Ксения Кантор
Rock`n`Love

Глава 2.

Киллиан.

Не злить отца. Не провоцировать. Меньше попадаться ему на глаза. Мне нужно во что бы то ни стало продержаться в этом доме до конца лета. А дальше… честно, я пока еще не понимал какое из двух предложений выбрать. После окончания учебы мне поступило два совершенно разных приглашения. Одно из военно-морского флота США. По какой-то немыслимой причине мой бывший куратор, измывавшийся надо мной все три года учебы, направил рекомендации воякам. Я-то думал, он меня на дух не переносит и просто ждет не дождется, когда я закончу Академию. Но, как оказалось, он счел меня перспективным для дальнейшей карьеры военного. Второе приглашение из Гарвардской бизнес-школы, куда я отправил анкету и эссе еще весной.

Сам я пока не понимал, что выбрать, и больше склонялся ко второму предложению. Все же Гарвард сулил большее веселье. Кроме того, лет с пятнадцати отец вдалбливал мне, что мое будущее неизбежно связано с продолжением строительного семейного бизнеса. Но перспектива ближайшие годы провести под началом зануды-папаши совершенно не радовала. Так что в данный момент я находился на перепутье. И для себя решил: ни о чем не думать, как следует оторваться, а решение… как-нибудь само придет.

Следующим вечером я, как образцовый зануда, спустился вниз. В гостиной находились трое – сестра со своим парнем и чертова подружка. Она что живет теперь с нами? Честно, от вида надменной девицы уже порядком воротило.

– У нас закончились креветки и сливочное масло, без них паэлью не приготовить. – задумчиво пробормотала сестра. – Так что мы с Дэном в магазин, а вы пока займитесь овощами и рисом.

Судя по мрачному выражению лица Ники, новость ее совсем не обрадовала. Правильно, детка, в моих планах как следует тебя позлить. Едва за сестрой закрылась дверь, я приступил к их осуществлению.

– Конфетка, а почему ты все время ошиваешься у нас?

Девчонка дернулась, но тут же взяла себя в руки.

– Отвали. Если я чем-то мешаю твоим родителям или семье, они мне скажут.

– Ты мешаешь мне.

– Это твои проблемы.

– Но я-то в своем доме.

– Так сними жилье. Тебе двадцать два, пора перестать играть роль мальчика-серфера и взяться за голову. Взрослей!

От этой фразы потемнело в глазах. Чувствуя, как в груди полыхнуло яростью, отложил нож. Девчонка, как ни в чем ни бывало, продолжила сдирать кожуру с томатов. А мне хотелось лишь одного – спустить шкуру с нее. Если бы она знала меня чуть лучше, поняла, по какой тонкой грани только что прошлась.

Продолжая гипнотизировать ее мрачным взглядом, я раздумывал, как лучше поступить – отшлепать ее сейчас или ударить побольней позже. Как вдруг пучок на ее затылке развязался и волосы цвета горького шоколада тяжелой волной упали на плечи. Это зрелище буквально заворожило меня. Она была изумительно красива, той дерзкой, вызывающей красотой, как Меган Фокс в «Трансформерах». Тот же пронзительно-голубой цвет глаз, пухлые губы, аккуратный носик и лицо идеальной формы. И как я раньше не замечал столь очевидного сходства?

– Знаешь, ты жуткая грубиянка.

– Знаю. Так проще.

– Кому?

– Мне, разумеется. Отсекает нежных и лишних. Так что делай выводы и не лезь.

– И все же. Что такого ужасного делает твоя мамаша, что ты не появляешься дома? После развода устроила притон? Таскает мужиков? А они лезут и к тебе?

Внезапно собеседница изменилась в лице. Сжав с силой томат, уставилась взбешенным взглядом. И стало ясно, я попал в цель. Неужели и правда, миссис Аркетт пустилась во все тяжкие?

– Обязательно быть таким козлом?

– Так проще, отсекает нежных и лишних – ввернул ей недавнюю фразу, наслаждаясь перекошенным лицом. – И что, у вас уже был троячок? Или любовники матери приходуют вас по очереди?

Резко побледнев, девчонка с шумом втянула воздух. Странно, но вид рассвирепевшей собеседницы меня заинтересовал. В этот момент черты ее лица заострились, в глазах льдистым крошевом засверкало негодование. На фоне бледной кожи это зрелище выглядело прямо-таки завораживающе. Пухлый, алый ротик приоткрылся, но вместо слов она выбрала действие. Одним резким четким движением мерзавка запустила в мою сторону расквашенный томат. Не ожидая такого поворота, я растерялся ровно на секунду. Но этого хватило, чтобы овощ безобразной кляксой расхлестался по белой футболке. Следом в меня полетело яйцо, перец, пакет с мукой просвистел в миллиметре от лица, бомбой взорвавшись о стену позади.

– Ты что творишь? – ошалев от неожиданности, взревел я.

– Так тебе, ублюдок! – схватив второй томат, она замахнулась, но я оказался быстрее, отправив в ее сторону охапку петрушки. В ответ мне прилетел клубень картофеля и ощутимо врезался в плечо. Черт, на ее стороне стола лежали снаряды повесомей моих.

Кинулся на нее, но девчонка успела метнуться вправо и снова оказалась по другую сторону стола. В меня летело все, что было под рукой. К слову, очередной томат угодил в висок. Не больно, но это жутко взбесило.

– Сучка!

Кухня мгновенно превратилась в помойку. Весь пол усыпан испорченными продуктами, на стене огромный мучной след и брызги томата. Видимо, сообразив, что натворила, девчонка припустила к двери патио и выскочила на улицу. Весь перепачканный и матерясь на чем свет стоит, я бросился следом. В висках отбойным молотком стучала одна единственная мысль – догнать и наказать!

Удивительно, но за несколько секунд ей почти удалось достичь сада. Почти. Налетев на нее, повалил на газон и тут же получил коленом в живот. А у нее неплохой удар – промелькнуло в голове, но уже в следующую секунду мне удалось блокировать ее конечности.

– Скотина, урод! Сейчас же отпусти меня, – она брыкалась и царапалась разъяренной кошкой. Но силы были явно не равны.

Обхватив оба запястья, завел ее руки над головой и подмял под себя. От борьбы волосы разлохматились и теперь спутанными прядями лежали вокруг головы. Грудь тяжело вздымалась, на раскрасневшемся лице смесь ненависти и злости, голубые глазищи так и сверкают. Изрыгая проклятия, она продолжала сопротивляться, но тщетно. И вдруг весь тот коктейль эмоций, до сего момента клокотавший в груди – раздражение, гнев, неприязнь – резко изменил состав, растекшись по венам сладким, дурманящим возбуждением. До воспаленного сознания дошло, что подо мной лежит невероятно горячая, соблазнительная штучка с упругой грудью, длиннющими стройными ножками и такой тонкой талией, что я мог обхватить ее ладонями. И все изменилось. Наше судорожное, прерывистое дыхание неожиданно зазвучало в унисон, слилось в единый глубокий, проникновенный звук, от которого по телу разбежались мурашки.

Я и сам не понял, как это случилось, но вдруг накрыл ее губы своими. Она отчаянно задергалась, силясь вырваться, и тем самым распаляя меня еще больше. Не в силах остановиться, втянул ее нижнюю губку и слегка прикусил. Она была вкусной. Чертовски вкусной. Сочетание теплой карамели и сливок мгновенно заполнил мой рот. Ммм… сладко и до одурения вкусно. Дразняще очертил кончиком языка верхнюю губу и снова усилил напор. Внезапно она разжала зубы, впуская меня. Наши языки встретились, пробуя, узнавая, приноравливаясь к движениям друг друга. С неменьшей чувственностью реагировало ее тело. Ники вдруг обмякла и прильнула ко мне. Не было больше сопротивления, отчаянной борьбы и злости. Она словно превратилась в мягкую тягучую карамель, обволакивая меня своим потрясающим запахом. От возбуждения член стоял торчком, грозя прорвать ткань шорт. Я чуть ослабил хватку. Воспользовавшись этим, она освободила руки. Горячие пальцы прошлись по плечам, очертили рельеф, словно изучая и наслаждаясь новыми ощущениями, и с такой силой вцепились в мои волосы, что я взвыл. Резко дернув назад, она отлепила мою голову от себя, а следом зарядила чудовищный удар в пах. В глазах потемнело, а низ живота вмиг скрутило пульсирующей болью.

Вскочив, девчонка со всех ног кинулась в сторону дома. Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержать вопль злости и боли. Да, чтоб ее! Вот уже второй раз она калечит моего дружка. Если бы не лежал скрюченным червяком на газоне, догнал бы и растерзал. Черт. Черт. Черт!

Спустя минуту до слуха донесся звук взревевшего двигателя и визг шин по асфальту. Одно только радовало, она наконец-то свалила из моего дома и едва ли покажется в ближайшее время. Но вместо облегчения я ощутил жалящую досаду. Все внутри жаждало реванша. Немедленного и беспощадного. И словно этого было мало, из дома раздался возмущенный вопль матери:

– Что здесь произошло?!

Николь.

Я по уши в дерьме. Нет, по самую макушку. Я буквально захлебываюсь. Всю дорогу до дома ругала себя, Киллиана, треклятый поцелуй и его горячие руки. Но вместо ненависти, внутри горел пожар совсем иного характера. Низ живота все еще ныл, как и опухшие губы. Снова и снова прокручивала в голове последние события, недоумевая, каким образом мы оказались барахтающимися на заднем дворе? Какая-то нелепая, чудовищная ошибка. Наверняка все дело в затмении или ретроградном Меркурии, или еще какой-нибудь астрологической хрени, в которую так свято верит моя мать.

А как иначе объяснить произошедшее? Киллиан никогда не смотрел в мою сторону, да чего уж там, он даже имени моего не знал. И меня это вполне устраивало. Всю среднюю школу мы с Эмбер в ужасе наблюдали за вакханалиями, которые он устраивал с друзьями в доме, стоило родителям уехать на пару-тройку дней. В такие моменты мы прятались в ее комнате или вовсе сбегали ко мне, только чтобы держаться от отвязных ублюдков подальше. Вокруг компании всегда ошивалось множество девиц, готовых расчехлиться по первому зову. Собственно, что они и делали во время вечеринок.

Зацепившись за эту мысль, я вдруг осознала – так вот она причина! Скорее всего, все дело в воздержании! Едва ли в военной Академии ублюдку позволяли резвиться. После возращения первыми, кого он увидел – я и Эмбер. А поскольку кидаться на сестру вроде как попахивает инцестом, вот он и атаковал первые попавшиеся округлости.

Значит, можно не волноваться? Просто выжду пару дней, пока он обнулит свой спермотоксикоз и успокоится. Но нервозность не отпускала.

Конечно, Николь, ведь ты отморозила ему член и отбила яйца.

Такое не прощают. За такое наказывают!

Проклятие!

Свернув с трассы на второстепенную дорогу, вскоре я увидела знакомые очертания. Наш дом стоял в северной части города на возвышении. Отец выбрал это место неслучайно. Отсюда открывался красивейший вид на океан. Бесконечные волны простирались до самого горизонта, переходя в красивейшее небо. Сейчас, когда солнце клонилось к закату, все краски стали мягче и зыбко дрожали в мареве розово-красных и голубых красок. Обычно это напоминало мне Моне, те же расплывчатые, подернутые дымкой линии, застывшее безвременье, покой. Но только не сейчас! В эту самую секунду я оказалась в «Крике» Мунка и с тем же выражением лица беззвучно вопила.

Мать встретила в гостиной. За ее спиной в ПАПИНОМ кресле сидел ее очередной пихарь. Стоило мазнуть по его фигуре взглядом, как все внутри взорвалось негодованием. На ублюдке была надета ПАПИНА футболка. Твою ж мать! И кто сказал, что вечер не может быть хуже?!

– Боже, Николь, почему ты в таком виде?

Кинув взгляд вниз, я поняла, что вся моя одежда перепачкана травой.

– Мы стригли газон.

– Может, и наш подстрижешь?

Ага, держи карман шире. Окинув хмурым взглядом мать, а следом и ее дружка, я направилась было к лестнице, как вдруг передумала.

– А вам идет футболка отца. Приятно, должно быть, во всем подбирать объедки. – следующий едкий взгляд был адресован матери. Пока эти двое переваривали, я быстро побежала по ступеням вверх.

– Что ты себе позволяешь, дрянь?! – это мать.

– А ну-ка вернись, юная леди!

Юная леди? Боже, из какого ты века, чувак? Насчет меня не стоит обманываться, мать была ближе к истине. Я стала настоящей дрянью. Поправочка – жизнь сделала из меня таковую.

После развода моя мать горевала ровно до того момента, как стороны пришли к согласию. Отец оставил ей дом, ежемесячное содержание и меня, а сам отчалил в Нью-Йорк. Там его ждала новая работа и новая жизнь.

А меня ждал ад.

Когда с формальностями было покончено, мать – тощая блондинка с большими голубыми глазами – превратилась в одержимую эротоманку. За последние месяцы в нашем доме побывало не меньше двадцати разномастных мужиков. И это лишь те немногие, кого она решилась допустить предельно близко. Страшно подумать, сколько было тех, кто не удостоился такой чести. Думаете, она пробивала их в полицейских сводках? Как бы ни так, дата и место рождения – вот основные параметры выбора. Ну еще и внешность, конечно. И платежеспособность. Но они – второстепенны. После очередного знакомства, первым делом мать созванивалась со своим астрологом. Вместе они обсуждали какие-то планеты, совместимость натальных карт и прочую малопонятную хрень. После чего выносился вердикт – продолжать общение или нет. Я искренне считала астрологическую и сексуальную истерию матери помешательством. Но я – это я, а моя мать – жуткая смесь спесивости, недалекости и эгоизма.

Едва оказавшись в ванной, я содрала с себя перепачканную одежду и скользнула под обжигающие струи. Хотелось как можно быстрее смыть с себя запах Киллиана и следы от его мерзких лапищ. Я так тщательно терла мочалкой, что начала гореть кожа. Но так даже лучше. Боль стала моей новой подружкой, а сэлфхарм – спасением. Избавляя от слабости, лишних мыслей и гнева. На обеих моих руках виднелись тонкие белесые шрамы. Нет, вены я не резала, просто кожу. И каждый раз испытывала отрезвляющее удовлетворение.

Первый шрам появился четыре месяца назад. Когда мать привела в наш дом мерзкого, лощеного урода с пухлыми липкими ладонями. Откуда я знаю про ладони? Он заявился ко мне в спальню спустя неделю, сел на край кровати и со словами: «Нам стоит узнать друг друга получше» положил руку на мое бедро. Поборов отвращение, я соврала о камерах, установленных в моей комнате, и припугнула иском за домогательства. Он поверил и отступил, а еще долго сидела в своей комнате, изнывая от бессилия и гнева. Внутренний тремор все нарастал. И тут на глаза попался нож. Обычный канцелярский с желтой ручкой и острыми лезвиями. И в голове вдруг щелкнуло. Схватив нож, я полосовала кожу снова и снова, пока не пришло облегчение. Боль физическая помогла потушить пожар душевных страданий. Этот рецепт подходил мне идеально.

***

После душа я устроилась за лэптопом (самая последняя мощная модель, прощальный подарок отца), первым делом вскрыла пачку кокакольных мармеладок Харибо, которые я просто обожала, и набив ими рот, открыла сайт для фрилансеров. Здесь размещались объявления о работе для дизайнеров и архитекторов. И хотя размер оплаты минимальный, все же это отличная подработка для тех, кто мечтает скопить денег, чтобы свалить подальше из дома. А я мечтала.

В следующие двое суток я выпала из жизни, с головой погрузившись в работу. Мне нравилось все, что касалось архитектуры и дизайна. Отец с детства обучал меня проектировать. Сначала конструкторы, картонные модели, к семи годам я освоила «Симсов», возводила дома, придумывала внутренние интерьеры. Далее настал черед городов, и «Скайлайн» стал моей первой масштабной площадкой. В двенадцать я закончила курсы виртуального дизайна и начала помогать отцу. В последние годы он делегировал мне половину своих заказов и, за редким исключением, результат его абсолютно устраивал.

Так что я обладала достаточными навыками, чтобы прокормить себя. Одна проблема: чтобы зарабатывать по-настоящему хорошие деньги, мне необходимо получить образование.

Киллиан.

Ники не появлялась два дня и, когда я уже почти успокоился, вновь заявилась в мой дом. Невозмутимая, хладнокровная стерва прошла мимо меня, даже не удостоив взглядом. Как же сильно я ошибся, наивно приняв ее за сладенькую конфетку. Нет, она – настоящая перчинка. Острая, жалящая, жгучая. И каждый диалог с ней, как щедрый глоток соуса Табаско. После которого хотелось плеваться огнем и орать.

– Привет, перчинка.

– Ники. Так меня зовут. Ни конфетка, ни перчинка. Понял?

– Ты такая остренькая, так бы и съел.

– Подавишься.

– Не злись, лучше подойди ко мне. Я хочу, чтобы твои длинные ножки обвились вокруг меня и сжали сильно-сильно. Детка, когда я смотрю на тебя, то думаю только об одном.

После этих слов она медленно обернулась. На заострившихся скулах играл легкий румянец, а голубые глаза так и сверкали от едва сдерживаемого гнева. В таком состоянии она выглядела еще более соблазнительной. Черт, может со мной что-то не так? Почему эта несносная девчонка так меня заводит?

– Плевать я хотела, чего ты хочешь и о чем думаешь. Не смотри на меня, не говори комплиментов. Вообще, не говори со мной.

– Даже так?

– Да!

Она пулей вылетела на задний двор и присоединилась к моей сестре, которая загорала у бассейна. В памяти тут же всколыхнулись воспоминания о том самом поцелуе. Захотелось догнать ее, повалить на траву и проделать все то же самое. С маленьким исключением… на этот раз довести дело до конца.

Надо срочно спустить пар. Не ровен час и, правда, кинусь вдогонку. Вынув из кармана телефон, набрал Дэна.

– Привет, ты сегодня планируешь пойти к Веберам?

– Сегодня не смогу, обещал отцу помочь с катером. Поэтому, извини, приятель.

– Как жаль… а Эмбер отпустишь?

– Нет, конечно! – тут же возмутился Дэн. – Она сегодня дома. Сказала, что тоже не прочь отдохнуть от вечеринок.

Прекрасно! Все складывается как нельзя лучше. Ни сестры, ни ее сучки-подружки на вечеринке не будет, а значит можно оторваться по полной, не переживая, что эти двое будут путаться под ногами и мешать моим планам.

Следующий звонок адресовался Крису. Надо было чем-то занять время до вечера, и чутье подсказывало, друзья точно в этом помогут. Приятель ответил сразу. На заднем фоне играла музыка и слышались голоса.

– Вы где?

После секундной заминки Крис все же ответил:

– В «Шторме». Репетируем.

– Вы до сих пор играете?

– Бывает.

– Вот придурки, – но на самом деле в этот момент я почувствовал укол зависти. В отличие от приятелей, вот уже три года я не имел никаких дел с музыкой.

А между тем, именно она когда-то положила начало нашей дружбе. Все началось со школьного оркестра. Рон – барабанщик, Крис – гитарист, Эйден – клавишник… а я состоял в долбанном хоре. Нам было по восемь, и эти придурки без конца меня задирали, пока я не надрал им задницы. Драка получилась знатной. На заднем дворе школы собралась половина школы. Мы катались в пыли как звереныши и яростно лупили друг друга. И хотя трое против одного вроде бы как нечестно, но я справился. Придурки не знали, что помимо хора я еще посещал и зал бокса. Лицезрея наши рожи, перепачканные кровью вперемешку с пылью, преподавательница по вокалу рухнула в обморок. А вот директор орал, словно ему отстрелили яйца. Еще бы нам предстоял городской концерт, а мы с расквашенными носами и фингалами. Короче, концерт состоялся. А после мы стали собираться в гараже родителей Эйдена и играть совсем другие песни, ни по смыслу, ни по звучанию не имеющие ничего общего со школьной блевотиной. Так было ровно до того момента, как меня упекли в Академию.

Новость о том, что наша группа все еще жива, всколыхнула противоречивые чувства. Любопытство, раздражение и… ревность. Интересно, кого они взяли солистом вместо меня? Вопрос наждачкой прошелся по самолюбию и иголкой застрял где-то в районе сердца.

– Сейчас приеду.

Решение пришло неожиданно. Самый верный способ удовлетворить интерес – взглянуть своими глазами.

Через пятнадцать минут я уже был в «Шторме» – прибрежном баре, где мы обычно коротали время между заплывами и во время штормов. За время моего отсутствия здесь почти ничего не изменилось. Те же белые стены, испещренные открытками из разных стран. Их оставляли приезжие серферы и туристы. Те же деревянные столы со стульями и рыболовные сети на окнах вместо занавесок. А вот барменша другая. Горячая шатенка в коротеньких шортах и кожаной жилетке поверх голого тела. Ммм…

Рассматривая ее татуированные руки, я точно знал, что вскоре пересплю с ней. Подойдя к барной стойке, спросил:

– Садкий яд?

– Что, прости?

– Надпись на твоей спине.

Девчонка на секунду зависла, а затем легко рассмеялась. Мне понравился ее смех с легкой хрипотцой, глубокий, искренний. И глаза у нее тоже красивые – цвета выдержанного виски. Я бы мог легко в таких забыться.

– Засчитано! – подмигнула она и поставила передо мной бокал пива.

– Надо же, и минуты не провел в баре, а уже подкатил к Джейн.

Подошедший Крис хлопнул меня по плечу и хитро улыбнулся.

– Малышка Джейн в другой лиге, чувак. Увы.

Я вновь перевел взгляд на красотку и разочарованно выдохнул. Что ж за невезение? Я вернулся трое суток назад, мои яйца до сих пор переполнены. Мне уже начинать беспокоиться о своем здоровье?

– Скоро начнем. Мы сегодня играем до шести, а после перемещаемся к Веберам. Ты с нами?

Друг махнул в сторону террасы, где парни устанавливали музыкальное оборудование. Микрофон среди прочего тоже был. И вновь меня начала душить ревность. Чтобы скрыть это, пришлось сделать большой глоток.

– Само собой.

С первыми аккордами стало только хуже. Проклятие! Они играли чертовски хорошо. Явно поднаторели за это время. Каждая нота откликалась в груди колким волнением. Сердце колотилось как бешеное, под ногами вздрагивал пол. Я видел рассветы, россыпи угасающих звезд и бешено несущиеся волны океана. Я чувствовал на лице соленые брызги и порывы ветра, неистовые, рваные, они сбивали меня с ног, окутывали туманом. Словно я наяву проживал все то, о чем говорилось в их песнях.

Солист был отличный, к слову. Я возненавидел его сразу и едва сдерживался, чтобы не набить морду.

– У тебя такой вид, словно ты готов кинуться в драку. – раздался рядом насмешливый голос.

Обернувшись, я обнаружил за плечом барменшу.

– Так и есть, – усмехнулся я. – Когда-то на его месте был я.

– И что мешает вернуться туда вновь?

– Детские шалости, – небрежно махнул я рукой. – Мне это больше не интересно.

Собеседница пожала плечами и задумчиво заметила:

– Жаль. Я бы послушала твой голос. С такой-то внешностью, тебе даже в ноты попадать не обязательно.

– Ты определенно по части парней, малышка Джейн. Зачем ты обманываешь всех?

Девчонка покачала головой. В ее карих глазах промелькнула какая-то обреченность. И нет, мне не показалось.

– Мне это больше не интересно.

– Если передумаешь, я рядом.

– Если передумаешь, – легкий кивок в сторону моих друзей, – они рядом.

Вот такой банальный диалог, но мне почему-то стало чуточку лучше. Раздражение отступило, и мерзкий привкус горечи во рту тоже исчез. Я хотел поблагодарить Джейн, но она уже скрылась за барной стойкой.

Парни отыграли еще песню, и мы расселись по машинам.

Путь пролегал вдоль побережья, и я с радостью опустил все окна, врубил музыку и промчался по трассе на максималке. Как же мне этого не хватало! Настроение тут же взлетело вверх. Так что через десять минут, паркуясь у особняка, я был уверен: сегодня зажгу по полной. Стихшую музыку из колонок авто тут же заполнили басы, доносящиеся из дома. Качали по полной. От ритмичных битов, казалось, подпрыгивает даже трава на газоне. В окнах калейдоскопом мелькали силуэты веселящихся. Отлично, мы вовремя, вечеринка в самом разгаре!

Среди гостей я заметил много знакомых по старшей школе. Они тоже увидели и налетели веселой гурьбой, тут же вручив стакан с виски и указав на самых отвязных девчонок. Вот это, я понимаю, взаимовыручка! Залпом опрокинув выпивку, взял второй стакан, прошелся по гостиной и вышел к бассейну. Именно здесь тусуются те, кто ищет приключений. Мы давно с парнями это просекли. Выведенная нами формула гласила: после двух бокалов цыпочки начинают танцевать, после четырёх ныряют в бассейн, после шестого готовы к приключениям. Итак, что тут у нас?

Невдалеке танцевали две аппетитные блондиночки. Они так льнули друг к другу, еще чуть-чуть и можно брать. Еще три девицы извивались под музыку с бокалами в руках. Понятно, эти еще разогреваются. В бассейне резвились пятеро, но приглядевшись, я разочарованно выдохнул. Ни одна не зацепила. Единственную грудастую уже клеил какой-то парень. Поэтому вновь сосредоточился на блондиночках. Поймав взгляд одной из них, подмигнул, развернулся и пошел в дом. Если послание достигло цели, она сама меня найдет. А я пока осмотрюсь в доме, уверен, там тоже найдется парочка достойных экземпляров. Братья Вебер – Уильям и Росс слыли королями вечеринок и всегда приглашали самых лучших девчонок. Но, сделав пару шагов, остановился как вкопанный. В центре гостиной виднелись два знакомых силуэта. Оба затянуты в сверхкороткие платья, одна с пшеничной гривой, другая с темными блестящими волосами, струящимися до самой талии. И обе уже с коктейлями в руках. Черт! Что они здесь делают?

Тем временем сестра о чем-то беседовала с Эйденом и при этом столь беззастенчиво флиртовала, что руки так и чесались заснять эту милую сцену и отправить Дэну. Ники же смотрела прямо на меня, не обращая никакого внимания на Тайлера, который из кожи лез вон, чтобы привлечь ее внимание. Встретившись с дерзким взглядом, почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения, но было еще кое-что. Нечто такое, отчего я готов был отменить все свои планы и заняться только ею. Вторя моим мыслям, колонки взорвались новой зубодробительной мелодией. Приподняв стакан чуть вверх, отсалютовал Николь и пригубил виски. В ответ получил средний палец и такую ухмылочку, что ноги сами понесли в ее сторону. В голове, вторя бешеным битам, мелькали жаркие картинки. Я разведу эти невозможно длинные ножки в стороны и зайду разом, на всю длину. А пухлый, дерзкий ротик в этот момент будет стонать от наслаждения. Видимо, что-то такое промелькнуло на моем лице, что Ники мгновенно перестала улыбаться и нахмурилась. Занятый своими мыслями, я совершенно упустил из внимания бомбу. А между тем, она летела четко на меня.

– Киллиан, как же я скучала! – с разбегу в меня врезалась какая-то девица и повисла на шее. Ее жаркое дыхание коснулось кожи. Обоняние тут же уловило знакомые нотки парфюма, щедро приправленные алкогольными парами.

Отодвинув от себя незваную гостью, с удивлением обнаружил Эшли. Бывшая подружка так и льнула, продолжая цепляться за меня. Пришлось буквально отдирать ее руки.

– Эшли, как поживаешь? – надеюсь, моя кислая физиономия подскажет ей направление дальнейшего движения. Но нет. Девушка словно не замечала, что-то восторженно щебеча. – Извини, мне нужно отойти.

Самым бесцеремонным образом отодвинул ее и направился к сестре. Схватил Эм за руку и развернул к себе.

– Что. Вы. Тут. Делаете?

Эмбер возмущенно выдернула руку и прошипела:

– А тебе какое дело? Я же не спрашиваю, какого хрена ты заявился сюда и теперь портишь мне веселье.

Сестра была явно недовольна моим вмешательством. Злобно зыркнув, она развернулась и вновь сосредоточилась на Эйдене. Приятель, заметив мой взбешенный взгляд, вопросительно вскинул бровями. Мол, если надо, отвалю, только скажи. Но я лишь покачал головой и направился на кухню. Если я хочу все же воплотить свой план, мне нужна текила. Только она доводит меня до такого состояния, когда плевать на все, включая осуждение. К счастью, в холодильнике отыскалась новая непочатая бутылка. Лайм тоже нашелся довольно быстро, как и соль. Откупорив, наполнил стопку и уже хотел было выпить, как рядом с громким стуком опустилась вторая стопка. Справа от меня стояла Николь.

– Показать документы? – спросила она, заметив, что я медлю.

Мазнув взглядом по глубокому декольте, из которого вызывающе выкатывались два полушария, я покачал головой:

– Перчинка, ты показала все, что нужно. Но у меня условие.

Ее брови иронично взметнулись вверх. Наполнив вторую стопку, я разрезал лайм и протянул ей дольку.

– Вопрос на вопрос.

– Легко!

Занятная игра. Не знаю, кто ее придумал, но готов был пожать этому чуваку руку. Правила предельно просты – выпиваешь стопку, задаешь вопрос собеседнику, тот отвечает. Со следующей стопкой задает свой вопрос. И так далее. Понятно, чем дальше игра, тем откровенней вопросы и интересней ответы. Мне хотелось многое узнать об этой сучке, но больше всего, что ее связывает с Тайлером.