Константин Марков
Возвращаясь к жизни? Том 1
Я выжжен и сломлен, так, где же вы все?
Я вижу, как дни пролетают во мне,
Мне больно и пусто, так, где же вы все?
Слова и дела ваши кружат во мне.
Чужие слова в ваши уши текут,
И смерть к вам приходит.
Я вижу лишь солнце, вот это мой путь.
Я мысли и время теряю, все зря.
Земля принимает в себя семена,
И теплым дождем пропиталась земля,
Я понимаю жизнь – это не зря.
Я двигаюсь в небе, так тихо кругом.
И нет места прошлому, вот он мой дом,
Вернется к нам жизнь, забудешь о всем.
Я двигаюсь в небе, так тихо кругом.
Вот время настало, все вспыхнуло в нем,
Я следую к солнцу, гори все огнем.
Глава 1. Приехали. Или туда – сюда
Планета Земля, Солнечная система, 1991 г., где-то на восток от Киева, Артём Прыжко
Дорога была смешной. Электричка, следующая на восток, как всегда была набита плотной человеческой массой. Пьяные мужики, толстые потные тетки с такими же сумками, люди с граблями и тележками. Они весело переругивались, пили самогон, играли в карты, читали разное чтиво. При этом тетки заботливо предлагали незнакомым мужикам пирожки, хоть какая-то закуска, не переставая материть их, что те пьют как кони на водопое.
На каждой станции пассажиры перемешивались с вновь прибывшими. Также перемешивался воздух, становясь все гуще и ядреней. Свежая струя воздуха, случайно залетевшая в двери, испугано металась по вагону, пока не насыщалась парами самогона и пота, после чего выпадала в осадок.
Артём стоял в уголке и наблюдал. Наверно его желание отделить себя от толпы, подпертое с одной стороны юношеским максимализмом, а с другой стороны некотрой попыткой отстранения от действительности вызывало стремление к уединению. Правда и уединение не всегда радовало. Человек зверь социальный и требует общения. Тем не менее, он надеялся, что проживет жизнь значительно интереснее, чем все те, кого он наблюдал вокруг. Ну что же, надежды юношей питают.
Он вслушивался в их диалоги и удивлялся тому убогому информационному потоку. Темы были абсурдны и глупы. Ну, кого может интересовать, кто, где и сколько выпил, или кто кому на огород нагадил. Артём подумал, что неужели и я в их возрасте превращусь в подобное животное? Ведь еще совсем недавно эти люди мечтали о звездах, лежа на сеновале с любимыми. Мечтали о морях, других странах, о путешествиях, о свершениях и поисках. А сейчас это не более чем жрущая, вопящая масса. Именно масса. Они сетовали, что их не заметили, не оценили, не помогли. Их сотни «не» ничего не значат. «Ведь мы становимся людьми не для кого-то, а для себя. Только уважая в себе человека можно им быть», так думал он.
Пытка электричкой, наконец, закончилась. Вырвавшись из душного и вонючего вагона Артём спокойно сел на лавочку прислонив к ней рюкзак. Спокойно закурил. Он наблюдал, как толпа остальных пассажиров отчаянно штурмовала выход с перрона. Особо торопливые «красавцы» прыгали с перрона на рельсы и куда-то неслись. Его всегда удивляло это непонятное стадное чувство людей. Почему надо всем одновременно ломиться в узкий проход, рискуя подвернуть ногу, упасть, а то и попасть под поезд. Наверно, это загадка всех перронов мира.
Когда толпа рассосалась и все, кто хотел, упали, споткнулись и подрались, Артём спокойно встал, набросив на спину рюкзак, двинулся к выходу со станции. Ему предстоял еще один чудный участок пути – от станции к деревне.
Ночью прошел дождь и колонна грузовиков. Они почему-то всегда ездят или во время или после дождя. Наверно специально, чтобы грунтовая дорогая дорога из просто грязи превратилась в супергрязь. Тем не менее, дорога радовала свежей зеленью деревьев, помытых ночным ливнем и ясно-голубым небом. Легкий теплый ветерок ласково путался в волосах. Солнечные зайчики, их источником были множественные лужи, весело скакали по листве, делая ее ярче и загадочнее. Время от времени, засмотревшись игрой тени и света, Артём вступал в очередную лужу, рефлекторно отскакивал, струшивая с кроссовок воду, комья грязи, вспоминал мать всех дорог и шел дальше, совершенно не обращая внимания на такие мелкие проблемы.
Он шел весело и беззаботно. После армии жизнь постепенно налаживалась. Вернувшись домой, он обнаружил, что его прочно все забыли, это его немного огорчило. Жизнь большинства его друзей и знакомых уже как год была гражданской и ему в ней места не оставили. Было немного грустно и обидно, но что ж теперь падать на спину и начать истерить? Нет, конечно. Немного отрефлексировав он окунулся в новый неизвестный ему мир и стал по новой обрастать знакомыми и друзьями. Они постепенно появлялись, и ему уже не было так одиноко, как в свой двадцать первый день рождения. Нет, он не был сиротой, родители у него были и желали ему только добра, но их понимание было несколько однобоким. Согласитесь, не мог же он устраивать с мамой свои личные потребности молодого человека, да и с отцом не поговоришь о Фрейде, Юнге и мирах Кинга, Кастанеды, о мире эзотерики и магии. Это не было практичным и сразу отметалось как темы не несущие ничего полезного. Но вот уже второй курс университета позади, впереди еще три-четыре года увлекательного погружения в науку, в мир фантазий и свершений.
Первый день на даче Артём провел в уборке. Избавившись от основной массы плесени, пыли, мусора, завонявшихся чашек и тарелок он решил пойти заняться вытачиванием ножа. Заготовка у него была давно. Ее подарил один спившийся кузнец. Судя по тому, что напильник с трудом царапал заготовку, нож обещал быть неплохим. Хотя нужно было придумать ему красивую форму, спустить лезвие, отполировать и набрать рукоять. Однако чтобы войти в мастерскую ему опять пришлось разгребать залежи из садового инвентаря, ящиков, мешков, остатков прошлогоднего урожая и просто мусора. Потом пришлось сбросить с верстака весь инструмент. Заново его рассортировать и разложить по местам и ящикам. Он понимал, всю тщетность проделываемой работы, так как достаточно папе побыть на даче недельку, все опять будет «на своих местах» и «под рукой».
Устав от всех этих уборок, Артём решил, что займется ножом завтра, так как сегодня не осталось сил и эмоций, а без эмоций он работать не мог. Спать, и пусть скорей наступит завтра. Выпив кружку крепко заваренного кофе и налюбовавшись летним звездным небом, Артём направился спать.
*****
Утро началось необычно.
Вестибулярный аппарат, подавал странные сигналы, будто я не лежал, а стоял. «Странно я точно помню, что ложился» – подумал я. – «И где одеяло?». При всем этом я чувствовал себя прекрасно отдохнувшим и полным сил. Даже подвернутая вчера нога не болела. «Что за глюк» сказал я сам себе, открыл глаза и сразу же закрыл. «Все страньше и страньше» вспомнились мне слова Алисы попавшей в кроличью нору.
Я снова открыл глаза. Картинка не поменялась. Через два слоя стекла виднелась галерея, плотно заставленная шкафами, в которых стояли роботы, явно находясь в состоянии отключки. Все это было очень похоже на фантастический фильм о дальних путешествиях к другим мирам. Я опять закрыл и открыл глаза, ничего не изменилось. Пол галереи явно уходил вверх, нет, это была просто перспектива длиннющего коридора. «Наверно это космическая станция» – мысли тихо скреблись в моей голове как испуганные мыши. В проходе суетилось два вида существ: одни похожие (не может быть!!!) на боевых роботов и вторые, очень похожие на людей, но маленькие, в пределах полутора метров ростом, в матерчатых комбинезонах, совершенно земного покроя. Роботы деловито крутили в руках винтовки, проверяя их боепригодность, а маленькие сновали между ними, втыкая то в одного, то в другого какие-то приборы, что-то проверяли, что-то говорили роботам, выдергивали разъемы и мчались дальше. Роботы действовали более упорядоченно, выслушав малышей и проверив амуницию, слажено двигались в сторону «загиба» палубы.
«Круто! Таких глюков у меня еще не было. А ведь не пил, и ничего не курил. Может в табак конопля попала? Вот это сон!», думал я. «Такой реальный сон мне еще ни разу не снился». Мимо прошла группа роботов. Ну конечно, вот это явно винтовка, судя по всему электромагнитная. Вон вздутия на стволе, явно разгонная обмотка. Один из группы был обвешан какой-то странной конструкцией. Это уже была какая-то артиллерия, не иначе. В целом они двигались как люди, толкая друг друга, перешучиваясь, ставя подножки. Лишь «танки» шли какой-то приседающей походкой. Да и не удивительно, такую гаубицу на себе тащить, плюс короб с боезапасом и поворотная конструкция на бедрах. В общем, это все напоминало подготовку к высадке «обыкновенной» боевой десантной группы.
– Ну что, так и будешь стоять?
Писклявый будто мышиный голосок, вырвал меня из созерцания. Я посмотрел вниз и увидел маленького техника. Существо было гротескной копией человека. Особенно меня поразили его глаза и уши. Уши просто были лисьи, большие, подвижные покрытые пушком. А вот глаза это было что-то неимоверное. Представьте себе человека, а глаза как у мухи, то есть разрез глаз нормальный, может процентов на тридцать больший, чем у человека, но под веками фасеточные глаза, переливающиеся радугой.
– Мужик, ты че заснул, давай двигай копытами, а то уже твой взвод прошел диагностику, через пять минут старт, а ты не мычишь, не телишься. Чего? Гидравлика повытекла? Ща мы проверим.
Техник сноровисто завозился с замками на двери и, открыв нишу, тут же куда-то ткнул разъемом.
– Слышь, дятел, ты в порядке. Все системы работают. Двигай, давай, твой шатл номер восемнадцать.
Когир резко крутанулся и с разгону вогнал штекер проходившему мимо бойцу.
«Когир» странное слово, всплывшее в мозгу. Странно. «Когиры, они же часовщики, раса, относящаяся к инсектоидам, является дружественной. Справочная информация» – всплыло в мозгу что-то типа субтитров. Что это?
– Стоять. Накопители глючат, быстро на замену, – скомандовал малыш и, выдернув штекер, метнулся дальше. Складывалось впечатление, что он сам весь смазан и не может нигде задержаться, на больше чем пять секунд.
«Что за нафиг» – я вылез из шкафа, на рефлексе потянув за собой винтовку. «Какие такие когиры и какой шатл №18» думал я, на ходу проверяя готовность и комплектность оружия. Тело двигалось как по заложенной внутри программе. Достать батарею. Вогнать в приклад. Так, ёмкость – три тысячи выстрелов. Отлично. Проверить боекомплект. Семьсот единиц в одном магазине. Магазинов пять. Стоп! Нужна еще батарея, вот она на поясе. Проверил – полная. Отлично. Система жизнеобеспечения, нафиг жизнеобеспечение я робот, это не скафандр. «Я в роботе. Где? Стоп! Ничего не понимаю». Меня опять застопорило. «Так, спокойно, без паники я сплю и вижу сон. Да странный, да реалистичный до дрожи, но я точно помню, как ложился спать на даче. Сейчас я испугаюсь и проснусь».
– Конечно, наша Маша размечталась, двигай вперед, пока разряд не получил. – Прозвучал в голове голос.
«Да, вот и голоса в голове, сейчас проснусь» и я зажмурил глаза приготовившись проснуться.
– Ты что, новенький? – Не унимался голос в голове. – Двигай, давай пока прямо, я скажу, когда надо будет повернуть, а я пока тебя проинструктирую. В общем, молчи и слушай, повторять не буду. – Что-то заглюкало в голове, но тут голос опять прорезался. – По спецификации тебя зовут Гурей, доставили тебя сегодня в качестве сменного оператора ПБК Орел-8 (полевой боевой комплекс – ПБК). Модель, конечно, устаревшая, но надежная как штопор. Всегда есть и всегда выполняет свою функцию. А в службе ассенизации нужны модели проверенные и надежные. Ты служишь в первом взводе четвертой отдельной роты зачистки. Всего рот шесть. В твои функциональные обязанности входит зачистка зараженных территорий от враждебных форм живой и неживой жизни, а также защита проборщиков и оказание им силовой поддержки. По необходимости можешь быть привлечён к охранной службе объектов СА и ее персонала. Также для проведения силовых акций СА.
В данный момент, сейчас направо и прямо, наш взвод готовится к высадке на территорию города. В задачу нашего подразделения, во-во прямо в оранжевый люк и направо. Все ищи свое место, круг на полу с цифрой 2-8. Стой там и не дергайся. Значит так, в задачу нашего подразделения, входит простая зачистка двух, трех километров туннелей под городом, подлежащим ассенизации. Территория сверху уже зачищена. Схемы целеуказания, визуальные образы и нужная информация о маршруте следования будет загружена в память твоего ПБК. Я, который голос в твоей голове, являюсь оператором информационной поддержки Сим, позывной «жопа». Так, что парень тебе повезло, что с вами я. Я всегда всех из «жопы» достаю. Гы, гы.
– 2-8, я – первый, на связи. – Прозвучал в голове второй голос.
– Первый, я 2-8, на связи, – рефлекторно ответил я.
– Не ори! Точно новенький. Сим, а куда подевался старенький.
– Не знаю Норт. В спецификации ничего не помечено, может контрабанда, а может ошибка. Часовщики сегодня какие-то суетливые.
– Да, часовщики всегда напортачат, клешни поотбивать им за все переделки. Вот неуёмный народец.
Слушая этот разговор, я опять впал в замешательство. Контрабанда, ошибка, когиры, часовщики, нет, надо заканчивать с Головачевым и переходить на легкое фэнтези.
– Ты откуда парень? – Это уже явно мне вопрос.
– Мужики, не поверите, я думаю, что вижу сон. – Громовой гогот тридцати человек просто оглушил щзодвокруг, да и все вы, плод моей дикой фантазии и воображения. Что скоро я проснусь, и опять буду сидеть вечером на веранде, смотреть на далекие звезды, не имея никакой надежды увидеть все великолепие, ужас, холод и жар космоса.
– А зовут то тебя как, звездочет? – Спросил Сим.
– Артём. – Ответил я. – Артём Прыжко.
– Да, что-то техники опять напортачили. Надо выяснить, откуда здесь появился неподготовленный абориген с неизвестной планеты. Норт, что с телом будем делать? Может просто деактивировать?
– А ничего не будем делать. Заморозим и оставим в коробке.
– Норт, – подал голос я, – а можно я все-таки побуду 2-8? Сон уж очень классный. Ведь я так понял, что я оператор ПБК, то есть тело механическое? Да?
– Именно.
– Значит, что главное в танке?
– Что? И что такое танк? – Рефлекторно спросил Норт.
– Танк это типа самоходного орудия, установленного в бронированном корпусе. И экипаж сидит внутри танка. А главное в танке – не обосраться! Помещение то маленькое. А этого я как раз сделать и не смогу.
Хохот опять оглушил меня, видимо все, отсмеявшись, опять включили микрофоны.
– Тихо всем. – Приказал Норт, когда смог прокричать это сквозь хохот. – Так, 2-8, раз не боишься в танке кататься, пойдешь ведомым к 2-9. Два девять молчать, приказ выполнять. Ты у меня из ветеранов, а до сих пор ходишь ведомым. Хватит. Сегодня пойдешь в группе гамма старшим. Группа гамма на сегодня: два танка 2-0 и 2-1 и два на прикрытии 2-9 и 2-8. Контролируйте периметр, когда танки будут работать. 2-8 твой позывной «звездочет». И помни 2-8, что у танков боекомплекта, по мощности, на хороший ядерный взрыв и чтобы ни одна сволочь не зашла им в спину. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да. Прикрывать тыл, не давая противнику возможности подорвать боекомплект. Касаемо ядерного взрыва тоже понятно. В моем мире есть подобное оружие. Действие его основано на взрывной энергии, получаемой вследствие цепной ядерной реакции, при делении тяжелых ядер таких элементов как уран-238 и плутоний не помню какой.
– Ну, ты у нас просто клад, блин. И клоун, и звездочет, и академик. С винтовкой разобрался, академик?
– Наверно да. Имею в комплекте две высокоэнергетические батареи, рассчитанные каждая на три тысячи выстрелов. Пять магазинов по семьсот выстрелов. Судя по конструкции винтовки, она электронно-импульсная. При установке обоймы и батареи в приклад, производится первичная зарядка контура. При снятии с предохранителя, вот он, происходит захват первого в обойме шара и помещение его в стартовую капсулу. При выстреле генерируется кратковременное мощное электромагнитное поле, которое выталкивает шарик, со скоростью как минимум две тысячи метров в секунду.
– Три тысячи сто, – перебил меня комвзвода. – Ты говорил, что с отсталой планеты, которая еще не вышла толком в космос, а такие винтовки уже в ходу?
– У нас есть только стационарные установки и передвижные. Монтируются на больших танках и кораблях. Правда, еще только опытные образцы. А винтовки описаны в фантастических рассказах. Сам принцип не является, чем-то этаким уж фантастическим. Батарея, для винтовки, вот в чем у нас проблема. А обыкновенные винтовки, у нас работают на энергии пороховых газов. Конечно, не такие скорострельные, да и боезапас потяжелее, но тоже скажу не сахар.
– Ты что военный? – Удивился Норт.
– Нет, студент биологического факультета, второй курс закончил.
– Да, если студент-биолог имеет такие познания в оружии, то мне не хотелось бы зачищать подобную планету. А с кем вы воюете, что у вас так развито вооружение?
– Между собой.
– Не понял, вы что тренируетесь? Зачем воевать, когда нет, кому нападать???
– Почему нет. У нас много стран и много наций, рас и религий. Страны воюют друг с другом. У нас пять крупных материков. И больше сотни стран. Конечно, воюют, в основном несколько, до десяти – пятнадцати. Сначала воевали за территории, потом за колонии, потом за передел колоний, потом колонии отвоевывали независимость, потом за ресурсы. Такое.
– Ясно, в кубрике поговорим.
– Первый взвод, внимание! – Раздался голос Сима. – Готовимся к входу в атмосферу. Включаю внутреннее компенсаторное поле.
Вдруг, перед глазами всплыла и засветилась табличка связи и цифры 2-8 и 2-9 были соединены перемычкой.
– Стой ровно, и не волнуйся. – Раздался голос в голове, при этом моргал номер 2-9.
– А что?
– Сим сейчас включает компенсаторное поле, не пугайся.
И действительно в кабине начало мерцать голубоватое свечение, набирая интенсивность, меня при этом как-то обжало и немного оторвало от пола.
– 2-9, я так понял, у нас сейчас двусторонняя связь?
– Да. Я так понял в ПБК ты первый раз. Молчи и слушай, проинструктирую по-быстрому, хоть как-то, а то точно консервой одной будет больше. В ПБК все управляется голосом или мыслью, как тебе нравится. Прикол в том, что твой разум, в данный момент находится на нейроматрице позитронного блока управления ПБК, первое время ты часто будешь проговаривать, а с опытом все будет работать само, по желанию. Режим связь включается голосовой командой «связь». По этой команде есть несколько режимов. Твой коммуникатор может либо слышать общую взводную частоту либо подключаться к 10 номерам одновременно. Основные команды это: «закрытый канал между …», и перечисление номеров; «общая связь» – связь на частоте взвода, пользуется только в случаях, когда надо проинформировать всех сразу. При этом нас слышит и коробка, это наш посадочный модуль. При «экстренной связи» нас слышит базовый корабль, но этой связью пользуются только командиры, а рядовому составу влезать на общефлотскую частоту можно только в случае обнаружения угрозы флоту, но такого на моей памяти еще не было.
Далее, есть следующие режимы работы ПБК: Определить цели, Защита, Ремонт. По команде «Определить цели» все дружественные цели подсвечиваются зеленым, а враждебные от желтого до красного пульсирующего. Когда подсветка пульсирует, это значит, что цель или объект быстро приближается и является серьезной угрозой, если на цели появляется перекрестие, это значит, что цель берет тебя на прицел.
– Не понял? Мы же вроде как животных идем отстреливать.
– Это да. Но не все они животные, там еще и мутанты есть, и оружия разного немеренно. Также есть разные автоматические ПБК.
Теперь защита. ПБК укомплектован пассивной защитой в виде бронепластин. Но сосредоточенный огонь она не выдержат, и для этого есть кинетическая защита, типа силового поля, которое нас сейчас держит. По команде «защита» ПБК генерирует более интенсивное поле, за счет разряда накопителя. Но держится это поле от 30 до 60 секунд, все зависит от интенсивности обстрела. Потом отключается вообще на три минуты. Включается основной режим работы поля при появлении первых целей. Можно, конечно принудительно запитать от реактора, но не рекомендую, очень и очень, пыхнуть можешь.
– Кстати, а что будет, если попадут в экран?
– В какой?
– В тот, что я смотрю.
– Тормоз. Он генерируется в твоем восприятии. Это виртуальный шлем, чтобы у тебя крыша не упала на пол.
Я посмотрел влево на 2-6. И действительно забрала не было, его «лицо» было симметрично нарезано щелями, создавая некое подобие черт лица человека, но не более того.
– Щели, это окна сенсоров?
– Да. Вот есть комплекс Янус, так у него обзор на полную сферу. Без слепых пятен. Но он применяется очень редко и только специально подготовленными операторами. В свое время целый полк укомплектовали ПБК Янус-сфера, в качестве эксперимента. Из трехсот человек осталось условно нормальных только четырнадцать. Больше двухсот свихнулись в хлам, даже терапия Роя не помогла. Их пришлось из милосердия уничтожить. Остальные вроде подлечились, но навсегда уволены по инвалидности.
– Что, так сильно глушило?
– Конечно. Я из тех четырнадцати. Два года провел в психушке, теперь условно годен. Вот у чистильщиков работаю, в ассенизации, правда, только рядовым. Боюсь срыва.
Ну и третий нужный режим – «ремонт». По этой команде, система диагностирует и показывает повреждения. Ремонт происходит автоматически. Но иногда нужно временно прекратить ремонтные работы, так как энергия на ремонт берется с накопителей защиты, и интенсивность защитного поля падает. С легкими повреждениями выйти из-под огня можно, а вот без защиты, можно и не дойти. И помни, если повреждений будет больше 98%, можешь умереть безвозвратно.
– Это типа убили во сне, и умер в постели.
– Не совсем. Ты сейчас в ПБК, и в нем все твое сознание, тебя нет нигде больше. Единственный шанс выжить, при критических повреждениях, это крикнуть «Эвакуация». По этой команде ПБК передаст твое сознание на матрицу коробки нашего шатла. Вот в этом случае все зависит от нашей общей «жопы», от Сима. Успеет скопировать тебя на кристалл нейромодуля – выживешь. А может быть блокирован исходящий сигнал и тогда просто привет и до свидания. Поверь сынок, это не больно. В ПБК нет болевых сенсоров, так просто понимаешь, что 99,9% повреждений и лежишь куском обугленного метала, главное чтобы нейроматрицу не повредили или реактор не «пыхнул». Я лично видел цифру 99% даже не страшно. Правда после этого в полной темноте крыша немного едет. Вот Сим тебе, как-нибудь расскажет. У него лучше язык подвешен.
– Кстати, а почему у него такой позывной?
– А панцирь у него очень похож на задницу имперца. Вот они его так и прозвали, ну а мы уже просто поддерживаем. В ассенизации, мы все либо обломки имперского флота, либо контрабанда. Сим тоже, как и я, обломок. Панцирь у него ломаный, как раз пополам. Он у нас единственный натурал, без ПБК обходится.
– Почему? Наверно все время в коробке сидит?
– Да нет, просто у его расы проблемы с анабиозом, чтобы перейти в ПБК, основное тело, так сказать природой даденное, погружают в анабиоз. Вот с этим у них и проблема, очень сложный для их расы процесс и сильно болезненный, особенно выход из анабиоза. Поэтому ему легче в натуре бегать, но ты еще попробуй, пробей его панцирь.
– Но что-то же его поломало?
– Парень это что-то от ПБК тонкую пластинку оставит. Ладно, при случае расскажу.
– 2-9, я подумал, получается Сим не человек?
– Не понял, как не человек? А кто тогда?
– Ну, я имел ввиду, то есть такие внешне как техники, только выше ростом.
– А ты про это. Ну, как часовщики, только имперцы выглядят, их подвид пространственники, да и еще пара-тройка рас. Лучше сказать, часовщики похожи на имперцев. Правда, есть еще несколько рас очень похожих на имперцев, те даже за своих их считают, но есть и такие, что сильно внешностью отличаются.
– Имперцы, значит у них большая империя, и единственная, раз их так называют?
– Что единственная, то да. Хоть и не самая большая, но самая агрессивная. Остальные больше союзы устраивают. Имперцы единственная раса, имеющая вассалов. И нос свой длинный суют во все щели как когиры. Надоели всем, но приходится с этим мириться.
– А когиры – это часовщики? Наши техники?
– Да, когиры это их самоназвание. Будем в кубрике, на отдыхе, справочник посмотришь.
– Два-девять, какой кубрик, мой сон закончится, и я проснусь. Я уже говорил, мне это все снится.
– Дурак ты, Артём, 2-8 теперь твой номер, а позывной «звездочет». Отсюда уже никто никогда не возвращается. Меня, кстати, Юрасом зови, пора брат знакомиться.
– Не понял? Как это не возвращается?
– Судя по тому, что ты рассказываешь, будто спишь где-то, тебя продали ловцы сознаний. Чем-то ты им приглянулся. Короче, скорей всего Корпус Ассенизаторов выкупил тебя, как контрабанду. Они единственные могут себе это позволить.
– Это почему?
– А им все пофиг, они вассалы имперцев. А если это не затрагивает владения империи или не является зоной их интересов, чистильщики до беспредела доходят. А воевать с ними себе дороже. И еще один фактор. Они лучшие чистильщики планет. Что заказали, то и сделают. Ты кстати, скажи спасибо, что попал в боевое подразделение, а не к проборщикам. Они как розы весной цветут постоянно.
– Это как?
– Ну, сам посуди. Проборщики работают, в «натуре», с агрессивной микро- и макро-флорой, а также с агрессивной фауной. Вот мы работаем в ПБК Орел-8, хоть конструкция и устаревшая, но модель до сих пор в производстве, а почему? А потому, что даже часовщики не смогли сделать лучше. У новых моделей конечно и компьютер покруче, и сенсоры чувствительнее, а что толку. В реальном бою больше восьмерки не надо, а все примамбасы только конденсатор садят. А проборщики в «натуре» по проборам ходят. И заражаются постоянно. У них через день красная био-тревога да карантин. То из ушей мох растет, то сопли до пола, то распухают. Ох, насмотрелся я на них. С утра друг дружке, то антибиотики, то прививки, то вакцины в задницу шпилят. Я как-то решил денег подрубить. Нарубил блин, почти все растратил, пока свое тело вылечил.
– Все, прилетели. Видишь, лампочка над входом зеленая горит. Давай на выход и влево отходи, «танки» подождем. Обосраться по-настоящему у тебя, конечно, не получится, но сам смотри в оба, а я за твоей телеметрией пригляжу. Мои приказы выполнять быстро и четко, а то грохнут на первой высадке.
Я двинулся к выходу, как только открылась дверь. Странно было, вроде в теле робота, простите ПБК, а колени подкашивались от страха. Если Юрас сказал правду, то это получается, что я в этом мире навсегда?! Пипец, во поспал на даче. И проснулся неизвестно где. Голова кругом, имперцы, часовщики, чистильщики, ловцы сознаний, проборщики и ПБК. Нет, надеюсь это все кошмарный сон. Нет, конечно, это кошмарный сон. Я в этом уверен.
Таким образом, убедив себя, я успокоился и уже более твердой походкой вышел из шатла. Передо мной лежал город апокалипсиса, явно постядерного периода. Обломанные коробки зданий, кучи мусора, следы ядерных ожогов на стенах, сплавленные груды камня и дорога в «зону», как в «Сталкере» Стругацких.
Как только мы высадились, шатл взревел двигателями рванув в небо, при этом нас немного качнуло от выхлопа. Наш отряд поделился на группы, и мы двинулись к точке проникновения в туннели.
*****
От первого боя я четко помню только его начало и конец. Вся середина сплошное месиво из образов, даже позитронный боевой компьютер не мог дать последовательную картинку.
Следуя генеральному плану, мы высадились на окраине крупного города и, пройдя от пятисот до тысячи метров, должны были обнаружить вход в катакомбы. Которые, собственно и должны были зачистить.
Пройдя метров двести, боковым зрением я заметил тревожную отметку, то есть на экране появился красный курсор, указывая в сторону цели. Повернувшись, я увидел завораживающее зрелище. Вы видели летящую и горящую газовую конфорку. Она была такая красивая, но что-то мне мешало ее рассматривать, какое-то мерцающее все быстрее красноватое сияние. Эта розочка как бы выворачивалась мне на встречу и стекала лучами назад. Я стоял столбом посреди дороги и удивленно рассматривал объект.
– Мудак, 2-8, слушай мою команду, разворот влево 90 градусов и три прыжка прямо, выполнять. Немедленно!!! Одновременно с криком 2-9 на забрале появилось сообщение: «вероятность уничтожения 100%»
Толи его истошный крик, то ли матюги остальных членов группы, наконец, вывели меня из ступора, я резко прыгнул, поворачиваясь влево уже в воздухе. Потом еще два раза и провалился в удачно подвернувшуюся канаву, как-то на автомате выкрикнув: «Внешние сенсоры выключить».
Мир погас, внутренние сенсоры передали замысловатую кривую сейсмического сотрясения, и сразу же вспыхнуло табло диагностики:
––
Реактор – норма.
Опорно-Двиг. Сис. – восстановление 30 сек.
Система активной защиты – норма.
Система пассивной защиты – норма.
Центральный блок управления – перегрев 1%.
Система целеуказания – норма.
Система внешних сенсоров – восстановление 60 сек.
Система вооружений – норма.
Общее время восстановления 58 сек.
Общие повреждения комплекса 0,3 %
Показать по системам?
––
Это сообщение меня весьма порадовало. Я запросил ПБК о возможности движения и почувствовал зеленый. Странно я впервые почувствовал цвет. Чудны бывают сны. Включив внешние сенсоры, обнаружил себя погребенным под кучей мусора и сразу же прорезался в эфире голос 2-9.
– Артём, тебя кто по-пьяни делал? Что ты вылупился на плазму? Нашел время! Это как раз то, что ПБК в молекулы разносит. Надеюсь, ты, идя к дороге, не сильно высовываешься? Как ты вообще?
– Да нормально, только привалило, но уже выбрался. Время до полного восстановления 15 сек.
– Интересно, как это твои сенсоры выдержали?
– Очень просто, я их выключил.
– Да, прав был Норт, с вами воевать себе дороже. А может вы потерянная колония имперцев?
– Юр, честно говоря, даже думать не хочу. Это мой сон и точка.
– Группа Гамма, вы целы? Откуда плазма прилетела? – Прозвучал голос Норта.
– Все пучком, первый. Минимальные повреждения. Все уже восстановились. Откуда плюха прилетела, не поняли. Траектория была по директиве, на нас, да и заметили, когда снижаться начала. Но походу с площади, по курсу.
– А говорили, что тут все зачищено. Как всегда третья рота напортачила. – Прорезался в эфире 2-0.
– Типа, да, – ответил Норт, – не расслабляемся, могут еще подарки быть. Термиты всякие и плазменные мины. 2-8, как штаны?
– Типа, сухие.
– Ну, ты смотри, не порть мне статистику, у меня всегда все возвращаются, правда, не всегда в ПБК, но все. Ты меня понял? Издохнешь – пожалеешь.
