Анна Тищенко
Волшебные приключения в мире финансов. Тайна заброшенного города
Рыцарь на чёрном коне
Мистер Джаспер в задумчивости ходил по кабинету, нацепив на кончик длинного носа очки в золотой оправе. Зрение у банкира было острое, как у горного орла, очки же он надевал исключительно в целях устрашения клиентов. Свеча на столе скудно освещала кабинет, весь уставленный шкафами с папками в кожаных переплётах. Её слабенький огонёк не мог разогнать темноту, и потому углы комнаты тонули в неприятном мраке, портреты предков мистера Джаспера сурово взирали со стен на смущённого Клауса. Клауса поразило их сходство – одна и та же поза: в одной руке карманные часы на золотой цепочке, в другой зажат туго набитый кошель, под мышкой непрезентабельные счёты. Цени время и деньги. Наверное, когда-нибудь и портрет мистера Джаспера украсит эту стену, а его сын точно так же будет встречать клиента в кабинете.
Надо сказать, что банкир и посетитель сразу друг другу не понравились. Клаус нашёл мистера Джаспера слишком строгим, неприязненным, старым и необаятельным, оттого проникся к нему недоверием. Мистер Джаспер, напротив, нашёл Клауса слишком мягким, симпатичным, молодым и обаятельным, и поэтому также проникся к нему недоверием.
– Итак, – мистер Джаспер внушительно откашлялся, поправил на носу бесполезные очки и ещё раз сурово взглянул на гостя, – поговорим о залоге.
– А это обязательно? – хмуро спросил Клаус.
О залоге он от Ричарда был уже достаточно наслышан. Неприятная штука. Если заложить дом (а больше ничего и не осталось), то в случае невозвращения кредита вовремя этот дом у тебя заберут. И что он тогда Молли скажет?
– Ну а как же? – прервал его невесёлые мысли банкир. – Стабильного дохода у Вас нет, иначе Вы бы к нам не обратились, а я должен быть уверен, что получу свои деньги обратно. Итак. Вот небольшой списочек документов, которые Вы мне должны принести…
Мистер Джаспер жестом фокусника выхватил из выдвижного ящика стола пергамент. Взмахнув им, как штандартом, он вручил эту весьма длинную ленту Клаусу. Пергамент с шорохом развернулся, укрыв колени Клауса, точно шотландский плед. В зловещем багровом свете камина на его поверхности проступили загадочные строки:
«Перечень документов:
1) паспорт,
2) свидетельство о регистрации прав на недвижимое имущество,
3) справка о заработной плате,
4) выписка из домовой книги…»
И прочие малопонятные вещи.
– Знаете, мне нужно подумать… – выдохнул Клаус, нервно сворачивая пергамент.
– Конечно, конечно, – мирным голосом отозвался банкир. Он теперь решил сбавить свирепый тон, очки снял, даже попытался изобразить подобие улыбки на лице. Эффект получился обратный – улыбался банкир нечасто, так что отсутствие тренировки сказалось, и весьма. Клаус, который так и не понял, отчего это мистер Джаспер так зловеще оскалился, сгрёб список документов и поспешил откланяться. Всё это требовалось осмыслить в более спокойной обстановке.
Едва Клаус вышел из банка, как его охватило странное чувство. Будто кто-то наблюдет за ним из темноты кустов жасмина, посаженных вдоль аллеи, ведущей на парковку. Чей-то взгляд пристальный и недобрый сопровождал его на протяжении всего пути. Но вот уже из-за кустов показался мохнатый Рудольф. Что-то пьёт, низко наклонив голову и широко расставив ноги для большей устойчивости. Как вдруг…
– Эй, дружище! – раздался за спиной негромкий голос.
Клаус обернулся и увидел коренастого гоблина, в низко надвинутой на глаза шляпе. Глаза из-под полей этой шляпы поблёскивали, будто угольки.
– Что, дружище, в кредите отказали? – он нагловато подмигнул и расплылся в широчайшей улыбке, обнажив довольно острые клыки.
– Да нет, просто…
Объяснить Клаус ничего не успел.
Гоблин затараторил, да так быстро, что Клаус и слова вставить не мог.
– Ой, да знаю я этих гномов! Дай им гарантии, обеспечение, то да сё, да на всё бумажки, да докажи, что ты не болотный слизняк…
В отсутствии точности эту характеристику было трудно упрекнуть, так дальше Клаус слушал уже внимательно.
– Да какие ему гарантии ещё нужны, когда речь идёт о таком известном, добропорядочном человеке? Гм. Тебя, кстати, как зовут, дружище?
– Мистер Клаус.
– Ну вот! Я ж говорю! – гоблин фамильярно хлопнул Клауса по локтю, поскольку до плеча не дотянулся. – Ну кто не знает в наших краях старого, доброго… Как ты сказал, тебя зовут?
– Клаус. Но почему Вас так интересуют мои проблемы? – удивился Клаус.
– Да потому, дружище, что я твой спаситель! Можно сказать – рыцарь на белом коне. Ха-ха-ха! – гоблин рассмеялся, но тут же стал серьёзен. – Я работаю в замечательной компании, которая даст тебе заем за пять минут! И никаких бумажек, дорогой! У тебя ведь паспорт с собой? Да? Поехали, мы сейчас туда сгоняем, договор оформим и вмиг тебя назад примчим.
– У меня свой олень, – возразил Клаус, которого подобная спешка начала смущать.
– Ну пусть толстячок отдыхает, что его беспокоить? Он всё равно так какао упился, что взлететь ещё долго не сможет.
– Рудольф! – страшным голосом взревел Клаус, в два прыжка добравшись до парковки.
Рудольф поднял полные вины глаза на хозяина. Дымящееся какао капало с пушистой морды в огромное железное ведро, на котором была криво приклеена записка – «От тайного почитателя». Брюшко у безвольного любителя сладкого увеличилось ещё больше, ноги разъезжались. Под гневным взглядом хозяина он зажмурился, скорбно опустил уши, а потом и морду. Обратно в ведро с какао.
– Ну вот, ну вот. Пусть зверушечка отдыхает, а мы прокатимся, – гоблин уже тащил Клауса прочь от парковки и предателя оленя. – Деньги прямо сейчас и получишь, дружище, и всего-то один документик. А дом у тебя, наверное, большой?
– Большой, с садом, – машинально ответил Клаус, удивляясь тому, что они по неприметной тропинке идут прямо в чащу.
Лес тут был густой и очень тёмный. Деревья смыкались кронами в вышине, не пропуская ни одного лучика света, папоротники доходили до пояса, так что Клаус почти ничего не видел. Наконец гоблин вывел его на полянку, где стояла карета, запряжённая четвёркой лошадей, и угодливо распахнул перед клиентом двери. Клаус неловко сел в карету, зацепившись краем пальто за причудливую кованую ступень, отчего бедняжка Люси, до того мирно дремавшая в кармане, кубарем вылетела наружу. Разбуженная столь невежливым образом, она растерянно захлопала длинными ресницами и успела только увидеть, как захлопнулась дверца кареты. Храбрости маленькой фее было не занимать. Прежде чем карета тронулась, она успела запрыгнуть на заднюю подножку и спрятаться под золотой надписью: «Гоблин банк». Мы позаботимся о твоих деньгах».
Внутри кареты было совершенно темно. Клаус с изумлением заметил, что окна были наглухо закрыты фиолетовыми шторами. Он попытался отодвинуть плотную ткань, но шторы были крепко прижаты медными штангами. Однако то, что ему удалось увидеть, его очень смутило. На окнах кареты были крепкие железные решётки. Гоблин между тем зажёг маленький фонарик, который осветил карету уютным оранжевым светом, повернул бронзовую рукоятку в виде утиной головы, и сверху опустился столик уставленный бутылками и бокалами.
– Что желаешь, дружище? Коньяк, вино? Есть экзотический русский напиток «водка».
– Что вы! – отмахнулся Клаус. – Я такое не пью, я же с детьми работаю. К тому же, это чрезвычайно вредно для здоровья.
Гоблин заметно расстроился:
– Ну, тогда, может, сигару?
– И не курю. Это тоже вредно для здоровья.
Гоблин расстроился ещё больше:
– Ты прямо как моя мама. А! У меня же есть энергетический напиток. Желаешь?
Не дожидаясь согласия, гоблин схватил со стола синюю, отделанную серебром бутылочку. На одной её стороне был нарисован печальный лепрекон. Плечи опущены, взгляд – усталый. На обратной стороне бутылочки лепрекон воспарял в небеса с помощью грубо нарисованных красных крыльев. Клаус отпил из бутылочки, и тут произошло странное. Свет в фонарике разгорелся ярче, по телу разлилось приятное тепло, захотелось улыбаться. И почему этот милый, дружелюбный гоблин показался ему сомнительным? Какие глупости… Конечно, они едут в самый лучший в мире банк, и всё будет замечательно. Голова у него закружилась, всё поплыло перед глазами, он попытался поставить бутылочку на стол, но уронил её.
В это время бедная Люси решила взять себя в руки, перестать трястись от холода и посмотреть куда же они едут. Она с трудом взобралась на крышу кареты, жмурясь от сильного ветра. Онемевшие от холода пальцы скользили по золочёной поверхности крыши, крылья цеплялись за резные надписи: «С „Гоблин банком“ ты богат», «„Гоблин банк“ будет с тобой до конца твоих дней» и прочее. Прислонившись спиной к султану из малиновых страусовых перьев, венчавшему крышу кареты, фея огляделась. Они ехали по очень странному лесу. Деревья были словно покрыты густым слоем пепла, и под его бархатным серым мехом проглядывали чёрные угольные стволы. Такой же пепельной и хрупкой была трава, тронь – и рассыплется в пыль. Ни один рыжий или алый лист не нарушал темноты, клубящейся между деревьев. Не было слышно ни птиц, ни зверей, только ветер, который казался здесь единственным живым существом, качал узловатые мёртвые ветви, отчего те пронзительно скрипели. Особенно сильные его порывы ломали хрупкие истлевшие кончики травы, превращая их в пыль и туман. Словно живая мгла ползла по поверхности земли. Сердце Люси бешено застучало.
«Да ведь это Мёртвый лес!»
Маленькая фея побледнела. Вспомнились страшные сказки об этом месте, которые рассказывала бабушка долгими зимними вечерами. Проклятый лес, к которому доброму человеку и на милю приближаться нельзя, в котором ни птицы, ни звери не живут! Обычные птицы и звери. Зато его сумрачные заросли стали домом для жутких существ, которые не выносят солнечного света. Безлунными ночами нежить бродит между покрытых пеплом стволов, горят во мгле золотые глаза оборотней, слышны рыдания ночной птицы-призрака, а в тумане появляются на болотах безликие тени… Ну и что тут делает её начальник?
Карета остановилась. Гоблин ловко выскочил из неё и жестом актёра уличного театра пригласил Клауса ко входу в нарядный белый особняк. Над входом горела и переливалась всеми цветами радуги вывеска «Компания «Легкие займы». Клаус огляделся. Вокруг берёзы в жёлтом облаке листвы, идеально подстриженный газон, на клумбе лиловые и алые примулы. Очень красиво, хотя немного странно – разве примулы не весной цветут?
Внутри оказалось также празднично – в канделябрах жёлтые и розовые свечи, даже огоньки у них цветные, всё блистает золотом и белизной.
Навстречу вышли две милые девушки-гоблинши и пригласили пройти в зал для особых клиентов. Клауса поразило, насколько их внешний вид отличался от делового стиля сотрудниц банка гномов. Никаких строгих костюмов, унылых причёсок. На девушках были узенькие юбки, воздушные шарфики с логотипом компании и туфли на высоких, тоненьких каблучках. Клаус был препровождён в комнату, которая называлась «Кабинет для самых важных и почётных гостей».
Кабинет этот буквально тонул в золоте и роскоши. В кожаном кресле Клаус «утонул» тоже. Только он расслабился, как тут же увидел перед собой на столике толстую кожаную папку с золотым логотипом.
– А вот и договорчик, дружище! Да ты не спеши, почитай внимательно.
Клаус неуверенно развернул 200-листовый договор. Строчки плыли и двоились перед глазами. Проклятый энергетический напиток…
– А мы тебе сейчас чайку организуем, ты же не спешишь никуда?
Гоблин достал невесть откуда взявшийся роскошный чернильный прибор. Он состоял из чернильницы и длинного павлиньего пера. Без стука вошла девушка с подносом, на котором дымился изящный чайник и две фарфоровые чашечки, такие тонкие, что казались прозрачными. Рядом на ажурном серебряном блюдечке лежали горкой шоколадные монетки. На каждой – логотип компании. Клаус неловким движением положил одну себе в карман, подумав при этом, что надо отнести Молли. Она так любит шоколадки, а он их всегда дарит детям, говоря, что это служебные. Гоблин ловко налил чай себе и клиенту, однако сам пить не стал. В надежде исправить последствия энергетического напитка Клаус выпил чай залпом, после чего ему стало ещё хуже.
– Ты читай, читай…
Гоблин перелистнул договор на последнюю страницу:
– А вот тут расписаться надо.
Клаус не успел опомниться, как в его руку вставили павлинье перо, и он с трудом поставил свою подпись.
– Ну вот и молодец, дружище.
Гоблин похлопал его по плечу и помог подняться из кресла. На негнущихся ногах Клаус неуверенно побрел к выходу, под мышкой у него была копия договора, в руке мешок с глухо позвякивающими монетами. Никто его уже не провожал.
А в это время Люси, которая перебралась с крыши кареты внутрь, с недоумением рассматривала лежащую на полу бутылочку. Непонятные слова «энергетический напиток» ей ничего не сказали, поэтому она решила почитать состав. Пахло содержимое бутылочки очень приятно, всё же смутные сомнения терзали её маленькую душу. Крупная надпись сверху этикетки гласила: «Только натуральные ингредиенты, никакой химии!»
Дальше, более мелким шрифтом шёл состав: «Сушёный хвост амбарной крысы, клыки летучей мыши, помёт голубя, мозги медузы». Люси удивлённо посмотрела на бутылочку. У медуз нет мозгов.
«Рекомендовано детям с трёх лет». В скобочках ещё меньшим шрифтом было написано уточнение: «детям вервольфов, горных троллей, болотных кикимор».
Люси обрадовалась – ну вот, а миссис Молли не знает, чем вывести клиффов, которые уничтожили уже половину её запасов корицы, имбиря и ванили. От такой штуки они точно скончаются.
Призрачная победа
В карету Клаусу также пришлось забираться самостоятельно. Гоблин только шепнул что-то на ухо коням, и карета тут же тронулась в обратный путь. Едва Клаус опустился на мягкое сидение, как немедленно провалился в тяжёлый, беспокойный сон. И не видел, что стоило им отъехать на сотню метров от роскошного офиса «Легких займов», как он на глазах начал меняться. Съёжились великолепные мраморные колонны и стекли в траву, белоснежная кора берёз потемнела и обуглилась, а золотые листья рассыпались пылью. Ещё несколько минут, и от аккуратного газона с цветами не осталось и следа, а здание компании превратилось в неказистый, ветхий домик.
Ожидавший Клауса Рудольф был полон смущения и раскаяния, но увидев те же эмоции на лице хозяина, заметно приободрился. Впрочем, по дороге домой Клаус воспрянул духом. Всё же он сделал то, что должен был. Деньги получены, скоро все их проблемы останутся позади.
Подъезжая к дверям своего дома, он уже насвистывал любимую мелодию, так хорошо знакомую детям всех возрастов. В гостиную вошёл, чувствуя себя победителем, торжественно водрузил на стол тяжёлый мешок с монетами.
В комнате воцарилось благоговейное молчание.
Потом Молли, всхлипнув, бросилась ему на шею и порывисто обняла.
– Клаус, ты это сделал!
– Вопрос, как, – донёсся ехидный голос со шкафа.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил Клаус ворона, который оценивающе смотрел на него своими умными чёрными глазами.
– Имею в виду, под какие проценты ты взял кредит и на какой срок. Был ли у тебя поручитель?
– Поручитель? Ну, там был милый такой гоблин…
– Нет, – засмеялся ворон. – Поручитель – это лицо, которое возьмет на себя все обязательства по твоим долгам, если ты по какой-либо причине не сможешь эти долги погасить.
– Это как это лицо может за что-то поручиться? – тролль, гревшийся у камина, взял отполированное серебряное блюдо и недоуменно воззрился на свою физиономию.
– Лицо, это имеется в виду – человек или тролль, – пояснил Ричард, неграмотному троллю.
– Нет, за меня никто не поручился, – немного смущённо сказал Клаус. В душу его закралось смутное беспокойство. Он только сейчас понял, что условия сделки как-то не обсуждались. А заодно вспомнил про шоколадки, которые захватил для жены.
– Молли, я тут тебе привёз…
Странно. В кармане вместо красивых, миниатюрных шоколадок с логотипом «Легких займов» только сухие осенние листья.
– Ну, договор-то у тебя? – спас ситуацию Ричард. – Дай почитать.
Ворон перелетел со шкафа на стол, открыл выдвижной ящик, долго рылся там и наконец выудил миниатюрное золотое пенсне, которое ловко нацепил на клюв.
– Эй, боюсь, на то, чтобы прочитать это, уйдут годы!
Клаус положил перед вороном контракт, который по объему мог конкурировать с полным собранием сочинений сказок братьев Гримм.
Ричард ухмыльнулся.
– Один русский писатель по фамилии Чехов говорил, что краткость – сестра таланта. Так вот, к парню, который составлял этот договор, это явно не относится. Ладно, Молли – кофе. Много. Брауни – где эти бездельники? Мои любимые засахаренные ананасы. Тишину, покой и уважение!
Всё, кроме последнего, он немедленно получил.
Весь вечер над ним подшучивали, интересовались сколько лет своей жизни он готов потратить на изучение этого юридического документа. Ричард не реагировал.
Когда рано утром Клаус спустился в гостиную, там было холодно и неуютно. Камин за ночь остыл, за окнами клочьями плавал сырой, осенний туман. Красивый столик орехового дерева был завален огрызками засахаренных ананасов, пустыми чашками из-под кофе и скорлупками лесных орехов. Ричард был бодр и свеж, хозяина приветствовал сочувственным взглядом.
– Ну, как дела? – поинтересовался Клаус.
– Плохо, – радостно ответил ворон, – как я и думал. Ну, ты, наверное, в курсе, что ты взял кредит под 50 процентов, должен вернуть его в течение месяца и заложил свой дом.
– Что?! – от неожиданности Клаус сел в кресло, стоявшее возле остывшего камина.
– Вот, любуйся, – ворон подпихнул лапой отдельно лежавшие несколько листов. – Можешь объяснить, почему ты это подписал?
– Я могу! – раздался тоненький голосок с каминной полки.
Люси, которая вопреки своему обыкновению, эту ночь посвятила не работе, а отдыху, сейчас занималась тем, что причесывала пушистые локоны, любуясь своим отражением в медном чайнике.
– Видишь ли, Ричард, дело в том, что мистер Клаус выпил яд. Называется энергетический напиток. Я сама видела. И даже привезла с собой – помочь миссис Молли избавиться от этих противных пожирателей специй.
– А я могу прямо сейчас вернуть им эти деньги? – спросил Клаус, который уже начал приходить в себя.
– Понимаешь ли, если в договоре указано, что стороны могут его расторгнуть по указанным в нем причинам, и это подписано, то – можно. В твоем договоре наоборот, написано, что договор расторгать нельзя ни по каким основаниям. Раз ты это подписал, значит, ты с этим согласился. Договор оформлен правильно с технической стороны, мы не можем его расторгнуть. И зачем ты пошёл к гоблину, а не к гномам?
– Ну, у гномов просили какое-то обеспечение и ещё кучу документов, да и неуютно там было…
– Ладно, – сказал ворон. – Дело сделано, давай думать, как нам теперь быть. У меня есть несколько идей…
– А у меня всего одна, – расплылся в улыбке тролль и продемонстрировал всем свою громадную сучковатую дубину. – Зато надёжная!
– Гордон, мы же не преступники, – поморщился Ричард.
– Кроме этого, на мой взгляд, весьма эффективного варианта, – Клаус с улыбкой взглянул на дубину Гордона, – что ещё может повлиять на гоблина? Кроме денег?
– Как ни странно, гоблины с большим уважением относятся к старшим. Авторитет родителей у них непререкаем и … – Ричард запнулся, потом взглянул на Клауса просветлевшим взглядом. – И мы этим воспользуемся!
Ворон не без труда открыл форточку, протиснулся в узкий проём и улетел в неизвестном направлении.
Расстроенный Клаус, не обращая ни на кого внимания, вышел в сад. Ему хотелось побыть в одиночестве. Молли начала на кухне греметь посудой. Каждый погрузился в свои безрадостные думы.
Через два дня вернулся повеселевший Ричард и предложил немедленно нанести визит бессовестному финансисту. Вид у ворона был настолько довольный и уверенный в себе, что никто не стал расспрашивать его об успехах экспедиции. Клаус и Люси пылали праведным гневом, Рудольф предложение отправиться в мёртвый лес воспринял без энтузиазма, но его мнением никто не интересовался.
Мёртвый лес раскинул перед ними свои зловещие сети – тени чернели меж деревьев, паутина колыхалась, седыми прядями свешиваясь с деревьев, летучие мыши с пронзительными криками вылетали из чащи… Тщетно. Клаус так жаждал поскорее увидеть бесчестного финансиста, что даже внимания не обратил на все эти ужасы.
Добрались довольно быстро. Но вот и знакомая полянка… Точнее, не очень знакомая. Ни клумб, ни роскошного мраморного фасада, который так впечатлил Клауса во время его прошлого визита. Ветхий и грязный дом, с покосившейся вывеской встретил нежданных посетителей тёмными окнами и крепко запертой дверью. Минут пять Клаус барабанил по двери кулаком. Наконец, в глубине дома раздались неторопливые шаги. Какое-то движение над их головами, и на шаткий покосившийся балкончик вышел уже знакомый Клаусу гоблин. Одет он был по-домашнему, видимо, сейчас в «Гоблин банке» были неприёмные часы. Ворон насмешливо прищурился, разглядывая шитый золотом, ядовито-сиреневый халат финансиста и крупные перстни, которые он нацепил на каждый палец.
– Чего желаете? – ехидно поинтересовался гоблин, поплотнее запахиваясь в свой роскошный халат. – Неужто принесли мои денежки с процентами? – Он хотел ещё что-то добавить, но Клаус оборвал его на полуслове.
– Вы бесчестный жулик, – спокойно сказал он, – вы обманом заставили меня подписать этот договор. И мы хотим его расторгнуть. Вот ваши деньги – до последнего золотого. С этими словами он поставил мешок с монетами на землю.
– Ну, нет, дружище. А как же мои пятьдесят процентов? Что скажешь?
Клаусу было что сказать. Время шло, дискуссия затянулась. Ворон мирно похрапывал на спине Рудольфа, фея украдкой достала журнал «Крылатая модница». Рудольф с тоской думал о вишневом пироге, который миссис Клаус, наверное, уже испекла. И, если на вечерний чай, как обычно, заглянул Гордон, то от этого пирога может уже ничего не остаться. И что тогда делать?
Пробуждение Ричарда было пренеприятным. Из сладких сновидений его вырвал чудовищный грохот. Дело в том, что, потеряв терпение, Клаус потряс чахлую осинку, служившую опорой для балкончика. Хрупкая конструкция не выдержала, и почтенный сотрудник «Гоблин банка» с шумом рухнул к ногам своего обиженного клиента. Но совершенно не растерялся.
– Эй, парни! – Гоблин сунул в рот два пальца и оглушительно свистнул. Запертые двери настежь распахнулись, и на поляну выскочили четыре здоровенных лесных тролля с дубинками в руках. Интеллектом их морды не блистали, зато вид был устрашающим и мог напугать кого угодно, кроме разъяренного Клауса, который был так зол, что даже обрадовался.
– Ну, идите, идите сюда, – сказал, неприятно улыбнувшись, Клаус.
– Шеф, может, не надо? – пробормотала Люси. – Для ледовых скульптур ещё не сезон. – И здесь совершенно некому будет на них любоваться.
Гоблин понял, что переоценил деликатность своего клиента и ситуация стала выходить из-под контроля. Годами налаженный опыт ведения бизнеса (ну, как он его понимал) впервые не сработал. Все замерли, как фигурки в театре теней в ожидании своего режиссёра. И он не замедлил появиться.
Заскрипели несмазанные колёса, и на полянке появился презабавный экипаж. Двухколёсная дощатая тележка, крытая сверху ветхим пледом, была запряжена стареньким пони. Все, кроме ворона, замерли в изумлении.
Неужели бродячий цирк? Откуда он здесь? Плед приподнялся и величественной поступью, как капитан пиратского брига, на землю спустился осанистый старик-гоблин. Он был одет в потёртый, но, тем не менее, элегантный сюртук, манишка была накрахмалена, но очень ветхая. Видно было, что хозяин этого костюма знавал лучшие времена. Все продолжали стоять в изумлении, кроме молодого гоблина. Вначале он побледнел, потом покраснел и попятился, как будто увидел привидение.
– Здравствуй, сынок, – с достоинством промолвил старик-гоблин.
– Папа? Ты? Откуда? – «сынок» съёжился и будто стал меньше ростом.
– Я, Генри, я, – промолвил старик. – Всё хотел узнать, как поживает мой мальчик после того, как столь блистательно окончил юридический факультет самого лучшего вуза. Хоть бы открытку прислал к Рождеству…
– Как ты нашёл меня? – растерянно пробормотал Генри.
– Мир не без добрых людей, точнее птиц, – с ноткой сарказма ответил отец. – Есть пословица «дурная слава впереди бежит». Ты стал слишком популярным, сынок. И как мог ты так низко упасть, Генри?
– Балкон не выдержал, – объяснил Генри, безуспешно пытаясь отряхнуть осенние листья со своего великолепного халата.
– Я не о том! Ты гнусно обманываешь собственных клиентов, нечестно ведёшь бизнес…
– Дурманные зелья в чай подмешивает, – наябедничала и фея, желавшая внести посильный вклад в эту семейную ссору. – Разве босс подписал бы договор на таких сумасшедших условиях, если бы его не опоили?
Старший гоблин пришёл в ужас, но высказаться на эту тему не успел.
– Да ты на себя посмотри! – возмутился его сын. – Одет в лохмотья, живёшь на убогую пенсию.
– Всю свою жизнь я честно работал, – старик с достоинством поправил кружевные манжеты, ставшие от многочисленных стирок прозрачными. – И все сбережения вложил в твоё образование. Лучший вуз, аспирантура… И что в итоге?
Старик насмешливым жестом указал на здание «Гоблин банка». Генри оглянулся. Он, подобно герою шекспировской трагедии, словно стоял на сцене. И декорации на этой сцене были неприятные. Обшарпанный, ветхий домик, который ещё мог бы послужить пристанищем для десятка кур, но уж точно не годился для уважающей себя финансовой компании, несимпатичные тролли, с открытыми ртами слушавшие этот диалог, болтающаяся на одном гвозде вывеска, на которой ни слова правды. Он сглотнул.
– Зато… Зато я богат!
Генри продемонстрировал свои драгоценные перстни, затем достал из кармана чековую книжку и воздел её над головой. Так средневековые рыцари поднимали флаги, устремляясь на битву с драконом. Как многие бизнесмены старой закалки, гоблин предпочитал чековую книжку современным пластиковым картам и всегда носил её с собой в качестве талисмана. Волшебная, если вдуматься, вещь. Несколько сшитых между собой листочков бумаги, с помощью которых можно снять со счёта деньги или расплатиться за покупку. Последнее, впрочем, Генри весьма не любил. Его отец посмотрел на чековую книжку так же презрительно, как смотрели драконы на рыцарские флаги.
– Чековая книжка, которую ты так боготворишь, не принесёт тебе в постель чаю, когда ты заболеешь. У меня, по крайней мере, есть друзья и прекрасная репутация. Любой тебе скажет, что Родерик Рок – порядочный гоблин. А что скажут о тебе? Ты не только мистера Клауса обидел, но и всех детей, которых ты лишил самого чудесного праздника.
Генри сник. Постояв минуту в нерешительности, он повернулся и поплёлся в дом. Вернулся, прижимая к груди контракт. Клаус вытащил мешок с золотом и оба молча, стараясь не глядеть друг на друга, произвели обмен. Старший гоблин торжественно порвал оба договора.
– Знаешь, Генри, а я, пожалуй, поживу некоторое время у тебя, – гоблин – старший ободряюще похлопал сына по плечу.
– Что!?
– Помогу адаптироваться к жизни честного человека…
– Нет!
– Да ты не переживай, мы отлично тут устроимся! – отец ободряюще улыбнулся, и Генри выдавил в ответ кислую улыбку.
– Пойдём, не будем им мешать, – Люси коснулась плеча Клауса, и они торопливо покинули сцену семейного единения.
