Кристин Рейн
Особая жестокость
Дом, где проживала свидетельница, находился в шаговой доступности, и Яна пошла пешком. Она поднялась на второй этаж и постучалась в дверь указанной Александром Григорьевичем квартиры.
Кто-то щелкнул замком, и вышла старушка небольшого роста.
– А! Наконец-то! Пришли из управляющей компании. Какой-то гад сломал все замки на почтовых ящиках и лампочки выдрал вместе с патронами.
– Извините, но я вынуждена вас разочаровать. Я из полиции.
– А! Значит, поймали этого хулигана. Тоже хорошо!
– Нет же, – раздраженно произнесла Яна. – Мы расследуем убийство. Ваш сосед из квартиры напротив в пятницу ночью столкнулся с вами в подъезде. Так?
– Было. Я как раз вышла посмотреть, что случилось. Грохот услышала. Видимо, одна из лампочек лопнула, и убегал кто-то. Куда там с моими больными ногами догонять этого изверга. Соседа остановила и спросила, не столкнулись ли они. Он сказал, что парень проскочил мимо.
– А во сколько это было?
– В одиннадцать тридцать. У меня часы в коридоре машинально посмотрела на них перед выходом.
– Спасибо. Вы нам очень помогли.
– Профессор кого-то убил? Кто бы мог подумать, такой интеллигентный человек.
– Нет, вы только что подтвердили его алиби.
Старушка явно разочаровалась, нечего будет рассказать завтра во время посиделок на лавочке.
– Кого убили то? – не захотела оставаться без ценной информации пожилая женщина.
– Учителя из соседнего дома, – сообщила Яна.
– Ой, точно. Мне же вчера Лидия Ивановна рассказывала эту историю. Выглядели то как порядочная семья. А почему вы профессора подозреваете, если жена убила.
– С чего вы взяли, что супруга?
– Ну как же. Он ей изменил, она и отрезала ему всё лишнее.
– Следствие ещё идёт, – уклончиво отозвалась Яна и попрощалась со старушкой.
В отдел капитан добралась на общественном транспорте. Она присела в хвосте автобуса возле окна и смотрела сквозь грязное стекло на проезжающие мимо автомобили и снующих туда-сюда людей. Асфальт пыталась очистить поливальная машина, тут же велись дорожные работы, что сводило к нулю усилия огромного мокрого моховика, но водитель чётко придерживался намеченного пути и без интереса поглядывал на рабочих, переговаривающихся на непонятном для него языке. Где-то по этим улицам ходит их убийца. Как он выглядит? Может, это тот интеллигентный мужчина с портмоне, а может, та широкоплечая женщина, которая тащит огромную клетчатую сумку. А если совсем неожиданно? Та милая девушка в розово-белом платье с ниспадающими на плечи пшеничными завитками густых длинных волос и туфельках на высоком каблуке.
Яна чуть не проехала свою остановку и выбежала к выходу, в последний момент разозлив водителя, который уже собирался трогаться с места. Она выскочила на тротуар и пошла к отделению. На входе встретила Ирину Михайловну.
– Не он, – утвердительно произнесла психолог.
– Откуда знаешь?
– Не похож на убийцу.
– А что, у него кровь с рукавов должна капать?
– Нет, просто не мстительный человек. Слишком мягкий.
– Может, это притворство? – зачем-то спросила Яна, хотя тоже знала, что это не он.
Ирина улыбнулась и промолчала.
– Да, его алиби действительно подтвердилось. Про профессоршу что скажешь? – спросила Яна.
– Пока не знаю. Очень закрытая женщина. Вот у неё действительно может быть социальная маска. Она всё вокруг контролирует и защищается от непредвиденных событий.
– Почему так одевается?
– Воспитание строгое и закрывается от мужчин, не доверяет.
– Обидно, что в её случае не зря.
– От профессора не скрылась, – усмехнулась Ирина.
– Да и муж её боготворил. Никаких грязных помыслов по отношению к «святой».
– Надеюсь, профессор не повторит ошибки покойного мужа, и научиться относиться к ней, как к земной женщине. Посмотрела бы я тогда на неё.
– Как будем раскалывать даму?
– Не знаю.
На улицу вышел Антон.
– Ну что, отпускаем сидельца?
– Да, освобождай, – откликнулась Костромина.
– Очень жаль.
Доктора экономических наук вывел на улицу полицейский. Александр Григорьевич немного обиженно посмотрел на Антона. Оскорблённый мужчина застегнул пиджак и поправил очки, с досадой взглянул на запачканные туфли.
Тамара вошла в магазин одежды, сегодня была её смена. Владелица уже собиралась уходить, по её укоризненному взгляду любой бы догадался, что скандал на похоронах не остался незамеченным. Хозяйка магазина – дама замужняя и с двумя детьми, а значит, по ту сторону баррикад и явно на стороне Анны Андреевны. Но, помимо трепетного отношения к семейным ценностям, женщине свойственна практичность, а Тома – отличный работник: её можно вызвать в любое время, задержать на пару часов после смены. При этом она не будет возмущаться. Так что ни о каком увольнении, естественно, речь не шла. Владелица магазина передала соотруднице ключи, натянуто улыбнулась и поспешила к выходу.
Девушка решила забыть всё, как страшный сон с помощью глубокого погружения в работу. Она взяла тряпку и начала протирать полки, поправляя нарушенный покупателями порядок. Кто-то схватил футболку, посмотрел и бросил сверху на аккуратно сложенные вещи, кто-то уронил одежду с вешалок. Нужно было поторапливаться, с минуты на минуту начнут прибывать покупатели. И какого чёрта она связалась с этим учителем? Странное чувство освобождения, которое охватило её после смерти Алексея вдруг сменилось грустью, сопряженной с отчаяньем по поводу потери репутации. Неожиданно тайные отношения стали достоянием общественности. Тома подняла с пола красную юбку-карандаш и вернула её обратно на вешалку. Поправила одежду на манекене, видимо, скучающий хулиган в ожидании своей дамы стянул с пластмассового изваяния латексную черную юбку и даже частично расшнуровал корсет.
Одиночество толкает на необдуманные поступки. Так девушка оказалась в объятиях учителя. Он пришёл купить футболку. Его грустный взгляд показался ей свидетельством ничейности персонажа, но как она ошибалась. Тамара не сразу узнала о наличии жены, почему-то не спросила. Просто нужно было закрыть чёрную дыру в своей душе другим человеком. Это плохой план. Обычно после окончания очередного романа, после того, как пустота поглощает мужчину, чёрная дыра разрастается и становится только хуже. Из её глубин на тебя смотрят внутренние монстры, они гораздо страшнее тех, что показывают в фильмах ужасов. Те хотя бы просто пытаются затащить тебя в ад, эти же сами не знают, чего хотят. Просто смотрят на тебя, словно ты ничтожество, а ты им веришь и ничего не можешь поделать.
– Здравствуйте, а на стеллаже все юбки? Не могу найти ту модель, которую увидела на сайте магазина, – обратилась только что вошедшая покупательница.
– А фото сможете показать? Я смогу заказать со склада. Будет в течение десяти минут.
Девушка показала картинку, и продавец-консультант позвонила кладовщику.
– Сейчас привезут. Может, вам кофе?
– Не откажусь.
Тамара налила кофе покупательнице и усадила её на чёрный кожаный диван. Она, конечно, не знала Ирину Михайловну, чем она и воспользовалась. Штатного полицейского психолога заинтересовала эта история. Они не рассмотрели вариант, что кто-то мог вступиться за честь жены. И действительно, кому придёт в голову защищать репутацию мерзкой разлучницы? Но она симпатичная девушка, нельзя сбрасывать со счетов и безрассудно влюбленных мужчин.
– Вы очень красивая. Почему вам приходится работать? – спросила Ирина Михайловна.
– Чтобы прокормить себя, – с удивлением отозвалась Тома.
– Неужели нет достойного мужчины, который оценил бы вас?
Тамара отрицательно покачала головой. Она именно так представляла себе вербовку проституток и взглянула на дверь, чтобы убедиться, что охранник на месте. Психолог, заметив растерянность девушки, мысленно корила себя за слишком странный вопрос, но заходить совсем издалека не было времени, когда принесут юбку, беседа прервётся.
– Я совершенно одинокий человек— вдруг заговорила сотрудница магазина – впутавшийся в интрижку с женатым мужчиной, которого недавно убили.
– Его жена, что ли? – разыграла удивление психолог.
– Не знаю. Она подозрительно сдержанная и тихая женщина. Такие, наверно, и убивают. Терпят долго, а потом кастрируют.
– Его кастрировали? – продолжала ломать комедию Ирина Михайловна.
Тома утвердительно кивнула.
– Так может, за вас отомстил тайный поклонник?
– Только если этот поклонник тайный и для меня. Никаких знаков внимания я не получала в этом году. А бывший парень счастливо женат и нянчит первенца.
Принесли юбку и Ирине Михайловне пришлось прервать разговор и отправиться в примерочную.
– Ну и как? – спросила Тамара.
– Отлично. Я возьму, – сказала психолог.
Покупка оказалась более удачной, чем её попытки помочь следствию, и Ирина Михайловна с удовольствием подумала о том, что завтра на работу придёт в новой юбке. Хотя спровоцированные коллегами амбиции помогать в поимке серийного убийцы никуда не исчезли. Она чувствовала нутром, что действует один человек, но доказать не могла. В конце концов, психолог и должен обладать интуицией, хоть и ни в одном профессиональном стандарте об этом нет ни слова.
Гордиенко сразу после университета пошла работать в школу, где преобладали трудные подростки. Иногда ей казалось, что не будет в её профессиональной деятельности ничего ужаснее. Даже серийные маньяки не пугали её сейчас так сильно, как те молодые ребята тогда. Они очень хорошо притворялись, когда хотели прогулять уроки: имитировали суицидальные мысли. Иногда вены вскрывали по рекомендации своих одноклассников, так, чтобы не на смерть. Она ни раз выбегала из своего кабинета вся в слезах, не в силах терпеть их оскорбления.
Однажды парень из старших классов притворился, что у него эпилептический припадок, а когда она бросилась его спасать, схватил её за грудь, его дружки стояли у дверей кабинета и противно ржали. Они поспорили на банку пива, что парень ощупает самую молодую сотрудницу школы. Им всё сходило с рук. Директор школы только разводил руками: « А что вы хотели? У нас трудные подростки», – говорил он. Психолог так обрадовалась, когда после повышения квалификации её позвали работать в полицию. Один из лекторов был специалистом по маньякам и заметил у девушки соответствующий потенциал. Раньше Ирине Михайловне легко давались психологические портреты, но этот чёртов новый серийный убийца явно умел притворяться не хуже тех трудных подростков. Ирина набрала номер капитана.
– Яна, я взяла дела по двум последним убийствам. Пробовала составить портрет. Поможете? Наверняка в документах не всё указано.
– Конечно, помогу. Зайду через час. Хорошо?
– Да, договорились. Пока попытаюсь прописать связи по информации, которая есть в деле.
Ирину Михайловну даже слегка замутило от красочных описаний в протоколах. Как будто триллер посмотрела. К несчастью, воображение у психолога работало отлично. По-прежнему её не покидала мысль, что это месть. Только никаких общих связей между жертвами. Никаких записок. Убийства символичны, но слишком уж непонятны знаки. Как будто делает это для себя, а не для публики. Возможно, сам подвергался насилию либо садист. Склонен к самоанализу.
В кабинете психолога наконец-то появилась Костромина.
– Извините, меня задержал ваш потенциальный пациент.
– Кто? – не поняла Ирина Михайловна.
– Судмедэксперт. Кстати, не знаете, почему Андрея отправили к нам на работу?
– Знаю. Я звонила наставнице, которая порекомендовала его. Уволился с предыдущего места по собственному желанию. Попросили, чтобы не раздувать скандал.
– Из-за чего?
– Ударил опера, который спал с замужней женщиной.
– Высокие моральные принципы, – с улыбкой сказала Яна.
– Просто боль от собственного развода. А что он от тебя хотел?
– Показать результаты экспертиз по делам, я сказала, что зайду позже.
Девушек прервал стук в дверь. Ирина Михайловна громко сообщила, что можно входить, и на пороге появился Рудов.
– Мне сказали, что вы здесь. Вот документы, – судмедэксперт передал папку Яне.
– Спасибо, – отозвалась капитан.
– Что у вас с пальцем? – спросила психолог, внимательно рассматривая его запястье. – Из-за алкоголя сложности с использованием скальпеля?
– Порезал кухонным ножом, когда готовил ужин, – недовольно откликнулся судмедэксперт. Не делайте поспешных выводов, если не разбираетесь в характеристиках ран.
– Извините, – смутилась психолог.
– Да ничего страшного, – сквозь зубы процедил явно обиженный Рудов.
Яна решила не встревать и погрузилась в изучение данных по двум убийствам, чтобы припомнить детали, которые не отражены в протоколах.
– Вам нужна помощь, я узнала, что на предыдущем месте работы всё завершилось дракой, – неожиданно выдала Ирина Михайловна.
– Что?– возмущенно выкрикнул Андрей. – Вынюхиваете? Это вмешательство в мою личную жизнь. А вы даже не мой психолог. Тот придурок не просто так получил по морде. Он обманывал свою жену и спал с несвободной женщиной. Если бы меня не оттащили, остался бы без зубов, а так отделался синяками.
– Ваша агрессия сыграет с вами злую шутку, если не разрешите помочь.
– Я разве кого-то бил на новом месте работы?
– Нет, но профилактика…
– Хватит лезть, – перебил её судмедэксперт. – Вас никто не просит.
Рудов ушёл, громко хлопнув дверью.
– Вы видели, какой агрессивный? – спросила психолог у капитана.
Яна кивнула.
– Вспомнили какие-нибудь детали?
– Андрей сейчас натолкнул на мысль, что убийца слишком хладнокровен, не в таком состоянии, как наш судмедэксперт. Если он мстит, то, возможно, за то, что давно в прошлом. Эти постановки на месте преступления – показные казни. Всё продумано.
– Но картины преступлений разные.
– Да, и ещё много крови. Не знаю, это существенно или нет.
– Хорошо, спасибо. Я ещё подумаю над портретом, – сказала психолог. – Главное на ночь ваши протоколы не читать.
Костромина рассмеялась.
– Зато обойдетесь без просмотра триллеров.
– Я их не люблю. На работе хватает ужасных историй.
– Ладно, мне пора, а то Антон потерял, наверно.
Запись 4.
Опыта пока у меня мало. Интересно, убийства днём опаснее, чем вечером? К моему счастью, у компании, сдающей складские помещения, большие проблемы с привлечением клиентов, и соседние корпуса пустуют. Конечно, мной предусмотрительно была получена эта информация. Легко предположить, что жертва предпочтёт поорать как следует. Особенно, если планируешь кастрацию.
Учитель быстро отключился, но залил кровью весь пол. Самая важная часть его тела лежала в лужице рядом с его лицемерной высокой духовностью. Его жена, надеюсь, обладает истинно красивой душой, впрочем, сомневаюсь, несмотря на то, что познакомиться нам не удалось. Хорошо, что долго не мучил мои уши криками.
Казалось бы, знаток русской классической литературы. А на самом деле преподаватель, плохо понимающий смысл произведений, которые изучает с детьми. Скверный пример для подрастающего поколения. Кто он такой, чтобы кого-то судить и наказывать? Скормить бы его запчасти голодным псам, но собак жалко. Фу, противно. Чертово образное мышление. Надеюсь, меня не сочтут каким-нибудь религиозным фанатиком. Впрочем, не имеет значение их интерпретация. Я понимаю причины своих поступков, а общественное мнение меня мало интересует. Они глухи и слепы, когда кто-то в беде. Иногда на меня нападает апатия. Я как будто наношу точечные удары, которые теряются в общем потоке бесконечного зла. Мой выбор состоит в том, чтобы делать хоть что-то, но всё же отвратительно сотрудничать с ненавистной системой насилия и издевательств. Лучше бы уничтожить её совсем, но один человек не обладает подобными ресурсами.
Для красоты действа пришлось притащить книгу и бумажную икону из их с женой квартиры. Огромная Библия на столе на самом видном месте должна была доказать любому гостю, что в этом доме проживают порядочные люди. Книга, впрочем, выполняла свою функцию, ярко-красная обложка сразу привлекала внимание. И кому вообще может прийти в голову, что наличие священного писания не показатель? Но для скептиков хозяева приберегли книжный шкаф во всю стену. На книгах нет пыли, но это отнюдь не говорило о постоянном чтении, а свидетельствовало только о регулярной уборке. Конечно же, чистоплотность не грех, а как раз наоборот.
Он пригласил меня в гости. С моей стороны опрометчиво приходить к жертве домой ещё и воровать вещи. В такой интеллигентной семье могли сразу обнаружить такого рода пропажу. Наверняка, они перечитывают Достоевского каждый вечер. Да и вероятность попасться на глаза соседям, выходя из подъезда, очень высока. Нужно быть осторожнее, лучше подыскивать инвентарь более безопасным способом.
Я превращаюсь в жуткого мясника и, убивая, совсем не испытываю отвращения, хотя и наслаждения никакого нет. Значит, мне ещё далеко до отмороженного маньяка? Скорее всего, те полицейские, которые обнаружат такие кровавые «художества» не смогут разделить мой позитивный настрой.
Меня успокаивает вода, бурное течение. Хожу к реке рано утром, когда никого нет на берегу. Главная задача, конечно, скормить потоком воды очередной нож. И почему я не бросаю их на месте преступления, ведь остальное спокойно оставляю. Покупаю обычные кухонные – дёшево и незаметно. Кто в гипермаркетах обратит внимание на холодное оружие, затерявшийся в пакетах с хлебом, колбасой, фруктами и прочими покупками для дома. Любовь к особенным ножам, наверно, сгубила немало убийц, если вещь редкая и её найдут, то могут вычислить. А кухонный нож. В каком доме его нет? Но моя паранойя всё равно велит мне выбрасывать орудие убийства. Сложно готовить себе обед с помощью инструмента, которым зарезан человек. Угомонись, ты, дурацкое образное мышление! Постою у реки. Кажется, мальки промелькнули между камнями. Лучше бы им скрыться, а то чайки уже летят на охоту. Опоздали! Сразу две птицы нырнули в воду. Одна уже где-то нажралась и просто плавает, наверно, поймала добычу на другом берегу. Чайки здесь худые, питаются мелкой рыбёшкой. За городом гораздо толще. Мне нравится наблюдать, как они камнем кидаются в воду, резко, как на аттракционе «свободное падение». Правда, орут очень противно, особенно когда их много. От этого звука можно сойти с ума. Да, сейчас зашвырну нож подальше и ещё немного постою.
Глава 3. Шарлатан
В такое холодное утро не жди хороших новостей. Фадеева и Костромину вызвали за город. Погиб колдун по имени Натаниэль, подозревают, что убийство.
Яна поморщилась.
– Что случилось? – спросил Антон.
– Обожаю сладости, но меня от них разносит. Зефир считается самым безвредным, и когда я хочу пирожное, то ограничиваюсь зефиром в шоколаде. Сладко, конечно, но не то. Преступник, наверно, чувствовал что-то вроде этого. Нежеланная замена, так сказать.
– Назовём это «эффектом зефира в шоколаде», – с ухмылкой сказал майор.
– Раньше оставались какие-то символы. Преступник любил кровавые убийства с особыми орудиями. Почему на этот раз просто огонь?
– И самое ужасное, что всё сгорело. Пожарная служба доехала только через два часа. Дотла.
– Красивый был дом?
– Нет, старая деревянная дачка. Вон баня уцелела частично, – произнес женский голос.
– А кто вас сюда пустил? – удивилась Костромина.
– Я жена. Мне позвонил следователь.
Девушку увлекла за собой Екатерина, которая, чертыхаясь, пробиралась на каблуках по завалам.
Яна шепнула Антону.
– Послушай, а почему почти все супруги наших жертв не выглядят убитыми горем. Может, мы имеем дело с организацией обиженных жен?
– Да, нужно к ним приглядеться. Хотя у всех алиби.
– Есть идея: а если они договорились убивать мужей друг друга. Нужно проверить алиби по всем убийствам.
– Интересная мысль. Допрашивать всех снова?
– Придётся.
– Коллеги нашего колдуна хотят раскинуть картишки, – с улыбкой доложила Яна Антону.
– Это звучит странно, но я уже созрел. Улик нет, психолог не помогает. Самое время прибегнуть к нетрадиционным способам.
К майору подошла женщина в чёрном и мужчина среднего роста с пышными пшеничными усами.
– Если ваши услуги бесплатны, то мы готовы прибегнуть к таким методам, – сообщил Фадеев.
– Ну конечно. Он нам не чужой человек, – сказала женщина.
И маги, усевшись посреди пепелища, разложили таро.
Первой расклад закончила колдунья. Она подошла к Антону и сообщила.
– Это мужчина.
– Кто? – не поняла Яна.
– Убийца – мужчина. Ему около тридцати лет, светловолосый, голубоглазый, среднего роста. Влюбился в жену колдуна и убил конкурента.
Усатый колдун, наконец сообщил свою версию.
– Убийца – женщина. Мотив заключается в том, что покойный сделал отворот, и от неё ушёл муж.
– Как выглядит женщина? Возраст?
– Она высокая, с большими тусклыми зелёными глазами и короткой стрижкой. Ей на вид сорок-сорок пять лет.
– Замечательно. Я рассчитывал, что хоть с полом разберемся.
– Знаете ли, – оправдывался колдун. – Бывают мужчины с женской энергетикой и женщины с мужской.
– Отлично. Маньяк-трансгендер. Дожили.
– Почему бы и нет, – отчаянно подавляя смех, откликнулась Яна. – Ты «Молчание ягнят» не смотрел, что ли?
– Я даже читал.
– А я только кино видела.
– Позор. Ты же охотница за серийными убийцами. Это произведение должно быть твоей настольной книгой, – иронизировал Антон.
С помощью иронии майор пытался спастись от желания уничтожить двух странных колдунов. Они разрушили его почти детскую мечту – получить информацию от потусторонних сил. Пришлось отказаться от надежды на чудо и просто допросить проводников противоречивых сообщений.
– Как вас зовут, господа и дамы? – обратился майор к колдунам.
– Я Мэри, а он Джеральд.
– А паспорта есть?
Маги протянули майору документы.
– Так, Глафира Петровна Иванько и Геннадий Андреевич Конев. – Давайте не будем больше беспокоить другие миры, а лучше вспомним, что вы лично знаете об убитом.
– Он был мерзкий человек. Чернушник. Привороты делал и прочие гадости, а ещё у меня клиентов уводил, – сообщила Глафира Петровна.
– Всё она врёт, – возмутился Геннадий Андреевич,– Очень отзывчивый был: мне помог рабочих найти, когда я дом строил и денег занял.
– Долг вернули?
– Да, два месяца назад. А причём здесь это?
– Ну может, вы его, чтобы не отдавать.
– Возмутительно. Мы с Мэри пытаемся помочь, вы ещё и подозреваете. Вот и содействуй полиции, на тебя же всё и повесят.
– Успокойтесь. Никто на вас ничего не вешает.
Яна укоризненно глянула на майора.
– Рассказывайте дальше. Озлобленных, недовольных клиентов не было? – спросила она.
– А у кого их нет? – опять включилась в беседу Глафира Петровна. – Объясняешь им подробно, как проводить ритуал, всё перепутают, а мы потом виноваты. Я тут одной говорю: луна должна быть растущая, а она на убывающую сделала. Эффекта необходимого не получила и давай орать на всю улицу, что я шарлатанка.
– Муж ушёл? – полюбопытствовал Антон.
– Нет, обряд на увеличение дохода. Её с работы уволили, она и прибежала.
– Обряд на работе проводила? Видимо, начальник увидел, – развеселилась Яна.
– Я бы тоже тебя уволил, если бы ты колдовала у нас в кабинете, – с серьёзным видом сообщил майор.
– Ну что вы! Всё проводится дома. Посвященные могут на кладбище, но простые смертным туда лучше не соваться.
– Расскажите нам о ритуалах. А то ждём и дождаться не можем повышения, – сказал Антон.
– Это уже не бесплатно, молодой человек, – откликнулась колдунья.
– Сколько стоит?
– Семь тысяч рублей.
– Ого. Расценочки у вас, конечно.
– Антон, не стоит рисковать, а то также ошибешься и проснешься лейтенантом.
– Я могу посмотреть ваше текущее состояние, – сказала Мэри и, не дожидаясь ответа, вытянула карту из своей колоды. – Королева мечей. Я посмотрела, кто вы. Она указала на Яну. Самодостаточная, властная, любите свою работу и одиноки.
– Ну, тогда я император, – уверенно сказал Антон. Я же старший по званию.
Женщина вытянула ещё одну карту.
– Нулевой аркан.
Яна рассмеялась.
–Что ты ржёшь?
– Не совсем император, скорее дурак.
– Грубишь начальству?
– Она права. Карта так и называется «дурак».
– Спасибо. Ваши таро меня ещё и оскорбляют.
– Ни сколько, просто вас ждёт обновление. В этом нет ничего обидного.
– В твоём случае я бы трактовала буквально, – рассмеялась Яна.
– Ты на меня первая набросилась, чтобы я не издевался над твоей силой и независимостью? Властная она, посмотрите! Пока что главный здесь я!
– Хорошо. Какой план, босс?
– Я же дурак и страшен своей импровизацией.
– А я гарантирую результат своих ритуалов, в отличие от некоторых, – воспользовался моментом и занялся промоушеном Геннадий Андреевич.
Яна засмеялась, а майор принял наигранно грозный вид и крикнул:
–Так, граждане, прекратили конкурентную борьбу!
– Какие у него с женой отношения были? – спросила капитан, когда все затихли.
– Нормальные. Она не из наших. Постоянно просила его прекратить заниматься магией, – сказала Глафира Петровна.
– Почему?
– Не знаю. Он же неплохо зарабатывал с помощью своего дара. К тому же не так просто от этого отказаться.
– От денег?
– От способностей, – произнёс Геннадий Андреевич. – Мы же служим определённым силам, они не очень хотят терять могущественных колдунов.
– Контракт с дьяволом? – уточнил Антон.
– Я белый маг, это она – ведьма, – мужчина с пшеничными усами указал на колдунью.
– Ах да. Вы же в светлых одеждах, а ваша коллега в чёрном. Я должен был догадаться.
Капитан решила, что не стоит нагнетать обстановку и обижать свидетелей, и протянула им визитки со словами:
– Позвоните, пожалуйста, если что-нибудь интересное вспомните.
Антон понял её намёк и попрощался с колдунами.
– Сумасшедший дом, – сказал майор, когда они покинули пепелище.
– Мог бы и мягче быть с ними, а то выхватишь порчу, – издевалась Яна.
– Ну, после их предсказаний, я не рассчитываю, что их проклятья на меня повлияют.
– Смотри, потом не жалуйся, – сказала капитан.
– Хватит издеваться над начальником. Это уже неприлично. Лучше сгенерируй пару идей по новому убийству.
– Почему нет типичного для серийной убийцы жестокого сценария. Просто пожар. Может, другой преступник?
– Тоже не понимаю, но мы же так и не знаем, в чем главная идея кровавых представлений. Возможно, так и было задумано.
– Какой-нибудь очищающий огонь для колдуна? Отсылка к инквизиции и сжиганию ведьм?
– Да, что-то вроде этого.
– Пожар также хорошо уничтожает все следы.
– Думаешь, убийца прокололся и скрывал последствия?
– А почему нет? Здесь место довольно глухое, оперативно никто не заметит огня. Всё сгорит дотла, да и сбежать успеешь раньше, чем появятся свидетели.
Рядом со сгоревшим деревянным домом стояло одно из немногочисленных в этой местности бетонных зданий. Обшарпанные стены, полное отсутствие дверей. Выбитые окна свидетельствовали о том, что помещения не функционируют давно. Кажется, раньше там была поликлиника, но её закрыли, и теперь бетонное нечто уродовало всё вокруг, оно портило красоту уютных деревянных домишек, пушистых елей и блестящей на солнце бурной реки. Яну потянуло к бывшей больнице.
– Пойду посмотрю, что там, – сказала она Антону.
– Зачем?
– Не знаю. Жуткое место. Мне кажется, такие нравятся маньякам.
– Давай пройдёмся. Вдруг сработала твоя женская интуиция, – иронизировал майор.
Антон вошёл внутрь первым.
– Осторожнее, здесь повсюду битое стекло и доски с гвоздями.
Костромину охватил ужас, когда она увидела гору трупов мелких животных и разные символы на стенах. Пока она неподвижно стояла, Фадеев подошёл ближе и тут же зажал нос.
– Похоже, это пристанище всех местных колдунов.
– Какой кошмар! – возмутилась Яна и пошла ближе к стене, чтобы сфотографировать символы.
– Для чего тебе фото. Будешь вникать в суть темных учений?
– Чёрт! – заорала Яна. В подошву её кроссовка воткнулся гвоздь и, пройдя сквозь неё, вонзился в стопу. Капитан отдёрнула ногу и на ржавом острее осталась кровь.
– Говорил же! Сейчас принесу автомобильную аптечку. Наверно, тебя лучше отвезти в больницу, заражение крови ещё не хватало. Яна вышла из заброшенного здания и села на траву. Она сняла кроссовок и стянула носок. Антон уже вернулся и поливал её стопу перекисью.
– Давай я прочитаю заговор, и быстро заживёт, – заботливо сказала проходящая мимо старушка.
– Нет! – почти заорала Яна.
Бабуля удивленно посмотрела на девушку и побрела дальше.
– Какое-то странное скопление магов, – усмехнулся Антон. – Сможешь идти?
– Конечно, это всего лишь гвоздь!
– Ой, не оставлял бы я на твоём месте генетический материал в таком здании. Своей кровью ты окропила доски, – издевался майор. – Эта красная жидкость, курсирующая по венам, как известно, несёт в себе всю информацию о нас.
– Перестань. Мне уже не смешно.
– В больницу или к колдунам сразу. Теперь придётся ставить защиту от порчи и сглаза.
Яна запустила в своего начальника кроссовок.
– Ну и иди теперь босиком, – веселился Антон.
Он забинтовал коллеге ногу и подал обувь.
– Следи сегодня за раной, если опухнет – сразу в больницу, хотя не должно, я на тебя истратил всю перекись, – усаживая в машину Костромину и заводя тойоту, уже серьёзно сказал майор.
– Может, пожар – это часть ритуала?
– Не исключено. Здесь такое любят, судя по тому, что мы видели.
– Хорошо, что нас не вызвали сюда ночью. Я бы с ума сошла от страха.
– Ты бы полезла в заброшенное здание в темноте, тебя бы всю пришлось перебинтовывать. Скорее всего, упала бы лицом в зловонные тела животных, а затем всем телом на гвозди.
– Я просто засмотрелась на стену, – обиженно пробурчала Яна.
Антон притормозил возле сельского магазина.
– Куплю бутылку воды, ты оставайся в машине.
Костромина открыла дверь автомобиля и увидела блестящие на солнце золотые купола местной церкви. Она подумала, что наконец-то нашёлся тот свет, который спасет от гибели сей колдовской мир, но никогда не стоит слишком рано радоваться. Из второго не деревянного здания в этой деревни вышла женщина в ярко-синем платке, покрывающем голову, и употребила столько неслыханных ранее капитаном слов в адрес голубей, загадивших крыльцо. Таких матов Яна не знала, хотя по долгу службы общалась с отъявленными головорезами. Антон тоже всё слышал и улыбкой смотрел на удивленный взгляд коллеги.
– Прекрасное местечко. Правда?
Когда полицейские ехали по просёлочной дороге, уже стемнело. Им под машину чуть не бросилась женщина. Майор осветил её фарами. Она шла медленно, скрючившись, опиралась на толстую деревянную ветку, видимо, раздобытую в лесу.
– Напугала, – сказала Яна. – Кажется, наступило время местных ведьм собираться на кладбище. Шабаш. Капитан сыграла зловещий смех, женщина оглянулась и жестом попросила остановить автомобиль.
– Ну всё, дошутилась. Теперь точно проклянут, – веселился Антон. Он притормозил у обочины.
– Подвезите, пожалуйста, до заправки, – попросила женщина. Хотя сейчас было видно, что она скорее бабушка.
– Да, конечно. Присаживайтесь на заднее сидение. Старушка опустилась в кресло и бросила свой деревянный посох в ноги.
