Любовь Сушко
Волхв, сын Славена. Славянская сага
Глава 25 Вторжение
Варвара заметила, что он еще меньше, чем раньше на нее смотрит, и решила идти до конца, понимая, что надо немного подтолкнуть происходящее, чтобы оно двигалось быстрее. Иначе ей и на самом деле уже не на что будет надеяться.
Она не могла знать, что в те дни Славен впервые увидел русалку, и моментоказался для нее самым неподходящим.
Он смотрела на него, но что-то подсказывало ей, что надо отступить, но онане подчинилась.
Она видела, как он прошел мимо, даже не взглянув на нее, и шагнула к нему навстречу твердо и уверенно.
– Постой, князь, мне жаль тебя, мне хочется помочь тебе, -крикнула она ему в след.
Голос ее он услышал, хотя удивился, что она не спит в этот час. Она смотрела так ласково, голос что-то обещал.
Он остановился, чтобы послушать ее, но не больше того.
– Ты решила помочь мне? И как ты это сделаешь?
Он казался злым, на самом деле едва сдерживался, чтобы не рассмеяться.
– Никто не станет тебе ближе, чем я, – говорила Варвара, ты получишь все, что от меня потребуешь.
Он молчал, словно и на самом деле прикидывал, что может от нее получить.
Она бросилась к нему, готовая подтвердить делами то, о чем сказала.
– Да вот, беда, ничего мне от тебя не нужно. У тебя есть муж, ты нужна ему.
А тайные встречи да обманы, на что мне они? Не княжеское это дело. Может ты и согласна, но я не соглашусь на такое.
И он стоял перед ней во всей красе. Но что-то жуткое таилось в прекрасных его глазах. Будто он думал, как уничтожить ее. И она это чувствовала. Она вздрогнула, в глазах сверкнула ненависть, страх, боль, унижение опутывали ее. Но она не понимала, откуда взялась эта жестокость. Как он вообще мог быть таким.
– Дура, – уже равнодушно думал князь, любая девка была бы уже в моейпостели, а эта все еще размышляет. Но она не смеет так нагло в жизнь врываться.
Но злость по-прежнему жила в душе его. Другие чувства он смог навсегда прогнать прочь.
№№№№№№
Варвара сидела в своей комнате, заперев дверь. Она никого не хотелавпускать, ничего не ела давно, и не хотела есть. Дубыня перебрался в другую комнату, и не только не пытал ее, но даже и не спросил, что с ней приключилось.
А на князя не стоило и надеяться. Если он что-то и сделает, так это потребует, чтобы она убиралась из терема. Но он даже и этого делать не стал. И она гадала, должна ли оставаться тут до конца, или все-таки отправиться к ним и жить дальше, словно ничего и не было. Но ведь и на самом деле ничего такого не случилось.
Проклятая русалка лишила его разума, если он может так спокойно от всего отказаться.
На третий день, шатаясь от голода и огорчений, она ходила около окна, не понимая, что делать и как поступить дальше.
Она собиралась к ведьме. Она готова была на любое колдовство, даже уморить и убить князя, если он не согласится на ее условия, то она все равно добьется своего и старуха ей в том поможет.
От этих мыслей ей стало немного спокойнее. Но она не подумала о том, что могут оказаться колдуньи и посильнее этой старухи. Кто-то из них захочет позаботиться о князе.
Да что там колдуньи, сама Морена была возмущена, когда увидела то, что творилось под самым носом у князя. Тогда она и выпустила стрелу из лука. Та пронзила ее сердце. Она сделала шаг вперед и рухнула посреди княжеского двора.
Слуги с ужасом замерли, увидев, как Варвара упала и умерла. Но никто так и не решился тогда подойти к ней, ощущая, что там таится зло.
Только одна старуха в хижине и могла видеть и знать, что произошло. Она злилась, видя, что не может предупредить свою внучку. Но ничего против богини черной сделать она не могла, и не пыталась даже. Она понимала, что и кто за князем стоит, и бороться с такой силой было бесполезно.
От детей богов все беды на земле и случаются. Но Варвара шла все время напролом, за это и поплатилась теперь.
Глава 26 Гибель Варвары
– За что? – кажется крикнула строптивая девица на прощание.
Она готова и сама была убить окаянного князя, но ничего не вышло и не выйдет никогда. Но в следующий миг она вообще не могла думать, хотя тело ее охватила невероятная легкость. Она увидела его где-то внизу, и впервые ощутила, что парит над землей. А потом страшная боль и снова легкость, что это было? Что это вообще могло быть?
Тело лежало на княжеском дворе и от него все шарахались в стороны, как от какой-то заразы или страшной колдуньи. Но ведь это было ее тело.
– За что спрашиваешь? —услышала она приятный голос рядом, но женщина была страшна и черна, или ей только от страха так показалось?
В тонких, красивых руках она сжимала лук со стрелами. Одна из них была в ее теле. Девица пригляделась и увидела ту стрелу.
– А за то, что больно много ты хотела, совсем ума лишилась от своих деланий диких. Мыслила, что кара тебя не настигнет, две жизни прожить хотела, а не бывать этому. Если не смогла я сына своего от Перуна защитить, то уж с тобой справлюсь, – рассмеялась она звонко и громко. Вот смех у нее был совсем не приятственный, это точно.
– Куда мы теперь? —спросила Варвара, глядя в одну точку, туда, где была богиня смерти, как ей казалось.
– Сама провожу тебя туда, где ты за все ответишь, узнаешь, что бывает тем, кто слишком высоко взлететь старался.
Варвара хотела противиться, но ее спутница снова рассмеялась, да так, что та поморщилась. Не могла она противиться, не могла и все…
– Смерти не наступило, но она же убила меня, – душа оглянулась на тело и замерла снова.
Оно валялось на земле, никто так и не осмелился к нему приблизиться. Но она парила, и мир никуда не делся, если бы нее странная спутница, все было бы вообще чудесно.
А вот то, что ответить ей там, куда они двигались, придется, в том не было сомнения.
Вскоре она убедилась, что не только все ее и особенно темные дела, но и помыслы были ведомы богине, а она-то надеялась, что ни одна живая душа о них ничего не знает. Она злилась на старуху за то, что та ее ни о чем не предупредила.
– Глупости, она тебя упреждала, – усмехнулась незнакомка, во взгляде ее сквозила ярость, – но разве в гордыне своей ты слышала кого-то? Ты и остановиться не могла, одуматься не хотела, но я тебя остановила навсегда, потому что ты -чернавка, на своего сына замахнулась. Тебе кажется, что вы несокрушимы, но позову великанов, они и горы разрушат, а уж с людишками справиться мы сможем и сами.
Она повернулась к своей пленнице, лицезреть мука ей доставляло удовольствие.
Варвара понимала, что не может просить ее о пощаде, будет только хуже, все, что могла, она уже сотворила.
– Ты права в этом, – согласилась та.
Варвара вздрогнула, она еще не привыкла к тому, что все ее помыслы угадываются в один миг.
Как много изменилось в мире с той минуты, когда невидимая стрела пронзила ее грудь.
№№№№№№№№
Первым мертвое тело увидел Дубыня. Он поспешил к несчастной, даже не скрывая своей радости. Но он боялся, что она не умерла, а только чувств лишилась. Вот этого ему вовсе не хотелось. Но едва приблизившись, он заметил, что она мертвее мертвого, рука ее была не просто холодной, но каменной.
Через какой-то срок, узнав о происшествии, появился князь. Он не разделял радости Дубыни, он понимал, что смерть этой бабы как-то связана с матушкой и с ним самим, даже догадывался, как это могло произойти, а когда пригляделся и увидел стрелу, то понял, что все неотвратимо.
Но он был уверен, что ее не стоило убивать на глазах у всех. Большинство служанок и всех, кто был поблизости, не скрывали страха, переходящего в ужас.
Теперь им казалось, что приближаясь к красавцу-князю, они к смерти своей близятся.
– Ну что стоишь будто истукан, – прохрипел он, набросившись на Дубыню, -убери ее тело с глаз долой, сколько они могут верещать да глазеть на нее, и погребальный костер готовь.
Будто опомнившись, воевода побежал исполнять княжеское приказание, шепча при этом какие-то странные слова, и обращаясь сразу и к Велесу и к Перуну и к Яриле. Он всегда был шустрым, хотел, чтобы на помощь ему пришли все боги разом.
Он чувствовал себя свободным, и это радовало его, хотя вроде смерти в глаза заглянул…
– Мы свободны оба, – задумчиво произнес он, глядя, как служанки, не скрывая ужаса, готовят его жену к погребальному костру.
– Мы должны женить тебя, княже, тебя первого, а мне еще свобода не надоела, я только что в нее начал горячо веровать.
Князь смотрел на него, и все мрачнел его ясный взор. Но пока он говоритьничего не стал. Если бы Дубыня не был с ним рядом в тот момент, когда Варвару нашли мертвой, то никто бы не разуверил Славена в том, что богатырь не прикончил свою женушку сам. Но он не мог убить ее, все время около князя находясь, неотлучно следуя за ним.
Но Славену нужно было думать о своей жене, которой пока еще не было в помине, в этом Дубыня прав. Он сам должен решить, кто станет хозяйкой в этом мире, пока мир не пришел в упадок, вот и Домовой все время ему о том напоминал, то во сне, то наяву, напрасно он отмахивался от своего хранителя.
Сон за день до тризны странно его будоражил. Ему снилась сильная длинноволосая русалка. Она старалась убедить его в том, что она и есть Анфиса:
– Просто ты не узнаешь меня тут, на земле, а вот если бы ты опустился со мной на дно морское, там ты узришь меня прежнюю, там я стану еще краше, чем была тогда, – уверяла она Славена.
Он пытался и не мог проснуться, а она звала его все яростнее, и так, что уже казалось, будто и не вырваться ему из ее объятий.
– Я бы и хотел с тобой там быть, да не могу, у меня еще много дел в мире моем.
Что-то подсказывало ему, что это не его возлюбленная, а сам главный бес над ним так измывается. И настроен, и послан он был самим Перуном сюда.
Со странной болью в груди проснулся князь Славен, он понял, как сильно противоборство духов, и он оказался в самом центре этого хоровода. Но часть пути пройдена, ему следовало идти дальше и больше не останавливаться. Но ясно было, что дальше будет только страшнее, эти внезапные смерти – только начало всех бед. Что с ним может случиться? Это одному только Сварогу ведомо.
О, отец Сварог, почему же он молчит. Отчего он не вступится за того, кто слабее, ведь не боится же чудесный кузнец сына своего, да и чего ему вообще этом мире, им же и сотворенном, который недолго перековать, бояться? Но если в мире есть добро и зло, так отчего не уравновесить его, хотя бы в судьбе Славена и его близких? Почему только черной краской весь его мир разукрашен теперь?
Глава 27 Женщина- Змея
Морена решила показать Варваре ее тризну. Хотя такого не было до сих пор. Но почему не позабавиться.
И вот теперь они смотрели на перепуганную толпу людей, не скрывавшего радости Дубыню, которого никто не мог обвинить в убийстве постылой жены – много было свидетелей ее внезапной смерти.
Князь на несколько мгновений появился у костра. Но на лике его не было ни радости, ни печали, только равнодушие и отрешенность.
Он должен был открыть это действо, и тяготился немного своими обязанностями.
Как только костре разгорелся ярко, взвился до небес и его окружили люди, чтобы приобщиться к происходящему, князь отошел в сторону, а потом и вовсе куда-то удалился.
– Вот и все, что осталось, несколько каких-то тайных историй о странной жизни и гибели славянки.
Но многие говорили потом, что те, кто к князю приближаются только так и могут закончить свой путь на земле. Потому что черная дивная птица всегда над ним вьется, и тени от ее крыльев закрывают весь свет и мир остается где-то в тумане.
Варваре на небесах слышала это и невольно очнулась от своего забвения.
– Тебя уже нынче никто там не помнит, муж твой даже вида не делает, что скорбит без тебя. Тебе надо обо всем забыть – это лучше всего, но сначала на суде у Ния со Стрибогом ответить придется.
Морена подала знак Серому волку – ее верному помощнику, и тотприблизился у душе.
Ему она и передала пленницу, посмотрела, как волк несется, обгоняя ветер, да и отправилась прочь.
Варвара еще раз порывисто взглянула на то место, где недавно полыхал костер, люди расходились кто куда – жизнь на земле продолжалась. Так будет всегда. Ничего не изменилось там в это время.
Вот и она постаралась просто забыть о том, что с ней там было и чего не было.
№№№№№№№№№
Избавившись от надоевшей бабы, Морена помчалась назад на землю. Она все чаще теперь там задерживалась, ей вовсе не хотелось оттуда уходить надолго.
Кто бы мог подумать, что она так просто простится с небесам, и не будет даже стремиться вернуться туда.
Чтобы не привлекать внимания, оборотилась она Змеей – так проще было по земле ей двигаться и во дворец, а потом и в княжеские покои и доползла незаметно. Она услышала шаги Славена. Но и без того она знала-ведала, что он должен тут появиться.
И стала прежней, ей не хотелось ей пугать сына.
– Ну, здравствуй, сынок, – услышал князь ее низкий и странный голос, который никогда не перепутал бы с другим, – Я не хотела, чтобы ты страдал еще сильнее, вам со Скифом и без того досталось. Эта баба могла навредить тебе, с толку тебя сбить – мир-то чужой, а за ней бабка-ведьма стоит все время.
Справиться с ней не трудно, но следить день и ночь не могу. Да и не нужна тебета суета.
Славен молча смотрел на нее. Он ждал, что еще она ему поведает.
– Они не позволят тебе жениться на той, на которой хочешь, но ведь жениться все равно придется, ты должен оставить наследника.
Славену хотелось понять, о богах или людях говорит его мать, но она молчала, а он не стал ее спрашивать.
– Да, – наконец подал голос князь, – воевода почти убедил меня в том, да и какая разница, кто будет на ложе моем, пусть родятся наследники, разве не это
главное?
– Я рана, что ты понял это, покойного наша Мокошь ведет, а упрямого тащит, пусть она ведет тебя, не стоит с ней спросить.
Славен убедился в том, что его мать не только Ехидна коварная, но и мудрая, богиня, если бы он ее слушался тогда и не был так дерзок и упрям, то и не оказался бы на земле, а рядом с Перуном бы где-то там в небесах оставался.
Хотя быть в свите Громовержца ему хотелось еще меньше, еще чего —все время в его тени оставаться.
Но тоска и уныние его не оставляли потом, хотелось выть оттого, что нетолько небеса, но и земля была к нему то равнодушна, то жестока.
– Я устал противиться всему, но и оставаться в одиночестве без поддержки небес тоже не хочу, -признался Славен.
Морена хотела заглянуть в грядущее, но к пряхам пойти ей не позволяла гордость.
Но она знала, что пробьет час и она посмотрит тайно или явно в книгу судеб, и вот тогда ей все станет ясно и понятно, что сбудется, чем сердце успокоиться у ее сына изгнанника.
– Пусть моя невеста Баба Яга будет, – услышала она голос сына, -кажется он очнулся и снова решил шутить и издеваться.
– Не бывать этому, – серьезно отвечала она, – они не позволят этого, Велеспервый не позволит, а такого врага нам только и не хватало. Не забудь, что и ведьма зла на тебя из-за своей внучки, и ее придется в костер бросить, чтобы не натворила своего, даже если ее час еще и не пробил.
Славен вздрогнул, неужели и смерть старухи так нужна для того, чтобы как- то устроить его жизнь.
№№№№№№№№№
Все решилось даже быстрее, чем Морена полагала, когда разговаривала со своим сыном.
Она оглянулась на Дубыню, решила, что на него можно положиться, он понимает, что живет и здравствует, пока князь в порядке, а потом неведомо, что с ним случится.
Славен ее тревожил, но она была уверена, что все обойдется. Он отдохнет и снова примется за дело, только бы скорее все у него тут наладилось.
Морена думала об еще не рожденном внуке, который покажет и богам и всему миру, каковы дети и внуки Морены. Она же пока должна позаботиться о детях Живы. Не она ли исковеркала ее жизнь, лишила покоя. Им давно пора было схватиться и понять, кто из них будет править этим миром. Она мила, бела и прекрасна, но ей туго придется, когда Морена встанет у нее на пути.
Жива попросить о пощаде, но лучше пощадить любого злыдня, чем ее.
Тогда и придет ее миг или век торжества, и у нее будет праздник, а Моренапозаботится о том, чтобы он длился как можно дольше.
Она позаботится о том, чтобы ее мечты стали явью, все для этого сделает.
№№№№№№№№№
В то самое время воевода Дубыня блаженствовал. Он ходил на все игрища, которые были постоянно. Он искал для себя невесту, и не только для себя, но и
для своего князя.
Оба они тогда были свободны, и любая девица могла только мечтать о том, что его взор упадет на нее, остановится.
Глава 28 Выбор невесты
Морена, хотя и доверяла Дубыне, но решила сама заняться выбором невесты для своего сына. Это было не таким простым делом, как она уже поняла.
Она не должна быть красавицей, но и уродиной тоже не надо становиться.
Перед глазами богини мелькали серые девичьи лица и не было им числа. Умаявшись, Морена решила спросить у Сречи – богини предсказательницы – имя невесты князя.
И хотя та не должна была его произносить, но Морене она отказать не могла.
Ведь хитростью и коварством та все равно заставить ее называть имя.
– Марфа, – услышала Морена.
– Марфа, – повторила она, радуясь тому, что оказалась такой догадливой, и теперь все было проще и легче, чем прежде.
Девиц стало меньше, она смотрела только тех, которых звали Марфами. Тут уж Морена как-то справится сама. Имя оказалось созвучным и с ее собственным, что тоже ее очень обрадовало.
Подумав немного, она решила действовать осторожнее. Когда набралось пять Марф, она послала Кикимору к Кащею, велела спросить у него, какую из этих девиц тот воровать точно не станет, даже если сам Перун ему прикажет.
Морена горько усмехнулась, невесту то любимому сыну выбирала, но отступать от своего не стала.
Старик сладострастник, который как и Змей Горыныч только и делал, чтоновых девиц искал и воровал, назвал одну.
Она не была самой безобразной из всех, и самой тихой не была, почему выбор Кащея на нее пал, сказать сложно, но вряд ли он стал бы лукавить ихитрить, да еще и с ней.
Так и решилась в один миг судьба князя-красавца и девицы Марфы.
Но пока Морена ничего не говорила Дубыне, она действовал тихо и незаметно, пусть он верит, что нашел девицу сам и никто ему не помогал.
Богатырь в это время ходил бравым героем меж девиц и разговорами да намеками внушал каждой из них, что по его воле она может и княгиней, а неженой пахаря сделаться.
И так велика казалась его власть над ними,, что он и не торопился какое-торешение принимать, днем раньше, днем позднее – разве это так важно?
Ему не хотелось уходить в тень, он все еще оставался на первом месте. Но он смекал, что и затягивать сильно нельзя, а то ведь без него все может обойтись.
Вот и отправился Дубыня вместе с Кикиморой на игрища однажды вечерком. В этот вечер он и должен был принять судьбоносное решение, и оно упадет к нему с небес, а как иначе?
Затаились девицы и парни, у одного из них ведь уведут подругу, а может и невесту.
Дубыня во всей толпе увидел одну. Хотя заметить ее сразу было не такпросто. Стояла она неприметная в стороне, не тешила себя напрасными мечтаниями. Но прямо к ней воевода и направился.
Для Марфы все оказалось так неожиданно, что даже когда он остановилсяперед ней, а не ее красавицей-подругой, она не поверила своему счастью, как неповерили и все остальные.
– Не может быть, это не может быть, – только и шептала будущая княгиня.
– Боги тебя избрали в жены князю, – громко говорил богатырь, его должны были услышать все, – И будет так, перед вами княгиня стоит.
Вместе с ней направился он в княжеский дворец. Странный гул стоял за спиной, словно все пчелы за ним неслись. И было там и радость и разочарование и упреки и проклятия к девице, хотя она была меньше всех повинна в том, что творилось.
Но самые зло словные и языкатые твердили, что не слишком велика и честь, завтра еще одной русалкой больше станет.
Но для тех, кого не выбрали, утешение было слабым. Пожить всласть, а потом можно и русалкой становиться.
Пусть князь и не убивал Варвару, но разве не из-за него она погибла?
Но пока судили и рядили на околице, что быть может, а чего не может бытьвоевода и Марфа уже и до князя добрались.
Дубыня оглянулся на спутницу, какой же она тихой и робкой оказалась, словно ее запугать успели.
Но он стал оправдываться и говорить, что таков был выбор, Марфа должна стать его женой и все тут.
№№№№№№№№
Князь спешил на озеро, потому он с недовольством взирал на Дубыню.
Но увидев за спиной у воина девицу, понял, что тот исполнил свои угрозы и нашел для него невесту.
– Делай все сам, как хочешь, – отмахнулся он от Дубыни, словно все это его и не касалось.
Но богатырь медлил, ему хотелось заручиться поддержкой князя, чтобы тот потом не попрекал его за то, что было сотворено не так. Он обиделся, ведь князь даже не взглянул на избранницу, а ему пришлось так долго выбирать и маяться.
Ему все настолько безразлично, но он ведь молод и полон сил, этого не может быть. Но противиться своему князю он все-таки не осмелился.
– Готовь свадебный пир, – отстранил его с дороги Славен, – он начал сердиться по-настоящему.
Марфа же, когда услышала такое, и все еще не верила в это – все казалось только обманом, наконец опомнилась и засуетилась, готова была свалиться вобморок от такой радости.
Но красавец князь, обойдя обоих, двинулся дальше. Ничто не могло егоостановить, когда он что-то задумал. И лучше было не попадаться ему на этом пути.
№№№№№№№№№№
Славен появился около озера в то время, когда Анфиса еще плескалась вволнах, не думая о том, что он может появиться так скоро.
Но Водяной ее предупредил обо всем, она увидела его, и услышала мольбу:
– Не уходи так скоро, выслушай меня, пожалей меня, ведь ты не можешь уйти просто так.
Она обессилила от чувств, от смятения и от таких слов. Теперь, когда она обнаружила, что богиня вернула ей голос, неизвестно только на миг или навсегда, она снова могла говорить.
– Почему ты здесь, когда богатырь о свадьбе всех известил и невесту привел?
Он так обрадовался тому, что Анфиса тут и пока еще уплывать от него не собирается, что до него не сразу дошло, что она говорит, о чем говорит.
– Да какое мне дело до невесты и до свадьбы – это их заботы и развлечения.
Моя душа тут остается, – признался Славен.
– Не думай так, ты там жить и править должен, – запротестовала русалка, -она увидела перед собой грозный лик Морены, и понимала, что та не пощадит ее, если она попытается удержать ее сына.
– Ты не можешь ничего изменить, нам всем будет только хуже, твоя матушка нашла тебе невесту, придется подчиниться.
При упоминании о матери, князь как —то сник окончательно, он тожечувствовал, что она где-то рядом.
– Ты стала такой мудрой за это время, – только и бросил он своейвозлюбленной обиженно.
Ведь совсем другое ему хотелось услышать, но она была права.
– Тебе пора возвращаться, – не отступала Анфиса, и Водяной, все это слышала, перевел дыхание.
Ему казалось, что буря уже разразилась над их вечно тихим озером. Тягаться с Мореной ему совсем не хотелось.
– Иди к людям, ты должен быть там, – -ласково попросила Русалка.
– Хорошо, я пойду, – согласился наконец князь, -но обещай, что ты не станешь прятаться от меня.
– Не станут, если мне не запретят этого, Лада ко мне благосклонна, а Перун не пойдет против нее, но может случиться что-то иное.
Русалка с этими словами исчезла. Она понимала, что чем быстрее нырнет на дно озеро, тем скорее он уйдет. Только там можно было перевести дыхание.
№№№№№№№№№
Князь Славен брел назад, понимая, что там вечером его ждет свадебный пир с какой-то невестой, если он и видел ее накануне, то не запомнил и перепутал бы с любой другой.
Вот такова его участь, быть с тобой, которую он не отыщет среди другихдевиц.
Горестное напоминание Анфисы о том, что даже на том свете им не позволят быть вместе, жгло его душу. Будет стена, которая заставит его все время на что-то натыкаться и отстраняться в суматохе.
Оставались только короткие печальные встречи на берегу озера, ожидание, и разлука еще до встречи, не так уж и много, хотя и не мало. Ее участь ничто больше не сможет изменить.
Когда он вернулся во дворец, было уже темно. Но там царила суматоха. Дубыня вместе со всеми остальными готовился к свадебному пиру. Ему жехотелось только, чтобы все это скорее закончилось.
Он ничего не спросил о своей невесте, словно бы ее и не было близко. Князь рассмеялся, понимая, что не может вспомнить, как ее зовут, если он вообще слышал ее имя, то напрочь его позабыл.
№№№№№№№№№
Марфа же все еще никак не могла прийти в себя. Она стояла, словно вкопанная посреди покое, которые воевода для нее определил и чувствовала, что силы и помыслы совсем ее оставляют.
Они ничего не знала и не ведала о мире, который ее окружал, даже не пыталась понять того, что вокруг творилось. Она только боялась, что князь рассердится на что-то и прогонит ее назад, туда, откуда она пришла.
– Не прогонит, – услышала она голос Кикиморы, – видеть эту шуструю девицу она не могла, но слышала ее хорошо, – вот только нелюбимой ты останешься, может и сама захочешь, чтобы прогнал, но останешься тут томиться. А бороться с русалкой силенок не хватит, ты и живую соперницу не одолеешь а уж мертвую и подавно.
Марфа от таких слов затрепетала, словно лист на ветру, но сказать больше ничего не могла и не смела. Почему Кикимора говорит, что ей тут будет очень плохо, она будет несчастной пленницей. Надо было куда-то бежать и спрятаться от этого мира, но у нее не хватит силы на побег. Она оставалась покорной воле князя, была яростно брошена в водоворот, из которого живой ей не выбраться.
