Лиза Стрелкова
Руководство по избавлению от вампиров в полевых условиях

Глава 2. Тетя Ника со второго подъезда

– Они были сигнальщиками. Мальчик бил в барабан, а девочка трубила в горн. Горнистка и барабанщик много лет стояли вместе у ворот лагеря, но были живыми и даже полюбили друг друга. Но однажды какой-то хулиган, приехавший на летнюю смену в лагерь, разбил гипсового барабанщика камнем на куски и разлучил их навсегда. Горнистка не простила гибели своего мальчика и решила отомстить. Ночью она пробралась в корпус к мальчикам и нашла кровать пионера, что разрушил ее любовь. Хулиган пытался сбежать, кричал о помощи, но никто его не слышал или не хотел слышать, она просто утащила его за ноги куда-то в лес. И больше этого пионера никто не видел.

– Несмотря на концовку, история довольно милая, с любовной драмой, – хмыкнула Лиза, обняв свою подушку покрепче. Она сидела на чужой кровати и чувствовала, как в ноги впивались пружины старого матраса, но тут уж ничего не поделать.

– Ну так расскажи свою байку, если моя не нравится, – Дима закатил глаза и изображая обиду, резко укрылся по подбородок одеялом, на котором сидел. При этом скинул с кровати пачку вишневых сигарет и две зажигалки, и другой недовольный слушатель наклонился к полу за упавшим имуществом.

– Очень нравится, друг мой, просто ты у меня романтичный, – Лиза улыбнулась и подмигнула Диме, который перестал играть и снова сел поверх одеяла. Дима манерно поправил волосы, посмотрел на свои ногти, качая головой, и этим заставив всех засмеяться. Он часто играл роль добродушного шута, изображал гипертрофированные эмоции и рассказывал анекдоты, но его все искренне любили. Лиза иногда втайне завидовала такой чистой веселой энергии, которая исходила от Димы Иванова почти всегда, он настоящая душа любой компании. Он даже одевался так, чтобы или рассмешить человека, или дать ему повод начать диалог. Например, сегодня он надел футболку с мультяшным суперменом и приколол поверх большой пионерский значок с Лениным – костюм сверхчеловека, сочетающий в себе капитализм и коммунизм.

Лиза, ее друзья Дима, Даня, Алла и еще пара незнакомых лиц сидели в кругу на кроватях нижней спальни их корпуса (самой уютной и оживленной во всем лагере) и валяли дурака, пока организаторы достраивали самодельный бар и огораживали зону дискотеки. Сначала просто разговаривали друг с другом по парам или тройкам, кто кого знал и с кем ближе общался, а потом Алла предложила вспомнить какие-нибудь старые страшилки. Все равно этой ночью у них будет не так много сна, терять было нечего. И компания объединилась в предвкушении мурашек по коже и леденящих душу событий. Лиза с Даней скоро займутся облагораживанием бара, приготовлением настоек по фирменному рецепту и проработкой меню. А Алла с Димой пойдут осматривать территорию на наличие опасных для пьяных студентов мест: ям, широких корней деревьев, резких спусков. Или борщевиков, например. Дима отвечает за безопасность как самый высокий и натренированный, не зря несколько лет занимался борьбой – главное, чтобы не пришлось применять приемы на первокурсниках. Алла после обхода местности уйдет в «Пищеблок» оформлять столовую и оценивать, что из кухонной утвари можно использовать для завтрашнего фуршета. В обход же Валеева идет за компанию, вдвоем не так страшно и еще миллион отговорок она готова придумать, чтобы остаться наедине с Димой. После приготовления настоек бармены тоже придут на кухню, работать. Каждый займется чем-нибудь полезным, чувствуется, коллектив.

Вечеринка должна быть грандиозной. Все начнется с конкурсов и игр для первокурсников, затем посвящение специальной клятвой у большого костра, а потом начнется дискотека и заработает алкогольная точка. И конечно, все максимально приближено к советской эстетике и традициям, даже граненые стаканы для бара закупили. Лиза сидела по турецки на чьей-то кровати, покачиваясь и чувствуя в груди приятное волнение от надвигающегося праздника. И пускай работать придется почти всю ночь, а завтра с утра отдыха тоже не предвидится, это стоило того. Они сидят в заброшенном пионерском лагере в сосновом бору на живописном берегу Волги. Когда еще такое переживешь?

– Я слышал одну странную историю про олимпийскую смену в «Зорьке». Не ручаюсь за подлинность и точность деталей, читал где-то, – Даня откинул со лба свою длинную темную челку и по очереди посмотрел на ребят, ожидая одобрения.

– Давай, а то что-то скучно сидим, – завопили девочки, и Дима тоже радостно закивал и даже помахал в воздухе своим пионерским галстуком, который мгновение назад как фокусник достал из кармана. Даня улыбнулся, закатал рукава своей клетчатой рубашки и глубоко вздохнул, чтобы начать рассказ более захватывающе.

– В восьмидесятом году, как и много лет подряд, в этот лагерь приехали девочки и мальчики из разных школ и разных возрастов. Они чувствовали, что это лето будет особенным, к тому же им постоянно напоминали, что они не на простой смене, а на олимпийской. В качестве исключения мальчикам даже разрешили собрать футбольную команду и тренироваться, до этого запрещали из-за травм, которые могли получить юные пионеры.

Ребята вставали на линейку, ходили за компотом и кашей в столовую, занимались в разных кружках, а вечером приходили к пенсионеру по имени Сергей Иванович, который жил в дачном домике по соседству. У него был хороший телевизор, и старик с радостью пускал всех обитателей лагеря к себе домой, поэтому пионеры брали стулья, рассаживались рядами, как в кинотеатре, и с восхищением смотрели Олимпиаду в далекой Москве. И искренне благодарили Иваныча за гостеприимство.

Но как-то раз на вечернюю перекличку не явился один мальчик из четвертого отряда, Леня. Весь лагерь с фонариками побежал в лес в его искать, и неожиданно он быстро нашелся. Но что-то с ним было не так. Он всегда мечтал стать капитаном футбольной команды и привести своих к победе, но до той роковой ночи у него ничего не получалось. А потом, как по волшебству, все ребята его отряда стали его слушаться и играть начали складно. Представьте, семеро мальчишек подчиняются каждому слову Леня, даже вне футбола постоянно находятся с ним рядом, хотя с виду все выглядят нормально. Как обычно.

Потом главная красавица и бунтарка лагеря Вероника, вожатая другого отряда, стала скромно одеваться, носить пионерскую форму вне зависимости от погоды и активностей. Даже запретила двум девушкам выступать с их ярким и немного провокационным номером, хотя они долго готовились с ее одобрения. И еще. Все ребята, которые вдруг начали вести себя странно, избегали воды в реке, даже во время активных игр и конкурсов на пляже они сидели как можно дальше, одетые в строгую пионерскую форму. И Леня неожиданно подружился с Борькой Чубиком, главным хулиганом лагеря, а еще с Валей, вожатым. Эта разношерстная компания часто ходила вместе, а вокруг то и дело кружили их послушные друзья.

Приближался последний день смены и костер. В лагере образовалась и другая абсолютно странная пара – вожатый Ваня и пионер Андрей из его отряда. Они словно пытались расследовать эти загадочные изменения с некоторыми ребятами, избегали их и много времени исследовали лагерь и его обитателей. И вот, в роковую ночь, кто-то привел всех подозрительных пионеров на кораблик и угнал его, привел на берег реки. В то же время кто-то пробрался в закрытый пищеблок и устроил там разгром, а Иваныч ушел в лес с праздничного концерта и не вернулся. Говорят, что все ребята на корабле были вампирами. Поэтому их друзья им подчинялись – их просто гипнотизировали и пили их кровь. А Иваныч был Дракулой, главным вампиром, который создал всех остальных и собирался их съесть. Но Ванька с Дрюшей им помешали и спасли своих друзей. Ваня угнал кораблик, чтобы все вампиры не смогли перебраться через воду и помешать им, а Андрей убил деда и сжег его на костре.

Когда все собрались на корабле, чтобы отправиться домой, Андрей сидел в отдалении. Он был бледным, сидел без очков и грустно смотрел куда-то вдаль. И спасенные пионеры с испугом смотрели на него и старались держаться от мальчика подальше. А он так и сидел всю дорогу до дома в одиночестве, не проронив ни слова.

Даня тихо выдохнул, будто рассказав все на одном дыхании. Алла взволнованно подошла к окну, теребя пачку сигарет своими длинными красными ногтями, не решаясь закурить. На ее белых шортах некстати обнаружилось зеленое пятно, размером с монету. Все резко замолчали и даже замерли, погруженные в свои мысли: рассказ Дани не был страшным, скорее склонял к обдумыванию, уж слишком все было ровно и реалистично. Лиза тут же нашла несколько несостыковок в истории. Как примерный подросток, пионер, смог убить главного вампира? Дракула же очень силен. Почему вампиры боялись воды? Зачем они постоянно носили форму? И наверняка эти ребята не спали и бродили по ночам, это вызвало бы подозрения как минимум. Да и как пить кровь у кучи твоих друзей и оставаться незамеченным? И имена замазаны, но подозрительно напоминают обрывки слухов о том, что тут случалось. Неужели на их глазах родилась новая городская легенда? Или что-то случилось на самом деле? Лиза на секунду отвлеклась от тревожных мыслей и поняла, что в лагере наступила практически полная тишина. Из распахнутых окон доносились только звуки леса, шуршание сосен и музыка сверчков. Лиза напрягала уши, но даже дыхание соседей раздавалось издалека, будто их разделяли несколько метров. Ни громких разговоров, ни пения, ни шума уборки или мелких строительных работ. То ли все решили сделать перерыв, то ли приближалось нечто… Незнакомая девочка передвинулась на кровати, отчего пружины громко заскрипели и заставили всех вздрогнуть.

– Ладно, девочки и мальчики, на сегодня все. Снаружи передают, что кому-то из нас пора в бар, так сказать. Пойдем и мы восвояси. Но на дегустацию настоек я первая занимаю очередь, учтите! – Алла отошла от окна и вприпрыжку покинула палату, топая кроссовками по деревянным половицам. С улицы послышалось ее задорное пение, девушка мгновенно выбросила историю из головы и унеслась в известные одной ей пампасы. Все оставшиеся в палате девочки и мальчики расслабились и переглянулись.

– Даня, я не знаю что сказать, – выдохнула Лиза, восхищенно глядя на друга. – У тебя талант рассказчика, это просто невероятная история, захотелось записать и опубликовать как целый роман.

Даня благодарно улыбнулся и слегка подвинулся к ней. Он не так часто рассказывал истории в компаниях, потому что ему было сложно построить длинный интересный текст в голове. Но сейчас неведомая сила подхватила его мысли, и Даня выдал всю байку с правильно выстроенными акцентами и драматическими паузами. Он сам услышал эту историю от своей крестной, которая в восьмидесятые была в «Зорьке» две смены вожатой. Мама в тот день пригласила тетю на чашечку кофе и сплетни, и они сидели и мирно жевали конфеты на кухне, когда зашел Даня и рассказал про Посвят. Услышав, куда конкретно ее крестник уезжает на три дня, немолодая женщина всплеснула руками, схватилась за его рукав и усадила рядом с собой за стол. Впервые Даня заметил, как тетя крестная покраснела, а в обычно потухших темных глазах как будто мелькнули слезы. Сжимая в слегка покрытой морщинами ладошке рукав его рубашки, Вероника Генриховна начала рассказывать, как познакомилась в лагере с Ваней, каким он был храбрым и как помог всем им спастись от ужасного вампира. С такой нежностью тетя рассказывала о гитаре, о плакате Биттлз, об усах, о запретных но прекрасных джинсах. Жмурясь от удовольствия, Вероника Генриховна описывала, как они с Ваней купались в Волге ночью вдали ото всех, разговаривали обо всем и мечтали о звездах. Мечта так и не сбылась, с Ваней они почти не разговаривали после лагеря. А потом она вышла замуж за Данного крестного дядю Сашу и забыла о бурной молодости. Мама в шоке смотрела, как Ника вспоминает все новые и новые детали о лагере и о своем студенческом романе, словно копила в себе много лет. Закончив, Вероника Генриховна достала из сумки газету и принялась обмахивать себя: красные щеки и шея, горящие глаза и широкая искренняя улыбка делали ее моложе лет на десять. По этим и другим признакам Даня понял, что эта история много значит для его крестной. Хоть он и не верил в вампиров и прочую нечисть, но ведь в таком красивом лагере в сосновом бору на берегу Волги могут родиться разные мистические истории, которые сочиняли сами пионеры и их вожатые. Но вот Ваня как будто был реальным персонажем и влюбленная тетя Ника придумала сказку, в котором он оказался настоящим принцем – вернее, Ван Хельсингом – и спас весь лагерь от ужасов.

Друзья продолжали молча сидеть на чужих и своих кроватях, Даня достал из нагрудного кармана рубашки помятую пионерскую пилотку и начал крутить ее в руках. Лиза взяла с тумбы свой блокнот с авторскими рецептами настоек и решила расписать, в каком порядке они их будут делать. Почему-то никто не решался нарушить тишину, но расходиться тоже никак не собирались. А может, все боялись выйти на улицу в темноту полудикого леса и заброшенных зданий, освещенных только гирляндами.

– Дима! – по ночному лагерю разнесся бесстыдный вопль Аллы, который бы разбудил любого, кто прилег поспать с открытыми окнами. Она устала ждать его на полянке с флагштоком, и если бы могла, помахала флагом для привлечения внимания. Телефоны-то бесполезны.

– В спальню я к себе метнулся – нет ли там беды с женой, подбежал и улыбнулся, спит родимая со мной, – пропел Дима и выбежал из палаты, махая галстуком, под общее хихиканье.

Глава 3. Малиновая настойка

– Ну-ка, раз, два, три! – Даня с грохотом подвинул стул, перегородив вход в их барную зону. Небольшое квадратное пространство состояло из двух открытых широких шкафов позади, где теснились бутылки, из старого советского холодильника справа и трех парт, стоявших уголком. Это место стоило назвать скорее «бар», но все были довольны как минимум потому, что смогли создать с нуля бар из подручных материалов – из того, что нашли в корпусах. Доставлять в такую даль крупную мебель было весьма проблематично. Лиза притащила со склада несколько упаковок трубочек, одноразовых стаканчиков и одноразовой посуды для закусок, со вкусом все сразу засунула на полку шкафа и довольно выдохнула. Наступил их час триумфа, нужно было подготавливать бар и настойки к завтрашнему дню.

– Давай прикрепим на столы меню? Скотч? – барменша деловито поставила руки в боки и оглядела их будущее место работы. Время перевалило за час ночи. Они уже несколько минут переставляли скудные предметы мебели, пока на последней электричке к ним ехала их Надежда, захватившая лимонный сок, сахар и имбирь. По идее, бармены должны были начать подготовку раньше и идти спать, чтобы набраться сил завтра, но девушка из команды «Пищеблока», которую они попросили докупить ингредиентов для бара, не приехала. Засада! В сосновом бору уже вовсю была ночь, все птички и зверушки спали. В лагере наступило затишье перед завтрашней бурей. Каждые десять минут Лиза останавливалась и оглядывалась в сторону далеких ворот, надеясь, что вот-вот раздастся звук дребезжащей открывающейся калитки. Неимоверно скучно. Вот бы включить музыку снова, но многие студенты уже заснули, а звуки на природе разносятся лучше. Лиза кружилась на месте, напевая под нос что-то про яблоки на снегу. Даня, увидев, как его напарница мается от безделия, вручил ей огромную пластиковую миску и марлю, чтобы выдавливать малиновый сок без косточек и мякоти.

Они уже нарезали лимоны, перелили водку в огромные пластиковые бутылки, чтобы там она настаивалась с ингредиентами, но ни одну настойку не могли закончить из-за того, что им вовремя не привезли ингредиенты. Сахар для каждой из настоек, лимонный сок для усиления настойки с лимоном, а имбирь в качестве дополнения для другой настойки с лимоном. Малину, наверное, было рановато давить, но напарница восприняла это предложение с энтузиазмом: «Будь готов – всегда готов!». Лиза оставила пальто в корпусе, поэтому поеживаясь, засучила рукава черной толстовки и схватила початую бутылку водки. Даня с немым ужасом наблюдал, как она льет спирт себе на руки, протирает их друг от друга. Ужасное расточительство! А вдруг первокурсникам не хватит! С условиями полной стерильности можно приступать к малине.

– Это очень приятно, я даже не ожидала, – Лиза месила малину во всю силу, брызгая и пачкая все вокруг, «да ладно, потом вытру». Капли летели на стол, на одежду, попадали в глаза. Но настроение было бодрое! Ее напарник вздохнул и начал аккуратно нарезать мяту для лимонной настойки. В будущем барном меню будет всего три настойки со схожими ингредиентами: малиновая, лимон-мята и лимон-имбирь. Остальное место занимало шампанское, чистая водка, безалкогольные коктейли из колы и соков и минералка. Они хотели максимально воссоздать советские буфеты, может даже слегка театральные. Завтрашнего вечера уже ждали белые накрахмаленные шапки советских работников общепита, а для Лизы подготовили небольшой белый фартучек.

– Готовить в принципе приятно. Знаешь, я очень люблю в тишине начать готовить какое-то сложное блюдо, последовательно подготавливать ингредиенты. В такие моменты понимаешь, что такое медитация и почему она расслабляет, – Даня нарезал мяту и прошелся по ней ножом плашмя.

– Какое твое любимое блюдо?

– Рататуй. Да, как из мультика, ахахаха, я просто очень люблю медленно нарезать овощи и смешивать в стаканчике соус с зеленью, – он улыбнулся и вдруг замолчал, обнаружив, что уронил на землю ветку мяты и теперь она была вся в грязи. – Блин, как бы тут убраться, вряд ли что-то получится подстелить. Производство должно быть стерильным.

– Кстати, забыла спросить, почему тут так много гирлянд? Откуда электричество? – Лиза отряхнула руки и поменяла марлю. Она заметила, что забыла снять свое любимое кольцо, и теперь на нем и под ним – везде была малина, кусочками мякоти и косточками.

– О, я как раз уточнил у Арины, лагерь был закрыт, но им владеет какая-то частная организация, «Спутник» или вроде того. Ребята получили разрешение на проведение мероприятия с условием, что мы максимально его отмоем и не сломаем ничего. А, ну и сделаем миллиард фотографий и видео. Эта организация хочет потом сдавать лагерь под мероприятия, а мы, получается, были первые желающие, да еще и умеющие в контент. Все ради пиара! Они решили вопрос с электричеством и привезли еще дополнительный бензиновый генератор. Ну плюс техника тут была в хорошем состоянии, знаешь, плиты и прочее, – Даня сдул челку со лба, взбалтывая водку с лимоном.

– Почти даром достался, – Лиза восхитилась тому, что они первые переступили этот порог, который был нетронутым столько лет.

– Да, но это логично, наверное. Место туристическое, Волга, сосновый бор, красивый советский антураж, так сказать…

Лиза с Даней одновременно обернулись на резкий скрип калитки, раздавшийся на весь лагерь. Большая часть людей уже спали, кто-то ходил по территории, засыпая ямки и убирая огромные ветки под ногами к краю забора, а пара людей хозяйничали в столовой и «Пищеблоке», оттирая грязь и выбирая целые тарелки и половники. Алла где-то двадцать минут назад прибежала к ребятам в бар, грустно плюхнулась на стул и сообщила, что в холодильнике мышь повесилась. И судя по ее тону – буквально. Так вот, все или спали, или находились где-то далеко на территории, значит калитку открывала Надя с продуктами! Ради нее вход оставили открытым, хотя был уговор на железный замок, на ночь, просто на всякий случай. Лиза скосила глаза на часы на руке Дани и заметила, что еще рано: с учетом дороги и прибывшей в 00:55 электрички Наде оставалось еще минут 15 до лагеря. Она бежала до них? Даня тоже выглядел озадаченным, но смело вышел из барной зоны и быстро пошел в сторону калитки. Его напарница посмотрела ему в спину так, будто ее предали: «Не бросай меня тут одну», а потом побежала следом.

– Ира, это ты? Что с тобой? Почему не позвонила, что не приедешь ко времени? Мы тебя обыскались и пришлось поднимать всех на уши с продуктами, – отечески пожурил Даня, вглядываясь в темноту. Ли подняла брови, потому что Ирой звали ту самую пропащую девушку с кухни. Которая их подставила и не приехала вовремя. Явилась, не запылилась!

Со стороны калитки послышался громкий ик. Она напилась, что ли? Прям по пути сюда? Или еще в поезде?

– Простите, я сначала перепутала электричку, выехала с опозданием, а потом вообще заснула в вагоне, пропустила остановку, уехала далеко и пришлось ждать электричку обратно, – к ребятам из тени деревьев вышла высокая хрупкая девушка в белой рубашке и юбке, прикрывающей колени. Белая кожа, огромные темные глаза и балетки на ногах. На рубашке было нескольких пятнышек грязи, а рыжие волосы, кажется изначально закрученные в локоны, растрепались так, что напоминали прическу домовенка Кузи, к тому же в них запуталось несколько листочков. Ира выглядела так, словно ее рубашкой вытерли ноги, а ее голову запихнули в стиральную машинку. И лица на ней не было, такое бледное и уставшее.

– С тобой все нормально? Что случилось? – Лиза аккуратно подошла к ней и прикоснулась к руке, оказавшейся неожиданно холодной. – Ты замерзла? Где твоя сумка? Твоя мама наверное волнуется, надо ей позвонить!

– Со мной все хорошо, даже нет. Мне никогда не было так хорошо! Просто ужасно непутевая, не складывается у меня с электричками. Знаю, звучит абсурдно, но я сама в шоке, какая дура. Ой, сумка у калитки, сейчас принесу. Калитка тяжелая, пришлось поставить баклажку и двумя руками дернуть. Подскажите, где моя кровать? И может ли кто-то одолжить телефон, позвонить и правда надо, а свой я где-то потеряла…Сахар тоже не купила, каюсь, простите меня.

– Чего-чего?

Ира посмотрела в сторону лагеря, и Лиза увидела, что ее зрачки сильно расширены, хотя они стояли прямо под очередной гирляндой. От рассеянного пустого взгляда пробежали мурашки. Что за чертовщина? На нее напали? Отсутствие сна или усталость после сегодняшних впечатлений сказывались на быстроте мыслей. И если математические расчеты времени и расстояния странным образом давались легко, то объяснение такому поведению почему-то никак не находилось. Ира напоминала актрису из студенческого театра, которая вымученным образом пытается сыграть загадочность и пустоту. Она всегда вела себя скромно, но сейчас как будто ей душу высосал дементор или … вампир? Чушь, наверное, правда забылась, она столько учится… Впервые с начала учебы куда-то с однокурсниками выбралась. Вампиры-то мертвые, а она живая. Просто странная.

– Иди вон туда, третий корпус, кажется, ты на первом этаже. Мой телефон на зарядке остался, но думаю, что по пути встретишь много знакомых, спроси у них. Твоя мама звонила Арине и буквально орала ей в трубку, слава богу, что связь тут прерывается, – Лиза еще раз взглянула на лицо потеряшки, и ее еще раз передернуло от увиденного. Ира кивнула и поплелась к корпусу, медленно, оглядываясь по сторонам.

– Лиз, расскажет, если захочет, – Даня позвал ее по имени и указал рукой на миску с малиной. Затем смягчился и легко провел ладонью по предплечью подруги. – Я понимаю, она выглядит странно, но Ира в целом… Закрытая очень. Никуда не ездит, сидит в библиотеке в век интернета, вроде даже не дружит ни с кем из наших близко. Может правда заснула и заплутала с этими станциями, они же все одинаковые. Перенервничала и бред несет немножко. Странно, что конечно так поздно приехала и без всего, ну да ладно. Чужая душа – потемки.

– Сходишь за ее сумкой? – Ли оторвала взгляд от тонкой фигурки в дверях полутемного здания. Даня кивнул и нырнул в темноту, а потом резко вынырнул на освещенном фонарем клочке пространства спереди. В очередной раз по спине Лизы будто прокатился кусок льда, когда Даня развел руками. Никакой сумки не было. Сзади раздался резкий кашель, и Ли дернулась и обернулась, выставив вперед ладони. Жалкая оборона, но что поделать. Одинокий высокий парень, лицо которого осветил огонек зажигалки, помахал ей рукой и закурил. Дурак. Даня с абсолютно каменным лицом подошел и повел Лизу за руку к бару. Они молчали, пока не оказались по ту сторону стойки.

– Хрен бы с ним, потом разберемся. Давай закончим с тем, что имеем, и на боковую, завтра вставать рано. Сходи к Алле, может у них на кухне остался сахар. Хотя бы одну из настоек кое-как добьем.

Лиза протерла малину и начала медленно выливать ее в пятилитровку с водкой. Даня пересчитывал бутылки, помечая карандашом что-то на маленьком листочке. Когда малина кончилась, Даня молча подал ей небольшую бутылку с водой, чтобы ополоснуть руки и миску, потому что мыть здесь что-то сейчас будет проблематично. Они двигались синхронно, как будто повара на одной кухне. Лиза представила, как завтра им придется обслужить сто или более первокурсников, несколько часов разливая готовые напитки и смешивая коктейли. Холодная вода из бутылки показалась просто ледяной, поэтому прежде, чем идти в «Пищеблок», было решено заглянуть за верхней одеждой в их палату. Девушка сосредотачивалась на движениях тела, пытаясь таким образом не думать. Не сейчас, иначе не уснуть.

– Сахар? Да, проходи, проходи, сейчас найдем, – крикнула из глубины кухни Алла, когда Лиза переступила порог корпуса со звучным названием. Света тут было не так много, половина ламп на потолке не работала, но девушек, вызвавшихся делать закуски на кухне, этот факт никак не пугал.

– Девушка, вытрите ноги на пороге, а то посажу, – из глубины помещения выбежал Дима в полицейской фуражке и захихикал. В сочетании с футболкой он выглядел очень карикатурно, но его это никогда не смущало. Нацепил форму для завтрашнего конкурса и клоуничает. Вот уж кто не спит даже в поздний час! Дима оперся о дверной косяк и пригрозил пальцем. – Здесь кстати есть решетки, на выдаче, видимо, чтобы дети хлеб не крали. Так что протирай ноги тщательнее, иначе в камере с убийцами сидеть будешь! Запру!

– Сама сяду, только камеру выберу, где маньяки помоложе, – Лиза отпустила себя и широко улыбнулась от непринужденности друга. Мерзкий клубок тревожных мыслей начал постепенно распутываться. Дима схватил поварешку и случайно уронил еще две большие деревянные ложки, наклонился и не удержав равновесия, чуть не упал на пол. Выражение лица и вся комичность ситуации напоминала ранние работы Чарли Чаплина. Ли тихо захихикала, а потом подумала, ну а черт с ним. Может, Ира выпила чуть за праздник и от непривычки развезло с глотка. На душе окончательно полегчало.

Лиза потерла кроссовки о тряпку, кинутую у входа в «Пищеблок» и огляделась. Огромная кухня с металлическим столами, кучей огромных, на несколько литров, кастрюль и чайников, с половниками, висящими на стенах. Тусклый свет. Все было довольно чистенько, девочки не зря постарались, но на одном из столов неаккуратной горкой валялись продукты для закусок. И наверху, будто специально, лежал красный мешочек с сахаром.

– Скажи Алле, что я уже нашла, что мне надо, – Лиза воровато огляделась, схватила сахар и начала медленно отступать к выходу, чтобы не вызвать много шума и не привлечь внимания.

– Хорошо, но будешь должна, – Дима видел ее преступление, кражу сахара без спроса, но решил пойти соучастником. Он пошел к кладовкам и подсобкам, в которых возились девушки и начал отвлекать их разговорами, чтобы воровка могла спокойно ретироваться. Если ей привезут сахар, она все вернет, честно.

Когда раздалось задорное громкое топанье со стороны ворот, Лиза с Даней и бровью не повели, потому что прекрасно знали Надю и ее манеры. Да и во время она почти уложилась. А странного им на сегодня достаточно.

Низкая, задорная, с кучей кудряшек Надя напоминала позитивный неунывающий ураган, который сносил любого. Сегодня она была одета в розовое с рюшами платье, но было загадкой, как она додумается завтра совместить в наряде красные символы СССР и свой любимый розовый цвет, но того требовал дресс-код. Надя училась на ведущую, любила болтать и забалтывать, ходила на пение и вообще была супер девушкой.

– Алкоголики, вы где? – услышали бармены незабываемый хриплый голосок. Надя курила как паровоз и всегда была готова стрельнуть сигаретку, чем окончательно растопила сердца всех сокурсников. Даня и Лиза с улыбками перегнулись и помахали топающему вдалеке курьеру. Появление нового, но привычного лица в лагере в такое время стало глотком воздуха. Увидев их, Надя радостно хрюкнула и завизжала:

– «Пьянству бой! не пей товарищ

Враг труда – алкоголизм

Вот умеешь и не узнаешь

Как построен коммунизм».

– Как вам стих? Выучила по дороге. Привет, привет, крошки, заметьте, я не опоздала! Вот ваши продукты, я сразу на койку и баиньки. Завтра веду первокурсников по квесту, надо подготовиться и набраться сил. Вроде мне вон туда! Все, давайте, сладких снов, – прошло от силы несколько секунд, за которые она успела вывалить из цветастого пакета продукты, обнять Лизу, обнять Даню, манерно зевнуть и развернуться в сторону второго корпуса. Когда девушка скрылась за дубовыми дверьми, Лиза не выдержала и захохотала, не громко, но задорно. Даня спустя секунду присоединился и даже чуть-чуть стукнул кулаком по столу. Ну какова красотка! Главное, что на нее можно было положиться.

Они быстро пропихнули лимоны и мяту через горлышко пятилитровки, добавили сахар по вкусу и слегка взболтали. С малиновой была такая же приготовительная операция, разве что вторым ингредиентом стал красный острый перец. Даня резал его ножом, постоянно ойкая и айкая, чтобы Лиза улыбалась сквозь усталость. Глаза начали окончательно закрываться ближе к четырем утра, небо посветлело, а последние задержавшиеся на общественных работах студенты уходили по кроватям, чтобы подремать и с петухами снова работать. Даня грохнул пятилитровкой по столу, спуская ее вниз на глубокую полку шкафа, чтобы красотка настоялась в темноте эти часы. Лиза взяла тряпку и лениво убирала остатки семечек перца со стола, вытирала разделочные доски, которые кто-то привез со своей кухни. Несмотря на неожиданное появление пропавшей без вести Иры, настроение было уютное, спокойное. Даже домашнее, когда ты готовишь для вечеринки у себя дома или для Нового года с друзьями, а кто-то тебе помогает.

– У тебя малина в волосах, давай уберу. Ты слишком яростно ее перетерла, но зато настойка получится насыщеннее.

Лиза машинально делала настойки, смешивала и даже пробовала на вкус, но в голове роились непрошеные мысли. Даже если Ира и выпила, то почему опоздала? Она всегда была такой педантичной, но уснула в электричке. И пришла в лагерь в час ночи, хотя должна была в девять. Куда так далеко могла уехать девушка, почему ее никто не разбудил? Хотя нет, сейчас это не принято, вмешиваться в чужие дела. Вот в СССР ее бы разбудили и заботливо напомнили, чтоб не пропустила остановку. Почему тогда ответственность и строгость к себе не разбудили? А ее волосы… Нет, это точно не может быть просто «заснула и пропустила», деспотичная мама бы никогда не выпустила дочь с такой прической. Она и в лагерь на вечеринку ее еле-еле отпустила. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Отчитываться по телефону, что поела, вовремя легла спать, доехала, не пьет слишком много (в идеале вообще не пьет). Любая нормальная девушка в период юношеского максимализма бы взбунтовалась, но Ира была покорной и всегда была как пионерка-комсомолка, одета в идеальные выглаженные строгие вещи, со строгими манерами. До сегодняшнего вечера… Что-то случилось по дороге от дома до лагеря, не могли же волосы так растрепаться, даже в час пик в электричках. «Мне никогда не было так хорошо». Чтобы разрядить обстановку, Ли нашла глазами ту початую бутылку водки. Даня вопросительно поднял бровь, когда напарница резко метнулась к их импровизированному алкогольному складу на полке. Лиза залихватски подхватила бутылку и сделала глоток, тут же опуская ее и кашляя. Даня ухмыльнулся и пробормотал что-то про «чистенький спирточек».