Ксения Винтер
Сиреневая госпожа поместья Лундун. Том 2

Вражда

Утро, на мой взгляд, началось слишком внезапно. Казалось, я только что, вот буквально пару минут назад, удобно устроилась на своей мягкой постельке и закрыла глаза, а меня уже безбожно будят, аккуратно похлопав по плечу.

– Шиануся, уже утро, – донёсся до меня голос Чалы. – Внизу вас уже ждёт Хэджу, чтобы отправиться на тренировку.

– М-м-м, – застонала я, титаническим усилием воли заставляя себя всё-таки открыть глаза и сесть. – Что, уже и, правда, утро?

– Да, – подтвердила Чала и окинула меня пристальным взглядом. – Вы опять засиделись до глубокой ночи за книгами?

В голосе служанки отчётливо слышалось осуждение.

– Всего лишь до полуночи, – возразила я. – А потом пришла вихо Дэйчи и заставила меня принимать представителей долины Цэгнус, внезапно без предупреждения заявившихся в Крац раньше времени.

– Ох, я даже не слышала, как вы ушли, – посетовала Чала, параллельно раскладывая в изножье кровати простую по крою одежду, которую я обычно использую во время тренировок. – Вам стоило меня разбудить.

– Со мной была вихо Дэйчи, не было смысла нарушать ещё и твой покой.

Энергично растерев лицо, прогоняя остатки сна, я откинула в сторону тёплое шерстяное одеяло и направилась в сторону ванной, где меня уже ожидала наполненная горячей водой деревянная бадья, возле которой на невысокой тумбе стояли флаконы с различными шампунями, а также лежал отрез хлопковой ткани, использующийся вместо полотенца.

– Передай Хэджу, что я буду готова через пятнадцать минут, – скинув ночное платье, бросила я через плечо Чале.

– Да, госпожа, – отозвалась девушка.

Я недовольно поморщилась: несмотря на то, что я настаивала, чтобы Чала называла меня по имени, когда мы остаёмся наедине, та время от времени всё равно сбивалась и начинала говорить это набившее оскомину «госпожа». К счастью, подобное происходило всё реже, так что я не стала лишний раз заострять внимание на этой небольшой оговорке.

Хэджу, как и полагается воспитанному юноше, терпеливо ожидал меня в холле, замерев возле входной двери.

– Доброе утро, Сиреневая госпожа, – лицо Хэджу озарила яркая улыбка, стоило мне только показаться на лестнице.

– Доброе утро, Хэджу, – тепло поприветствовала я его. – А где Шэд?

– Ушёл будить Ришана, – Хэджу окинул меня пристальным взглядом и нахмурился. – Госпожа, вы выглядите чересчур бледной. Вам нездоровится?

– Нет, всего лишь небольшой недосып, – успокоила я его. – Ты разве ещё не слышал? Ночью прибыли представители долины Цэгнус. Бэкхран, Тэят и Ришан к этому времени уже спали, так что встречать гостей пришлось мне.

– Мне ничего об этом неизвестно, – теперь Хэджу выглядел обеспокоенным. – В таком случае, быть может, стоит отменить сегодняшнюю тренировку и потратить эту пару часов до завтрака на сон?

– Нет, – категорично отказалась я. – Выбьюсь из режима, и потом снова вернуться к нему будет крайне тяжело. Так что я лучше сегодня просто пораньше лягу спать.

На лице Хэджу появилось скептическое выражение: ему прекрасно была известна моя тяга к чтению перед сном, из-за чего я порой могла засидеться до самого утра, а потом весь следующий день ходить, точно зомби, при этом старательно делая вид, что всё в полном порядке.

Сверху послышался стук шагов, и к нам спустилась Чала, неся в руках мой осенний плащ. Моё внимание привлекла причёска девушки: густые рыжие волосы были заплетены в косу и уложены «корзинкой» на макушке, открывая тонкую шею и подчёркивая высокие скулы.

– Прекрасно выглядишь, – отметила я, окинув Чалу внимательным взглядом. – Тебе очень идёт такая причёска – делай её чаще.

– Благодарю, – щёки девушки тут же окрасил очаровательный румянец.

– Итак, раз все в сборе, можем идти.

Стоило только мне переступить порог кэа, как ко мне подступили воины-телохранители. Сегодня эта почётная, но крайне скучная обязанность легла на плечи Мартнейта, Улата и Бэрта.

– Доброе утро, господа, – дружелюбно улыбнувшись, поприветствовала я воинов. Ответом мне стал синхронно выполненный жест-привествие с глубоким поклоном. – Мартнейт, разве ты не дежурил ночью?

– Я дежурил с девяти до полуночи, – сообщил тот. – После этого на караул заступил Ордет.

– Пяти часов недостаточно для полноценного отдыха, – заметила я.

Старый воин усмехнулся и со значением посмотрел на меня. Учитывая, что сама я легла спать уже во втором часу ночи, не мне было пенять ему на нехватку отдыха.

– У меня будет время отдохнуть после завтрака, – успокоил меня Мартнейт. – Меня на посту сменит Рорт.

– Хорошо, – сдалась я, прекрасно понимая, что в данном случае устраивать полемику нет смысла – не я распределяю дежурства между воинами, так что и повлиять на этот вопрос не могу.

Наша компания неторопливо двинулась по тропинке в сторону тренировочного поля. Вскоре нас нагнал Шэд, правда, почему-то совершенно один.

– Сиреневая госпожа, – юноша отвесил мне церемониальный поклон. – Ришан просил передать, что накануне на тренировке по фехтованию полностью вымотался и сегодня не в состоянии присоединиться к вам на утренней разминке.

– Что ж, он в своём праве, – равнодушно отозвалась я. – Мы неплохо проведём время и втроём.

Тренировочное поле Краца представляло собой огромную площадку размером со стадион «Лужники», покрытую деревянным настилом. С трёх сторон её обычно окружали скамейки, на которых ученики могли немного отдохнуть во время тренировок. Однако сейчас в преддверии Большого Совета, во время которого должен состояться Турнир, скамейки были заменены шестью трибунами – по одной на каждый клан плюс отдельная, в центре, для бэкхранов и их наследников, а также вихо поместья Лундун.

Поправив воротник плаща, я начала неспешный бег по кругу, старательно дыша через нос. Остальные двинулись следом: Хэджу с Шэдом по обе стороны от меня, Чала чуть сзади, и замыкала процессию стража.

Вскоре, впрочем, размеренное течение моей утренней «зарядки» было нарушено: со стороны гостевых домиков показалась высокая фигура в зловещей маске, облачённая во всё черное. Вчера у меня не было возможности хорошенько рассмотреть всех представителей долины Цэгнус, поэтому так сходу, да ещё и издалека, я не смогла определить, кому именно не спалось в столь ранний час. Однако вежливость никто не отменял, поэтому я остановилась и дождалась, пока незнакомец приблизится.

– Доброе утро, Сиреневая госпожа.

О, а вот голос этот мне был знаком. Улыбнувшись, я выполнила жест-приветствие и поклонилась.

– Доброе утро, Первый наследник Цэгнус. Как самочувствие бэкхрана Мэйбидоса?

– Лучше, – последовал лаконичный ответ. Мне показалось, что я услышала в голосе юноши недовольные нотки, но я могла и ошибаться, всё-таки из-за маски было достаточно сложно разобрать даже сами слова, не то что интонацию, с которой они были произнесены.

– Я рада, – ответила я. – Надеюсь, вы будете удовлетворены гостеприимством поместья Лундун.

На этом разговор закончился. Я со своей компанией продолжила нарезать круги по тренировочной площадке, Вэлсторн же расположился в дальней её части и после небольшой разминки переключился на упражнения с мечом. Я время от времени поглядывала в его сторону: выглядел старший сын бэкхрана Мэйбидоса очень впечатляюще, сильный и могучий, словно молодой медведь. В каждом взмахе мечом, в каждом движении и повороте туловища читались сила и мастерство. Одного взгляда на этого юношу было достаточно, чтобы быть уверенным – перед вами истинный воин.

– Сиреневая госпожа поместья Лундун! – грозный окрик, раздавшийся со стороны тропинки, заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидела спешившего ко мне Васта. И судя по взгляду, в котором не было и намёка на обычное хладнокровие, сейчас мне не поздоровится.

– Чатьен Васт, – я изобразила на лице безмятежную улыбку и по всем правилам поприветствовала наставника. – Доброе утро. Как вам спалось?

Мои спутники тоже остановились и нестройным хором приветствовали чатьена.

– Прекрасно мне спалось, – Васт, полностью проигнорировав остальных, прожигал меня гневным взглядом, однако голос у него звучал ровно и спокойно – вот что значит выдержка! – Что вы здесь делаете?

– Занимаюсь, – невинно хлопая ресницами, ответила я. – Как и каждое утро на протяжении последних двух месяцев.

– Я надеялся, что в свете последних событий вы проявите больше благоразумия и на время проведения Большого Совета откажетесь от тренировок.

– С чего бы мне это делать? – искренне удивилась я.

Васт наградил меня просто-таки испепеляющим взглядом.

– Хотя бы из соображений безопасности? – предположил он. – В поместье Лундун сейчас много посторонних людей. Никто не может гарантировать, что ни у кого из них в голове нет тёмных мыслей и коварных планов.

– Поэтому я тренируюсь в компании стражи, а не только в обществе Чалы, Шэда и Хэджу, – заметила я, а затем добавила: – Первый наследник долины Цэгнус и вовсе пришёл на тренировочную площадку один.

– Долина Цэгнус – клан воинов, считается, что их наследник в состоянии сам себя защитить, – заметил Мартнейт, вклинившись в наш разговор. – Для их мужчин будет позором прятаться за чьей-то спиной. А Первый наследник достаточно взрослый юноша, кроме того уже зарекомендовавший себя как умелый воин – он вполне способен позаботиться о себе сам.

Я не особо представляла, что может сделать тринадцатилетний, пусть и весьма талантливый и хорошо обученный, юноша против группы вооружённых взрослых заклинателей. Однако высказывать своё мнение по данному вопросу не стала. В конце концов, это внутренние дела долины Цэгнус и меня они совершенно не касаются.

– Сиреневая госпожа, вы можете уделить мне сейчас немного времени? – вежливо спросил Васт, немного поумерив свой пыл и вернувшись к привычному отстранённому виду.

– Да, разумеется.

Стоило мне это сказать, как Шэд с Хэджу продолжили бег по кругу, а стража вместе с Чалой отошли на десять шагов, создавая видимость некоего уединения.

– Ты этой ночью встречала делегацию долины Цэгнус, – начертав в воздухе символ тишины, чтобы никто не смог нас подслушать, обратился ко мне чатьен.

Судя по интонации, это был не вопрос, а констатация факта или подводка к основной теме разговора, и всё же я ответила:

– Да, это так, – а затем сразу же пояснила: – Время уже было позднее, и кроме меня вихо никого не смогли разбудить. – Я встревожено взглянула в сосредоточенное лицо мужчины. – Я что-то сделала не так?

– Нет, ты всё сделала правильно, – заверил меня Васт. – Тем более что у тебя не было иного выбора. Однако я попрошу тебя впредь воздержаться от тесного общения с представителями этого клана и по возможности вообще держаться от них как можно дальше.

– Почему? – подобная просьба показалась мне довольно странной.

– После того, как делегация долины Цэгнус прибыла в Крац, ко мне явился один из слуг и передал, что бэкхран Мэйбидос нуждается в помощи целителя. Я, естественно, немедленно явился в гостевой дом, однако меня не пустили даже на порог.

– Я предлагала бэкхрану Мэйбидосу твои услуги ещё во время церемонии приветствия, но он категорически отказался, заявив, что у него есть свой целитель.

– Я разговаривал с его целителем, – на лицо Васта набежала тень. – Он заверил меня, что угрозы для жизни нет. Однако в подробности вдаваться не стал.

– Что в этом такого? – я не понимала, к чему он клонит.

– Как главный лекарь поместья Лундун, я должен знать обо всём, что происходит на вверенной мне территории, – объяснил чатьен. – Да, Мэйбидос гость в Краце и у него есть свой целитель, и это нормально, что его навыкам доверяют больше, нежели моим. Однако правила есть правила.

– В долине Цэгнус рьяно соблюдают правила? – до меня всё ещё не доходило, что так обеспокоило Васта в произошедшем, но я честно старалась понять.

– Не так, как на горе Абора, но всё же стараются не нарушать их без острой необходимости.

– И что, по-твоему, может означать отказ лекаря долины Цэгнус рассказать тебе о ране бэкхрана?

Чатьен Васт направил на меня пасмурный взгляд.

– Тебе что-нибудь известно об отношениях долины Цэгнус и поместья Лундун?

– Ровным счётом ничего. А что?

– Изначально Эльзир, Мэйбидос и Альсаф – наследник долины Тайшу, – будучи ровесниками, были друзьями, практически братьями. Тёплые отношения между ними сохранялись даже после того, как каждый из них получил титул бэкхрана и возглавил свой клан. Однако в какой-то момент их дружбе пришёл конец. Мне неизвестно доподлинно, что произошло, но в одночасье Эльзир и Мэйбидос стали заклятыми врагами. Ходят слухи, что причиной тому стала Мирац, на руку которой оба претендовали.

Я задумчиво почесала нос.

– Это, конечно, всё прискорбно, но какое отношение это имеет к нынешней ситуации?

– Возможно, Мэйбидос считает, что Эльзир каким-то образом причастен к его ранению.

– Что? – я изумлённо распахнула глаза и несколько истерично рассмеялась. – Что за глупости! Эльзир никогда бы ничего подобного не сделал.

Однако при виде того, как помрачнело лицо Васта, я поняла, что, возможно, поспешила с выводами.

– Ссора из-за женщины была не единственной, что разрушило их дружбу, так? – догадалась я. – Было что-то ещё?

– После смерти матери Ришана Мэйбидос вызвал Эльзира на поединок, в котором Эльзир победил, воспользовавшись запретными техниками, в результате чего Мэйбидос пять лет был прикован к постели. В это время на его земли напали, и его младший брат был вынужден возглавить оборону. Юноша погиб в бою. Ему на тот момент было пятнадцать лет.

– В гибели брата Мэйбидос тоже посчитал виноватым Эльзира? – мрачно уточнила я, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Да, – подтвердил Васт мои предположения. – Мэйбидос послал небольшой отряд своих воинов, чтобы те устроили засаду и убили Эльзира во время визита на озеро Байлузе. Однако Альсаф узнал об этом и успел прийти на помощь другу – воины Мэйбидоса были уничтожены, однако при столкновении погиб брат, невестка и племянник Эльзира. Спустя месяц было совершено нападение уже на делегацию долины Цэгнус, в результате чего серьёзно пострадала Эотис – первая жена Мэйбидоса. Она на тот момент была в положении – ребёнок не выжил. Причастность поместья Лундун к данному инциденту доказать не удалось, но многие до сих пор считают, что это Эльзир отомстил бывшему другу столь жестоким образом.

Я обречённо вздохнула и принялась массировать двумя пальцами переносицу – от рассказа Васта у меня разболелась голова. Впрочем, возможно, виной тому недосып.

– На этом всё? – уточнила я. – Или было что-то ещё?

– Столкновения между долиной Цэгнус и поместьем Лундун происходят регулярно, – заметил Васт. – Пару раз в год так точно. Малейшая неосторожность с любой из сторон, и конфликт вспыхивает вновь, зачастую сопровождаясь кровопролитием. До серьёзной бойни, как в самом начале, дело в последние лет десять не доходило, но всякое может быть.

– А разве сейчас конфликт снова обострился?

– Об этом стоит спросить бэкхрана Эльзира или вихо. Я – чатьен, моя задача лечить людей, а не заниматься политикой. Хотя, возможно, спрашивать бэкхрана и не придётся. Большой Совет для того и собирается, чтобы решать насущные вопросы. Если конфликт между поместьем Лундун и долиной Цэгнус имеет место быть, его непременно обсудят. Впрочем, меня это не волнует – пусть бэкхраны сами решают свои проблемы.

– Что же волнует тебя?

– Твоя безопасность, – без обиняков признал Васт. – Ты на данный момент самый уязвимый член семьи бэкхрана. И если Мэйбидос посчитал, что Эльзир вновь объявил ему войну, то ответный удар вполне может быть направлен на тебя.

От того, каким спокойным и уверенным тоном были произнесены эти слова, у меня по спине пробежал неприятный холодок.

– Я поняла тебя, – судорожно сглотнув, сказала я. – В одиночестве не ходить, к представителям долины Цэгнус не приближаться.

Чатьен подошёл ко мне и ободряюще сжал плечо.

– Не волнуйся, – твёрдо глядя мне в глаза, проговорил он. – Никто не причинит тебе вреда. Просто будь предельно осторожна и внимательна и сама не лезь на рожон.

– Я постараюсь, – внезапно в голову пришла мысль, не на шутку меня взволновавшая: – А как же Ришан? Он с его неуёмной тягой к приключениям вряд ли будет покорно ходить под конвоем.

– Значит, тебе придётся присмотреть за ним, – после короткой паузы ответил чатьен. – Уверен, ты сможешь придумать причину, которая заставит Красного господина не отходить от тебя ни на шаг.

На моих губах против воли расцвела улыбка. Пожалуй, пара стоящих идей у меня, действительно, была…

Торжественный пир

Два оставшихся клана прибыли вовремя: долина Тайшу около полудня, а озеро Байлузэ за час до ужина.

Великий клан мастеров представлял собой бескрайнее коричневое море: обитатели долины Тайшу были на удивление единодушны в выборе одежды, цвет которой варьировался от золотисто-коричневого до коричнево-чёрного. Причём женские цэхини были преимущественно светлых оттенков, в то время как мужские схини – тёмных. При ближайшем рассмотрении было видно, что ткань и у тех, и у других не однотонная, а сплошь покрытая мелким замысловатым выпуклым узором на полтона темнее основного цвета. Смотрелось это довольно необычно, и у меня сразу же появилось непреодолимое желание рассмотреть ткань поближе, чтобы понять, каким именно образом нанесён узор – на обычную вышивку он был совершенно не похож.

Бэкхран Альсаф оказался невысоким, абсолютно лысым, чуть полноватым мужчиной с открытым, добродушным лицом и искрящимися каким-то необъяснимым весельем светло-зелёными глазами. Выслушав приветственное слово вихо Акайя, бэкхран долины Тайшу, начисто игнорируя правила приличий, подошёл к Эльзиру и стиснул его в крепких объятиях.

– Давно не виделись, мой старый друг, – широко улыбнувшись, тепло поприветствовал его Эльзир, охотно отвечая на объятия.

– Почти семь лет прошло, – голос у Альсафа был низкий и мелодичный, словно созданный для исполнения оперных арий. – В последний раз я навещал тебя, когда Сиреневой госпоже было десять дней от роду.

Выпустив Эльзира из объятий, Альсаф повернулся к Тэят.

– Розовая госпожа, рад видеть вас в добром здравии, – выполнив жест-приветствие, чинно проговорил он, склоняясь в неглубоком поклоне.

– Добро пожаловать в поместье Лундун, бэкхран, – вежливо отозвалась та.

Пока взрослые обменивались любезностями, я с нескрываемым интересом разглядывала Наследников долины Тайшу. Их на Большой Совет прибыло трое, а не двое, как того требовали традиции. Это породило в моей голове ряд вопросов. Ладно бы Альсаф привёл с собой всех детей, как это делал бэкхран озера Байлузэ – это было бы вполне объяснимо. Но взять троих из пяти, притом что по правилам их должно быть только двое… мягко говоря странно.

Старшая наследница долины Тайшу была совсем взрослой – на вид лет восемнадцати-двадцати, – и отличалась изящными чертами лица, стройной фигурой и большими, выразительными зелёными глазами в обрамлении пышных тёмных ресниц. Её густые волосы цвета переспелой вишни были собраны в высокую причёску, украшенную десятком мелких шпилек с навершиями из бриллиантов, переливающимися на свету всеми цветами радуги и отбрасывающими на волосы разноцветные блики – завораживающее по своей красоте зрелище. Цэхинь цвета охры был препоясан широким коричневым поясом, на котором висела овальная бронзовая подвеска с выгравированной на ней короной внутри круга, образованного толстой цепью, над которой сияли семь звёзд.

«Значит, она занимается ювелирным делом, – сообразила я, воскрешая в памяти геральдику гильдий долины Тайшу. – А овальная форма подвески означает, что она ещё не мастер, хотя уже и не совсем ученица».

Двое других Наследников – мальчик и девочка, – были близнецами и ровесниками Ришана. Тёмные волосы с заметным красноватым отливом, зелёные глаза, как у старшей сестры и отца, выразительные черты лица и родинка на левом виске возле брови – всё было абсолютно одинаковым. Даже цвет цэхиня и схиня один на двоих – насыщенный коричневый. Если бы не короткие волосы юноши, эту парочку было бы невозможно различать.

– Позвольте представить, – Альсаф жестом указал на старшую дочь, – Тэсиора, фэта гильдии ювелиров.

Что такое «фэта» я не знала, – скорее всего, какое-то звание, – но решила не заострять на этом внимание – позже можно будет уточнить у Васта.

Тэсиора сделала шаг вперёд и идеально выверенными движениями выполнила жест-приветствие, поклонившись сначала Эльзиру и Тэят, а затем Ришану и мне, после чего вернулась на своё место.

– А также Альциона и Аластан, – Альсаф кивнул на близнецов, и весело сообщил: – они пока ни к какой гильдии не принадлежат в силу юного возраста, но я надеюсь всё же переманить их под своё крыло.

Я перевела взгляд на пояс бэкхрана: на нём висела прямоугольная серебряная пластина с изображёнными на ней платьем и ножницами – знак гильдии портных.

Близнецы, как и их старшая сестра до этого, выступили вперёд и поклонились. Я заметила, что взгляд Ришана несколько задержался на лице Альционы – похоже, она ему понравилась. Ну, или он просто заметил нечто необычное и интересное, что я упустила – такое тоже вполне могло быть.

Представители озера Байлузэ, появившиеся в Краце незадолго до ужина, сразу же вызвали у меня ассоциацию с цирковой труппой, настолько пёстрой и разношёрстной толпой они оказались. Это был единственный клан, в своей одежде сочетавший сразу несколько цветов, причём обязательно ярких и броских: красный, синий, фиолетовый, ярко-зелёный, оранжевый и так далее. Причём некоторые сочетания были настолько дикими, что откровенно резали глаза.

Бэкхран Фэрдэйс, вопреки моим ожиданиям, оказался внешне абсолютно заурядным сухопарым пожилым мужчиной чуть за семьдесят, среднего роста, с аккуратной окладистой седой бородой и седыми же волосами до талии, заплетёнными на висках в шесть тонких косичек, – по три с каждой стороны, – связанных на затылке золотой цепочкой. Учитывая, что у этого мужчины было девять детей, и все от разных жён, я ожидала чего-то большего и была немного разочарована.

А вот наследники озера Байлузе были все как один писаные красавцы: высокие, стройные, с правильными чертами лица, голубыми глазами и длинными светлыми волосами – они напоминали прекрасных эльфов из «Властелина колец» Толкиена, только острых ушей не хватало. Старшему, Каферу, было уже сорок лет, и он, насколько я знала, был счастливо женат на одной из целительниц горы Абора и имел собственных троих детей. После него шли Вирилад, Стан и Синульдин, рождённые в один год с разницей в пару месяцев. У Стана на поясе висела серебряная подвеска с эмблемой гильдии оружейников. Вирилад, если верить рассказам Ришана, большую часть времени проводил в походах вместе с долиной Цэгнус, а Синульдин выполнял функцию главного казначея при отце. Зофин и Зарил, которым в этом году исполнилось по тридцать три года, вообще умудрились родиться в один день и были, если верить слухам, не разлей вода, и даже жену себе искали одну на двоих. Учитывая богатство клана, от желающих отбоя не было, но братья крайне придирчиво подошли к отбору, так что всё ещё были холосты, все свои силы отдавая на преумножение семейного богатства.

Контрестейру – третьему брату с конца, – было двадцать семь, и он уже являлся обладателем титула чатьена, всю свою юность проведя на горе Абора. Васт характеризовал его как крайне талантливого, скромного молодого человека с неодолимой тягой к знаниям, и у меня не было причин ему не верить.

Клирак – единственный темноволосый и кареглазый среди «принцев», полностью унаследовавший внешность от матери – уроженки долины Цэгнус, – только-только достиг совершеннолетия, и никакими особыми достижениями пока не отличился. Во всяком случае, никаких слухов о нём до поместья Лундун не дошло.

Младший наследник озера Байлузэ, восемнадцатилетний Рамдир, сразу же обратил на себя моё внимание тем, что наградил меня долгим, откровенно оценивающим взглядом. Учитывая его возраст и отсутствие невесты, подобный интерес был понятен, хотя и крайне неприятен – я чувствовала себя породистой кошкой, которую пытались пристроить в «добрые руки».

На торжественный пир все собрались в трапезной. Бэкхраны разместились за главным столом, лицом ко всем остальным. В центре, как хозяин поместья Лундун, сидел Эльзир, по правую руку от него расположился Ангэтар, как самый старший, и Альсаф, а по левую – Фэрдэйс и Мэйбидос. Справа от главного стола стоял отдельный стол для вихо поместья Лундун, слева – стол для Наследников, во главе которого сидела Тэят, рядом с ней – Ришан, а возле него – я. Все остальные были рассажены, согласно традиции, по старшинству. Таким образом, я к собственному неудовольствию, оказалась возле представителей озера Байлузэ, с которыми не была знакома и понятия не имела, о чём можно говорить с этими «взрослыми дяденьками». А Эльтайн, который мог бы скрасить это скучное мероприятие, оказался чуть ли не на противоположном конце стола – это удручало.

Для учеников и воинов каждого клана были установлены отдельные столы, над которыми висел соответствующий флаг с гербом. У поместья Лундун – зелёный с изображением свиристели, обрамлённой оливковой ветвью; у долины Цэгнус – чёрный дракон на алом фоне; у озера Байлузэ – на голубом фоне рыба и птица, держащие между собой плавниками и крыльями золотую корону; у долины Тайшу – на коричневом фоне дерево, в кроне которого изображено семь звёзд; а у горы Абора – на белом фоне бледно-голубая раскрытая ладонь с алым цветком на ней.

Между пространством, где располагались столы учеников и воинов, и небольшой возвышенностью с «главными столами» оставалось свободное место, специально отведённое для танцев – главного развлечения этого вечера, не считая еды, вина и праздных разговоров.

Музыканты ютились вдоль стены на невысоких деревянных скамейках, играя приятную ненавязчивую мелодию, состоявшую из гармоничного переплетения струнных инструментов похожих на небольшие арфы, и трёх сяо. Дирижёр этого небольшого оркестра время от времени поглядывал на стол с вихо – музыкальной частью программы заведовала Дэйчи, и он ожидал от неё знака, когда необходимо будет прекратить музыку или сыграть что-то определённое.

Слуги внесли подносы с едой – для каждого индивидуальный. Бэкхраны дождались, пока все столы будут заполнены, после чего молча приступили к трапезе, лишь изредка обмениваясь между собой короткими фразами. Я обратила внимание, что все представители долины Цэгнус, включая их бэкхрана и Наследников, остались в масках, что лишало их возможности что-либо есть или пить. В моём мире подобное поведение подверглось бы всеобщему осуждению. Однако здесь никто даже не обратил на это внимания, с уважением относясь к чужим традициям и ограничениям: раз в долине Цэгнус не принято перед посторонними показываться без маски, значит, так тому и быть.

– До меня дошли слухи, что с вами по пути случилось неприятное происшествие, – заметил Фэрдэйс, обращаясь к Мэйбидосу. Несмотря на то, что мужчины сидели ближе к столу вихо, да и говорил бэкхран долины Тайшу вполголоса, я всё равно услышала его слова довольно чётко, и тут же насторожилась.

– Всего лишь открылась рана, – сухо отозвался Мэйбидос, явно не горевший желанием обсуждать данную тему.

– Разве вы недавно участвовали в каком-то военном походе? – Фэрдэйс, очевидно, сгорал от любопытства и не собирался менять тему.

– Нет, на меня было совершено нападение.

Эльзир тут же повернулся к говорившим и с лёгким беспокойством спросил у Мэйбидоса:

– Кто на тебя напал?

Мэйбидос наградил его презрительным взглядом.

– Ты ещё спрашиваешь? – в его голосе слышалось обвинение. – Это были твои люди.

Я судорожно сглотнула: обвинения были серьёзные.

– Мои люди не покидали поместья Лундун, – лицо Эльзира приобрело замкнутое выражение, а голос похолодел на пару градусов.

– Хорошо, возможно, это были не заклинатели твоего клана, а наёмники – без разницы. Их оружие было смазано ядом брестфеля – этот цветок растёт только на твоих землях.

Эльзир нахмурился: должно быть, он не обладал достаточной информацией по данному вопросу, в связи с чем не мог достойно ответить на обвинения. Я с огромным трудом удерживалась от того, чтобы вмешаться: в отличие от отца, благодаря книге, столь удачно врученной накануне Эльтайном, за чтением которой провела добрую часть ночи и всё свободное время днём, я знала, что брестфель растёт не только в поместье Лундун, но и в южной части долины Цэгнус. Кроме того, несмотря на то, что яд этого растения теряет свои свойства очень быстро, это не означает, что его нельзя транспортировать из одного места в другое. Например, выкопать цветы с корнем и в горшке перевезти к месту покушения, и уже там извлечь яд.

Естественно, я не сказала ни слова. Во-первых, по возрасту мне было не положено встревать в разговоры взрослых – это было бы проявлением неуважения к обоим бэкхранам. Кроме того, вряд ли бы мои слова на что-то повлияли: если Мэйбидос ненавидит Эльзира, он воспользуется любым предлогом, чтобы вновь начать открытое противостояние. И никакие доводы его не остановят.

Я подняла взгляд на бэкхрана Ангэтара. Тот сидел с непроницаемым выражением лица и неспешно пил оджу. Будучи главой клана целителей, он не мог не знать о том, что брестфель растёт не только в поместье Лундун. И, в отличие от меня, он имел полное право высказать своё мнение. Более того, учитывая его положение, возраст и опыт, к его словам, да ещё и высказанным прилюдно, Мэйбидос был бы вынужден прислушаться. Но Ангэтар молчал.

Вихо Килинг, прекрасно видевший, что разговор принимает скверный оборот, подал знак слугам, смиренно стоявшим возле двери – те вереницей потянулись к столам забирать подносы с тарелками. Пришло время первой перемены блюд.

Ришан, тоже слышавший обвинения Мэйбидоса, сидел, точно на иголках, а на его лице читалось явное негодование. Зная, что выдержка у мальчишки ни к чёрту, я наклонилась, успокаивающе накрыла его сжатую в кулак руку своей ладонью и тихо проговорила:

– Держи себя в руках.

Ришан послал в мою сторону гневный взгляд, однако сделал глубокий вдох, пытаясь расслабиться. Разжав кулак, он перевернул ладонь и переплёл наши пальцы – я послала брату ободряющую улыбку, надеясь, что моего спокойствия и самообладания хватит на нас двоих. В конце концов, должна быть хоть какая-то польза от нашей магической связи.

На некоторое время все собравшиеся сосредоточились на еде. И только представители долины Цэгнус во главе со своим бэкхраном молча буравили мрачными взглядами тарелки, словно перед ними были не лучшие блюда, которые способны приготовить повара поместья Лундун, а что-то мерзкое и противное.

Я, вроде как сосредоточившись на еде, искоса наблюдала за всеми собравшимися. Близнецы из долины Тайшу вели тихую беседу между собой, которую я, находясь на противоположном конце достаточно длинного стола, расслышать не могла, да и особо не хотела – эта парочка не вызывала у меня ни малейшего беспокойства. Дети как дети. Наследники озера Байлузэ ели молча, полностью игнорируя окружающих. Тэсиора время от времени бросала на своих младших брата и сестру осуждающий взгляд, однако не могла открыто сделать замечание. Правда лично мне была непонятна причина её недовольства. Впрочем, возможно, это было связано с какими-то правилами долины Тайшу, которые были мне неизвестны.