Лина Певзнер
Не благие намерения

Полная версия

Глава 3

В преддверии проверки Смотрителей Ордена Незримых Наблюдателей, лаборатория спешно преобразилась из заставленного всевозможными механизмами помещения в некое подобие теплицы. Тяжёлое объёмное оборудование переместилось к стенам, а по центру в два ряда выстроились длинные кадки, наспех засаженные растениями, которые мастер и его ассистентка самоотверженно приволокли из леса, растущего на окраинах города. На лабораторном столе поселилась пара злющих крыс в металлических клетках, к концу недели оценивших сытую жизнь в неволе и переставших отчаянно биться о прутья своих непривычных обиталищ. Ставить на них опыты Десмир не собирался, считая это недопустимым живодёрством, так что крысы стали жителями лаборатории скорее просто для общего антуража. Помимо прочего, мастер раскошелился наконец-то на дорогой высокотехнологичный микроскоп, способный увеличивать находящееся на предметном стекле аж в десять раз.

В назначенный день Десмир взял с Мирты обещание не паниковать, но краем глаза отметив, что девушка не справляется, отправил её ожидать результатов в холле на первом этаже. Она послушно сидела на диване, натянутая, как струна, и ломала пальцы от напряжения. Проверка прошла на удивление гладко, либо пришедшие Смотрители не сообщили о наличии каких-либо нарушений. Проверяющие учтиво попрощались с учёным и его ассистенткой, никакой предвзятости в их поведении заметно не было, что вызвало у Десмира подозрение в её формальности. Оставаясь привычно не возмутимым внешне, он тихо кипел внутри – учёный прекрасно знал, что представители Ордена могли улыбаться в лицо, а на спину влепить запрет. Как бы то ни было, сейчас никаких нарушений официально они не выявили и ограничений не повесили, хотя бы на этапе проведённой проверки – для Десмира это стало маленькой победой, которую они отметили с ассистенткой в шумном зале их любимого заведения неподалёку. После чего он отпустил Мирту домой, чтобы она могла подготовиться к завтрашнему приёму, а сам направился обратно в лабораторию продумывать дальнейший план будущих скрытных исследований.

Ранним утром, в субботу, в пошарпанную деревянную дверь маленькой квартиры Мирты постучался курьер, принеся объёмную посылку. Он сразу же откланялся, сообщая – доставка оплачена госпожой Мейер и никаких доплат не требуется. Девушка занесла увесистый короб в комнату и с интересом открыла его. Десмир был прав – Истанамария прислала ей шикарное по меркам Мирты пышное изумрудно-зелёное платье с переливающимися бронзой застёжками, утончённым корсетом и самым глубоким в её жизни декольте. Девушка прищурилась – конечно, красиво такое носить, когда есть, что показать, но сейчас это казалось насмешкой со стороны госпожи Мейер, прекрасно знающей плоскую фигуру ассистентки её протеже. Равно как и цвет самого платья, называемый миртовым. В любом случае, выпячивать живущую где-то в глубине души гордыню было очень глупо – в скромном гардеробе девушки даже и близко не было ничего подобного, а отказываться от похода на приём с мастером тем более не хотелось.

Помимо платья, в посылке обнаружились аккуратные кожаные туфли на низком каблуке – тут Мирта искренне поблагодарила Истанамарию, что не на высоком. Туфли оказались великоваты, но Мирта положила в их носы пару мелких мягких тряпиц и посчитала, что так вполне сойдёт – вряд ли кто-то пригласит её на танец, а ходить было вполне сносно. Также в коробе обнаружились красивые, кружевные, тёмно-бежевые митенки – длинные, по локоть, перчатки без пальцев.

Надев на себя всё, лежащее в посылке, Мирта смущённо заглянула в мутное зеркало во весь рост, висевшее в узкой прихожей её скромной квартиры. Выглядело это всё очень дорого… и чуждо, конкретно на этой девушке, словно укравшей его из салона. Хорошо, что Десмир обещался сопроводить её прямо от дома, ненароком, кто-то бы так и подумал, обратившись в полицию.

Уставшее бледное лицо Мирты сильно контрастировало с вычурным ярким платьем, гармонирующим разве что с цветом глаз – но и тот был не столь яркий, а скорее блёклый болотно-зелёный. Под стать такого наряда непослушные волосы следовало бы убрать в высокую прическу, а это означало для девушки самое неприятное – скрыть волосами небольшой шрам на скуле, оставшийся у неё с детства, вряд ли получится. Мирта расстроилась и опустила глаза. Наверняка на празднике она будет выглядеть белой вороной и станет предметом насмешек напыщенных модных дам.

– Выглядишь превосходно, – донёсся до неё хрипловатый голос матери, вышедшей из кухни, – А кавалер, надеюсь, тот самый, по которому ты ночами вздыхаешь?

– Не кавалер, – грустным эхом отозвалась Мирта, – Просто… я… он… сопровождающий. Неважно. Если госпожа Мейер разрешит оставить это всё себе, мы продадим платье и купим тебе самых лучших лекарств. Возможно, даже хватит на приём самого доктора Рестриуса. Боюсь представить, сколько такое платье может стоить…

– И думать не смей, – укоризненно покачала головой матушка, держась за стену и медленно подходя к дочери, – Когда ещё у тебя будет такое? Доченька, ты молода, пока есть возможность – живи полноценной жизнью, а не пытайся поддерживать затухающую мою. Я своё уже пожила.

– Опять ты за своё? – Мирта недовольно топнула ногой, – Снова будешь рассказывать мне, как я зря трачу время? Это моё решение. Личное. Ты для меня дороже всех на свете. Я просто так не сдамся. Мы тебя вылечим, мам.

Мать только грустно покачала головой, не желая с ней спорить и любуясь дочерью. Десмир должен был прийти после обеда, и платье отправилось на вешалку, а Мирта – к двум своим подругам в поисках хотя бы пудреницы. Увы, ничего подобного у них не было, но девушка не расстроилась – нет, значит, нет. Она заранее оделась и села в прихожей, в ожидании прихода мастера.

Десмир всегда был пунктуален, даже если время, обозначенное для его визита, было расплывчатым. Обеденный час начинался в полдень, и ровно в полдень за дверью послышались шаги, а затем в неё деликатно постучались. Мирта резко поднялась и открыла дверь, приветствуя учёного.

– Прекрасно выглядишь, – опешив от того, что дверь распахнулась так быстро, сказал он и учтиво подставил ей локоть, – Идём?

Девушка радостно кивнула, беря его под руку. Десмир, по её скромному мнению, тоже выглядел необычно и непривычно. На нём был тёмно-синий редингот – длинный, двубортый, приталенный пиджак, под которым виднелся серебристый однотонный жилет. Сорочка с накрахмаленным воротником выглядела относительно простой, мастер ненавидел всяческие рюши, считая подобную модную одежду позором для мужчин. Высокий тёмно-синий цилиндр тоже не был ему привычным, он редко носил головные уборы, так как они, по его мнению, либо были бесполезны, либо мешали. Брюки, судя по всему, он надел свои – простые и прямые, а вот новые лакированные ботинки, очевидно, также приехали в посылке от госпожи Мейер.

– Разве приём начнётся так рано? – смущённо спросила Мирта, придерживая объёмную юбку и пытаясь в ней не запутаться.

– Разумеется, нет, – мастер улыбался, пребывая в приподнятом настроении, – Истанамария знает, что мы с тобой – те ещё бунтари против моды и, наверняка, хочет оценить наш внешний вид прежде, чем представить нас гостям.

– Может, оно и к лучшему… – пробормотала Мирта, как бы невзначай поправляя ниспадающую из причёски прядь, прикрывая ей злополучный шрам.

Не было ничего удивительного в том, что Истанамария печётся о таких мелочах. Статус, авторитет, влияние – по мнению Мирты, Иса ценила больше всего. Девушка прекрасно понимала, почему роковая мадам пригласила на торжество и её – как аксессуар для своего драгоценного протеже. Иметь с ним какие-либо отношения, кроме деловых, Истанамарии не позволял всё тот же статус. А слухов о них двоих ходило много ещё тогда, когда Мирта заканчивала школу. Со временем они поутихли, находились для грязных сплетен и другие жертвы, но сейчас могли накатить новой волной, что самой Истанамарии вряд ли сыграло бы на руку.

Мероприятие проходило в роскошном особняке за пределами города, принадлежащему мэру. Все должности в верховенстве власти как страны, так и на местах, как правило, передавались по наследству, в исключительных случаях – при отсутствии родственников – место могло достаться родственнику управленца из соседнего города. Никаких выборных вариантов не существовало, так как низшие слои населения считались в этом вопросе не компетентными.

Четырёхэтажный помпезный особняк передавался по наследству в семье Мейер уже ни одно поколение, выступая символом твёрдости их власти, а также являлся приданым для будущего мужа Истанамарии. Охочих до подобного приданого, да и за руку первой красавицы столицы, было нескончаемое множество, но все их потуги разбивались об строптивый характер Исы, словно волны об утёс.

Сегодня входные металлические ворота были распахнуты настежь, однако, дежурившая около них стража на всякий случай проверила документы гостей прежде, чем пустить их внутрь. Мирта на мгновение остановилась, обомлев от того, что открылось её взору за ними – изысканный прекрасный сад, с большим количеством всевозможных цветов, ухоженными дорожками и лужайками, ровными стволами «свечей» уходящих к небу кипарисов, выглядел, как будто бы с картинки из другого мира, настолько много здесь было зелени и красок, относительно коричневой узкоулочковой Киерши.

– Знаю, о чём ты думаешь, – тихо сказал Десмир, – Я тоже об этом подумал, впервые побывав здесь. И от истины это не так далеко, моя милая Мирта… Мы из другого мира. По крайней мере, пока что. И, к слову, вот эти странные деревья, называемые кипарисами, до прилёта сюда Незримых, на Соренрере не росли. Древние ботаники были весьма кропотливы, вряд ли они упустили бы в своих трудах такое необычное создание природы.

Грустно улыбнувшись ему в ответ и вновь раскрасневшись от того, что от мастера ничего не скроешь, Мирта продолжила с интересом рассматривать благоухающий сад, наполненный ароматом свежести, жужжанием насекомых и переливчатым пением птиц. Честно признаться, она с радостью осталась бы здесь, если бы Десмир согласился, а не пошла на пышный приём, где непременно будет чужой.

Неширокая дорожка, мощёная крупной мозаичной брусчаткой, выводила к небольшой площадке перед особняком, на которой расположились пара хозяйских навортисов последней модели. Навортисы гостей оставались за воротами, где площадка для них была намного больше – не удивительно, что каждый, кто приходил сюда, как гость, имел свой личный летательный аппарат.

Поражавший своей вычурностью и монументальностью особняк приветливо поблёскивал на сгибах конструкции бронзой, а в больших окнах, несмотря на солнечный день, были заметны крупные лампы в вязях тяжёлых люстр. К широкому крыльцу, на которое опиралось восемь округлых колонн, в свою очередь поддерживающих огромный массивный балкон на втором этаже, вели четыре каменные ступени с витиеватыми вензелями перилл, обрамляющих их. От такого строения веяло аристократичной стариной, от самого основательного фундамента до покатой четырёхскатной крыши, блестящей на солнце всё той же бронзой ярче золота.

По ступеням лёгкой походкой спустилась Истанамария. Судя по простоте её наряда, она ещё не успела подготовиться к вечеру – на ней были лишь обтекающее её стройную фигуру шёлковое белое платье и ситцевые туфли. И очень недовольный взгляд. Поздоровавшись, Иса ещё раз окинула гостей предвзятым взглядом и закатила глаза, приглашая их в дом.

– Как хорошо быть состоятельной и предусмотрительной, – сетовала она, ведя гостей по широкому коридору, устланному дорогим длинным ковром и увешанному чьими-то портретами, вероятно, родственников хозяйки, – Я не сомневалась, что моя помощь понадобиться. Ничего. Со временем научитесь. Впрочем… – она смерила взглядом старающегося скрыть насмешку Десмира и добавила: – Мирта, в этом вопросе вся надежда только на тебя.

Они вошли в небольшую комнату, в которой суетилось множество слуг. Каждый был занят каким-то делом, что-то подшивали, где-то подбирали что-либо, суматоха в ней была даже больше, чем на рыночной площади Киерши. Проведя внимательным взглядом по трудящимся, Истанамария подозвала к себе пару девушек и, выдав им распоряжения, задумчиво стала всматриваться в лица вновь. Девушки, выбранные госпожой, шустро подхватили Мирту под руки и куда-то увели. Иса поймала за локоть пробегающую мимо служанку и о чём-то её спросила, та утвердительно кивнула и ответила на заданный вопрос. Удовлетворившись ответом, госпожа Мейер позвала Десмира с собой дальше по коридору, где обнаружилась парикмахерская.

– Смеёшься? – раздражённо поинтересовался Десмир, но поймав на себе испепеляющий взгляд, предпочёл промолчать и разместиться в указанном месте.

Истанамария ушла, возвратившись с представительным мужчиной средних лет, незамедлительно приступившему к своим обязанностям по приведению причёски гостя в подобающий вид. Служанка принесла госпоже набор каких-то несуразных, по мнению Десмира, вещей, и он поморщился от неотвратимой необходимости надевать на себя подобное.

– Перестань, как маленький ребёнок, ей-богу, – фыркнула Иса, – Если ты хочешь получить всё, что желаешь, придётся соответствовать. Получишь финансирование – хоть закройся в своём обожаемом крысятнике и на свет белый не выползай. Дес, расстёгнутая хотя бы на одну пуговицу рубашка – символ распущенности. Кому захочется финансировать человека, не способного следить даже за своим внешним видом? – она по-хозяйски стала застёгивать его рубашку по самый ворот, продолжая недовольно причитать. Какое-то время Десмира такая озабоченность его внешним видом умиляла, пока Истанамария не вытащила из принесённого служанкой кулька галстук.

– Даже не вздумай, – предупредил её учёный, – С удавкой на моей шее уже прекрасно справляется Орден, так что уволь.

– Уволю, – согласилась Истанамария, – Тебя, и обоих твоих ассистентов. Быть может, тогда мотивации поприбавится?

Десмир убрал от ворота руку, которой его закрывал, не давая Исе завязать у него на шее галстук. Он уже ненавидел этот день, весь позитивный настрой куда-то моментально испарился. Парикмахер закончил свою работу и откланялся, получив одобрение от своей госпожи.

– Вот, совсем другое дело, – выдохнула госпожа Мейер, – Ты можешь сколь угодно ненавидеть, раздражаться и идти против общества, но пока ты от него зависим – придётся вписываться. Сможешь подняться выше него – будешь сам диктовать свои правила, порядки и, если будет желание и время, – моду. А пока… Терпи и подстраивайся.

– Что я буду делать здесь до вечера? – еле слышно фыркнул Десмир, посмотрев на часы.

– Увы, мой отец очень ревностен к своей библиотеке, а ты так и не смог сыскать его благосклонности, – пожала плечами девушка, – Странно, правда? Особенно при том, что за шесть лет нашего знакомства ты удосужился с ним увидеться всего пару раз, и то – мельком.

– Уверен, у мэра есть дела поважнее, чем очередной мужчина в окружении его дочурки, – не согласился с ней Десмир.

Истанамария зло прищурилась и поджала губы – она явно ожидала не такого ответа. Однако, бесстыдные аметистовые глаза переливались всеми оттенками грустной насмешки и девушка сдалась. Она понимала, почему её протеже не стремился к общению с отцом – он не хотел видеть апогей пренебрежения к себе и своему статусу как в его взгляде, так и в его поведении. Увы, Истанамария была с Десмиром солидарна и здесь ей крыть было нечем.

– Ладно, – снизошла Иса, – постараюсь найти для тебя что-нибудь почитать. С Миртой работать будут гораздо дольше, а у меня есть ещё дела. Не смей трогать волосы, испортишь всё, дуралей.

– Да ну, ужасно же, – пробормотал Десмир, рассматривая себя в большое зеркало напротив, – Как будто корова языком лизнула…

– Дес!.. – Истанамария была готова обрушиться на него праведным гневом, но дверь в комнату открылась, и служанка сообщила госпоже – её дочь не желает укладываться на дневной сон без матушки. Вздохнув, Иса картинно пригрозила Десмиру пальцем и велела служанке проводить его в комнату для гостей, а затем и его спутницу. Уперев руку в бок, она ушла, излучая вокруг себя прожигающее недовольство.

О данном обещании насчёт скрашивающей ожидание книги хозяйка не забыла – проводившая Десмира в небольшую уютную комнату девушка принесла ему увесистый томик в дорогой кожаной обложке, оказавшийся весьма полезным произведением. Ни в одной городской библиотеке учёный такого не находил – книга была работой увлеченного исследователя, собиравшего и структурирующего истории свидетелей катастрофы в Пранерестоне. Увлекшись чтением, Десмир не заметил, как Мирта еле слышно вошла в комнату и тихо села на диван рядом с ним, привычно положив руки на колени. Девушка не стала его отвлекать, лишь украдкой заглянув в книгу и отметив её ценность для мастера по паре строк.

К началу приёма гостей Десмир одолел лишь половину драгоценного труда и поднял раздражённый взгляд на возвестившие боем о наступившем часе напольные часы. Он тяжело вздохнул, удосужившись повернуться к смиренно сидящей рядом ассистентке. В то, что это была Мирта, Десмиру верилось с трудом – настолько девушку сумели преобразить старательные служанки Истанамарии. Шрам на лице исчез благодаря тонким, но многочисленным слоям пудры, как и тёмные круги под глазами – её вечные спутники по жизни от недосыпа и частого стресса. Сейчас Мирта выглядела на свой возраст – совсем юной, милой девушкой, но не из улочек Киерши, а из приличной небедной семьи.

– Тебе… нравится? – осторожно поинтересовалась она у мастера, проведя рукой перед своим лицом и нарядом.

– Очень, – кивнул Десмир, – Настоятельно рекомендую тебе, моя милая Мирта, не терять сегодня время в бессмысленных разговорах, а присмотреть себе достойного жениха. Не стоит пренебрегать возможностями, пока они перед нами открываются.

Девушка нахмурилась и грустно кивнула. Десмир тоже нахмурился, не понимая, что сказал не так, но воспринял её напряженность только как переживания перед важным событием и малую уверенность в себе его компаньонки. Вообще, он был бы рад, если бы Мирта смогла встретить достойного кавалера и, возможно, будущего супруга. Рад. Но – не очень искренне. Столь хорошего и удобного помощника, как она, он вряд ли сможет найти. Йорн за работу с ним запрашивал в три раза большую оплату за в два раза меньшее время работы, ещё и в профессиональных качествах уступал девушке в разы. Неудивительно, если она покинет своего мастера, влюбившись в кого-то. Да и какой приличный мужчина потерпит, чтобы его женщина работала, да ещё и с другим мужчиной?

Стоило Десмиру вспомнить о своём втором помощнике, как тот вошёл в дверь, словно услышав мысли своего мастера. Лёгок на помине. Йорн учтиво поприветствовал их, с мальчишеским интересом смотря на Мирту, как на приведение. Надо отдать должное Истанамарии: несмотря на то, что парень был не из бедной семьи и сам мог себе позволить недешёвые наряды, для него госпожа Мейер определённо тоже подбирала костюм сама. Юркий невысокий паренёк – чуть выше плеча Десмира – чувствовал себя гораздо привычнее в вечернем чёрном фраке, лакированных ботинках и всём прочем прилагающемся лоске. Да и уложенные соломенного цвета волосы ничуть не раздражали его, в отличие от мастера. Десмира юнец и сам раздражал своей нескончаемой жизнерадостностью и тем, что парня всегда было «много», молчать и сосредотачиваться на чём-то одном он попросту не умел, что для ассистента являлось огромным минусом.

Прищурившись одним глазом, Десмир хитро ухмыльнулся и подал Мирте сначала руку, помогая подняться с дивана, а затем и учтиво подставил локоть, за который девушка тотчас же ухватилась, словно утопающий за соломинку.

– Что ж, друзья мои, – обратился мастер к ассистентам, – Надеюсь, вы готовы к волне пренебрежения, которая непременно нас ждёт за этими дверями.

Глава 4

Зал для приёмов почётных гостей в доме мэра имел колоссальные размеры, сложно было поверить, что он находится в чьём-то доме, а не в филармонии. Потолок располагался на высоте четвёртого этажа, но перекрытий не было, только несколько балконов на разных уровнях, на которые можно было подняться по лестницам за стенами самого зала. Пол устилал рубиново-алый ковёр, вдоль стен располагались старинные диваны, а в нетанцевальной части зала – дорогие столы, устланные скатертями с позолоченными оторочками и резные стулья под стать им. Оббивка мебели и скатерти на столах также были алыми. Несмотря на привычный этикет, этот цвет был любимым для виновницы торжества, а значит, ни у кого не повернётся язык даже в полголоса сделать замечание о чём-либо.

Отделка зала и мебели помпезно поблёскивала золотом и бронзой, переливаясь в свете сотен ламп, рассыпанных на вычурных огромных люстрах. Десмиру стало интересно увидеть генератор, способный обеспечивать подобное великолепие. Не иначе, как мэр прибрал для собственного дома какой-то, предназначавшийся для снабжения электричеством целой улицы в городе. Они переглянулись с Миртой многозначительными взглядами, и учёный неодобрительно улыбнулся и кивнул, понимая, что его ассистентку посетила та же недобрая мысль.

Гостей в зале пока что присутствовало мало, а самой Истанамарии нигде не было видно. Какое-то время Десмир и его ассистенты сидели на одном из диванов, ведя неспешную беседу. Неугомонный Йорн рассказывал какие-то совершенно неинтересные, по мнению мастера, истории, распушив перья перед похорошевшей Миртой. Девушка такого внимания к себе не получала никогда и смущённо краснела, а юноша воспринимал такую её реакцию за свою успешность. Устав от этого ещё перед началом праздника, как только гостей поприбавилось, Десмир не преминул деть себя хоть куда-нибудь. Он направился к одному из столов, возле которого собрались относительно возрастные и, на его взгляд, самые накрахмалено-напомаженные мужчины. Те, в свою очередь, разом взяли его в оборот, завалив вопросами и определённо зная, кем он является.

Проводив мастера взглядом, Мирта на какое-то время водрузила на себя обязанность по приглядыванию за Йорном, но быстро сдалась и направилась к Десмиру. Однако, когда она подошла к беседующей мужской компании, все тотчас же повернулись к ней и умолкли. Мирта смутилась, извинилась и отошла в сторону. Аккуратно потянув Йорна за рукав, она тихо сказала юноше:

– Ты знаешь Десмира, он с окружающими контакт находит неважно. Если кто-то ненароком его заденет, вовсе может и до совсем непристойного рукоприкладства дойти. Присмотри за нашим мастером, пожалуйста, если что-то будет явно идти не так, скажи мне. И, будь добр, молчи и не позорь его, если хочешь, чтобы у нас были хорошие условия труда и зарплата повыше. Этот вечер очень важен для нас всех. Понимаешь, о чём я?

– Понимаю, – согласился Йорн, – Исполню всё в лучшем виде, миледи.

Девушка смущённо поджала губы и проследила взглядом, чтобы безалаберный Йорн не перепутал хотя бы компанию, в которую она его направила, с него станется. Вздохнув, Мирта опустилась на ближайший диван, где разместились дамы и было свободное место. Учтиво со всеми поздоровавшись, она оперлась на подлокотник, не спуская взгляда с Десмира. Гул голосов в зале нарастал с приростом посетивших мероприятие своим присутствием гостей, и различить хотя бы отголоски разговора мастера было невозможно. Однако, Мирта достаточно хорошо его знала, чтобы понимать настроение по жестам и мимике. Зато разговор неподалёку улавливался вполне чётко. Поначалу он воспринимался девушкой как более громкий, чем в отдалении, шум – дамы обсуждали наряды и последние веяния моды, но вскоре обсуждение привлекло внимание Мирты. Она никак на него не отреагировала, продолжая в упор смотреть на мастера, только стала внимательно вслушиваться.

– …конечно, хорош. Молод и полон сил, не то, что наши, – донеслось до ушей девушки, за чем последовали кокетливые женские смешки, – Какой бы строптивицей не была Иса, вкус у неё, определённо, есть во всём, в том числе и в мужчинах. Я бы тоже такому… что-нибудь оплатила. В исследованиях.

Смех стал громче и раскатистей. Мирта поморщилась – ничего плохого они не сказали, но девушка грустно отметила про себя – Десмир был прав об отношении к нему в этом «привилегированном сброде». Впрочем, если он рассорится с Истанамарией по какой-то причине, шанс, что его финансово поддержит какая-нибудь богатенькая вдова фабриканта, был гораздо выше, чем какой бы то ни было другой. И, в отличии от Исы, она действительно потребует от своего протеже не результатов исследований, а нечто совсем с ними не связанное…

От грустных мыслей Мирту отвлекло появление госпожи Мейер, привлекшее внимание всех вокруг. Хозяйка праздника не призывала к тишине, но та моментально повисла в воздухе, стоило ей появится в проёме высоких дверей. Иса одарила гостей самодовольной широкой улыбкой, а в голубых леденящих глазах так и читалось: «Да, смотрите на меня. Ничего лучше вы сегодня уже не увидите». И с этим сложно было не согласиться. Истанамария не стеснялась ни слухов, ни сплетен, ни оценок кого бы то ни было, ярким алым пятном выделяясь в относительно-пастельной окружающей её публике. Рубиново-красное платье госпожи Мейер обхватывал изысканный чёрный корсет, подчеркивающий и тонкость её талии, и объём элегантной груди, и утончённое схождение к поясу упругих бёдер, которые можно было уловить в чрезмерно высоком разрезе ниспадающей на пол широкой юбки, которую она придерживала благодаря позолоченному шатлену – держателю для юбок. В общественных местах, коим сейчас являлся даже её дом, Истанамария не приемлила митенки, поэтому руки госпожи Мейер украшали высокие, расшитые золотом, тёмно-алые перчатки до локтей. Отведя немного в сторону ногу в высоком, выше колен, кожаном ботинке с высокой шнуровкой, Истанамария приподняла руки чуть выше плечей, приветствуя этим жестом гостей, на что те ответили восторженными аплодисментами. Удовлетворённо качнув пышной копной светлых медовых волос, ниспадающих на её плечи из высокой прически, Иса направилась приветствовать пришедших лично.

– Ваше лицо мне знакомо, я не мог быть знаком с вашим отцом, или, быть может, дедом? – поинтересовался у Десмира возрастной мужчина, представившийся господином Ерентом Мортантодом.

– Всё возможно, – уклончиво ответил Десмир, – Однако, я предпочитаю не опираться в представлении себя на имя семьи, как это делают многие, ничего не представляя из себя как… скажем… отдельная единица общества, – он хитро улыбнулся, кинув вороватый взгляд на более молодых своих собеседников, на что получил от них недоброжелательную невербальную реакцию.

– Это столь же весьма похвально, как и весьма опрометчиво, – тем временем ответил ему господин Мортантод, – Впрочем, несмотря на мой преклонный возраст, я обладаю хорошей памятью и сейчас не сомневаюсь, что вы, мой друг, наверняка сын отставного подполковника Рахария Мардара, – увидев, что Десмир согласно кивнул, он не лицемерно обрадовался: – Вот, видите. Ваш отец, на мой личный взгляд, достойнейший из военных. Знавал его, когда сам, будучи юнцом, служил в армии. А вы сами, как я посмотрю, в армию не торопитесь?

– Не собираюсь вообще, – согласился Десмир, мрачнея, – Я выбрал совсем иной путь и предпочитаю следовать ему.

Почтенный господин абсолютно прав – отец Десмира был военным всю его жизнь, пока не получил серьёзное ранение и не отправился на преждевременную пенсию. Даже имя учёного означало ни что иное, как пресловутое «воин-защитник». Вот только всё это мракобесие по уничтожению себе подобных Десмира никогда не прельщало, поэтому ещё в отрочестве он изъявил желание стать исследователем. Да, несомненно, то было и юношеским протестом, Десмир всегда искал в глазах отца гордость за сына, но находил лишь любовь, которую считал уделом исключительно женским. Рахарий не расстроился выбору жизненного пути его сына, наоборот, готов был поддержать любое его начинание. И этим только раздражал Деса, принимавшего такое снисхождение за слабость. Отношений между ними это, однако, не сильно портило. Десмир не стеснялся своего отца, наоборот, он не хотел очернить какими-то своими опрометчивыми действиями его честное имя.

Воспользовавшись заминкой в разговоре и последними словами, сказанными Десмиром, в разговор вступил импозантный господин Гордартен, на вскидку ровесник именинницы:

– Весьма умно, господин Мардар. Между армией и юбкой госпожи Мейер, я бы тоже, определённо, выбрал бы второе, – он злачно улыбнулся, отпивая искристый напиток из узкого бокала, который держал в руках.

– А что же не выбрали? – деланно наивно изумился Десмир, – Ах, простите великодушно. Вам даже не предлагали?

Господин Гордартен зло скрипнул зубами, а компания оценила обидный юмор учёного, закатившись злачным смехом. Десмир попал не в бровь, а в глаз. Многие присутствующие были несдающимися соискателями руки и сердца госпожи Мейер, ну и, её богатого приданого в частности. Очевидно, господин Гордартен исключением не был, его неприязнь на этой почве к явному сопернику была вполне обоснована. На колкость несносного новичка прилетела очередная колкость, которую Десмир с лёгкостью парировал, чем их потешающаяся компания стала привлекать всё больше новых слушателей. Йорн обеспокоенно обернулся, ища глазами Мирту. Как и она, он прекрасно понимал, что напускная лёгкость конфликта могла резко принять совсем иной оборот, нащупай господин Гордартен хотя бы что-то, мало-мальски всерьёз задевающее мастера. Судя по течению их словесной дуэли, надменный аристократ был к этому очень даже близок.

Слегка оттянув пальцами белоснежный шейный платок, изображая, будто ему стало душно, Йорн сделал несколько шагов в сторону и быстрым шагом направился к сидящей на диване Мирте. Он склонился к её уху, докладывая обстановку, и девушка вскочила, как ужаленная – она и сама видела, что Десмир понемногу закипает внутри, а результат этого не понравится никому, в особенности – обидчику. Но… что она могла сделать? От неё он просто отмахнётся. В отчаянии, Мирта в свою очередь окинула зал взглядом, высматривая единственную, способную уберечь вспыльчивого мастера от ужасной ошибки. Подхватив юбку обеими руками, девушка поспешила в другой конец зала, где Истанамария вела неспешную беседу с гостями. Извинившись, она попросила хозяйку торжества на пару слов. Прочтя в её взгляде отчаяние, Иса отошла с Миртой в сторону, вопросительно подняв бровь.

– Госпожа Мейер, он… там… сейчас подерётся с кем-то. Спасите, пожалуйста, – нервно сбиваясь, выпалила Мирта и указала ей направление.