где папа нашел тебя.
– Пока, Алли, я не уверена, что хочу этого. – Сестра опустила глаза в пол.
– Что ж, тогда поищешь сама, когда захочешь. Все это делается довольно просто.
– Так я и поступлю, когда придет время, – ответила Майя.
Я сказала ей, что напишу короткую инструкцию, как именно следует осуществлять поиск координат, хотя в глубине души сильно сомневалась, что Майя станет читать ее.
– Кстати, а ты перевела уже все изречения с армиллярной сферы? – поинтересовалась я у нее.
– Да, все до единого.
– Ой, как же мне хочется узнать, что именно папа написал для меня! Пожалуйста, скажи мне.
– Наизусть не помню, но сейчас схожу к себе в Павильон и перепишу твой текст, – пообещала Майя.
– Получается, что мы с тобой на пару можем обеспечить остальных сестер всей необходимой информацией, какая им потребуется, если они захотят покопаться в своем прошлом.
– Получается, что так. Но мне кажется, еще слишком рано начинать думать о том, как воспользоваться папиными подсказками для подобных изысканий.
– Наверное, ты права. – Я вздохнула и вдруг вспомнила Тео, подумала о том, что ждет нас с ним в ближайшие недели. – Тем более что у меня впереди парусные гонки Киклады. Поэтому мне тоже нужно поторопиться с отъездом, чтобы своевременно влиться в команду. Признаюсь, Майя, после того, что я увидела в Эгейском море два дня тому назад, возвращение на воду наверняка дастся мне нелегко.
– Могу представить себе, Алли, твое душевное состояние. Но я уверена, у тебя все получится. Вот увидишь! – заверила меня сестра.
– Надеюсь. Но еще никогда перед соревнованиями я не испытывала такой мандраж, как сейчас.
Чистосердечное признание во всех страхах, обуревающих меня в последние дни, стало большим облегчением. Ведь всякий раз, когда в моей памяти всплывало слово «Киклады», я тут же представляла себе гроб с телом отца, который покоится где-то на дне морском приблизительно в этой же акватории Эгейского моря.
– Ты отдала столько сил, Алли, совершенствуя свое искусство яхтсмена на протяжении многих и многих лет. Не поддавайся слабости! Ты должна выиграть эту гонку ради папы. Его бы сильно расстроило, если бы он узнал, что ты потеряла веру в себя, – приободрила меня сестра.
– Ты права, – согласилась я с ней. – Ну а как ты? Не боишься остаться здесь в полном одиночестве?
– Не боюсь. За меня, пожалуйста, не беспокойся. Рядом со мной Ма, у меня есть работа. Так что все в порядке. Со мной все будет хорошо.
Я помогла Майе доесть бутерброды, взяла с нее честное слово постоянно быть со мной на связи и даже пригласила ее к себе в гости. Приехать в конце лета, поплавать вместе со мной на яхте, хотя и знала заранее, что сестра вряд ли откликнется на мое приглашение.
На террасу выбежала Сиси.
– Мы успели заказать два билета на ближайший рейс до аэропорта Хитроу. Через час с небольшим Кристиан повезет нас в Женеву.
– Пойду и я посмотрю, есть ли что-нибудь подходящее на это же время до Афин, – сказала я. – Тогда поедем вместе. Майя, не забудь про изречение для меня, ладно? – крикнула я уже у дверей и тут же ринулась к своему ноутбуку.
Отыскала то, что мне подходит. Последний вечерний авиарейс. И побежала складывать вещи. Обвела свою комнату глазами, проверяя, не забыла ли чего. И тут мой взгляд сам собой упал на флейту, сиротливо примостившуюся в футляре на одной из полок. Я уже давно не брала ее в руки. Внезапно в моей памяти всплыли строки из папиного письма, и так же внезапно пришло решение. Забираю флейту с собой. Тео ведь сказал, что хотел бы послушать, как я играю на флейте. Немного попрактикуюсь, а потом, вполне возможно, и сыграю ему. Я спустилась вниз, чтобы найти Ма и попрощаться с ней.
Она крепко обняла меня и прижала к себе, потом расцеловала в обе щеки.
– Береги себя, милая, и, пожалуйста, при первой же возможности навещай. Не забывай, ладно?
– Не забуду, обещаю, Ма, – заверила я Марину. А потом мы с Майей направились к пристани.
– Удачи тебе на предстоящих соревнованиях, – сказала она, вручая мне конверт с переведенным изречением. Интересно, что там отец подобрал для меня?
Мы обнялись в последний раз, и я торопливо вскарабкалась на борт катера, где меня уже поджидали Сиси и Стар. Мы еще раз помахали на прощание Майе, и Кристиан включил двигатель. Оттолкнувшись от причала, катер стремительно понесся вперед по озеру, а я вдруг вспомнила, как Па Солт часто повторял мне, что никогда нельзя оглядываться назад. Однако в глубине души я знала, что стану оглядываться в то время, которое прожила в Атлантисе, снова и снова. Вспоминать все то, что было и чего уже больше нет. Я переместилась от девочек в носовую часть катера, продолжая сжимать в руке конверт, который мне отдала Майя. Почему-то мне показалось, что правильнее всего прочитать папино напутствие прямо сейчас, пока я все еще нахожусь на водах Женевского озера. Сколько счастливых дней и часов провели мы вместе с ним, бороздя эти воды под парусом. Я вскрыла конверт и достала оттуда листок бумаги.
«Именно в минуты слабости ты обретешь свои главные силы».
Атлантис уже скрылся из виду, и дом нельзя было разглядеть за густыми деревьями, окружившими его со всех сторон. Я еще раз перечитала папину сентенцию и мысленно взмолилась, обращаясь к нему:
«Папа! Дай мне силы и мужество все перенести и жить дальше».
