Лена Обухова
Тихие шаги
Глава 4
18 июня, пятница
г. Шелково
Андрею Соболеву показалось, что запах он почувствовал еще до того, как лифт открылся, выпуская его на этаж. Дверь, обычно закрывающая доступ в общий коридор, была распахнута и чем-то подперта, окно – открыто, но это не очень помогало. В носу сразу защекотало, желудок заволновался.
Ему, конечно, и раньше доводилось сталкиваться с залежавшимися трупами, но к такому просто невозможно привыкнуть.
С запахом разлагающегося тела смешивался сигаретный дым: им тянуло из-за двери на лестницу. Оттуда также доносились приглушенные мужские голоса. В общем коридоре, заставленном велосипедами, самокатами и детскими колясками, топтался молодой участковый весьма нездорового вида, что можно было понять: Соболеву тоже уже было нехорошо, а он здесь меньше минуты. Участковый сразу узнал его, – им уже доводилось пересекаться, – отнял от лица руку со сложенным платком, которым пытался закрывать нос, поздоровался и тихонько сообщил, кивая на распахнутую дверь одной из квартир:
– Ваши уже там.
Едва войдя в квартиру, Соболев сразу столкнулся с Карпатским. Тот стоял в небольшой прихожей, подпирая плечом стенку и заглядывая в единственную комнату. На лице у него красовалась медицинская маска, но он все равно прижимал поверх нее ладонь, пытаясь защититься от тошнотворной вони.
– О, Слав, привет, – весело поздоровался Соболев, протягивая коллеге руку. – С возвращением.
Карпатский обернулся, пожал протянутую руку и проворчал:
– Словами не передать, как я рад снова быть с вами. Ты маску лучше тоже надень. Не спасает, но все ж полегче.
Он кивнул на небольшую тумбу под висящим на стене зеркалом, на которой лежала вскрытая упаковка. Соболев не стал пренебрегать советом.
– И что тут у нас? – поинтересовался он, тоже заглядывая в комнату, но не переступая порог, как будто за этой воображаемой чертой запах становился еще сильнее.
В небольшом помещении на разобранном диване лежало тело, по поводу которого они все здесь собрались. Логинов уже склонился над ним. С их места было видно только вздувшуюся руку, скорее всего, мужскую, и потемневшую кровь, которой было залито светлое постельное белье.
– Дмитрий Кочергин, двадцать четыре года, судя по документам, приезжий. Со слов хозяина квартиры, заселился три месяца назад. Пока не знаем, приехал ли он в Шелково тогда же или просто переехал в новое жилье, – весьма монотонно принялся перечислять известные факты Карпатский. – Работал предположительно в местном фитнес-центре, тренером. Если, конечно, не соврал хозяину при заселении, это надо будет проверить.
– В фитнес-центре? Том, что на проспекте?
– Не, в том, что ближе к новостройкам.
Соболев понимающе кивнул и предположил:
– Жил один, я так понимаю, и на работе сразу не хватились?
– Очевидно. По словам Димыча, он тут дня четыре лежит. Пока соседи почувствовали запах, пока вызвали участкового, пока тот связался с хозяином… Дверь оказалась заперта изнутри на щеколду, хотели вызывать МЧС и срезать с петель, но хозяин оперативно организовал мастера по взлому. Все окна, кстати, были закрыты, да и десятый этаж – не добраться в любом случае.
– Так это естественная смерть? – Соболев нахмурился, снова посмотрел на пятна крови и тут же поправился: – Точнее, самоубийство?
– Весьма маловероятно, – отозвался со своего места Логинов, поднимаясь с корточек и оборачиваясь к коллегам. Лицо его тоже закрывала маска, но куда более серьезная, похожая на респиратор. – Подойдите, взгляните на это.
Соболев с Карпатским страдальчески переглянулись, но в комнату все же вошли, чтобы посмотреть поближе. Теперь, когда они увидели тело полностью, версия самоубийства отвалилась сама собой, но Логинов все же проговорил вслух:
– Видите, как рассечена и раскрыта грудная клетка? Самому так не вскрыться, болевой шок убьет раньше.
– А если под наркотой или чем-то подобным? – все же уточнил Соболев, слегка морщась от малоприятного зрелища.
– Даже если, – выразительно хмыкнул Логинов, – он вряд ли смог бы убрать куда-нибудь инструмент, которым это делал, а рядом ничего такого нет.
– То есть версия самоубийства исключается, – резюмировал Карпатский. – Тогда как убийца покинул квартиру?
– Это уже не ко мне вопрос. Мое дело факты зафиксировать, выводы и версии – дело следствия.
– А где оно, кстати? – поинтересовался Соболев.
– На кухне, – едва заметно кивнул в обозначенном направлении Карпатский.
– Кто?
– Кто-кто… Войтович.
Соболев тихо выругался. После отъезда Велесова толковых, пытливых следователей в Шелково почти и не осталось, но среди тех, кто продолжал работать, Войтович был самым печальным вариантом. Мужику оставалось меньше года до пенсии, а он и прежде особым рвением не отличался. Теперь же и вовсе стремился закрывать дела как можно скорее.
Нелестный комментарий сработал почти как заклинание: прежде закрытая дверь в кухню отворилась, из помещения сначала выскользнул совершенно зеленый мужчина лет сорока с небольшим, вероятно, хозяин квартиры, поспешивший выбежать в общий коридор, а за ним – пожилой следователь. Тот с деловым видом убрал в папку какие-то бумаги и посмотрел на оперативников. Выражение лица, как и у них, скрывалось за медицинской маской, но по глазам казалось, что он улыбается.
– Ну что, ребят, я поехал. Вы тут заканчивайте, вывозите тело. В принципе, все понятно. Оформим как самоубийство, ибо других вариантов я не вижу.
Соболев и Карпатский мрачно переглянулись.
– В смысле? – буркнул последний. – Эксперт утверждает, что самому так не вскрыться, да и инструмента рядом с телом нет.
– Квартира была закрыта? – строго уточнил Войтович. И сам ответил: – Была! Как и все окна. А это значит, что никто отсюда после смерти парня не выходил. Значит, когда умер, он был один. Значит, самоубийство. Какие еще могут быть версии?
– Что же он, себя голыми руками разорвал? – пробормотал Соболев, вопросительно глядя на Логинова и как бы прося его подтвердить или опровергнуть это предположение.
– Это физически невозможно, – отозвался тот ровным тоном, выразительно глядя на следователя. – Да и пальцы его не испачканы в крови. Должен быть инструмент.
– Ну, мало ли… – протянул Войтович, недовольно глядя на них. – Дверь же без нас вскрывали. Еще и какие-то левые взломщики. Здесь куча народу успела побывать: участковый, хозяин, может, кто из соседей проскользнул. Любой мог забрать.
– На хрена? – резковато поинтересовался Карпатский.
– Мало ли среди людей клептоманов, которые тащат все подряд! Так, ребят, я что-то не пойму, вам заняться нечем? – Недовольство Войтовича переросло в откровенное раздражение. – Хотите проверять обстоятельства? Проверяйте. Сможете другую версию обосновать – пожалуйста. А я поехал. У меня дел и так по горло.
Сняв с лица маску, он сунул ее в карман весьма заношенного пиджака и торопливо вышел из квартиры.
– Не думал, что скажу это однажды, но я чертовски скучаю по Велесову, – протянул Соболев. – У парня случались сумасшедшие версии, но в откровенной глупости он ни разу замечен не был.
– Это не глупость, – возразил Карпатский. – Это лень и наплевательское отношение к работе.
– Может, оно и так. Ладно, а что твоя интуиция говорит?
Соболев задал вопрос, стараясь выглядеть серьезным, но заметил, как Логинов под маской улыбнулся. Над тем, как Карпатский доверял своей интуиции, порой идя против фактов, все подшучивали. Правда, чаще за спиной коллеги.
Карпатский хмуро посмотрел на обоих и буркнул:
– Говорит, что мы еще хлебнем дерьма с этим делом.
– И тут я с ней полностью согласен, – хмыкнул Соболев. После чего снова переключил внимание на Логинова: – Димыч, что еще можешь сказать? Зачем его так вскрыли? Убийца взял на память что-то из внутренних органов?
– Самое странное, что ничего подобного. Все на месте, ничего не тронуто. На первый взгляд, ничего не добавлено.
– Не добавлено? – переспросил Карпатский удивленно.
– Ну, я вижу две причины для раскрытия грудной клетки: или что-то забрать, или что-то положить. Для убийства достаточно глубокого ранения в той же области.
– Есть еще один вариант, – мрачно заметил Карпатский после недолгого молчания. – Просто посмотреть. Уж не знаю, что там хотел увидеть убийца.
– Как вариант, – согласился Логинов задумчиво. Потом обернулся к телу, скользнул по нему хмурым взглядом. – Похоже, что доступ хотели получить к сердцу. И знаете, что странно?
– Кроме всего того, что мы уже обсудили? – иронично уточнил Соболев.
Логинов кивнул, словно той самой иронии не заметил, и ответил на собственный вопрос:
– Отчасти Войтович прав. Похоже, что грудину раскрывали голыми руками. Не знаю, чем разрезали, это надо края раны подробно изучать, но после того, как ткани рассекли, похоже, что в разрез просто засунули пальцы и потянули в стороны.
– О, господи, – выдохнул Соболев тихо, потирая рукой лоб.
От отвратительного запаха кружилась голова, тошнота все настойчивее подступала к горлу, а каждая новая подробность делала будущее расследование все более и более мерзким.
– Ясно, – чуть сдержаннее отозвался Карпатский. – Мы с Андреем тогда пока пойдем по соседям, может, кто чего видел или слышал. Здесь осматриваться будем, когда тело увезут, иначе невозможно просто. Но пока оно здесь, надо каждый сантиметр сфотографировать. Нам нужно понять, как убийца мог покинуть квартиру.
– Хорошо, – кивнул Логинов, возвращаясь к телу. Но когда Соболев с Карпатским уже собирались выйти в общий коридор, снова окликнул их: – Ребят, что еще хотел добавить. Парень наш хоть и крепыш, но, когда его убивали, совершенно не сопротивлялся. То ли крепко спал и не успел проснуться, то ли его чем-то опоили. Это я смогу сказать после токсикологической экспертизы. Но следов борьбы нет совсем.
Глава 5
18 июня, пятница
г. Москва
Денису Савину показалось, что он едва успел уснуть, прежде чем его разбудил звонок мобильного. Не разлепляя глаз, он на ощупь нашел на прикроватной тумбочке смартфон и поднес к уху, так и не взглянув на экран.
– Алло? – прохрипел сонно.
В динамике раздались только какие-то шорохи и щелчки.
– Говорите, я вас слушаю…
И снова только тихое шипение или что-то вроде того. А потом звонок был сброшен, раздались гудки. Денис все-таки разлепил веки и посмотрел историю вызовов. Последним в списке значился номер, которого не было в его телефонной книге.
– Чертовы спамеры, – проворчал он, бросая смартфон рядом с собой на кровать и переворачиваясь на бок.
Однако слабую надежду на то, что ему удастся снова уснуть, вскоре пришлось оставить. Спать хотелось, как это часто бывало, но мозг уже разгонялся, явственно давая понять, что возвращаться в режим сна не собирается.
Денис со стоном сел на постели и посмотрел на часы, среди прочего измерявшие, как долго ему удалось проспать. Чуть больше пяти часов – не так уж плохо! А если бы не звонок, мог бы спать и дальше. Надо завести привычку ставить телефон на беззвучный режим каждый раз, когда надеешься уснуть.
Он встал, подошел к окну и немного отвел в сторону плотную штору. В комнату хлынул яркий дневной свет и больно ударил по глазам, заставляя вернуть светонепроницаемую ткань на место. Конечно, у нормальных людей день был в разгаре, но Денис уже три года не выбирал, когда уснет. Сегодня, например, удалось сделать это только утром. Но он уже привык и приспособился к этому, хотя до сих пор жалел о том, что из-за чертовой бессонницы пришлось оставить хорошую работу. То, чем он занимался сейчас, позволяло иметь более или менее свободный график и финансово держаться на плаву, но удовлетворения не приносило.
Зевнув, Денис поплелся в ванную комнату, чтобы умыться. Пока чистил зубы, задумчиво смотрел на себя в зеркало, но собственного отражения не видел. В голове всплывали тревожные, местами откровенно пугающие образы, которые вполне могли быть воспоминаниями мучительного кошмара. Прополоскав рот, Денис нахмурился.
Образы донимали его и за завтраком, по времени и объему больше похожему на обед, но, покончив с едой, он усадил себя за письменный стол, разбудил ноутбук и посмотрел, что успел написать за бессонную ночь.
Результат порадовал: была готова новая статья в блог и половина лекции, которую ему предстояло читать всего через несколько дней. Конечно, все требовало хорошей редактуры, в первую очередь статья. Лекцию он все равно будет читать по памяти, а вот позориться ошибками в блоге не хотелось.
Он занялся работой, но она упорно не шла. Вместо текста перед глазами раз за разом появлялась мужская грудь, покрытая черными, местами седыми волосами, рассеченная по вертикали чуть выше солнечного сплетения. Из раны сочилась кровь, которую никто и не думал останавливать, поверх разреза лежал только небольшой камень. Это был не самый пугающий и даже не самый тревожный образ из тех, что крутились в голове, но это Денис видел яснее всего. Прочее… путалось.
Через какое-то время он бросил попытки сосредоточиться на работе и принялся собираться. Ему часто приходилось уезжать куда-нибудь на пару дней, поэтому сумка лежала под рукой, как и дорожный набор гигиенических принадлежностей. Сбор вещей не занял много времени.
Денис вызвал такси и сразу вышел из квартиры, намереваясь дождаться его у подъезда. Погода стояла прекрасная, так почему бы немного не подышать?
Лифт долго не ехал, заставляя нетерпеливо топтаться на площадке, то прогоняя образы из головы, то, наоборот, возвращая их и пытаясь рассмотреть. Когда звуковой сигнал возвестил о прибытии кабины, Денис торопливо повернулся и шагнул к поехавшим в стороны дверям.
Как ему удалось удержаться и не рухнуть в бездну, он сам не понял. Нога уже пересекла порог и была готова наступить на пустоту, а вес тела – последовать за ней, когда слегка затуманенное постоянным недосыпом сознание зафиксировало отсутствие кабины. Свободная рука едва успела зацепиться за стену и удержать его от фатального шага.
Денис шарахнулся назад, чувствуя, как в ужасе колотится сердце. Еще бы! Тринадцатый этаж! Если бы он шагнул вперед и не удержался, со дна шахты его соскребали бы…
Пока он стоял, прижавшись спиной к стене, и пытался выровнять дыхание, дикими глазами таращась на пустую шахту, двери с тихим скрежетом закрылись.
Вот же дрянь какая! Сколько лет живет в этом доме, а такого ни разу не случалось. Он, конечно, слышал, что так бывает, но никогда до конца в это не верил. Особенно в то, что можно вот так шагнуть в пустоту, не заметив, что лифт не доехал.
Справившись с приступом паники, Денис снова подошел к лифту и ткнул в кнопку вызова. Двери сразу разъехались в стороны, лифт даже гудеть не стал, все-таки привозя кабину на нужный этаж.
Потому что она и так стояла на месте. Под потолком тускло светила знакомая лампочка, в зеркале на стене отражалось ошалевшее лицо Дениса. Он осторожно наклонился вперед, заглядывая в кабину, как будто подозревал, что она может исчезнуть, если немного изменить угол зрения. Однако ничего не изменилось.
Снова схватившись рукой за стену, Денис осторожно потрогал кончиком ботинка пол, проверяя его реальность. Тот оказался очень даже настоящим, твердым.
Пока он изучал кабину, время ожидания вышло и двери попытались закрыться, но Денис удержал их. Однако переступить порог все еще не торопился. История с другим лифтом тревожила сознание. Ведь кабины только что не было, он нисколечко в этом не сомневался! Так откуда она взялась? И куда она его повезет? Не в ту ли самую преисподнюю, как утверждается в одной дурацкой городской легенде?
– Да ну его на фиг, – пробормотал Денис себе под нос, повернулся и направился к выходу на лестницу.
Лучше уж пешком дойдет. Целее будет.
Глава 6
18 июня, пятница
г. Шелково
Кабинет давно наполнился запахом свежесваренного кофе, а кофеварка перестала фыркать, но Карпатский все сидел за столом, потирая переносицу, и никак не мог заставить себя встать, чтобы налить напиток в кружку. Его преследовал запах трупа, четыре дня пролежавшего в закупоренной квартире в летнюю жару. Казалось, тот въелся в волосы, одежду, даже кожу, поэтому тошнота то и дело подступала к горлу. Карпатский злился на себя за непонятно откуда взявшуюся впечатлительность. Он ведь и раньше с таким сталкивался и, как ему самому казалось, справлялся куда лучше. То ли стареет, то ли сказался вынужденный отпуск, продлившийся почти две недели.
Дверь в кабинет резко распахнулась, впуская Соболева, с энтузиазмом жующего шаурму. Вот уж кому все нипочем: даже вздувшиеся трупы аппетит не портят! Впрочем, учуяв запах мяса и специй, Карпатский понял, что и сам проголодался. Вполне ожидаемо: вторая половина дня, а он сегодня только завтракал. Впрочем, идти за едой – в столовую или ларек – было лень, поэтому он все же ограничился сладким кофе. Но появление напарника хотя бы подвигло его на то, чтобы все-таки дойти до противоположного конца кабинета, где стояла кофеварка, и наполнить кружку.
– Что ты на меня так смотришь? – не выдержал Соболев, поскольку Карпатский продолжал на него коситься, размешивая сахар. – Я сегодня еще толком не ел! Что мне теперь, с голоду помереть?
– Да я не осуждаю, я завидую, – хмыкнул тот, делая осторожный глоток и присаживаясь на край подоконника. – Сейчас в фитнес-центр поеду, может, тоже по пути что-нибудь перехвачу. Ты, кстати, со мной?
– Да чего нам там вдвоем делать-то? – отмахнулся Соболев. – Сам справишься. Я лучше пока уточню, когда к нам парень этот, такой красивый, приехал, и чем он на прежнем месте занимался. Может, он судьбу свою на хвосте притащил?
– Может, – согласился Карпатский задумчиво. – Но я бы еще для полноты картины поискал похожие случаи.
– Что, опять серийника сватаешь? – нахмурился Соболев.
Не любил он серийных убийц. Впрочем, кто их любит?
– Интуиция мне подсказывает, что это не убийство на почве алчности, мести или страсти, – хмыкнул Карпатский. – Больше похоже, что мы имеем дело с больным на всю голову маньяком. А они редко успокаиваются на одной жертве.
– К тому же этот, судя по всему, умеет просачиваться сквозь стены. Иначе ума не приложу, как он выбрался из запертой изнутри квартиры!
– Ну, по крайней мере, у нас есть свидетель, который видел, как в нее кто-то входил.
Опрос соседей редко давал результат, особенно если рядом с местом преступления не жила какая-нибудь бдительная пожилая дама, но в этот раз им по-настоящему повезло. Посреди ночи мужчине из квартиры в противоположном конце коридора не спалось, и он вышел на лестницу покурить. Дома жена не разрешала, даже на застекленном балконе. Уже возвращаясь к себе, мужик заметил у дверей соседской квартиры девушку. Обратил на нее внимание по нескольким причинам.
Во-первых, девица была очень уж хороша: не просто стройная, а какая-то спортивная, с накачанной попой и красивыми ногами, обтянутыми тонкими лосинами. К тому же блондинка с длинными, чуть ниже лопаток, волосами. В общем, было на что посмотреть.
Во-вторых, было уже очень поздно: около двух часов ночи, а, может, и чуть больше. То есть не самое обычное время для визитов. Девушка совершенно точно с парнем не жила: сосед видел ее впервые, а парня однажды уже успел заметить с другой. Тоже красоткой, кстати.
Имелось еще и в-третьих, заставившее мужчину не просто бросить взгляд на девицу и пойти спать, а задержаться у глазка до тех пор, пока соседская дверь не открылась и гостья не вошла. Дело в том, что он не слышал, чтобы на этаж приехал лифт. Мужик, конечно, курил на лестнице, но дверь на нее плотно не закрывается. Да и в любом случае в звенящей ночной тишине его невозможно не услышать. По лестнице красотка, соответственно, тоже не поднималась и не спускалась, он бы ее увидел. Так откуда же она взялась? Точно не из другой квартиры.
– Я потому и запомнил это все, – с энтузиазмом сообщил неожиданный свидетель. – Потому что не понял, как это возможно. Потом решил, что она, должно быть, не приходила, а просто из его же квартиры и вышла, а потом вернулась. Ну, мало ли? Поссорились молодые, она сначала хотела гордо уйти, а потом сообразила, что в такое время оказаться на улице в нашем районе чревато… Или понадеялась, что он за ней пойдет… ну там, останавливать станет, а он не стал. В общем, передумала уходить, потому и вернулась. Только так она у той двери оказаться могла.
По его же утверждению, случилось это в ночь с воскресенья на понедельник, что совпадало с приблизительной оценкой Логинова о времени смерти парня: в ту ночь он и погиб.
Они предположили, что девушка может быть связана с работой жертвы: коллега-тренер или кто-то из клиентов, поэтому в фитнес-центр Карпатский ехал еще и для того, чтобы попытаться найти ее. Даже если она не убийца и в ту ночь все-таки уехала до гибели Дмитрия Кочергина, могла что-то видеть. Или что-то знать о его делах, знакомствах или конфликтах.
– Уже что-то, – согласился Соболев, прожевав очередной кусок. – Но этого мало.
– Вот и поищи похожие случаи. Может, кто-то до нас уже нашел ответ на вопрос, как выбраться из запертой квартиры. Если не в таком же преступлении, то хотя бы в похожем.
– Ладно-ладно, поищу!
Едва Соболев успел пообещать это, как на столе у него зазвонил телефон. Он снял трубку, пару раз угукнул, потом вдруг весь как-то подобрался и сказал, напряженно глядя на Карпатского:
– Да, конечно, пусть проходит, мы на месте и ждем его.
Повесив трубку, он торопливо завернул остатки шаурмы в пакет и отложил в сторону, а рот и руки вытер салфетками.
– Кого это мы ждем? – удивился Карпатский.
– Слав, ты только сразу не психуй, ладно? – попросил Соболев.
– Так себе начало, но я обещаю постараться. В чем дело-то?
– Я тут парня одного пригласил, чтобы он на наше большое дело взглянул. Со стороны, так сказать, и… чуть под другим углом.
«Большим делом» они между собой называли все странные события, так или иначе связанные с Медвежьим озером, недавно открытой там гостиницей, четой Федоровых, а заодно – Дианой Стрелецкой и Денисом Савиным, регулярно оказывающимися втянутыми в эти события. Соболев, как и Дмитрий Логинов, усматривал в происходящем связь с серией убийств по мотивам городских легенд, произошедшей четыре года назад. В этот раз за разрозненными на первый взгляд преступлениями тоже мог стоять кто-то один или группа лиц, действующих в сговоре.
– Под другим углом? – только и успел переспросить Карпатский.
Соболев не успел пояснить, что имел в виду: в дверь коротко постучали, оповещая о намерении войти, после чего та сразу распахнулась. На пороге появился высокий мужик в светлых джинсах и футболке с енотом. Выглядел он лет на пять старше них, в темных волосах заметно белела седина, но держал себя в хорошей физической форме, а жизнерадостная улыбка говорила то ли об удавшейся жизни, то ли просто о легком характере.
– Доброго дня, господа, – поздоровался гость, входя в кабинет и закрывая за собой дверь.
Взгляд его скользнул по Карпатскому и сразу перескочил на Соболева, в нем мелькнуло узнавание.
– Андрей Владимирович, если не ошибаюсь?
– Можно просто Андрей. – Соболев чуть натянуто улыбнулся, подошел к гостю и пожал руку в знак приветствия. – Спасибо, что приехали.
– Да не за что, мне самому интересно.
Карпатский несколько картинно кашлянул, напоминая о своем присутствии и желании услышать объяснение происходящему. Соболев обернулся и указал на него рукой.
– Знакомьтесь: мой коллега майор Карпатский, Вячеслав Витальевич.
– Очень приятно, – улыбчивый мужик шагнул к нему, протягивая широкую ладонь. – Дементьев Владимир Петрович, следователь Института исследований необъяснимого.
– Какого института? – переспросил Карпатский, пользуясь тем, что его рука занята кружкой и не торопясь с ответным приветствием.
– Ну того самого, в котором Нурейтдинов работает, – напомнил Соболев с оттенком неловкости. – Помнишь его?
Еще бы Карпатский не помнил! Чего он не понимал, так это что случилось с напарником, если он решил позвать на помощь какого-то шарлатана?
– Я также прежде был следователем Следственного Комитета в Санкт-Петербурге, – добавил Дементьев, ничуть не задетый холодной встречей. Руку он так и не убрал.
– Это принципиально меняет дело, – решил Карпатский, но в голосе его по-прежнему звучали нотки сомнения. Однако протянутую ладонь он все же пожал. – И что же в вашей жизни пошло не так?
– Да уволили меня, – отмахнулся Дементьев, явно ничуть об этом факте не жалея. – Но опыт, как говорится, не пропьешь. А навыки мои в другой сфере пригодились. Кстати, мы не шарлатаны, у нас вполне официальная организация, мы даже бюджетное финансирование получаем, поэтому полиции помогаем бесплатно.
– Сомневаюсь, что наше начальство согласится оформить соответствующий запрос, – заметил Карпатский, покосившись на Соболева.
– Им это не нужно, – заверил тот.
– Тем более речь, как я понимаю, не идет о полноценном расследовании с нашей стороны, – добавил Дементьев. – Я здесь фактически просто как консультант. Андрей попросил взглянуть на материалы нескольких дел, проанализировать их и дать свою оценку, сформулировать версии.
– Слав, мы с тобой просто опера, – пояснил свое решение Соболев. – Нам вдвоем не потянуть это. Нужен следак, а ты сам видишь, с кем тут приходится работать.
Да уж, кто-то вроде Войтовича им точно не поможет, а этот Дементьев выглядит вполне адекватно. Во всяком случае, интуиция Карпатского ничего против него не имела.
– Согласен, помощь нужна. Но давайте договоримся: из кабинета ничего не выносить, работаете только здесь. Ну и про тайну следствия, думаю, вам напоминать не требуется? Даже если официально расследования нет, не стоит обсуждать его с посторонними. И особенно с господами Федоровыми. Идет?
Дементьев заверил, что его этот формат полностью устраивает и он готов приступить немедленно.
– Я в Шелково только на выходные, по крайней мере, пока план такой.
– Из Питера приехали? – Насколько Карпатский помнил, ИИН этот базируется в северной столице, во всяком случае, Нурейтдиновы были оттуда.
– Да нет, я в Москве живу, у жены. Когда не в командировке, конечно.
По лицу Дементьева вновь расплылась такая счастливая улыбка, что захотелось в него плюнуть. Просто из зависти. Покосившись на Соболева, Карпатский понял, что нехорошее чувство посетило не только его.
– А жена не обижается, когда вы на выходные по работе уезжаете? – поинтересовался Соболев, вручая Дементьеву стопку папок.
– Во-первых, она любит, когда я уезжаю, ей в одиночестве работается легче. Она у меня писательница…
– Известная? – не удержался Карпатский.
– Марина Вранова. Слышали?
– Нет.
– Можно подумать, Слав, ты книжки читаешь, – насмешливо фыркнул Соболев.
Карпатский недовольно зыркнул на него, но оспаривать замечание не стал. Дементьев же продолжил:
– А во-вторых, она иногда ездит со мной, так что мы здесь вместе. Ей очень захотелось взглянуть на Медвежье озеро, такие места ее… вдохновляют.
– Вы остановились в той гостинице? – напряженно уточнил Карпатский.
Дементьев беззаботно кивнул, уже сунув нос в одну из папок.
– Конечно, надо же изучить ситуацию и изнутри. К тому же там красиво.
– Что ж, удачи вам. Можете пока работать за моим столом, я сейчас уезжаю.
Дементьев поблагодарил и тут же принялся устраиваться, а Карпатский решил, что ему пора, если он хочет успеть отработать коллег погибшего сегодня. Однако вопрос гостя заставил его задержаться:
– Хочу сразу уточнить: в этих папках все, что мне нужно знать? Или есть что-то, что вы не стали указывать в официальной документации?
Соболев тут же пытливо посмотрел на Карпатского, вероятно, предлагая ему подробнее рассказать об убийстве Марии Зайцевой. Знал, что он тогда не все описал. Карпатский даже вслух ни разу не произнес того, что тогда увидел. И почти убедил себя в том, что ему померещилось.
– Диане Стрелецкой недавно прислали такой же медальон, какой до этого получила Юлия Федорова. Его прислали с той же формулировкой: «Это тебе за прошлый раз».
– Ты мне не говорил, – уязвленно заметил Соболев.
– Не успел еще. На медальоне эксперт обнаружил следы ДНК Марии Зайцевой. Там прочитаете, кто это.
Дементьев кивнул, записывая информацию на отдельный листок, после чего поинтересовался, как именно Дианой был получен медальон. Пришлось рассказать. К его чести, никаких сомнений в правдивости слов Дианы он не выказал.
«Может, от его участия и правда будет толк», – подумал Карпатский, направляясь к машине.
И на всякий случай записал имя жены-писательницы.
