Лана Мейер
Позволь мне тебя коснуться

Полная версия

Эмили

– Дорогая, ты уверена, что у тебя всё хорошо? – Голос матери вывел меня из транса, когда на следующее утро я созвонилась с ней по скайпу. Я обхватила горячий кофе из Старбакс руками и пыталась делать вид, что у меня всё просто замечательно.

– Мам, тут замечательно. Преподаватели будут давать нам возможность много практиковаться. А сама территория колледжа просто из сказки, – заверила её я, пытаясь говорить тихо, чтобы не разбудить спавшую Кендалл.

– Кстати, об уроках. Тебе не тяжело понимать всё на чужом языке? Ты нашла друзей? Руслана очень переживает за тебя. – Она имела в виду мою сестру. Я кивнула, улыбаясь. Мама сидела на нашей кухне и нарезала овощи для супа, поглядывая на меня.

– Я всё понимаю замечательно, – сказала я по—русски, отпевая из кружки латте. – У меня всё супер, только по вам скучаю.

– Мы тоже по тебе скучаем. Ты связывалась с отцом? – спросила она, слегка нахмурив брови.

Мама и папа не общались многие годы, а Руслана была мне сводной сестрой. Я толком ничего и не знала о своём отце до недавнего времени – они с мамой расстались, почти сразу, как я родилась. Она скрывает это, но я знаю, что он просто бросил её тогда, а недавно объявился, чтобы попросить её узнать меня получше. Мой отец оказался очень богатым человеком, жил в Лондоне последние семь лет, а десять лет до этого развивал свой собственный строительный бизнес.

Сначала я долго сопротивлялась и не хотела с ним даже видеться, но потом у меня не осталось выбора. Мне нужно было уехать, и только он мог помочь мне и с деньгами, и с визой. Сейчас отец готов на всё, лишь бы добиться моего расположения.

– Только по смс. – Я поправила нерасчесанные волосы. – Он сейчас в Чикаго в командировке. Написал, что, возможно, будут дела в ЭлЭй, и он хочет увидеться. Я не против. – Я сказала это нейтрально, но мама, заметив, что что—то не так, покачала головой.

– Я знаю, ты злишься на него. Но, прошу тебя, будь с ним помягче. Он кажется искренним по отношению к тебе… Пусть спустя двадцать лет, но он всё же захотел тебя узнать. Захотел и нашел… И мне будет спокойней, если я буду знать, что за тобой кто—то приглядывает, – пояснила свою точку зрения она, и мы обе рассмеялись.

– Хорошо. Мне нужно собираться, хочу осмотреть окрестности. Люблю тебя, и поцелуй за меня Руслану. – Я послала ей воздушный поцелуй, и она ответила мне тем же.

– Что это, черт возьми, только что было? Просыпаюсь я, значит, а тут такие трели… И это с похмелья… – пробубнила Кендалл, протирая глаза и потягиваясь на кровати.

– Я говорила с семьей, а они не знают английского. – Я пожала плечами, убирая ноутбук с колен.

– Звучит дико. И как у тебя язык на такое поворачивается… – Кендалл медленно передвигалась на кровати, схватившись за голову. – Что вчера было?

– Лучше тебе не знать. Посмотри, в чём ты сейчас, и попробуй найти своё платье. – Кендалл кинула взгляд вниз и обнаружила, что она в одном нижнем белье.

– О нет, это же было платье от Валентино. Оно было для особых случаев! – не могла поверить она, озираясь по сторонам.

– Теперь от этого платья вряд ли что—то осталось кроме пены и запаха водки с соком… – Я поднялась с кровати, переодеваясь в спортивную одежду. Мне нравились мои спортивные легинсы серого цвета с розовой резинкой до талии, и спортивный топ, в котором было очень удобно заниматься. Я полезла за своим скейтом, когда поймала на себе озабоченный взгляд Кендалл.

– Мы, кажется, поменялись ролями. Сегодня у меня нет сил на зарядку, а ты полна сил и бодрости… – протянула она, снова закутываясь в одеяло.

– Вчера, когда мы ехали к пляжу, я увидела много ребят, которые катаются на скейте… Вот и решила тоже попробовать. – Я обняла доску двумя руками и захватила айпод с собой. – Мне всё равно сегодня к третьей паре.

– Ладно, иди уже. А то твой голос разрывает мне голову на части. – Она поморщилась, на что я только ухмыльнулась. Как хорошо, что я вчера не пила. Я прекрасно помню события вчерашнего вечера… До того, как упала прямо на танцполе.

Я проехалась на машине до Санта Моники и, пока ехала, пыталась убедить себя в том, что вчера не произошло ничего страшного. Я проснулась, как и должна была, в своей постели с совершенно свежей головой и трезвым разумом. Я не могла ничего натворить. А даже если это и случилось, то я уже не в силах что—то изменить. А значит, я просто постараюсь об этом не думать.

Дорожки у берега были просто идеально ровные, будто созданные для катания на велосипедах и скейтбордах. Несмотря на ранний час, я уже успела заметить несколько ребят, разъезжающих на роликах, и небольшие группы пожилых людей, делающих зарядку. Изредка мимо меня пробегали накаченные и загорелые мужчины. Они двигались не спеша, но ритмично, совершая утреннюю пробежку. Одним словом, это было обычное калифорнийское утро, где культ спорта и красоты преобладал над всем другим.

Я встала на доску одной ногой и посмотрела на высокие пальмы, окружавшие меня. Они были такими высокими и необъятными. Рядом с ними я чувствовала себя защищенной. Здесь, так далеко от дома, я чувствовала себя в безопасности, несмотря на то, что рядом со мной не было родных людей.

Сделав толчок другой ногой, я покатилась под песню Rihanna – Bitch better have my money, звучавшую в моих наушниках. С гордостью отметив, что у меня получается, я направилась в сторону океана. Он был таким голубым, что сливался с небом, и мне казалось, что я еду просто в одноцветную пустоту. Будто, достигнув цели, я окажусь где—то в другом месте. Мне хотелось ехать всё быстрее и быстрее, легкий ветер приятно щекотал моё лицо, развивая мои волосы. Как легко контролировать свои мысли, когда ты бодрствуешь. Я любила день и ненавидела ночь за то, что она делает воспоминания более живыми, заставляя их быть слишком осязаемыми. Перед сном тысяча и одна мысль разрывала меня на части, а утром я становилась снова самой собой.

Я разогналась слишком сильно, забыв о том, что потеряла навыки катания и, не удержавшись на доске, упала, успев сгруппироваться. И всё же, я разодрала ногу до крови. Тихо замычав, я села прямо на асфальт, пытаясь остановить кровь. Я рухнула прямо на границе между песком и асфальтом и была близка к океану, который так и манил своими бирюзовыми волнами, достигавшими двух метров в высоту.

На песке творилось, примерно, то же самое, что и в пляжном парке: кто—то занимался йогой прямо на пляже, кто—то просто решил позагорать с самого утра. Несколько девушек плескались на мелководье, разглядывая серферов, которые зависли в океане на досках, в ожидании своей волны.

Никогда не видела, как это делают, и никогда не интересовалась серфингом. В нашем городе, да и вообще в России, едва ли можно освоить такой вид спорта в совершенстве. Серфенгисты были от меня так далеко, но я слегка напрягла зрение, чтобы разглядеть, как небольшая точка, которая ещё пару секунд назад была неподвижной, двинулась навстречу восходящей над линией горизонта волне. У меня даже дух захватило, когда я увидела, что он встаёт на доску, и, будто это совершенно легко и просто, заезжает на гребень волны и начинает скользить по воде. Боже, как можно стоять на скользкой и мокрой доске и не падать? Это не укладывалось у меня в голове. Человек двигался быстро и стремительно. Набирая скорость, он совершил мощный поворот у подошвы волны и развернулся в другую сторону. Волна начинает разрушаться, постепенно приближаясь к берегу, и, доехав до пены, он снова делает резкий поворот, будто вырисовывая восьмерку на поверхности океана.

Я буквально перестала дышать, наблюдая за этим зрелищем. Не знаю почему, но мне было так страшно наблюдать за ним – я всё ждала, когда он не выдержит и плюхнется в воду, соскользнет с доски, потеряет равновесие… Но для серфера, кажется, это была всего лишь утренняя разминка.

Показав какие—то знаки другим серферам, он вышел из воды, став значительно ближе ко мне. Он был одет в одни лишь пляжные шорты. Из—за доски, я не могла разглядеть его, но когда он положил её на песок, приземляясь неподалеку, я кое—что заметила на его левых ребрах.

Вот, чёрт. Из всех серферов, что были на пляже, этот оказался моим вчерашним мучением – Максимилианом Кенингом. Я мечтала о том, чтобы он не заметил меня и больше никогда не заговаривал со мной, но всё пошло с точностью до наоборот.

– Как ты здесь оказалась? – с удивлением спросил он, подходя ко мне ближе. – Прости, не хотел тебя тревожить, но я увидел, что кто—то валяется на асфальте и…

– Я не валяюсь, – грубо отчеканила я, пытаясь встать. – И знаешь, если ты хотел помочь, то вчера ты уже с этим отлично справился. Так что, спасибо.

Он усмехнулся, откидывая свои мокрые волосы назад. Капли воды стремительно стекали по его телу, попадая в глубокие впадины между его рельефными мышцами. Он упер руки в бока и посмотрел на меня в упор.

– Если бы не я, тебя бы затоптали во вчерашней пене, – с улыбкой на лице заметил он, пожав плечами. – Ты такая раздражительная, уух.

– Если бы не ты, я бы оставалась в трезвом уме… И вообще, Кенинг, чего ты пристал? Видишь же, я катаюсь. Упала, отдыхаю, – ворчливо заметила я, сама еле сдерживая смех.

– Тебе больно? – заметил он мою ногу и слегка нахмурился. – Я бы на твоем месте уже давно побежал в океан.

– Ага, у меня открытая рана, а ты хочешь, чтобы я посыпала её солью? – переспросила я, обматывая порез носком. Выглядела я очень глупо, но мне было всё равно, что он обо мне подумает.

– Эта вода лечит всё, – почти шепотом сказал он, но так, чтобы я расслышала. При этом его взгляд был направлен куда—то вдаль – туда, где ещё недавно взошло солнце. – Даже самые глубокие раны. – Прибавив голоса, он добавил: – Ну, это лучше, чем пытаться остановить кровь носком. Прости, я бы одолжил тебе что—то из одежды, но на мне только шорты.

Наши взгляды встретились. Мои раздраженные глаза с упреком посмотрели в его глаза—хамелеоны. Сейчас они были голубые, без того карего отлива, что я заметила вчера вечером.

– Оставь свои фразочки для девушек, которые в них нуждаются, – попросила я, вставая. Он хотел взять меня под руки, но я вовремя остановила его одним движением ладони:

– Не смей прикасаться ко мне, – твердо сказала я, пытаясь сохранить самообладание. – Прошу, не трогай меня. Никогда, – уже спокойнее добавила я, поймав на себе его полный непонимания взгляд. Он сощурил глаза, будто пытался прочитать мои мысли, но я закрылась, скрестив руки на груди.

– Ты странная, – наконец заключил он, напрягая скулы. – Впрочем, я думаю, это не помешает нашему общению.

– Общению? – я вскинула одну бровь, присаживаясь на бортик между пляжем и асфальтом. Тут его взгляд падает на мой скейт, и он берёт его без разрешения.

– Ты сама это рисовала? – спросил он, разглядываю доску. Он погладил колеса, провел пальцами по ребру моей доски, одобрительно присвистнув. – У тебя классная фантазия. И Кайл не врал, когда говорил, что ты красиво рисуешь.

– Неплохо, – ответила я, пытаясь не растаять от комплимента. Не получит он моей дружелюбности после вчерашнего. Ни за что.

Это был сложный рисунок, в который я вложила много своих сил. На скейте преобладали темные цвета. Он напоминал галактику, наполненную разными планетами, между которых я нарисовала лишь несколько светлых деталей – белый лотос, рыжеволосую девушку, покоряющую одну из планет, и водяную планету, с которой стекали волны и замысловато переплетались с её волосами. Мои инициалы были тоже необычными и больше походили на мой знак зодиака, а не на имя, но кроме меня никто не мог догадаться об этом.

– Ничего и слышать не желаю. Эми, я предлагаю тебе новую сделку, – снова сказал он, сверкнув глазами. Я нервно сглотнула – уж слишком опасно звучали эти его предложения. – Ты разрисовываешь мне доску, а я…

Он на миг прикрыл глаза, задумавшись над чем—то. Он наклонился ближе ко мне и прошептал, будто нас кто—то мог услышать:

– А я сохраню твою тайну, – просто произнес он, а у меня внутри все заледенело от ужаса.

Он знает.

Глава 5

Макс

На меня смотрели два карих океана глаз, полных страха и отчаяния. Эми на миг замерла, после произнесенных мной слов, но потом сделала вид, что совершенно не задета моей последней фразой. Она поправила волосы и, сделав шаг назад, сменила свой взгляд на другой – уверенный и равнодушный.

– И о чём же ты? Ты знаешь меня всего день. Какая ещё тайна? – Она натянула улыбку, явно за ней что—то скрывая. – О том, что я плохо катаюсь на скейте?

– Нет. О том, что ты… – Я растягивал свои слова, стараясь не ляпнуть лишнего. Эми была странной девушкой – это я понял ещё ночью, но она явно не хочет стать предметом сплетен и слухов всего колледжа. Я бы мог поговорить с ней, узнать, что с ней произошло, но знал, что она мне не откроется. – Ты права, я блефую.

Я сдался, и она потеплела. Взяв скейт в свои руки, она прижала его к себе и положила подбородок на его поверхность.

– Знаешь, то, что я сегодня видела, было классно, – наконец, произнесла она неуверенным голосом.

– Ты про серфинг? – Я посмотрел на свою доску, которая была почти белой, скучной, но уже ставшей мне родной. – Не хочешь попробовать тоже?

– Я?! – Ее голос был полон недоумения. – Ты что, издеваешься? Не представляю, как это можно делать. У меня не получится.

– Хм, ну ты уже наполовину подготовлена. – Я посмотрел на скейт, и она заметила это. – У тебя есть чувство равновесия. И в воду падать не так страшно – ты же не будешь сразу ловить высокие волны. Сначала проходят занятия на суше, а только потом, потихоньку, ты начинаешь ловить волну за волной… По сантиметру… – Я вспомнил свои первые уроки по серфингу и улыбнулся.

– Занятия? С тобой? Это предложение или новая сделка? – усмехнулась Эмили, издеваясь надо мной. – А смысл?

– Смысл в полете, – ответил я, разводя руки в разные стороны. Её взгляд остановился на внутренней стороне моих предплечий – она увидела мои татуировки и, сощурив глаза, попыталась рассмотреть их, но я опустил руки. – Ты не поймешь, пока не попробуешь. Там в океане… Я будто перестаю быть подвластен законам гравитации. Земля уже не держит меня. Ветер и вода играют на моей стороне. И время останавливается, и ты забываешь обо всём, что казалось тебе таким важным…

Наши взгляды встретились, и я впервые увидел то, о чем так давно мечтал: она меня слушала. Она не кивала и не мычала в такт моим словам, девушка просто смотрела на меня, и я знал, что она понимает, о чём я говорю. Обычно девушки на этой стадии моей речи залезают ко мне на член и прыгают на нём следующие пятнадцать минут, выкрикивая моё имя.

– Ну что, ты согласна? Ты готовишь мой борд к соревнованиям, а я учу тебя летать? – Я протянул ей руку, и её глаза округлились. Она замешкалась, раздумывая.

– Макс, нет, – наконец ответила она, во второй раз проигнорировав мою руку помощи. – Мне нужно сконцентрироваться на учебе. Но тебе повезло: возможно, я займусь твоим бордом. А может, и нет. Я подумаю. – Звучит туманно, но у меня не остается выбора.

– Эми, ты невыносима, – тяжело вздохнул я, окинув взглядом её ногу. – Я бы проводил тебя до кампуса, но хотел бы ещё сделать пару заплывов в море.

– Не нуждаюсь в этом, – улыбнулась она, сделав пару шагов по тротуару, прихрамывая. – Тебя ждут поклонницы. Вон там. – Она показала пальцем на двух девушек, плескавшихся на мелководье, словно две русалки.

– Ах, да. Спасибо, что напомнила, – съязвил я и, помахав ей рукой, попятился назад к океану, наблюдая за её стройной удаляющейся фигурой.

Эми, та девушка, от которой было трудно отвезти взгляд.

Эмили

– Раздевайся. – Он произносит это спокойным голосом, но я чувствую нотки угрозы в его тоне. Я не имею права его ослушаться. – Раздевайся, моя девочка.

– Давид, что происходит? – спрашиваю я, разглаживая складки на своем новом розовом платье, которое купила на свой шестнадцатый день рождения, который будет очень скоро. – Не называй меня так. Зачем ты позвал меня сюда?

Он оскалился. В последнее время с моим другом происходили странные вещи. Давид был сыном друзей нашей семьи, и я буквально выросла на его глазах. Он был старше меня на девять лет, но это не мешало нам общаться. В последнее время, он всё больше пугал меня. С тех пор, как я начала встречаться со Стасом из школы.

– Где ты была вчера вечером? – спросил он, вальяжно прогуливаясь по комнате, в которой мы находились. Он обманом заманил меня сюда, сказав, что ему срочно нужна моя помощь.

– Я… Дома. – Я надеялась, что моя ложь звучит правдиво, но он увидел, как я на секунду подняла глаза к небу.

– Ты лжешь, – прошипел он, стремительно приблизившись ко мне, и обхватил мою челюсть одной рукой. – Я видел тебя с этим подонком!

– Это мой парень! – ответила я, морщась от боли. – Ди, отпусти меня. – Его хватка становилась не на шутку болезненной.

– Ха… Этот дохляк? – рассмеялся Давид, отпуская меня. Он посмотрел на меня своими черными, как у дьявола глазами. Его белки налились кровью, а грудь быстро поднималась и опускалась. – Я… Я нужен тебе, Эмили. Я нужен тебе больше, – произнес он, снимая с себя футболку и снова приближаясь ко мне. Его дыхание обдает мою кожу, волосатая грудь касается ткани моего платья. Я не верю, что все это происходит на самом деле.

Не верю, что этот человек – мой друг. Он, наверное, просто разыгрывает меня…

– Ты разве не замечала? Не замечала, что я любил тебя все эти годы… Уже много лет, я мечтаю завладеть тобой… Даже, когда ты была маленькой, я хотел тебя… Хотел твою нежную кожу… – шепчет он и, убирая мои волосы с плеча, прикусывает кожу на моей шее. Меня передергивает от его слов и прикосновений.

– Не понимаю о чем ты… Давид, мы друзья… И я совершенно не готова к отношениям, о которых ты говоришь… – шепчу я, еле шевеля губами. На лбу выступил пот, а кровь, как бешенная, передвигалась по венам от всепоглощающего страха.

– Я видел, что ты вытворяла вчера с этим подонком! Не строй из себя невинность! – облизываясь, прорычал он, грубо сжимая руку на моей талии.

– Мы всего лишь целовались… – чуть ли не со слезами на глазах оправдываюсь я, не веря своим ушам. Кажется, что я вот—вот проснусь от этого ужасного кошмара, но не тут—то было.

– Дрянь! – он снова сжал моё лицо, остановив большой палец на губах. – Ты только моя… Твои губы мои… Всё произойдет сегодня ночью, сейчас, – прошептал он, залезая пальцем мне в рот. Я еле сдерживала рвотные позывы. Я смотрела на него и не понимала перемену в его поведении. Он выглядел, как одержимый маньяк, а не как человек, которого я всегда знала.

– Я поимею тебя, моя девочка, – одурманенным голосом зашептал он около моих губ. – Ты будешь извиваться подо мной. Молить и просить, ещё… И ещё…

– Отпусти меня! – отчаянно прокричала я, слезы хлынули из моих глаз водопадом страха и боли. Меня трясло, но Давид только с большей яростью вцепился в меня и накрыл мои губы своими.

Я пыталась бить его, но он тут же схватил меня за локти, мешая этому. Я со всей силы прикусила его мерзкий язык, который пытался проникнуть мне в горло, за что получила пощечину со всей силы.

– Шлюха! – взревел он, грубо хватая моё тело, толкая его к кровати. – Я хотел быть ласковым с тобой, но тебя, видимо, возбуждает что—то пожестче… – Я слышала в его голосе нетерпение и обожание. Он был мне отвратителен.

– Ненавижу тебя. Ненавижу, – выплюнула я и ещё больше ужаснулась, когда он достал из тумбочки наручники и прижал меня бедрами к кровати, так, что у меня не оставалось вариантов для побега.

– Ты сама выбрала быть плохой девочкой, – заявил он и, склонившись надо мной, перецепил мои руки двумя железками. Слезы обжигали мои щеки, я была готова захлебнуться ими.

– Прошу… Не надо… Давид… Ты же мой друг… Не надо… Отпусти меня, я сказала! – ревела я, извиваясь всем телом, пытаясь вырваться. Но кем была я, пятнадцатилетняя девушка, против этого противного сильного мужлана. Помню, как всегда считала его красивым парнем: черный омут глаз, загорелая кожа и волосы цвета вороньего крыла. Он был словно принц из сказки… До тех пор, пока я не начала взрослеть.

– Замолчи! – гаркнул он, разворачивая меня на живот. Его руки откинули мое платье, и он с силой шлепнул меня по бедру, заливаясь смехом. – Как долго я мечтал об этом, – прошептал он, стягивая с меня трусы, не обращая внимания на мои крики и рыдания.

Сопротивление было бесполезно. Я даже устала кричать, потеряв всякую надежду на спасение. Никто меня не потерял – все думают, что я в гостях у верного друга. За городом, в коттедже. Никому нет дела, как я провожу время. Даже Стасу. Всем плевать.

Глотаю слезы, чувствуя, как он, почти до крови, вцепился в мою талию, пристраиваясь сзади. Ужас накрывает меня с головой, и я ору, как дикая, от боли и унижения… И от того, что испытываю, когда он рвет меня изнутри. Он даже не дал мне время – сразу начал трахать со всей силы, будто это было для меня обычным делом. Нагнув меня к матрасу, чтобы я замолчала, он с бешеной скоростью стал входить в мою плоть, шепча о том, как счастлив в эту секунду.

Я закусываю губы и больше не издаю ни звука, зная, что кошмары об этой ночи будут преследовать меня всегда.

***

И это была не последняя ночь, которую я провела с ним. Он держал меня в своей комнате, частенько привязывал к кровати, как его личную собачонку, с которой можно играть время от времени.

Сажусь за руль своей машины и закрываю глаза, отпуская воспоминания с тяжелым вздохом. Нет, я не могу забыть этого.

Я всегда любила и ценила себя – этому меня научила мама. Она каждый день говорила мне и Руслане, что мы её самые красивые девочки. Самые лучшие, и что нас ждёт большое будущее.

Помню, как читала книжки о любви и мечтала встретить прекрасного принца, с которым мы будем жить "долго и счастливо". Мне было лет четырнадцать, и теперь от былой наивности не осталось и следа.

Я стала дешевкой, как только этот мерзкий гад прикоснулся ко мне. Я больше не представляла никакой ценности. И была грязной. Я до сих пор не могу отмыть эти раны – они как шрамы, которые бледнеют, но остаются на всю жизнь. А эти даже побледнеют ещё не скоро.

Я постаралась отвлечься, включив радио, но что—то не давало мне покоя. Внезапно мне в голову пришла мысль, из—за которой я пришла в ужас: как я вчера оказалась в постели? Ведь я действительно не помню довольно большой отрывок вчерашней ночи. Странно, я и не знала, что от травы могут быть такие последствия.

– Эмс, что с твоей ногой? – озадаченно смотрит на меня Кендалл, когда я вхожу в комнату. Она сидит на кровати, а рядом Кайл в полулежащем состоянии, который всё время стонет и держится за голову. У него на коленях лежит тазик, пустой, к моему счастью.

– Упала, пока каталась. – Я машу скейтом и ставлю его рядом с кроватью. – Вам, я вижу, не хватило вчерашнего кутежа, и вы планируете, как бы продолжить…

– Нет, что ты, – она покачала головой, глядя на Кайла. – Этот несчастный уже мне всю душу вывернул наизнанку… – Она издала легкий смешок, но поймав на себе угрожающий взгляд Кайла, замолчала. – В общем, Сандра вчера сильно наехала на него. Из—за тебя.

– Да, Эмили, из—за тебя, – проворчал Кайл, держась за живот. Его лицо было бледно—зеленого цвета.

– Эм, простите? – я вскинула брови и скрестила руки на груди, глядя в упор на них обоих.

– Она просто очень ревнивая. Ей не понравилось, что Кайл вчера проводил тебя до аудитории и всё такое… – Кендалл поджала губы, будто бы извинялась передо мной за свою подругу.

– Может ей стоит злиться на тебя? Он сейчас на твоей кровати, хочу заметить, – отвечаю я враждебно, не понимая поведение Сандры. Впрочем, мне не было до этого никакого дела.

– Эмили, Кендалл, перестаньте. У нас с Сандрой в последнее время все не клеится, и мне кажется, что она только ищет поводы разругаться со мной, – тяжело вздыхает он, наклоняясь над тазиком. Мы с Кендалл переглядываемся. Пожалуйста, только не это… – Я не знаю, как я буду играть в этом сезоне. Проблемы с Сэни убивают меня.

– Тебе повезло, что у тебя есть такие друзья, как я и Макс, – сказала Кендалл, положив руку ему на плечо. – И Эмили.

– Кстати, как ты, уже попала в сети Максимилиана Кенинга? – спросила у меня она, и Кайл многозначительно улыбнулся после её слов.

– А? – я сделала вид, что не расслышала, и прибираюсь в своих вещах, лежащих на кровати. – А что, должна была?

– Хм, вчера он буквально спас тебя, утопающую в пене… И доставил на дом. – Я замерла и уставилась на неё, когда она произнесла эти слова.

– Он… Какого черта? – я сжала руки в кулаки, чувствуя, как учащается дыхание. То ли злость, то ли ненависть, заполнили меня изнутри, пожирая каждую клеточку моего тела. Это не было ненавистью к Максу, это было какое—то внутренне уничтожение, которое я была не в силах преодолеть.

– Не злись ты так. Он просто положил тебя на кровать. В первый раз вижу, чтоб Макс делал что—то подобное… Его особо не интересуют девушки. Он целыми днями учится, разрезает волны, иногда ходит на вечеринки и потрахивает то одну, то другую, – сообщил мне Кайл, наверняка в надежде, что меня это обрадует. Но я только разозлилась ещё больше.

– Он действует мне на нервы. Эта его показуха! – вдруг разозлилась я, выразив свои чувства прилюдно. Это было так на меня не похоже. Обычно я всё перекапываю в себе и никогда не высказываю свое мнение публично. А особенно в такой негативной формулировке. Чаще всего я держусь равнодушно и отчужденно. – "Я и океан… Я летаю…" – я процитировала Кенинга, изобразив его манеру говорить. – У него комплекс Бога на этой почве, вам не кажется?

Кайл кашлянул, а Кендалл уставилась на меня, захлопав глазами. Я не верила, что только что произнесла это всё вслух.

– Он же спас тебя. А я заступилась за тебя перед Беккой. Никто здесь не хочет причинить тебе зла, Эмили. По крайней мере, не мы четверо. – Она имела виду её, Сандру, Кайла и Макса.

Я замолчала и притянула к себе ноутбук, с остервенением задолбив по клавишам двумя руками. Мне так хотелось побыть одной, но Кайл и Кендалл начали обсуждать какой—то новый фильм, на который нужно сходить на следующей неделе. Ещё они обсуждали посвящение, но уже шепотом, потому что я была первокурсницей, и мне предстояло через него пройти.

Я открыла гугл и зашла в переводчик, выбирая в настройках немецкий язык. У меня было достаточно времени, чтобы разглядеть слова на полуголом торсе Макса и запомнить их.

Я долго вчитывалась в перевод, но так и не смогла толком понять значение этих слов.

"И я тебе всё расскажу, когда мы увидимся снова".

Со злостью захлопнув макбук, я плюхнулась на кровать, пытаясь выкинуть мысли о Максе из своей головы.