Леа Рейн
Мерцание бездушных звезд
– Вообще-то, не думаю. Но раз нашла, она твоя.
– Класс! – Я спрятала трофей обратно.
Разрешения Томаса мне было вполне достаточно.
– Кстати, домой поедем немного окружным путём.
– Это как?
– Через космос. Если ты не против.
Глава 7. Первый землянин в космосе
Не знаю, почему Томас предложил мне побывать в космосе, но отказываться я не стала. Остаток шоу я провела в предвкушении нового путешествия, размышляя только о том, что ждет меня дальше. О происходящем сейчас я думать уже не могла. В волнении я проглотила остатки салата и запила их соком. Разум был так затуманен, что я снова начала сомневаться, реально ли все это.
После того как Томас расплатился пачкой долларов за наш ужин, мы покинули «Sands» и вернулись на парковку. Оттуда переместились магическим образом – точнее, с помощью телепортации – на корабль в круглую комнатку с креслами. Если в прошлый раз мы оказались сидящими на креслах, то в этот нас забросило на стол. Мне повезло, потому что я оказалась стоящей на стеклянной столешнице, а вот Томасу не очень – его буквально вышвырнуло, и он свалился спиной на стол, прокатился по нему и рухнул на пол.
– Твою ж… – болезненно проговорил он, поднимаясь и потирая поясницу. – Иногда мне кажется, что она меня ненавидит и делает это специально.
Я спрыгнула и подобралась к Томасу.
– Ты в порядке?
– Да. Я уже к такому привык. Хоть бы при гостях меня не позорила, эх, ты… – Он пригрозил потолку кулаком и двинулся в комнату управления. – Вернемся к нашему окружному пути. Вернее, это не совсем окружной путь. Скорее, ещё одно путешествие во времени. Я хочу тебе кое-что показать. До этого я ни одного землянина не возил на своём корабле, это так странно… – Томас окинул меня оценивающим взглядом, будто размышляя, выдержу ли я испытание, которое он для меня подготовил. – Ну ладно. Хочется тебе показать, с чего все начиналось. Это было знаменательное для истории Земли событие, которое также много значит и для истории Марса. Не будь этого дня, не было бы и нас сейчас здесь.
– Какого дня?
– 12 апреля 1961 года. На околоземную орбиту был запущен пятитонный спутник «Восток-1». На его борту был человек. И это был первый землянин в космосе.
– Первый землянин? – переспросила я.
– Именно.
Не знаю, что меня смутило в этой фразе, но прозвучала она немного странно. Впрочем, Томас так и называет нас – «земляне», как и надлежит называть нас классическому инопланетянину.
– Ready aim fire4! – провозгласил он и почесал затылок. – А нет, перепутал. Ready steady go5! – Он набрал новые числа на сенсорном экране под одним из штурвалов, а потом подобрался к другому и сделал то же самое.
Корабль дернулся. Я снова полетела назад и врезалась в спинку кресла. Чтобы меня больше не мотало из стороны в сторону, я ухватилась за эту спинку и стала глядеть в лобовое стекло. Золотые пески Невады мгновенно сменились непроглядной тьмой.
Была ли это тьма космоса или же какая-то другая, я понять пока не успела.
– Упс, немного не той стороной, – пробормотал Томас и повернул штурвал управления кораблем.
«Санта-Мария» медленно развернулась, и через некоторое время вид из окна заполнился Землей.
– Мы находимся в тени Земли. По-прежнему в Западном полушарии. Точнее, над ним. Гляди, там летит корабль с Гагариным на борту.
– Мы что, уже в космосе? – глупо спросила я и глянула в указанную Томасом сторону.
Серебристый корабль странной шарообразной формы и с торчащими в разные стороны антеннами проплыл мимо нас на достаточно большой скорости. Признаться, он был очень похож на корабль инопланетян из научно-фантастических фильмов. Сейчас, в нашем времени, космические корабли изображают совсем не так. Они больше похожи на супернавороченные самолеты, способные выходить в космос без ракеты-носителя. И теперь мне ещё больше захотелось узнать, как выглядит корабль Томаса, ведь мы тоже вышли в космос без ракеты. Не летающая же это тарелка, в самом деле? Хотя круглая форма комнаты меня действительно наводила на такую мысль.
– Для первого раза неплохо летит, – прокомментировал Томас. – Можем полететь за ним.
Томас что-то нажал, и «Санта-Мария» пустилась вдогонку за «Востоком-1».
– Ты что, хочешь его догнать? – удивилась я.
– Он все равно нас не увидит. А вот мы его – да.
«Санта-Мария» была быстрой, поэтому мы догнали «Восток-1» за считанные секунды и стали лететь рядом с иллюминатором. Окошко было очень маленьким, но нам удалось разглядеть космонавта. Он был в ярко-оранжевом скафандре с белым шлемом, на котором яркими буквами было написано «СССР». Гагарин выглядел очень молодо. На вид ему было не больше двадцати пяти лет. Круглое лицо с гладкой кожей, крупный нос и мягкая улыбка. Он глядел в иллюминатор и улыбался, рассматривая вид, который открывался его глазам. Его можно было бы назвать вполне счастливым, если бы не напряженно сдвинутые к переносице брови и капельки пота, которые покрывали лоб. Все-таки космос космосом, а полет был тяжелым. И неудивительно – разве в первый раз должно быть легко? Это мы сейчас в уютном корабле, без скафандров, не пристегнутые и даже не парящие в невесомости. А он был хорошо экипирован и привязан к креслу в тесной каморке, в которой больше одного человека не поместилось бы.
У меня тут же возникли большие вопросы по поводу устройства «Санта-Марии», но задать я их не решилась, потому что навряд ли что-то поняла бы.
Когда я как следует рассмотрела человека, глядевшего на Землю из окна иллюминатора, перевела взгляд, чтобы увидеть то, что открывалось его взгляду. Земля была темной – как сказал Томас, это из-за того, что мы находились в ее тени, – но все же увидеть что-то было можно. Поверхность была затянута облаками, где-то они клубились плотнее, а где-то походили больше на сигаретную дымку. Очертания континентов проступали отчетливо на фоне темных океанов. Все, что находилось внизу, выглядело таким далеким. И я подумала, что есть один маленький человек в сравнении с континентом, который сейчас был размером с мою ладошку? А один человек в сравнении с целой планетой? Или с целым космосом? Тут я почувствовала себя необычайно маленькой и незначительной. Что я вообще такое в сравнении со всем этим? С другой стороны – на Земле почти восемь миллиардов человек, но возможность побывать в космосе с инопланетным путешественником во времени выпала именно мне. Почему? Есть ли в этом какой-то высший замысел или это действительно просто случайность? Наверное, я никогда не узнаю ответ на этот вопрос. Но сегодняшний день однозначно изменил всю мою жизнь.
Я перевела взгляд и посмотрела в космос. Он выглядел иначе, чем с поверхности Земли. Здесь он был черным и непроглядным. Ни одной звезды и ни одной планеты я разглядеть не смогла, как бы старательно ни вглядывалась. Только плотное бесконечное черное полотно.
– Интересно, каково это быть первопроходцем, – задумчиво сказал Томас. – Каково быть Колумбом? Каково быть Гагариным? Я очень восхищаюсь такими людьми. Кстати, как ты могла догадаться, свой корабль я назвал «Санта-Марией», потому что именно на корабле «Санта-Мария» Колумб открыл Новый Свет.
– Это как дань уважения или?.. – пробормотала я в ответ, с трудом связывая слова в предложения.
– Или я сам собирался что-то открыть? Возможно. Новую планетную систему, почему нет. Даже в моем веке космос не изведан.
– Думаешь, возможно ли человечеству изведать все? Если в моем веке даже до конца не изведана наша планета. Например, еще не известно, какие тайны скрывает в себе океан. Сколько веков потребуется, чтобы изведать все?
– Не знаю. Возможно, это и есть смысл существования жизни, чтобы изведывать окружающий нас мир. Ведь если нечего изведывать, зачем нам существовать?
– Возможно, – задумчиво ответила я. – А еще я не понимаю, почему уже доказанные вещи начинают подвергать сомнениям? Сейчас снова начинают утверждать, что Земля плоская, – вдруг вспомнила я. Этот вопрос меня всегда необычайно напрягал. – Некоторые ведь всерьез в этом убеждены. Я тоже люблю теории заговора, конечно, но не до такой же степени. Земля ведь круглая! – Я ткнула рукой в окно.
Мы уже не следовали за Гагариным. Мы зависли в тени Земли и просто любовались открывшимся видом.
– Земля не круглая, – фыркнул Томас. – Круг – это фигура в плоскости. Утверждать, что Земля круглая – все равно, что назвать ее плоской. Земля имеет форму шара, как и другие небесные тела. – Резко сказал он.
– Я в математике не шарю, – буркнула я.
– Это геометрия.
– Какая к черту разница!
Он что, учить еще меня вздумал?! От злости я даже почувствовала, как краснею. А может, это было из-за стыда. С кругом я действительно немного перепутала, что было не очень-то удивительно, ведь с нашим учителем математики вряд ли можно научиться чему-то полезному.
– Прости, – вдруг сказал Томас. – Я сказал это не для того, чтобы тебя обидеть, а чтобы разогнать заблуждения. А еще… у меня бывает такое. Я выпендриваюсь. Но я же не виноват, что из будущего и знаю больше, чем вы все вместе взятые.
– Ты вроде бы и извинился, и обидел все человечество.
– Мда, – проговорил Томас. – Ладно. Думаю, нам пора возвращаться обратно, пока я не обидел кого-то еще.
Глава 8. Сумасшествие не закончится
Томас вернул нас в мою комнату. Я посмотрела на настенные часы, которые висели над столом, и убедилась, что прошло не больше минуты с того момента, как мы отправились в путешествие. Это не укладывалось в голове – мы прожили два часа в прошлом в то время, как в настоящем прошло лишь тридцать секунд. Значило ли это, что теперь моя жизнь сократилась на два часа? Что-то мне подсказывало, что да. Но как бы там ни было, это того стоило, потому что ничего более захватывающего в моей жизни не происходило.
И я даже готова была пожертвовать ещё несколькими часами или даже днями, чтобы увидеть что-то ещё. Однако такая перспектива не наблюдалась.
– Ну вот и все, Мишель, – сказал Томас. – Я вернул тебя домой, и мне пора отправляться дальше. Спасибо за помощь. Надеюсь, я отплатил долг.
– Более чем, – ответила я. – Но ты разве не останешься? Поговорить с бабушкой там и прочее.
– Боюсь, что нет.
– Почему?
– Я говорил тебе, что у меня на сегодня большие планы. Можно сказать, наполеоновские. Так что мне нужно спешить.
– Мы еще увидимся?
– Никогда, – без колебаний ответил Томас.
– Почему? – растерялась я. Такого ответа я совсем не ожидала услышать.
Мне не хотелось с ним расставаться. За время, проведённое в путешествии, я успела привязаться к Томасу и к его странным выходкам. Это самый необычный человек, которого я когда-либо встречала, и необычность его заключалась не только в том, что он с Марса. Он был по-особенному необычен. Необычный даже среди необычных. Совершенно естественно, что я не хотела с ним расставаться, тем более навсегда. Признаться, я даже успела вообразить, что и он не хотел расставаться со мной, но, видимо, в этом глубоко заблуждалась.
– Мы вообще не должны были встречаться. Но что-то во Вселенной сломалось, и я оказался здесь. Больше мы не увидимся. Если это прозвучит обидно, то прости, но нам не по пути. Твое место на Земле, а мне нужно лететь дальше. Просто продолжай жить, как жила, делай все, что делают обычные люди в этом веке, и… не поминай меня лихом. Или как там говорят?
Я была так поражена этими словами, что застыла истуканом и уставилась на Томаса во все глаза. Хотелось что-то ответить, но я попросту не знала, что именно. Броситься на него и умолять остаться? Это будет выглядеть странно – мы не так долго знакомы и вообще друг для друга чужие. Мы даже не успели стать друзьями. Просто прохожие, которые расплатились услугой за услугу, ничего более. По крайней мере, он видел нас именно так.
– Ну, прощай, Мишель, – сказал он и грустно мне улыбнулся.
Я не сказала ему того же, даже звука выдавить не смогла, и Томас просто растворился в воздухе. Исчез, как будто его и не существовало вовсе. Я, совершенно сбитая с толку, глядела в пустое пространство перед собой. И чем дольше глядела, тем отчетливее в моей голове обосновывалась мысль, что все приключение лишь привиделось и никого Томаса я на самом деле не встречала. Я уже стала переживать за здоровье своей головы, но бабушка, которая вошла в комнату через какое-то время, развеяла опасения.
– А где молодой человек? – спросила она.
Я вынырнула из раздумий и похлопала глазами.
– Ушёл.
– Как же ушел? – всплеснула она руками. – В таком-то состоянии.
– Сказал, что спешит.
– А ты его не остановила?
– Нет.
А может, должна была попытаться? – тут же возникла мысль.
– Ладно, будем надеяться, что с ним ничего не приключится. Ты хоть телефон-то у него взяла?
– А? – удивилась я.
– Не взяла? Эх, ты. Такого парня упустила!
Я почувствовала, как к щекам прилила кровь.
– Ну ладно, ба, – пробормотала я. – Я, пожалуй, немного поделаю уроки, если ты мне позволишь.
– Что?! – воскликнула бабушка. – Ты изъявила желание поделать уроки?! Сама?! Сумасшедший день!
В этом я была согласна. День действительно был сумасшедший.
И я ещё не подозревала, что на этом сумасшествие не закончится.
Бабушка удалилась на кухню, но я ещё слышала ее удивленные восклицания по поводу моего неожиданно возникшего желания учиться. Уроки я и правда делала неохотно. Некоторые не делала вовсе. Так уж я была устроена. И изменять своим привычкам сегодня вовсе не собиралась. Но это не значит, что я отправила бабушку из комнаты просто так. Я хотела узнать немного больше о том, что мне сегодня довелось увидеть.
Я села за компьютер и стала искать информацию о Кеннеди, Синатре, Гагарине, Кастро, Холодной войне, атомных испытаниях и поняла, что эпоха, в которой я побывала, была достаточно напряженной. Удивительно, что в такое время нам удалось повеселиться. Если бы мне представилась возможность выбрать эпоху для путешествия во времени, я бы однозначно пропустила мимо период Холодной войны.
Я просидела за компьютером несколько часов. Глаза уже болели, точно кто-то насыпал в них по горсти песка, но оторваться от текста я не могла. В каком-то смысле, я занималась историей. Причем по собственному желанию. И, на удивление, мне было очень интересно.
От изучения истории меня оторвало сообщение, пришедшее на телефон. Это была Стефани. Она позвала прогуляться до кафе, и я согласилась, решив, что мне не помешает развеяться. Она сказала, что только что закончила тренировку, поэтому закажет такси прямо к моему дому.
Через полчаса мы уже сидела на улице за столиком кафе и пили кофе с тортиком. Я глядела на проносящиеся мимо машины и на снующих туда-сюда людей и вдруг поняла, что когда-нибудь и это все станет историей. Наверное, улицы Парижа, которые привычны для меня, Томас видел так же, как я видела улицу в 1962-ом году. Осознав это, я ощутила странное волнение. Как же так – мое настоящее когда-нибудь станет прошлым! Я никак не могла уложить эту мысль в голове. Будущее казалось вещью призрачной, его для меня ещё не существовало, а потому было очень трудно представить, что какой-нибудь путешественник во времени отправится в 2019-ый год, чтобы изучить, чем жили здесь люди.
– Чего грустишь? – спросила Стефани, потягивая кофе из стаканчика.
– Просто задумалась, – ответила я.
– Ты за всю прогулку практически ничего не сказала. Неужели так расстроилась из-за исторички? Не бери в голову. Она та еще стерва.
– Да, немного расстроилась.
На самом деле, я уже забыла о случившемся в школе, но списать на что-то свое меланхоличное настроение было надо. Говорить Стефани о путешествии во времени я пока не решилась, хотя понимала, что надо. Она ведь моя лучшая подруга, единственный близкий человек вне семьи, и сказать я ей очень хотела. Однако сейчас я была к этому не готова. Мне нужно было переварить все случившееся и научиться сдерживать слезы при мысли о том, что я больше никогда не увижу Томаса. По правде говоря, когда я сидела за компьютером, успела несколько раз всплакнуть.
А ещё меня очень беспокоило, поверит ли Стефани. Людей, рассказывающих о путешествиях во времени с инопланетянами, наверняка запирают в лечебницах. Как бы так это рассказать, чтобы Стефани не обеспокоилась моим здоровьем и не сообщила обо всем родственникам?
– Как у тебя бабушка? – спросила подруга. – Все гадает?
– Ага. Сегодня приходила целая толпа клиентов.
– Знаешь, я все думала… – проговорила Стефани и приблизилась немного ко мне, отчего ее длинные белые кудри скатились с плеча и едва не упали в торт. – Хочу тоже погадать. Ну, ты знаешь. Про любовь.
– А, – ответила я.
– Как думаешь, стоит? Ты говорила, твоя бабушка практически все выдумывает.
– Выдумывает, только когда якобы вызывает духов. Но есть ещё гадания на картах таро. Результаты толкуются по справочнику, так что там бабушка не выдумывает. Как карты лягут, то и будет сказано. Верить раскладу или нет, это уже твое дело.
– По картам мне нравится, – задумалась Стефани.
– Если хочешь, всегда пожалуйста.
– Помню, с десяти до шести, кроме выходных. Ну я еще поразмышляю. Может, и созрею.
Дальше мы сидели практически молча. Точнее, Стефани болтала, рассказывая о своём жестоком тренере, который заставил ее сегодня тягать штангу, а я молча кивала. На разговор меня вытянуть оказалось сложно. Телом я была здесь, в настоящем, а вот разум возвращался либо в прошлое, либо в космос, но особенно – к Томасу.
Расправившись с десертом, мы со Стефани решили отправиться по домам и договорились завтра сходить в торговый центр. Стефани заказала очередное такси, а я побрела пешком, потому что далеко от моего дома мы не ушли – кафе находилось через дорогу. Я отправилась по той же улице, по которой сегодня возвращалась из школы, и вспоминала, как почувствовала запах гари, а после из космоса свалился Томас. Тут мне даже захотелось разрыдаться.
Вот бы вернуться назад и пережить это приключение заново!
– Простите, мадам… мадемуазель? – раздался голос над моим ухом.
Я вздрогнула и увидела рядом с собой мужчину в шляпе и черном пальто. Для такой одежды было еще жарковато, но я не заострила на этом внимание.
– Вы ко мне? – спросила я, остановившись.
Лицо мужчины покрывала темная щетина, брови были кустистые и нависали над глазами, точно собирались их собой заслонить.
– Да. Полиция. Капитан Николас Луазон. – Он показал мне свое удостоверение. – Сегодня здесь произошел несчастный случай, и вы попали на видео, которое уже успели выложить в интернет. Если вас не затруднит, мы бы хотели узнать детали происшествия.
– Да ничего такого, – ответила я. – Просто человеку стало плохо.
– Давайте отойдем в сторонку. – Капитан потянул меня за угол кафешки, где громоздились картонные мусорные коробки.
Луазон вытащил из кармана пальто записную книжку – по крайней мере, мне показалось, что это была именно она, – и посмотрел на меня с умным видом. Я как полная простодушная дурочка уже готова была рассказывать, но Луазон воровато посмотрел в разные стороны, а потом сказал:
– Говорить будем не здесь.
И тыкнул в книжечку. Только спустя некоторое время я поняла, что мы были уже не на улице. Да и вообще не на Земле. Мы телепортировались (я уже запомнила это слово) на очередной космический корабль.
Глава 9. Чёрный Джокер
Я оказалась в белоснежной, сияющей чистотой комнате. Здесь не было ни дверей, ни окон. Единственными предметами мебели были прозрачный стол и три приставленных к нему таких же прозрачных стула, два из которых уже были заняты – на них пристроились сам Луазон и молодой светловолосый парень. Оба человека были одеты в серебристые куртки и штаны из какой-то гладкой плащевой ткани.
Когда Луазон успел переодеться, я не заметила. Но если это была голографическая одежда, как у Томаса, то переодевание не должно было занять много времени.
Луазон подался немного вперед и полы его расстёгнутой куртки колыхнулись, обнажив рукоятку пистолета, висевшего в наплечной кобуре. А может, это был даже не пистолет, так как рукоятка была нереально огромная. Так или иначе, при виде оружия у меня пробежались по спине мурашки ужаса, а внутри все до боли сжалось. Кто эти люди? И зачем они переместили меня на свой корабль? А я не сомневалась в том, что они переместили меня именно на космический корабль.
– Присаживайтесь, пожалуйста. – Луазон указал на свободный стул, который одиноко стоял на противоположной стороне стола, как в комнате для собеседования или… допроса.
– Что вам нужно? – сдавленно спросила я.
– Ничего кроме информации, Мишель Мари Амбер.
– Откуда вам известно мое имя?
– Присаживайтесь, – повторил мужчина.
Я все же села. Ноги дрожали, так что я не была уверена, что смогу долго стоять.
– Для начала представимся. Меня зовут Николас Миллер. А это мой сын, Эрик Миллер.
– Привет, – отозвался упомянутый Эрик, но прозвучало это не очень дружелюбно. Казалось, он чем-то недоволен. Или он из тех людей, которые недовольны всем на свете.
Я перевела взгляд на парня, а потом снова на мужчину. Они действительно были очень похожи. У обоих светлые волосы и овальные вытянутые лица, поэтому не было сомнения в том, что они родственники. А еще они оба крупные и высокие, так что против них у меня не было никакого шанса.
– Расскажите нам о том, что вы знаете о Черном Джокере, – попросил Николас, который уже был не Луазон, а Миллер.
– О каком… Черном Джокере? – растерялась я.
– Не притворяйтесь, что не понимаете. Вы выдаете нам Черного Джокера, а мы возвращаем вас в целости и сохранности домой.
– Но я ничего не знаю.
– Если отказываетесь предоставлять нам информацию, мы прострелим вам голову и выбросим в открытый космос.
Тут я совсем онемела от ужаса. В голове было пусто. Я пыталась заставить свой мозг работать, но все мысли обращались только к пистолету, который Николас вытащил из-под куртки и повертел в руках. Это действительно было странное оружие. Слишком крупное и навороченное. Возможно, оно даже стреляло не пулями. Но чем именно – узнавать мне совсем не хотелось.
– Тебе ведь это не нужно, – неожиданно мягко проговорил Эрик. – Просто скажи, и ничего страшного не случится.
Я с изумлением посмотрела на него. Он глядел на меня участливо, словно пытался подбодрить, но мне показалось это фальшивым, потому что от Эрика исходила угроза – точно такая же, как и от его папаши.
– Ну?! – вдруг гаркнул Николас, и я подпрыгнула от его возгласа. – Говори, пока не пристрелили!
– Тихо, – шикнул на него Эрик. – Мишель, расскажи, пожалуйста, где сейчас находится Черный Джокер, и мы вернём тебя обратно. Больше нам ничего не нужно.
– Он… он у меня в комнате, на кровати, – проговорила я, вспомнив о карте, которую нашла на полу в казино.
Может, она представляла какую-то ценность, а я по глупости ее забрала и тем самым нажила себе проблем. Когда я собиралась на прогулку со Стефани, выгрузила все лишнее из карманов и кинула на кровать, решив разобраться со всем позже. Если бабушка не прибралась в моей комнате, то карта все еще должна находиться там.
Кто бы мог подумать, что из-за маленького сувенира из прошлого у меня начнутся проблемы с инопланетянами.
А ещё, видимо, происшествие с Томасом было тут ни при чем и являлось лишь предлогом, чтобы заманить меня в укромное место. По крайней мере, про моего знакомого марсианина они больше ничего не говорили.
– Отлично, – проговорил Николас, а потом обратился к Эрику: – Кинь ее за решетку.
На секунду показалось, что речь не обо мне. Но я видела, что мужчина указал в мою сторону, значит, имели в виду все же меня. Я похолодела. Почему? Они же говорили, что вернут меня домой! Они, черт возьми, обманули!
– Что это значит?.. – растерянно спросила я.
– Сначала проверим, правду ты говоришь или нет, а потом уже решим, что с тобой делать дальше, – объяснил Николас.
И что же со мной будет дальше?.. – невесело подумала я.
– Кстати, какой у тебя адрес? – спросил он. Я хотела послать его куда подальше, но он не дал мне ничего ответить. – Хотя сам узнаю. Сейчас это несложно.
Он вытащил то, что с виду казалось записной книжкой, и потряс этим передо мной, как бы говоря, что в этом кроется все знание человечества. Не было сомнения, что это какое-то техническое устройство, вроде компьютера Томаса.
Эрик в свою очередь подобрался ко мне и схватил за локоть, заставив подняться на ноги.
– Идем, – скомандовал он.
– Это нечестно… – Я попыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Эрик держал меня крепко и не позволил отойти от себя ни на шаг.
– Нам не до честности, – пробурчал он в ответ.
Эрик вскинул руку, и я увидела на его предплечье устройство, похожее на компьютер Томаса. Видно, эта штука нужна для того, чтобы управлять кораблем, потому что когда Эрик что-то нажал, одна из стен комнаты зашипела и разъехалась в стороны. Тут я поняла, что стена не однородная – ее прямо по середине пересекал тонкий шов, который был местом стыковки створок раздвижной двери. За ней открывался белый и светлый коридор, по потолку которого тянулся ряд круглых маленьких лампочек. Белизна всех помещений этого корабля ослепляла, и у меня уже начинали болеть глаза.
Эрик потащил меня по коридору. Пока мы шли, я заметила несколько закрытых раздвижных дверей, которые с этой стороны были насыщенного синего цвета. Внутри самой комнаты они, наверное, тоже незаметны, как и там, где мы только что находились.
Что самое интересное, по дороге нам не встретился ни один человек, хотя этот корабль изнутри казался раз в десять больше «Санта-Марии».
В конце коридора нас встретила еще одна дверь, которая выглядела гораздо массивнее предыдущих. Эрик нажал на кнопку рядом с ней, и створки разъехались. Я с удивлением поняла, что это лифт.
Значит, этот корабль был больше «Санта-Марии» раз в двадцать…
– Куда ты меня ведешь? – проговорила я, когда Эрик затолкнул меня в кабину.
– Я думал, ты поняла. В камеру на нижнем уровне. Надо же тебя где-то все это время держать.
– Почему бы вам просто не отпустить меня домой…
– Что бы ты сбежала? Вот еще. Возможно, ты наш единственный ключ.
– К чему?
– К решению важной проблемы.
– Какой проблемы?
Эрик не ответил.
Лифт привез нас вниз; двери открылись, и то, что открылось глазам, ввело меня в ступор. Весь нижний уровень был черного цвета. После белых стен предыдущего уровня я совсем не ожидала увидеть что-то настолько мрачное. Нет, здесь не было грязно. Все так же блестело чистотой, словно отполированная машина. А благодаря веренице круглых лампочек, тянущихся по потоку, я отчетливо видела свое отражение в сияющих стенах. Мы продвигались вглубь коридора недолго. Вскоре в стене оказался проем с решеткой вместо двери. За толстыми вертикальными прутьями находилась маленькая комнатка с кроватью у дальней стены и одной лампой на потолке. Больше там ничего не было.
Эрик открыл дверь-решётку, нажав на экран компьютера, и сказал:
– Располагайся.
Я стояла и хлопала глазами. Первая мысль: бежать отсюда, куда глядят глаза. Но если я бы и смогла это сделать, как бы выбралась с корабля и вернулась домой?
– Ну быстрее, – поторопил меня Эрик.
Я все ещё безуспешно размышляла. Эрик понял, что я не собираюсь двигаться с места, и сам толкнул меня в комнатку, захлопнув решетку.
– Если ты сказала правду, то надолго тут не задержишься, – сказал он, запирая меня снаружи с помощью компьютера на руке. – А если солгала… тоже тут не останешься.
На такой зловещей ноте он отправился обратной дорогой.
Я вцепилась в прутья и посмотрела ему вслед, на всякий случай подёргав решетку. Закрыто было намертво. Я даже не нашла замка, поэтому пытаться открыть камеру с помощью заколки не представлялось возможным.
Были ли рядом еще камеры с пленниками? Я не знала. Судя по мертвой тишине, я оказалась тут в полном одиночестве. Впрочем, я не сомневалась, что это лишь ужасное недоразумение и что меня скоро выпустят и вернут домой. Они заберут своего Джокера, которого я по неосторожности прикарманила, и отпустят.
Я отошла от решетки и приземлилась на мягкую кровать – единственное, на что тут можно было присесть, – и задумалась о той карте. Какую она могла представлять ценность? На вид совершенно обычная. Красиво оформленная, правда, с переливающейся на свету рубашкой, но все же просто карта. А может, это и не карта вовсе, а какое-то чудо технологий будущего, которое замаскировали под Джокера? Тогда почему ее так безответственно потеряли? Хотя люди бывают разные. Кто-то может спокойно потерять айфон последней модели и даже этого не заметит. Особенно если это ребенок или подросток. Знаю по своему опыту. Однажды в школе я оставила свой телефон в раздевалке и благополучно отправилась домой, напрочь забыв, что положила его на подставку для сумок около зеркала. Пропажу заметила только в книжном, когда хотела заплатить на кассе, и от исчезновения телефона чуть не расплакалась. Я была уверена, что его украли. Запаниковав, я вернулась обратно в школу, чтобы проверить все места, в которых побывала за последние полчаса, и обшарила всю раздевалку. Телефона нигде не было. У меня уже покатились слезы. Телефон был очень дорогой, и родители бы меня за него прибили. Но надежда его найти еще оставалась, и я поговорила с охранником. Он задал несколько вопросов по поводу того, как выглядел этот телефон и какая у него стояла картинка на заставке, а потом вытащил его из кармана и вернул мне. Я поспешно его поблагодарила и убежала, уже плача от радости. После этого случая у меня выработалось… нет, не чувство ответственности. У меня выработалась мания потерять телефон.
В общем, с чудом технологий будущего, замаскированным под карту Джокера, вполне могла произойти такая же история, и ничего удивительного в этом не было. Оставалось лишь гадать, чем именно это чудо являлось и какую такую важную проблему оно могло решить.
