Ксения Кантор
Блейдвингс. Игры ярости
Так делают самцы, выбирая самку– принюхиваются, лижут, пробуя ее вкус и запах. И парень действительно обнюхивает, вздыхает, дрожащими пальцами раздвигает бедра, его горячий язык ныряет глубже. От такой откровенности у меня подкашиваются ноги. Инстинктивно свожу бедра, но мне не позволяют. Стыд, возбуждение, любопытство безумным вихрем кружат в груди, разгоняя ошалевшее сердце.
Блейд явно наслаждается процессом. Снизу доносятся его резкие, отрывистые вздохи. Причмокивая, он отрывается по полной. То вбирает в себя, то вновь обхаживает языком. Меня накрывают умопомрачительные ощущения – колкие, яркие, обжигающе прекрасные.
И все это время Элиот играется с грудью, сжимает, тискает, вытворяет безумие с моими сосками. Наши тела вибрируют от возбуждения, дрожат. Воздух вокруг полнится ароматами разгоряченной кожи. В развилке ног невыносимо горячо. Еще немного, и я взорвусь. Блейд, кажется, почувствовал это. Снизу доносится возбужденный рык. Шустрый язык ускоряется, выписывая восхитительный алфавит. С чувством, вкусом, трется о чувствительный клитор. И он, как маршмеллоу в горячем какао – набухает и плавится.
Меня качает, меня кружит, внизу живота растет напряжение, натягивается до предела и лопается. Я с криком срываюсь вниз и одновременно взлетаю вверх. Ослепительные волны оргазма сотрясают и разрывают на миллионы атомов. Я бьюсь в руках Элиота, я насаживаюсь на лицо Артура, я, как жадная, озверевшая самка, вбираю все волны оргазма до последней капли.
Элиот.
– Я сейчас взорвусь. Зачем ты ее отпустил?
В венах крошево из желания и злости, оно царапает, корежит тело, не дает нормально дышать.
– Она вернётся, тогда и оторвёшься, – напарник сам не свой. Безумный взгляд скользит по комнате и останавливается на том месте, где мы только что игрались с девчонкой.
Больше не говоря ни слова, деревянной походкой Артур направляется в ванную и запирается, даже не скрывая, что будет делать дальше. Не обманываюсь и я, яйца пухнут не только у Скиннера. В раскоряку возвращаюсь в комнату. После такого испытания мне просто необходимо спустить пар. Включаю душ на всю мощность. Теплые струи хлещут по коже, как июльский ливень. Обхватываю вздыбленный ствол, а перед глазами ОНА.
Миа – сладкая, кроткая девочка, умеющая стонать как порнозвезда.
При одном воспоминании, как она отчаянно терлись об меня, сносит крышу. До сих пор не понимаю, как сдержался, чтобы не всадить. Зато сейчас, наедине с собой, я мысленно трахал ее до изнеможения. Вытворял с ней такое, отчего она бы кончила подо мной раз двадцать.
Разрядка была смачной и забрызгала всю ее грудь, если бы она лежала передо мной. Но ее не было, и потоки воды смывали семя, унося вместе с ним и недавнее напряжение.
Спустя полчаса мне удалось вернуть привычное спокойствие и даже сосредоточиться на книге. Однако дочитать главу так и не удалось, сообщение на телефоне гласило: «Завтра выезжаем. Будь готов к одиннадцати». Пришлось откинуть лэптоп и идти собирать вещи.
Пока складывал вещи, размышлял о том, что минувший год в Литвудсе можно было бы назвать потерянным временем, если бы не судьбоносная встреча с блейдом. Тренер – отстой, команда – сборище фриков, стипендия – жалкие гроши. Но судьба умела вознаграждать за лишения, послав мне Артура Скиннера. Эгоистичного ублюдка, чья наглая рожа украшала каждый плакат «Ночных ястребов», и чей невыносимый характер неожиданно пришелся мне по вкусу. Я не питал иллюзий насчет нашей сцепки, я просто боготворил ее. Наши карьеры полностью зависели от ее эффективности и надежности. И я сделаю все, чтобы в дальнейшем не подвести напарника. Как и он. В этом мы были едины. А в остальном… да какая разница, подстроимся, нам не впервой.
Глава 3. Новая страница.
Миа.
У каждого есть двойное дно, рано или поздно все потаённое, тщательно скрытое моралью, комплексами, установками, вырывается наружу. Открыв и заглянув в свои глубины, я не знала, радоваться или ужасаться. Произошедшее сегодня не просто понравилось, это был самый головокружительный и безумный аттракцион в моей жизни.
Сексом занимаются все – и хорошие девочки, и плохие. Кто-то больше, кто-то меньше. Что касается меня, то с девственностью мы с Зои расстались почти синхронно. И если подруга с радостью бросилась постигать эту науку, то меня первый и единственный раз нисколько не впечатлил. И я разумно решила повременить с открытиями. Всякое бывает – не встретила своего партнера, не дозрела головой, телом. Но как оказалось – все дозрело, нужен был только опытный пользователь. Таковых нашлось двое. И что теперь делать?
Я открыла договор, который перед выходом мне сунул в руки Скиннер. Странно, я не помнила, как вышла, как села в машину и добралась до дома. Но именно этот момент и его взгляд – голодный, цепкий, не допускающий даже мысли о возражении – отпечатался в памяти слишком остро.
Строчки слипались, скакали, и мне никак не удавалось уловить их суть. Сухой юридический язык тоже задачи не облегчал. Права, обязанности, ответственность – единственное, что я поняла после часа мучений. Откинув листы в сторону, повалилась на кровать и закрыла глаза. В тот же момент вихрем налетели воспоминания. Не просто налетели, они задели каждую точку на теле, где побывали пальцы и губы блейдвингеров. Заставив меня буквально задохнуться от нахлынувших ощущений. По спине огненной плетью прошлась волна возбуждения. Вмиг затвердевшие соски заныли, требуя повторения. По телу отравляющим ядом разливалось горячее, неистовое желание, отдавая скулящей болью внизу живота. Я жадно вдыхала вязкий воздух, пытаясь понять, что происходит. Как это возможно? Столь яркое, головокружительное послевкусие удивляло, злило, загоняло в тупик.
Чтобы отвлечься от порочных фантазий, я решила перетрясти все вещи и отобрать те, что поедут со мной в Олдридж. В следующие дни привела в порядок свою комнату, помогла матери разобрать завалы в кухонных шкафах и даже навела порядок в подвале. Но, несмотря на круговерть дел, желанное облегчение так и не наступило. Стоило посмотреть в зеркало, как воображение тут же дорисовывало руки Элиота на моей груди, и темную голову Артура между ног. И теперь я обходила зеркала по дуге. С ночным сном дела обстояли еще хуже. Едва погрузившись в дрему, я тут же оказывалась в объятиях парней. Мелькали губы, смуглые накаченные торсы, крепкие руки. Голубой холод глаз сменялся ореховым горящим взором, одно только оставалось неизменным: меня штормило от возбуждения и яркого, откровенного удовольствия. Во сне, отбросив стеснения, я отдавалась им бесстыдно, принимая каменные члены целиком. Просыпалась мокрая, злая и с колотящимся сердцем. В эти моменты тело настоятельно требовало большего, толкало на опрометчивый шаг. И я едва сдерживалась, чтобы не подписать этот чёртов договор. Но холодный душ и трезвый рассудок приводили в чувство. Просто слишком много тестостерона, адреналина и впечатлений. Не более. Это помогало. Правда, ненадолго. Следующей ночью они возвращались.
***
В последних числах июля, когда до переезда оставалась неделя, меня разбудил ранний звонок.
– Уи-и-и… – динамик разразился столь оглушительным визгом, что пришлось резко убрать телефон от уха. – Меня приняли-и-и!
– Чего? – глупо переспросила я, хватаясь за сердце. Разве можно так кричать в семь утра?!
– В Олдридж! Поверить не могу! Миа, мы едем вместе!
А вот это, и правда, отличная новость. Откинувшись на подушки, я счастливо выдохнула:
– Детка, поздравляю! Ты добилась своего.
– Представь, как круто нам будет вместе.
– Хорошая попытка, но я-то знаю, ты едешь не ради меня, а ради двух горячих блейдвингеров, – напомнила я и снова почувствовала возбуждение. Кажется, только сейчас в полной мере я поняла одержимость подруги.
Последовавшие дни были наполнены приятными хлопотами. Мы обновили свои гардеробы, составили списки необходимых мелочей и без конца обсуждали переезд.
***
Накануне отъезда, я бродила по темным комнатам, в которых прошло мое детство, и пыталась найти в душе хоть какой-то намек на грусть.
Наш небольшой дом находился почти на окраине города. Отец делал все, чтобы поддерживать откровенно изношенную мебель в хорошем состоянии, а я – чтобы дом оставался чистым. Мама отвечала за декор в виде пустых бутылок, припрятанных в самых неожиданных местах, и жутких картин. Гребаная арт-терапия, благодаря которой старые обои прикрывали картины всех размеров и мастей. В редкие вспышки трезвости родительница, то увлекалась импрессионизмом, то абстракцией, даже как-то пробовала писать портреты, но после первого же папа странно икнул и очень попросил оставить эту затею. Так и сказал: дорогая, у тебя великолепно выходит абстракция, давай сосредоточимся на ней. Вместе с папой мы еще долго вздрагивали, вечерами натыкаясь на сей шедевр, пока мама во время очередного запоя не искромсала портрет кухонным ножом. Печально, но эта история – лучшая иллюстрация жизни моих предков: пока папа вкалывал в автомастерской, мать либо надиралась до потери пульса, либо рисовала чудовищные сюжеты. Но чтобы не происходило, он всегда поддерживал ее. Потому что любил. Никогда не понимала эту больную, испепеляющую зависимость.
Нет, скучать по этой дыре я точно не буду! Тряхнув головой, отогнала невеселые мысли и отправилась спать.
Утром мы с подругой сумбурно попрощались с родителями, закинули вещи в ее машину и рванули в новую жизнь. И хотя Зои не испытывала восторга насчет факультета Социальных наук, на котором ей предстояло учиться, но ради переезда и близости к блейдвингерам она разумно рассудила, что всегда можно найти плюсы в сложившейся ситуации. В крайнем случае, если таковых не найдется, попробует перевестись в процессе обучения на другую специальность. Все лучше, чем вешать на себя кредит. Кстати, о кредитах. Промучившись неделю и так и не придя к конкретному решению, я всерьез рассчитывала на совет подруги.
Красная Хонда Зои уверенно свернула с центральной улицы на окружную дорогу. Миновали школу – светлое двухэтажное здание с часовой башней, довольно старомодное, как и все в нашем городе. И хотя Лидтвудс сложно назвать глухой провинцией, ведь проживало здесь чуть больше сотни тысяч человек, возвращаться сюда я не планировала. По крайней мере, мне нравилось так думать. Как и все студенты, вырвавшиеся из родительского дома, нам с Зои не терпелось кинуться в пучину самостоятельной жизни. Будущее рисовалось, как череда приключений, новых открытий. Сулило свободу и бескрайние горизонты блистательных возможностей.
Впереди нас ждали восемьсот миль, и каждые два часа мы менялись. По большей части трасса проходила возле полей, сплошь засеянных кукурузой. Иногда однообразный ландшафт сменяли небольшие фермы и заправки. Но чем ближе мы подбирались к побережью, тем больше встречалось милых городков и придорожных кафе. После очередной остановки я все же решилась. С минуту разглядывала красивый профиль подруги и выпалила:
– Зои, как бы ты поступила, если бы двое парней предложили тебе МЖМ-отношения?
Подруга округлила глаза и присвистнула.
– Ты в каких целях интересуешься?
– В исследовательских, – поспешно ответила я. Слишком поспешно, чтобы Зои тут же не навострила ушки.
– Кто они? Я их знаю?
Представляю, если бы подруга узнала, кто именно скрывается за туманной формулировкой «двое парней»! Готова поспорить, она бы кинулась умолять взять себя четвертой, а еще лучше поменяться местами. Но ведь могла последовать и совсем другая реакция: негодование, обида, ревность. Мы были лучшими подругами, всегда делились самым сокровенным, поддерживали в любых ситуациях. Я не могла и не хотела потерять близкого человека. Именно это и заставило меня скрыть правду.
– Все. Закрыли тему.
– А парни геи или би?
– Абсолютно точно нет, стопроцентные гетеросексуалы.
– Тогда не пойму, что тебя смущает?
– А тебя не смущает? Два парня, одна девушка и горячий секс.
– Да, детка!! Представь новое прочтение «Унесенных ветром», где Ред, Скарлет и Эшли пускаются во все тяжкие. Да, о таком можно только мечтать!
– Ужас! – отшатнулась я.
– О, еще круче! Берем «Грозовой перевал», сыплем перца из «Пятьдесят оттенков серого», смешиваем в шейкере и вуаля – горячий беспринципный троячок Хитклифа, Кэтрин и Эдгара.
– Убийца! За что ты так с мировой классикой?!
– Ты же любишь книжки. – искренне удивилась подруга. – Хорошо, если не хочешь осквернять классику, Белла, Джейкоб и Эдвард – сгодятся? Знаешь, сколько фанфиков на эту тему? Любовные треугольники – одна из самых жарких тем.
Вместо ответа я простонала и откинулась на сиденье.
– Представь себя главной героиней романа восемнадцать плюс. Миа, это может стать самым незабываемым приключением в твоей скучной, правильной жизни!
– Нормальная у меня жизнь, – недовольно буркнула я.
И вообще… Трое – это противоестественно. За редким исключением, большинство людей на планете придерживались двойной системы координат в отношениях. Каждой твари по паре. А тут трое в любовной лодке, выдержит ли? Нет, перебор, слишком экзотично, слишком рискованно, не для меня.
Но все же разговор с подругой посеял в душе сомнения. Исключительно из любопытства я вновь полезла в договор, и мне наконец-то удалось вникнуть в суть написанного. Удивительно, там отыскались весьма привлекательные пункты. Так, например «помощница» получала впечатляющее ежемесячное жалованье. Кроме того, договор может быть расторгнут в одностороннем порядке любой из сторон в любое время. Разумеется, с полным сохранением конфиденциальности. Бесплатная медицинская страховка и доступ на все матчи игроков – тоже выглядели весомым бонусом. Но было и такое, что смущало меня до чертиков. А именно:
– быть всегда в доступе;
– сопровождать на сборах, соревнованиях;
– выполнять все пожелания игроков (за исключением тех, что способны нанести тяжкий вред здоровью или угрожать жизни);
– следить за своим здоровьем и неукоснительно соблюдать меры предохранения от беременности и заболеваний, передающихся половым путем;
– оказывать всевозможную посильную помощь в поддержании физического и эмоционального здоровья игроков;
– запрещается иметь половые отношения с третьими лицами, не указанными в данном договоре, пока договор имеет силу;
– ни с кем и ни при каких обстоятельствах не обсуждать условия данного договора и взаимоотношения сторон.
От сомнений и желаний гудела голова. Меня то кидало в эйфорию от эротических фантазий, то накрывало безотчетной паникой. Я была уверена, мне нельзя попадаться на этот крючок! Но, черт, как же хорошо с ними было! Стоило только вспомнить последнюю встречу, как тело отзывалось мучительным возбуждением, настоятельно требуя повторения.
Все это очень походило на истерику. Интуиция подсказывала: в таком состоянии принимать решение нельзя. Время. Мне нужно еще немного времени. Уверена, когда интоксикация от прикосновений и поцелуев парней пройдет, я смогу трезво мыслить. А пока нужно освоиться на новом месте, познакомиться с сокурсниками, войти в новый режим.
Артур.
– Ну и духотища, – проворчал шагавший рядом Элиот и стянул кепку, чтобы вытереть лоб.
Сезон муссонов был в самом разгаре. Дневная жара иногда прерывалась кратковременными скупыми дождями, после которых в воздухе начинало парить с удвоенной силой. Как уроженец одного из северных штатов, Кинг никак не мог смириться с таким положением дел и периодически проклинал засушливый климат, блейдвингс и судьбу, что занесла нас во Флориду. Затыкался напарник только под прохладными струями кондиционера.
Мы только что вышли из административного корпуса, куда занесли документы для зачисления на третий курс факультета Спортивного менеджмента, и направились к стадиону.
Территория университета напоминала город, выстроенный вокруг огромного игрового поля. Справа от нас виднелся трехэтажный спортивный комплекс, включающий зал с тренажерами, бассейн и баскетбольный зал. В северной части располагался медицинский корпус и столовая. Жилые корпуса занимали восточную и южную часть территории. По периметру западной части высилось основное здание университета, где проходили лекции.
Надо признать, масштабы и условия сильно отличались от тех, в которых мы жили в Литвудсе. Сразу видно: и финансирования, и покровителей у Олдриджа явно на порядок больше.
Помимо блейдвингеров и обычных студентов, здесь базировалась студенческая лига баскетболистов и женская команда по волейболу. Но пересекались мы разве что на лекциях. Расписание тренировок было четко регламентировано и работало как часы.
Новая команда, город, новый университет, и только игра оставалась неизменной. А значит, все прочее преодолимо. После знакомства с командой, мы выяснили, что «Огненные львы» действительно оказались львами, а вот огненными только половина игроков. Как и прежде, мы с Элиотом держали ухо востро. Никто не спешил распахивать перед нами объятия и заводить дружбу. Но это как раз ожидаемо. Сюрпризом стал уровень игры. Он был на порядок виртуознее и профессиональнее, чем у нашей прошлой команды. Помимо сложных ситуаций, в которых каждый из нас оказывался ни раз, ребята отрабатывали сценарии и ситуации, где объединялись две, даже три сцепки. А вот это было в диковинку. По классическим канонам каждая сцепка, будь то блейд-штурмовик или вингер-сателлит – сами за себя. Да, в рамках общей стратегии и победы, но без оглядки на прочих игроков команды. В «Огненных львах» вся команда представляла собой сработавшийся механизм с четко определенными задачами. Потому первое время мы с Кингом тупили и лажали.
Но мы знали, во что вписываемся. А потому условились наблюдать, продолжать ежевечерние тренировки и подстраиваться.
Тренер оказался амбициозным и заносчивым мужиком, но в целом понятливым. И первое, что он сделал – кинул нас, как щенков, на игровое поле. Смотрел, наблюдал, о чем-то хмуро размышлял. А после вызвал в тренерскую и разделал, как отбивные, обозвав ослами.
– Вы нихрена не командные игроки. Просто удивительно, как вы вообще образовали сцепку. Ваша задача – забыть, как вы играли до этого и перестроиться. Даю вам три недели на раскачку. Чтобы к новому сезону уяснили нашу манеру игры и влились в команду.
Мы кивали и хмурились, но не перечили. И тому было несколько причин. Первая, Майкл Хьюз был крепким и довольно высоким, сразу видно – бывший блейдвингер. Это вызывало уважение. Вторая, говорил он вполне разумные, пусть и неприятные вещи. Третья, в скрытом рейтинге тренеров, о котором знали лишь посвященные, Хьюз слыл гением и полным психом. Гением, потому что благодаря его хитрым стратегиям команда одержала несколько громких побед и уверенно заявила о себе в Национальном Рейтинге Блейдвингс (НРБ). Психом, поскольку с другими тренерами, а также судьями он не ладил от слова совсем, а за любую провокацию или несправедливость готов был грызть глотки. И за свою команду стоял горой. А это дорогого стоило.
В общем, нам предстояло пахать, не покладая рук, ног и головы.
Напоследок Хьюз попросил:
– Я хочу поговорить с вашей помощницей. Отправьте ее ко мне.
Мы с Элиотом переглянулись. После секундной заминки, я все признался.
– Э-э-э…с этим есть небольшая сложность, сэр. Она прибудет только через неделю.
Собеседник припечатал грозным взглядом и чертыхнулся.
– Реши это в самое ближайшее время, и мне плевать, как ты это сделаешь.
Попрощавшись, мы вышли на улицу. Пахло океаном и водорослями. Но ни того, ни другого мы еще не видели. Сразу, как приехали, вместо лазурных волн, с головой занырнули в пучину тренировок.
– Что будем делать?
– Добивать, – невозмутимо ответил я.
Девчонка молчала. Интересно, какую игру она затеяла? Ведь ясно же, ей понравилась наша первая встреча. А продолжение сулило еще больше ощущений, так чего медлить? Недолго думая, отправил ей сообщение:
«Сегодня в 17.00 жду с подписанным договором. Комната 34, 3 этаж».
И пусть только попробует проигнорировать. Найду и силком утащу на второй сеанс переговоров.
Миа.
Джесингтон, штат Флорида – рай на Земле. Официально! Чего только стоят опаленные солнцем пальмы! Растрепанные, опьяненные разлитой в воздухе беззаботностью, они напоминали улыбчивых дружелюбных хиппи. Не хватало только музыки в стиле Боба Марли. Райскую картину дополнял солоноватый прибрежный воздух, океанский прибой и парящие чайки. Нет, серьезно, живущие здесь люди, должны каждое утро благодарить небеса за такую удачу! С самого первого дня улыбка не сходила с моего лица. Это был потрясающий город – ухоженный, зеленый, гостеприимный, даже воздух тут пах счастьем.
Первая неделя пролетела, как один миг. Занятия еще не начались, никаких лекций, домашки, так что мы с Зои с энтузиазмом изучили кампус, затем сделали несколько вылазок в центр города, но первое – посетили океанское побережье. Оно было потрясающим! Голубая лазурь разливалась до самого горизонта. Ступая босыми ступнями по белесому песку, мы млели от восторга и пьянящей свободы. Нашему настроению вторило небо такого насыщенного голубого оттенка, что казалось нереальным. По нему стремительными мазками плыли белоснежные шапки облаков, такие же растрёпанные, как и наши волосы. А ведь по меркам штата сейчас была зима!
Джесингтон разительно отличался от Литвудса. В неописуемый восторг привели и раскидистые столетние дубы, и яркие цветущие деревья, названия которым я не знала. Они живописно нависали над головой, превращая обычные улочки в сказочные туннели. Вообще, обилие растительности поражало ничуть не меньше, чем высоченные, сверкающие небоскребы в центре города и роскошные дома на его окраинах. Кроме прочего, в Джесингтоне проживало гораздо больше людей, чем в Литвудсе. Гуляющие по центру толпы немного смущали. И первое время мы с подругой чувствовали себя слегка не в своей тарелке. Казалось, все смотрят исключительно на нас. Но комплекс провинциалок быстро прошел. И вскоре мы влились в ритм города и пеструю толпу его жителей.
Накануне первого учебного мы с Зои получили свои расписания. Как выяснилось, у наших курсов были общие лекции по средам и пятницам, на которых мы будем пересекаться! Эта новость несказанно нас обрадовала.
Учебная неделя выдалась суетной: привыкнуть к режиму, преподавателям, новой соседке, разобраться в расположении аудиторий – оказалось не так-то просто. Но я справилась. Более того, пока мне мне удавалось избегать встреч с блейдвингерами. Ради этого я завтракала, обедала и ужинала раньше всех, при этом забиваясь в самый дальний угол столовой. А местный стадион обходила стороной. В отличие от Зои, которая не пропускала ни одной тренировки, после чего радостно докладывала мне все подробности.
С началом учебы дни потекли незаметно. Преподаватели не скупились, щедро грузили нас новой информацией и домашкой. Входить в учебный режим оказалось нелегко, но я справлялась. Ведь у меня был четкий план, и я собиралась следовать ему неукоснительно:
Хорошо учиться.
Зарекомендовать себя перед преподавателями.
Найти работу и выплатить долг.
Чего точно в моих планах не было, так это двух горячих парней. При одной мысли от которых меня до сих пор бросало в дрожь. Шли дни, а внутренний тремор не унимался. Я была уверена, совсем скоро Артур напомнит о себе, долге и договоре. Но я уже знала, что ему ответить.
Мне наконец-то удалось трезво оценить ситуацию и понять: я ни за что не стану подписывать контракт и обрекать себя на сексуальное рабство. Почему-то завуалированная роль «помощницы» представлялась мне именно так. После изматывающих размышлений мне все же удалось прийти к взвешенному решению – честно выплатить долг. Я работала с четырнадцати лет и знала не понаслышке, как тяжело совмещать учебу и работу. Однако внутри крепла уверенность, что я поступаю правильно.
Вот только этим двоим было плевать на мои планы, ведь у них наверняка был свой собственный, где отдельным пунктом прописана я. Знать бы еще, почему именно я?
В четверг ничего не предвещало беды. После занятий я планировала сходить в библиотеку, как вдруг пришло сообщение:
«Сегодня в 17.00 жду с подписанным договором. Комната 34, 3 этаж».
Едва прочитав, я с минуту чертыхалась, поливая отправителя последними словами. Бескомпромиссная формулировка не подразумевала отказ. Но вместо паники я почувствовала привычный гнев. Подумав ровно минуту, я направилась по адресу, указанному в объявлении о работе, послав Скиннера и его напарника ко всем чертям.
Элиот.
О да! За вид разъяренного блейда, мечущегося по комнате, я готов был аплодировать девчонке. Она не явилась в наши аппарты ни в пять, ни в шесть, более того, все звонки Артура остались без ответа. Вот это смелость!
– Куколка еще не поняла, с кем связалась, – раненым быком ревел блейд.
Вены на его шее вздулись, а по коже расползались багровые пятна гнева. Все это подсказывало, напарник пребывает в крайней степени негодования.
– Так я не понял, ты переживаешь за деньги или тебе не терпится затащить ее в постель? – уточнил я.
– Да, к черту деньги! Никто не смеет мне отказывать. Любая описалась бы от счастья, предложи я ей такой контракт.
– Поздравляю, ты выбрал именно ту, кто не описался и не подписался, – все же не сдержал иронии я.
На следующий день Скиннер проснулся ни свет, ни заря и решительно направился в столовую. Похоже, догадался, как именно девчонка умудрялась избегать нас все это время. Ведь в столовку мы приходили одними из последних.
И хотя спать хотелось невероятно, я не мог пропустить такое зрелище. Поэтому быстро встал, умылся и поспешил следом.
В этот ранний час столовая почти пустовала. Кроме пары ботанов с книжками, в самом дальнем углу обнаружилась малышка Паркер! Надо же, какая встреча!
При виде нас девчонка изменилась в лице и, судя по напрягшемуся телу, готова была в любую секунду задать стрекача. Окинула Артура гневным взглядом, на меня же глянула с настороженностью. Оно и понятно, я для нее пока темная лошадка.
Как ни в чем не бывало, Скиннер подошел и присел рядом, лениво развалившись на стуле. Затем нагло умыкнул с ее тарелки тост и принялся жевать.
– Там полно еды, – Миа указала на раздаточные столы с блюдами и отодвинула тарелку подальше от блейда.
Я занял противоположный стул и принялся молча разглядывать ее. Первое, что бросалось в глаза – яркие забавные сережки в форме мармеладных мишек. Уверен, ей плевать, что об этом думают окружающие, главное – они нравились ей. Светлые пряди обрамляли кукольное личико с большими голубыми глазами. Они были такого редкого насыщенного оттенка, словно она носила линзы. Но присмотревшись, убедился, это естественный цвет от природы. Никакой фальши. Ни во внешности, ни в поведении. Перед нами – редкий вымирающий экземпляр. Она не билась в восторге, услышав наше предложение, не выпрыгивала из трусиков при виде блейдвингеров, как это делали многие. Она вообще плевать на нас хотела.
И не скрывала этого.
– Ты не пришла, – с укором сказал Артур.
Собеседница пожала плечами и вновь вернулась к своему завтраку. Хм… а выдержки ей не занимать.
– У меня были другие планы.
– Персик, какую игру ты затеяла?
– Здоровяк, ты ошибся. В игры играешь ты.
– Да неужели? – Скиннер попытался стащить с тарелки кусок сыра, но тут же получил по рукам. Однако это только сильнее раззадорило его. Закинув руку на спинку ее стула, напарник развернулся и максимально приблизился к девушке. – Хорошо, сама напросилась. С этого момента каждую свободную минуту я буду рядом. Посмотрим, сколько ты продержишься.
Девушка испуганно моргнула, о чем-то соображая. Но быстро взяла себя в руки.
– Зря переживаешь. Я выплачу чертов долг в самые короткие сроки.
В голубых глазах сверкнул вызов. Не знаю, на что она рассчитывала, дразня Скиннера. Лично мне было ясно, ей конец. Если Артур что-то втемяшивал себе в голову – дело дрянь, он своего добьется.
– Деньги ни причем, теперь ставка – это ты, – с дьявольской ухмылочкой сообщил он и ухватил прядь светлых волос.
Синеглазка возмущённо вырвалась и резко вскочила на ноги. В белой рубашке, завязанной на талии, и шортиках, она выглядела чертовски соблазнительно. А чего стоили длинные стройные ножки! Вот и Артур не удержался и провел ладонью по нежному бедру.
Миа мгновенно вспыхнула и, схватив сумку, вихрем покинула столовую, оставив после себя дразнящий аромат и двух возбужденных блейдвингеров. Артур как-то упоминал, что чувствует запах персиков. Тогда я не стал спорить, но сегодня отчетливо понял: для меня девчонка пахла вереском. Тонкий, свежий, чистый аромат. Такой, который хочется вдыхать вновь и вновь.
– Умираю от голода, – сообщил напарник и направился к раздаточной стойке. Судя по довольному лицу, он считал, что разговор прошел удачно.
После завтрака мы пошли на занятия. Едва дождавшись большого перерыва, Скиннер скрылся в неизвестном направлении. Хотя почему неизвестном. Надеюсь, строптивая девчонка сдастся быстро. Иначе ей же хуже.