Кирилл Андреев
Миры Отверженных. Метаморфоза
И вот, – Морон закашлялся в результате сильного напряжения голосовых связок, – в итоге, я не могу победить весь этот сброд, союз низшей расы и невесть что возомнивших о себе зеленокожих. Что ты на это скажешь, Фалькур? Как я не могу их победить, а у тебя это получилось? Как это было? Ликуй давай, великий Морон прячет свою гордость подальше, и просит твоего совета, как это у тебя получилось.
– Где получилось? Не понимаю. – Фалькур уже понял, к чему будет клонить главнокомандующий, но он решил и дальше изображать непонятливого собеседника. – Ты о чём?
Морон скривился. – Ну, ты дурака-то из себя не строй. Я про ту планету, откуда эти зеленокожие вылезли и прилетели сюда.
– А, так ты про Таураан? – продолжил играть Фалькур. – Ну, это ты хватил. – Он нарочито громко рассмеялся. – Так ты мне ещё и регалии великого полководца пришьёшь. Да, они оттуда всем флотом сюда и свалили. Такая же бесполезная планета, как и та, на которой живут подземные карлики. Ты мне скажи, если б она была нормальная, ну какой народ в полном составе её бы покинул? Разве покидают богатую ресурсами планету? Про планету карликов я вообще молчу. Они просто угасают в своих подземельях и вырождаются. И скажи мне, разве я бы улетел оттуда, если б там была выгода? Я ведь помчался сюда в надежде здесь чем-то поживиться. Я же тебе это уже объяснял.
Фалькур недоумённо развёл руки. – Ты можешь не верить мне, но просто поверь логическим доводам. На самом деле, проникнуть туда мне не стоило больших трудов. Да, там ещё стояли остатки щита. Я ткнулся в него пару раз, а потом одной массированной атакой в одном месте пробил его. И там, на планете, встретил только этих землян да горстку зеленокожих, которые обеспечивали переезд землян на эту планету. Они мне и рассказали, куда делись все таланы. И вот я здесь, с тобой. К чему эти все недоверия? Я, также, как и ты, здесь за добычей.
Фалькур слегка замялся. – Прости, Морон. Я не совсем точно выразился. Ты за воинской славой, а я надеюсь слегка погреться в её лучах, и что-то поиметь в итоге, как ты и обещал.
Морон всё время напряжённо слушал собеседника, потом широко улыбнулся и, подойдя вплотную к Фалькуру, хлопнул его по плечу. – Ладно-ладно, убедил. Просто получил сообщение Геронта о том, что он дико недоволен, что мы тут так долго копаемся, и оно меня совершенно выбило из колеи. Надо срочно как-то на это реагировать. Короче, я пока делаю вид, что не получал от него никаких сообщений. А мы вот что сделаем тогда. Мы поступим так же, как и ты на Таураане.
– В смысле, как и я? – вскинул изумлённо брови Фалькур.
– Мы организуем такое же массированное нападение в одну точку. Перестанем искать разрывы в их обороне. Обрушим всю мощь флота в одно место. Они просто не успеют его восстановить.
– Это логично. Думаю, я поступил бы также, – согласно кивнул Фалькур, вспомнив про себя, как на Таураане его таким образом завлекли в слабые дыры, а там его встречали подготовленные укреплённые огневые точки. Это действительно хорошо. Морона здорово здесь потреплют, и ему будет уже ни до какого Таураана.
– Да, это хороший план, – улыбнулся Морон. – Они точно не успеют его быстро восстановить. Мы просто создадим огромную дыру, в которую наш флот проникнет к ним.
– А как мы создадим такую дыру? – Фалькур, оторвавшись от своих мыслей, с неподдельным интересом бросил взгляд на главнокомандующего. – Это ведь очень сложно. Мне это удалось только потому, что там защищаться было некому, а тут сам посмотри, весь их флот здесь. Так что тут с наскоку, даже при всей нашей мощи орудий, может и не пройти.
– А мы пожертвуем частью флота. Часть наших кораблей мы пустим на разрушение этого щита. Нам нужен как можно больший разрыв, чтоб мы могли проскочить внутрь без больших потерь. А это даст только одномоментное скопление в одной точке наших кораблей.
– Да он сошёл с ума, – мелькнуло в голове Фалькура. – Он же ради победы всех нас здесь и положит.
– Морон, ты понимаешь, что ты сейчас говоришь? Ты же посылаешь их на верную смерть. Ты просто так положишь немалую часть своей армии, чтобы только доказать, что ты воин-победитель? А не слишком ли высокая цена?
Морон усмехнулся. – Всё ради народа Солора. Только ради него. И не переживай за славных бойцов императорского флота. Они не пойдут в первой волне. В этой волне пойдёт твой флот.
Фалькур онемел. – Что?! Ты сейчас серьёзно? Прости, Морон, но я отказываюсь понимать услышанное. Ты хочешь за мой счёт решить свои задачи? Да это будет конец моего флота. После такого предательства я больше никого и никогда не привлеку под свои знамёна. Нет, ты определённо бредишь. Я, конечно, хочу получить свою долю, но не такой же ценой.
Фалькур решительно замотал головой. – Нет, на это я пойти не смогу. Это выходит за все рамки наших соглашений.
Морон мгновенно посерьёзнел, и лицо его приняло грозное выражение. – Ещё как пойдёшь. Не притворяйся, что тебе так дорог этот сброд оборванцев и неудачников с Солора. Ты ведь сам их бросишь, когда будешь спасать свою шкуру. Не надо тут передо мной разыгрывать драму и заботу о своих головорезах. Только не передо мной. Я слишком хорошо знаю таких как ты, ловцов удачи. Поэтому слушай мой приказ. Или я тебя тут же арестовываю как гефестианина, разыскиваемого за неуплату налогов и отказавшего в трудную минуту в помощи императорскому флоту, или ты помогаешь мне разрешить проблему с этой планетой. Геронт часто сквозь пальцы смотрит на ваши шалости, но вот такую демонстрацию отказа в помощи он вряд ли простит. Тебе-то не очень хочется возвращаться на Солор. У тебя там никого нет. Но у большинства твоих бойцов там осталась родня, и если они ослушаются моего приказа, то они могут навсегда забыть о том, чтобы увидеться со своими близкими. Ты уверен, что они пойдут на это? Фалькур, всё очень просто и выбор у тебя простой. Решай сам.
Морон внимательно следил за реакцией Фалькура и подметил, что у его собеседника решительности значительно поубавилось. – Да ладно тебе. Не переживай, тебя в первой волне не будет. Да и мы попробуем всё же минимизировать наши потери, постараемся обойтись беспилотными кораблями, или ещё какой вариант придумаем. Но жертвы будут, тут обманывать не буду. Это война, Фалькур.
Фалькур уже понял, что Морон его переиграл, но надо было попытаться спасти лицо. – Эх, Морон, Морон, – Фалькур обиженно покачал головой, – а ведь час назад ты называл меня компаньоном. Разве так поступают?
Морон слегка приобнял Фалькура за плечи. – Так и есть, компаньон. Ничего не изменилось. Просто надо чем-то жертвовать. Пожертвуем меньшим. А твою помощь я не забуду. И твоя доля заметно увеличится. Я добрые дела не забываю.
Фалькур горько усмехнулся. – Ну, пока, кроме проблем, я своих прибылей не вижу. Ладно, а как я скажу свои парням, что они идут на верную смерть?
– А не надо ничего говорить. Мы проведём мощную артподготовку. Возможно, после мощного обстрела и жертв беспилотных кораблей, там действительно будет сильный разрыв щита, и наши потери будут минимальными. Но они будут, повторяю, и я не собираюсь обнадёживать тебя.
Фалькур саркастически помотал головой. – От меня же потом все разбегутся. И я уже не смогу никого набрать в свой флот.
Морон махнул рукой. – Хорошо. Я дам тебе часть планеты на полное разграбление, ту часть, которая пока не пригодна для нашей жизни. Это будет призом для твоих парней. И я повторяю, все твои долги по налогам спишутся. И заметь, при этом тебя не то что не будут искать на Солоре, а ты впишешь своё имя в историю гефестиан.
Фалькур молчал. Морон понял, что это было знаком согласия. – Ладно, всё, иди готовься. Скоро мы провернём всё это. А пока я более детально подумаю над планом.
Фалькур вышел, мозг его лихорадочно соображал. – Ага, сдалась мне эта ваша слава. Надо срочно связаться с Атилоном. Наверное, пора уже самому уносить ноги. Что он там успел собрать, то успел. Надо просто понять, сколько. А там уже решу, сколько мы с собой возьмём парней. Морон, конечно, по существу, прав, почти половину своего флота мне не жалко, и если они погибнут, ну что ж, такова их доля. Но только погибнуть они должны в бою, а не так безрассудно, словно какой-то биомусор. И вот такой славы командующего, который без сожаления разбрасывается жизнями своих бойцов, мне точно не надо. Да и сказкам Морона о том, что он даст жирную долю, тоже верить не стоит. Нет, определённо, надо срочно как-то переговорить с Атилоном. Тянуть уже нельзя. Но вот как это сделать, если все частоты сейчас контролируются Мороном? Вероятно, выход только один, во время атаки, развернуться и слинять частью флота на Таураан. Морон будет слишком занят битвой и поэтому не бросится за ним в погоню. А за это время нужно успеть добраться до Таураана и забрать оттуда всё, что можно будет унести и смываться в какие-то совершенно далёкие галактики.
Морон дождался, когда уйдёт Фалькур и тут же нажал кнопку вызова.
– Слушаю вас, главнокомандующий, – раздалось в динамике.
– Есть какие-либо сообщения от нашего агента с планеты, откуда прибыли зеленокожие?
– С Таураана? Да, конечно, есть, генерал, но пока они очень малоинформативные. Какие-то слабые движения на орбите. Раз в несколько дней туда-сюда курсирует один грузовой корабль.
– А куда, он не знает?
– Нет, ему велено следить только за орбитой, и постараться оставаться незамеченным.
Генерал махнул рукой. – Ладно, пора уже выходить из тени. Не верю я Фалькуру. Пусть летит прямо к ним и представляется, что от меня. Пусть ему всё покажут, и он своими глазами на это посмотрит. Мне надоела эта постоянная ложь и лицемерие. Я хочу знать всю правду. Надеюсь, наш агент проверенный? Он не подведёт нас?
– Не сомневайтесь, генерал. Это очень преданный императорскому флоту офицер. Можете ему доверять как себе.
– Отлично. Жду скорейших сообщений от него. Докладывайте мне об этом в любой момент, как только они появятся.
После встречи дочери с землянами, Саав и Таана провели бессонную ночь возле её кровати. Только после усиленной дозы снотворного, девочка смогла забыться.
– Саав, я не выдержу, если Косеана опять замкнётся в себе. – Таана готова была расплакаться.
– Вот только не надо нагнетать и преувеличивать. – Саав, как мог, утешал жену, но у него это не очень получалось.
– Это я-то преувеличиваю? Ты что, сам не видел, как её трясло? Я уж подумала, что все те страхи остались в прошлом, а в реальности, в её подсознании, видно, это глубоко засело.
– Таана, я прошу, ну хоть ты не раскисай. – Саав обнял жену.
В дверь их спальни постучали.
– Кто там?
– Саав, это я, Амун. Вы не спите? – послышалось из-за двери.
Саав подошёл к двери и открыл её. – Да какое там уснуть. Еле дочку уложили. Простите, правительница, вы чего-то хотели?
– Да, поднимайтесь скорее наверх, вы это должны увидеть. Да, и накиньте на себя кое-что потеплее.
Саав с Амун вышли наружу. Там, на улице, уже были все бункерные обитатели. Они стояли, задрав головы вверх. В небе было отчётливо видно, как разрывались снаряды от попадания на сетку энергощита.
– Видите, Саав, они уже и в этой части планеты пробуют прорвать оборону. Не знаю, насколько хватит нам таурания при такой затратной обороне. Мне кажется, надо готовиться к худшему. К войне с ними здесь, на поверхности.
– Неужели всё так плохо, Правительница?
– Я предполагаю худший вариант. Ещё бы знать, что там замыслил Аркенаар. Как бы сгоряча не наделал ошибок. Остановить и поправить его сейчас ведь совершенно некому.
– О, смотрите, к нам гости! – выкрикнул кто-то из толпы, указывая на снижающиеся мигающие огоньки шаттла.
– Думаю, это Ситуур, – выдохнула Амун. – Ну наконец-то, хоть последние новости узнаём.
Шаттл сел неподалёку, из него вышли две фигуры. Шаттл снова включил двигатели и взмыл ввысь.
– А кто это рядом с ней? – вглядывался в темноту Саав. – Никак не разгляжу.
Вдруг кто-то из толпы крикнул. – Это Грин! – Толпа взревела и бросилась навстречу паре.
– Какой Грин? – Саав наморщил лоб и тут же закричал, – Гриндаал! Мой друг, я здесь! – Он побежал навстречу, но не рассчитал скользкость снега и растянулся на нём.
Амун тихо рассмеялась. – Вот несомненный плюс замёрзших кристалликов воды, местные называют это снегом, а ведь действительно на нём бывает весьма забавно.
Саав не обратил внимание на падение и, не отряхиваясь, помчался навстречу другу, который уже попал в круг товарищей, каждый из которых непременно хотел обнять его.
Амун дождалась, когда подойдёт Ситуур, и поприветствовала её. – Советница, надеюсь, вы с хорошими новостями или как обычно?
– Правительница, вы же видите, я вернула Сааву друга, а исследовательской группе нужного члена коллектива. Так что, видите, есть и хорошие новости.
– Эх, Ситуур, Ситуур, если бы они хоть чем-то толковым занимались. А так ну одним хорошим инженером больше, одним меньше, что нам с этого?
– Наверное, вы правы, на сегодня это роли не играет, но кто знает, что будет завтра. Так что позвольте с вами не согласиться, – вежливо улыбнулась советница.
– Опять эти недомолвки, опять эти ваши секреты, – вздохнула Амун. – Ладно, не будем стоять на холоде, давайте пройдём внутрь, я вам соображу тёплую настойку.
– А вы не хотите поздороваться с Гриндаалом?
– Ну, во-первых, я слишком мало его знаю, а во-вторых, эти безумцы его не скоро отпустят.
Саав, растолкав всех, заключил Грина в объятия и приподнял над землёй. – Как же я рад тебя видеть? Где ты так долго пропадал? Что с тобой произошло? Ты так изменился, похудел. Ты не болен?
Грин кряхтел, стараясь освободиться от объятий. – Ох, не спрашивайте, шеф. Нет, не болен. У меня за последние сутки буквально голова кружится от стремительных событий. Если бы не Ситуур, то я бы так и сидел взаперти у военных.
– А за что тебя? – Саав, наконец, отпустил друга. – За то, что ты связан со мною, видимо?
Грин кивнул головой. – Ага, только поначалу я и сам не знал почему. Меня ведь арестовали на тех раскопках, куда вы меня послали. Помните?
– Ну да.
– Так вот, меня задержали, потому что эти раскопки взяли под контроль военные. А всё потому, что я не имел права там находиться. Я думал, они быстро разберутся, кто я и отпустят. Но время шло, а мне никто ничего не объяснял. И лишь потом я начал догадываться. Меня водили на допросы и задавали вопросы про Правительницу и вас, профессор. Я понимаю, что они хотели таким образом выйти на вас. Всё время говорили, что я должен знать, где вы прячетесь.
– Но ты же не раскололся? – спросил кто-то из внимательно слушавших его коллег.
– Конечно. Откуда я мог знать, где вы? Знал бы, сразу сказал, и меня бы отпустили, – хитро подмигнул ему Гриндаал.
Толпа загоготала. Саав обхватил Грина за шею и, сняв шапку, потрепал того за волосы. – Как же я рад видеть тебя, дружище. И как я рад, что у тебя не пропало чувство юмора. Но как, как ты убежал от них?
– Да я и сам не знаю. Мне сегодня сказали, что переводят в другое место. Меня посадили в шаттл, а там, оказывается, Ситуур и пилот. Ну вот, я на нём сюда и прибыл. Я ничего не понял, почему она там оказалась, хотел было спросить, но она была весьма неразговорчива. Вы же сами это знаете, Саав. Она только сказала, что пилот – это наш человек, и что мы прилетим в то место, где меня не тронут. Я до последнего не знал, ни куда мы летим, ни к кому. Поэтому я тоже очень рад видеть вас, профессор и всех наших.
Глаза Гриндаала увлажнились и он вытер их рукавом.
– Наденьте на него шапку, профессор. Ещё, чего доброго, совсем застудит остатки мозгов, которые не выбили из него подопечные Аркенаара, – подколол Грина кто-то из коллег.
Грин улыбнулся, глядя на хохочущую толпу. – А что, вы и вправду здесь живёте?
–Да-да, мой друг. И живём, и работаем. – Саав подхватил его под руку и повёл к бункеру.
– Это, конечно, не суперлаборатория, но стараниями Ситуур мы уже многое имеем. И нас здесь не достанут служаки Аркенаара. Идёмте скорее, мне надо многое вам показать и много о чём поговорить.
Вдруг один из ученых охнул и упал. Из его ноги торчало заострённое древко. Из раны тут же забила струйка крови, орошая собой снег. Из-за ближайших деревьев, истошно крича, бежала толпа разъярённых землян.
Саав скомандовал. – Немедленно в бункер. Хватайте скорее раненого. Там они нас не достанут.
Учёные едва успели добежать до двери и закрыть за собой дверь. Спустя несколько секунд в бронированные двери забарабанили в пару десятков рук и ног напавшие земляне.
– Ну вот, – встревожено вздохнула Правительница, обращаясь к Ситуур. – А ты говорила, что нас тут никто не потревожит. – Увидев рану несчастного, Амун охнула. – Несите беднягу в медицинский отсек. Надо срочно остановить кровь.
– Не переживайте, Правительница, – ответил кто-то из несущих раненого. – Среди нас есть врачи. Мы знаем, что делаем.
Ситуур нахмурилась. – Я же просила вас быть осторожными. Кто-то, видимо, навёл их на нас. Хотелось бы знать, кто это?
Саав понял, что сейчас все начнут кивать на беспечность его жены и дочки, но Амун схватила его за руку и крепко её сжала. – А это неважно, Ситуур, как они на нас вышли. Главное, что нам делать сейчас? Я уж подумала, что на этой планете нет уже таких людей, которые настолько агрессивно к нам относятся, но видимо, я сильно ошибалась. Только вот как нам на это всё реагировать? Мы же не можем и дальше тут сидеть взаперти. Они решат, что мы их боимся, и устроят здесь постоянную осаду. Видимо, это из тех северных народцев, которые очень мало с нами сталкивались, или, что хуже, вообще не знают нас. А сейчас мы на их территории и они, естественно, хотят нас изгнать отсюда.
– А давайте мы выйдем наружу и всех их перебьём. Что с ними церемониться? Вон они как с нами. Это же дикари, с ними никак не договоришься, – злобно произнёс кто-то из учёных. – Здесь же полно оружия.
Ситуур согласно кивнула. – Я тоже готова поддержать акт возмездия, Правительница. Да и с точки зрения безопасности никто не должен знать об этом убежище. Но только тогда у меня один вопрос. А если это только часть какого-то племени? И завтра здесь их будет гораздо больше? Что тогда? Война со всеми окружными племенами? А мне важно, чтобы вы все здесь были в режиме тишины и могли спокойно работать. В противном случае я должна всех вас отсюда эвакуировать. Но это очень небезопасно. Да и другие места будут более уязвимы для нашего пребывания. Всё-таки в эти широты таланы не особо суются. Так что надо как-то решать нынешнюю ситуацию.
Амун насупилась. – Вы сказали, работать? Работать над чем, Ситуур? Мы здесь просто спрятались от всех и тухнем от безделья и скуки. Возможно, это касается только меня. Потому что учёные нашли занятия для своих мозгов. А что делать мне, моя дорогая советница? – Последние слова Амун высказала в несколько язвительной манере.
Ситуур не обратила внимания на эту издёвку. – Простите, я не могу вам сейчас всё рассказать. Но поверьте, когда наступит момент, вы всё узнаете. А пока вам всем грозит опасность. Аркенаар приказал приложить все усилия, чтобы найти вас, Правительница и вас, профессор Саав. Генералу Браушу всё трудней и трудней добывать нужную нам информацию. Верховному главнокомандующему очень нужен показательный суд над вами. Он считает, что вы всё знали с самого начала и действовали в связке с учёными, когда обманывали весь Таураан.
– Тогда какой из этого выход? – спросила упавшим голосом Правительница. – От этого шума у меня скоро лопнут перепонки. Это же невозможно слушать.
– Я выйду к ним. – Саав был настроен решительно. – Это из-за моей семьи мы были обнаружены, и мне это исправлять.
– Это безумие, Саав. Вас же там растерзают. – Амун всплеснула руками.
– А вы видите другой выход? Я не вижу. Это моё решение, и таким оно будет.
– Только я не позволю тебе этого. Ты никуда не выйдешь. – Это была Таана, разбуженная криками. Сейчас она продиралась сквозь толпу и встала между мужем и входными дверьми.
– Не переживайте, Таана. Мы не дадим его в обиду. – Грин выступил вперёд. – Не для этого меня сюда доставили, чтобы я своего шефа и друга бросил в беде. Мы сейчас возьмём оружие и попробуем вступить в диалог. Наш профессор столько спасал всех нас, так что теперь наш черёд его спасать. Мы заслоним его собою. Да, парни? – обратился он к своим коллегам.
Саав обнял обмякшую Таану. – Всё будет хорошо, не переживай. Я люблю тебя.
Таланы экипировались и встали перед дверью. За ней, снаружи, внезапно неожиданно стихло.
– Они что, ушли? – спросила Амун
– Нет. Камера показывает, что они отошли и собрались в круг. Видать, что-то обсуждают.
– Ну и отлично. Я тогда пойду первым. – Гриндаал подошёл к двери и нажал на кнопку.
В военном штабе талан.
– Главнокомандующий, разрешите доложить? – обратился к Аркенаару, рассматривающему голографическую картинку Земли, вошедший адъютант Ривас.
– Докладывайте, – ответил, не отвлекаясь, генерал.
– Гефестиане концентрируют силы одновременно в нескольких местах.
– Да я и сам это вижу, Ривас. Зачем вы мне рассказываете очевидные вещи?
Генерал размышлял вслух, не оборачиваясь в сторону Риваса и всё время прокручивал картинку планеты. – Судя по всему, краснокожие готовят мощный прорыв. Они уже поняли, что тактика прощупывания слабых мест не принесёт им желаемого. Значит, надо ждать целенаправленного сконцентрированного удара. Только вот где? Наверняка из этих трёх больших группировок две для отвода глаз, а вот третья будет прорывать щит. Только вот какая из них? Если нам удастся продержаться на этот раз, то мы сможем здорово подорвать их уверенность в своих силах.
Тут Аркенаар, наконец, взглянул на адъютанта. – Но тут главное, чтобы они не поняли, что нам это удаётся из последних сил. На защиту от такой мощной атаки у нас уйдёт очень много таурания, а ведь он нам ещё понадобится, когда будет война на поверхности. А она точно будет, если не произойдёт какое-то чудо. А в чудеса я не верю.
– Так что, нет никакой возможности сразиться с ними?
– Без таурания мы будем против них, как местные со своим оружием против нас. Смешно и нелепо. Укусить сможем, но вряд ли это будет чувствительным уроном против них. А сейчас мы просто расходуем чудовищные объёмы таурания.
– Верховный главнокомандующий, раз так, может, всё-таки последуем совету некоторых генералов штаба, и впустим их сюда и примем бой? Чем расходовать попусту энергию, которая нам ещё понадобится.
– И что? Мы просто уничтожим этим свой флот. Их корабли манёвренней и управляют ими прирождённые воины, предназначением которых всегда была война. А что у наших за плечами? Война с метеоритными потоками и победа в войне с этими несчастными землянами.
– Тогда на что вы надеетесь?
Аркенаар горько улыбнулся. – Надеюсь, что они всё же отстанут от нас. И просто бросят эти попытки.
– Но они же не бросят Таураан. Он ведь уже полностью их со всеми залежами таурания.
– Да, и вот это меня напрягает больше всего. – Аркенаар глубоко вздохнул. – С одной стороны, они, возможно, уже знают, что мы зависим от поставок таурания. Ну не могли же они не допросить там наших о реальной картине. Хотя с другой стороны, они почему-то не оставляют попытки прорвать энергощит в прямой атаке, а ведь могли бы просто тупо ждать, когда мы прожжём все остатки нашего топлива.
Генерал закрыл ладонями лицо. – Не понимаю, не понимаю. Любой наш шаг будет ошибочным. Что впускать их сюда, что просто бесцельно сжигать таураний, сидя на месте.
Ривас тяжело вздохнул.
– У тебя всё? – Аркенаар продолжал сидеть в той же позе. – Если всё, то ты свободен.
Ривас на полпути остановился и развернулся. – Ах да, чуть не забыл, верховный главнокомандующий, простите. Мне кажется, это покажется вам любопытным. Наши разведчики засекли один секретный бункер, очень умело спрятанный. И мы засекли какое-то движение там. Про этот бункер в штабе никто не знает. Это точно не наша работа, да и земляне вряд ли на такое способны.
– Интересно-интересно. – Аркенаар поднял глаза. – А ну, покажи это место на карте.
– Вот здесь. – Адъютант ткнул пальцем в картинку.
– Вы хоть разведали, что там такое? – Аркенаар движением руки увеличил масштаб местности.
– Нет. Побоялись засветиться, чтобы нас не обнаружили.
Аркенаар усмехнулся. – Теперь я догадываюсь, чьих рук это дело. И где прячется эта предательница Амун. Высылайте группу для захвата объекта. Если она там, доставьте её сюда. И запомните, она обязательно нужна мне только живой. В случае наших неудач эта лживая интриганка ответит нам за всё.
Глава 13. Источник.
Яблоневый сад.
Оливковый сидел на ветке яблони и аккуратно разминал в руках нечто пластичное. Рядом с ним на ту же ветку, плюхнулся Изумрудный, неожиданно возникший в воздухе. – Ну чего, не ждал? Гость рассмеялся. – Вижу, что не ждал, вон как встрепенулся. Ну, чего делаешь, чем сейчас занят?
– Осторожно, – выкрикнул Оливковый, под силой удара подпрыгнувший на ветке, и едва изловчился поймать нечто, выскользнувшее из рук. – Ты совсем спятил? Я уже третий день над этим работаю, а ты чуть не испортил мне всё!
Изумрудный замахал крыльями, – Ой, прости-прости, не хотел. Ну, чего у тебя там такое, что ты так над этим трясёшься?
– Вот в том то и дело, что оно очень хрупкое. Пробую сделать прототип одной бабочки, а от этой тряски чуть крылышко ей не сломал.
Изумрудный вытаращил глаза – Чего, бабочки? А это ещё зачем? Ты что, спятил? Их уже столько разновидностей наделали. Какой смысл плодить ещё один вид?
– А вот такого вида ещё не было. – Оливковый с любовью погладил тончайшие крылья глиняной бабочки.
– А ну, дай посмотреть. – Изумрудный протянул руку, чтобы взять, но Оливковый отдёрнул руку в сторону.
Изумрудный обиженно протянул. – Да не бойся ты, как будто я не то же самое делаю?
– Ага, делает он. Сравнил тоже. Ты же с такими малютками вообще не возишься, тебе подавай только крупные формы, а мне наоборот, именно такие крохи и нравятся.
– Да ладно, не трусь ты. Давай-давай показывай, чего ты там напридумывал. – Изумрудный взял из рук Оливкового бабочку и внимательно начал её рассматривать. – Ну вот любишь же ты возиться со всякой мелочью. Как только тебе это нравится? То ли дело огромное плотоядное животное. Вот где мощь, сила, великолепие мускулов.
– Ну, знаешь, каждому своё. – Оливковый развёл руками.
– Это понятно, – хмыкнул Изумрудный. – Ну что сказать, вроде бы хорошо, неплохо так смотрится. А чего такого нового в ней, я чего-то не вижу.
– Это потому, что ты не привык работать с малыми формами. Не умеешь ты вглядываться в мелкие нюансы. Давай обратно.
Оливковый вернул себе бабочку. – Вон, взгляни внимательней, под самое её брюшко. Видишь, там небольшое утолщение, вроде сумки, как у кенгуру?
– Ну, вижу. И что, у тебя бабочки будут вынашивать своих детей там? И это твоё нововведение?
Изумрудный захохотал, схватившись за живот, и упал с ветки, но вовремя расправил крылья, замахал ими и снова уселся на ветку.
– Вот сразу видно, что полёт фантазии это не твоё. Тебе только ёрничать. – Оливковый ещё раз с любовью провёл рукой по крыльям бабочки. – Нет, это будет следующее перерождение бабочки. Сначала она будет как обычная гусеница, а потом она станет бабочкой, а потом она будет красивой рыбкой. Но я пока ещё не решил какой, возможно будет каким-то красивым морским коньком, у которого тоже есть крылья за спиной, правда, совсем маленькие.
Изумрудный с изумлением уставился на друга. – Вот это ты заморочился! И кто тебе утвердит этот прототип? В чём практический смысл такой твари?
– В чём смысл, в чём смысл? А красота живого мира не есть смысл? И ещё, это будет первое существо, которое может два раза перерождаться и покорять три стихии. Вначале это ползающая гусеница, потом это летающая бабочка, а потом это рыба, плавающая в морских водах. Никто из наших зелёных собратьев до сих пор до этого не додумался.
– Ну, не знаю, не знаю, – сомнительно покачал головой Изумрудный. – Во-первых, тебе это ещё надо согласовать с синими, как они вообще посмотрят на это. Вода ведь это их епархия. Нет, это даже во-вторых. Тебе придётся вначале убедить наших салатовых, что это хорошая идея, что уже само по себе пустая затея. И только потом они попросят согласие синих.
И в-третьих, самое сложное, почти невозможное, как на всё это посмотрит сословие херувимов-конструкторов, которые вдохнут жизнь в твой прототип. Говорят, последнее время они просто тормозят все начинания братства зелёных, мол, и так уже перенасыщение всеми видами. Что, мол, некоторые виды в реальности оказываются весьма нежизнеспособными и неприспособленными. Так что сейчас дать старт жизни какому-нибудь опытному образцу почти невозможно. Вот ты видел, кстати, жирафа?
Оливковый кивнул. – Конечно, а чего ты спрашиваешь?
– Значит, плохо видел, – продолжил Изумрудный. – А ты замечал, как они раскорячиваются, чтобы напиться? На это же без слёз смотреть невозможно. Так вот, я придумал пару вариантов с его передними ногами, чтобы им удобней было пить. Ну и что, ты думаешь, вышло в итоге? А вышло вот что. Попробовал я было эти варианты подсунуть салатовым, так мне сразу сказали, что мол, даже и не суйся. Типа, это изначально был проект одного из наших больших старейшин, и что это был его первый проект ещё на заре его молодости, пусть, в итоге, и не самый удачный. Нет, они сами всё понимают, даже сочувствуют. Но помогать в этом мне никак не будут. И что не стоит мне, ангелу Начала шестого уровня, беспокоить весьма уважаемого ангела Начала двенадцатого уровня. Так что ты зря это всё затеял, выбрось из головы, пустое это. Убери у неё утолщение, и просто раскрась ее какими-то необычными сочетаниями красок. Вот такое нововведение тебе точно утвердят, хотя смысла в ещё одной бабочке я точно не вижу. Ты не обижайся, а лучше послушай совета своего друга. – Изумрудный похлопал Оливкового по плечу.
Неожиданно перед ними раздвинулось пространство, полыхнули молнии, и в этом проёме оказался херувим в образе льва.
Оба ангела спрыгнули с ветки, опустили глаза вниз и дружно пробормотали, – Приветствуем вас, Хранитель.
Херувим улыбнулся. – Вижу, вы неплохо разбираетесь в нашей гильдии. Это похвально. Только я удивлён, почему это в саду Оливкового находится Изумрудный? У тебя что, вверенный тебе проект сам собой будет развиваться?
– Так у меня уже давно нет собственного проекта, – обиженно выдохнул Изумрудный.
– Понятно, – кивнул Херувим. – Ну, раз так решили ангелы зелёного сословия двенадцатой ступени, значит, им виднее. Им же отвечать по существу перед Советом Херувимов. Ну да ладно, можешь бездельничать дальше, а я вообще-то за тобой прилетел, Оливковый.
