Лорен Джу
Опасный ум
Глава 7. Воспоминания
В свой единственный выходной Селеста решила заняться уборкой – расставить всё по местам казалось хорошей идеей. Когда выполняешь механическую работу, можно ослабить мыслительную деятельность и позволить мозгу самому прийти к интересным выводам.
Селеста испытывала личную вовлечённость в расследование: бедная девочка, которая могла остаться без отца, – она так похожа на неё в детстве! Нельзя, чтобы у неё поменялся опекун… Это будет удар. Селеста с ужасом вспоминала, как умерла мама, бабушка, а затем папа – всё это било по ней, словно метеоритный дождь.
К счастью, уборки в однокомнатной квартире было немного, и Селеста невольно вспомнила, что неплохо бы зайти к Дэвиду и помочь ему: он не любил убираться и всегда предоставлял это приёмной дочери. А без неё у него в дома царил бардак. Она только потянулась к телефону, чтобы набрать его, как услышала звонок в дверь. Сердце замерло – Селеста никого не ждала.
Она поспешно подошла и посмотрела в глазок – Ронни. Нахмурившись, Селеста открыла дверь.
– Привет. Мы с тобой давно не говорили и… – Ронни поспешно вытащил из пакета набор эклеров. – Твои любимые. Если вкусы не изменились.
– Они всё те же. – Селеста осторожно улыбнулась, пропуская друга в квартиру. – Ещё раз извини, что так резко оборвала с тобой контакт. Это было…
– Всё нормально.
– Неправильно, – одновременно с Ронни проговорила она и смутилась.
Старый друг будто тащил её в болото воспоминаний – туда, где быть ей совершенно не хотелось.
– Селеста, надеюсь, что ты веришь мне, – говорил Ронни, пока они шли на кухню.
Селеста набрала воду в чайник, а затем поставила на огонь.
– Знаю, что ты хороший человек. – Она достала чашки из шкафчика и зажмурилась.
«– Ты же знаешь, что я хороший человек, Селеста! – кричал он, с силой сжав её плечи. Она подалась назад, но выбраться не хватало сил. – Это всё твой отчим влияет на тебя! Настраивает против меня! Да он… Он сам тебя хочет, Селеста! Ты вообще видела, как он смотрит на тебя? Он взял тебя к себе в пятнадцать лет! Да это же… Педофилия!
Если бы она могла вырваться, то дала бы пощёчину.
– Не смей никогда говорить так про Дэвида. Он – мой папа теперь. И он ни разу за эти годы не домогался до меня, – Селеста старалась говорить ровно, но голос уже дрожал от нервов. – Мне незачем врать.
– Ну да, конечно! Ты мечтала пойти в полицию и быстренько продвинуться благодаря нему!
– Я не честолюбива, и ты это знаешь! – Селеста ощущала, как в груди всё меньше воздуха, а на плечах точно останутся синяки. – Отпусти меня! Мне больно!
Он резко отошёл от неё, растирая лоб.
– Извини. Нервы. Я… Он наехал на меня, Селеста. Сказал, чтобы я признался. Но я не виноват! Это был не я!
– Полиция разберётся, – прошептала она, ощущая слёзы в глазах. Плечи саднило, и Селеста боялась приспустить платье, чтобы увидеть там гематомы.
– Да твой отчим мечтает меня посадить! – рычал Аарон, опрокидывая шкатулку, подаренную Дэвидом на день рождения Селесты. – И он это сделает! А ты! Ты можешь что-нибудь сделать вообще?!
Она присела на корточки и подняла шкатулку – та была пуста. Когда-то в ней хранились деньги, но их Селеста одолжила Аарону – тому не хватало на ремонт машины.
– Я на стороне закона, – дрожащим голосом ответила она.
Он схватил её за горло, наклонившись.
– Ты меня совсем не любишь».
– Так ты мне веришь, Селеста? – произнёс Ронни, вынудив её вздрогнуть. – Я тебе не вру.
И слова вновь послужили триггером – трясина, в которой Селеста ещё долго будет тонуть.
«– Ты мне веришь? – Аарон крепко обнял её, не давая выбраться.
– Конечно. – Селеста пыталась сохранять трезвый рассудок, но это было тяжело.
Аарон прикоснулся губами к шее – её самому чувствительному месту.
– Обещай, что поможешь мне. Что веришь в меня – скажи, что веришь. – Он рассыпал поцелуи на её шее, и Селеста цеплялась за его плечи, не в силах думать ни о чём другом. Запах жжёной резины, машинного масла и мятной жвачки обволакивал сознание.
Селеста уже не могла трезво мыслить – она ведь любила его, а разве любимый человек способен на ужасное?
– Я тебе помогу, – шептала она, ощущая его крепкие руки на талии. – Я найду контрдоказательства. Я найду алиби, – обещала она, забываясь в родных объятиях и ласковых прикосновениях.
– Хорошая девочка.
Селеста уже не понимала, как они оказались на постели, но какая разница, когда её столь сильно любили и хотели?»
Нет, она – плохая девочка. Плохая девочка, которой гормоны затмили разум, и она не слушала Дэвида, что убеждал её быть разумнее. Ей было плевать. Двойственность помыслов разрывала на части: ей хотелось быть хорошим полицейским, но и признать, что любимый человек – убийца – нет, этого не могло быть. Она окончательно запуталась.
Она – плохая, потому что оправдывала Аарона в тех ситуациях, когда этого делать не надо было.
«Селеста убиралась на кофейном столике, пока Дэвид сидел и смотрел новости. Его глаза округлились, и Селеста мгновенно поняла причину – рукав приподнялся, пока она убирала грязную тарелку.
– Что это?!
Селеста тотчас убрала руку и приспустила рукав. Щёки покрылись румянцем.
– Да ничего. – Она прошла на кухню и поставила тарелку в посудомойку. – Ударилась.
Дэвид направился следом за ней.
– Я уже видел у тебя такой синяк. Это же Аарон оставил? Я прав?
Селеста редко когда слышала металлические нотки в его голосе в повседневной жизни. На работе он был жёстким, дома – мягким.
– Это засос. Понятно? – Селеста принялась протирать забрызганную жиром плиту.
– Доченька, я не настолько стар. – Он подошёл к ней сбоку. – Всё понимаю. Но Аарон тебя явно чем-то приложил. Похоже – скалкой. Синяк огромный.
Она шмыгнула носом и ощутила песок в глазах.
– Селеста, зачем ты терпишь? – Она слышала, что Дэвид пытается быть мягким с ней.
– У него проблемы с гневом. Это лечится. – Селеста вновь принялась оттирать плиту, стараясь поправить хоть что-то в жизни.
– Пускай этим занимается его семья, а не ты, – отрезал Дэвид. – Ты заслуживаешь нормального человека, а не преступника.
– Он – не преступник! – впервые за всё время Селеста повысила на него голос.
– Он так ведёт себя. И, клянусь Богом, если он ещё раз тронет тебя – я найду за что его посадить!
Селеста бросила всё и направилась к выходу.
– Обиделась? На правду не обижаются!
– Не смей. Не смей пользоваться своей властью, чтобы портить мою личную жизнь! – Она резко повернулась к нему, еле сдерживаясь от слёз.
– Селеста, я… Знаю, что у тебя нелёгкая жизнь, что ты рано лишилась отца, что я… папа – так себе. И закономерно, что ты связалась с плохим мальчиком – я прочитал одну психологическую статью на днях…
– Не хочу тебя видеть. – Селеста перебила его, открывая входную дверь и вылетая из дома.
– Вот увидишь, доченька, увидишь! Его проблемы с гневом вскоре обернутся против него. Попомни мои слова! – Он выскочил на крыльцо в тапках, чтобы докричаться, но Селеста уже выбежала с подъездной дорожки».
– Селеста, ты в порядке? Побледнела вся. – Ронни обеспокоенно всматривался в неё, пока Селеста сжимала своё запястье, когда-то сильно пострадавшее от сковородки.
– Ронни, всё нормально. – Она дотронулась до чашки с розовыми цветами по бокам, стараясь вернуться в реальность. Но воспоминания тиной продолжали утягивать её ко дну.
Селеста тщательно пыталась забыть прошлые отношения и завести новые. Но не могла – всё было уже не то. Все парни блекли на фоне бывшего, не хватало драйва, эмоций. Селеста понимала, что сломалась на Аароне, боялась довериться кому-либо ещё, вместе с тем ждала предательства как манны небесной – и это ненормально. Дэвид пытался заговорить об этом, однако каждый раз натыкался на глухую стену – Селесте было стыдно говорить об этом с ним.
Во время отношений с Аароном она будто находилась в длительном дурмане. И Дэвид потратил столько нервов, пытаясь спасти её. Он намучился с ней больше, чем все её погибшие родственники вместе взятые. Селесту грызла вина за то, что чужому человеку – Дэвиду – пришлось пережить. Она просто отвратительная дочь.
– Главное, что у тебя нет мотива. Хорошо, что погибшая не успела включить тебя в завещание, – проговорила Селеста, стараясь мыслить трезво.
«– Мотив – кража денежных средств.
Слова прокурора доносились до Селесты словно через толщу воды. Селеста впилась ногтями в ладонь, стараясь успокоиться.
– Подсудимый Аарон Марш поругался с убитым…
Селеста закусила губу и взглянула на возлюбленного – тот сидел угрюмый.
– Сначала у него было алиби…
Селеста вспомнила, как сама же и занималась поиском алиби, чтобы не пришлось врать.
– Затем нашли орудие убийства и отпечатки пальцев.
Селеста с ужасом вспомнила, как Дэвид положил перед ней пистолет – любимый «Глок» Аарона. Он всегда носил его с собой.
– Подсудимый отвергал свою причастность к произошедшему.
Селеста усмехнулась, восстановив в памяти, как горячо Аарон отстаивал свою невиновность, как лгал-лгал-лгал… Она готова была простить ему порывы гнева и синяки на своей коже, но ложь его была продуманной, на трезвую голову, ложь была специальной. Удары – случайны, ложь – нет.
Хоть Дэвид и говорил, что побои непростительны, но Селеста любила Аарона. И теперь даже не смогла досидеть до решения присяжных – выбежала в туалет на ватных ногах, потому что сил не оставалось.
Из горла вырвались только жалкие хрипы, болезненные спазмы стягивали желудок бечёвкой, никакого облегчения. Еда словно застряла в груди, камнем на душе осела боль, и её ничем не вытащить.
Глаза нещадно щипало, Селеста продолжала кашлять, пачкая волосы слюной. Трясло как в лихорадке, и горячие слёзы не заставили себя ждать. Она вдруг завыла, не ожидав этого от самой себя.
Немного погодя Селеста ощутила прикосновение тёплых рук и укачивание.
– Доченька, всё будет хорошо.
Дэвид вышел за ней. Как же ей стыдно именно перед ним… Она не могла смотреть ему в глаза, не могла из-за тяжести вины на сердце.
– Папа, я ужасная дочь, – хрипела Селеста, сотрясаясь. – Прости.
– Тебе не за что просить прощения. – Он ласково провёл ладонью по её лицу, убирая мешающие видеть волосы. – Такое случается. Теперь ты в безопасности. Всё наладится, вот увидишь.
Селеста прижалась к нему, пытаясь найти успокоение.
Но его ещё долго не было».
– Ладно, что мы всё о серьёзном, – произнесла Селеста после долгого молчания. – Давай лучше вспомним, как веселились в школе.
Губы Ронни растянулись в привычной доброй улыбке, и Селеста так её любила. Они проучились вместе всего два года, но это было чудесное время: Ронни помог ей освоиться в новой школе и всегда интересовался ею, хотя романа не сложилось – Селеста углубилась в учёбу перед поступлением в полицейскую академию. Это была цель жизни и отрада – шанс оставаться с родным папой даже после его смерти.
Затем Селеста поступила и встретила Аарона – и тогда жизнь перевернулась вверх дном. Первые годы она продолжала дружить с Ронни, у того уже появилась девушка, пока Селеста грызла гранит науки и занималась своей физической формой, а потом Аарон заставил её обрубить все контакты с возможными соперниками. Это было грубо, но Селеста понимала его – он боялся измены. Она согласилась на его условия, расплатой оказалась дружба с Ронни.
Как же она теперь об этом жалела.
Селеста откусила эклер, крем таял на языке – столь сладкий, что пришлось запить чаем.
– Помнишь, как на физике нас гоняли? – Ронни поддержал её идею, и Селеста расслабилась.
Он поддержал её и не злился из-за произошедшего.
Селеста заслужила хоть немного счастливых воспоминаний.
Глава 8. Слежка
– Думаю, это был мужчина, – рассуждала Селеста вслух, пока Дэвид печатал отчёт.
Рабочий день начался как обычно: Селеста приехала и села за свой стол, однако кофе оказался очень бодрящим, поэтому ей захотелось поговорить с Дэвидом.
– Для такого удара нужна была физическая сила. – Дэвид перебирал документы. – Мужчина или женщина в хорошей физической форме…
– Кэйт отметила, что жертву ударили несколько раз – убийца на неё разозлился. Или побоялся, что одного удара будет мало. Удар был нанесён со спины. Рост убийцы – выше 5'6 дюймов (прим. автора: 167 см). Вуд поссорился с Райс накануне смерти, у него нет алиби, точно такая же ситуация с Куинси. Райс насолила сразу обоим, вела двойную игру.
Дэвид кивнул.
– У любовника нет мотива, его могли бы включить в завещание. Ему невыгодно, чтобы Райс была мертва. – Селеста с теплом вспомнила, как Ронни приходил к ней с эклерами. – Я сказала Куинси, что мы подозреваем Вуда, поэтому он может потерять бдительность.
Дэвид снова кивнул и откинулся на кресло.
– На камерах нет записи того, как Райс уходила – у убийцы было время, чтобы стереть их. Но почему не убрать тело? Зачем бросать его вот так?
– Может, спугнул кто? – предположил Дэвид, с интересом наблюдая за рассуждениями.
– Или нарочно… Чтобы заподозрили Куинси… – Селеста призадумалась.
– Или это глупость, – вдруг резко произнёс он. – Убийцы не все умные.
– Но стёр же записи. Спрятал орудие убийства. Нет-нет… Тут что-то не то.
– Другой вопрос – где спрятал. Следов шин от машин мы не обнаружили. А нести с собой булыжник… Возможно, конечно.
– Там же лес вокруг. Может, просто в лесу оставил – кто будет искать камень в лесу? Иголка в стоге сена.
– Хорошая теория, Селеста. Но сначала мы дожмём Вуда, потому что шеф с нас не слезет.
Селеста прикрыла глаза. Дэвид всегда был с начальством на ножах. В коллективе Дэвида уважали за проницательность, он успешно расследовал несколько громких дел, но не стремился делать карьеру и потому не достиг особых высот – просто не было амбиций. Более ушлые работники продвигались вперёд, пока Дэвид продолжал быть инспектором полиции.
– Торрес заинтересован Вудом из-за пропажи людей и кражи? – понимающе спросила Селеста.
– Да, не хочет отдавать в другой отдел – выпендривается перед своим соперником, – с неодобрением проговорил Дэвид. – Скоро же выборы в мэры. А тут не только убийство раскрыл, но и незакрытые дела, которые вообще его не касаются. Вот это человек – с большой буквы! – Дэвид сильно изменил голос на картавый и сильно низкий – похожий на тот, что у начальника.
Селеста улыбнулась, ведь знала, как не близка Дэвиду вся лишняя показуха. Он и газетам-то неохотно давал интервью, не говоря уж о кандидатуре в мэры – совсем не его стезя.
И именно это симпатизировало Селесте: Дэвид был честным полицейским, который добивался справедливости. Вот только после развода сильно очерствел, много выпивал, однажды даже ушёл в запой – не пережил потерю сына. Жена забрала его и изредка разрешала видеться, аргументируя тем, что Дэвид плохо влиял на него своими разговорами о работе и политике.
Однако появление Селесты в жизни отрезвило его. Дэвид вновь взял себя в руки и обрёл смысл существования. Пока она училась в полицейской академии, постоянно интересовался, как её успехи, помогал разбираться в интересующих её вопросах. Поскольку он потерял общение с сыном, то старался компенсировать всё на Селесте, иногда даже чересчур перегибая палку с заботой.
Когда Торрес однажды слишком давил на Селесту, Дэвид, абсолютно не боясь, заступился за неё – и снова влез в конфликт с начальником.
Дэвид позднее признался, что его брат уже давно продвинулся по службе, и порой он видел в этих начальниках своего старшего брата. Тот всегда бахвалился своими успехами, хотя, по сути, сделал намного меньше для блага людей.
Селеста понимала и любила Дэвида, восхищалась им.
– Мы установили слежку за Вудом, – донёсся сбоку противный голос сержанта, и Селесту передёрнуло. – Торрес вызвал вас к себе.
Дэвид закатил глаза.
– Вот и помянули чёрта… Когда уже его там повысят.
– Появится точно такой же, – с сожалением произнесла Селеста и прошла вперёд – к кабинету начальника.
Дэвид кивнул – из года в год начальники сменяли друг друга, но суть у них оставалась одинаковой.
– Как продвигается расследование?
Селеста произнесла всё то, что обсуждала с Дэвидом.
– Маловато, – неодобрительно произнёс начальник, поправляя густые усы. Дэвид постоянно говорил, что там у него живут вши, которые кусают его – вот Торрес и злой. – Я решил, что надо устроить слежку за Вудом.
– Нам уже сообщили, – буркнул Дэвид, переступая с ноги на ногу. – Но, как по мне, к убийству Райс он не имеет отношения.
– А мне кажется, что это его рук дело, – сказала Селеста то, о чём пожалела секундой позже.
– «Кажется», – фыркнул Торрес. – Мисс Остин, нам здесь много что может казаться, но на интуиции дело не раскроешь. В суде вы тоже будете интуицию в качестве доказательств представлять? – язвил он, вставая с места. – Дэвид, ты научи свою девочку добывать нормальные доказательства.
– Сразу же после того, как ты научишься нормально разговаривать. Во-первых, она констебль полиции…
– На испытательном сроке… – пропел Торрес, расхаживая по комнате.
– Во-вторых, интуиция помогает находить железные доказательства. И ты это прекрасно знаешь. Мы уже нашли мотив Вуда и разбили его алиби.
– Твоя правда.
– Однако я не считаю, что Вуд стал бы убивать Райс вот так. Что-то не вяжется. Хотя я сначала тоже подумал на него. Есть же подозрения, что пропадали люди, почему Райс не пропала тоже? Пытался подставить Куинси? Да мог и по-другому сделать.
– Короче, – начальник прервал его, краснея. – Мы установили за ним слежку. Вы в этом тоже участвуете. У Тайлера есть расписание дежурств.
Все знали, что сержант на короткой ноге с начальством.
– И какой смысл в слежке? – устало проговорил Дэвид, явно не согласный с решением босса.
– Мы раскрываем сразу несколько дел. Поймём, с кем сотрудничает Вуд и где может прятать заложников. Можете идти.
– «Мы, мы»… – передразнил Дэвид, открывая Селесте дверь. – Вождь чёртов.
Злой Дэвид подошёл к Тайлеру, который флиртовал с сотрудницей.
– Ну и где это расписание?! На мне висит нераскрытое убийство, а я должен часами сидеть в машине и пялиться на этого Вуда?! – рычал он, разглядывая листок. – Поздравляю, Селеста, ты дежуришь с моральным уродом.
Дэвид бросил листок на пол и ушёл из помещения. Сотрудница хихикнула:
– Вот же нелюдимый, как будто из леса.
– На себя посмотри – ногти как у чудища. – Селеста и сама разозлилась, когда подняла листок и увидела имя Тайлера рядом со своим. – Да я же напарница Дэвида…
Она плотно сжала губы и посмотрела на Тайлера.
– Грубиянка, – бросила ей девушка и ушла, оставив их вдвоём.
– Я тут ни при чём, правда, – ответил сержант, легонько улыбаясь.
– Дежурить с тобой… Ночью… Я всегда мечтала. – Селеста, не дожидаясь реакции, оставила Тайлера и вернулась за свой стол. Ночь предстоит весёлая. А пока – скучный отчёт.
***
Селеста взяла любимый латте – хоть это успокаивало. Сидеть под домом Вуда не доставляло никого удовольствия, тем более в одном салоне с вредным сержантом, что докапывался до неё в любой ситуации.
– Говорят, что это скрепляет. А то у нас в коллективе не складывается… – Прорезал его голос тишину.
– Тайлер, если бы ты меньше задирал меня, всё было бы легче, – на полном серьёзе ответила она.
– Так что Торрес поставил нас в пару из лучших побуждений.
– О да. – Селеста расхохоталась. – Неужели это весь его план – просто следить за Вудом и ждать, пока он проявится?
– А какой твой план? – Тайлер подался вперёд. – Ходить и болтать с Куинси, как с лучшим другом? Между прочим, нельзя раскрывать ход следствия чужому человеку.
– А ты откуда знаешь, что я с ним говорила? А… Точно… Подслушивал. – Селеста припомнила, что пересказывала это Дэвиду. – Ты просто чудесный человек.
– Знаю, спасибо, моя сладкая зайка.
– О Боже. – Селеста закатила глаза. – Ты просто отвратителен.
Тайлер любил ласковые словечки и сладкий тон голоса, от которого тошнило. Причём говорил он это с явной издёвкой.
– Почему Уилсон назвал меня моральным уродом? – внезапно произнёс Тайлер, уставившись вперёд.
– Не имею ни малейшего представления, – съязвила Селеста, вдруг уловив какое-то движение впереди – кто-то вышел из парадного входа.
– Что-то ты злая. У тебя, что ли, после Аарона никого не было?
– Заткнись. – Селеста чуть присела, наблюдая, как Вуд садился в свой автомобиль. На улице темень, фонари плохо работали.
– Да что ты меня затыкаешь…
– Ты слепой, что ли?! Вуд куда-то сматывается в час ночи. Один.
– Точно. – Тайлер будто очнулся ото сна. – А что же ты не подала мне знак. Вдруг он нас узнал? Надо было хоть поцеловаться, чтобы замаскироваться…
– Иди ты. – Селеста балансировала между вспышкой гнева и крайней наблюдательностью – следила, куда направился Вуд. – Заводи.
– Уже давно заведён, Селеста. – Он медленно выехал из-за кустов, где они остановились. Укрытие было не самое лучшее, но, по крайней мере, они не были слишком заметны. – Ты обращайся, я…
– Он направился за город. – Селеста пыталась вспомнить, что Дэвид говорил ей – офис у Декстера в центре, квартира – тоже, есть ещё загородный дом. – Может, просто решил развлечься, а может, и что-то стоящее найдём. Не гони только.
Они медленно двигались по дороге, навстречу проехала только одна машина. Селеста ощущала себя беззащитной. Вскоре они прибыли к загородному дому Вуда – его машина припаркована у ворот. Трёхэтажный особняк в викторианском стиле был освещён десятками фонарей, и Селеста ощутила тревогу, царапающую глотку.
Уловив стук в стекло, Селеста чуть не подпрыгнула на месте. Хоть звуки и были приглушены, до неё донеслось самодовольное:
– Доброй ночи, мисс Остин.
