Кэтрин Коултер
Прелестная лгунья
Глава 23
– Бабушка, вот и я! Я просил кучера Джона ехать быстрее, но папа не разрешал. Посмотри-ка, я даже привез с собой Еву!
Услышав радостные крики внука, Марианна Клотильда едва успела вскочить на ноги, чтобы подхватить бросившегося ей навстречу Эдмунда. Улыбнувшись, она крепко обняла мальчугана.
– Ох, дорогой мой, как давно мы не виделись, как давно! Знаешь, мне начинает казаться, что Лондон – вовсе не такое уж ужасное место для маленьких мальчиков. Пожалуй, твой дедушка ошибался. Да н папа тоже, – добавила она. – Думаю, лучше всего нам всем жить вместе. Ой, Господи, какой же ты тяжелый, дай-ка я тебя спущу на пол. Ты стал настоящим великаном.
– Ага! – довольно кивнул малыш. – А вот Ева говорит, что я еще лучше, чем великан. Она сказала, что я больше похож на молодого бычка, потому что мускулистый и упрямый. И могу застрелить кого угодно, и тот разорвется на двадцать частей!
– Боже мой! – покачала головой Марианна Клотильда. – Вот как. Ну хорошо, а теперь, думаю, ты должен представить меня своей тетушке Еве.
– Она тоже сильная как бык. И она научит меня плавать лучше, чем папа. – Эдмунд нахмурился. – Если только когда-нибудь потеплеет.
– Да уж, мама, могу подтвердить, что она и впрямь сильна как бык, – вмешался в разговор герцог Портсмут. – Представь себе, она целых восемь часов ехала в одной карете с Эдмундом. К сожалению, я не смог выдержать подобного испытания. А что касается умения плавать… Не знаю, я еще не видел ее в деле.
Марианна Клотильда глаз не могла оторвать от своего красавца сына. Он говорил низким спокойным голосом. И казалось, был всем доволен. Ричард стоял в дверях гостиной, а рядом с ним она увидела прекрасную молодую женщину в темно-синем шелковом платье.
– Так вы и есть тетушка Эдмунда? – улыбнулась герцогиня, приветливо глядя на спутницу сына, которая была почти одного с ней роста.
Эванжелина сделала реверанс.
– – Да, ваша светлость, – кивнула она. – Я кузина Мариссы.
– Мадам де ла Валетт, – представил ее герцог. Пожалуй, приведи сейчас кто в гостиную живую корову, Марианна Клотильда не была бы так поражена. А все дело было в ее сыне – ее высокомерном, искушенном сыне. Он всего лишь произнес имя женщины, но как при этом звучал его голос! В нем слышались и гордость, и некое самодовольство.
Похоже, Ричард наконец-то нашел себе подходящую женщину. И стоял он чуть впереди нее, словно хотел своим видом показать, что готов встать на ее защиту. “От меня? – спросила себя герцогиня, недоуменно мигая. – Неужто он считает, что я не буду добра с девушкой?"
Одарив Эванжелину еще одной приветливой улыбкой – в точности такой же, как у ее сына, – Марианна Клотильда всплеснула руками. Девушка явно подходила Ричарду, так в чем же дело? Что-то в ее взоре настораживало герцогиню. Похоже, она боялась. Но кого? Ее? Сущая нелепость!
– Я рада наконец познакомиться с вами, мадам, – проговорила Марианна Клотильда, взяв в руку хрупкие пальчики Евы.
Рука Эванжелины дрогнула.
– Благодарю вас, ваша светлость, – пролепетала девушка, едва не лишаясь чувств. Она стояла перед его матерью, готовой пустить в дом предательницу. – Прошу прощения за неожиданный визит, но дело в том, что миссис Нидл умерла, и я ничего не могла поделать, все так запутано, а потом его светлость… – сбивчиво заговорила девушка.
– Да, мне все известно, – кивнула Марианна Клотильда. – Мне очень жаль бедную женщину.
– Его светлость был так добр, что позволил мне заниматься с Эдмундом.
– По-моему, это новость не только для меня, но и для Эдмунда, – усмехнулся Ричард, взглянув на мальчика, внимательно изучающего старинный глобус. – Только не трогай его, Эдмунд.
– Нет, папочка, не буду. Вот интересно, почему это глобус круглый, ведь миссис Роули не раз говорила, что Земля плоская. А ведь на глобусе нарисован наш мир?
Марианна Клотильда рассмеялась.
– Миссис Роули долгие годы состояла в клубе “Плоская Земля”, – пояснила она Эванжелине. – Так что убедить ее в обратном, то есть в том, что Земля – это шар, невозможно.
– Эдмунд! – окликнул сына герцог.
– Да, папочка?
– Ты будешь слушать меня и поверишь мне, понял? Больше мы это обсуждать не станем.
Медленно подойдя к отцу, лорд Эдмунд поднял на него глаза.
– Земля – это шар, – проговорил Ричард. – Повтори.
– Земля – это шар, – послушно повторил ребенок. – А ты уверен в этом?
– Я разве когда-нибудь обманывал тебя?
– Нет, папочка, не помню такого.
Эванжелина застонала.
Марианна Клотильда смеялась до слез.
– Вот и хорошо. В следующий раз, когда миссис Роули скажет тебе, что Земля плоская, ты просто улыбнешься и молча кивнешь, но будешь знать при этом, что Земля круглая.
– Да, папочка.
Улыбнувшись сыну, Ричард взял его на руки и прижал к себе.
– Вы умеете убеждать, ваша светлость, – вымолвила Эванжелина.
Ее слов Марианна Клотильда не расслышала, но ей понравился грудной голос Эванжелины, понравилось то, что она не кокетничала с герцогом, – как остальные женщины.
– И на меня твои слова произвели большое впечатление, – добавила Марианна Клотильда. – Но с чего вы взяли, мадам, – обратилась она к Эванжелине, – что для меня ваш приезд оказался неожиданным? Напротив, я очень хотела познакомиться с вами. Сын рассказывал о вас много хорошего.
– Господи! – вырвалось у девушки.
– Я сказал ей, что ты упряма как ослица, что ты отличная… – герцог ухмыльнулся, – наездница и что тебе очень понравилось в Чеслее. Ах да, я еще добавил, что ты – довольно приятная женщина.
– Видимо, мне следует испытать облегчение, оттого что вы не стали вдаваться в подробности, ваша светлость.
– Ас чего ты взяла, что я не вдавался в подробности? Она же моя мать! Она обожает меня и уверена, что я не способен сделать ничего плохого.
– Это верно. – Что еще остается делать матери такого великолепного сына?
Герцог подбросил Эдмунда в воздух, а Марианна Клотильда предложила:
– Садитесь, мадам. Я велю принести чай. Могу я называть вас просто Эванжелиной? Полагаю, обращение “мадам” не слишком хорошо звучит на нашей круглой Земле.
– И все-таки я не уверен, бабушка, – вмешался помрачневший Эдмунд. – Миссис Роули убеждена, что Земля плоская.
– Круглая, Эдмунд, – поправил его отец. – Круглая.
– Да, папочка. Бабушка, а папа говорил тебе, что я самый лучший стрелок в нашем королевстве?
– Да, он сказал, что ты стрелял в павлина Рекса не меньше двенадцати раз.
– Да, – кивнул Эдмунд и сладко зевнул. Наклонившись к мальчику, Эванжелина погладила его по щеке.
– Вот что, дорогой. Ты устал не меньше своего папы, но ты еще маленький, поэтому тебе придется пойти с Эллен в детскую. Ты должен хоть немного отдохнуть.
Ричард снова взял сына на руки.
– Я сам отнесу его к Эллен, – произнес он. – А потом вернусь – не оставлять же тебя наедине с драконом, Эванжелина. А ты, мама, не пугай ее, пока меня нет.
– Но, папочка, как же мой рассказ? Я готов дальше рассказать его бабушке, – заныл Эдмунд.
– Сделаешь это после сна, – пообещал Ричард. – Попрошу Грейсона принести чай.
Женщины остались наедине. Марианна Клотильда уже начала от всего сердца молить Бога, чтобы Эванжелина подошла ее сыну.
– Садись же, Эванжелина, – приветливо улыбнулась она гостье. – Неужели ты все время ехала в карете с Эдмундом?
– Нет, у меня заболела голова, так что по настоянию его светлости я примерно час ехала с ним верхом.
– Вы вместе сидели на его коне? – переспросила Марианна Клотильда.
К ее удовольствию, Эванжелина зарделась.
– Его светлость сказал, что… – Она замялась. – В общем, да, я сидела на коне перед ним, но и только, ваша светлость.
"Вот и нет”, – с восторгом подумала Марианна Клотильда.
– Моему сыну невозможно отказать, он бывает иногда весьма настойчив, – промолвила она.
– Да, – согласилась девушка. – Я уже знаю об этом. По правде говоря, Ричард не заставлял ее ехать рядом с ним. И ничего особенного не произошло. Эванжелина уютно устроилась, прижавшись к его груди, и крепко уснула. В его объятиях она, как никогда, чувствовала себя в безопасности.
Марианна Клотильда указала на место рядом с собой. Эванжелина расстегнула плащ, бросила его на спинку стула и села. Она очень нравилась Марианне Клотильде. У молодой леди была прекрасная стройная фигура – почти такая же, как у герцогини, с таким же пышным бюстом. Она догадалась, что на Эванжелине платье бедняжки Мариссы.
– Дело в том, Эванжелина, – вымолвила Марианна Клотильда, – что Ричард признался мне в ужасной вещи. Он, оказывается, отдавал тебе какие-то приказания. Тоже мне, хозяин замка! И насколько я поняла, бывал груб.
– О нет, – возразила девушка. – Этого не было. Просто его светлость привык, чтобы все беспрекословно подчинялись, но однажды я поняла, что не хочу этого делать. Вот и все…
– Ну да, сын был добр с тобой. И очень мил, – саркастически заметила герцогиня.
– По-моему, милым я его как раз и не видела, это не в его характере. Ему достаточно кивнуть или просто нахмуриться, чтобы получить свое. Не думаю, что кто-то осмелится противиться его светлости. Разве только глупец… Боже мой, я оскорбила вашего сына! Простите, пожалуйста, ваша светлость. На самом деле со мной герцог был.., решительным. Да, это подходящее определение. Надеюсь, он не обидится, если кто-то назовет его решительным? Как вы считаете?
Марианна Клотильда похлопала Эванжелину по руке.
– Это мы спросим у него. Ты меня не знаешь, но я скажу тебе правду. Мы с сыном очень похожи – не знаю, к добру это или нет. Однако, дорогая моя Эванжелина, – продолжила герцогиня без всякой паузы, – ты почему-то чувствуешь себя виноватой, не так ли?
Откуда она могла узнать?
– Да, – в ужасе пробормотала девушка.
– Но ты же член нашей семьи и можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Кстати, платье Мариссы тебе очень к лицу. Полагаю, это Дорри перешила его?
– Да, у нее хорошо получается.
– Знаю, это я привела ее к Мариссе. Та очень ее любила. В гостиную вошел высокий громоздкий мужчина с огненно-рыжей шевелюрой, в которой, однако, уже просвечивала седина. В руках он держал тяжелый серебряный поднос. Очень густые темно-рыжие брови великана казались приподнятыми, что придавало его лицу удивленное выражение.
– Ax, Грейсон, наконец-то!
– Я принес ваши любимые блюда, ваша светлость. – Он поставил поднос на стол.
– Мы с Грейсоном вместе выросли, – сообщила Марианна Клотильда, когда, к удивлению Эванжелины, управляющий сам стал разливать чай.
– Мадам?
– Мне просто чай, Грейсон.
– Он отлично справляется, – проговорила герцогиня. – Видишь ли, у меня артрит. Я стала неуклюжей, так что Грейсон многое делает за меня. Кстати, артрит – еще одна причина, по которой я не могу бывать в Чеслее. От сырости мне становится хуже. – Улыбнувшись, она взяла из рук управляющего чашку. – А хорошенькая мы, должно быть, парочка. Кости стали хрупкими, волосы седеют, более высокого положения мы уже не займем…
– Совершенно верно, ваша светлость, – согласился Грейсон. – Но вот что я считаю: чем рыжее волосы, тем значительнее положение.
– Да уж, – усмехнулась герцогиня, деликатно надкусывая яблочный пирожок. – Очень вкусно. Правда, не так вкусно, как могла бы приготовить кухарка Филипа Мерсеро или миссис Дент, но вполне приемлемо. Кстати, Грейсон, это мадам де ла Валетт. Она – член нашей семьи, но к тому же захотела стать гувернанткой лорда Эдмунда.
Оглядев Эванжелину с головы до ног, управляющий важно кивнул.
– Полагаю, она справится с мальчиком. – С этими словами он важно удалился из комнаты. Марианна Клотильда рассмеялась:
– Вижу, ты смотришь на булочки. Угощайся, Эванжелина.
– А как он ладит с Бэссиком? – поинтересовалась девушка, лакомясь яблочными пирожками. Герцогиня опять засмеялась:
– Ты весьма проницательна, Эванжелина. Вообще-то они никогда не встречаются. Герцог согласен, что прислуге лучше не бывать вместе. Кстати, Царь Иван – так я называю управляющего Сент-Джон-Корта – поместья Ричарда на севере – будет похлеще Грейсона и Бэссика, вместе взятых. Он как-то сразил меня наповал заявлением, что если бы у Вильгельма Завоевателя был управляющий, то он, Иван, наверняка был бы его потомком.
Эванжелина рассмеялась. Тут в гостиную вернулся Ричард. В дверях он задержался, улыбка озарила его лицо. “И какая улыбка”, – подумала герцогиня.
Глава 24
– Входи, мой дорогой, садись и наливай себе чай. По-моему, Эванжелине понравились булочки. Я рассказывала ей о Царе Иване.
– – Царь Иван – это просто ужас какой-то, – усмехнулся герцог и добавил:
– Судя по твоему смеху, Эванжелина, мама не расспрашивала тебя о твоих предках, не обвиняла в том, что ты влюбила в себя ее внука, и не грозила вырвать у тебя ногти, если ты обидишь ее сына, то есть меня?
– Мы обсуждали только предков Царя Ивана, ваша светлость. Мои, как известно, достаточно знатны, но не так величественны.
– Царь Иван – старый приверженец методистской церкви. Он просто терроризировал меня, когда я был мальчиком. И между прочим, до сих пор это делает. – Ричард налил чай себе и подлил ароматного напитка своей матери. Все это он делал с обычной грацией.
Эванжелина снова рассмеялась, и этот звук породил какое-то необыкновенное ощущение в груди Ричарда. Ему захотелось схватить ее в свои объятия, сорвать с нее платье и прильнуть губами к ее нежной груди, а потом… Боже правый, о чем он только думал, находясь в гостиной собственной матери?! Он пил чай, представляя, как занимается с Эванжелиной любовью. Ричард подавился.
Марианна Клотильда похлопала его по спине. Герцог откашлялся, но его матери показалось, что сын как-то странно покраснел, – Но мы еще не говорили об убийстве миссис Нидл, – промолвила герцогиня. – Что тебе известно?
– Барон Линдли извел Эванжелину своими идиотскими предположениями. В частности, он заявил, что миссис Нидл была убита каким-то кретином, которому не понравился изготовленный ею любовный напиток. Якобы он сделал это из чувства мести. Сущая ерунда, но старый педер.., простите, старый идиот хотел поскорее вернуться домой, залить себе в глотку бутылку виски и пристроить в тепло больную ногу. – Ричард помолчал. – Я предпринял кое-какие шаги – Чеслей будет тщательнее охраняться. Ее убийство бессмысленно, она никому не причиняла зла, и это волнует меня больше всего. Почему ее убили? Почему именно миссис Нидл? Увидим. Я не намерен забыть и простить, я непременно докопаюсь до истины.
И узнаю, кто убийца.
Эванжелина спрашивала себя, что он уже сделал и что еще намеревается сделать. Возможно, он узнает, что предатели использовали его пристань для проникновения в Англию, прятались в его пещере. Может быть, поймет, что его предала она. Девушка опустила глаза на фарфоровую чашку, которую держала на коленях.
– Я получила письмо от миссис Роули, – через некоторое время сказала герцогиня. – Она пишет, что все просто в ужасе. Я рада, что ты решил разобраться в этом, дорогой. Миссис Нидл была замечательной женщиной, и она так много видела, – многозначительно добавила Марианна Клотильда. – Говорила ли я тебе, что она предсказала день твоего рождения? И это миссис Нидл сообщила мне, что ты будешь красивее отца, умнее меня, что, признаться, казалось мне маловероятным, и что ты станешь великолепным любовником. Правда, последнее, на мой взгляд, не очень-то подходило для материнских ушей. – Улыбнувшись, она похлопала сына по плечу. – Ну да ладно, довольно, поговорим об этом позже.
Внезапно герцог встал.
– Эванжелина устала, – заявил он. – Я отведу ее в розовую спальню, где она сможет отдохнуть до обеда. Сегодня пообедаем дома и никого больше звать не будем. Пойдем, Эванжелина. – Он протянул девушке руку.
Взглянув на Ричарда, Эванжелина неуверенно кивнула и взяла его за руку.
– Господи, я совершенно забыла! – воскликнула Марианна Клотильда. – Я жду гостей! Если я отменю прием, то меня просто убьют. Что же делать?
Эванжелина услышала, как герцог вполголоса выругался.
– Интересно, а леди Пемберли придет? – спросила она. – И мисс Сторлей?
Марианна Клотильда улыбнулась в точности как герцог.
– Стало быть, ты уже знакома с Эудорой? Она с легкостью могла бы стать генералом в армии Веллингтона! Да, она придет.
– Она очень похожа на Царя Ивана, – заметил герцог. – Не успела Эванжелина появиться в Чеслее, как Эудора разбила лагерь у моих дверей. Ей, видите ли, хотелось убедиться, что это не какая-нибудь авантюристка положила на меня глаз. Больше того, она умудрилась притащить с собой Дрю и Джона Эджертона. Признаться, уезжая, Эудора была в отличном расположении духа. Эванжелина пришлась ей по нраву.
– А лорд Петтигрю и Джон Эджертон тоже будут, ваша светлость? – спросила девушка.
– Я приглашу их, – промолвила герцогиня. – Я как раз думала, что за столом не хватает двух джентльменов. Надеюсь, они примут приглашение.
Эванжелина подумала, что уж Джон Эджертон-то непременно явится в гости, черт бы его побрал!
Марианна Клотильда повернулась к герцогу.
– Так странно, дорогой, но Дрю почему-то все время проводит в компании Фелисии. Их постоянно видят вместе. – Она покачала головой. – Меня не перестает удивлять, с какой легкостью девушки ставят мужчин перед собой на колени. И иногда даже в голову не приходит, что иная из них уже выбрала себе жертву.
– Что за сравнение, мама! – возмутился герцог. – Мужчина никогда не должен падать на колени.
– Это всего лишь метафора, мой дорогой.
– Но она отвратительна. Ни один достойный мужчина не должен унижаться. Господи, мне кажется, Фелисия не перестанет болтать, даже когда они… Впрочем, ладно, не буду об этом, но, думаю, я прав. – Он замолчал, когда чашка его матери слегка звякнула о блюдце.
Эванжелина не слушала их. Она уже думала о том, как ей связаться с Эджертоном, но герцогиня, как выяснилось, решила за нее и эту проблему. Девушка облизнула губы.
– Спасибо за то, что позволили мне приехать, ваша светлость, – проговорила она.
– Что ты думаешь, Ричард? Может, послать поднос в комнату Эванжелины?
– Я бы предпочел пообедать с ней в библиотеке перед камином.
– Это не выход, – заметила Марианна Клотильда. – Тебе придется перепоясать чресла, дорогой.
– Но ты хоть недолго отдохни, – вымолвил герцог, привлекая к себе девушку.
Аккуратные брови герцогини удивленно поползли вверх: она была поражена, услышав, каким повелительным тоном ее сын говорит с Эванжелиной.
Девушка кивнула. Ей пришло в голову, что в одиночестве она сумеет все как следует обдумать и решить, что сказать Эджертону. Больше всего ей хотелось его убить.
– Почему ты дрожишь?
Она подняла глаза на Ричарда.
– Нет, я не дрожу, ваша светлость.
– Увидимся позже, Эванжелина, – попрощалась герцогиня. – По-моему, ты и впрямь едва на ногах держишься. Так ты поведешь ее в розовую спальню? Да, пожалуй, это лучше всего.
Когда они бок о бок поднимались по широкой парадной лестнице, девушка заметила:
– Твой городской дом такой элегантный.
– Да, – согласился герцог. – Тут все переделано по вкусу мамы. А до этого домом занималась ее свекровь, но маме не нравилось, как та обставила особняк. Кстати, у мамы хороший вкус, она всегда выбирает именно то, что нужно. И это касается не только вещей, но и людей.
– И она так добра, – добавила Эванжелина.
– Ты можешь не выходить к гостям, – тихо сказал герцог.
– Ты думаешь, твоя мама не хотела бы видеть меня на обеде? Я не знаю, как она ко мне относится. Не то что ты. – Девушка улыбнулась. – Я всегда вижу, что у тебя на уме.
– Да нет, – буркнул Ричард. Если бы она и впрямь знала, что у него на уме, то не стояла бы так спокойно рядом с ним. – А что касается отношения к тебе моей матери… Не думай об этом. Ты поняла меня?
– Возможно, – кивнула Эванжелина. – Но может, вы все-таки объясните подробнее, ваша светлость?
Не мог же он и в самом деле выложить ей все, что было у него в голове. Она могла испугаться.
– Я просто не хочу, чтобы ты переутомлялась, – сухо произнес Ричард. – А вот и розовая спальня, – остановившись, объявил он. – Возможно, здесь спала принцесса Шарлотта, только вот не знаю почему. А может, вовсе и не она, а леди Бесс. С другой стороны, особняк еще не так стар, чтобы она могла останавливаться в нем.
Ричард поднес руку девушки к своим губам. Она инстинктивно прильнула к нему.
– Нет, – покачал головой Ричард. – Нет. Она отшатнулась.
– Я очень сильная, – заявила Эванжелина через мгновение. Что она сделала? Как это что? Бросилась в его объятия! – В самом деле, тебе не стоит тревожиться обо мне. Я сильная…
Герцог дотронулся костяшками пальцев до ее бледной щеки.
– Неужто так и есть?
Она подняла глаза на его мрачное лицо. Ричард смотрел на ее губы. Ей так хотелось прижаться к нему, услышать стук его сердца, всем телом ощутить тепло его плоти.
Нет, это невозможно. Приосанившись, она беспечно улыбнулась герцогу:
– Нет, конечно. Увидимся вечером, ваша светлость. Едва герцог вернулся в гостиную, как его мать тут же заявила:
– Она такая милая и красивая, не правда ли?
– Конечно, мама, но давай не будем говорить о ней.
– Ладно, но позволю себе заметить, что не больно-то хорошо ты с ней обходишься.
– Это просто смешно! Я обхожусь с ней именно так, как надо.
– Но она же взрослая женщина, вдова. Думаю, Эванжелина привыкла сама принимать решения. Ты считаешь, что ее отец и муж обычно приказывали ей?
– Нет, не сказал бы. Просто.., я не понимаю ее.
– Ты совсем недавно с ней познакомился. Повернувшись к матери, Ричард улыбнулся:
– Верно, хотя, с другой стороны, у меня такое ощущение, будто мы знакомы целую вечность. По-моему, она нуждается в сильной мужской руке, в моей руке.
– Ты быстро принял решение. Герцог пожал плечами:
– Если и так, то что будет? Не представляю…
Марианна Клотильда обожала сына, но даже она вынуждена была признать, что никогда еще не видела его таким озабоченным. Ее поражало, как он вел себя с Эванжелиной. Герцогиня медленно отпила глоток остывшего чая. Ей было известно, какую репутацию имеет Ричард, и она знала, что ни одна из его любовниц не оказывала на него такого влияния, как эта кузина Мариссы. Что ж, похоже, ее гордый циничный сын наконец-то повстречал достойную женщину.
Вдову, да еще наполовину француженку.
Молодую женщину, которая, похоже, обожает и ее сына, и ее внука, если только Марианна Клотильда не ошибается, а ошибалась она в таких делах крайне редко.
