Кира Страйк
Шерловая искра
Глава 3
– Не сон? – тупо повторила я, глядя на старика теряющими картинку глазами, и уже без сопротивления, даже, можно сказать, с облегчением падая в бессознательное.
Очнулась утром, о чём сообщил льющийся из окна солнечный свет, ощутимый даже через закрытые веки. Поднимать их совершенно не хотелось. Во-первых, всё тело казалось неимоверно тяжёлым, и даже ресницы, по определению должные быть лёгкими, как пушинки, пудовым весом отягощали глаза. Во-вторых – страшно.
Всё произошедшее ночью помнилось явственно, до последней мелочи. Прислушалась к ощущениям в руке – не так остро, но, замотанные какой-то тряпкой, пальцы ныли. Пришлось признать, что и не открывая глаз можно сделать вывод – я именно там, где боялась проснуться.
Из помещения исчез сладковатый запах дурман-травы, вместе с ним меня покинула эйфория и обезболивание, которое, по всей видимости, она давала. По крайней мере ночью не было такого поганого ощущения в желудке, будто его намедни настойчиво выворачивали на изнанку. И вообще, жизнь казалась радужной и понятной. А теперь?
Теперь выходит, что… Мамочки, у меня рот не выговаривал то единственное, что просилось на язык. (Ну кроме версии со враз охватившей разум бесноватостью, во что тоже верить не очень-то хотелось.) Так. Давайте вспоминать, что восстанавливается из нормальной действительной реальности. Путёвка, автобус, вот я пишу наброски, уснула… Что ещё? Удар! Удар чудовищной силы, и… дух вон.
– После такого не выживают. – чувствуя, как наворачиваются слёзы, как по виску бежит горячий ручеёк, честно констатировала я, отключая мысли и позволяя мозгу хотя бы ненадолго погрузиться в невесомость.
Все эти истории про попаданцев – чистой воды вымысел. Сказки. Уж я-то знаю это наверняка. Поэтому, просто взять и поверить в реалистичность такого развития событий никак не получалось. От одной только подобной фантазии мутило даже лёжа.
Долго собираться с силами мне не дали. Вскоре в комнату проведать болящую пришла та самая девочка-подросток, которая ночью вызывала врача. На цыпочках приблизилась к кровати и заметила слёзы, с которыми вообще не удавалось справиться.
– Вам больно, ри Тина? – она взялась утирать мою щёку и подложила чистую ткань на промокшую подушку. – Это потому, что франга Эльронд велел убрать благовония, испугавшись, что сладкий дым уведёт ваш разум за вечные пределы. А напоить настоем мы вас не успели. Сейчас… – девочка сбегала к столу и стала одной рукой приподнимать мою голову.
Разлепив глаза, сквозь мутную призму невысохших слёз, я различила на уровне рта глиняную пиалу. Сопротивляться сил не было. Да и зачем? Этот ребёнок зла мне точно не желает. А пить и в самом деле очень сильно хочется.
Однако, как только я сделала первый маленький глоток, желудок снова скрутило спазмом.
– Это ничего. Это потерпите, сейчас станет легче. – приговаривала она, утешающе поглаживая по руке,
Надо сказать, что почти сразу боль и в самом деле стала потихоньку отпускать. Моя спасительница дозволила сделать ещё два глотка густой, вязкой жидкости и убрала чашку, ссылаясь на то, что больше нельзя за раз – доктор не велел.
– А просто воды можно? – вслушиваясь в звуки своего нового голоса, осторожно спросила я.
– Надо подождать. Совсем немножко. Сейчас позову старика Эльронда, и он сам подаст, когда зелье войдёт в силу. – с этими словами она, тряхнув косичками, убежала за подмогой.
Такое простое действие окончательно развеяло все сомнения насчёт моего нынешнего положения. Отчего паника только усилилась. Ничем приятным моим героиням попаданство, как правило, не оборачивалось. По крайней мере на первых порах. А чтобы добраться в эти другие – счастливые поры, требовалось не один пуд соли проглотить. Думать о том, что книги с плохим концом никто обычно писать не берётся, однако нигде не сказано, что их не бывает, вообще не хотелось.
Я снова, уже с совершенно другими целями, мыслями и эмоциями оглядела комнату, убеждаясь в том, что выживать нынче придётся в самых, что ни на есть, спартанских условиях натурального средневековья. Отрезвление вышло жестоким. Но, хочу я здесь находиться, а также верить в происходящее, или не хочу – никого уже не интересует.
Самую малость успокаивало то, что большим бонусом из прошлой теперь уже жизни я прихватила знания, пусть даже только теоретические, о том, как себя вести.
И первой вопросом вставала необходимость как можно больше разузнать, кто та самая девица, в тело которой меня вселили, почему в таком плачевном состоянии находится, и что вокруг вообще происходит. То есть, оценить исходные условия свалившейся задачи, принять их и не спалиться, чтобы не угодить в местный приют для слабоумных.
Только я немного пришла в себя, смогла погасить приступы паники и самостоятельно устойчиво сесть в кровати, как в комнату нагрянули гости.
Кроме девочки и ожидаемого доктора, в двери величаво вплыла взрослая женщина лет за сорок и девушка примерно моего же нынешнего возраста или чуть младше, с откровенным любопытством выглядывавшая из-за её спины. Обе мне сразу не понравились.
Дама, одетая в довольно приличное бордовое платье явно аристократического фасона, смотрела на меня свысока, даже с раздражением.
– Это был совершенно безрассудный поступок, Тиннариэль. – презрительно поджимая ярко очерченные губы, заявила она, – Не сложись всё так благополучно, что бы о нашем доме подумали соседи и твой, да простит меня Асфита, жених (на этих словах тётка, закатив глаза, многозначительно вздохнула), если он когда-нибудь всё-таки снизойдёт до того, чтобы исполнить данное его отцом слово. Стыд-то какой.
На этом проповедь закончилась, дама, видимо, исчерпала своё желание со мной общаться, и не сказав на прощание больше ни слова, удалилась из моего поля зрения. Зато сопровождавшая её девушка нашла, что добавить.
– Ну ты, Тинка, и ду-у-ра. – сделав круглые глаза, протянула она и подалась вслед за предыдущей ораторшей.
Я молча, как того требовала ситуация, прослушала выступления, сделав вывод, что из сказанного понятно только то, что вот эти двое меня не любят, всё, как подспудно и ожидалось, вовсе не хорошо, моя предшественница со сложно выговариваемым именем Тиннариэль наворотила что-то непотребное, но в целом большой ясности не наступило. А! Мелькнуло упоминание о каком-то женихе сомнительного поведения, что тоже в общую картину радужных красок не добавляло.
Впрочем, пробелы в информации, сами того не ведая, тут же взялись восполнять оставшиеся со мной доктор и девочка.
– Не слушайте их, ри Тина, – досадливо забубнила маленькая защитница, как только за парочкой закрылась дверь, – С таким отношением кто угодно бы решился наесться упокой-травы.
– Молчи, Кора, грех это. Даже думать грех. – одёрнул девчонку дед, тут же, впрочем, обратив на меня сострадательное внимание, – Тяжело вам, знаю, ри, но что было бы, не окажись я рядом? Как бы встретились на той стороне с отцом? Какими бы глазами в его посмотрели? – мне, наконец, подали воды.
Из тихого спора старого и малого, что сейчас искренне заботились обо мне, в общих чертах удалось понять следующее.
Отца Тины в живых нет. Замком ( а это было именно так) нынче управляет его вторая жена, которой я – поперёк горла. В общем, банальнейшая вариация на тему Золушки. С той разницей, что у местной злобной мачехи в наличии имеются не две такие же зловредные дочери, а одна, которую я уже имела счастье видеть, и сын, коего в силу малого возраста не притащили поглазеть на очухавшуюся незадачливую самоубийцу.
– Кошмар полный. – подбивая итоги, думала я, - Чем же девчонку довели до той степени, что она отчаялась на жуткий шаг?
Волосы на загривке стояли дыбом от понимания – это теперь моя судьба. За какие грехи меня наградили подобным перерождением – не знаю. Есть какой-то скрытый смысл в моём попаданстве, или в порядке компенсации за непрожитые годы запихали в то, что под руку подвернулось?
Одни вопросы в довесок к самым неутешительным прогнозам.
Глава 4
Продолжать паниковать смысла не имело никакого. Конечно, говорить подобные прописные истины гораздо легче, чем действительно вот так вот враз взять и принять данность, которая никак не лезет в рамки разумного. Тем не менее, раз сто повторив себе, что я справлюсь, и всё будет хорошо, я постаралась хотя бы притвориться, что верю сама себе, в надежде, что рано или поздно разум перестанет сопротивляться и освоится с переменами.
Самым логичным и правильным теперь было дать новому телу потихоньку отболеть то, что с ним сотворила предшественница, осмотреться на местности и там уже принимать решения, как действовать дальше.
Но в первую очередь нужно, простите, помыться. Прям очень. И вот тут не понятно, почему в поле зрения до сих пор не появилась какая-нибудь серьёзная служанка. Она ведь точно должна иметься. Судя по приставке, которую употребляют с моим новым именем, а также другим признакам, как то: проживание в замке, одежды мачехи и её дочери, семейный, так сказать, доктор – я нынче, таки, не как-нибудь, а особа титулованная. Хоть, судя по всему, и несколько бесправная.
И тем не менее, почему мне прислуживает ребёнок? Нет, не подумайте, что я сию же секунду враз "переобулась" в герцогиню. (Это условно говоря. Ещё разобраться, кто по нашим мирским меркам эти самые "ри") И тут же возжелала поиграть в барыньку. Просто срочно требовался человек, который сможет помочь разобраться с самыми банальными бытовыми необходимостями. Ну не просить же девчонку тащить мне воду – пуп ведь надорвёт, а сама я пока вряд ли далеко уйду.
В общем, дождавшись, когда девочка снова ко мне заглянет, я решилась огласить насущный вопрос о помывке.
Кора на секунду растерянно вцепилась в жёсткие складки юбки, но тут же решительно заявила, что и без мамы сама всё сумеет организовать. На осторожный вопрос о том, где у нас, собственно, мама, она сообразила, что я, в связи с временным беспамятством, действительно не могу обладать этой информацией, взрослым жестом всплеснула руками и сообщила следующее.
Мама (я так понимаю, та самая нелогично отсутствующая служанка), узнав, что Тина наелась какой-то гадкой травы, чтобы… ну вы поняли, по просьбе доктора побежала на озеро нащипать другой травы, которая, вроде как антидот, но при этом обязательно должна быть свежей. Провалилась попутно в холодную воду и теперь лежит с простудой. А вместо неё и за мной, и за ней теперь ухаживает Кора.
В общем, если очухаюсь раньше, надо навестить и поблагодарить тётку, пострадавшую из-за выходки девицы. Меня, в смысле. Тьфу! Как-то бы перестать циклиться на этой теме.
Тем временем, пока я размышляла, пара незнакомых молодцев в комнату притащили сперва приличного размера бадью, а затем и вёдра с горячей водой. Не так уж плохо, надо отметить. Девочка уже стояла наизготовку с чашей густой смеси и простынёй. На спинке сула повисла сменная сорочка, извлечённая из сундука.
– Ещё бы намекнуть, что постель тоже желательно обновить. – подумала я, тяжело сползая с кровати.
Боли не было. Зелье доктора работало без сбоев. А вот противная слабость, заставлявшая трепетать каждую жилку в теле, никуда не делась. Даже не верилось, что ещё вчера ночью я довольно резво перемещалась по комнате. Крепко, видать, меня тогда благовониями бесовскими шарахнуло.
Подавив приступ неловкости, которая в данный момент была бы не только неуместной, вследствие отсутствия сил, но и подозрительной в глазах маленькой помощницы, стянула пропахшую… ну не будем уточнять, одежонку и полезла в воду.
Кора поддержала под руку, помогая не грохнуться неуклюжим мешком, и, зачерпнув из чаши, принялась усердно мылить мою спину жёсткой тряпкой. Кстати, "мыло" оказалось с приятным цветочно-травяным ароматом.
И эти маленькие детали – тёплая вода, нежный запах пены (хоть и скудной, не такой, как наши привычные гели для душа), тихое бормотание девчачьего голоса – по капельке убаюкивали насильно спрятанный, но никуда не девшийся, притаившийся в лабиринтах сознания страх.
От простой гигиенической процедуры стало заметно легче. И морально, и физически. О том, что не логично в намытом виде ложиться в грязные простыни, Кора вспомнила и без моего напоминания.
Настроение улучшилось, появился аппетит. Но на обед мне снова выдали лишь чашку бульона. Пришлось смириться. Доктору виднее. То, что я не чувствую боли, вовсе не означает, что внутренности встали на место и готовы функционировать в рабочем режиме.
Помощница заботливо уложила меня в постель, те же молодцы поколдовали у жаровни, утащили бадью в неизвестном направлении, Кора прибрала воду с пола и сбегала за доктором.
Бедное дитё крутилась, как белка в колесе. Знаете, как неловко, когда за тобой ухаживает такой маленький человек. Есть в этом что-то неправильное. И хотя сама она не выказывала никаких признаков усталости или недовольства, всё равно трудно было смотреть на это сосредоточенное, сведённое взрослой гримасой озабоченности лицо.
Да-да, помню-помню. Именно так и росли наши предки, с раннего детства приучаемые нести ответственность за близких и к тяжёлому труду. Только я тех времён не застала, и воспринимать ситуацию, как должное, не получалось. Как много теперь предстояло освоить. Привыкнуть к "неправильностям", перестать внутренне коробиться. То ли ещё будет.
Старик Эльронд остался доволен моим состоянием. Выдал ещё три глотка своего снадобья и велел спать. Я, в общем-то, была с ним совершенно солидарна. Сон – одно из лучших средств, помогающих пережить болезнь. Тем более, что после водных процедур и бульона веки действительно норовили захлопнуться.
Однако, перед тем как позволить себе расслабиться, я всё-таки упрямо желала удовлетворить обоснованное любопытство и хотя бы в окно посмотреть, где нахожусь. Прояснить, так сказать, каков этот мир в общих чертах – какое время года на дворе, какого цвета небо и одно ли на нём солнце. А то, знаете ли, мало ли куда могло занести.
Поэтому, едва дождавшись, когда все посетители разойдутся, доволокла до стены себя и тяжёлый стул и полезла к узкому проёму.
Судя по ширине подоконника, каменный замок строили на века. Бронебойная конструкция. И, наверное, огромная. Высунув нос наружу и оценив расстояние до земли, на котором располагалось моё смотровое отверстие, словила головокружение и опасливо отодвинулась от края. Хоть реально выпасть в это окно вероятности было мало, но всё равно как-то неприятненько. Всю жизнь боялась высоты.
Да и разглядывать, по большому счёту, внизу было особо нечего. Взор почти сразу упёрся в основательную стену, по всей видимости, окружавшую территорию замка по периметру. За ней – зелёное поле поздней весны, наверное, даже почти лета, а ещё дальше лес. Наверняка где-то рядом река, но мне её отсюда просто не видно.
Прямо подо мной успела выхватить взглядом цветущие деревья. Очевидно, сад. Вот, пожалуй, и всё. А, да, небо синее, солнце жёлтое, одиноким шаром застрявшее в редких облаках. И даже порхающих драконов не видать. Фух, ну хотя бы в этом повезло.
Перед тем, как окончательно вырубиться, ещё поразмышляла, грешным делом, на тему, что кому-то из наших героинь выпадала оказия провалиться в миры с магией. Здесь же, по крайней мере, судя по арсеналу лекарственных средств, ею даже не пахнет. И вообще, хорошо это или плохо?
С одной стороны, вроде как, удобно по мановению руки возводить дворцы или вызывать огненные смерчи. С другой – ну его. С такими вещами лучше не связываться. Вот так нарвёшься на волшебника покруче себя и что делать, куды бечь, как выражалась моя бабуля?
Или всё же не помешала бы хоть какая-нибудь бытовая, ма-аленькая и удобная?
– Нет? – на всякий случай внимательно посмотрела на свои руки и даже покрутила их перед носом, прислушалась к ощущениям внутри.
Глухо. Единственно действительно необычным, выпадающим из логики даже такого нелепого абсурда, как попаданство, было наличие на моей шее кулона из прошлой жизни. Никогда особо не верила в "магичность" этого камня, но талисманом бабушкин дар считала и носила постоянно. Можно сказать, сжилась с ним. Поднесла его к слипающимся глазам, и чёрный шерл* как будто подмигнул мне, сверкнул крошечной искрой. Или мне это уже снилось?
* Шерл – это черный турмалин, чей цвет обусловлен большим содержанием железа. Используется в ювелирном деле очень редко, но выглядит чрезвычайно эффектно.
Ужe в cpeдниe вeкa шepлу пpипиcывaли мaгичecкую cилу. Hecмoтpя нa нeпpoницaeмую чepнoту, кaмeнь oблaдaeт пoлoжитeльным дeйcтвиeм. Eгo вибpaции peзoниpуют c вибpaциями чeлoвeкa, eгo энepгия уcиливaeт энepгeтику xoзяинa. Boт кaкиe cвoйcтвa мaгичecкoгo xapaктepa пpипиcывaют чepнoму туpмaлину: Пpи нoшeнии нa гpуди или у cepдцa, кaмeнь oчepчивaeт зaщитнoe пoлe, чepeз кoтopoe нe пpoникaeт ни cглaз, ни пopчa, ни ocуждeниe, ни зaвиcть людcкaя. Oчищaeт кaмeнь шepл и caмoгo xoзяинa. Hocящий eгo пocтoяннo cтaнoвитcя чищe мыcлями, oбpeтaeт вoзмoжнocть мeдитиpoвaть, oбщaтьcя c выcшими cилaми. Oн пoмoгaeт впaвшим в уныниe, злoбу или oбиду. Чepный туpмaлин излeчивaeт энepгeтику чeлoвeкa и чepeз тo иcцeляeт физичecкиe нeдуги.
Oбpaтитe внимaниe! Xoтя шepл и нaзывaют чacтo «вeдьмин кaмeнь», ocнoвнoe eгo нaзнaчeниe – зaщитa oт нeчиcтoй cилы и людcкoй злoбы.
Глава 5
Потянулись однообразные дни выздоровления. Доктор только качал головой и поминутно поминал уже слышанные имена богов и богинь, удивляясь скорости восстановления моего здоровья.
Я и сама на третий день отказалась от его обезболивающего зелья, чтобы понимать, насколько хорошо или плохо себя чувствую. А то ведь так и будут бульоном морить, считая, что отравление съеденной травой убийц и самоубийц продолжает угнетать организм с прежней силой. По опыту, полученному моим лечащим врачом многолетней докторской практикой, так и должно было происходить.
Но мне явно что-то помогало выздоравливать быстрее его прогнозов. Может быть, собственные силы, а может и… бабушкин кулон? Её рассказы о свойствах камня я с удовольствием и вниманием слушала только в детстве. Повзрослев же, стала воспринимать эти семейные байки, как сказки на ночь. Что, впрочем, совсем не мешало хранить и беречь его, как, например, Скруджу Макдаку свой первый доллар.
И вот теперь в памяти всплывали отдельные обрывки о том, что, мол, очень способствует сей артефакт (простите за пафосное название) всяческому оздоровлению, отгоняет злых людей и всё в том же духе. Сказать точно нынче уже сложно. В прошлой жизни я не была болезненным человеком. А вдруг потому и не болела, что кулон не снимала? А что ногу сломала – так может нарочно меня на попу усадили, чтобы о жизни задумалась и что-то в ней поменяла?
Ой, ладно, так до чего угодно доизмышляться можно.
А, да, кстати вот "злые люди" меня здесь тоже пока действительно вниманием обходили, не сказать игнорировали. Я имею ввиду мачеху и её "светлое" дитя. То ли сей аргумент тоже в пользу мистических свойств талисмана, то ли, и скорее всего, именно так дела и обстоят, моя персона просто никого не интересовала. Жива, и ладно. С глаз долой, из сердца вон.
Вот прям прекрасно. Лично меня такое невнимание на данный момент более, чем устраивало.
Зато, за прошедшее время спокойно удалось прояснить кучу любопытных и полезных вопросов. Помощница моя со всей детской непосредственностью болтала непрерывно, как дышала. Только успевай направлять её речи в нужное русло.
Так вот, если по порядку, то ситуация в целом выглядит следующим образом.
Отец мой покойный ушёл в лучший мир не так уж и давно, около двух лет назад. (Что и так было логично предположить, имея ввиду факт наличия в доме малолетнего наследника) Для своего времени был человеком, можно сказать, весьма просвещённым и очень любил меня. Причём отцовская его забота проявлялась не только и не столько в том, чтобы баловать свою дочь какими-то традиционными вещами, типа девчачьих безделушек, новых платьиц и потакания мелким прихотям.
Тиннариэль (прямо, как я в своём мире) оказалась точной копией батюшки в плане характера, пытливости ума и склонности к увлечению науками. Например, почивший глава семейства знал два языка. Местный и какой-то восточный, как я поняла. Мархра… мархаратский что ли? Со слов Коры, которая сама местами конкретно терялась в понятиях, однозначно утверждать сложно.
Мачехина дочь, доставшаяся ему вместе с новой женой, как нормальная девочка своей эпохи, заинтересованности в умственном развитии и изучении доступных наук не проявляла. Посему, весь папин энтузиазм в этом отношении перепал Тине. В итоге она на домашнем родительском обучении умудрилась не только получить основы грамотности, но и овладеть к своим годам "вражеским" языком.
Вот тут не знаю, на какой вопрос отвечать вперёд. Зачем высокородному господину потребовалось самому учить чужой язык, да ещё и дочку активно просвещать, или почему "вражеский"? На первый из них внятного объяснения получить не удалось. Просто все знали, что хозяин мог часами заседать в библиотеке (хорошая новость!), увлечённо роясь в толстых талмудах, и Тиннариэль с малых лет любила это время проводить вместе с ним, с годами постепенно вовлекаясь в процесс и заражаясь его страстью.
Что касается второго вопроса, тут тоже не всё просто и понятно.
Для начала сразу следует отметить, что изложение истории мира у Коры получалось путанным и обрывочным. Как выяснилось, это я сама же когда-то пересказывала ей отцовские уроки. (Больше, видимо, поделиться было не с кем, а хотелось. Но с сестрой мы никогда особо не ладили, да и вообще, той морщить извилины, как уже сказано, было лень.)
Ну вот. Девочка слушала "мои" байки, как я когда-то бабушкины сказки (что-то запоминала, что-то выпадало), а может я просто мучила зависимого ребёнка игрой "в школу", пихая в её голову полученную информацию… Важно другое – то, что теперь она бодро весь этот сумбур выдавала мне же, демонстрируя свою "образованность". Тут я, конечно, хитрила, как могла, делая вид, что просто испытываю "ученицу" на то, насколько хорошо она запомнила мои рассказы.
По версии Коры, отредактированной мною в уме, выходило, что когда-то давным-давно одному великому и ужасному правителю, Гроссу Завоевателю, удалось сколотить могучую империю. Понятное дело, что исключительно милитаристическим путём с активным применением умелых, талантливых, но подлых интриг, козней и прочих злодейств.
Попутно могучий и кровожадный воин наплодил наследников, которые и обеспечили родителю досрочный билет в загробный мир при помощи чего-то подобного упокой-траве. В дальнейшем сыновья сменяли друг друга с упорством и постоянством, достойным лучшего применения, покидая бренный мир по той же скорбной причине, что и прародитель.
Длилось сие безобразие много лет, за которые всё же удалось прибрать к рукам множество окрестных земель, мелких княжеств и народов. Загрести под себя не получилось только одно государство, ибо управлял им не менее харизматичный и воинствующий персонаж. Речь о Мархарате. (Это название государства. А правил им Шахир-тар-… чего-то там. Потом в библиотеке уточню.)
И разразилась война двух титанов. Так вот мерялись они, мерялись, прости господи, силушкой богатырской аж семнадцать лет, в итоге рухнули и убились оба. Но по-разному. Вот этому Шахир-тару, как человеку, видимо, более мудрому, менее жадному и уделявшему воспитанию детей должное внимание (раз отпрыски не спешили отправить папу к праотцам, и тому довелось дожить до весьма почтенных лет), удалось при поддержке сыновей сохранить хотя бы ядро Мархарата. А второй колосс…
– Империя, созданная Гроссом Завоевателем, разлетелась на осколки. – трагическим шёпотом Кора заученно завершила повествование. (Наверное, мне самой страшно нравилось это место, раз вызубрила и дитё запомнить заставила такие сложные и вовсе ей не нужные понятия.)
Дружить Мархарат по-прежнему ни с кем не торопился, вот и выходило, что язык сего иностранного государства, как и саму державу, почитали вражескими.
Далее. Что там с моей титульной принадлежностью, прояснит только какая-нибудь родовая книга. Пытать Кору на эту тему, тем более, прознав, что в замке имеется библиотека, я не рискнула.
Теперь, возвращаясь к заботе отца обо мне. Помимо вышеперечисленных фактов, за которые при жизни и его самого (за глаза, конечно), и меня (теперь уже абсолютно открыто) считали маленько чокнутыми, в наличии имелось ещё одно совершенно дикое проявление, так сказать, отложенной заботы. Сейчас поясню.
Дело касается таинственного жениха. Лично у меня буквально глаза на лоб полезли, когда из причитаний Коры удалось сложить более-менее целостную картину. Суть в том, что меня в нежном возрасте, а именно в пять(!) лет обручили с сыном лучшего друга отца. Они, видите ли, таким образом решили отметить личное друг к другу замечательное отношение, скрепить ещё сильнее и без того крепкие товарищеские узы и дальновидно пристроить детей в хорошие семьи одинакового, простите, титульного достоинства.
Нет, наверное, подобное мракобесие для местных – нормальная традиция. Даже, скорее всего, сей шаг был действительно продиктован искренней родительской любовью и беспокойством за наши с этим неизвестным вьюношей судьбы… Но что теперь, позвольте спросить, с таким "богачеством" делать мне? Вот она, одна из прелестей судьбы средневековой женщины! В полный рост! Как разгребаться с нелепым обручением – ума не дам.
Но факт остаётся фактом – в шкатулке для документов лежит соглашение двух семей о нашей помолвке, более того… Как выясняется, большую часть приданного за меня уже давно передали в дом жениха! Но самое поганое даже не в этом. Тина стала предметом сплетен, насмешек и целью для едкой мачехиной критики, придирок и упрёков вследствие того, что перспективный кандидат в супруги где-то основательно заблудился.
