Константин Степанович Собко
Защитить амазонок
Глава первая
НАЙТИ ЕДИНОМЫШЛЕННИКОВ
За распахнутой настежь балконной дверью шумела оживлённая городская улица. Лёгкие порывы ветра, проникая в комнату, шевелили занавеси и новый белоснежный тюль. К ароматам застолья примешивались не успевшие выветриться запахи краски, шпатлёвки и клея.
– Хорошо посидели, пора и честь знать, господа, – послышался бархатный голос декана факультета археологии, и гости, вполне созревшие для воплощения этой идеи в жизнь, стали вставать из-за стола.
– Вадим Васильевич, прошу на пару слов, – сказал декан новосёлу.
Они вышли на балкон. На город опускались сумерки. Над тёмными крышами домов возвышались, сияя, подсвеченные прожекторами золотые купола собора Всех Святых. Набирая яркость, разгоралось уличное освещение. В витринах магазинов светились неоновые лампы. От перекрёстка к перекрёстку, урча, медленно двигались плотные колонны машин. Издалека доносилось приглушённое громыхание трамваев.
– Ещё раз поздравляю с новосельем, – сказал декан.
– Спасибо, Виктор Евгеньевич, – ответил Вадим.
– Хороший район, хороший дом, просторная квартира. Потолок, по-моему, выше трёх метров.
– Три тридцать.
– Прекрасно. Интерьер тоже произвёл впечатление. Тебе помогали дизайнеры-профессионалы?
– Нет, не помогали. Всё сам, своими руками. Сам продумывал детали.
– Затейливо и умно. Золотая фишка – автономная теплосистема. В общем, впечатление самое положительное. Дай бог тебе, Вадим Васильевич, жить, поживать да добра наживать. Ну а мы всегда будем рядом и, если понадобится, внесём скромную лепту…
– Спасибо.
– Плов, между прочим, выше всяких похвал. Такого восхитительного блюда я ещё не едал, хотя много чего перепробовал на своём веку. Отменное угощение. Гвоздь программы.
– Равиль расстарался.
– Это тот кудрявый жилистый мужчина в тёмно-синей рубашке?
– Да.
– Силён, силён в кулинарии. По-моему, я раньше Равиля не встречал. Он не входит в число путешественников во времени?
– Нет. Ни он, ни его жена.
– Значит, я не ошибся. Ладно, давай поговорим о делах праведных. Какие планы на лето, коллега?
– Купил подарки родителям и братьям. Собираю дорожную сумку. Через пару дней поеду на родину.
– То есть, если мне не изменяет память, в Воронежскую область?
– Да, – ответил Вадим.
– Маршрут на север в этом году не проложен?
– Увы, к сожалению…
– Я в курсе. Испытываешь дискомфорт, оказавшись вне списков участников экспедиций?
– Испытывал, но уже смирился. Можно было бы, конечно, поднатужиться и попытаться исправить ситуацию, но после покупки квартиры, сами понимаете, закрутился с выбором обоев, сантехники, кафеля, ламината…
– Исправить можно, – ответил декан. – Причём, кардинально. Есть такое желание?
– Да, конечно, есть. С удовольствием сходил бы на север со второй или третьей сменой.
– На север со второй или третьей… – декан сделал паузу. – Ситуация, Вадим Васильевич, выглядит несколько иначе. Буквально вчера у меня состоялся разговор со школьным товарищем. Встречаемся мы довольно часто, беседуем о здоровье, домашних проблемах. Вчерашний разговор – особый случай. Ты слышал про организацию «Гиперборея»?
– Нет. Знаю парней и девчат из «Космопоиска», «Авесты»…
– Понятно. Из штата «Гипербореи» выбыл по возрасту эксперт…
– Прошу прощения. Одну секунду, – сказал Вадим. – Из штата?
– Да. Это постоянное место работы. Костяк организации – археологи, геологи. Приличная заработная плата не зависит ни от времени года, ни от наличия или отсутствия сенсационных открытий. Ты спросишь, не возникнут ли у штатного работника проблемы со свободным временем?
– В общем, да.
– На межсезонье посягательств не будет. Даже в горячую пору, если что-то в связи с чем-то… то из любого лабиринта есть выход. И этот выход несложно будет найти. Подчеркну, что с начальством «Гипербореи» я на короткой ноге. Продолжать?
– Да.
– Эта уважаемая организация ищет человека, во-первых, опытного в археологии; во-вторых, достаточно молодого; в-третьих, не обременённого ни болезнями, ни семьёй. Ты, Вадим Васильевич, по всем пунктам соответствуешь их требованиям.
– Пожалуй. Главное, что я, слава богу, не страдаю хроническими заболеваниями…
– Постучи по дереву и сплюнь.
– Тук-тук-тук! Тьфу-тьфу-тьфу!
– Хорошо. И вот что ещё, – декан сделал паузу. – Моего школьного товарища Олега Леонидовича заинтересовало, что ты обладаешь паранормальными способностями. Я уверен, что именно поэтому он решил остановить выбор на твоей кандидатуре. Толковых археологов много, а вот с утончённым восприятием мира – раз-два и обчёлся. С твоим даром, надеюсь, ничего не случилось?
– Нет, всё на месте.
– Отлично. Припоминаю, в прошлом году ты говорил, что составляешь карты аномальных зон.
– Да, верно. Накопил небольшой объём знаний. Координаты, конфигурации, сила влияний.
– Прекрасно! Я рекомендую тебе, Вадим Васильевич, поделиться своими знаниями. Не сомневаюсь, что твой труд оценят должным образом. И это будет в полной мере к месту. «Гиперборея» – высший уровень: опытный коллектив, новейшее оборудование, типографские мощности для публикаций и так далее. Поначалу, так часто бывает, незнакомый коллектив может вызвать некоторую настороженность, через это нужно будет перешагнуть.
Вадим в знак согласия кивнул головой.
– Недавно на Кубани, – продолжил декан, – обнаружили развалины древнего сооружения. Предположительно, начало бронзового века. Олег Леонидович показал такие поразительные фотографии и артефакты, что у меня не в шутку разыгралась фантазия. Однако всякому занятию своё время. Теперь я, увы, не сокол… Меня уже давно, если честно, одолевают проблемы со здоровьем, к тому же заботы… За двумя непоседливыми внучками нужен глаз да глаз. И у меня нет экстрасенсорных способностей. Им нужен такой специалист как ты. Заинтересованность, надеюсь, появилась?
– Да, появилась.
– Хорошо. Придётся, Вадим Васильевич, сразу включиться в работу – прямиком отправиться к Чёрному морю. Федеральная трасса, ведущая к загадкам Кубани, пролегает по Воронежской области. Уверен, руководители «Гипербореи» предоставят тебе возможность навестить родителей. По пути на юг долго гостить не получится, потому что дело прежде всего. Проще будет основательно задержаться в гостях на обратном пути. Ну, так как, коллега?
– Когда нужно будет пройти собеседование, Виктор Евгеньевич?
– Встреча должна состояться завтра в двадцать один час. Предупреждаю, что генеральный директор не любит непунктуальных людей. Это важный момент. Фальстарта быть не должно.
– Это понятно.
– Возьми с собой карты аномальных зон, чтобы не быть голословным.
– Хорошо.
– Адрес запишешь или запомнишь?
– Запомню.
*
Разговорчивый таксист, мешая Вадиму сосредоточиться и настроиться на серьёзный разговор с начальством «Гипербореи», рассказал несколько довольно остроумных анекдотов, затем, когда жёлтая «Хонда» остановилась у подъезда, ярко освещённого иллюминацией, обернулся и сказал:
– Мы на месте. Три сотни.
Расплатившись, Вадим вышел из машины.
Неоновая вывеска над ажурным козырьком и массивной дверью гласила: «Гостиница «Северное сияние».
Он вошёл в холл. Сквозь застеклённую дверь в просторное помещение, облицованное белым мрамором, проникали звуки модного ремикса и цветные сполохи света. За стойкой администратора стояла, улыбаясь, девушка в униформе. Увидев, что в руках Вадима была не объёмистая дорожная сумка, а всего лишь тонкая папка, она перевела взгляд на парня, на тёмной куртке которого выделялось светлое пятно – эмблема с надписью «Охрана». Облокотившись на зашторенный гардероб, охранник отпивал что-то горячее из красной кружки. Судя по запаху, витавшему в холле, он взбадривал себя крепким кофе.
Оценивающе глядя на Вадима, охранник сделал глоток, поморщился, затем сказал:
– Добрый вечер. Чем могу помочь?
– Добрый вечер. Мне назначена встреча с Иваном Андреевичем. Я – Вадим Кречет.
Охранник достал бумажку, посмотрел на сделанную в ней запись и кивнул головой:
– Имеет место быть эта аудиенция. Похоже, в нашем полку пополнение? Я имею в виду охрану. Армейский рукопашный?
– Не рукопашка, – ответил Вадим. – Армрестлинг…
– Парни с железными руками! Прокачка пальцев, удар кистью, борьба «верхним крюком». Это мне знакомо. Помню, в армии…
Время поджимало, Вадим посмотрел на часы. Охранник, сделав ещё один глоток, указал на дверь с табличкой «Служебный вход».
– Четвёртый этаж. Налево. Третья дверь. Кабинет генерального. Желаю удачи!
– Спасибо, – ответил Вадим.
Поднявшись по лестнице, он постучал в дверь, а затем вошёл в просторную комнату, оформленную в псевдоготическом стиле.
За длинным столом сидели трое: седой мужчина лет пятидесяти с крючковатым носом и колючим взглядом, примерно такого же возраста коротко подстриженный крепкий мужчина с восточным разрезом глаз и темноволосый парень лет двадцати пяти. В большей степени внимание Вадима привлекла колоритная внешность седого мужчины, восседавшего во главе стола.
«Генеральный, как я посмотрю, ни дать ни взять Иван Грозный, – подумал он. – Горделивая осанка и пронзительный взгляд в наличии. Не хватает соболиной шубы, перстней с самоцветами и знаменитой тяжеловесной шапки Мономаха».
– Добрый вечер, – сказал Вадим, глядя на седого мужчину. – Я – Вадим Васильевич Кречет.
Тот кивнул головой и указал на кресло.
– Добрый. Проходите, присаживайтесь.
Пока Вадим шёл к столу, «Грозный» мельком посмотрел на часы и, похоже, остался доволен тем, что претендент на вакантное место эксперта пришёл ровно в двадцать один час, и ни минутой позже.
– Я – Иван Андреевич, – заговорил «Грозный». – Моего заместителя зовут Олегом Леонидовичем. Мы руководители организации «Гиперборея». Руслан – один из наших помощников, отвечает за бесперебойную работу специалистов в южном регионе.
Олег Леонидович кивнул головой и улыбнулся, а Руслан, кивнув, сдвинул брови, будто что-то припоминая.
– Мы ищем штатного сотрудника на должность эксперта, – продолжил «Грозный». – Выбор пал на вас, Вадим Васильевич. Вы дипломированный археолог?
– Да, совершенно верно, – ответил Вадим.
– И, как мы выяснили, экстрасенс. Расскажите немного о себе. Основные вехи вашей жизни нас вполне устроят.
– Я родился в городе Лиски Воронежской области двадцать пять лет назад. Младший, третий сын в семье. В школе учился хорошо. Отслужил в армии. Закончил археологический факультет университета. Продолжаю грызть гранит науки в аспирантуре. В студенческие годы выезжал в составе экспедиций в степи Калмыкии, на южный Урал и Алтай. Три года назад вошёл в состав небольшой научной группы. Мы вели изыскания на севере под эгидой природоохранной организации. Раскопки были исключены. Фотографирование, зарисовки древних сооружений – сейдов, с обозначением их размеров, замеры электромагнитных излучений, сейсмической активности местности. К сожалению, ничто не вечно. В течение зимы наша группа распалась…
– Почему распалась? – поинтересовался «Грозный».
– Один специалист из нашей группы по требованию родственников ушёл в бизнес. Мы лишились опытного геофизика и толкового организатора, создавшего нашу группу. Ещё двое после Нового года женились. Поскольку мужчины должны обеспечивать свои семьи финансами и заботиться о душевном покое молодых жён, спальные мешки и рюкзаки отправились на антресоли.
– Заботиться нужно, с этим мы согласны. А вы, Вадим Васильевич, не намереваетесь в ближайшее время прекратить изыскательскую деятельность?
– Нет. Я поставил перед собой задачу составить карту аномальных зон. Не всей нашей страны, конечно. Для таких изысканий потребуется минимум сотня лет. Я хочу обнаружить и обозначить аномальные зоны севера, но и эту задачу при всём желании быстро решить я не смогу.
– Каковы результаты на сегодня?
– Пока мой труд, к сожалению, невелик.
Вадим достал из папки несколько контурных карт и положил их перед «Грозным».
– Это интересно, – сказал Олег Леонидович, вставая.
Вдвоём они погрузились в просмотр карт.
– Река Волхов. Древний городище, – прочитал «Грозный». – Размер зоны – двести на семьдесят метров.
– Да. Старая Ладога, – сказал Олег Леонидович. – Путь из «варяг в греки». Это нам известно. Восьмой – десятый века. Вадим Васильевич, поэтому в зоне, помеченной красным фломастером, стоит цифра восемь?
– Нет, – ответил Вадим. – Восемь – это степень воздействия на моё сознание по десятибалльной шкале. Посмотрите, пожалуйста, зарисовки на обороте.
«Грозный» перевернул лист.
– Так. Что тут? Реконструкция городища? Смелый поступок. То есть, по вашему мнению, Вадим Васильевич, когда-то этот пост выглядел примерно так?
– Это сооружение – предтеча поста. Стояло оно на берегу Волхова около трёх тысяч лет назад и выглядело именно так. В этом я уверен. Я мог ошибиться лишь в мелких архитектурных деталях, потому что постройки были прикрыты дымкой. Плотность дымки – моя десятибалльная шкала. Чем древнее энергетика зоны, тем сильнее размыты очертания строений и силуэты людей, глуше звучат голоса.
«Грозный» положил лист, внимательно, даже удивлённо посмотрел на Вадима, затем спросил:
– Силуэты и голоса людей? Ваше сознание может проникать в глубь веков?
– Да, в сильных аномальных зонах появляется такая способность.
– Нас предупредили, Вадим Васильевич, что вы – необычный экстрасенс, но чтобы в такой степени… Это интересно. Дымка, безусловно, является препятствием, но, если ближе подойти к посту…
– Я пробовал подойти, но не получалось.
– Почему не получалось? Объясните.
– Каждый контакт с другим миром начинался с того, что неожиданно появлялось нечто, похожее то ли на воздушный вихрь, то ли на поток энергии. Я назвал это явление вихрем времени. На севере я несколько раз подвергался нападениям этих вихрей. Сначала следовал приличной силы удар, затем появлялись болезненные ощущения, после чего местность преображалась, иногда до неузнаваемости. Терпеть боль было сложно, и я рефлекторно отступал. Видения сразу разрушались. Пару раз я пробовал, подстёгиваемый любопытством, идти вперёд, но больше двух-трёх шагов сделать не удавалось – я чувствовал, что вот-вот наступит болевой шок. В конце концов, я выработал определённую тактику поведения: получив удар, замирал, терпя боль, запоминал детали места и строений, затем отступал.
– То есть, эти данные добыты потом и кровью?
– Примерно так, – согласился Вадим.
«Грозный» долго смотрел на него, что-то обдумывая, затем вернулся к картам:
– Кольский полуостров. Сейд «Трон» и пригоризонтная обсерватория. Цифра восемь.
– Мы были на островах архипелага Кузова и на Кольском полуострове в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, – сказал Олег Леонидович.
– Да, верно… – «Грозный» стал рассматривать следующий лист. – Петрозаводская губа Онежского озера. Скала «Чёртов Стул». Тоже восемь. Низовье реки Выг. Петроглифы. Зона, вытянутая вдоль реки. Цифра шесть. Национальный парк «Паанаярви». Цифра восемь. Сейды горы Воттоваара. «Лестница в небо». Тринадцать каменных ступеней, ведущих в пропасть. Цифра десять. Десять? Почему, Вадим Васильевич, так называемая Смерть-гора получила высший балл?
– Эта зона преподнесла мне сюрприз.
– Сюрприз? Вот как? Какой именно?
– Это случилось во время третьей экспедиции на север. Однажды геофизик, геоморфолог и я поднимались по склону этой горы. Я увидел небольшой белый камень идеальной сферической формы и поднял его, чтобы рассмотреть. И тут же почувствовал довольно жёсткий удар вихря времени. Терпя боль, посмотрел по сторонам. Моих коллег рядом не было. Валуны, лежавшие по обе стороны тропы, переместились и вздыбились, образовав длинное тесное ущелье. В конце ущелья я увидел женщину небольшого роста в долгополой белой одежде. Мне показалось, что это была одна из наших современниц – колдуний, которых в аномальных зонах пруд пруди. Но, когда она обернулась, я увидел неестественно бледное лицо и абсолютно светлые глаза с едва заметными чёрными зрачками. Посмотрев на меня, она укоризненно покачала головой и исчезла.
– Кто, по-вашему, это был?
– Я думаю, что это была чудь белоглазая. Лицо человека не может так выглядеть. Точнее – глаза.
– Ваши коллеги, я полагаю, её не видели?
– Верно. И не удивились, когда я стал рассказывать им про видение. Они знали, что я не только археолог.
– Женщина появилась потому, что вы подняли камень?
– Пожалуй, да. Думаю, она решила, что я хочу забрать этот камень домой.
– Она ошиблась или нет?
– Ошиблась. Во-первых, я не любитель сувениров и фотографий на память. Во-вторых, мне известно, что из аномальных зон ничего нельзя выносить. Я бросил камень на тропу и больше эту женщину не видел.
– Вы легко отделались. Иногда оплошности приводят людей к катастрофическим последствиям. Мы обязательно вернёмся к разговору про чудь белоглазую, а сейчас, раз уж мы заговорили про предметы… – произнёс «Грозный» и посмотрел на Руслана.
Тот встал и вышел в другую комнату.
– Как вы полагаете, Вадим Васильевич, что именно происходило с вами на севере? – спросил «Грозный».
– В тех случаях, когда появлялись древние постройки, я, скорее всего, сталкивался с эффектом, который принято называть памятью места. Меня удерживал рубеж, шагнуть за который не было возможности. Древние люди занимались своими делами и, как я понял, меня не видели. Встреча с женщиной в белом – это было нечто иное. Эмоции женщины были адресованы именно мне и выглядели как реакция на совершённый мною поступок. Или, если угодно, проступок. Похоже, я несколько секунд находился в другом мире. Иначе я не могу объяснить видоизменение местности.
– Да, это пища для размышлений, – задумчиво произнёс «Грозный».
Руслан вернулся с футляром для столовых приборов. Когда он положил футляр на стол и поднял крышку, Вадим увидел три предмета, а затем ощутил лёгкий удар, головокружение и короткую вспышку боли. Поморщившись, Вадим пробормотал:
– Этого я не ожидал. Вот он… здесь…
Олег Леонидович спросил:
– Что случилось, Вадим Васильевич?
– Слегка задел вихрь времени, – пробормотал Вадим, глубоко вздохнул и потёр виски. – Один из артефактов, как и камень на горе Воттоваара, сильно заряжен.
– Плохо себя чувствуете?
– Нет, уже прошло. Я в порядке. Продолжим.
– Который из артефактов? Для нас это важно, – сказал Олег Леонидович.
– Сейчас разберёмся.
На синем бархате лежали три предмета: бронзовый кинжал, медная монета и деревянный гребень.
– Эти предметы привезены с Тамани. Можете брать их в руки.
– Ничего не чувствую, – повертев в пальцах монету, сказал Вадим и продолжил, рассмотрев фрагменты чеканки, сохранившиеся на аверсе и реверсе. – Это древнеримский медный асс. Понятно, что археолог или волонтёр добрался до культурного слоя, оставленного жителями Боспорского государства, которое сформировалось на территории Крыма и Кубани около двух с половиной тысяч лет назад. Затем Боспор попал в зависимость от Рима, и ассы надолго приобрели статус мелкой государственной денежной единицы. Примерно полторы тысячи лет назад гунны разрушили Боспорское государство, ассы обесценились…
– Мы доверяем рекомендации Виктора Евгеньевича, поэтому не считайте наше общение экзаменом, – сказал «Грозный». – Однако мы с удовольствием выслушаем ваши комментарии. Итак, остались два предмета.
Вадим взял в руки бронзовый кинжал и сказал:
– И этот артефакт «не заряжен». Это работа скифов. Рукоять в виде туловища дракона. Так называемый звериный стиль. Такие предметы скифы изготавливали примерно три-две тысячи лет назад. Для более точной датировки я должен увидеть предметы, которые находились в том же раскопе.
– Примерная датировка вполне нас устраивает, – сказал «Грозный».
– Длинное лезвие указывает на то, что он был востребован на полях сражений или в хозяйстве. Короткое лезвие – для ритуалов. Артефакт, безусловно, уникальный, но его энергетический заряд давно утратил силу и теперь равен нулю.
– Значит, гребень? – спросил «Грозный».
– Выходит, да.
Едва Вадим взял третий артефакт в руки, как на него обрушилась тугая волна. До боли заложило уши, в глазах потемнело, тело пронзила острая боль. А затем он увидел обращённое в его сторону суровое лицо пожилой женщины. Она неторопливо расчёсывала длинные седые волосы. Пальцы Вадима непроизвольно вздрогнули, артефакт упал на синий бархат.
– Нашёл, – пробормотал Вадим, борясь с головокружением и болью. – Вихрь времени тут как тут.
– Вы испытали тот самый «эффект Смерть-горы», о котором упомянули? – спросил Олег Леонидович.
– Да. Было довольно чёткое видение.
Вадим расстегнул верхние пуговицы рубашки и глубоко вздохнул.
– Может быть, сделаем перерыв? – спросил Олег Леонидович.
– Нет, я уже в порядке. Продолжим, – ответил Вадим.
– Продолжим, – с трудом сдерживая нетерпение, произнёс «Грозный». – Итак…
– Я увидел пожилую женщину, – сказал Вадим. – Одежда – холщовая рубаха незамысловатого покроя. Скорее всего, это была одна из хозяек гребня. Возможно, первая. К сожалению, больше ничего не удалось рассмотреть.
– Давайте попытаемся определить, сколько этому артефакту лет, – сказал «Грозный».
Вадим опять взял гребень в руки. На этот раз обошлось без болезненного ощущения и видения. Гребень был сделан из можжевельника. У основания зубьев просматривались лоза винограда и три листа. Две янтарные грозди были сильно потёрты пальцами древних хозяек. На листьях, кроме прожилок, было ещё что-то…
– Пожалуй, вы нуждаетесь в увеличительном стекле, – наблюдая за Вадимом, сказал Олег Леонидович.
– Да, оно было бы кстати.
При помощи оптики на каждом из листьев Вадим смог рассмотреть едва заметные знаки.
– Что скажете, Вадим Васильевич? – спросил Олег Леонидович.
– Изделия, в которых присутствовал балтийский янтарь, – ответил Вадим, – были одними из самых распространённых украшений ещё во времена неолита. На Кубани мои коллеги находили янтарные бусы, возраст которых примерно соответствовал пяти тысячам лет, то есть солнечный камень перевозили по Европе задолго до известного нам пути из «варяг в греки»… Возможно, подсказку о возрасте гребня дадут символы на листьях…
Вадим опять склонился над артефактом.
– Это не финикийская, не египетская и не иероглифослоговая письменности. И не скандинавские руны. Эти знаки похожи на простейшую пиктограмму Шумер. Волнообразная линия, едва заметный круг. Ещё один символ… основательно стёрт. Сохранилась только часть дуги и ещё… Короткая прямая линия, возможно, это лук и стрела…
– Приблизительный возраст, Вадим Васильевич, – произнёс «Грозный».
– Примитивная письменность…Считаю, что этому гребню не менее четырёх-пяти тысяч лет. Глубокая старина, однако, гребень до сих пор сохранил в себе энергетику одной из своих хозяек. Возможно, когда-то он принадлежал сильной колдунье или жрице.
«Грозный» посмотрел на Руслана. Тот сказал:
– Красная Батарея.
– Действительно, глубокая старина, – согласился «Грозный». – Мы знаем, что территорию Крыма и Кубани, сменяя друг друга, населяли неандертальцы, киммерийцы, тавры, скифы. Крайне трудно установить, кто из них строил святилища, пещерные города и дольмены.
– Возможно, творцами были джентайфасы – мистический народ? – предположил Вадим.
«Грозный» на этот вопрос не ответил. Слегка прихлопнув ладонями по столешнице, он произнёс:
– Перерыв! Отдохните, Вадим Васильевич. Руслан проводит вас в бар. Молочные коктейли, кофе, кола за счёт заведения.
Неспешно спускаясь по лестнице, Руслан спросил:
– Перейдём на «ты»?
– Конечно, – согласился Вадим.
– Мы раньше не встречались? Что-то меня одолевает странное чувство…
– Нет, вряд ли. У меня хорошая память на лица. Зачастую бывает достаточно несколько раз посмотреть на человека, сидящего за соседним столиком в кафе, чтобы потом узнать его при встрече на улице.
– Это верно. Иной раз кивнёшь человеку, а потом думаешь: «А кто это такой?» Ладно, не буду лишний раз напрягать извилины. Выслушай короткий инструктаж.
Руслан посмотрел на часы и произнёс:
– Да, ещё не поздно. Сейчас в баре ты увидишь галерею главных действующих лиц нашей организации. Эдакий корпоративный междусобойчик на высшем уровне по поводу начала очередного сезона. Понятно, что в такой солидной компании мы с тобой не услышим лозунги типа «Слава труду!» или «Накидаем в отвалы из пробных ям и траншей в сжатые сроки сто тонн глины и песка!» И уж тем более никто не крикнет, пребывая в состоянии крепкого подпития: «Танцуют все!»
– Это прекрасно. Уважаю интеллигентных людей.
– Хорошо. Продолжая тему, скажу, что не менее интеллигентны и девушки с бейджами – официантки. Не похоже, что ты так поступишь, и всё-таки предупрежу, раз уж затеял разговор: не нужно приставать к ним с плоскими шуточками и намёками. Если поведёшь себя слишком вольно, узнаешь, что означает слово «кикс».
– Это слово в бильярде означает неудачный удар кием по шару, – ответил Вадим.
– Правильно. Значит, ты уже понял, чем при неудачном выступлении может закончиться твоё знакомство с нашей организацией.
– Спасибо за предупреждение, но у меня нет ни малейшего желания отпускать плоские шуточки и требовать продолжения банкета.
– А кто тебя знает? Один сюрприз ты уже успел преподнести. Мои добрые начальники, регулярно выплачивающие мне зарплату, да пребудут они в здравом уме и счастье, оказались в шаге от шока.
Звуки музыки усилились. Руслан поправил чуб и толкнул плечом дверь.
Они вошли в бар. В просторном зале людей было не много. Звучал блюз. Несколько пар танцевали, остальные «главные действующие лица» беседовали, сидя за столиками. Пятеро парней, расположившись неподалёку от стойки бара, чертили что-то на листе бумаги и обсуждали каждый штрих. Вадим понял, что они говорили о планировке и предназначении частично раскопанной постройки.
– Большинство руководителей отправились в номера отдыхать, – идя к стойке, сказал Руслан. – Намаялись бедолаги. Ещё бы! Днём им устроили экскурсию по знаменитым историческим местам. Мне как признанному талантливому организатору поручили найти комфортабельный автобус… Привет, Влад!
– Привет, – улыбнувшись, ответил бармен.
– Будь добр, сделай нам два молочных коктейля за счёт заведения. Желательно в больших стаканах. Вряд ли нам нужно, Вадим, присаживаться за столик, потому что пауза предвещает быть непродолжительной…
– За стойкой вполне удобно.
– Вот именно.
Затем Руслан придвинулся поближе, толкнул Вадима плечом и тихо сказал:
– Нас выдворили из кабинета, чтобы посовещаться. Хотя результат совершенно предсказуем: ты уже принят на работу. Я наблюдал за выражениями лиц начальников, когда они рассматривали карты и когда тебя «накрывал» тот самый вихрь времени. Эмоции были как на картине «Не ждали».
– Неужели?
– Да, представь себе. К тому же, начальники изъявили желание поговорить с тобой про чудь белоглазую. Это значит, что ждёт тебя в скором времени дальняя дорога на север за счёт «Гипербореи». Как видишь, не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы пророчествовать. Для этого даже не нужно дышать зловонными испарениями дельфийской скальной трещины. Отдыхай и пей коктейль. Тайм-аут, я уверен, продлится не меньше десяти минут. Плохи те хозяева, которые не угощают своих гостей или вынуждают их поспешно поглощать то, что под руку подвернётся. Нам повезло, что Грозный и Азиат хлебосольны.
– Грозный и Азиат? – удивился Вадим.
– Т-ш-ш! Подпольные прозвища начальства нужно произносить вполголоса и с придыханием. Я имею в виду Ивана Андреевича и Олега Леонидовича. Уверен, что совсем скоро грядёт продолжение банкета с шампанским. Однако прежде тебя призовут для того, чтобы показать ещё один крутой артефакт, а уж затем огласят вэрэ диктум – вердикт.
– Есть ещё один артефакт?
– Конечно. Не скажу какой. Не имею права бежать впереди уважаемых начальников. Отдыхай пока.
Руслан окинул взглядом зал и сказал:
– Кое о ком могу рассказать. Вот там, в глубине зала, сидят четверо мужчин и дама.
– Дама в светло-синем платье с блёстками?
– Ага. Башкирия. Заповедник Шульган-Таш. Пещеры, древнейшие рисунки. Крутизна! Вот та парочка, что танцует неподалёку от них – Самарское Кольцо Ория. Неолит. Курганы, каменные жертвенники. Вообще крутизна! Вот те трое парней, один из которых в белом костюме, ходят на север. Не доводилось встречаться с ними в тундре или в стойбищах?
– Нет, – присмотревшись, ответил Вадим.
– Ловозеро, Сейдозеро, Валаам, Хибины. Парень в белом костюме – Павел – у реки Выг видел чудь белоглазую и коричневых карликов. Якобы видел, но меня одолевает сомнение…
– Видел одновременно?
– Нет, сначала якобы видел женщину, а карликов спустя несколько дней. Но он тебе не ровня, потому что о вихре времени ничего не знает. Женщина и карлики – единственный интересный случай, а работает он в нашей организации более пяти лет. Вообще его труд – обычная рутина. Я пролистал его отчёты. Кстати, штатные сотрудники имеют доступ ко всем архивным материалам.
– Это хорошо.
– Встречи происходили в местах разломов, при обследовании этих зон стрелки приборов показывали запредельные величины. На севере, сам знаешь, аномалий в избытке, но я не припомню, чтобы кто-то из наших коллег возвращался в «Гиперборею» с информацией про чудь или карликов. Поэтому отчёт Павла заставляет меня сильно призадуматься – а не фантаст ли он? Ладно, уточнение я сделал потому, что с этой группой гиперборейцев будешь в контакте во время командировок на север.
– А кто эти парни? – тихо спросил Вадим, указав глазами на сидевшую поблизости компанию.
– Новгородцы. Нижний культурный слой. Берестяные грамоты, бронза, янтарь. Настоящие труженики и энтузиасты. Кстати, в совершенстве владеют древней нецензурной лексикой. Я их уважаю.
– Ещё бы!
Сделав несколько глотков, Руслан тихо произнёс
– Ты вызвал неподдельный интерес у незамужней части обслуживающего персонала. Заметил жизнерадостную сутолоку у кухонной двери?
Вадим пожал плечами и промолчал.
– Кстати, – продолжил Руслан, – ты женат?
– Нет. Сначала хочу разобраться с аномальными зонами, чудью белоглазой, а уж потом можно будет отправлять на антресоли рюкзак, спальник, накомарник…
– А как насчёт подруги? Я надеюсь…
– Сначала аномальные зоны и чудь белоглазая.
– Как в песне: «Первым делом самолёты!» Без вариантов?
– Да, без вариантов.
– В принципе, правильно. Кому нужны младшие лейтенанты, карьера которых под большим вопросом? Серьёзных девушек интересуют старшие офицеры, которые сумели доказать свою состоятельность.
Зазвонил телефон. Бармен поднял трубку и сказал:
– Да, здесь. Рядом. Хорошо, передаю.
Он передал трубку Руслану и посмотрел в потолок. Это означало, что звонили из кабинета директора.
– Слушаю, – сказал Руслан. – Да, Олег Леонидович. Уверен, что восстановился… Выглядит хорошо… Да.
Вернув трубку бармену, Руслан сказал:
– Начальники интересуются твоим здоровьем.
