Кэти Свит
Ребенок из прошлого. Шанс на семью
Глава 10. Кирилл
Дико зол на Марину и не могу скрыть это. Мне хочется взять девчонку за плечи и хорошенечко встряхнуть несколько раз, чтобы мозги моментально встали на место.
Как вообще можно было додуматься перебежать дорогу в неположенном месте? Да еще видя, что машина летит на всех парах?
Пешеходный переход был через двадцать метров! Неужели нельзя было сделать несколько лишних шагов?
Хмельницкой неимоверно повезло, что я оказался в нужное время в нужном месте, иначе бы…
Блин! Лучше не думать об этом вообще.
Весь день сегодня через одно место. То встреча с бывшей, то скандал, то сложная операция у своей потенциальной дочери. То невозможность связаться с Мариной и узнать, доехала ли она до универа.
Я ведь звонил девчонке несколько раз. У нее телефон все это время был недоступен.
Пришлось дергать Санька.
Но мой друг не знал ни о причинах появления его сестры в частном медицинском центре, ни о проблемах у той с телефоном. А поскольку Хмельницкий сейчас на дежурстве и не может приехать, пришлось срываться сюда мне.
Приехал, блин.
Остановился напротив ее универа.
Решил, зачем крутиться на другой стороне дороги в поисках развязки и поворота направо, проще и быстрее будет оставить тачку где-нибудь здесь.
Припарковался, вышел из машины, направился хорошо известной дорогой в сторону студенческой общаги и ни о чем не переживал.
А как увидел несущуюся Маринку, так сердце в пятки упало. На дороге лед, она в осенней одежде…
Настоящее чудо, что мне удалось ее поймать!
– Простите, – выдыхает, врезавшись мне в грудь. Держу ее крепко, не позволяя упасть на дорогу.
Испуганная такая… Ранимая…. Нежная… Так хочется защитить ее, отогреть, закутать в мягкое пушистое одеяло и никогда не отпускать.
Игнатов, блин! Выбрось Хмельницкую из головы. Немедленно.
Чтобы немного угомонить свои мысли, делаю глубокий глоток свежего воздуха, в нос попадает ненавязчивый цветочный аромат и пробуждает во мне давно позабытые чувства.
Странные и непривычные ощущения возникают в груди. Я знаю их корни и еще сильнее завожусь из–за этого.
– По заднице давно не получала?! – срываюсь на девушку, не в силах себя сдержать.
Как бы я не бил себя кулаком в грудь и не отрицал, но факт есть факт. Я дико испугался за Марину.
– Кирилл? – округляя глаза от шока, смотрит на меня. – Что ты здесь делаешь? – спрашивает растерянно.
Смотрю на взволнованную девушку и постепенно прихожу в себя. Она здесь. Она рядом. Наконец-то я нашел ее!
– По всей видимости, спасаю тебя, – отвечаю уже гораздо спокойнее.
Марина тушуется. Ей не по себе. И я не имею ни малейшего понятия, как помочь девчонке расслабиться.
– Отойдите! – громко фыркает раздраженная женщина, пихая меня в спину.
– Встанут на дороге и пройти не дадут! Бескультурщина! – гневно кидает другая.
– Ой, – пищит Марина. Мгновение, и она снова оказывается у меня в объятиях.
Держу девушку, не позволяя выходящим из автобуса и садящимся в него людей нас разлучить. Со всех сторон слышу обращенное к нам недовольство.
– Пойдем отсюда, – хватаю Хмельницкую и тащу за собой.
– Куда? – удивляется.
– Ко мне в машину, – говорю, ухмыляясь.
Я уже давно езжу исключительно на авто. Это мой лучший друг и товарищ, она для меня просто незаменима.
Сколько раз наличие автомобиля позволяло в считанные минуты добраться до клиники и провести экстренную операцию, а сколько я провел консультаций… Не сосчитать!
Веду Марину в ближайший к ее университету двор, где нашел парковочное место. И, как только машина появляется в поле видимости нажимаю, на кнопку брелка, заводя двигатель.
– Залезай, – подходя к авто, открываю переднюю пассажирскую дверь. Марина тут же забирается на сиденье.
Обхожу тачку, сажусь на водительское место и первым делом включаю подогрев сидений. Печка начала работу вместе с двигателем.
– Как же тут тепло, – растирает руками себя.
Смотрю на нее и лишь качаю головой. О чем она думала, когда в таком виде выскакивала из общаги?
Подаюсь чуть в сторону, нахально вторгаясь в личное пространство девушки.
Она замирает. Забывает дышать. Я же, напротив, не могу ей надышаться.
Маринка девчонка ж совсем, Игнатов! Угомонись!
Она сестра твоего друга. Усмири своих демонов.
Если Саня только узнает, какие мысли рождаются в твоей голове при взгляде на его сестру, он тебя тут же кастрирует.
Игнатов! Совесть имей.
Маринка слишком юна. Она тебе в дочери годится! Ну… с натяжкой, но все же… У нас разница в возрасте порядка шестнадцати лет.
Но на все доводы разума сердцу плевать. Оно начинает биться быстрее и чаще, стоит только мне подумать о Марина.
М-да… Что-то меня прям кроет не по-детски…
Фигово.
– Держи, – пересиливая острое желание коснуться девушки, протягиваю ей флисовый плед, который на всякий случай всегда лежит у меня в машине.
– Ой, – смущается. – Спасибо!
Пока Марина пытается отогреться, включаю печку на максимум и выруливаю на шоссе. Стоять во дворе дома с работающим двигателем не желаю.
– Куда бежала? – спрашиваю, пытаясь завести нормальный разговор. Мне срочно нужно обуздать свои горячие мысли. – Давай подвезу, – предлагаю, прекрасно понимая, что не собираюсь никуда отпускать ее в таком виде и таком состоянии.
Не хватало, чтобы Хмельницкая по своей дурости загремела в стационар с пневмонией. А ведь после нахождения на холоде в таком виде немудрено заболеть.
Капец… Чем она думала? Где ее мозг?
Всегда ж была нормальной, вдумчивой девушкой.
– Не нужно подвозить, – произносит негромко.
– Почему? – ухмыляюсь и кидаю на нее беглый взгляд. Хочу пошутить, но вовремя себя останавливаю.
Девушка выглядит очень смущенной.
– Я собиралась поехать к тебе в клинику, чтобы доверенность показать, – неуверенно продолжает. Слушаю ее не перебивая. – Понимаешь, – говорит и тяжко вздыхает.
Вижу, как Марине тяжело даются предстоящие откровения и боюсь спугнуть не то, что словом, даже неуместным движением.
Поэтому я внимательно слежу за дорогой и продолжаю молчать. Раз она хочет что-то мне рассказать, мешать ей не стану.
– У меня некоторые трудности с.., – кусает губы и снова вздыхает.
– С чем? – не выдерживаю. Ее пауза слишком сильно затянулась.
– Я поругалась с родителями и теперь мне приходится подрабатывать, чтобы себя содержать, – выпаливает на одном дыхании.
Что?! Яркое пламя праведного гнева моментально поднимается в груди. С трудом сдерживаюсь, чтобы не нажать на тормоз и не остановиться посреди дороги.
– Повтори, – требовательно прошу. Крепко сжимаю зубы.
– Мой отец вечно занят, а мачеха буквально ненавидит меня, – Марина продолжает открываться передо мной. – Мы с ней поругались из–за того, что я отказалась оставаться после школы у них и захотела поступить в университет.
– Она была против? – спрашиваю, предвидя ответ.
Внутри разрастается ярость.
– Ей нужен был тот, кто будет бесплатно сидеть с ее детьми, пока она сама ходит по косметологам, соляриям и бутикам, – говорит с неприязнью. – Понимаешь, она просто такой человек…
– Тварь она, а не человек, – перебиваю Марину.
– Возможно, – произносит, чуть улыбаясь. – Но это не отменяет того, что официально она моя мать.
– Которая денег тебе давать не желает, – подвожу итог.
– Угу, – расстроенно кивает девчонка. – Поэтому я в свободное от учебы время подрабатываю няней, – признается в конечном итоге.
– Так ты няня Евы? – в моей голове окончательно складывается пазл.
Так вот о ком бабушка малышки все время говорила!
– Да, – кивает.
Глава 11. Кирилл
– Следить за малышами не тяжело. Эта работа мне приносит достаточно денег, чтобы я смогла купить себе самое необходимое, – продолжает изливать душу. – Но я понимаю, что будущего у меня нет. Если хочу развиваться, то нужно будет двигаться дальше.
– Разумно мыслишь, – соглашаюсь. – Погоди, – вдруг вспоминаю, что Марина не просто милая девушка.
На самом деле, она – кремень! Ей восхищались неоднократно.
Хмельницкая – чемпионка, и этого звания у нее не отнять. Она ж профессиональная спортсменка.
– Почему ты не пошла по специальности? – ни с того, ни с сего спрашиваю у нее.
– По какой? – удивленно поворачивается в мою сторону.
– По спортивной, – говорю, хмурясь. – Ты же могла и дальше строить карьеру в каратэ.
– Не могла, – признается, стискивая зубы.
– В смысле? – не понимаю.
Санька рассказывал, что у него невероятно талантливая сестра. Ей пророчат большое будущее.
– Прости, но подробности своего решения озвучивать не буду, – говорит, и я прям вижу, как она закрывается от меня.
Прячется в своей раковине и больше туда не впускает.
– Марин, – зову девушку. – Прости, если задел больную для тебя тему. Я не знал.
Молчит.
Я тоже говорить не спешу. Продолжаю следить за дорогой и вести машину.
– Я очень хочу попытаться устроиться в клуб единоборств рядом с университетом, – говорит еле слышно. – Но туда меня пока не берут без рекомендаций, – произносит печально.
– Так у тебя же черный пояс, – хмурюсь. – Кмс, – вспоминаю ее спортивные достижения. – Это не аргумент?
– Как видишь, – печально пожимает плечами. Для них ничего не аргумент.
– Я как-то могу помочь? – спрашиваю в открытую.
А сам прекрасно понимаю, что даже если она откажется от помощи, то все равно найду вариант, как ей заниматься любимым делом.
– Думаю, что нет, – говорит с осторожностью. – На самом деле, я позвонила своему тренеру и попросила его мне помочь, – признается чуть позже. – Он обещал связаться с руководством клуба.
– И как? – спрашиваю, заранее предполагая каким будет ответ.
– Не связался, – печально опускает голову.
Отчаяние и грусть Марины так сильны, что сердце разрывается из–за нее на части.
– Я тебе помогу, – обещаю, принимая решение.
Она поднимает на меня удивленный взгляд.
– Как? – шепчет.
– Уж поверь, я смогу, – подмигиваю немного приободряя. – Так зачем ты меня искала? – спрашиваю, вдруг вспомнив, что так этого и не узнал.
– Точно! – Марина вскрикивает и едва не подпрыгивает на месте.
Она тут же открывает свой рюкзак, лезет в него и достает оттуда сложенный лист, один цвет которого меня изумляет.
Это явно не простой документ.
– У меня доверенность есть! – говорит, на эмоциях размахивая бумагой бежевого цвета. – Смотри! – чуть ли не сует мне под нос.
Эмоции девушку переполняют.
– Подожди, – прошу ее. – Сейчас остановимся и я посмотрю, – обещаю.
Пока ищу место для парковки, краем глаза слежу за Мариной. Она места себе не находит от переизбытка чувств.
Умиляюсь.
– Расскажи лучше, что произошло в квартире перед тем, как Ева пострадала? – задаю животрепещущий вопрос. – Ты видела, как все случилось?
Мне крайне важно услышать ее слова. Я просто обязан разобраться с тем, как все случилось!
Если окажется, что Светка права, и Ева – моя дочь, то я свою бывшую в порошок сотру, будь она причастна к несчастному случаю с малышкой.
В том, что в детский крошечный организм попала едкая дрянь – это факт. Счастье, что эта дрянь ее не убила!
Судя по увиденному мной, Ева не успела сделать глоток, иначе был бы не только ожог пищевода, но и желудка. Да и спасти нам ее тогда вряд ли бы удалось…
Мы хорошие врачи, но не всемогущие. К сожалению.
Все, кто видел ожог, солидарны со мной. Малышка отравилась бытовой химией.
– Нет, – обреченно произносит, выдавая тем самым обиду и боль. – Я в этот момент была у нотариуса, – поясняет.
– Доверенность забирала? – уточняю.
– Угу, – кивает. – А потом пошла делать дубликат ключа от квартиры, ведь Светлана часто уезжает, и мы с Татьяной Ивановной по очереди сидим с малышкой.
– Даже так? – произношу, хмурясь, и погружаюсь в невеселые размышления.
Значит, у Марины есть доступ в квартиру и, возможно, документы на представление интересов девочки. Вот это, блин, поворот.
Я подобного не ожидал. Честно!
Чуть поодаль вижу разрешающий остановку знак. Беру правее.
– Слушай, а где была мать Евы? – продолжаю заваливать Марину вопросами. Уж больно мне хочется докопаться до истины.
– Светлана поехала домой. У нее там какие-то дела были, – поясняет. – Курьер, что ли, приехал, – добавляет чуть неуверенно.
Хм…
Интересно.
– Когда я вернулась к ним, то «Скорая» уже забирала малышку, – у Марины в голосе слезы. Мне становится искренне ее жаль.
Но, к сожалению, я ничего уже не могу исправить.
– Ты не виновата в том, что произошло, – все-таки говорю.
– Только вот от этого легче не становится, – снова вздыхает.
– Понимаю, – соглашаюсь с девушкой.
Пока стоим на светофоре, ловлю ее ладонь и несильно сжимаю.
– Все будет хорошо с малышкой, – произношу. – Мы вытащим ее из беды. Вместе!
– Спасибо, – шепчет и стирает бегущую по щеке слезу.
Теперь я точно знаю, у Евы все будет в порядке!
И тут в голову приходит идея… Настроение аж поднимается, когда я начинаю обдумывать ее.
Чем больше думаю, тем сильнее она мне нравится.
– А в квартире никого не было кроме вас троих? – спрашиваю, разрабатывая в голове коварный план.
– Конечно, были! – говорит, ухмыляясь.
– Кто? – спрашиваю с нажимом.
Мне не терпится услышать ответ.
Мысли летят одна за другой, идеи не отступают. Кажется, я нашел еще одну лазейку, благодаря которой максимально быстро разберусь со Светой, найду точки давления на нее. И заберу малышку, раз она матери не нужна.
– Кроме меня и Светланы в квартире была ее мама, Татьяна Ивановна, – произносит Марина, не представляя, как я ждал услышать именно эти слова. – Это ж она вызвала медиков внучке. Если бы не бабушка, Ева бы уже умерла, – добавляет чуть слышно.
Но я все равно умудряюсь расслышать ее слова.
Перед глазами яркими красками рисуется картина произошедшего, и волосы на руках становятся дыбом. Ярость бушует в груди.
Содержание доверенности отходит на второй план. Я принимаю решение.
Света, тебе конец!
– Адрес! – требую агрессивно.
– Что? – хмурится, смотря на меня. Не понимает.
– Адрес квартиры, где все случилось давай!
Глава 12. Марина
– Ты же хотел доверенность посмотреть! – тараторю, пытаясь остановить Кирилла. Я не понимаю причину резкой смены его настроения, и это начинает меня напрягать.
Сейчас самое главное для него и для Евочки – понять, подходят ли полномочия по доверенности, и могу ли я подписать документы на операцию.
Это важно!
Зачем ему адрес, где проживает малышка? Зачем срываться и нестись на квартиру, где случилось несчастье, на всех парах?
Гораздо нужнее и важнее оказаться сейчас рядом с Евой! Мы пренепременно должны ей помочь!
– Кирилл! – громко произношу, пытаясь привлечь его внимание, но все тщетно.
Игнатов, крепко сжав челюсть, смотрит перед собой и на мои слова у него нет ни малейшей реакции.
Бесит.
– Да блин! – психуя, хлопаю по колену.
Я не знаю, как выразить свое возмущение. Оно буквально переполняет меня!
– Кирилл! Ну почему ты не говоришь ничего? – бросаю мужчине.
Но даже после этого он продолжает упрямо игнорировать меня.
– Неужели сейчас может быть хоть что-то важнее? – искренне недоумеваю.
В груди бушует буря эмоций. Справиться с ними очень тяжело.
– Есть, – говорит строгим тоном и тянется рукой к магнитоле.
Меня распирает от непонимания, я буквально киплю возмущением, а он…
Он принимается звонить кому–то вместо того, чтобы успокоить меня!
На языке вертится столько гадких слов и едких фраз, что мне аж до трясучки хочется все ему высказать. Донести все эмоции! Чтобы знал.
Но вместо откровенного скандала и своей истерики, я кусаю тыльную сторону щеки с такой силой, что во рту появляется металлический привкус. Боль отрезвляет.
Теперь я могу рассуждать чуть более здраво.
М-да… Все-таки злость – плохой советчик. Хорошо, что я ей не поддалась.
Буквально силой заставляю себя замолчать и перемалываю в труху бьющие ключом чувства.
Понимаю, что не смогу переубедить мужчину. Он гораздо умнее и взрослее, чем я.
Замолкаю.
Моя досада распространяется и на Кирилла, и на Ульяну, и даже на Витьку.
Как так можно? Вместо того, чтобы спешить к нуждающейся в срочной помощи маленькой девочке и вытаскивать из передряги ее, Кирилл бросает все и везет меня в чужую квартиру.
Пыхчу.
Скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь к окну. Разговаривать с ним я больше не желаю.
– Саня, привет! – тишину салона вдруг разрезает довольный голос Кирилла.
Он говорит таким тоном, словно только что не произошло ничего существенного, и у него все зашибись.
Треснуть хочется его за это!
– О, Кир! – из динамиков раздается бодрый голос брата.
Моментально подскакиваю на месте и вопросительно–удивленно смотрю на сидящего за рулем мужчину. Он, как ни в чем ни бывало, продолжает управлять автомобилем и не обращает на меня внимания.
Словно меня рядом нет.
– Маринку нашел? – первым делом интересуется Саша.
Как же я его узнаю… Он вечно вступается за меня и является единственным человеком, кто защищает. В этой непредсказуемой на повороты и ухабы жизни, мой старший брат со своей заботой по отношению ко мне остаётся константой.
– Марин, – говорит Игнатов, надавливая на меня взглядом. Щурю глаза, выражая тем самым несогласие.
Я не хочу, чтобы Саша знал о моем общении с Кириллом за пределами больницы. Он против него и уже неоднократно об этом высказывался.
– Здесь я, – недовольно бурчу. – Все в порядке, – зачем-то ему говорю.
– Почему у тебя телефон недоступен? – строго спрашивает старший брат, чем меня ошарашивает.
Недоступен… Как так? Я ведь столько раз пыталась при помощи его хоть с кем-то из них связаться.
– Не знаю, – честно отвечаю и пожимаю плечами. – Я ни до кого из вас тоже не смогла дозвониться, – признаюсь, печально поджав губы.
– Перезагружала? – вдруг произносит Кирилл.
– Кого? – удивленно спрашиваю.
– Его, – снова давит своим взглядом.
– Нет, – растерянно отвечаю. И тут вспоминаю, что ведь такое уже было не раз.
Телефон завис и поэтому перестал работать.
Вот же я простофиля!
Снова останавливаемся. Опять горит запрещающий сигнал светофора.
– Вперед, – произносит с нажимом, кивая в сторону моих рук.
Вздыхаю. Придется подчиниться.
Под пристальным взглядом мужчины достаю из рюкзака свой смартфон и нажимаю на кнопку для перезагрузки. Экран загорается, из динамика издается характерный звук и телефон выключается. Снова жму на кнопку.
Теперь уже пытаюсь включить.
– Давай, – с мольбой в голосе прошу своего старого друга.
У меня довольно старенький по современным меркам смартфон. У него плохая камера, батарея уже не держит так хорошо. А еще мой аппарат довольно часто зависает.
Я бы хотела новый купить, но, к сожалению, сейчас мое финансовое положение этого не позволяет.
На светофоре загорается зеленый свет, и Кирилл тут же переводит внимание на дорогу.
– Сань, помнишь, ты мне про толкового следователя рассказывал? – Кирилл задает неожиданный вопрос.
Не в силах скрыть своего изумления, поднимаю голову и смотрю прямо на мужчину.
– Помню, – хмурясь, говорит брат. – Тебе для чего?
– Сегодня в клинику к Ланскому привезли годовалую девочку с химическим ожогом пищевода. Мать не в адеквате, отца нет, – кратко описывает ситуацию, в которой оказалась Ева. – У меня есть возможность попасть в квартиру, но мне рядом нужен толковый спец.
– Нахрена тебе это? – голос моего брата становится суровым и грозным.
– Надо, – отвечает упрямо.
В его словах столько твердости и решимости, что вдруг я осознаю одну вещь. Кир ни при каких обстоятельствах схватку со Светой не проиграет.
– А Марина тебе на кой фиг там? М? – Сашка не унимается.
– Тоже нужна, – говорит, ухмыляясь.
– Верни ее назад! – грозно требует брат. – Моей сестре нужно учиться.
– Твоя сестра является важным свидетелем по делу, – твердо заключает Кирилл.
– В смысле? – холодно произносит Саша, не понимая происходящего.
При звуке его голоса холодок пробегает по спине.
Прячу лицо в ладонях.
Мне конец.
– Марина! – рявкает. – Куда ты опять ввязалась?
Бросаю на Игнатова взгляд, полный мольбы. Если он не вступится за меня, то все пропало.
– Сань, не переживай ты так, – заверяет его Кирилл. – Я с ней рядом. Все будет в порядке, – твердо отрезает.
От его слов на душе сразу становится гораздо спокойнее и легче, ведь я впервые за долгое время осознаю, что не одна.
Его уверенность и обещания пробивают последнюю брошь в моей обороне. Я вновь чувствую к мужчине то, чего не должна.
Знаю, Кирилл меня не бросит и обязательно поддержит. Раз обещал Саше, то теперь уж точно не отступится от своих слов.
– Саш, мы быстро, – говорю. – Обещаю.
– Смотри там у меня, – недовольно бурчит. – Кир, – произносит с нажимом. – Помни про наш разговор.
– Не беспокойся. Ни на секунду о нем не забываю, – сурово отрезает Игнатов. – Контакт своего следака дай. Срочно! – мужчина быстро сворачивает разговор.
Кирилл завершает вызов и автомобильный салон вновь наполняется музыкой. Только вот ни ему, ни мне она не нужна.
– Скажи, – прошу. – Что ты задумал?
– Тебе не о чем волноваться, – вновь уходит от прямого ответа. – В мои планы ты не вписываешься, так что с тобой все будет в порядке.
– Тогда что именно тебе нужно от меня?
