Ксения Винтер
Я приду за тобой
– У нас приказ, – сухо сообщил один из воинов. – Мы должны проконтролировать, что воля Его Величества будет исполнена, и Её Величество выполнит свой долг.
– Разве моё мёртвое тело с зияющей раной в груди не будет достаточным доказательством? – мрачно спросила Кальмия, зябко поёжившись от вида огромного ритуального ножа, лежавшего на краю стола.
– Выйдите на лестницу и закройте за собой дверь, – распорядился Жрец тоном, не терпящим возражений. – Вы же не думаете, что Её Величество внезапно отрастит крылья и улетит?
Стражники обменялись быстрыми взглядами.
– Хорошо, – наконец, проговорил один из них. – Мы будем ждать вас прямо за дверью.
Жрец лишь махнул ему рукой, после чего отвернулся к жаровне и принялся громко проговаривать слова заклинания на незнакомом языке.
– Ваше Величество крепки в своём желании? – спросил Жрец спустя пару минут. – Пути назад уже не будет.
– Как будто у меня есть выбор, – губы Кальмии искривились в скорбной гримасе. – Ванфрейм не оставил мне иного пути, кроме как отдаться на волю Адонара.
– Адонар – жестокий бог, – напомнил Жрец. – Он щедро награждает своих слуг. Но он же истязает их страшно, подвергая жутким пыткам. И никто не знает, что может вызвать гнев или милость Великого Чёрного Дракона – он непостоянен, как сама стихия.
– Что ж, значит, мне предстоит выяснить это на личном опыте, – Кальмия нервно улыбнулась, а затем, поёжившись, спросила: – Мне необходимо раздеться?
– Да, – просто ответил Жрец. – Я должен нанести символы.
Вздохнув, Кальмия принялась развязывать шнуровку на своём платье. Затем раздался шорох ткани, и платье упало вниз. Внутренне ёжась от неловкости, девушка переступила через тёмно-зелёную ткань и, усилием воли распрямив плечи, вплотную приблизилась к Жрецу.
– Будет больно, – предупредил тот, затем в одну руку взял нож, а второй обхватил предплечье девушки, чтобы та не дёргалась, после чего начал аккуратными, выверенными движениями вырезать на её коже замысловатые символы.
Кальмия сдавленно застонала сквозь крепко стиснутые зубы, едва только лезвие рассекло кожу на плече. Девушка старалась абстрагироваться от боли, воскрешая в памяти самые счастливые моменты своей жизни: безоблачное детство в отцовском доме; пышная, весёлая свадьба, во время которой она ещё верила, что может быть счастлива со своим супругом; известие о беременности; кроха Элейн, ворочающийся в колыбели и старательно пытающийся запихнуть в рот свой кулачок.
– Готово, Ваше Величество, – объявил Жрец спустя довольно продолжительное время, когда всё тело девушки, за исключением лица, стало покрыто кровавыми рунами. – Теперь вы должны сказать: «Я отрекаюсь от прошлого, семьи и имени, отдаю себя во власть Великого Чёрного Дракона, клянусь служить ему верой и правдой, принимать всё, что он даст мне, будь то награда или наказание, и никогда не допускать даже мысли об иной судьбе».
По спине Кальмии пробежали мурашки. Всё её естество сопротивлялось подобным словам. Что значит, отказаться от семьи? Это невозможно! Она может отречься от себя, забыть своё имя и верой и правдой служить Чёрному Дракону. Но забыть сына? Отвернуться от отца? Никогда!
– Я отрекаюсь от имени и прошлого и отдаю себя во власть Великого Чёрного Дракона, – старательно игнорируя боль, проговорила девушка, осознанно меняя текст клятвы. – Клянусь служить ему верой и правдой, принимать всё, что он даст мне, будь то награда или наказание, и никогда не допускать даже мысли об иной судьбе. Клянусь хранить в своём сердце память о своей семье и защищать её, пока дух мой не уйдёт в царство Вечности.
В светлых глазах Жреца вспыхнуло раздражение.
– Упрямство погубит вас, Ваше Величество, – заявил он с неудовольствием. – Впрочем, воля ваша. Свидетельствую! – и бросил в жаровню какой-то порошок, от которого пламя резко взметнулось вверх, приобретя зловещий фиолетовый оттенок.
Воспользовавшись тем, что Кальмия отвлеклась на вспышку пламени, Жрец схватил ритуальный нож и резко вонзил его в горло девушки. Та издала странный булькающий звук и хаотично взмахнула руками. Жрец же резко выдернул клинок, и из раны толчками начала вытекать ярко-алая кровь. Кальмия инстинктивно попыталась зажать рану руками, однако никакого смысла в этом уже не было. Не прошло и пары секунд, как тонкие девичьи пальцы разжались, и руки безвольно повисли вдоль тела – Жрец в последнюю секунду подхватил королеву, не позволив ей упасть.
– А теперь самая важная часть ритуала, – пробормотал он, аккуратно укладывая тело на стол. – Жертва.
Закатав рукава по локоть, Жрец размахнулся и с силой вонзил нож в грудь девушки возле места схождения рёбер – во все стороны полетели брызги крови, но мужчину это совершенно не смутило. Сделав широкий надрез, он запустил руку в рану и принялся нащупывать сердце. Когда искомое было обнаружено, Жрец осторожно вырезал орган из тела и поднял на вытянутой руке вверх, к затянутому тяжёлыми свинцовыми тучами небу.
