Константин Калбазов
Танкист. Юнкер
Глава 3
Первый шаг
– Не расходимся! – поднялась с места Подольская, едва учитель направился к двери, а класс загомонил.
Активная жизненная позиция – она такая, наказуема исполнением. Вот и назначили ее старостой класса. Впрочем, Инна по этому поводу не больно-то и расстраивалась. Приобретала, так сказать, опыт работы с людьми. И, чего уж там, манипуляции ими. Между прочим, не безуспешно. Упорная. Вот и от Виктора не отступается.
У него никаких сомнений относительно того, что девушка добьется больших высот. И это при том, что намерена поступать в педагогический. То есть стать простым учителем. Подольская? Из дворянского рода? Из которой порода так и прет? Н-да. Не верилось в это. Категорически.
– И что у нас случилось на этот раз? – с ленцой поинтересовался Панов.
Он и не подумал подниматься со своего места. Такой уж человек. Генка всегда выходил первым, если остальные задерживались. И никогда не спешил толкаться в двери, когда все устремлялись к выходу. Так же поступали и ребята из его окружения.
– Арсений Валентинович просил задержаться. У него есть объявление.
Вообще-то закончился последний урок, и все спешили покинуть стены гимназии. Но классный учитель пользовался неизменным уважением, а потому ни у кого не возникло желания проявлять недовольство. Все просто вернулись за свои парты. Правда, обычный при этом гомон никуда не делся.
– Что собираешься делать после уроков? – поинтересовалась Таня у Виктора.
– Да так. Есть одна задумка. Хочу поднять Интеллект до двух десятых. Все же, думаю, Ярик знает, о чем говорит. А завтра – опять за уроки. Быть среди отстающих – желания никакого.
– И как ты собираешься за день набрать две тысячи очков?
– Настреляю, как же еще-то, – пожал он плечами.
– Я с тобой! – тут же встрепенулась она.
Стрелять ей нравилось. Как, впрочем, и многим из ребят. Это же так интересно! Но в школьном тире на начальной военной подготовке не больно-то и постреляешь. Можно, конечно, сходить в городской тир. Но один выстрел пневматической винтовки обходился в три копейки. Малокалиберный патрон – в пять, но это уже было огнестрельное оружие, а не детская игрушка. Правда, цена карабина варьировалась от двадцати рублей за учебный УК-25, прозванный в простонародье «указкой», до пятидесяти – за магазинный «Соболь». А потому и позволить себе их могли далеко не все.
– Идем, если хочешь, – пожал он плечами.
– Завезешь меня домой и через час вернешься.
– Договорились.
В этот момент в класс вошел Тучин, и все тут же замолчали, поднявшись со своих мест и приветствуя учителя.
– Садитесь, ребята, – произнес он, проходя к столу.
Однако садиться за него не стал. Вместо этого окинул всех учеников внимательным взглядом. Потом вздохнул и, наконец, заговорил.
– Ребята, большинство из вас уже прошло инициацию, а до первого июня ее пройдут все остальные.
Было такое дело. Те, кто родился после первого июня, идут в школу уже с девяти лет и, соответственно, в выпускном классе учатся, уже будучи инициированными. При этом, конечно, теряется резервный год перед армией на случай, если не поступишь в институт. Зато есть почти год, чтобы поднять ступени Сути и подправить ее показатели.
– В этой связи я настоятельно рекомендую не геройствовать, не связывать свои недомогания с какими-либо отравлениями. Стало плохо, бегом в гимназию. Директора найти несложно. Он всегда оставляет свои координаты, даже если отправляется в гости, то непременно предупреждает об этом сторожа или дворника. И еще. Родителей тех из вас, кто не прошел инициацию, сегодня в пять вечера я ожидаю для беседы. Явка строго обязательна.
– Арсений Валентинович, а что случилось со Степой? – поинтересовался Потапов.
– Дурость его отца с ним случилась, – дернув уголком губ, резко произнес учитель, но тут же взял себя в руки. – Его привезли слишком поздно. Он уже был в состоянии клинической смерти. Сколько времени он находился в этом состоянии, мы не знали, а процесс инициации не одномоментный. Приоритет в подобной ситуации – жизнь инициируемого. Пришлось использовать «Аптечку».
– И что теперь с ним будет? – не унимался Ярик.
– А что будет. Окончит гимназию, он же не даром отличник, так что итоговые экзамены вполне осилит. А потом… Сомнительно, что ему удастся одолеть программу института. Но даже если бы и сумел, работодателям не интересен инженер, не имеющий прямой связи с Эфиром. Реальное училище – это максимум, на который он может рассчитывать. Хотя благодаря имеющемуся заделу очень может быть, что он будет высококвалифицированным рабочим. Это все, ребята. Можете идти.
Выйдя во двор, Виктор сразу же направился в кочегарку, где ребята оставляли под присмотром свои велосипеды. Не за просто так. Истопнику платили пять копеек с велосипеда. Им не так накладно, учитывая то, что в среднем ученикам родители выделяли по двадцать копеек. Десять – стакан какао и пять копеек – пирожок. Вполне достаточно, чтобы перекусить на перемене. Некоторые эти деньги копили, чтобы в воскресенье сходить в кино. За полтора рубля можно купить два билета на дневной сеанс и посидеть в чайной или поесть мороженное в кафетерии.
У Нестерова с наличностью на карманные расходы проблем не было. Давно уж и на себя зарабатывает охотой в каникулы. Родителям какая-никакая, а помощь. Все же еще четверо на руках. Хотя, по совести, семья их никогда не бедствовала.
Антип Васильевич работал крепко и в то же время с умом. Выписывал журнал «Сельская жизнь», выходящий под эгидой партии эсеров. Взгляды их он не разделял в корне, но признавал: если откинуть политическую и агитационную шелуху, дельных советов для хлебопашца они пишут много. Именно так Нестеров-старший обзавелся теплицей. Пока небольшой. На пробу. Уж больно дорогое удовольствие. Но все за то, что он станет расширяться.
Оседлав велосипед, Виктор подкатил к парадному крыльцу, у которого стояла Таня в легком пальто и с двумя портфелями в руках. Привычно сунула ему свою ношу, которую он повесил на руль, и пристроилась бочком на багажнике, обхватив его за пояс.
– Извозчик, трогай! – задорно выкрикнула она.
– Слушаюсь, барышня, – подыгрывая ей, дурашливо ответил он и тронулся с места.
Вначале пришлось малость повилять передним колесом, удерживая равновесие. Но уже через пару оборотов педалей он выровнялся и уверенно покатил через ворота. Затем повернул направо и дальше поехал по тротуару, объезжая редких прохожих, подчас предупреждая их о своем приближении звонком. Катить по проезжей части с пассажиркой не хотелось. Город у них небольшой, но автотранспорт все же не редкость.
К слову, как дорога, так и тротуар выстланы асфальтом. Это куда дешевле и проще тротуарной плитки, а служит такое покрытие почти столько же. Впрочем, на площадях, скверах и городском летнем саду предпочитают все же не экономить.
Спасибо сахалинской нефти. И тому, что в свое время сегодняшний президент республики Песчанин не пожалел сил и средств, чтобы спровадить японских интервентов обратно за пятидесятую параллель. Благодаря этому у республики есть свои ГСМ для транспорта и битум для дорог. Причем месторождения настолько богаты, что продукцию нефтеперегонных заводов отправляют на экспорт. Торговать сырьем правительство наотрез отказывается.
До дома Тани доехали быстро. Виктор отметил для себя, что на этот раз путь дался ему несколько легче, чем обычно. Может, и показалось, а может, сказалась прибавка от Силы и Выносливости. Условились с девушкой, что он заедет за ней через час. После чего покатил к окраине и дальше на хутор, до которого от черты города было не так чтобы и далеко. Всего-то пара километров…
Троицк – в прошлом не такое уж и большое село Троицкое на берегу Амура, основанное в середине прошлого века. Это уже в двадцатых оно попало в программу развития республики и быстро разрослось до города с населением в двадцать тысяч человек. Подобная судьба постигла многие бывшие села. Не селить же всех беженцев в немногочисленных городах, оказавшихся в пределах республики. Правительство было заинтересовано в развитии всей территории, а не только некоторых ее регионов.
Когда отец перебрался в Троицк, решил заняться хлеборобством. Испокон веков род Нестеровых пахал землю на Дону, а потому дело это ему было знакомо и интересно. Конечно, местные условия не идут ни в какое сравнение с донскими. Поэтому еще первые поселенцы вскоре забросили поля, оставив только огороды, сделав ставку на рыболовство и охоту.
Однако молодая республика была заинтересована в продовольственной безопасности. Поэтому была объявлена программа льгот как на страховые взносы, так и на кредитование для покупки сельхозтехники и инвентаря. Земля отдавалась в аренду почти за символическую плату, не нацеленную на пополнение казны. Землепашцы обеспечивались семенным фондом. Причем не абы каким, а сортами, выведенными специально для этих суровых условий.
Через три года после того, как обосновался, Антип Васильевич сумел приобрести в кредит трактор со всем навесным оборудованием, куда входили и плуги, и культиваторы с боронами, и прицепные сеялка, косилка, грабли. Дальше – больше. Три года назад получилось взять грузовик, а ведь по прежнему кредиту еще не была погашена и половина выплат.
Случался и неурожай. Сказал свое веское слово суровый климат. Антип был уверен, что они пойдут по миру. Но ничего подобного не произошло. Страховка с лихвой покрыла все убытки. Причем помощь пришла не только ему, но и соседям. А к следующей посевной их еще и семенами снабдили…
Дорога – относительно ровная. Успела подсохнуть, но не пыльная, плюс отсутствие пассажирки. На хутор Виктор уже летел с ветерком. И добрался быстро, хотя проехать пришлось куда большее расстояние. Когда въехал во двор, отметил отсутствие полуторки.
– Мам, а куда батя уехал? – поинтересовался он.
– Из банка какая-то бумага пришла. Вот он и укатил, – с нескрываемым волнением ответила она.
– Ты чего, мам? Да нормально все будет. У нас же ни одного просроченного платежа. И страховые взносы вовремя делаем.
– Дай-то бог, сынок. Дай-то бог. В четырнадцатом тоже все хорошо было. Кто бы мог подумать, что скоро завертится такое. А до Советов-то недалече. Граница от нас всего-то в ста верстах. И все-то они нас за ворогов держат.
– Мам, и где связь между банком и Советами?
– Так говорю же, ладно мы жили перед Германской войной. Вот и сейчас у нас все хорошо, – махнула она на него полотенцем и пошла в дом.
Н-да. Картина маслом. Боится народ жить слишком хорошо. Вот как стало ладно, так и начинают ждать беды. К примеру, батя мало что числится резервистом и имеет дома карабин армейского образца с полным боекомплектом, так еще и ручной пулемет приобрел. Помнит, как пытался отстоять свое и не сумел. Вот интересно, неужели он и впрямь полагает, что наличие дома серьезного арсенала ему в этом поможет?
Наскоро пообедав, Виктор направился в их с младшими братьями комнату. Девочки проживали вдвоем. Прямо принцессы. А вообще, вольготно живет семья Нестеровых, не отнять. Большой дом, три просторные спальни, гостиная и столовая, она же кухня.
– Вить, а ты чего ружье взял? – спросил средний брат, которому исполнилось тринадцать.
Он сейчас корпел над домашним заданием, пристроившись за складной партой. Убери подпорки, и она сложится под подоконник. Очень удобно. А то спальня, конечно, немаленькая, но три кровати, табуреты, платяной шкаф да книжные полки. Глядишь, а уже и развернуться негде.
– Сколько раз тебе говорил: не ружье, а карабин.
– Батя говорил, что ты инициацию прошел.
– Есть такое дело.
– А еще сказал, что в военное училище не поступишь. Мамка обрадовалась.
– И?
– Значит, ты ружье… Ну, карабин, значит, с собой заберешь, когда в институт поедешь?
– Вряд ли. Куда его в общежитии девать.
– А тогда мне можно будет с ним…
– Нет, нельзя, – оборвал брата Виктор. Вон, возьмешь «указку» и будешь с ней охотиться. Сумеешь, сам себе заработаешь на такой же. А «Соболька» я никому не отдам.
– Да чего с ним сделается?
– Я все сказал. Узнаю, что тронул, уши оборву.
– Да чего ты! Чуть что, так сразу уши! – обиделся брат.
– Уроки делай, умник.
«Соболь» – это пятизарядный карабин, практически копия армейского, только под калибр пять целых шесть десятых миллиметра. В двадцать четвертом году было принято решение о введении в среднеобразовательную программу начальной военной подготовки, и правительство выдало заказ оружейникам на малокалиберную винтовку, что те с успехом и воплотили уже на следующий год.
Однозарядный карабин УК-25 оказался настолько удачным, что тут же стал пользоваться популярностью, причем далеко не только у школьников. Невероятно точный бой на дистанцию до ста метров впечатлил охотников-промысловиков настолько, что это оружие тут же перешло в разряд дефицита. Пришлось приложить усилия, чтобы насытить рынок.
Впрочем, Горский, едва ли не главный оружейный конструктор республики, не стал стоять на месте, и уже в двадцать седьмом году свет увидел новый карабин – «Соболь». Само название говорило о том, что он предназначен для промысловой охоты. Кроме отъемного магазина на пять и десять патронов, он получил проточки под кронштейн, на который можно было крепить как диоптрический, так и оптический прицел. Благодаря этому многие, не отличающиеся особой меткостью, могли вести точную стрельбу на приличное расстояние.
Виктор если и не стрелял белке в глаз, то сугубо ввиду боевых характеристик оружия. И «Соболя» в том числе. Словом, стрелок он был отличный. Но тем не менее, этой зимой все же озаботился приобретением нового карабина и четырехкратного оптического прицела. На секундочку, двадцать рублей. Что вместе с карабином составляет уже семьдесят.
Отец крякнул от удивления, но говорить ничего не стал. За зимние каникулы сын добыл двух волков, четырех соболей и две сотни белок. После сдачи закупщикам, имеющим соответствующую лицензию, как раз те самые семьдесят рублей и получились. А были еще добытые в осенние каникулы и выходы в выходные дни.
Виктор быстренько осмотрел свой карабин и поместил его в чехол. После чего та же участь постигла и «указку». Брат удивился данному обстоятельству, но вопросов задавать не стал.
Прикрепив оружие на велосипед и прихватив старое армейское одеяло, Нестеров покатил к подруге. Велосипед, конечно, экономит массу времени, но это все же не машина. А потому отмерянное ему время уже было на исходе. Опаздывать же они не любили оба. Как, впрочем, и ждать. Нет, если это на охоте, то Виктор мог высидеть и несколько часов кряду. Хотя и давалось это ему нелегко.
Татьяна выскочила из дома, едва он подъехал. Вышедший на крыльцо ее отец едва успел поздороваться с ним и упомянуть об аккуратности, после чего они покатили по улице.
– Ты мне «указку» прихватил? – когда они отъехали, поинтересовалась девушка.
– Обижа-аешь.
– Я сегодня при патронах. Две пачки купила по сто штук. Правда, взяла только одну, – сообщила она.
– Вообще-то я и на твою долю взял, – пожал плечами он.
У Нестерова ни разу не возникло даже намека на то, чтобы подумать о финансовой стороне вопроса. Для него было вполне естественно дать подруге пострелять и не думать о том, что с каждым выстрелом она выпускает по пять копеек.
– Раньше это было просто развлечение, а теперь мне тоже не помешает опыт. А это уже не пять-десять патронов, – сообщила она.
– Ну, если так, то конечно, – согласился он, прикинув, сколько ему самому придется сжечь боеприпасов. – Только я мишени не брал.
– Я взяла. А куда мы едем? – поинтересовалась подруга.
– На свалку.
– Витя?
– Чего?
– Надеюсь, это шутка?
– Нет.
– Останови!
– Да с чего бы? – и не подумал он выполнять ее просьбу.
– Ты более романтическое место не мог подобрать для свидания?
– Ой, Таня, только не начинай. Свида-ание.
– Ну почему на свалку-то?
– Там много ворон.
– И? Думаешь, самый умный? Да их уже давно распугали так, что они к себе на пушечный выстрел никого не подпускают.
– Допустим, не на пушечный. А на сотню метров я их буду бить в головы без проблем. Даром, что ли, оптику покупал. Ну а ты пока за пригорком по мишени постреляешь.
Попадание в черный кружок на пятьдесят метров приносило пять очков. Если Таня сегодня не даст маху, а стреляла она хорошо, то сумеет заработать пять сотен. Если покупать в банке, то на эту сумму она могла бы приобрести вдвое меньше. А тут ведь еще и двадцать пять очков свободного. Мелочь, а приятно.
Пристроив девушку и выставив ей мишени, Виктор занял позицию на окраине свалки. Средний вес вороны – примерно полкило, что уже вписывалось в параметры, при которых имело смысл стрелять в голову, чтобы получить за убийство вдвое больше опыта. То есть двадцать очков.
К слову, на воронах можно еще и заработать. За каждую голову, в смысле, сданную пару лапок, в государственной заготконторе дают на выбор по три малокалиберных патрона, два дробовых или винтовочных. С одной стороны, может показаться, что больше, чем за сданную шкурку белки. На деле же им эти боеприпасы поставляются не по ценам оружейных лавок. И да, деньгами премию не выплачивают.
Едва Борис занял позицию лежа, как сзади раздался сухой треск выстрела, к которому вороны остались безучастны. Как отлетели в сторонку при появлении людей, так и продолжили ковыряться в отходах человеческой жизнедеятельности.
Ч-черт! Сколько же их! И ведь права Таня, он не самый умный. Зарабатывать опыт на воронах пытаются многие. Но, как результат, очень быстро забрасывают эту идею. Если только в качестве развлечения.
Ворона – умная птица, поэтому без особых опасений бродит в городской черте, где за стрельбу можно огрести серьезный штраф. За городом же и в сельской местности убирается прочь от человека, едва тот появится в поле зрения. Опытным путем птицы наметили себе безопасную дистанцию примерно в сотню метров.
На таком расстоянии точная стрельбы по незначительной цели, да еще и подвижной, ладится далеко не у всех. Умения – это, конечно, замечательно, но, как уже говорилось, они являются подспорьем, а не панацеей. Поэтому если есть проблемы с твердой рукой и верным глазом, то тебе к мишеням на рубеж в пятьдесят метров, ближе нельзя. Эфир не обмануть. В соотношении цены и результата это значительно выгодней.
Виктор глянул на то, как колышется сухая прошлогодняя трава, прикинул силу ветра. Оптика самая дешевая, а потому тут барабанчиков, чтобы вносить поправки, нет. Такие он видел только на сборах. Его в прошлом году от воинского присутствия отправляли на летние курсы точного выстрела. Вот там была оптика! Но и с этой вполне возможно получить отличный результат. Если уметь стрелять. Он умел.
Едва приник к прицелу, как панорама тут же приблизила копошащихся в мусоре птиц. Посадил галочку на голову одной из них. Сместил влево. Задержал дыхание и выбрал спусковой крючок. Винтовка легонько толкнула в плечо, чего он практически не заметил. Картинка чуть дернулась и вновь замерла в твердой руке. Ворона мотнула головой и упала, дернув лапками. Ее товарки остались на месте, так и не поняв, что, собственно, произошло.
Получено 20 опыта к умению «Винтовка» – 1020/2000.
Получено 20 опыта – 20/2000.
Получено 1 свободного опыта – 1.
Вот так! Первый осознанно заработанный им опыт! Начало положено. Теперь можно продолжить. Без суеты передернул затвор и взял на прицел следующую птицу. Поправка на ветер. Задержать дыхание. Суета и поспешность сейчас не нужны. Если бить в тушку, оно куда проще. Но он предпочитает в голову, чтобы получить максимальный результат.
Глава 4
Гроза ворон
Сухой треск выстрела, легкий, едва заметный толчок в плечо.
Получено 20 опыта к умению «Винтовка» – 1040/2000.
Получено 20 опыта – 40/2000.
Получено 1 свободного опыта – 2.
Отлично! Второй выстрел оказался не менее удачным. Спокойно. Он ведь знал, что так и будет, и специально готовился к этому. Оттого и «Соболя» купил, и на прицел потратился. Значит, это всего лишь ожидаемый результат. А раз так, то причин для ликования никаких.
Но это легко сказать. А ты поди совладай с собой, когда тебя переполняют эмоции. И результат не заставил себя долго ждать. Вернее, отсутствие оного. Третий выстрел ушел мимо. Цель слишком небольшая, и пусть у винтовки отличный бой, не стоит сбрасывать со счетов то, что любая слабина в руке неизменно ведет к снижению точности. В случае с вороньими головами – к неминуемому промаху. И оптический прицел тут вовсе не панацея.
Взял себя в руки. Закрыл глаза. Успокоился, стараясь ровно дышать, как учил старый охотник-эвенк. И вновь приник к прицелу. Посадил галочку на голову. Поправка на ветер. Даже не подумает бить в тушку. Его умений и точности винтовки более чем достаточно, чтобы поразить птицу в голову. Заряд у патрона слабый, пулька тяжелая и на такой дистанции падает с каждым метром. Поэтому еще и чуть выше. Пусть у него с Интеллектом и проблемы, зато он ощущает винтовку как продолжение себя. И вообще, он сейчас покажет, на что способен. Выстрел.
Получено 60 опыта к умению «Винтовка» – 1100/2000.
Получено 60 опыта – 100/2000.
Получено 3 свободного опыта – 5.
Эт-то еще что такое? Откуда такая дикая цифра? Не сказать, что Виктора не радует результат, но хотелось бы понять, с чего. Если убить в голову хищника массой от десяти до ста кило, и то выходит пятьдесят очков опыта. А тут с двух ворон сразу шестьдесят. Хотя, по идее, должно быть тридцать.
– Как успехи, Таня? – поинтересовался он, присаживаясь рядом с девушкой.
Прежде чем ответить, она открыла затвор, как того требовала техника безопасности. Это в них накрепко вдалбливали на уроках начальной военной подготовки. Только после этого обернулась к нему.
– Отлично. Пока ни одного промаха. Хорошее ты подобрал место. Ветра почти нет. И твои поправки – тютелька в тютельку.
– Ну, руки у тебя тоже прямые, – улыбнувшись, заметил он.
– Не спорю. А еще красивые, – игриво заметила она.
– Не спорю, – вернул он ей ее же слова.
– А чего это у тебя вид ошарашенный?
– Да понять не могу. Вроде и готовился, продумал все, а тут – какая-то ерунда.
– Ну-ка, ну-ка, поведай более умной подруге.
– Задавака, – по-детски передразнил ее он и начал объяснять суть. – Я подстрелил одним выстрелом двух ворон. Очень уж удачно расположились, вот и пальнул с расчетом. Одной попал в голову, второй в тушку. Должно было выйти тридцать очков, а Эфир выдал шестьдесят. Ты не в курсе, что это?
– Смотри, показатели выстрела складываются из твоего коэффициента, который на нулевом уровне равен единице.
– Это я знаю.
– Кроме того, если ты одной пулей поражаешь две цели, тебе идут очки за обе, но уже с двойным коэффициентом, который суммируется с таковым от ступеней Сути. То есть на первой ступени он будет равен уже двум целым одной десятой.
– А если троих одной пулей?
– Тогда – в три раза. Но ты ведь понимаешь, насколько это сложно.
– Ну почему же. Взять тот же пулемет…
– Нет. В этом случае будет работать как обычно. То есть каждый раненый – двадцать пять, убитый – пятьдесят, и в голову – сто. Выстрел должен быть подготовленным и намеренным, а не случайным.
– Вот так.
– Да уж так. А ты что, действительно там бьешь ворон только в головы?
– Ну, один из четырех выстрелов промазал.
– Ну т-ты… Вперед, мой рыцарь! Я в тебя верю! – торжественно произнесла она.
– Да ладно тебе, – отмахнулся он.
Вернувшись на свою позицию, Виктор вновь лег на траву. Все же нужно было захватить два одеяла. Земля пока холодная. Не хватало еще заболеть. Это сейчас совсем не ко времени. Конечно, есть «Аптечки», которые не просто способны поднять мертвого, но и попутно избавляют от всех остальных недугов. Но подобная помощь слишком дорого стоит, поэтому лечиться придется традиционными методами. Что и долго, и не доставляет удовольствия. А тут еще и выпускные экзамены на носу.
Прицелился в очередную птицу. Хм. А эта также стоит очень удобно. Можно опять снять сразу двоих. Правда, если бить по тушке. Подумал секунду и вновь посадил галочку на голову, взял поправку и потянул спусковой крючок. Не нужно расслабляться.
Получено 20 опыта к умению «Винтовка» – 1120/2000.
Получено 20 опыта – 120/2000.
Получено 1 свободного опыта – 6.
Н-да. А мог бы взять сорок. Впрочем, мысль эта мелькнула и пропала. Сегодня потрафишь себе в малом, завтра потеряешь в большом. Так его батя учил. И в это он верил. Вот если снова попадется так, чтобы и в голову, и в тушку, тогда совсем другое дело. Рука привычно передернула затвор, взгляд наметил очередную цель, палец лег на спусковой крючок. Выстрел…
– Ну как у тебя дела, снайпер?
Таня бросила на траву одеяло и опустилась на него. Но трогать Виктора не стала. Тот как раз выцеливал очередную ворону. Секунда, и треснул очередной выстрел.
Получено 20 опыта к умению «Винтовка-1» – 1000/4000.
Получено 10 опыта – 2000/2000.
Получена новая ступень Сути.
Текущая ступень – 1.
Получено 10 опыта – 10/4000.
Получено 5 очков надбавок – 5.
Получено 1 свободного опыта – 100.
– Дела – лучше и не надо, – открывая затвор и выбрасывая стреляную гильзу, произнес он.
– Столько загадочности, – нараспев произнесла она.
– Поздравь, Танюша. Только что взял первую ступень Сути.
– Правда? – встрепенулась она, словно боясь, что это окажется не так.
– Смотри сама, – садясь и открывая ей Суть, с наигранно важным видом произнес он.
Ступень – 1.
Возрождение – 0.
Опыт – 0/4000.
Свободный опыт – 100.
Избыточный опыт – 0.
Очки надбавок – 5.
Сила – 1,23.
Ловкость – 1,24.
Выносливость – 1,25.
Интеллект – 1,15.
Харизма – 1,19.
Умения – 33.
– Ну-у-у, Витя-а… У меня нет слов. Поздравляю! – Она быстро подалась вперед, обняла его и от души поцеловала в щеку.
При этом ее сочные губы самым краешком скользнули по уголку его губ, от чего по спине пробежал легкий озноб, а под ложечкой появился комочек холодка. С чего бы?! Они уже не первый год дружат. И вообще, он любит другую! Конечно, робеет и даже боится лишний раз взглянуть на Инну, не то чтобы заговорить на тему симпатии. Но это ничего не значит. И вообще, этот поцелуй – всего лишь случайность!
– А у тебя как дела? – поинтересовался он.
– Четыреста пятнадцать очков из пятисот возможных. Самую малость не дотянула до второй ступени, – отстраняясь от него, ответила слегка зардевшаяся девушка.
– А что так?
Ну румянец. Так и что с того? Рада она за него. Да он, наверное, и сам сейчас красный как рак. Доволен взятием первой ступени Сути. Да еще и так просто. Раз – и готово. Жаль только, на одной лишь стрельбе выехать не получится. Так-то расти, конечно, можно. Даже когда стрельба упрется в потолок из-за недостатка образования, ступени Сути расти продолжат. Только выйдет оно как-то однобоко. Остальные умения останутся неразвитыми. И ладно бы опыт уходил в избыток, который потом можно было бы перевести в свободный. Так нет же. Для этого в потолок должна упереться Суть.
– Патроны закончились, – поправив выбившуюся из-под косынки прядь светлых волос, ответила девушка.
– Держи, – протянул он ей початую пачку. – Я же и на твою долю брал.
– Ага. Спасибо. Витя, ты только надбавки сразу в Интеллект.
– Уже.
– Вот и молодец. А дай я из твоего «Соболька» постреляю. Попробую по воронам.
– Только расстели одеяло. Земля холодная. И в голову не целься. Для тебя это пока сложно.
– Хорошо.
Вот странное дело. Когда тот же Пашка, младший брат, берет «Соболя», Виктор сразу же начинает злиться. Даже у бати в руках не может наблюдать спокойно свой карабин. Тут уж не злость, а как будто ревность, что ли. А Таня в руки взяла, только и того, что улыбнулся. Вот что значит настоящий друг. Ну ладно, подруга.
Первый выстрел ушел мимо, что разочаровало девушку. Но Нестеров указал на то, что она не учла ветер, подсказал, какую брать поправку, попутно пояснив, по каким приметам сделал соответствующие выводы. Так что уже следующий выстрел принес Тане десять очков. А там и дело пошло. Впрочем, недолго.
– Все. Поздравь меня. Вторая ступень, – поднявшись на колени, произнесла она.
– Поздравляю, – искренне порадовался Виктор за подругу. – Таня, ты к велосипеду иди. Ну и карабины упакуй пока. Ладно?
– А ты?
– Пойду лапки воронам отрежу. Чего тебе на это смотреть.
– Витя…
– Ну что – Витя? То, что мы их постреляли, тебя не смущает.
– Из-за хозяйственной деятельности человека и улучшения кормовой базы для таких падальщиков, как вороны, их численность нуждается в регулировании. И в этой связи уменьшение популяции просто необходимо. Но резать лапки…
– Тань, прекращай. Я же не живодерствовать собрался. Они уже мертвые и послужат той самой кормовой базой для своих же товарок. Пара лапок – три патрона, между прочим. А у меня лишних денег нет.
– Ты прав. Извини. Только сделай так, чтобы я их не видела.
– Не увидишь, – доставая из кармана мешочек с тесемками, в котором находился садовый секатор, заверил он.
Управился он быстро. Вороны – они, может, и умные, но уж точно не семи пядей во лбу. А потому никак не отреагировали на истребление с дистанции в сотню метров из малошумной малокалиберки. Конечно, удар пули, пробивавшей тельца птиц навылет, слегка пугал их. Но пару-тройку особей, не больше. Затем, если не возвращались обратно, то подходили другие. А там начинали терзать своих павших товарок. Так что Виктор набил свои трофеи, даже не меняя позицию. Ну и, как следствие, собирать их пришлось на сравнительно небольшом пятачке…
– Каких-то полтора часа – и две тысячи опыта в кармане. Если так дело пойдет и дальше, то ты уже за год сумеешь накопить достаточно опыта, чтобы обменять его на очки надбавок, – заметила Таня, когда они направлялись домой.
Особых причин для спешки нет. Только пять часов. Они шли пешком, катя велосипед и ведя неспешную беседу. Случалось у них такое не так чтобы и редко. В зимнюю пору Витя оставлял у нее дома свои лыжи, забирал на обратном пути и уже оттуда двигал домой.
Летом порой катались на велосипедах или просто гуляли. В школу она своего стального коня не брала. Говорила, боится, что сопрут. Поэтому предпочитала кататься у Виктора на багажнике. А Виктор что. Ему несложно. Даже весело.
– Тоже об этом подумал. Признаться, даже не ожидал, что будет так просто. Н-но… – осекся он.
– Что? – подбодрила она.
– Еще пару дней такого истребления, и вороны закончатся.
– Тоже мне, проблема. Неужели отец не отпустит тебя хотя бы в Амурск? Там тоже есть свалка. А уж в Хабаровске – так целый мусорный полигон. Стреляй не хочу.
– Не знаю. Это с батей нужно разговаривать. Я же пока несовершеннолетний, так что полностью в его воле.
– Брось. Он у тебя понимающий. И потом, если не боится отпускать одного в тайгу, то уж в город-то точно отпустит.
– Ты просто батю плохо знаешь, – улыбнулся Виктор. – Он считает, что город куда опасней тайги с ее хищниками. Потому как страшнее человека нет никого.
