Леонид Масловский
Сталин. Эпоха Сталина на основании документов и воспоминаний

Глава 8
Сталинские репрессии

8.1. Официальные данные о количестве осуждённых

Мифами о репрессиях забили всё: и великую индустриализацию, и расцвет великой русской культуры и культуры других народов страны, и величайшие достижения советской науки, на базе которой СССР стал великой державой мира, и великую Победу в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов, и величие духа советского народа. Граждане СССР и России перестали гордиться своей историей, своей страной, своими способностями и достижениями. В страшный удар по русской цивилизации была вложена вся сила сатанинской лжи.

Не было у советской власти действий, которые можно было поставить ей в укор, – вот и придумали репрессии. Но если пойти на кладбище и посмотреть, когда в мирное время умерло наибольшее количество людей, то мы увидим, что не в 1932—1933, и не в 1937—1938 годах, а в 1991 и в последующие годы умерло наибольшее количество российских граждан.

Глубоко прав С. Г. Кара-Мурза, написавший удивительно мудро и точно главное для понимания сущности России и русского человека: «Особенностью России следует считать не кровопролитие, а именно священный трепет перед пролитой кровью» [61, с. 419]. Именно поэтому фальсификаторы нашей истории придумали и уже более 60 лет поддерживают выдуманный ими образ репрессий, не считаясь ни с какими расходами.

Слово «репрессия» в переводе с латинского означает – карательная мера, наказание. То есть, когда мы говорим о репрессированных, то имеем в виду не расстрелянных, а всех наказанных в определённый период времени, включая условно осуждённых с отбыванием наказания по месту работы.

Термином «сталинские репрессии» определяются репрессии 1930-х годов, особенно в 1937—1938 годах и отчасти в 1948 году. Во всей послевоенной истории СССР образ репрессий играл ключевую роль. Создаваемый политиками и писателями образ репрессий после смены поколений и появления на Западе более мощных технологий идеологической борьбы в 1991 году привёл к уничтожению прекрасного советского государства.

Фактические данные о репрессиях совершенно не совпадают с данными, приводимыми политиками и писателями в процессе и после разрушения СССР, включая настоящее время. «Сам образ репрессий – настолько важный инструмент политики, что все средства создания или изменения этого образа охраняются жёсткой, хотя и не всегда явной цензурой» [61, с. 416].

До сих пор нет доступа к статистике исполнения приговоров. А ведь, как известно, многие расстрельные приговоры не приводились в исполнение, а заменялись различными сроками лишения свобода, и число таких замен в отдельных случаях достигало более 50%.

Скрывается и тот факт, что к началу Великой Отечественной войны на учёте БИРов ГУЛАГа (бюро исправительных работ главного управления лагерей) состояло 1 264 000 условно осуждённых. 97% их работало по месту основной работы и жило дома со своими семьями. У осуждённых без лишения свободы вычитали до 25% заработка. Это надо знать, читая либеральную прессу, которая утверждает, что перед войной «за опоздание на работу приговаривали к ГУЛАГу».

С. Г. Кара-Мурза пишет: «К «сталинским репрессиям» относятся приговоры по статье 58 о контрреволюционных и других особо опасных государственных преступлениях (бандитизм, разбой и др.). Это приговоры к высшей мере или к лишению свободы в лагере.

В феврале 1954 года Н. С. Хрущёву была дана справка за подписью Генерального прокурора СССР Р. Руденко, министра внутренних дел С. Круглова и министра юстиции СССР К. Горшенина, согласно которой с 1921 года по 1 февраля 1954 года за контрреволюционные преступления было осуждено 3 777 380 человек, в том числе к высшей мере наказания – 642 980» [61, с. 416].

Об этом документе пишет в энциклопедии и В. В. Суходеев. По его информации в справке указывалось: «за период с 1921 по 1 февраля 1954 года Коллегией ОГПУ, „тройками“ НКВД, Особым совещанием, Военной коллегией, судами и военными трибуналами осуждено (по 58 статье – Л. М.) 3 777 380 человек, из них 642 980 человек приговорены к высшей мере наказания, 2 369 220 человек – к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок до 25 лет и ниже, 765 180 – к ссылке» [145, с. 98].

Других официальных справок не существует. Хотя и эти данные могут быть завышены, но всё-таки они официальные, а все другие строятся на всевозможных слухах, домыслах, фальшивках, сомнительных свидетельствах и неквалифицированных, необоснованных расчётах.

Надо сказать, что Н. С. Хрущёв был заинтересован, как можно в большем количестве репрессированных. И уж если он обращался даже к военачальникам, участникам Великой Отечественной войны, с просьбой-требованием написать плохо о Сталине, если он организовывал подделку и уничтожение документов, то вполне возможно, что он мог потребовать у вышеуказанных должностных лиц при подготовке справки увеличить число репрессированных. Тем более, что со дня смерти И. В. Сталина прошёл почти год, и Хрущёв достаточно укрепился в качестве руководителя государства.

Конечно, Хрущёв мог дать указание завысить количество репрессированных. Но он не мог данные справки завысить значительно, например, на порядок или на несколько порядков, как в настоящее время завышают либералы.

Вместе с тем, необходимо признать, что справка является официальным документом, подписанным соответствующими должностными лицами государства.

Из справки невозможно выделить количество людей, осуждённых (репрессированных) при правлении И. В. Сталина. В справку вошли также лица, репрессированные при правлении В. И. Ленина и почти за год правления Хрущёва. Невозможно выделить и репрессированных при Сталине в довоенное время. Также невозможно установить количество приговоров к смертной казни, приведённых в исполнение. Но, главное, из справки невозможно выделить людей, осуждённых по политическим мотивам.

Профессор истории В. М. Жухрай считает, что в связи с крайне незначительным количеством осуждённых по политическим мотивам (в основном члены правительства и работники НКВД) Н. С. Хрущёв поручил Н. М. Швернику подготовить справку о количестве заключённых, смешав в учёте уголовников и контрреволюционеров, чтобы не было никакой возможности их разделить и выделить репрессированных по политическим мотивам.

Как следует из справки, осуждённых за бандитизм и контрреволюционную деятельность в сумме за 33 года, с 1921 по 01.02.1954 года, набралось 3 777 380 человек, в том числе приговорённых к высшей мере наказания – 642 980 человек.

То есть за указанные 33 года в основном сталинского правления фактически в СССР в год в среднем к смертной казни приговаривалось по 58 статье 19 484 человека. Лгут либералы. Нет миллионов расстрелянных, даже бандитов вместе с политическими, которых либералы, на мой взгляд, совершенно необоснованно причисляют к невиновным, так как, захватив власть, такой «невиновный политический» во многих случаях может оказаться, как, например, Гитлер страшнее тысяч бандитов.

В либеральной России в год гибнет больше людей, чем в сумме гибло от убийств и приговаривалось к смертной казни в сталинское время во всём огромном СССР. «В 1940 году при численности населения СССР 194,2 млн. человек было всего 6549 убийств» [80, с. 151].

С. Г. Кара-Мурза в 2001 году писал, что потери от убийств граждан либеральной России составили около 30 тысяч человек в год [61, с. 212]. «В 1998 году в России в результате преступлений погибло 64 545 человек, и было ранено 81 565 человек» [61, с. 215]. Таким образом, в либеральной России при Ельцине в год гибло людей в два раза больше, чем при Сталине в СССР в сумме приговаривалось к высшей мере наказания и было убито преступниками. Даже при значительном сокращении гибели людей в настоящее время по сравнению с ельцинским временем это соотношение не в пользу сегодняшней России.

Данные факты тоже указывают на то, что не было никаких сталинских репрессий. За политические действия судили в основном представителей высшего руководящего слоя страны и агентов пятой колонны, а их доля по отношению к населению СССР составляла тысячные доли процента, и поэтому никак не могло быть в 1930-е годы ни миллионов, ни десятков миллионов осуждённых и расстрелянных по политическим мотивам.

И самым удивительным в этих мифах о репрессиях является то, что о сталинских репрессиях Хрущёв и Запад заявили, не имея совершенно никаких оснований для подобного заявления. Не исключено, что в 1956 году в подготовке доклада Хрущёву самое активное участие принимала западная агентура.

На Западе в 2006 году отмечали пятидесятилетний юбилей закрытого доклада. Лондонская «Телеграф» охарактеризовала доклад, как «самую влиятельную речь XX столетия», а в США У. Таумбан назвал выступление Хрущёва «подвигом, достойным быть отмеченным в календаре событий» [134, с. 4].

Естественно, возникает вопрос: почему на Западе Хрущёва так прославляют? Ответ однозначен: потому что озвученный во время 20-го съезда КПСС доклад был первым особенно удачным действием, направленным на разрушение СССР.

Н. С. Хрущёв так много раз солгал за время своего правления страной, что англичанин Гровер Ферр написал об этом целую книгу, в которой утверждается: «Как выяснилось, в своей речи Хрущёв не сказал про Сталина и Берию ничего такого, что оказалось бы правдой» [134, с. 4].

Гровер Ферр доказывает, что из всех утверждений закрытого доклада, напрямую разоблачающих Сталина или Берию, не оказалось ни одного правдивого. Но вот уже более полувека не сходит ложь о сталинских репрессиях со страниц художественных произведений и солидных исторических трудов.

В 33 года, указанные в справке, вошли самые тяжёлые периоды, в которые совершается наибольшее количество преступлений: послереволюционный, довоенный, военный и послевоенный периоды времени. Количество осуждённых за бандитизм, разбой, контрреволюционную деятельность в среднем в год за указанный период согласно справки составляло 114 466 человек в год (3 777 380: 33). Пишут неправду либералы. Нет миллионов осуждённых в год, даже бандитов вместе с политическими.

8.2. Кого могли судить как контрреволюционеров

При анализе полученных данных необходимо отметить, что большинство осуждённых за контрреволюционную деятельность имели конкретную вину, нанёсшую ущерб государству в самое напряжённое время, когда страна считала каждую копейку и напрягала все силы для обеспечения безопасности государства и народа. Поэтому лиц, которые нанесли ущерб государству, судили, как контрреволюционеров, шпионов Запада, врагов народа.

По данному обвинению могли судить взяточников, воров, разгильдяев и пьяниц. Если рабочий по причине пьянства и разгильдяйства выводил из строя станок, стоимостью несколько миллионов рублей, то его называли контрреволюционером и судили по статье 58.

Если руководитель предприятия, высокопоставленное лицо области, края или член правительства, а также их заместители и другие должностные лица допускали хищение государственной собственности, и тем самым наносили ущерб государству, то их тоже называли шпионами, контрреволюционерами и судили, как контрреволюционеров по статье 58.

Если специалисты выезжали за границу и заключали за взятку или по причине непродуманности вопроса невыгодную для страны сделку, и, таким образом, наносили ущерб государству, то их тоже называли шпионами, контрреволюционерами и судили, как контрреволюционеров по статье 58.

По этой статье судили также граждан, искажавших историю страны и организовывавших борьбу, участвовавших в борьбе с советским государством (в вооружённой борьбе или подрывной деятельности), работников репрессивных органов.

Советское государство было идеократическим, и судить партийных и государственных руководителей, членов правительства, ВКП(б) отдельных категорий, в отдельных случаях рабочих и должностных лиц за взятки, незаконные приговоры, воровство, разгильдяйство было невозможно по причине ослабления, подрыва основ государства, и их судили, как контрреволюционеров, вредителей, врагов народа.

Много было, как и сегодня, настоящих врагов народа, шпионов, контрреволюционеров, но многие контрреволюционерами были по определению, так как их преступная деятельность наносила ущерб государству, родине в самое трудное время. И если бы указанные категории контрреволюционеров не репрессировали, то они по злому умыслу или разгильдяйству разнесли бы СССР на части за несколько лет и бросили на убой фашистской Германии.

В то время существовало особое совещание при министре внутренних дел СССР (ОСО). Оно выносило приговоры узкому кругу высокопоставленных лиц, то есть узкому кругу элитарной номенклатуры. ОСО было создано в связи с тем, что в традиционном обществе за определённые преступления невозможно было судить высших должностных лиц государства в народном суде и таким образом обнародовать совершённые ими преступления. «За время существования ОСО с 1934 по 1953 годы им были приговорены к смертной казни 10 101 человек» [65, с. 31]. Вероятно, это и есть почти все «политические», приговорённые за 19 лет к смертной казни.

Миллионов осуждённых в год по 58 статье не может быть и потому, что кроме бандитов, судили по этой статье в 1937—1938 годах в основном лиц из сравнительно немногочисленного руководящего состава партии, правительства, ОГПУ, РККА и должностных лиц других государственных органов, которые боролись со строительством социализма в одной отдельно взятой стране, с возрождением русской культуры и истории, с сохранением крестьянского уклада жизни с подворьем, личным скотом, личным участком земли.

Большинство осуждённых за контрреволюционные преступления в основном боролись со всем, что сохраняло Российское государство и русский народ, как нацию. Можно назвать их троцкистами или большевиками евроцентристами, можно назвать космополитами – это не столь важно. Важно другое: ненавидя или проявляя безразличие к судьбе России, они готовили нам погибель. Оставление троцкистов у власти перед войной и в войну для русского народа означало самоубийство.

Именно потому, что государство перестало себя защищать, в 1985—1991 годах к власти в России пришли люди, разрушившие сверхдержаву СССР и превратившие Россию в сырьевой придаток Запада.

Хорошо, что сегодня не стоят у порога России панцирные дивизии Гитлера, а то бы нам пришлось всем умереть. Хорошо, что разрушенную войной страну восстановили при Сталине, а то бы нам пришлось жить в пещерах. Хорошо, что советская власть успела создать нефтяную и газовую промышленность, а то бы нам пришлось голодать.

Чтобы сохранить власть и угодить зарубежным хозяевам, Горбачёв и Ельцин стали ещё больше внимания уделять фальсификации истории России, особенно самого великого и судьбоносного периода правления Сталина. Рой Медведев писал о 5—7 миллионах человек, направленных в лагеря в 1937—1938 годах, О. Г. Шатуновская о 19 млн. 840 тыс. арестованных, из которых 7 млн. расстрелянных, а около 13 млн. погибших в лагерях, Стивен Коэн со ссылкой на Р. Конквеста о 9 миллионах заключённых к концу 1939 года. «В действительности на январь 1940 года во всех местах заключения в СССР находилось 1 850 258 заключённых» [61, с. 418].

И в настоящее время, в 2020 году, правительство России не защищает государство от фальсификаторов и даже их финансирует. Без сомнения, огромный поток денежных средств направляет антисоветчикам и русофобам Запад. И только патриоты, истинные защитники государства и нации, не получают никакой помощи.

8.3. Последняя фаза Гражданской войны перед войной Отечественной

У нас в России мало знают об ужасах революций западноевропейских стран, когда из 20 млн. жителей протестанскими правительствами было сожжено около одного миллиона человек («ведьм»), когда французы убили столько миллионов своих граждан, что долгие годы не могли восстановить численность населения Франции, когда американцы стёрли вместе с жителями десятки городов и деревень Юга.

Как правило, ни западные, ни российские СМИ об этом не вспоминают, но, не умолкая, твердят о «сталинских репрессиях», обеспечивших безопасность страны при сравнительно с Западом незначительном количестве невинно осуждённых; чего, к сожалению, невозможно избежать при решении вопроса безопасности в масштабе всего государства.

Репрессии 1937—38 годов – это последняя фаза гражданской войны, уже в стане красных, между почвенными большевиками и евроцентристами. В 1937 году достигла своего апогея неизбежная борьба между национальными интересами России и стремлениями космополитических сил, так как «большевизм изначально содержал в себе два проекта: один глобалистский, в наиболее чистом виде представленный Л. Д. Троцким («мировая революция»), другой державный российский, представленный И. В. Сталиным («строительство социализма в одной стране») [61, с. 419—420].

Даже вернувшийся в Россию после развала СССР диссидент А. А Зиновьев устами своего героя о репрессиях сказал следующее: «В войну 1941—1945 годов тоже плохо было. Но все были уверены в том, что в Кремле – Сталин, что он не предаст, что он делает всё для победы. И мы выстояли. А тут – глава партии и государства (Горбачёв – Л. М.) … возглавил разгром своей страны» [52, с. 339]. А окажись на месте Сталина предатель?! Наша страна от европейской и японской армий потеряла бы все 195 млн. своих граждан. Цена предательства всегда очень высока.

Далее А. А. Зиновьев пишет: «После того, что у нас произошло после 1985 года, надо, на мой взгляд, в корне пересмотреть оценку сталинских репрессий тридцатых годов… в сторону их оправданности и даже необходимости. Я много думал на эту тему. Сейчас я на сто процентов убеждён в том, что не будь их, мы погибли бы ещё до войны, во всяком случае – в первые же недели войны. Конечно, были перегибы, пострадали многие невиновные, всякие негодяи грели руки на этом. Но в основе своей в правящих кругах и так или иначе связанных с ними кругах на самом деле возникли группировки, которые логикой борьбы выталкивались в лагерь врагов, становились на путь предательства. Сама борьба за построение нового общества порождала раскол людей на враждебные лагеря. И противники сталинской политики так или иначе пополняли ряды потенциальных и актуальных предателей» [52, с. 348].

Если борьбу за безопасность государства накануне войны можно назвать сталинскими репрессиями, то в 1937—1938 годах в СССР имели место репрессии, но, как видно, масштабы их никак не сопоставимы с теми, которые внушили населению враждебные российскому государству силы. Ликвидацией остатков оппозиции и недовольной части номенклатуры, которая в будущей войне могла стать «пятой колонной» противника», репрессии спасли миллионы жизней советских людей.

Рассматривая вопрос репрессий надо иметь ввиду, что во многих случаях речь шла о борьбе между кланами, политическими группировками, а вовсе не о борьбе государства с простыми гражданами. И тот, кто становился жертвой, ещё недавно, возможно, сам был палачом. Вот эти самые кланы, использующие государственную власть в борьбе друг с другом, и разрушили репрессии. «Репрессии разрушили все начавшие складываться через самоорганизацию номенклатурные кланы, ориентированные на групповые цели и ускользающие от контроля. После того, как мы наблюдали действия таких кланов, которые в конце 80-х годов хладнокровно ликвидировали СССР, опасения И. В. Сталина также нельзя считать абсурдными» [61, с. 424].

Либералы уже два десятилетия вбивают в головы граждан России, что репрессии характерны именно для советского социалистического строя, советского коммунизма. Причём утверждают об этом, не имея никаких фактов, доказывающих репрессивность советского государства. Напротив, исторические факты, приведённые ранее, показали, что по сравнению со странами Запада СССР, как и Россия, за всё время её существования, являлся самой гуманной страной. И мы сегодня живы, и Россия ещё не погибла именно потому, что в октябре 1917 года большевики одержали победу над либералами и пришли к власти.

«Из проектов универсального жизнеустройства самым беззаветным и безжалостным был, конечно, либерализм, воспринявший свою страсть от Реформации (кальвинизма) и учения о предопределённости. Отсюда и массовые сожжения „ведьм“ вплоть до XVII века, и террор якобинцев, и повешение детей за мелкую кражу в лавке в Англии XIX века, и геноцид индейцев вплоть до 30-х годов прошлого века, и необычайная жестокость немецких фашистов, и необычайная жестокость американцев во Вьетнаме» [61, с. 428].

Для либералов не существует нравственных преград в достижении своих целей. Мессианизм евроцентристского или, как ещё его называют, космополитического крыла большевиков (его самым полным выражением был Троцкий) был симметричен структурам либерализма. Здесь – тот же детерминизм и сверхчеловеческое право на универсальный проект. Перманентная революция! Децимарий в отношении колеблющихся. В своих действиях либералы никогда не принимали во внимание интересы России и народов, проживающих на её территории. Возникшие в Англии протестанты затмили все ужасы католической инквизиции.

«Иной была идущая от Православия, хотя и в виде ереси, утопия почвенных большевиков (Лев Толстой – зеркало русской революции). Поиск града Китежа означал – уже в апреле 1917 года – отказ от мессианизма мировой революции, отступление к «строительству социализма в одной стране». Ведь именно за это советский проект был проклят как «славянофильство», как измена марксизму – и бундовцами, и эсерами, и нынешними марксистами – ортодоксами вроде Бузгалина и Бутенко.

Но ведь этот «выход из революции» в стране, которая была очагом революции, и не мог совершиться без насилия. Кого оплакивает общество «Мемориал»? Факельщиков мировой революции, «комиссаров в пыльных шлемах». Кого проклинает? Тех, кто не желал стать дровами в мировом костре и вышиб факелы из рук» [61, с. 428].

Необходимо сказать и о том, что «к мессианству русской революции, к общему нашему горю, примешался особый мессианизм радикального еврейства, который был порождён кризисом традиционной еврейской общины. Об этом достаточно писали и русские философы начала века, и видные сионисты. К сожалению, вместо тактичного и ответственного подхода к этой теме мы видим сегодня политическую суету, попытку увести от этой темы истерическими обвинениями. На деле речь идёт именно о страстном состоянии радикалов – евреев всех направлений, которое стоило крови всему обществу и особенно русским [61, с. 430].