Лаура Гайего
Хроники Идуна. Книга 1. Сопротивление
IV
«Ты еще не готов»
Джеку не спалось. Он настроил часы на время города, в котором жила Виктория. Так он знал, что не проспит время ее вечернего появления, да и просто благодаря этому мог соблюдать нормальный режим в бесконечной ночи Лимбада. Альсан и Шейл в этом смысле были более спонтанными: засыпали, когда хотели, ели, когда испытывали чувство голода. Джек не покидал пределы Лимбада, а они часто пересекали межпространственный Портал. Ему объяснили, что путь в Идун закрыт, потому они не могут туда попасть. Зато ничто не мешало перемещению на Землю, где они пытались опередить Кирташа во время его смертельных экспедиций или занимались изучением новых дорог, которые Шейл находил в интернете. Джек интуитивно чувствовал, что его товарищи ищут нечто большее, чем просто колдунов, изгнанных из Идуна, но не задавал им лишних вопросов. Зачем? Они бы все равно ему не ответили.
Разведывательные миссии могли привести Шейла и Альсана в любую точку планеты, и там в тот момент мог быть или день, или ночь. Поэтому они решили не привыкать к определенному часовому поясу. Когда Виктория вернулась той ночью в Лимбад – в час после полуночи по Мадриду, – Джек пытался уснуть; Альсан все еще сидел в библиотеке, а Шейл бродил по интернету в своей комнате.
Джек почувствовал волнение, услышав голос Виктории, беседовавшей с Шейлом. Он боялся, что дал ей неправильный совет, и представлял себе, как его подруга, оказавшись дома, обнаруживает там поджидающего ее Кирташа, пожелавшего устроить девочке сюрприз, похожий на тот, что он преподнес вернувшемуся из школы Джеку прямо в его доме однажды весной, четыре месяца назад.
Перевернувшись на живот, он уткнулся лицом в подушку. Даже малейшая вероятность такого исхода событий казалась ему жуткой. Джек потерял все, и сейчас у него был лишь Дом на Границе. Его круг общения резко сократился до трех человек и одной кошки. И мысль потерять хоть кого-то из них ужасала его. Он знал, что Альсан и Шейл сами могут за себя постоять, а вот Виктория…
Он в сотый раз представил, как она бежит по переходам метро, спасаясь от смерти, и снова чувство гнева и бессилия нахлынули на него, заставив сжать кулаки. Ненависть к Кирташу с новой силой вспыхнула в его сердце. Прошло четыре месяца, и он уже успел позабыть лицо колдуна Эльриона, но леденящий взгляд синих глаз Кирташа время от времени не давал ему спать спокойно.
В доме снова воцарилась тишина, и Джек предположил, что Виктория, наверное, вернулась в свою комнату. В Лимбаде у нее была отдельная спальня, и часто она предпочитала ночевать там, а не в особняке бабушки. Джек не мог ее винить: в Лимбаде все чувствовали себя в безопасности.
Мальчик со вздохом встал и, взлохмаченный, направился в комнату Виктории, но в нерешительности остановился перед приоткрытой дверью, когда понял, что девочка уже легла. Он посмотрел на нее в щель, пытаясь понять, уснула ли она. Виктория лежала в кровати спиной к нему. И в мягком свете, проникавшем через окно, Джек увидел, как вздрагивают ее плечи от беззвучного рыдания.
Его сердце сжалось, и ненависть к Кирташу стала еще сильнее: тот напугал девочку – и неважно, простая она смертная или идунитка, она не представляла для него ровным счетом никакой угрозы. И он дал себе клятву, что не успокоится, пока не увидит своего врага мертвым.
* * *
Следующие дни «Сопротивление» проводило в состоянии боевой готовности, но Кирташ, казалось, совершенно позабыл о Виктории: в Мадриде он и не появлялся, а очередные новости о нем приходили из отдаленных мест.
Но однажды ночью крик Шейла, раздавшийся из библиотеки, поднял на ноги всех обитателей Дома на Границе:
– Альсан!
Джек и Виктория спали в своих комнатах, но, услышав голос мага, тут же проснулись. Джек вышел в коридор и столкнулся там с Шейлом, уже спустившимся по лестнице и на всей скорости бегущим к кабинету. Встревоженный Альсан шел навстречу товарищу.
– Где? – спросил он.
– Синьшань, Китай, – ответил Шейл.
Альсан кивнул.
– Я в тренировочный зал за оружием, а ты иди в библиотеку и попытайся с помощью Духа немного изучить местность.
Шейл мотнул головой в знак согласия, и Альсан пулей пустился к оружейному складу.
Джек прекрасно понимал, что происходит: со времени прибытия в Лимбад ему уже несколько раз приходилось наблюдать подобные сцены. Дух вычислял Кирташа где-то на Земле, а юный убийца никогда не появлялся там без уважительной причины. Обычно причиной служило беспощадное преследование бежавших на Землю идунитов. Без сомнений, на этот раз он нашел свою новую жертву в отдаленном местечке в Китае. Членам «Сопротивления» нужно оказаться там раньше, чем произойдет непоправимое… Как случилось, например, с родителями Джека.
Мальчик повернулся к Виктории, которая теперь тоже стояла в коридоре и молча наблюдала за происходящим.
– Вик, у меня для тебя хорошие новости, – сказал маг. – Кирташ находится очень далеко от Мадрида. И не разыскивает тебя.
С глубоким вздохом Виктория кивнула. Шейл уже направился в библиотеку, как вдруг девочка схватила его за руку и посмотрела ему прямо в глаза.
– Шейл, – произнесла она. – Что бы ты ни делал, береги себя.
Юноша с серьезным видом кивнул.
Джек не выдержал. Он развернулся, последовав за Альсаном к складу, и столкнулся с ним в тренировочном зале, когда тот уже возвращался, вооруженный Сумлярисом, коротким мечом и несколькими кинжалами.
– Надеюсь, что один из них для меня, – серьезным тоном сказал Джек.
Альсан мельком взглянул на него.
– Даже не мечтай, парень. Ты еще не готов.
Джек почувствовал, как его наполнил гнев.
– А когда я наконец буду готов? – вспылил он. – Я уже четыре месяца торчу в Лимбаде взаперти, не видя света белого! Я не могу больше отсиживаться здесь, пока вы сражаетесь с ними, вновь и вновь! Мне нужно… что-то делать!
– Тебе есть чем заняться, Джек. Ты тренируешься.
– Но мне мало простых тренировок! – продолжал гневаться мальчик. – Если я и правда состою в «Сопротивлении», позволь мне отправиться с вами!
– Виктория тоже не сопровождает нас во время миссий, хотя является членом «Сопротивления» намного дольше тебя.
– Но Виктория – маленькая девочка!
– Она всего на год младше тебя.
– Не в этом дело! Она не владеет мечом, в отличие от меня.
– Нет, Джек. Ты еще не готов. Это мое последнее слово, – и Альсан направился к выходу.
Джек почувствовал, как его охватывают злость и беспомощность.
– Почему ты не говоришь мне, что на самом деле думаешь? – крикнул он Альсану вслед. – Почему не скажешь правду в лицо, а? Не скажешь, что я всего лишь дитя и не гожусь для вас?
Альсан повернулся к нему, раздраженно выдохнув.
– Ты ведь знаешь, что это неправда.
Мальчик метнул в юношу враждебный взгляд.
– Нет, это так. Ты сказал мне, что я способен постоять за себя, но при этом держишь меня здесь взаперти и не даешь возможности проявить себя. Ты солгал мне!
– Поговорим об этом, когда я вернусь, а теперь мне некогда: чья-то жизнь сейчас под угрозой. Нельзя терять ни минуты. Вспомни свою ситуацию – прибудь мы немного позже, уже не застали бы тебя в живых.
– А что толку? – вскрикнул Джек. В его голосе звучала ярость. – Ты спас мне жизнь, чтобы заживо закопать в этой могиле. Да лучше бы я сдох!
Джек не успел опомниться, как рука Альсана ударила его по лицу. От нанесенной пощечины пораженный мальчик пошатнулся, но устоял на ногах. Он застыл на мгновение, ощутив, как от гнева горят его уши. Чтобы сдержать слезы, Джек заморгал и прижал руку к вспыхнувшей болью щеке.
Альсан смотрел на него с серьезным выражением лица, не отводя глаз. Он заговорил спокойно и холодно, в голосе его не слышалось ни злости, ни даже раздражения.
– Если ты хочешь помочь «Сопротивлению», Джек, то оставайся здесь. Мертвый ты нам не нужен.
Принц вышел из зала, оставив Джека одного. Мальчик замер, его трясло от шока и унижения. Но болезненнее всего ощущалось предательство. Вскоре он почувствовал, как воздух разрезает особая волна, появлявшаяся всякий раз, когда кто-нибудь покидал пределы Лимбада. Он знал: это Альсан и Шейл отправились на миссию без него.
Войдя в свою комнату, Джек захлопнул за собой дверь и бросился на кровать. Он злился на Альсана за то, что тот относится к нему, как к ребенку; злился на Шейла, не поддержавшего его; злился даже на Викторию, с такой легкостью оставшуюся в стороне в этом спектакле; злился и на Кирташа – просто за то, что он существовал. Но больше всего он злился на самого себя.
Джек долго еще не выходил из комнаты. Он лежал на кровати до тех пор, пока вновь не почувствовал в воздухе вибрации – это Альсан и Шейл вернулись домой. Но он не шелохнулся, даже когда услышал, как Виктория босыми ногами промчалась по коридору в библиотеку. При других обстоятельствах он бы тоже поспешил встретить своих друзей, чтобы узнать, все ли с ними в порядке и чем закончилась миссия. Но только не сейчас. Он не был готов снова увидеть Альсана.
Несколько минут спустя мальчик услышал, как все трое спустились вниз. Когда они проходили мимо его спальни, до него долетел обрывок разговора:
– …он попал ему прямо в живот, – говорил Альсан. – Ожог довольно серьезный.
– Вулканическое заклинание? – уточнила Виктория.
– Возможно, не знаю. Я не разбираюсь в магии. Сможешь исцелить его?
Пока они перебрасывались фразами, Шейл стонал от боли, ответа Виктории Джек уже не слышал. От одной мысли о ранении Шейла у него внутри все сжалось. Мальчик готов был вскочить и побежать к друзьям, посмотреть, в каком состоянии находится маг, но все-таки подавил порыв. Наверняка Виктория его вылечит. Она, по крайней мере, хоть в чем-то была полезна, обладая способностью исцелять. К ней прибегали за помощью, когда не могли рассчитывать на Шейла. А вот с Джеком все совсем не так: он не умел делать ровным счетом ничего. Совершенно ничего.
Он обладал лишь одной необычной способностью – пирокинезом. Но поскольку мальчик не знал ни природы этой магии, ни как управлять ею, пользы она не приносила никакой. Единственное, чего он добился благодаря пирокинезу, – это внимания Кирташа… с фатальными последствиями для его родителей.
Джек повернулся на кровати и лег спиной к двери. Он учился сражаться, но, несмотря на прилагаемые им усилия, никогда не сможет превзойти ни Альсана, ни тем более Кирташа. Оба были старше его. И всегда будут старше.
* * *
В комнате Шейла движение «Сопротивления» переживало кризис. Виктория делала все возможное, чтобы излечить тяжелую рану в животе колдуна, но ее сил хватало только на то, чтобы заживить края ожога. Девочка была на грани истерики, ее руки дрожали. Она старалась не смотреть в лицо раненого, но и без того знала, что Шейл страдает и что жизнь постепенно покидает его тело.
Виктория почувствовала, как рука Альсана опустилась ей на плечо.
– Спокойно, – сказал он ей. – Ты сможешь.
– Нет, Альсан, я не могу. Мне не хватает магических сил. Он погибнет…
– Виктория, – Альсан заставил ее посмотреть ему в глаза. – Он не умрет, понятно? Соберись же. Он верит в тебя. И я тоже.
Виктория сглотнула и молча кивнула. Глубоко вздохнув, она попыталась успокоиться и вновь повернула голову к своему другу. Хватило одного лишь взгляда: ее вдруг осенило. Теперь она знала, что именно нужно делать.
– Мы должны перенести его в лес, – скомандовала она. – Там моя магия сильнее.
Она не знала, откуда в ней взялась такая уверенность, но решила послушаться интуиции. Альсан не стал возражать. Вместе они вновь подняли Шейла и вышли из комнаты. С большим трудом они вынесли его за пределы дома, а затем потащили в лес. Виктория уложила друга под огромной ивой на берегу ручья и глубоко вздохнула. Девочка уловила, как наполненная энергией жизни магия витает в воздухе, и ощутила, как все ее чувства обострились. Успокоившись, она поднесла руки к ране Шейла и попыталась передать всю силу ему.
И постепенно рана Шейла стала затягиваться. Организм юного колдуна наполнился магической силой, исходившей от рук Виктории, принял ее и использовал полученную энергию для восстановления пораженной ткани. Понемногу рана заживала.
Когда, наконец, Шейл глубоко вдохнул и открыл глаза, Виктория от изнеможения упала рядом с ним на землю. Ошеломленный юноша взглянул на нее и улыбнулся.
– Эй, – прошептал он. – Это ты сделала?
Выдохнув с облегчением, Виктория кивнула.
– Ты не имел права умереть сейчас, – сказала она с улыбкой. – Тебе еще многому нужно меня научить.
Улыбка Шейла стала еще шире.
– Ну конечно, – шепотом ответил он.
Затем колдун закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.
– Все нормально, – опередила Виктория вопрос Альсана. – Отдых – это именно то, в чем он сейчас больше всего нуждается. Он проспит несколько дней и проснется как новенький.
Снова Альсан с Викторией подняли тело Шейла, чтобы отнести его домой. Тогда только девочка заметила, что Альсан прихрамывает на одну ногу. Хотя он не сказал ни слова, она догадалась, что у принца растяжение или вывих. Виктория подумала, что займется этим сразу после того, как они уложат Шейла в постель.
– Альсан, – произнесла она. – Расскажи… что именно произошло?
Лицо юноши вдруг омрачилось.
– Мы опять опоздали, Виктория, – ответил он.
* * *
С тех пор как Джек погрузился в свои тяжкие думы, прошло уже немало времени. Вдруг в дверь его комнаты постучали и, не дождавшись ответа, приоткрыли ее. Мальчик подумал, что, должно быть, Альсан пришел просить прощения за пощечину или хотя бы осведомиться, как у него дела.
– Джек? Ты спишь?
То был голос Виктории.
– Нет, не сплю.
– Ты все еще сердишься?
– На тебя – нет.
По тону его голоса она поняла, что он не желает говорить на эту тему, и не стала продолжать.
– Альсан и Шейл вернулись из Китая, – сообщила она. – Они пока толком ничего не рассказали, потому что им пришлось сражаться против Кирташа и Эльриона, и Шейла во время битвы сильно ранили. Он был в очень тяжелом состоянии, им едва удалось остаться в живых…
Она запнулась в нерешительности. Виктория не знала, слушает ее Джек или нет. Мальчик вздохнул и повернулся к ней.
– Как он сейчас?
– Я смогла исцелить его, но он очень слаб. Ему потребуется время на восстановление.
На лице Джека появилась улыбка.
– Ты молодец и способна на большее, чем думаешь.
Виктория от смущения улыбнулась.
– Но Альсан сейчас не в настроении, – добавила она. – Миссия провалилась. Они опоздали.
У Джека скрутило живот. Он вспомнил слова, недавно произнесенные лидером «Сопротивления»: «Чья-то жизнь сейчас может быть под угрозой. Нельзя терять ни минуты».
– Что?.. Кто?..
– Небесные чародеи. Группа из пяти человек. Возможно, родственники. Мы не уверены на сто процентов.
Джеку стало еще хуже. Небесными чародеями называли существ, внешне напоминавших людей, только повыше ростом и иначе сложенных, с продолговатой формой головы, без волос, с огромными черными глазами и тонкой кожей небесно-голубого цвета. Как и все изгнанные на Землю идуниты-не-люди, эти пятеро, скорее всего, при помощи иллюзорного заклинания прятали от посторонних глаз свою истинную внешность под человеческим обличием. Джек мало что знал про этих существ, но одно было ему хорошо известно: небесные – очень миролюбивые создания и никогда не вступают в драку. Такие понятия, как убийство, насилие, война или предательство, даже не существовали в том варианте идунитского языка, на котором они разговаривали. И хладнокровно убить одного из них – все равно что убить беззащитного ребенка.
Тем не менее они были колдунами, сбежавшими из Идуна. Для врагов они по-прежнему оставались изгнанниками, угрозой, в конце концов. Именно поэтому Кирташу приказали уничтожить их.
– Они быстро прибыли в указанное место, но Кирташ уже избавлялся от тел своих жертв, – добавила Виктория, догадавшись о мыслях Джека. – Возможно, Дух заметил небесных слишком поздно, когда они уже были мертвы.
Джек с яростью сжал кулаки. Более жестокого и циничного создания, чем Кирташ, в этом мире просто не существовало. Поразительно, как далеко он мог зайти, и это в пятнадцать-то лет! И ради общего блага нельзя допустить, чтобы феноменальный юноша позврослел, стал еще опытнее и еще больше ожесточился.
Вслух Джек не проронил ни слова, поэтому Виктория, направившись к выходу, закончила разговор:
– Пойду посмотрю, как там Шейл. Я уложила его спать, и если хочешь проведать его, лучше подожди немного. До тех пор, пока он не придет в себя.
– Хорошо. Доброй ночи.
– Доброй ночи.
Виктория ушла, и Джек снова остался один, только на этот раз ему не полегчало. Он вдруг осознал, как сильно нуждается в компании, как отчаянно хочет, чтобы Виктория была сейчас с ним. Кроме того, он надеялся, что Альсан заглянет в комнату и поинтересуется его состоянием – это самое малое, что юноша должен был сделать после их ссоры.
Но Альсан все не шел, и Джек погрузился в глубокий сон.
Спустя несколько часов он открыл глаза. Будильник на прикроватном столике показывал десять тридцать утра по мадридскому времени. Мальчик подумал, что Виктория уже давно вернулась домой и сейчас, скорее всего, находится в школе на уроке математики, пытаясь сконцентрироваться на задаче. А может, у нее сейчас английский или другой предмет, хотя мыслями она была где-то очень далеко, в Лимбаде… рядом с Шейлом, которого оставила восстанавливаться после тяжелого ранения.
Джек встал с кровати и потянулся. Над Домом на Границе, как обычно, висела ночь, но в его сознании уже занимался новый день. Вот только чувство подавленности не исчезло: он еще не помирился с Альсаном и даже не простил его.
Мальчик вышел в коридор прямо в пижаме и на секунду заглянул в комнату Шейла. Юный колдун лежал в кровати, погруженный в глубокий и спокойный сон. У Джека на лице появилась улыбка: скоро он поправится.
Затем мальчик отправился на кухню, чтобы приготовить себе завтрак.
Там он столкнулся с Альсаном, который уже заканчивал трапезу, и открыл было рот, чтобы задать ему вопрос, но принц его опередил:
– Ты до сих пор не переоделся, парень? Опоздаешь на тренировку.
– Что? – только и смог выговорить растерянный Джек.
Альсан направился к двери, бросив ему на ходу:
– Жду тебя в тренировочном зале.
– Но…
– Поторопись.
Принц ушел, не дав Джеку возможности ответить. Тот от злости крепко сжал кулаки и сначала решил было не идти на тренировку, но передумал. Он пойдет на занятие и покажет этому несчастному принцу все, на что способен! Быстро позавтракав и переодевшись, он явился в тренировочный зал уже через четверть часа.
Не успел он перешагнуть порог помещения, как Альсан бросил ему меч для упражнений, который Джек схватил на лету.
– К бою, – скомандовал серьезным голосом Альсан.
Прищурив глаза и стиснув зубы, Джек, полный гнева, кивнул.
Эта тренировка стала для мальчика худшей за все четыре месяца жизни в Лимбаде. Несмотря на старания отрабатывать удары как можно лучше, Джек вновь и вновь проигрывал Альсану. Только тогда разочарованный мальчик наконец понял: будь то настоящая битва, его бы уже раз пятнадцать убили. Но принц не сказал ему ни слова, лишь снова и снова заставлял вставать на ноги, поднимать меч и продолжать молча сражаться. Юноша сам выкладывался по полной, отчего Джек все больше ощущал собственную неуклюжесть и неумелость: каждая новая попытка нанести удар получалась хуже предыдущей.
Обессиленный, он в очередной раз упал на пол и тут же почувствовал, как ему в грудь упирается острое лезвие меча Альсана. Джек поднял глаза.
Юноша смотрел на него суровым и беспристрастным взглядом.
– Ты еще не готов, – заключил он.
Затем, убрав меч, вышел из зала, не проронив больше ни слова.
Джек так и остался лежать на полу, переполняемый гневом и стыдом. Да, Альсан старше и намного лучше владеет мечом, но зачем так унижать его? Мальчик заморгал, стараясь удержать слезы, затем встал и направился в душ. «На следующем занятии, – подумал он, – я покажу ему, кто из нас готов, и буду сражаться намного лучше».
После обеда, пока Альсан занимался своими делами, Джек отправился в тренировочный зал. Он весь вечер в одиночку отрабатывал знакомые ему движения, приемы и атаки с мечом, пока руки и плечи не начали болеть так, что он едва мог удержать оружие. Только тогда Джек разрешил себе отдохнуть.
На следующий день у него болело все тело, однако мальчику даже в голову не пришло пожаловаться. Во время тренировки он яростно нападал на Альсана, но юноша с необычайной легкостью снова и снова давал ему отпор. Когда-то дружеские отношения между ними словно испарились. Альсан выглядел хладнокровным, суровым и отчужденным, а Джек был слишком гордым, чтобы признать правоту принца, и потому делал вид, будто не замечает холодности Альсана. Ему еще многому предстояло научиться, но он раз за разом вставал на ноги и поднимал меч; раз за разом вставал в стойку «к бою», не обращая внимания на полное изнеможение. Наконец принц резко объявил об окончании тренировки; в его голосе не было ни поддержки, ни одобрения. Джек так и остался стоять, прерывисто дыша, не проронив ни слова и не выпустив из рук оружия. И только после того, как наставник покинул комнату, оставив своего ученика одного, мальчик в изнеможении опустился на пол. Джеку казалось, что он никогда не сможет подняться.
Но он поднялся, превозмогая боль, а после обеда опять вернулся в зал, чтобы, как вчера, в одиночку продолжить тренироваться. И остановился только тогда, когда больше не смог пошевелиться.
Так повторялось день за днем.
Джек изнурял себя тренировками. Порой он предавался унынию и от разочарования принимался пинать стены зала до боли в ногах или рыдал, но позволял себе изливать эмоции лишь в отсутствие Альсана, наедине с собой, когда этого никто не мог видеть. А выпустив пар, мальчик вновь брал меч и возвращался к отработке движений, приемов атаки и защиты. Снова и снова.
Он почти ни с кем не общался, даже с Викторией. Главным теперь для него были тренировки, и Джек почти не вспоминал о существовании девочки. Порой, когда усталость и мышечная боль не давали ему уснуть, он думал о Виктории, мечтая поделиться с ней тем, что творилось у него на душе. Но отказывался от этой идеи, не желая надоедать ей своими проблемами. Кроме того, Джеку было стыдно признаться, что он не оправдал надежд Альсана, что не достоин быть членом «Сопротивления», несмотря на все свое усердие и трудолюбие.
И на следующий день, несмотря на усталость, всегда являлся в тренировочный зал точно к назначенному времени, чтобы опять заглянуть в глаза Альсану, попытаться отразить его атаки и биться до победного, даже если ему удастся одолеть своего наставника всего один раз.
Как-то Джек ненарочно пропустил тренировку – просто потому, что проспал. Он вскочил с кровати и с ужасом посмотрел на часы. Мальчик поспешил в тренировочный зал, но Альсана там уже не было. Он искал принца по всему дому, но не нашел ни его, ни Шейла. Колдун несколько дней как пришел в себя, и Джек предположил, что оба они отправились в одну из так называемых «разведывательных миссий», в которые его, Джека, конечно же, не брали. От злости мальчик сжал кулаки. Джек был почти уверен: чем бы они сейчас ни занимались, к Кирташу это не имело отношения, потому что каждый раз, когда «Сопротивление» обнаруживало присутствие убийцы в какой-нибудь точке мира, в Лимбаде начинался переполох. Считалось, что эти экспедиции не опасны, так что у Джека было одним поводом для недовольства больше. Если опасности нет, почему его не берут с собой?
Викторию Джек тоже не нашел; весь дом сейчас принадлежал ему одному. У мальчика было отвратительное настроение. Рассерженный, он несколько часов сидел запершись в своей комнате. Даже желание тренироваться у Джека пропало. Его не оставляла мысль о собственной никчемности, на которую к тому же указал Альсан. Выйди он за пределы Лимбада – его тут же убьют! Мальчик готов был принять тот факт, что он еще не очень хорошо владеет мечом. Он готов был оставаться в Лимбаде столько времени, сколько нужно… только бы было чем заняться! Чем угодно! Виктория хотя бы обладала способностями к целительству, а вот он… К чему он способен?
А что, если он займется поиском информации? Эта мысль заставила его подскочить на ноги. Точно! Альсан и Шейл не успевали прийти на помощь жертвам Кирташа вовремя по одной простой причине: у них не было возможности часами сидеть и, призвав Духа, наблюдать, что происходит в мире и где находится их враг. Джек бы мог взять на себя задачу следить за происходящим… если бы только знал, как именно это сделать.
Джек начинал сомневаться в своей затее. Никогда раньше он не пытался установить с Духом контакт и не знал, готов ли тот показать ему желаемое. В любом случае, стоило попробовать.