Константин Македонец
Лилит: Трилогия

Неумирающий

Натанаил стоял за металлическим чертежным столом и что-то аккуратно вырисовывал на гладком листе бумаги. Обстановка его металлического дворца-пирамиды соответствовала характеру своего владельца: повсюду были точные приборы, система лестниц и коридоров была организованна в виде правильных геометрических фигур, а окна представляли собой узкие прямоугольные полосы, закрытые толстым прозрачным стеклом. Бог Разума, как всегда, работал над какой-то новой технологией. В это время в его обитель прокрался Азазель. С помощью своего тонкого звериного слуха он точно определил положение противника в помещении. Долго раздумывать Первенец не стал. Мощным ударом он выбил дверь и тут же наполнил зал тьмой. Он ринулся в сторону Натанаила, но его остановил удар яркой фиолетовой молнии в грудь. Энергия отбросила Азазеля к стене, и тьма рассеялась. Владыка Вечной Ночи довольно быстро вернулся в сознание, но его тело все еще пронизывала жгучая боль, так что он с трудом мог пошевелиться.

– А Лилит даже проворнее, чем я думал! Решила подослать ко мне убийцу, едва я заявил свои права на земли, прилежащие к территориям её любимых людишек! Дай угадаю: хотела уладить дело «малой кровью», чтобы избежать больших жертв на предстоящей войне. Трогательно. И глупо. Кстати, а что ты такое? Я первый раз вижу подобного тебе. Получеловек-полузверь. Видимо, чтобы родить тебя, ей пришлось соблазнить медведя….

– Не смей оскорблять мою мать!

– Да мне как раз больше интересно, кто твой отец!

– Мой отец – Каин, а мать – Несравненная Лилит. Я – Азазель, Первенец Богини, Владыка Вечной Ночи. И тебе никогда не покорить нас и наши народы, как бы ты этого не желал!

– Азазель? Вот так новость. Очень странно видеть тебя…. Таким. Я тщательно изучал всю историю богов и людей, пока готовил свой план. В этой истории ты совсем другой. Твоей красотой и статью восхищались и боги, и люди. Что же с тобой приключилось? Хотя нет, не отвечай! Я сам сейчас все узнаю

Натанаил подошел к Азазелю. Нет, не подошел, просто оказался возле него, мгновенно переместившись в пространстве. Бог Разума положил прозрачную ладонь на голову Бессмертного. Боль стала еще сильнее, будто тысячи раскаленных игл одновременно пронзали его тело. К ней добавилось еще одно жуткое, необъяснимое чувство: Азазель ощутил, что в собственном сознании он был не один! Странное присутствие, наполнившее разум Владыки Вечной Ночи, заставляло мозг прокручивать в памяти практически все сцены жизни, начиная с самого рождения. Очень быстро чужак добрался и до воспоминаний о силе тьмы, о том, как он полюбил несчастную Эвиет. А потом возгордился, решил, что может обладать ее душой, и выпил кровь девушки. Владыке Ночи заново пришлось переживать болезненное превращение в полуволка, солнечные лучи, едва не спалившие его дотла, и спасительный мрак подземелий. Вот и то, что было нужно Натанаилу – зачем Азазель явился к нему и пытался убить. Когда Бог Разума закончил, Азазель валялся почти без чувств, оперевшись спиной о холодную металлическую стену пирамиды. Его тело билось мелкой дрожью, а голова болела так, что, казалось, вот-вот взорвется.

– Какая трогательная жизненная история! – Насмешливо заметил Натанаил. – Как же мне жаль бедняжку Эвиет…. Вру! Жалость мне неведома. Как и другие эмоции. Это просто бесполезный груз, который мне посчастливилось не нести. Ты погряз в собственной нелогичности, Азазель! Даже больше, чем твоя мать! Ты правда думал, что если убьешь меня, то искупишь свою вину за убийство этой девушки и вернешь свою красоту? Глупо, очень глупо!

– Прикончи меня, и все тут! – Сквозь боль рявкнул Азазель! – Поделом мне! Ты меня победил. Я все равно не хочу жить чудовищем. Внешность и солнце – это полбеды. Вместе с этим появилась еще и жажда. Одной Эвиет оказалось не достаточно. Я теперь жажду человечьей крови постоянно. Это невыразимая пытка….

– Которая заканчивается, когда ты опять вкушаешь крови? А когда ты насыщаешься ею, ты чувствуешь себя самым счастливым существом из всех живущих? Скажи, что я не прав….

– Я скажу вот что: пропади ты пропадом!

– Знаешь, как я узнал? Нет, не во время наведения фокуса на твой разум. Я отлично изучил все аспекты и свойства магии. Я тоже способен на подобный трюк – при желании я могу поглотить человеческую душу. И не таким примитивным способом, как ты, а напрямую. Но я этого не делаю. Именно по той причине, от которой сейчас страдаешь ты. Зависимость. Ты теряешь связь с собственным источником силы, и подпитываешься только за счет других. На такое может подтолкнуть лишь самая крайняя необходимость. Но ты так глуп, что сделал это добровольно. Сдается мне, я нашел самого нелогичного и опрометчивого обитателя этой планеты. Азазель, как ты был красив, горд, переполнен чувствами! И как это все подвело тебя на край пропасти, в которую ты пал. Не правда ли, символично – живешь сначала в сияющей красотой Обители, на самой вершине Златого Града, и вдруг – падаешь в темные мрачные подземелья, в самый его низ

– Заткнись и убей меня! Хватит играть в свои безумные игры! – Злобно выцедил Владыка Вечной Ночи. Боль постепенно отступала, и к Азазелю возвращался контроль над собственным телом.

– И как именно тебя убить? Вот тебе несколько вариантов на выбор. Я могу полностью овладеть каждой клеткой твоего тела и заставить их все разом просто лопнуть! А могу остановить твое сердце, забрать всю воду из твоего тела, даже заставить тебя отгрызть себе по очереди руки, ноги и крылья. Как бы ты сам хотел умереть?

– Полно тебе надо мной издеваться. Просто голову оторви. Ты ведь знаешь наш закон – высокородных казнят усекновением главы!

– Я не стану этого делать. Это было бы слишком просто. Слишком, я бы сказал, по человечески. Зачем мне убивать тебя? Раз уж ты пришел, мы можем сперва поговорить. Ты ведь не согласовывал свое покушение с Лилит. Она не знает что ты здесь. Это на руку нам обоим. Побеседуем. И уже по результатам беседы я решу, что с тобой делать

Боль прошла уже практически полностью. Азазель смог подняться с пола и встать во весь рост

– Ты мне лучше сразу скажи, что ты хочешь со мной сделать, если не убить!

– Спасти! От всей нелогичности, которая переполнила твою бедную голову! Несчастное создание! Сколько страданий принесла тебе та самая чувственность, которую превозносит Лилит! Но стоит тебе перейти на сторону Разума, и ты избавишься от боли и разочарований. То, что произошло с тобой – ужасная ошибка! К счастью, я здесь как раз для того, чтобы исправлять ошибки! Ошибки, источником которых является твоя мать….

– Красиво ты говоришь, демагог! На деле докажи! Хочешь спасти – начнем с того, чтобы вернуть мою красоту и избавить меня от жажды! – Грубо прервал речь Натанаила Владыка Вечной Ночи.

– Я бы с радостью, но тут не все так просто!

– Хватит заливать! Сам же говорил, что можешь сделать с моим телом все, что взбредет в твою больную голову!

– Понимаешь, тебя преобразовала не моя сила, а твоя. В свою очередь, источник твоей силы – это ее сила. А на то, что сотворено её силой, я могу влиять лишь ограниченно. Да, убить тебя мне несложно. Но вот обратить вспять эту метаморфозу…. Почти невозможно. Таким тебя сделала ваша хваленая Несравненная Богиня

– Ты говоришь, Лилит сделала меня таким? – Удивился Азазель.

– А кто же еще? От кого ты унаследовал бессмертие и магию? Кто внушил тебе бредни о любви и красоте? Кто, наконец, обучил тебя магии тьмы? Все она, безумная Лилит!

– Она ведь не заставляла меня выпить кровь! Я делал выбор сам!

– Не заставляла, но это было неизбежно! Погружаясь во тьму, ты каждый раз хотел нырнуть все глубже и глубже. И вот ты коснулся дна. Испугался. Захотел всплыть обратно. Но увы. Толща тьмы над тобой оказалась слишком тяжела. Такую ношу тебе уже не поднять. Стоило остановиться раньше, до того, как бремя стало непосильным. Но ведь остановиться – это не твое. Тебе было очень любопытно узнать, что там, в самом конце….

– «Тьма сама может поглотить тебя. И будет вести теми тропами, в которых ты заплутаешь и уже не выберешься»

– А ты все гадал, что это значит. Думал «что же плохого может со мной произойти, я ведь Бессмертный, еще и первенец».Теперь ты и сам понял, что с тобой может произойти. Понял, как горько ты ошибался. А для меня ты вполне смертный. И, кстати, вовсе не первенец!

– На этом ты меня не подловишь. Могу специально для тебя уточнить: единственный живой первенец! Я все знаю про Троицу и про того мертвого малыша

– Всё? Ты уверен в этом? Или ты уверен в этом так же, как был уверен, что сможешь справиться с любым уровнем тьмы? А что, если я скажу тебе, что тот малыш вовсе не мертв? Как ты тогда отреагируешь?

– Да просто посмеюсь тебе в лицо, вот как!

– Хорошо. Тогда готовься посмеяться вместе со старшим братом!

Натанаил щелкнул пальцами. Комнату озарила яркая вспышка, раздался удар грома, и рядом с Богом Разума появился человек, закованный в блестящие стальные доспехи, лицо которого скрывал пластинчатый шлем в форме головы шакала. На его поясе висели два боевых серпа – хопесы. Оба были выкованы из цельных брусков металла матово-серого цвета, от вершины острия до основания рукояти. Воин встал рядом с Натанаилом и поднял забрало. Он повернул голову в сторону Азазеля. На Владыку Вечной Ночи уставились два жутких, потухших, совершенно пустых глаза мертвеца. Первенец ужаснулся и попятился назад.

– Что случилось, Азазель? Ты ведь хотел посмеяться мне в лицо. Где же твое веселье? Или не оценил моей шутки?

– Что это за создание? Почему я не чувствую в нем искры жизни? Это не мой брат. Это…. Это…. Я не знаю, что это. Где ты это взял?

– Да, собственной искры жизни в нем нет. Так Троица прокляла твою мать за неповиновение. Все её дети должны были рождаться мертвыми, не способными вместить живую душу. Но благодаря мне не стало Троицы, а значит, не стало и проклятия. Лилит долго оплакивала первенца после того, как похоронила. Я нашел его могилу и оживил, вложив часть своей собственной искры. Я назвал его Сет. Сет – идеальное создание. Он не подвержен эмоциям и переживаниям, ему неведома нелогичность! К несчастью, ему вообще ничего не ведомо! Он начисто лишен разума. Моя энергия поддерживает в нем жизнь, но фактически он мертвец. У него нет собственного сознания. Скажу иначе – в каком-то смысле Сет – мое второе тело. Я потратил много сил и времени, пытаясь наделить его хоть каплей разума. Тогда он мог бы стать первым в моей расе идеальных существ. Я делал бесчисленное количество попыток. Но тщетно! Он был и остается вот таким, ни живым, ни мертвым. Зато он абсолютно неуязвим. Потому я дал ему и второе имя – Неумирающий.

– Да уж…. Старший брат… – Недоумевая, будто сам себе, сказал Азазель. – И к чему ты клонишь?

– Проклятие можно разрушить разными способами. Большинство из них – долгие, мучительные и приносящие весьма сомнительный результат. Лишь один способ верен и гарантирует полную победу. Поэтому я показал тебе Сета. Сравни себя и его. Лилит была проклята силой Троицы. Пока они были живы, она могла родить только мертвеца. Но стоило им исчезнуть – исчезла и эта сила. Проклятие разрушилось полностью, и на свет появился ты. А твоя исходит из одного источника. И чтобы я смог помочь тебе снять твое проклятие, нужно будет….

– Нет! – Тут же отрезал Азазель. – Не бывать этому!

– Да, именно так. Будь разумен, другого пути нет

– Ты лжешь!

– Ты прекрасно знаешь, что я не лгу. Просто не хочешь себе признаться. Так просто. И так сложно. Ты предал свою девушку, чтобы стать чудовищем. Предашь ли ты мать, чтобы вернуть все обратно?

Азазель не знал, что ответить. Натанаил говорил убедительно, доказательства его слов были вескими, но что-то все же заставляло сомневаться:

– Я не уверен, что одним предательством можно исправить другое. Должен быть иной способ….

– Я говорю истину. Какой бы неприятной для тебя она не была. Принять её или нет – выбор за тобой. Но если моих слов недостаточно, можешь спросить у того, кто уже сделал верный выбор, встал на мою сторону и обрел великую силу!

Натанаил подошел к своему трону, нажал клавишу на его рукояти, и произнес: «Министр Порядка. Срочно поднимись ко мне. Только что появились очень интересные новости!». После этого мелькнула еще одна вспышка, из которой появился Асмодей. Только вместо свойственных ему роскошных и вычурных нарядов на нем был серебристый комзол без всяких излишеств, украшенный лишь крупной брошью с государственным гербом Атлантиды. Едва оглядевшись, Асмодей уставился на брата. Азазель точно так же вытаращился на него в ответ. Оба явно не могли понять, что каждый из них здесь делает:

– Асмодей! Так вот ты где был, негодяй мелкий!

– Вот черт! Оно еще и разговаривает! Владыка, что это за тварь такая? Это продукт твоих опытов? Или ты опять проверяешь мое восприятие?

– Мой верный министр, это – твой старший брат. Он немного преобразился, но ты все равно узнаешь его, стоит тебе присмотреться внимательно. Вы же одной крови. Почувствуй его!

Асмодей сосредоточил внимание на косматом чудовище, и едва понял, что перед ним действительно Азазель, выкрикнул:

– Да ладно! Вот это новость! Быть того не может! Азазель, что с тобой? Ты как-то изменился…. Долго не брился что ли?

– Ты как специально ждал этот момент, чтобы обрушить на меня свои колкости!

– Ну ты же помнишь мою репутацию? Все говорили, что я остер на язык. А тут такой повод. Невозможно удержаться. Владыка, как он тут оказался? Это ты его таким сделал?

– Полагаю, Азазель тебе расскажет сам…..

По окончании рассказа Асмодей рассмеялся и едва было не разразился долгим, заливистым хохотом, но Бог Разума поднял ладонь, и министр тут же задавил смех:

– Ну ты даешь, брат! А еще меня называешь остолопом! Это же надо было вообще до такого додуматься! Такую хорошую певичку загубил. Она мне даже нравилась. Не как девушка, не в моем вкусе. Жирненькая, да и лицо какой-то простушки. Я предпочитаю костлявых аристократок, сам помнишь! А вот концерты вполне годные давала. – Асмодей едва заметно покосился на своего Владыку. – Ну это пока всемогущий Натанаил мне не объяснил, что музыка – пустая трата времени, мне её пение нравилось. А ты конечно удивил…. Что блин в твоей лохматой башке происходит….

– Хватит! Вы мне уже надоели! Теперь постоянно будете меня этим тыкать?

– Почему бы и нет? Повод же есть!

– А вы чем лучше? Натанаил сам убийца. А ты ему потакаешь. Скольких вы уже отправили на тот свет без всяких причин? Небось даже не считаете? Вы точно такие же злодеи. Зато меня упрекаете!

– Азазель, мы не просто убийцы. Мы вершим судьбы мира. Мы – таран эпохи. А уж если кто ненароком будет смят колесом эпох – что ж, не стоило стоять на дороге! А ты девицу прикончил, еще и свою так называемую «любовь». Это как-то не по-злодейски, а просто мерзко. Мы мыслим масштабно, а то, что делаешь ты – это как конфеты у детей забирать….

– Асмодей, хватит! Твои упреки справедливы, но неэффективны. Так твой брат не поймет, причины, толкнувшей его на этот путь. Азазель! Раньше ты думал, что мир – твоя большая игрушка по праву наследия. Ты ведь думал, что это её мир. А значит и твой, раз ты её первенец. Потому ты легкомысленно полагал, что и Эвиет – твоя игрушка, можно относиться к ней, как к своей кукле. Без всяких последствий. Но последствия пришли, и ты сразу растерялся. К счастью, это не только её мир. И в нем есть я. Теперь посмотри на своего брата. Помнишь, каким он был с ней? Гуляка, мот, прожигатель жизни. Бедняга не понимал, чего он хочет. Не понимал свой настоящий потенциал, не хотел искать свое призвание и свою силу. И посмотри, каким он стал со мной! За то недолгое время, что я его обучаю, он обрел гораздо больше, что за целые эпохи с ней. А все из-за этой дурацкой идеи свободы, которую она пропагандирует везде и всегда. Да, свобода пьянит. Но как ты уже понял, похмелье зачастую бывает очень болезненным. Свобода лишает цели. Ты вроде бы можешь все, но не понимаешь, чего именно хочешь. И когда ты идешь ложным путем, некому тебя направить. Ведь согласно её принципам, вмешиваться – значит посягнуть на свободу воли. Но невмешательство сродни преступному бездействию. Она никак не остановила тебя от того, чтобы сорваться в пропасть. И никак не способствовала тому, чтобы Асмодей нашел и развил свой талант. Она спокойно позволяла ему просто прогуливать богатства и ни о чем не думать. А тебе позволила превратиться в чудовище. Хоть и могла это предотвратить….

Азазель призадумался.

– Знаешь, в твоих словах что-то есть. Но мне все равно сложно поверить, что она нарочно позволила мне совершить этот ужасный поступок. Она бы никогда не одобрила убийство!

– Я ведь сам все уже увидел. Вспомни ту ночь. И вспомни, что произошло чуть раньше. Последний концерт Эвиет. Она ведь там была. Она смотрела на твою будущую жертву. И не сделала вообще ничего. Что мешало ей, например, собрать вас после концерта и поговорить всем вместе? Один простой разговор спас бы как минимум две жизни: твою и Эвиет. А еще жизни все тех, следующих, кто был после певицы. Но она предпочла невмешательство. Невмешательство, равное соучастию

– Азазель, братец! Мы оба пострадали от нашей матери. Ты превратился в зверя. Меня просто эпоху за эпохой не замечали, и я вынужден был заполнять эту пустоту внешним лоском и наносным высокомерием. Я был слеп. Великий Натанаил открыл мне глаза. Свобода развращает. Она приводит лишь к беспокойству, страданиям и бесславному концу. Владыка научил меня, что только порядок ведет к силе и могуществу. Порядок придает смысл, все расставляет по своим местам

– Но ведь другие боги, наши братья и сестры. Они ведь добились успеха и обрели и силу, и могущество, и смысл

– Но не благодаря Лилит, а скорее вопреки. Она всегда бездействовала. Просто сидела и ждала, что же получится, что же будет дальше. Лилит вовсе не заботливая мать. Она – тоже игрок, и мы для нее – еще одни фигуры на игровом поле! Вспомни, скольких людей она сначала возносила, а потом, когда они отыгрывали свои роли, бросала на произвол судьбы! Скольких царей, полководцев и магов она низвергла, когда те смели играть не по её правилам

– Насколько помню я, она низвергала только тиранов

– Да да да. Она нам всем так говорила. Но кто в её понимании тиран? Тот, кто посягает на её принципы. А раз она карала тех, кто был с ней не согласен, кто же тогда тиран?

– Я сейчас совсем запутался….

– Ничего. Если останешься с нами, то разберешься. Но можешь и к ней вернуться. Держать тебя не станем. Просто помни, что когда все начнется, ты будешь для нас в лагере врага. Таковы будут последствия этого выбора. Любой выбор влечет последствия. Только порядок помогает сделать их благоприятными. А так называемая свобода ведет к пропасти, в которую тебе уже не посчастливилось упасть. Сейчас лишь тебе решать, что будет дальше

– Если я верно все понял, вы предлагаете убить Лилит?

– Азазель, ты ведь уже знаешь, что будет, когда она умрет. С ней ничего плохого не случится. Она вернется в Сферу Эонов и просто все забудет. А мы освободим этот мир от её бредовых идей и наполним его порядком. Мы исправим все, что она тут натворила за эти эпохи. А ты опять станешь самим собой. Если ты хочешь искупить свою вину, помоги мне освободить этот мир от Лилит. Повторяю снова: решать тебе. Можешь улетать отсюда и дальше помогать этой обманщице, а можешь остаться и быть посвященным во все мои тайны. Как видишь, твой брат Асмодей уже отрекся от лживых напутствий Лилит и стал моим учеником. Теперь он – Министр Порядка Атлантиды. Но если тебя и это не убедило – давай, улетай!

Натанаил взглянул на металлическую стену, и огромная стальная плита начала подниматься вверх. Когда окно полностью открылось, Азазель почувствовал свежее дуновение ночного ветерка и увидел в небе огромную желтую Луну. Первенец подошел к краю и посмотрел вниз. Азазель постоял еще немного, и обернулся. Сперва он взглянул на облаченного в сияющие доспехи Сета, потом – на Владыку Атлантиды. Лучистая энергия, игравшая в стеклянном теле Натанаила, будто гипнотизировала его.

– Хорошо, будь по-твоему! До конца ты меня не убедил, но задуматься заставил!

– Знал, что можно рассчитывать на твою сознательность, Азазель! Будь моим гостем. Походи тут где хочешь, осмотрись. Уверен, ты сможешь постигнуть мою истину!

Повелитель мух

Расшифровка языка жизни имела значение не только для науки Владычества Асуров, но и для Вельзевула лично. В отличие от остальных своих братьев и сестер, Вельзевул не был великим воином или магом. С детства он был полноват, заметно сутулился, а с годами почему-то еще и наполовину облысел, что детям Лилит было совершенно несвойственно. Всех остальных физическое несовершенство и любые признаки старения обошли стороной. Ему еще повезло, что все эти недостатки были только внешними. В остальном его тело оставалось таким же молодым и здоровым, как и у других Бессмертных. Углубляясь в изучение языка жизни, Вельзевул понял, что дело было именно в нем. Почти все живые существа получали половину языка жизни от отца, а половину от матери. Так же и он сам получил половину от Лилит, а половину от Каина. И по неизвестной никому причине в его теле сильнее проявлялись участки языка жизни отца. По крайней мере, в той части, что касалась физической силы и способностей к магии. Тут от был неотличим от простого смертного. Преимуществом был лишь его экстраординарный ум. В части наук он превосходил даже богиню мудрости Софию.

Чем же был этот язык жизни на самом деле? Как выяснил Вельзевул, это был своеобразный шифр из ряда повторяющихся химических веществ, который с помощью сложных процессов развертывался в целый живой организм и определял все его признаки. У Лилит с этим шифром сливалась еще и чистая энергия эона. В её крови она преобладала. А в крови её детей составляла ровно половину. Ученый сделал верный вывод, что личную силу каждого из Бессмертных определяла еще и восприимчивость к этой энергии. Его братья и сестры чувствовали, как их сила свободно течет через все тело, наполняет каждую его частицу. А Вельзевул был лишен этого восприятия. Видать, тоже из-за преобладания языка жизни отца. Он решил понять, как именно язык жизни был связан с силой Лилит, и таким образом надеялся повысить свое восприятие. Но после несчетного количества исследований задача оказалась ему не под силу. Зато он понял, что можно пойти другим путем и улучшать собственное тело, придавать ему новые качества с помощью науки. Ученый принялся работать в этом направлении…

___

Вельзевул подошел к огромному валуну, лежавшему посреди пустынной местности, и практически безо всяких усилий, с удивительной легкостью поднял его над головой, после чего откинул глыбу в сторону, будто это был просто мелкий камушек.

– Как тебе, мама?

– Признаться, удивлена! – Лилит действительно удивилась внезапно возросшей силе своего сына. Внешне он тоже изменился, стал заметно крепче, более молодым и лицом, и телом, сравнялсь в этом с остальными Бессмертными. – Вельзевул, неужели ты все же раскрыл свой дар и обучился магии?

– Вовсе нет. Магия тут не при чем. Мне помогла наука. Сейчас все покажу. Кстати, мы уже пришли. – Вельзевул подвел Богиню к казавшейся монолитной скале, и слегка толкнул ногой едва заметный выступ. Часть гранитной стены слегка отъехала назад и раздвинулась на две части. – Вот, здесь я занимаюсь своими исследованиями. Пойдем!

Ученый провел мать по таинственным подземным ходам, ведущим в целую сеть просторных помещений, освещенных яркими светильниками. В них располагались различные приборы, инструменты и рабочие столы. Один использовались для препарирования, а на других аккуратно расположились многочисленные бумаги с вычислениями и чертежами. К одному из таких столов Вельзевул и подвел свою мать.

– Смотри – Ученый ткнул пальцем в детальный чертеж, изображавший не то спираль, не то винтовую лестницу. – Вот это! Именно то, что я искал: язык жизни. Всё оказалось довольно просто – в нем только четыре буквы, которые складываются в бесчисленное количество слов. Эти слова и определяют все свойства наших тел. Это делает людей людьми, рыб – рыбами, а муравьев – муравьями. Вот эта простая последовательность!Теоретически, если менять эти слова, можно сделать свое тело каким угодно. Собственно, ты и сама только что видела. За этой наукой огромное будущее. Возможно, это важнейшее открытие за все эпохи!

– Впечатляет! Скажи, это сможет ему помочь?

– Я не стану давать безусловных гарантий. Признаться, это, как бы помягче сказать, преображение Азазеля несколько выходит за рамки моих изысканий. Его язык жизни изменила магия. Его сила привела его тело в соответствие с неверным решением, которое он принял. Все выглядит так, будто бы он, пусть где-то в глубине души, сам хотел таким стать

– Это вряд ли. Он всегда кичился своей необыкновенной красотой

– Не в этом дело. Когда он углубился в магию тьмы, он захотел стать более могущественным, дерзким и опасным. Тьма понравилась ему куда больше, чем свет. Готов поспорить, он постоянно об этом размышлял, восхищался своими новыми способностями. И сила исполнила его желание. Он действительно стал и могущественным, и опасным, и обрел новые способности, свойственные диким зверям. И тьма стала его вечным домом. Он же не уточнил, как именно он желает все это получить. Поэтому сила сделала так, как сумела. Когда ты обучала нас магии, ты часто об этом говорила: «Сила исполнит любые желания, поэтому будь с ними осторожен и тщательно сформулируй свое намерение»

– Рада, что хоть кто-то меня слушал!

– По злой иронии, я-то как раз так и не обнаружил в себе магического дара….

– Твой дар – это твой великий ум! Цени его, как любой другой. Это ничем не хуже, чем, например, метать молнии или ворочать валуны

– Я бы, конечно, поспорил

– Но мы не будем спорить. Ты исполнил мою просьбу, никому не говорил про Азазеля?

– Нет конечно. Я ведь обещал, что это останется только между богами. Поэтому буду молчать хоть целую вечность. Ну или пока Азазель сам себя не раскроет

– Я надеюсь, что это поправимо, и что мы сможем исцелить его. Я тоже долго ломала над этим голову. Конечно, его поступок…. Когда я только узнала, я…. Наверное, даже слов таких нет, чтобы описать, что я чувствовала. Это настолько ужасно, что до сих пор в голове не укладывается. Когда её обнаружили, за мной сразу прислали гонцов. И как только я дотронулась до тела, я поняла, что произошло. Я села рядом с кроватью и схватилась за голову. Расследователь велел всем выйти, и мы очень долго и серьезно говорили. Я не озвучила ему, зачем Азазелю понадобилась кровь девушки. Даже если я была не готова к такому – представь, как отреагировали бы люди!

– Прекрасно понимаю! Такое падение Первенца посеяло бы разлад и панику. Возможно, даже подняло бы восстания против Бессмертных…. Просто подарок для нашего врага!

– Поэтому я решила скрыть это, и расследователю тоже велела придумать другую версию. Все-таки Эвиет была знаменита, люди требовали ответов. Я долго искала Азазеля. И все становилось только хуже. Другие девушки тоже начали пропадать. Насчет боязни солнца я тогда еще не знала, но интуиция подсказывала мне, что он скрывается где-то в подземельях. Там я его и нашла. После превращения он больше не показывался на людях. Он винит в этом меня. Это ведь я его учила управлять силой тьмы. Если бы я могла, я бы все исправила. Я попыталась, но ничего не вышло….

– Мама, в этом нет твоей вины. Азазель сам вздумал испить крови той девицы. Надо же было оказаться таким дураком! Что он вообще думал, когда взял и….

– Стой – Перебила Богиня. – Я все это прекрасно знаю. Я даже могла спасти бедняжку Эвиет. Помню как сейчас, на празднике, она пела для нас всех. Я смотрела ей в глаза. Я могла в тот вечер просто подойти к ней и предупредить об опасности. Но я не думала, что Азазель зайдет так далеко. Он должен был научиться отпускать. Он должен был пережить все это сам, научиться не только пленять, но и давать свободу. Я хотела научить его, что нельзя никого удерживать силой, что человек должен иметь право выбора, что человеческая душа никогда не расцветет под гнетом тирании, что пленница недолго сможет радовать своего поработителя. Все пошло не так. Мой сын обезумел и превратился в убийцу. Он испил уже столько крови, что никто не поверил бы, что он может сойти с этого темного пути. Никто, кроме меня. Азазель говорит, что ему плевать на судьбы своих жертв. Что смертные на то и смертные, чтобы умирать. А раньше или позже – какая разница, в тени веков все превратятся в пыль. Но на самом деле Азазель страдает. Я хочу ему помочь. Поэтому надежда на тебя. Может быть, если магия тут бессильна, то наука поможет

– Повторюсь лишь, что обещать не могу. Но вероятность достаточно велика. Ты ведь только что видела, на что стал способен я, после того, как внес некоторые изменения в свой собственный язык жизни. Я считаю, что можно придать телу практически любые желаемые свойства. Даже обратить вспять метаморфозу Азазеля. Правда, придется привести его сюда

– Это уже сложнее. Он куда-то исчез

– Да что же это такое то! Сперва Асмодей….

– Этого я и опасаюсь. Уже известно, что Асмодей перешел на сторону врага. Азазель сейчас уязвим, как никогда. Асмодей мог и его переманить. И все это, как назло, именно тогда, когда Натанаил начал вторжение и оккупировал часть Вольных Земель. Я просто не справляюсь сразу со всем. Я же не могу быть везде одновременно. А вот Азазель, как всегда, думает только о себе! Я еле нашла время, чтобы его отыскать. А он опять пропал!

– Надеюсь, мы его отыщем. Или сам объявится. Я в любом случае помогу, чем смогу. Должно сработать

– Да, пока не забыла, расскажи, как оно работает? Что ты делаешь с языком жизни?

– Возьмем, опять же, меня! Мама, ты же знаешь, что, если сравнивать не напрямую, а пропорционально, то муравей раз в сто сильнее любого человеческого силача?

– Знаю. А при чем тут ты?

– Я вживил себе часть языка жизни муравья, отвечающего за его невероятную силу. Только что ты видела результат! Но это еще не все! Природа очень разнообразна, и создала существ, которые намного сильнее, выносливее и ловче людей. Я постепенно встраиваю в себя все новые и новые слова из их языков жизни, и с каждым разом обретаю их полезные свойства. Я стал чрезвычайно вынослив, я могу запросто обежать эту пустыню от края до края, не задумавшись и о глотке воды. А мое зрение теперь столь остро, что если я выйду на поверхность прямо здесь, то смогу разглядеть городские стены! А ведь до ближайшего города огромное расстояние. Разве это не здорово?!