Лина Коваль
Неверная жена
Глава 19. Мот
– Здравствуйте, а могу я увидеть Викторию Свободину? – задаю вопрос блондинке, сидящей на входе в отделение банка.
– Викторию Вячеславовну? – улыбается она, а я только что на месте не подпрыгиваю от радости.
– Она в отпуске.
– В отпуске? – снимаю солнцезащитные очки.
В голове долбит две диаметрально враждебные мысли. Радость за то, что наконец-то нашёл её и недоумение с примесью разочарования. Какой на хрен отпуск?! Я несколько дней занимаюсь поиском этой ненормальной. Надумал себе всего. Что, если мужу рассказала, и он обидел? А что, если рассказала и он простил?
Что я тогда буду делать? Что?
Слава богу, припомнил ресторан, в котором Вика обедала с подругой. Банковских отделений на проспекте оказалось целых пять. Это четвёртое.
– Давайте приглашу сотрудника, который её замещает, – сообщает блондинка, уходя в сторону коридора.
Пока жду, отбиваю кроссовкой ритм, играющей откуда-то сверху музыки.
В отпуске!
С тех пор как я доставил Вику к машине, на парковку, прошла неделя. Целая неделя. Она не выходит на связь. Мой номер, скорее всего, заблокирован в её телефоне. В зал она не является. Позвонила Яне и заморозила абонемент на неопределённый срок.
Про её мужа я не располагаю информацией, но на днях скатался по их домашнему адресу, указанному в анкете. Как недоумок просидел до двенадцати ночи у ворот. Я его видел. Обыкновенный мужик. Ничего фееричного. Но не подходить же к нему с вопросом: «Где твоя супруга?».
Я до сих пор не уяснил, зачем мне нужны все эти телодвижения? Нужно попросту забыть её, как мимолётную вспышку, и существовать дальше. Лика мне батарейку садит на телефоне за два часа непрекращающимися звонками, у отца одно место пригорает, а я скитаюсь по городу в поисках королевы.
Возвращается администраторша уже не одна, а с симпатичной брюнеткой в тесной юбке.
– Добрый день, – окидывает она меня взглядом и впивается в глаза.
– Привет-привет, – включаю всё своё природное обаяние.
На брюнетке как бельмо печать одиночества. Факт. Свободную женщину всегда можно вычислить по взгляду. Она целится прямо в глаза, словно ждёт одобрения от мужчины, как первоклашка от учителя. Вика никогда не смотрит. Совсем. Потому что ей это не надо.
– У вас какие-то вопросы? – корректно ко мне обращается.
– Да есть парочка, – глазею в сторону входной двери и обратно на девушку.
– Может, пообедаем?
Она немного потерянно дёргается, приглаживая тёмные волосы ладонью.
– Ну… почему бы и нет? – тут же соглашается.
По-джентльменски приоткрываю дверь и веду в соседний ресторан. По пути узнаю, что звать Катей.
– Заказывай что хочешь, – киваю на меню в её руках уже за столиком на летней веранде. – Я угощаю.
– Спасибо, – сконфуженно тянет.
Катя делает щедрый заказ официанту. Пропускаю мимо ушей их болтовню, раздумывая, – выстроить беседу.
– Виктория… м-м… Вячеславовна не говорила, что в отпуск собирается, – лениво проверяя сообщения в телефоне, высказываю.
– Да она стремительно собралась, – машет рукой. – Внепланово.
– Ну круто, – изрекаю, поднимая на неё взгляд. – Наверное, в Тай улетела?
– В Турцию, – лепечет она. – А вы наш корпоративный клиент?
– Почему?
– Ну у нас же отдел по работе с корпоративными клиентами.
Чёрт.
– А-а-а.… да, – киваю, закидывая ногу на ногу. – Но мы только договариваемся. В процессе.
Процесс уже был. И мне очень понравилось. Ей тоже понравилось. Я чувствовал, как никого и никогда. Она у меня в руках полыхала, как грёбаная ракета перед стартом. А потом заблокировала номер в телефоне.
– В Турции сейчас, наверное, несезон? – изрекаю, пододвигая к Кате пепельницу, когда она достаёт пачку сигарет. Терпеть не могу курящих женщин, но вида не подаю.
– Да нет, – отвечает весело затягиваясь. – Вика звонила мне вчера. Они в Кемере отдыхают, на солнце загорают. У них отель классный, с тёплым бассейном.
– Повезло, – уныло тяну.
Я просто её убью, когда доберусь. Своими руками сверну шею, чтобы больше не вздумала ускользать.
– А что за отель? – спрашиваю, затаив дыхание. – Тоже отпуск планирую.
– Дель Мар, кажется, – воодушевляется она, игриво склоняя голову. – А ты с кем собираешься?
– Со своей девушкой, – тут же осекаю. Всё что нужно я узнал.
Встаю из-за стола. Две зелёные купюры оставляю под салфетницей.
– Так, а что там с сотрудничеством-то? – обиженно спрашивает она.
– С каким? – оборачиваюсь, натягивая очки на нос.
– Ну, с банком?
– А-а-а… Я свяжусь потом с Викторией Вячеславовной. Приятного аппетита.
На пляже загорает, без мужа. На меня забила. Сказала в последний раз и сдержала обещание. Злости не хватает.
Решение принимаю довольно стремительно. Характер, помноженный на одержимость, заводят какие-то неведомые механизмы. Внутри все полыхает желанием её увидеть и вытащить надменную душу. Звоню своему турагенту и уже через десять минут являюсь счастливым обладателем путёвки в пятизвёздочный турецкий отель.
Вечерний вылет будоражит кровь.
Отчаянно жму на педаль газа, мимоходом решая все навалившиеся проблемы. Договариваюсь с Максом, чтобы взял часть моих занятий на себя, остальные поручаю Яне аннулировать. Предупреждаю об отъезде Мавроди.
У закрытых дверей своей квартиры неожиданно нахожу Лику. Выглядит как всегда превосходно. Джинсовое короткое платье призывно распахнуто на груди.
– Матвей, куда ты исчез? – тут же бросается мне на шею, обдавая дорогим ароматом. – Я тебя потеряла.
Коротко мажу по щеке губами и отдираю от себя женское тело. Скинув обувь при входе, топаю в спальню. Лика следует за мной по пятам, словно липкая жвачка.
– Ты куда? – спрашивает ошеломлённо, когда я подхватываю небольшой чемодан с верхней полки гардероба.
– Надо уехать, – говорю, отвернувшись к шкафу.
Спиной чувствую беззвучные молнии, которыми она мысленно закидывает меня.
– Как понять уехать, Мот? – истерически надсмехается. – С кем?
Потираю подбородок ладонью.
В голове тут же мелькают события недельной давности. Секс в раздевалке. Необузданный, голодный. Губы Викины мелькают, её узкая талия и нежная светлая кожа. Разговор под луной и клубничный привкус во рту. Я словно бронепоезд, набравший скорость и уже без реальных шансов резко остановиться. Жизнь стремительно влетает в какое-то бесконечное болото, которое тут же затягивает и размывает меня вонючей прохладной грязью.
– Тебе не надоело, Лик? – разворачиваюсь к ней и целюсь в глаза.
– Что? – непонимающе пялится.
– Вот это всё, – развожу руками, осматриваясь.
– Я люблю тебя, – шепчет розовыми губами. – Как ты не понимаешь?
Подхватываю её за руку и усаживаю на кровать.
– Я тебя тоже, – приземляюсь рядом с ней на пол, проговаривая правду. Просто правду, не соответствующую её ожиданиям. Так бывает, что не все случается, как надо.
Блядь. Чаще всего так и бывает.
Она вырывается и обхватывает мои щеки ладонями.
– Что всё это значит? Ты можешь мне нормально объяснить?
Смотрит выжидательно, верно.
– Давай расстанемся, Лик, – предлагаю негромко.
– Расстанемся? – шепчет, прикрывая веки. А потом подрывается. – У тебя кто-то есть?
Отшатываюсь и вжимаю локти в колени, голову опускаю.
– Матвей, – вопит. – Ты что изменял мне?
Моё молчание красноречиво. Оно лупит по ней безжалостной информацией, словно тысячи сказанных слов.
– Же-е-сть, – тянет разочарованно. – Какой же ты мудак.
Справедливо.
Слышу, как Лика трудно дышит и всхлипывает, нависая сверху.
– Я с ног сбилась, пока гонялась за тобой, а ты трахался с кем-то все это время?
Тишина перемешивается с её протяжным стоном и хрустом моих зубов.
– Козел, – рявкает и улетает в сторону коридора.
Через минуту до меня доносится треск штукатурки над входной дверью.
Мерзко.
Стянув футболку, иду в душ. Затем скидываю в чемодан все, что попадается под руку. Ничего не соображая.
Пока направляюсь в аэропорт, зарабатываю восемь пропущенных звонков от отца. Лика, наверняка, уже пожаловалась Белову. Перед вылетом, стоя в заполненном терминале, набираю маме.
– Сынок, – говорит она встревоженно. – Что у вас произошло?
– Всё хорошо, мам. Ты только не переживай, я все решу.
Она гнетуще вздыхает.
– Отец в бешенстве, – тихо сообщает.
– Я догадываюсь, – пожимаю плечами. – Только за тебя волнуюсь. Прости меня.
– Со мной ничего уже не будет, – произносит как-то слабо, отчего сердце валится куда-то в ноги. – А ты живи, слышишь?
– Слышу, – сипло отзываюсь, стискивая кулаки.
– Отец угомонится. Я поговорю.
Скалюсь. Ни хрена он не угомонится. Это только лишь начало.
В самолёте вырубаю мобильный и сам тоже вырубаюсь.
Майская Турция прекрасна, но я этого не замечаю. В курортный отель добираюсь только под утро. Долго ожидаю, сидя в кресле, возле стойки регистрации. В номере выгребаю из чемодана шорты с чистой футболкой и отправляюсь на поиски местного ресторана.
Там с чашкой кофе устраиваюсь за столиком прямо у раздачи молочных каш. Дети ведь их любят на завтрак?
Сканирую каждого входящего в светлый зал до тех пор, пока не нарываюсь на знакомый образ в белом коротком сарафане. Это ОНА. Сердце совершает кульбит в груди. Светлые волосы забраны кверху, открывая изящную шею. На лице тёмные очки такие широкие, что я даже не смогу увидеть её реакцию, когда она заметит моё появление. Рядом молодая девушка, явно её знакомая, потому что они переговариваются, выбирая столик. Марк подпрыгивает рядом с водяным пистолетом в руках. Его лицо загорело, и он словно стал чуть старше.
Взяв сына за руку, Вика направляется в мою сторону. Скучающе исследую рисунок на своей чашке, пока не слышу детский голос:
– Матвей!
Поворачиваю голову и сталкиваюсь с её раздражительным убийственным взглядом. Чтобы почувствовать его, мне не надо видеть глаза.
– Привет, чемпион, – выставляю руку, что отбить пятюню.
– Ты тоже здесь отдыхаешь? – осведомляется он удивлённо. – А пойдёшь с нами на пляж? Мы уже три дня отдыхаем, и будем ещё пять.
– Пойду, конечно, – лыблюсь пацану.
Он тут же теряет ко мне интерес и убегает за свой стол.
– Что ты тут делаешь? – шипит королева. Она в таком гневе, эмоций так много, что это рождает дичайшее счастье внутри. Счастье и долгожданное спокойствие, потому что ей не все равно. Больше всего я боялся равнодушия. А с гневом можно работать. Венка на тонкой шее пульсирует отчаянно, загорелая кожа краснеет.
Расслабляюсь и прохожусь грязным взглядом с ног до головы.
– Отдыхаю, – пожимаю плечами отстранённо.
– Ты издеваешься, Андреев? – её рука больно впивается в моё плечо.
– Воу-воу-воу, девушка, – давлю ухмылку, отстраняясь. Встаю из-за стола, задвигая стул. – Ладно, Вик. Рад был повидаться. Ещё встретимся.
Оставляю её в оцепенении и, натянув авиаторы на нос, ухожу из ресторана.
Глава 20. Виктория
– Марк, давай там осторожнее, – предупреждаю сына, который сломя голову несётся в детский клуб при отеле.
До сегодняшнего дня я была здесь в некоторой степени счастлива, пока Андреев не нарисовался в ресторане.
Зачем он приехал? Ну не может это быть случайностью.
На часах около четырёх дня, а я его с утра больше не видела. Где он? Чем занят? Марк мне все уши прожужжал.
Матвей то, Матвей сё.
Забираю в баре два радужных коктейля со льдом и босиком шагаю в сторону одного из бассейнов к Маше.
Поехать в отпуск была полностью её идея.
Я позвонила подруге в полнейшей прострации той же ночью, когда осталась одна. Меня бешено лихорадило, и в прямом смысле тошнило. Тошнило от себя самой.
Сама себе была омерзительна.
Домой я ехать не могла. Ни в коем случае.
Я бы с ума сошла.
Маша забрала меня и доставила к себе. Мы целую ночь разговаривали, тянули виски и рыдали навзрыд.
На следующий день я забрала Марка от мамы. Лёша доложил ему, что приедет домой в пятницу и я попросту не смогла…
Не сумела посмотреть ему в глаза. Бесстыжими глазами в не менее бессовестные.
Мы заигрались. И что дальше? Я не понимаю.
– Не видела своего Цискаридзе? – спрашивает Маша, окидывая область бассейна взглядом.
– Нет, – тоже недовольно озираюсь. – И видеть не хочу.
Надеюсь, он прихватил сюда свою девушку?
– Так уж и не хочешь, Вика? – смеётся Маша. – Я обратила на вас внимание в ресторане. Ты выбрала лучший кожаный член на этом побережье, Свободина!
– Ма-ша, – скулю протяжно. – Ты неисправима.
– Вообще, очень любопытно. Я бы никогда не заподозрила, что ты будешь изменять Лёше.
– Можешь так не орать во все горло? – шиплю.
Она громко заливается.
– Тут одни немцы. Гутен Так, – здоровается с нашими соседями, четой преклонного возраста.
Они тут же начинают кивать в ответ, двигая седыми шевелюрами.
– Я ж говорю, – свидетельствует она. – Один дастишфантастиш кругом. Скукота смертная.
Моя подруга очень эффектная. Гораздо больше, чем я. Пока я изображала из себя образцово-показательную супругу, она добивалась успехов в карьере, много колесила по свету и не заморачивалась за семейные отношения. У неё превосходная фигура, словно вылепленная из воска, безупречные черты лица и длинные шелковистые рыжие волосы.
Она яркая.
Я по сравнению с Машей бледная невыразительная моль в белом купальнике.
– А ты ведь тоже изменяла? – спрашиваю её, попивая охлаждённую жидкость через трубочку.
– Пф-ф-ф, – тянет она. – Как тебе сказать? У меня на этот счёт своя теория. Жаль нельзя запатентовать.
– И какая же?
– Ну, если не ты не замужем. Значит, и измены нет.
– Разумно, – сдерживаю улыбку. – Есть ещё что-то достойное в этой теории?
– Если секс был в презервативе – его тоже как бы не было.
Прыскаю от смеха.
– Если секс был с бывшим – то это тоже не измена. Я уже его видела обнажённым. Значит не считается.
– Ма-ша, – откровенно хохочу и поправляю лямки купальника.
– Что? – задирает она брови. – Ну, и главное правило. Если об этом никто не знает – значит, ничего не было.
– Гениально, – хлопаю в ладоши.
– Учись пока мать живая, – шутит она, переворачиваясь на спину. Её грудь оголена, и мимо проходящий мужик не сводит с неё глаз.
Ещё раз оглядываюсь в поисках Андреева.
– Если серьёзно, мне стыдно, – продолжаю разговор. – Это какое-то не знаю… гадкое чувство. Мне кажется, чаще всего мужчины предают, а не женщины.
– Это враньё, – бормочет подруга. – С эмансипацией многое поменялось. Конечно, раньше женщины изменяли реже. Но это связано не с тем, что мы просто заделались в извращенки. Хотя я-то уж точно изменяла бы и в Древней Руси.
Она вздыхает и продолжает:
– Просто времени не было. Бабы сидели дома с детьми. Элементарно не оставить ни с кем. Это в наше время гораздо проще. Вот Марик был у бабушки, когда вы утехам с Цискаридзе придавались?
– У бабушки, – подтверждаю хмуро.
– Ну вот, а если б её не было, то ты бы и не изменила Лёше.
– Получается, мама виновата? – опять смеюсь.
– Выходит так, – пожимает она плечами. – Ну и кроме того, женщина – это цветущий сад. Надо поливать, заботиться, орошать… так сказать.
Грязно улыбается, на что я закатываю глаза.
– Свободин охренел и запустил свои райские сады.
Воспоминание о муже отдаётся неприятным уколом.
– Всё закономерно, – заканчивает подруга.
– Да уж, – соглашаюсь. – Я его сады тоже получается запустила?
– Это уж сами разбирайтесь, голубки. Ты бы с ним для начала хоть поговорила.
Разговор неизбежен. Я получила отсрочку благодаря поездке, но каждый день приближает меня к неприятному моменту.
Самому неприятному в жизни.
Из-за угла вдруг появляется знакомая фигура и я натыкаюсь взглядом на светло-серые острые глаза. Матвей чуть кивает мне и проходит к бару.
С голым торсом и в черных купальных шортах выглядит действительно сногсшибательно. Во всяком случае, так считает компания девчонок лет двадцати, которые тут же окликают парня и зовут к себе. Матвеев-гад приветливо им улыбается и со стаканом пива подходит к ним ближе.
По территории бассейна тут же разносится девичий хохот вперемешку с бархатистым тембром. Он, потирая своё плечо ладонью, легко болтает с ними и кивает в ответ. В мою сторону больше не смотрит.
– Твою мать… – шепчу яростно.
– Что там? – поднимает голову Маша. – О, твой нарисовался.
– Он не мой.
– Так я и поверила. Мой тебе совет – зажги с ним напоследок. Что ты теряешь? Помни о моей теории – с бывшим можно. А у вас уже два раза было.
Поднимаю голову к солнцу, прикрывая глаза и отвечаю:
– По твоей теории только один, потому что второй раз – в презервативе.
Глава 21. Виктория
– Привет, – тянет Матвей, ослепительно улыбаясь.
Так, что аж зубы сводит от злости.
Отворачиваюсь, но прежде успеваю зацепить взглядом знакомую татуировку на обнажённой груди.
– О-о-о, привет, – тянет Маша, даже не думая прикрыть бюст. – Что за красавчик?
Матвей иронично хмыкает и приземляется на мой лежак, прикасаясь к моим ногам разгорячённой кожей.
– Тебе что? Посидеть негде? – холодно окидываю его взглядом, мысленно потрогав кончиками пальцев ямочки на щеках.
В нос проникает знакомый запах его туалетной воды. Внутренности предательски дрожат, но я заставляю их заткнуться.
– С тобой хочу посидеть, Вик, – отвечает легко, захватывая в ладонь щиколотку тёплыми пальцами.
Отдёргиваю ногу подальше.
– Ой, Андреев, вот там… – указываю кивком головы на компанию молодых девчонок, с которыми он любезничал. – Просто куча жаждущих с тобой посидеть и не только. Свали?.. А?..
Скулы на красивом лице сжимаются, а брови сводятся к носу.
– Уверена? – смотрит серьёзно в глаза.
Бегло отвожу взгляд. Его задница подпирает мои бедра так, что хочется сильно их сжать и раствориться в ощущениях. Но что будет потом? Я уже это проходила неделей ранее.
– Свали, – повторяю твёрдо, возвращая ему свои глаза.
Он только ухмыляется.
– Вы такие ми-и-и-лые! – нараспев тянет Маша.
Закатываю глаза, когда она подаёт руку Матвею. Всегда знала, что она сучка!..
– Ма-ша, – представляется томно, облизывая губы.
Андреев лениво обводит взглядом её приподнятые розовые соски, словно маммолог на приёме в женском общежитии, и возвращается к лицу.
– Матвей, – чуть сжимает её ладонь с ядовито-красным маникюром.
Я её убью!.. Так я думаю, пока Маша не произносит:
– Матвей, не поможешь мне? – разворачивается к нам спиной и тянет спереди лямки от купальника. – Завяжи, пожалуйста.
Нет! Нет! Я убью её в мучениях! Запеку, как курицу гриль, на жарком солнце и закопаю в горячий песок прямо на пляже!
– Пф… давай тебе Вика поможет? – говорит Матвей иронично, глядя на меня. – Я в этих делах не очень.
Маша громко усмехается, а внутри меня зреет чувство, схожее с радостью. Долбаной радостью. Мне вообще должно быть фиолетово на его похождения!..
Но он не стал ее лапать! Это значит, что я в нем не ошиблась.
– Окей, красавчик. Что ж тут непонятного? – Мария сама без проблем завязывает лямки красного купальника и поднимается с лежака, поправляя бикини перед носом Матвея.
– Ладно, девушки, – он не обращает на неё внимания. – Пойду пройдусь. Ещё встретимся.
Легко встаёт и, мазнув взглядом по моему бледному телу, отправляется прочь.
Провожаю его статную фигуру до угла и наконец-то выдыхаю.
– Классный мужик, – тянет Маша, снова укладываясь на лежак.
– Ро-ма-а-но-ва, – стону, прикрывая глаза рукой. – Закрой свой рот.
Она глухо смеётся.
– Не будь ты моей подругой, я бы так оттянулась с ним, что ноги бы к утру не собрала.
Прыскаю от смеха.
– Твою мать!.. Когда ты уже натрахаешься? – спрашиваю её, качая головой.
– К пенсии, возможно. Но это не точно.
* * *
Детский клуб при отеле располагается сразу за рестораном. Место тихое и огороженное цветастым заборчиком.
Ничуть не удивляюсь, когда нахожу там Андреева. Он уже переоделся в шорты и лёгкую гавайскую рубашку.
– Мама, – кричит Марк. – Смотри, какую машину мы с Матвеем построили из Лего.
Не обращая внимания, рыскаю по ящикам с детской одеждой.
– Где твоя панама? – спрашиваю сына, игнорируя насмешливый взгляд. – Пойдём в номер.
– Я с вами, – тянет Андреев.
Закидываю в него пару воображаемых молний, чтобы он захлопнул рот.
Я сегодня крайне кровожадная. А ещё голова жутко раскалывается. Так сильно, что приходится сжать виски ладонями.
Мигрень одолевает.
– Мама, ну почему Матвей не может пойти с нами? – ноет Марк, надевая сандалии.
– Потому что у него есть свой номер, – бормочу под нос, продолжая растирать кожу на голове.
– А можно, мы к Матвею пойдём?
Боже!
– Марк, – шиплю сквозь зубы и хватаю его руку. – Идём уже.
Но взбудораженный появлением Андреева ребёнок не собирается сдаваться, и всю дорогу пока мы направляемся в сторону двухэтажных домиков, он планомерно ноет и выводит меня из себя.
Чуть повернув корпус, вижу, что Матвей так и идёт за нами.
Вот что он за человек такой?
Злость все больше и больше вскипает во мне настолько, что впору приоткрыть крышку и уменьшить огонь.
Наш с сыном номер располагается на первом этаже. Номер Маши – смежный. Быстро отворяю замок с помощью карточки и втаскиваю хныкающего сына. Сама же остаюсь за дверью и жду, пока Андреев донесёт до меня свою драгоценную подтянутую пятую точку.
– Матвей, зачем ты приехал? – спрашиваю без долгих реверансов.
– К тебе, – он пожимает плечами.
– Зачем? Мы же обо всем договорились?
– Я ни о чем с тобой не договаривался, – поджимает недовольно губы.
Теряю дар речи, кружа по его гладковыбритому лицу глазами. Замечаю всё. То, как упрямо дёргается его широкий подбородок и загораются яркие песчинки в светло-серых глазах. Как чуть краснеет его кожа на скулах и раздуваются крылья носа от негодования.
– Секса больше не будет, – твёрдо проговариваю. – Ты классный. Реально классный, весёлый парень.
Он приподнимает брови иронично.
– Я не шучу, – продолжаю. – Будь я помоложе лет на десять.
– Да блядь, ты серьёзно? – взрывается, хватая меня за руки и притягивая к себе.
– Я серьёзно. Я старше тебя. Я замужем.
– Мне по хрен, – мотает он головой, словно откидывая неинтересную информацию.
Одновременно стискивает в объятиях, подцепляет резинку, удерживающую мои волосы, и зарывается в них лицом. Наше дыхание учащается, притворяться спокойной становится все тяжелее.
– Матвей, – шепчу устало. – ХВАТИТ.
Его сильные руки крепко держат. Так что не вырваться. Он весь как бронепоезд.
– Матвей, – шиплю и выкручиваюсь из кольца, словно ядовитая кобра.
– Вик, перестань, – одёргивает он мой сарафан, не давая ускользнуть.
– Да отвяжешься ты уже или нет, – скулю ему в тёплую щеку. – Что ты таскаешься за мной по всему свету?
– Может, влюбился? – шепчет он надрывно.
