Лилия Фандеева
Предсказания
Комната была большая и светлая, окнами, выходившая в сад. Дарья Андреевна приняла душ, легла на широкую, удобную кровать и уснула. Проснулась от легкого стука в дверь.
– Отдохнула? – спросила Кэт. Обедали без тебя, не хотели будить. К ужину спустишься или тебе принести сюда? Ты целый день голодная.
– Дай мне пять минут. Как у вас принято ужинать? Что мне надеть? – спросила Дарья Андреевна.
– Одевай то, в чём тебе удобно.
Дарья Андреевна надела новое платье, в котором была на свадьбе у Сергея и туфли.
– Сегодня особый день, я знакомлюсь с твоей семьёй, – сказала она и подумала: «Мне надо прикрыть синяк «наркоманки».
Они спустились в столовую, где их уже ждали. Дарья Андреевна почувствовала на себе любопытные взгляды пожилой пары. Кэт представила подругу хозяевам и усадила её рядом с собой. Чем чаще гостья бросала взгляды, во время очередного вопроса пожилой пары, тем больше они ей кого-то напоминали. Теперь переводчиком была пожилая женщина по имени Эльза. В конце ужина её осенило: «Штоль Эльза и Генрих – это имена из дневника отца. Если это не совпадение, то счастливый случай. Папа считал их погибшими, а они живы. Сегодня же поговорю с Кэт». После ужина они с Кэт уединились в комнате гостьи. Вспоминали прошлое, говорили о настоящем, рассматривали фото, собранные Дашей на карту памяти для компьютера. Кэт рассказала свою историю приезда и пребывания в Германии за все годы. Прошло четыре часа не меньше, прежде чем они решили расстаться. Дарья Андреевна, измученная вопросом «родства», прощаясь, спросила:
– Кэт, фамилия Штоль очень распространена в Германии? У меня будет к тебе просьба, прочти это и скажи своё мнение, – она достала из сумки дневник отца и передала подруге.
Спала она беспокойно, часто просыпаясь, но проснулась, как обычно в 6 утра, правда в другом часовом поясе. Приведя себя в порядок, она накинула на плечи плед и спустилась на первый этаж, где на кухне уже работала кухарка. Поздоровавшись и попросив чашку кофе с молоком, она вышла в сад. «Прочла Кэт дневник или нет»? – думала она, даже не догадываясь о том, что его прочли все члены семьи. Дневник, попавший в руки Кэт, прочёл её муж. Зная, что отец засыпает поздно, рискнул зайти к нему, отправив жену к тёте. Совет «большой пятёрки», куда вошёл и Адам, мало верил в совпадение, и спали все беспокойно, с нетерпением ожидая утра.
Дарья Андреевна спустилась к завтраку в белом брючном летнем костюме. Она поздоровалась и села рядом с Кэт, не задавая никаких вопросов, решив, что та скажет всё сама, но заговорила Эльза.
– Даша, мы все прочли дневник. То, что там написано, не может быть простым совпадением. Мы с Генрихом были уверены, что Андрес погиб, как и мама, когда нас забирали в госпиталь, а их оставили. После госпиталя мы попали в приют, через год нас забрал дядя. Ваш отец пишет, что подарил приёмной матери брошь. Вы её видели?
– Я получила брошь в наследство, после смерти бабушки. Брошь была в виде букетика ландыша с небольшим дефектом. На одном цветке отсутствовал зажим, удерживающий камень. Правда, брошь я продала ювелиру в Москве в апреле, перед свадьбой сына.
– Даша, Вам не сложно будет сделать тест? Нам хотелось бы быть уверенными, что вы дочь Андреса.
– Если для вас это важно, я готова. Сегодня же и сделаем, а Кэт поможет. Меня одно будет радовать, что вы живы. Значит, я вчера не ошиблась в своих предположениях.
Приехав в клинику, вместе с Кэт зашли в лабораторию, после чего Кэт отправилась работать, а Дарья Андреевна направилась в палату к Ковалёву.
– Доброе утро, выздоравливающему господину.
– Доброе утро, доктор, очень доброе. Мне велели вставать, а я боюсь это делать.
– Это мы сейчас поправим, – сказала она, снимая лёгкий пиджак и оставаясь в майке и брюках. Попробуйте сразу сесть, давайте руку, аккуратно опускайте ноги с кровати. Вот так и посидим. Голова не кружиться? Принимайте телефон и очки, чеки внутри. Теперь поднимайтесь на ноги, опираясь больше на левую ногу. Обернитесь простыней, как древние греки и бегом в санузел. Сделаете свои дела, зовите, будем принимать душ частями, – говорила она, помогая ему. – Вы позволите, в Ваше отсутствие, покопаться в Ваших вещах? Включите воду в кране – это Вам поможет. Можете песни петь, не напрягая брюшину. – Она вышла в коридор и попросила у дежурной сестры заменить постель. – Постель заменят сейчас, а белье, бросьте в корзину, его заберут вечером, а утром принесут чистым. Становитесь в кабину, согнитесь в пояснице и придерживайте полотенце на шве, его нельзя мочить. – Она развела воду и с помощью гибкого шланга, поливала пациента водой. Так она смыла вчерашний пот с него с головы до пояса. Через пару минут, простынь водрузили на бедра, усадив больного на крышку унитаза, и начали обтирание. – Ну, вот и всё! Теперь вы просто обязаны на мне жениться, – пошутила Дарья Андреевна, протягивая ему одежду и тапочки. – Посидите, минуты две, отдохните и одевайтесь. Моя помощь нужна?
В трусах и тапочках, Виктор Иванович прошлепал к кровати, постель на которой уже заменили, и устало присел.
– Чувствую себя как младенец, которого только что сняли с горшка и выкупали. Только мысли о том, что шов может разойтись, мешают, – смущённо говорил он.
– Не переживайте, я вас хорошо «заштопала», даю гарантию. Через пару дней дренаж снимут, и Вы почувствуете себя уверенней. Вставать сегодня только в туалет, чтобы мочевой пузырь был пустой. Вам же не нужны лишние процедуры? Теперь примерьте очки и верните мне мои и мой телефон тоже. Теперь у Вас есть всё свое, как я обещала.
– Я не читаю по-немецки, но суммы на чеках вижу и даже в состоянии их сложить в уме,– шутил он. – Посмотрим, в какие расходы Вы меня ввели. Бумажник в сумке видели?
– Он там и лежит, а вот Ваши вещи, я положила на верхнюю полку, чтобы было удобнее. Сумка стоит внизу Подать?
– Сумку не надо, а вот бумажник достаньте. Должен же я с Вами рассчитаться.
Дарья Андреевна достала из сумки Виктора Ивановича бумажник и подала ему.
– Не будем мелочиться. Покупки плюс курьерская доставка, плюс «баня», плюс прокат Вашего телефона и очков, и итог вылетел мне в копеечку. Что-то порядка 500 евро.
– Не глупите. Вам лежать минимум неделю. Счёт Ваш заблокирован, а наличных может не хватить. Будете потом в долг у меня брать? Тогда я перестану к Вам приходить, – пошутила она, но деньги взяла.
– Вы собираетесь навещать меня?
– Собиралась, но если Вы против моих визитов, если они Вас утомляют или раздражают, я передумаю.
– За визит я буду платить Вам 100, нет 200 евро. С Вами я чувствую себя абсолютно здоровым, лёжа. А как вы сюда попали, если не секрет?
– Да какой секрет. Я вчера, вместе с дочерью приехала в гости к подруге, которую не видела больше 30 лет. Дочь со своей подругой уехала до пятницы, а подруга решила показать мне клинику, провести экскурсию. Кто же знал, что именно в это время Вам станет плохо? Время не было, пришлось вспоминать то, что делала 25 лет. Живём мы в Ростовской области, замужем, трое детей, трое внуков. Так, что я не имею никакого отношения к этой клинике. Лучше Вы мне расскажите, как Вас грамотного и умного так просто «развели»? Семён оказался прав в своем заключении. Кто Вас убедил в обратном диагнозе? Почему не пошли к другому врачу, а сразу приехали сюда?
– Даже не знаю, как Вам всё объяснить. Бывшая жена моего сына, они не живут вместе, но брак не расторгнут, работает в моей компании лет 5-6. Дней 10 назад у меня разболелся бок и, не дожидаясь скорой, она отвезла меня к Семёну. Семён тогда мне сказал: – «Надо оперировать. Аппендицит у тебя со стажем, кто знает, как он поведет себя дальше. Ты Витя не тяни, избавься от этой неприятности, как можно скорее». Боль к тому времени стала меньше, а дел было много, вот я и никуда не пошёл. Дня через три Инна принесла мне заключение и рассказала, что беседовала с Семёном, и он настоятельно рекомендует нам клинику в Германии. Это она убедила пока не общаться с ним, а делать то, что он советует. Я скис моментально. Сутки себя жалел, никого видеть не хотел. Соседка Валентина убедила меня побороться и поехать. И вот я здесь.
– Скажите, Виктор Иванович у Вас большой бизнес? Нет, я ничего не понимаю в цифрах, мне хочется понять цель всего этого мероприятия. По характеру Вы впечатлительны, эмоциональны и легко внушаемые. Значит, не свали Вас аппендицит до операции, вам бы его удалили, а заключение сделали другое. Имея такой диагноз, Вы впадаете в депрессию, дальше психиатрическая лечебница и признание Вас недееспособным элементом. У нас это делается легко. Компания переходит к сыну, а при разводе и часть его жене. Как вам такая схема? Правдоподобна? Но ведь это целая «бригада». Это большой риск, а где большой риск, там большие деньги. Прямо, международная банда мошенников. Недаром ваша Инна так расстроилась, узнав о том, что её надежда на доктора рухнула.
В дверь постучали, и в сопровождении Кэт, вошел мужчина.
– Это из полиции, – сказала Кэт.
– Господин Ковалёв, Вас счёт в банке блокирован, а госпожа Ковалёва арестована, за попытку перевода денег с Вашего счёта на другой счёт. – Он говорил, а Кэт переводила.– Я захватил диктофон, послушайте.
Виктор Иванович слушал и не верил своим ушам. Дарья Андреевна на сто процентов оказалась права в своих догадках. «Этот мнительный идиот умер? Какой прекрасный был план», – слышал он из динамика. В голосе задержанной не было и нотки раскаяния. Полицейский выключил диктофон
– Сколько Вам потребуется времени, чтобы разблокировали счёт? – спросил Виктор Иванович. Я думаю улететь в пятницу.
– После выписки из клиники, приезжайте вот по этому адресу, – ответил страж порядка, протягивая визитку. Часа два понадобиться для оформления. Что касается госпожи Ковалёвой – Вы можете забрать заявление в тот же день, пусть посидит. У нас есть основания держать её под стражей до вашего выздоровления, или у Вас другие планы? Поправляйтесь.
В палате, после ухода посетителей, наступила минуты на три тишина. Дарья Андреевна заговорила первой.
– Все не так плохо. Если человек что-то задумал, он рано или поздно это сделает. Дело в том, что, она не могла это сделать в одиночку. Кто-то посоветовал доктора, зная о его «практике», кто-то подделал заключение, кто-то предоставил чужие снимки, а кому-то принадлежит и сама идея. Мне, кажется, Вам не надо забирать заявление. Если её осудят, Ваш сын и так получит развод, а она, скорее всего, до суда назовёт своих сообщников. Позвоните сыну, а лучше адвокату. С юридической точки, мои советы, наверняка, не профессиональны. Я тоже нарушила закон и свой, и их, но со мной проще – они будут всё отрицать.
– Я позвоню своему адвокату. Не юристу из компании, а именно адвокату и сыну. Пусть прилетят вместе. До пятницы, после звонков, я буду отдыхать. Вы не передумали меня навещать? – спросил Ковалёв.
– Конечно, нет! У меня уйма времени, я целый день предоставлена сама себе, и мне тоже надо продержаться до пятницы, когда приедет моя дочь. Завтра мы с Вами будем гулять на коляске, Через пару дней – пешком. Я принесла Вам почитать книгу, которую брала с собой в дорогу. Мне очень нравится эта серия, особенно главный герой. А еще несколько страниц дневника моего отца, Вам будет интересно и у Вас появятся ко мне вопросы. Теперь я пойду, а Вы отдыхайте. Скоро у Вас обед, потом сон. Вы сказали серьёзно о своём отъезде в пятницу? Не торопитесь?
– До пятницы я научусь ходить, тяжестей к переносу у меня нет. Если потребуется, поеду до трапа на коляске. До завтра.
Дарья Андреевна накинула пиджак, взяла сумку и вышла. Найдя Кэт, попросила написать домашний адрес, куда она вернётся после прогулки. Не встретив сопротивления со стороны подруги на свое решение о прогулке в одиночку, она вышла из клиники. На стоянке стояло две машины. Сев в одну из них, назвала адрес торгового центра, где они с Адамом были вчера. Здесь она перекусила в кафе и устроила себе небольшой шопинг, решив всем купить небольшие подарки из Германии. Первую покупку сделала в отделе, где они были вчера с Адамом. Ребятам купила планшет, и пару носителей с играми, а мужу новый телефон и две катушки на удочки, вместе с комплектами крючков и поплавков. Дальше покупки совершались без спешки, делились на детские и взрослые. Она не мелочилась, уж очень её подкупило качество товара, а на некоторые вещи скидки. Помня о своем синяке, решила выбрать себе лёгкую тунику или блузку с длинным рукавом. Уже покидая отдел, она заметила на манекене мужскую рубашку в клетку. Длинный рукав, воротник стойка, два накладных кармана на груди. Клетка была светло-голубой и белой, разделенная такими же полосками. Она примерила её прямо на майку и купила. Выход в «свет» был найден. Выйдя из торгового центра, набрала телефон дочери, поинтересовалась, когда они возвращаются, и где они сейчас. Слыша восторженный голос, она получила ответы на свои вопросы, порадовалась за дочь, села с покупками в такси и поехала на вокзал, особо не надеясь купить билеты без паспорта Даши, но решила рискнуть. У нее получилось! Предъявив девушке билеты сюда, где были все данные о пассажире и свой паспорт, она, как сумела, передала свою ситуацию. Девушка застучала по клавишам и предложила ей двухместное купе люкс из Берлина в Москву. Она, не раздумывая, согласилась. Два билета из Мюнхена до Берлина рано утром 30 мая, два билета из Берлина до Москвы на эту же дату. В Москве они будут 1 июня. Вернув старые билеты назад вместе со сдачей, ей вручили паспорт и новые билеты. Дарья Андреевна поблагодарила девушку, вышла к такси и назвала адрес. Ей не хотелось сейчас ни с кем не встречаться. Тихонько войдя в дом, сразу прошла в свою комнату, убрав пакеты в шкаф. Только приняв душ и переодевшись, она начала разбирать покупки по пакетам и «адресам», складывая их в сумку и убирая её в шкаф. Лежа на кровати, она мысленно возвращалась к разговору за завтраком. Новость о том, что она родственница семье Штоль по линии отца, не особо радовала. «Я для них чужая, и это доставляет неудобство для них же. Одно дело принимать в гости знакомого и совсем другое родственника. Дядя и тётя живые – хорошо. Тест на ДНК – это перебор. Я ни на что не претендует, хотя они могут думать иначе. Ни у дяди, ни у тёти своих детей нет. Они имеют право сомневаться в том, что я родная дочь, а не приёмная. Но анализ можно было сделать анонимно и, до получения результатов, не афишировать возможность родства. Они же поступила наоборот. Почему? Прошло 65 лет с тех пор как семью разлучили. Может, не стоило вообще возвращаться в прошлое? О том, что случилось в клинике, дяде рассказали, меньше будет вопросов», – думала она. К ужину она спустилась вместе с Кэт. Разговор за столом не клеился, и тётя попросила её показать фотографии семьи. Они смотрели фото на большом экране телевизора, и Дарья Андреевна давала комментарии. Так прошёл ещё один вечер.
Кэт предложила подруге экскурсию по городу с помощью турфирмы, но получила отказ.
– Ты не переживай, мне хватает общения с Ковалёвым, а после визита к нему я гуляю по путеводителю, потом возвращаюсь домой. Я взрослая девочка, разберусь, – успокаивала она подругу. – Я буду ездить с тобой в клинику по утрам, а после визитов – гулять. – Барышева позвонила мужу, рассказав о билете, о самочувствии, о восторженной Даше и пошла к палате Ковалёва.
– Доброе утро! – сказала Дарья Андреевна, мельком взглянув на показатели. Как себя чувствуете? Доктор был? Вы сегодня отлично выглядите.
– Столько вопросов и всего один комплимент. Доктора ещё не было, а чувствую я себя хорошо.
– Давайте я посмотрю Ваш живот. Салфетку меняли? Посмотрит доктор, попроситесь гулять. После завтрака мы с вами прокатимся.
Дарья Андреевна обратила внимание, что Ковалёв чисто выбрит и у него хороший парфюм. Она спустилась на первый этаж и узнала у дежурной, где можно купить сок и фрукты. Через сорок минут она вернулась с бананами, клубникой в контейнере и двумя упаковками сока в одном пакете и конфетами для дома в другом. Не откладывая в дальний ящик, решила купить кондитерские изделия для внуков заранее.
– Клубнику мойте прямо перед едой, – говорила она, убирая фрукты и сок в холодильник. Что сказал доктор?
– Разрешил гулять в коляске. Я плотно позавтракал и готов к прогулке.
– Это Вам витамины от скуки.
Санитар, привезший коляску, помог Ковалёву сесть и покатил её к выходу. Дарья Андреевна взяла с полки носки, а с плечиков кофту с застежкой «молния» и пошла следом. «Через два часа я приду», – выдал санитар на немецком языке, даже не поинтересовавшись, поняли его или нет. Она взглянула на часы и покатила коляску по дорожке вглубь парка.
– В какую сторону поедем?– спросила она, надевая ему носки и накидывая на плечи кофту.– В тени прохладно.
– Давайте останемся здесь. Мне не терпится задать Вам вопросы. Я перечитал дневник Вашего отца три раза. Невероятно, столько лет жить почти полулегально. Будь он русским, понятно, но он был немцем, и это скрыли. Давайте с самого начала, что помните и до того, как Вы оказались здесь, – просил он.
Дарья Андреевна начала свой рассказ с детства, коротко, но обо всём. Пришедший санитар «вернул» больного на место, и разговор уже продолжился в палате. Дарья Андреевна поведала ему о детях и внуках, о своей поездке на свадьбу и продаже квартиры, о встрече со старым другом и о приглашении сюда.
– Вы не знаете последних новостей. Вчера я узнала, что Эльза и Генрих живые и здоровые. – Она пересказала разговор за завтраком.
– Значит, они хотят убедиться, что Вы действительно их племянница. Может дело в наследстве?
– И вы туда же? Мне от них ничего не нужно.
– Выходит, если бы Вы не поехали продавать квартиру и не встретились со своим другом, который проявил инициативу в поисках Кэт, ничего бы этого не было. Это она пригласила Вас в гости?
– Да. Я поддалась на уговоры родных, да и дочери хотелось повидать подругу. Даша сейчас в Италии, а я с Вами беседую. Я ведь и не ждала того, что меня будут водить за руку, но и подумать не могла, что меня просто предоставят самой себе. Одним словом я купила билеты на воскресенье. Даша вернётся с друзьями утром в пятницу. В субботу мы все вместе посмотрим город, а утром уедем. Есть еще одно обстоятельство, не позволяющее мне оставаться дольше. Никто из них не догадывается, что я понимаю разговоры, а они мне, мягко говоря, не нравятся. Кэт за 30 лет не забыла русский, но забыла о том, что сама меня учила немецкому языку.
В дверь постучали, и вошла Кэт.
– Даша, я на сегодня освободилась. Через десять минут буду готова, подходи.
– Жизнь налаживается. Вам выделили 2-3 часа свободного времени, – сказал Ковалёв, улыбаясь.
– Вы звонили в Москву?
– Звонил. Оба прилетят в четверг вечером или в пятницу рано утром.
– Теперь я за Вас спокойна. Ешьте фрукты, после обеда спите. Холодильник я завтра проверю. Не забудьте записать на мой счет 100 евро. До завтра. Или мне завтра не приходить?
– У Вас лишние евро? Шучу! Я буду ждать Вас с самого утра. Вы забыли про пешие прогулки.
Она нашла Кэт в кабинете, где был и Клеменс, даже не поздоровавшийся с ней. «Мальчишка! Это ты так защищаешься. Не можешь сам себя простить и ищешь виноватых», – подумала она, но промолчала, как будто его не было в кабинете. Две подруги посетили торговый центр, но совсем не тот, где была она раньше. За покупками Дарья Андреевна шла целенаправленно.
– Катюша, я похожа на торговку. Не сердись семья большая, купила по две вещи, а вышло много. Ты чего расстроилась?
– Ты назвала меня Катюша, как тогда в юности. А, я…
– Прекрати, люди смотрят. Думаешь, я не могла купить всё это у себя? А с чем я вернусь из-за границы? У нас всё это есть, может качество похуже, да цена дороже.
– Можно я куплю тебе что-нибудь на память, как когда то тётя Маша покупала мне?
– Хорошо. Только имей в виду, что я живу в деревне, не работаю и на людях бываю редко. Можешь мне купить домашний костюм или пижаму.
– Нет, я куплю тебе джинсы, ты их смотрела, иди, примерь и блузку в тон, вот эту. Согласна?
Дарья Андреевна примерила наряд, и он ей понравился.
– Ты довольна, Кэт?
– Носи на здоровье и вспоминай меня. Давай я помогу с пакетами, и поехали уже.
– Кэт, посоветуй, где купить хороших конфет для внуков?
– Будем гулять, купишь по дороге. Есть кондитерские, где всё всегда свежее и выбор не маленький. Тебе же нужны они разные и понемногу, там и возьмем.
Кэт показала подруге старый Мюнхен. Устав, присаживались в кафе и шли дальше. Больше чем на три часа их не хватило, и было принято решение ехать домой. Еще до ужина Дарья Андреевна разобрала пакеты, аккуратно сложила их в сумку.
Оставшиеся два дня до приезда дочери, проходили по одному и тому же расписанию. С утра визит к Ковалёву, потом прогулка по городу. Теперь настала очередь Виктора Ивановича рассказывать о себе. Коляску поменяли на пешие прогулки. Ходили они мало, от скамейки до скамейки, больше сидели, но разговор не прерывали. Дарья Андреевна слушала его, не перебивая, и не задавая вопросов.
– Бросили бы Вы свой бизнес, занялись личной жизнью. Взяли в жены соседку, Вы с такой теплотой о ней рассказываете, путешествовали, растили внуков. Я слышала одну фразу нашей актрисы: «Старость дается избранным». Я вовсе не хочу сказать, что мы с вами старики, но к этому идёт. Поверьте, человек на пенсии, если он здоров – свободный человек. А если у него есть средства – он вольный. Он может позволить себе многое. То о чём мечтал всю жизнь или в данный момент, главное не упустить время, не откладывать на потом.
– Я подумаю над вашими словами. Может, и закончу все дела месяца через 2-3.
Теперь они беседовали по принципу вопрос – ответ. Иногда, если их мнения не совпадали, даже спорили. Обменялись номерами телефонов.
Вечерами, после ужина, Дарья Андреевна теперь проводила с Эльзой. Тётя спрашивала, она отвечала. Тётю интересовало всё и обо всех, и она не могла отказать старой женщине. Они сидели в комнате тёти, где было много книг на русском языке до позднего вечера и, казалось, были знакомы давно. Дарья Андреевна спросила разрешения на приезд друзей дочери на два дня и получила его. Тётя предложила друзьям занять вторую гостевую комнату.
Приехав в очередной раз в клинику, и навестив Ковалёва в палате, Дарья Андреевна проверила холодильник. В нём стояла только вчерашняя передача.
– Съели или выбросили? Вижу – съели. Сегодня прогулка по расписанию? Погода хорошая.
– Даже если бы сегодня шёл дождь, я бы прогулялся с Вами по парку без зонта. Вы ходите в клинику как на работу.
– Всё шутите. Я хожу, скажем, в гости. Вот только вы меня чаем ни разу не напоили.
– Чая у меня нет, а вот, молодильные яблоки есть, – он достал из тумбочки два красивых яблока.
– Вы думаете, мне уже пора их есть? Я плохо выгляжу для своего возраста? И в чьём же саду растёт такое чудо?
– Простите, я сказал не подумав. А вы сразу ищите в моих словах подтекст. Я попросил их купить в магазине, вместе с кефиром. Кефир мне, яблоки Вам.
– Да не смущайтесь. Мне ведь не сорок и даже не пятьдесят. Может, помогут? Так мы идём гулять? Яблоко я забираю с собой, завтра, помолодею, лет на пять.
Они, как и вчера гуляли не спеша. Рассказав друг другу многое, они теперь были как будто знакомы давно, но и, как два попутчика в поезде, знали, что пути их скоро разойдутся и вряд ли судьба сведёт их снова.
– Завтра мне придётся задержаться и дождаться приезда дочери, если мы успеем до Вашей выписки, мы приедем, и я вас познакомлю. Ну, а если уедете раньше, звоните. Будете в наших краях – заезжайте. Пусть мы и познакомились с Вами при не совсем обычных обстоятельствах, я рада знакомству. Удачи Вам, – сказала Барышева, прощаясь. – Подумайте над моим предложением.
– Вам спасибо большое за спасения тела и души. Вы мне очень помогли. Мне трудно представить, чтобы я делал, не окажись Вы рядом. Закончу за 2-3 месяца свои дела, обязательно сообщу результаты и книгу Вашу верну при встрече. Будьте здоровы, – он поцеловал ей протянутую для рукопожатия руку.
В пятницу, сразу после завтрака, семья Штоль направилась в клинику. Дарья Андреевна догадывалась, для клиники сегодня ответственный день. Неизвестно, как поведёт себя при выписке Ковалев, какие претензии предъявит, что попросит взамен. Скандал им был не нужен. Они намеренно оставили её дома, предложив дождаться приезда дочери. Ей хотелось попрощаться с Виктором Ивановичем, но спорить с семьёй не стала. «Пусть идёт всё, как идёт, пусть выкручиваются сами. Разрешение на два дня я для друзей Даши получила, а большего мне не надо», – думала она. Даша с друзьями приехала около 10 часов утра. Ещё с порога, обняв мать, она с восторгом начала рассказывать, где были и что видели.
– Мамочка, у меня фотографий целых три флешки. Как же там красиво, как в сказке: из лета в зиму, из зимы в лето, горы, море. А Венеция? Ее вид на картинах и фото, не идут ни в какое сравнение с реальностью. Я тебе потом всё расскажу и покажу.
– Мойте руки и садитесь завтракать. Надеюсь, ты второй чемодан для вещей не купила?
– Нет, мамочка, все вошло в мой чемодан. Мы редко ходили за покупками, только по вечерам, когда Алекс валился с ног. Мы его оставляли в машине, сами шли в магазин, а уж потом ехали в мотель.
– Тётя Даша, а вы тут как? – спросила Мари, польщённая тем, что доставила подруге столько приятных моментов.
– Я жила по одному графику. Утром клиника, обед, прогулки в одиночестве по городу. Устану, возвращаюсь домой. Первый вечер за воспоминаниями затянулся, а потом про меня как бы и забыли. Поэтому я позвонила Даше и взяла билет на воскресенье.
– Ты за пять дней нигде не была? А как же твоя Катя? – спросила дочь.
– Мы гуляли, но один день. Катя работает, устаёт, да я и не настаивала. Мне казалось, что она пожалела о своём приглашении. Пригласила, а потом одумалась, что сделала глупость, а признаться не решилась. Показать, как живёт, что имеет, чего добилась – этого она хотела, а мне нужна была Катя из юности: простая, добрая и внимательная, бескорыстная. Той Кати больше нет. Я тоже за 30 лет изменилась и не напоминаю ей прежнюю Дашу. Плохо долго не видеться. Но как бы там не было, я нашла себе занятие. У них в клинике я познакомилась с больным из России. Вот с утра до обеда я проводила с ним. Сегодня его выписывают. Если успеем, я вас познакомлю. Мари и Алекс пусть отдыхают, я покажу им комнату, а наша с тобой дочка одна на двоих, находятся рядом.
Уже поднимаясь по лестнице, Алекс поинтересовался её планами на завтра.
– Давайте завтра, все вместе погуляем по городу. Вечер проведём вместе, утром проводите нас и сами поедите на вокзал. Договорились? Можно купить торт или пирожные, – предложил он.
– Я согласна, если хозяева не предложат прощальный ужин, устроим его сами, – ответила она, показывая комнаты молодой паре и Даше. – А, тебя стрекоза, я жду внизу.
Уже в такси мать рассказала дочери о дневнике деда, о том, что его брат и сестра живы и являются родственниками Кати, по линии мужа, о тесте на ДНК.
– У меня мама тоже для тебя есть новость. В Берлине нас будет ждать семейство Герберов. Я не могла скрыть от Кэтрин, что мы в Германии. Сердишься?
– Для этого нет повода. Хотят встретиться – встретимся. Я не вижу проблемы. Разговор, скорее всего, пойдет о Сергее, Андрюше. Я к ним не испытываю ни ревности, ни особой любви, каждый имеет право на ошибку. Серёжка их простил, и нам следует это принять. Сообщи Кэтрин заранее номер поезда и время прибытия.
Выходи, приехали.
– Место очень красивое. Если не поправишься, то будешь вспоминать эту красоту, где пытались тебе помочь. Здесь даже воздух особенный, как в лесу, – говорила Даша, следуя за матерью.
Палата Виктора Ивановича была пуста и готова к приёму нового пациента. Дарья Андреевна направилась в кабинет, следом за ней шла Даша, молча восхищаясь увиденным. Вся семья Штоль была в сборе. Поздоровавшись и представив Дашу семье, она поинтересовалась Ковалёвым.
– Пациента Ковалёва выписали. Его утром забрали сын с адвокатом. Все рекомендации он получил, – сказал Генрих. – А это он просил передать Вам.
Эльза перевела, хотя Дарья Андреевна, всё поняла и без перевода. Она приняла конверт, в нём лежало короткое письмо и деньги. «Дорогая Дарья Андреевна, мне очень жаль, что уезжаю, не простившись с Вами. Очень надеюсь на встречу месяца через 2-3, а пока займусь тем, что Вы мне посоветовали. В конверте деньги – это Ваша зарплата за операцию, уход, заботу и доброту. Мне они достались, как плата за моральный ущерб, обещание не обращаться с иском. Сказать, что я был рад знакомству с Вами – не сказать ничего. Я очень счастлив, что встретил Вас. Передавайте привет дочери. Ковалёв».
Видя, как мать изменилась в лице, Даша взяла из её рук листок, и пробежала глазами по строчкам и почти с ненавистью оглядела присутствующих.
– Какой Ковалёв? Какая операция? Вы с ума все сошли? Вы же всё знали тетя Катя, – говорила Даша, доставая заключения из сумки матери. – Читайте! – она пару минут молчала. – Прочли? И какой вывод? Вы понимаете, что могли потерять и больного, и мою маму. Ради репутации клиники, вы готовы были пожертвовать моей мамой? И кто Вы после этого?
– Даша, все прошло стремительно, – заговорил Адам, слушая перевод тети, – Кэт показывала клинику Вашей маме, а пациенту стало совсем плохо. Она осмотрела и поставила точный диагноз. Мы профильное заведение, у нас нет случаев экстренных операций, а Дарья Андреевна сказала, что счёт идёт на минуты. Не думаю, что Кэт сделала что-то с умыслом, на это не было времени. Операция длилась 39 минут, я был в операционной. Давление у Вашей мамы было, но не критичное. Она попросила горячего чая и сидела в кресле здесь, вместе с нами, даже задремала. Все обошлось.
– Всё обошлось, говорите? А знаете почему? Я вам расскажу и даже покажу. – Она взяла сумку матери, достала её аптечку и вытряхнула содержимое прямо на стол. Открыла одну упаковку, там лежала одна ампула, а было две. – Мама, закати рукав на левой руке, – обратилась Даша к матери и увидела то, что предполагала. На локтевом сгибе красовался уже пожелтевший синяк. – Как вы думаете, медицинские светила, сколько прошло времени после столь не профессиональной инъекции? – спросила она с иронией. – Очень неудобно делать себе укол, когда тебя знобит. Попробуйте и убедитесь сами. Вот почему для вас «всё обошлось».
В кабинете наступила тишина. Даша собрала аптечку, письмо вложила в конверт с деньгами, забрала заключение и положила всё в сумку матери. Дарья Андреевна молчала.
– Значит так, господа хорошие, к вечеру мне нужно 2-3 ампулы «Диазепам», а лучше упаковку и блистер в таблетках. Как это сделать – ваши проблемы. Не хочу казаться бестактной, но вы меня к этому вынудили. Завтра мы пробудем еще в Мюнхене, а в воскресенье покинем ваш дом.
