Лана Мейер
Позволь мне тебя коснуться
Пролог
Несмотря на холод, от его прикосновения мне становилось тепло. Пальцы его скользнули ниже, ниже, оставляя за собой горячую, вкусную боль. Он зажег меня, как пламя, свет и жар.
(Бекка Фицпатрик. Финал)
Эмили
Я жива. Это моя первая мысль после того, как я прихожу в себя после случившегося. Мне страшно и больно открывать глаза, но я заставляю себя это сделать. Из моих губ вырывается безмолвный крик, когда я смотрю на ссадины и порезы на своём теле.
Синяки и следы от его пальцев безобразно «украшают» почти каждый сантиметр моей кожи. Мне хочется кричать и звать на помощь, но я знаю, что это бесполезно. Меня никто не услышит. Все разбежались. И все оставили меня одну.
Сквозь опухшие от слёз веки, пытаюсь разглядеть, в какой из комнат я нахожусь. Его здесь нет, но я понимаю, что это ненадолго.
Закусив губы, пытаясь сдержать боль и унижение, я пытаюсь взять себя в руки и придумать хоть что—нибудь, чтобы выбраться отсюда. Но мне тяжело даже встать.
– Помогите… Помогите мне, – хриплым, полным отчаяния голосом шепчу я, обрастая жалостью к самой себе.
Когда я набираюсь достаточно сил, чтобы начать двигаться, вздрагиваю от шагов, которые раздаются за противоположной стороной двери. Он возвращается, и меня начинает трясти от всепоглощающего страха.
Мне хочется убежать, залезть под кровать, спрятаться или же стать невидимой. Хочется сделать хоть что—нибудь, чтобы это снова не повторилось.
Но я боюсь, что уже слишком поздно, и когда он заходит, я просто обхватываю себя руками и зарываюсь лицом в колени, чтобы хоть как—то скрыться от него.
– Ты боишься меня? – раздается его грубый голос, словно сквозь вату, и я понимаю, что он подходит ко мне ближе.
Я выгляжу жалкой и бессильной. Я такая и есть.
– П—п—пожалуйста. – Мой шепот, звучит как мольба. – Не надо. – Приоткрываю веки, чтобы взглянуть на него снизу вверх, и он наклоняется надо мной так, что я чувствую запах виски, которого он слишком много выпил.
– Почему ты не понимаешь, что я хочу, как лучше, милая. – Я чувствую его руку на своем подбородке и вздрагиваю всем телом в порыве желания одернуть его пальцы. За это он сжимает мой подбородок и поднимает его, заставляя меня посмотреть ему прямо в глаза.
– Я хочу, чтобы у нас все было хорошо, понимаешь? – тихим и спокойным голосом произносит он, что совершенно не соответствует ситуации. – Просто слушайся меня, и тебе больше не будет так больно. Обещаю.
Мне хочется плюнуть в его мерзкое лицо. И пусть эти черты лица близки к идеальным для меня, они олицетворяют всё самое безобразное в этом мире. Меня тошнит.
– Ты с—с—сгниешь в тюрьме, – заикаюсь я, набираясь смелости. Он ещё грубее сжимает моё лицо, так, будто вот—вот раздавит меня.
Но он уже это сделал.
– У нас все будет хорошо. Я просто хочу быть с тобой, – снова повторяет он, как завороженный, уже ласково проводя рукой по моей щеке. Мои губы дрожат, я замерзла, несмотря на то, что стоит жара.
– Не трогай меня. – Я закрываю глаза и молюсь о том, чтобы мой план сработал. Хоть бы они нашли меня, только бы они меня нашли.
В тот самый момент, когда его отвратительные губы тянутся к моим, я слышу какие—то новые звуки: тяжелые сапоги, беготня по лестнице и коридору. Грубые мужские голоса. В сердце поселяется слабый огонек надежды, который тут же прерывается звонким ударом по моей щеке.
– Как ты это сделала, стерва? – прошипел он, отвесив мне грубую пощечину. Моя щека горит, но мне уже плевать.
Из моего горла вырывается истошный крик, и я с облегчением понимаю, что на этот раз ко мне пришли на помощь. Меня спасли.
Глава 1
Эмили
Я иду по узенькому коридору, на стенах которого висят различные плакаты с информацией о расписании, дополнительных занятиях и собраниях. Повсюду фотографии ребят из команды по регби и даты ближайших матчей, а также приглашения на вечеринки и прочие различные флаеры. Стена когда—то, возможно, была полностью белой, но теперь её украшали вывески и рисунки, которые сделали жители этого кампуса.
Это было общежитие для девочек, и я слегка заблудилась, пока искала его, и всё же теперь была уверена в том, что почти достигла цели. С собой у меня была лишь сумка через плечо, потому что я оставила свои чемоданы в машине, рассчитывая на то, что занесу их позже.
Отмечая на стене различные надписи, я наконец—то нахожу триста пятую комнату, дверь которой оказывается слегка приоткрытой. Немного нервничая, отпираю дверь и оглядываюсь вокруг.
Не знаю, как я буду справляться с обилием розового в этой девчачьей комнате, но в целом она мне понравилась. Дома я бы даже не назвала это общежитием. Комната скорее походила на номер далеко не в самом плохом отеле.
Две кровати, два небольших шкафа, ширма для переодевания, оформленная в индийском стиле – всё аккуратное и новое. Только одна часть комнаты была уже хорошенько обжита и имела свою историю, а вот другой ещё предстояло это пройти.
Шкаф моей соседки, которая восседала на кровати и красила ногти, был украшен фотографиями и, опять же, различными флаерами, на которых, видимо, все здесь были помешаны. Над её кроватью висели золотистые медали, наверное, за победу в спортивных состязаниях, и небольшая коллекция плакатов с изображением её любимых групп. Глянув на них, я слегка поморщила нос, понимая, что нам, скорее всего, будет трудно найти общий язык.
– Привет. – Она оторвалась от своих ногтей и посмотрела на меня, растянув улыбку на пол—лица. – Ты моя новая соседка? – с любопытством спросила она, приветливо оглядывая меня с ног до головы.
– Да, – просто сказала я и, пожав плечами, села на свою новую кровать, испытывая чувство неловкости. Может, стоило накопить на аренду квартиры, а не жить в этом кампусе вместе со всеми?
– Так здорово! – Она сказала это так приветливо, что я начинала думать, что слух меня обманывает. – Эти три летних месяца я тут сходила с ума от скуки. Я проходила стажировку, поэтому не уезжала домой на каникулы. А ты откуда? Ты первокурсница?
Я быстро захлопала глазами, пытаясь переварить поток нескончаемой информации. Кажется, моя новая соседка, по иронии судьбы, оказалась моей полной противоположностью. Слегка сощурив глаза, оглядела её повнимательнее: у неё была миловидная внешность, которую она подчеркивала небольшим количеством косметики, волосы, затянутые в тугой конский хвост, доставали ей до плеча. Я бы назвала такой тип внешности «восточным» – раскосые и большие глаза тёмно—карего насыщенного цвета и черные волосы. Она была загорелой, как и большинство людей, которых я встретила за сегодня. Это и не удивительно. Я в Калифорнии, а здесь почти всегда светит солнце, и я пока ещё не знаю, как к этому относиться.
– Я Кендалл, – продолжила она, пощелкав двумя пальцами в воздухе. – Почему ты молчишь?
– Не знаю, – ответила я, по—прежнему оглядываясь по сторонам. – Я немного ошарашена твоей дружелюбностью.
– Хм, сразу видно, что ты иностранка, – засмеялась она, вставая с кровати, демонстрируя свою красивую и подтянутую фигуру, облаченную в форму чирлидерши. – Из—за акцента, – добавила она, присаживаясь на мою кровать.
Не знаю, может у них принято быть такими дотошными, но мне будет очень трудно к этому привыкнуть. И, тем не менее, вспомнив, почему я здесь, наконец, произношу:
– Да, я приехала из России. Ещё каких—то пару часов назад я была в самолете, поэтому я немного устала, – объясняю ей свое поведение, на что она понимающе кивает.
– Как я тебя понимаю. Сама устаю от этих перелетов. У меня бывают приступы клаустрофобии. – Кендалл снова смеется, не замечая, как я закатываю глаза.
– Так ты из России? Вот почему ты такая бледненькая. Но ничего, ты здесь быстро освоишься. Кстати, ты всего второй студент из России, которого я знаю. В основном у нас из приезжих Японцы и Китайцы, хотя, я думаю, ты это уже заметила. – Она взмахивала руками по мере того, как рассказывала мне об институте. – Так как тебя зовут, ты сказала?
– Эмилия, – неуверенно отвечаю я, доставая из сумки свои вещи, которые я везла в ручной клади. Мне было необходимо хоть как—то отвлечься от Кендалл, но она не собиралась от меня отставать.
– Добро пожаловать в Калифорнийский, Эми. – Она подмигнула мне и, встав с моей кровати, закружилась по комнате. – Ты не волнуйся, если что, я во всём помогу тебе. Познакомлю с ребятами, расскажу, где что находиться. Многие первокурсники запросто теряются в университете и в многочисленных зданиях, между которыми приходиться лавировать. Ты уже выбрала предметы, которые будешь изучать?
В этот момент я как раз уставилась в своей табель, поглощая глазами бесчисленное количество предметов, которые были указаны на нём. Неужели мне придется посещать ВСЕ?
– Выбрать предметы? – я удивленно уставилась на Кендалл. – Я могу сама выбрать уроки, которые буду посещать?
– Конечно, – она ухмыльнулась, будто поразившись моей недогадливости. – Выбираешь несколько предметов, согласовываешь их на кафедре. Вижу у тебя курс графики и дизайна? Очень интересно. А как ты относишься к спорту?
Эта девушка может замолчать хоть на минутку?
– Я далека от спорта, – просто отвечаю я, поглядывая на её медали. – Ну, судя по твоей форме…
– Да, я капитан команды по чирлидингу. У нас тут все любят спорт, так что и тебя затянет, поверь мне. – Она сложила руки на своей талии, ещё раз акцентируя внимание на её фигуре.
– Ммм… Я люблю зарядку, люблю физические упражнения, но всякие игры, бег и легкая атлетика – точно не для меня, – уверенно заключаю я, подходя к туалетному столику, который уже был основательно завален косметикой.
– Эми, было очень приятно поболтать с тобой, и я уверена, что как только я вернусь, мы продолжим знакомство, но сейчас мне нужно бежать на тренировку. – Кендалл посмотрела на часы, и, впервые за всё время нашего знакомства, я увидела, как улыбка исчезла с её очаровательного личика.
Я с облегчением вздохнула, но она этого не заметила. Кендалл схватила спортивную сумку, которая лежала около её кровати и, подкрасив свои губы, уже хотела уйти, как вдруг добавила:
– Если у тебя есть какие—то ещё вещи, ты можешь обратиться к кому—нибудь за помощью. Только не проси помощи у экономистов, завтра у них экзамен, и они этому не обрадуются. – Она помахала мне рукой и скрылась за дверью, оставив меня в комнате одну.
Посвящение? Господи, у меня чувство, будто я попала в одну из глупых американских комедий. Но нет, к этому фильму я сама собираюсь написать сценарий.
Порывшись в сумке, достаю свой айпод, чтобы хоть немного придти в себя, но с сожалением замечаю, что зарядка уже кончилась. Мне нужна моя музыка, нужны мои вещи, но так трудно заставить себя выйти из уютной комнаты, где меня никто не потревожит.
Немного полежав на мягкой кровати, я наконец—то собираюсь с духом и направляюсь в коридор, предварительно осмотрев себя в зеркале: на мне чёрные, полностью облегающие, легинсы с прозрачными коленками и чёрный короткий топ, облегающий шею. Белые Convers разбавляют готичность моего образа, да и волосы карамельного цвета уже успели заиграть новыми красками от двухчасового пребывания на солнце. Я смотрю на своё отражение и натягиваю «аmerican smile» на лицо кареглазой девушки, но она выглядит неестественно, и я тут же опускаю уголки своих губ. Да уж, мне будет трудно вписаться в это общество, но я счастлива, что я за несколько тысяч миль от своего дома.
Я родилась в Калининграде, и была уверена, что мало кто здесь знает, что—то о России, кроме того, что у нас есть Москва, Санкт—Петербург и да… водка. Моя мама и младшая сестра до сих пор живут там и, кажется, уже ненавидят меня за то, что я до сих пор не отправила им сообщение. Черт, телефон я тоже оставила в машине, но как бы там ни было, мне всё равно тащиться к ней за чемоданом.
Пробравшись через толпы девушек, без конца и края бегающих по коридору кампуса, я вышла на улицу и не почувствовала на своей коже ни единого порыва ветра. Солнце светило прямо в глаза, и мне пришлось прикрыть их рукой, чтобы привыкнуть к такой яркости.
Я любила теплую погоду, но только тогда, когда она сопровождалась хотя бы легким ветерком или дождем, но об этом здесь можно забыть сразу. Конечно, я слышала, в Америке бывают смерчи и торнадо, но надеялась, что здесь они обойдут меня стороной.
Всё—таки атмосфера в студенческом городке царила нереальная: вроде бы учебный кампус, один из самых престижных вузов страны, а студенты вели себя довольно вольно, будто находились в детском развлекательном лагере. Пока я шла по дорожке по направлению к парковке, заметила несколько групп, расформированных по интересам. Вот, например, слева – девушки сидят прямо на траве и, уткнувшись в учебники и тетради, что—то безустанно записывают, постоянно переговариваясь друг с другом. Дальше я заметила разных ребят, любителей спорта – футболисты, баскетболисты, волейболисты… Кажется, Кендалл ничуть не преувеличивала, когда сказала, что здесь очень любят спорт. По мере моего продвижения дальше я так же заметила кафетерий на открытом воздухе, где эти же самые спортсмены питались огромными гамбургерами, запивая все большой порцией Кока—Колы. Скептически закатив глаза, я быстрее побежала к своей машине в надежде, что доберусь до неё незамеченной, и никто не станет со мной разговаривать.
Мне сразу бросилось в глаза, что все здесь были свободными, самовыражение проявлялось во всём: девушка с лишними килограммами спокойно могла позволить себе надеть короткие шорты, некоторые выглядели, как представители различных субкультур, которых я давно не видела на Родине. Были и модницы, одетые стильно и со вкусом, и чирлидерши, которые гордо расхаживали между кампусами в своей откровенной спортивной форме. Ещё я заметила везде эмблемы Калифорнийского университета и Американский флаг. Буквально на каждом шагу, куда ни посмотри, висел этот красно—синий флаг с белыми звездами. Здесь был гладкий зеленый и ровно подстриженный газон, по которому так и хотелось пробежать босиком.
Я дошла до своего Shevrole Camaro 2012 года и чуть ли не поймала себя на улыбке, когда заметила свою темно—синюю машинку. Да, я взяла её на прокат, но если папа пришлёт мне деньги, я думаю, что непременно выкуплю её, уж больно она классная.
Тяжелый чемодан буквально разрывал мою руку, во вторую я ещё умудрилась взять скейт, который тоже привезла с собой. На самом деле, в последнее время я забросила катание на доске, но я сама разрисовывала её, поэтому она была дорога мне.
Зажав телефон между ухом и плечом, хотела дозвониться маме, но наткнулась на автоответчик. Тяжело вздохнув, оставила ей короткое сообщение о том, что у меня всё в порядке, и она может не переживать за меня. Вечером мы созвонимся в скайпе, а пока мне нужно придумать, как я дотащу этот огромный чемодан до кампуса.
Не успев обдумать этот момент, я почувствовала сильный и неожиданный удар в спину – это было что—то тяжелое, неприятное и довольно острой формы. Поморщившись от боли, выронила из рук ручку чемодана и повернулась, заметив на асфальте тёмно—оранжевый мяч в игру для регби.
– Какого черта… – Ворча, наклонилась за мечом, мечтая запустить его в ответ обидчику.
– Прости, я, правда, не целился в тебя. – Я услышала запыхавшийся голос, который принадлежал парню, который подбежал ко мне.
Я посмотрела на собеседника, прищурив глаза. Он улыбнулся мне обаятельной улыбкой, показывая свои ямочки на щеках. На парне был надет бомбер с эмблемой Калифорнийского университета, и я сразу поняла, что он игрок Американского футбола. Он сверкнул серебром своих глаз, пытаясь забрать у меня свой мяч назад.
– У тебя такое лицо, будто ты хочешь меня убить, – дружелюбно заметил он, и я посмотрела на него ещё более испепеляющим взглядом. Мне хотелось возмутиться по поводу того, что он кидает свой несчастный мяч куда попало и посоветовать купить ему очки, но не стала этого делать.
Я никогда не говорю ничего лишнего – предпочитаю, чтобы люди думали, что мне всё равно.
Я выпустила мяч из рук, избегая того, чтобы он подходил ко мне ближе.
– А ты не могла мне передать его в руки? И чего ты молчишь? Ты иностранка, языка не знаешь? – улыбка постепенно начала сползать с его лица. Он взял мяч и сжал его двумя руками, исподлобья поглядывая на меня.
– Знаю, – ответила я, потянувшись за ручкой чемодана. Я поймала на себе его взгляд, уже более сосредоточенный, разглядывающий и любопытный. Он задержался глазами на моем скейтборде.
Между нами воцарилось молчание, и мы несколько секунд разглядывали друг друга. Парень был симпатичным и выглядел гораздо взрослее, чем я. Может возраст ему прибавляла щетина и густые тёмные брови. Видимо наше молчание показалось ему неловким, поэтому он решил прервать его:
– Кайл, – он протянул руку, но я, приподняв одну бровь, отвела взгляд в сторону. – Ты не слишком—то приветливая, – добавил он, расценивая мой жест, как отказ от знакомства.
– Я просто хочу спать и устала с дороги. Эмили, – представилась я, покатив чемодан по дорожке, стараясь не обращать внимания на парня. Но отвязаться от этих дружелюбных и милых людей было не так—то просто.
– Ты еле тащишь свой чемодан, может, тебе нужна помощь? – спросил у меня он, последовав за мной. – Или со скейтом?
– Нет, спасибо, я справлюсь сама, – четко сказала я, даже не глядя на него. Он должен отвалить от меня, как можно скорее, иначе я помогу ему немедленно катапультироваться.
– Кстати, красивый скейт. Сама рисовала? – он заметил подпись на одной из сторон доски, и я остановилась, чтобы посмотреть на него.
– Да. Тебе действительно нечем заняться? Я имею в виду… Что тебе от меня нужно? Разве у тебя нет других дел? – Он рассмеялся в ответ, выхватывая из рук мой чемодан. Я одернула руку, словно от огня.
– Я просто хочу помочь тебе. Тебе в какую комнату? – спросил он, когда мы начали подходить к моему кампусу.
– В триста пятую. – Я прижала скейт к груди, а он открыл передо мной двери.
– Ты живешь с Кендалл? – он присвистнул и мечтательно улыбнулся. По его улыбке я поняла, что Кендалл здесь была далеко не последней личностью, которую многие знали.
– Именно, – отрезала я, снова пробираясь по шумному коридору. Парень схватил со стены один из флаеров и протянул его мне.
– Завтра пенная вечеринка на пляже, ты идёшь? Это недалеко, – спросил он, помахав листовкой у меня перед глазами. Я тяжело вздохнула, напомнив себе, что я здесь потому, что у меня нет другого выбора.
Возможно, я должна постараться влиться в новое общество и не привлекать к себе внимание. Возможно поэтому, я должна вести себя, как все. И мне стоит чаще улыбаться. Мои уголки губ поползли вверх, и я посмотрела на него, но листовку из рук не приняла.
– Кендалл всё равно уговорит тебя, – заверил меня он, когда мы приблизились к триста пятой комнате. – Она та ещё активистка, тем более, будет действительно весело! У нас иначе не бывает. – Он подмигнул мне и открыл передо мной двери так, будто ворота на вечный праздник жизни.
– Спасибо, что помог мне, – наконец выдавила я и взглядом приказала ему оставить чемодан на полу.
– Нет проблем. – Кайл пожал плечами и посмотрел на кровать Кендалл, которая сейчас пустовала.– Думаю, мы с тобой всё равно будем часто видеться.
– Надеюсь, – сквозь зубы процедила я, пытаясь найти зарядку к своему айподу. Когда я оторвалась от поисков, Кайла уже не было в нашей комнате, а на столе остался лежать желтый флаер, на котором была описана программа предстоящей пенной вечеринки.
Я плюхнулась на кровать и потянулась всем телом, решив изучить этот листочек.
Да, кажется, я переселилась на другую планету, а не в другую страну.
Глава 2
Макс
Я закрыл глаза, прислушиваясь к пробуждению: звук волн, которые сегодня медленно и плавно ударяют берег, покрикивания первых утренних чаек – всё это уносило меня в другую вселенную, в которой нет места суете и шуму мегаполиса. Уже через час сюда набегут туристы и такие же райдеры, вроде меня. По дороге сюда я заметил только несколько человек. Они занимались йогой прямо на пляже, и я прекрасно понимал, почему они это делали. Только в 6 утра на пляже может царить такая тишина. Мне нравится кататься на доске, когда на одну волну не так много претендентов. Когда я могу остаться с океаном наедине.
На носу любительские соревнования, на участие в которых я так и не подал заявку и всё же продолжал готовиться к ним. Но мне не нравится то, как райдеры гораздо опытнее меня относятся к ним.
Серфинг – это не просто спорт, это стиль жизни. Единение с природой. Я хорошо помню, как поймал первую волну. Кажется, с того момента прошло гораздо больше, чем год. До того, как приехать на учебу в Калифорнию, я занимался вейкбордингом¹, но, попробовав то же самое в океане, испытал совершенно новые эмоции, на которые подсел моментально.
С тех пор, что бы ни происходило в моей жизни, я только и делаю, что гоняю к пляжу и обратно. Каждый день. Забываю обо всех своих проблемах, встаю на доску и плыву в надежде покорить свою волну.
