Катерина Солнечная
В твоих объятиях
– Не собирался, но вот приехал. Мелкие стреляют в соседнем зале. Держи руку и правую при выстреле плавно выпускай. По шее веди кисть, по шее и лопаткой работай, а то стоишь, как дерево…
– Хорошо, тренер, – я улыбнулась ему. Очень рада, что он приехал, поддержка с его стороны для меня многое значит.
Прозвучал мой звонок выходить на рубеж. На 3 выстрела дается 2 минуты: времени много, но шанс дается только один.
Как отстреляла тридцать выстрелов, даже не помню, знаю, что у меня получилось полностью отстраниться от всего, медленно вдыхала полной грудью при натягивании тетивы, в прикладке задерживала дыхание, кистью плавно отпускала стрелу с тетивой и выдыхала. В голове не было мыслей, не считала и не записывала свои результаты, у мишени только собирала стрелы. Не хотела держать в уме свои результаты после каждой серии, записывал один из четырёх человек на щите, и я была этому рада. После тридцати выстрелов был двадцатиминутный перерыв, я сбегала в туалет, умылась и, попив воды, снова была готова.
Я никого не слышала, не видела: все, что происходило рядом, было мне безразлично, я была едина сама с собой. Ничего лишнего в голове: чистая, можно сказать, пустая. Только звук выстрела и попадания стрелы в мишень.
Я вошла в восьмерку лучших по результатам очков. Но самое главное для меня было то, что я настреляла по очкам на КМС. Больше мне ничего и не нужно было. Смогла и сделала.
Но раз вошла в суперфиналы, нужно стрелять. Стреляли по тройным мишеням, разбивали судьи нас по парам, потом менялись, худшие выбывали, должны были остаться трое победителей по очкам. В суперфиналах участвуют как женщины, так и мужчины. Финалами выбирается чемпион. Лучший, так сказать, в этих соревнованиях.
Я устала, левая рука в области плеча стала болеть – не мудрено – такая нагрузка. Хотелось присесть, но приходилось терпеть. Я и так заняла первое место среди женщин и набрала КМС, мне в принципе суперфиналы были уже и не нужны, но такие правила: кто входит в восьмерку лучших, тот стреляет в финалах.
Соперники остались одни из лучших, у мужчин еще было много силы, некоторые женщины, что стреляли в моей категории и были вторыми и после меня, по тройным стреляли лучше. Может, второе дыхание открылось, может, эти мишени лучше для них…
Нас осталось четверо: двое мужчин и женщин. Теперь у меня шла борьба за третье место. Да, тройные мишени – не мое сильное место, если честно, поэтому я сразу знала, на что шла, и предполагала такой результат. В любом случае, я достойно стреляла. Борьба за третье место шла между мной и Виктором. Он был достойным соперником, КМС он заслужил уже год назад, результаты у него всегда были стабильными и очень хорошими. Он выступал за Рыбинск.
После выстрелов у нас был с ним равный счет, нужна была перестрелка. Соперники, борьба которых шла за первое и второе место, уже поделили места и теперь сидели на скамье, ждали, когда отстреляем мы. Вот именно в этот момент, когда все уже отстреляли и отдыхают, смотрят на тех, кто еще стоит на рубеже, очень сложно. Такое внимание иногда отвлекает, и спортсмен может сделать ошибку в технике, перенервничать и попасть не туда, куда целился.
Так, осталось три решающих выстрела. В зале тишина. Сигнала на стрельбу еще не было. Мы стояли с Виктором с луками в руках и ждали сигнал.
– Будет позорным, если я продую девчонке, которая только недавно себя залатала и вылечила, – усмехнулся он мне.
– Еще три выстрела впереди, так что, Витя, посмотрим, – улыбнулась в ответ.
– Эх, не хотел я с тобой бороться за третье место, ой, как не хотел…
– Как вышло. Удачи, и пусть победит сильнейший, – весело и по-доброму произнесла я.
Звуковой сигнал, встали на рубеж. Вдох, выдох…
Мы подошли к мишеням, я знала, что мой результат в спорной серии будет ниже, чем у Вити, потому рука у меня левая два раза дернулась, и со счетом 30 в пользу Вити и 27 моим выиграл мужчина. Мы вытащили стрелы, я пожала ему руку и поздравила, на что он меня обнял, а на ухо прошептал:
–Ты молодец, Соня. Давно не видел таких, как ты, соперников.
– Спасибо, Витя.
А дальше нас ждало награждение, мне вручили медаль за первое место и кубок, и я, счастливая, пробежалась глазами по скамейкам, чтобы похвастаться кубком и грамотой Лине и Ксюше. Но там сидели и Кирилл, и мой Костя. Значит, меня обманули и пришли, как только начались соревнования. Я счастливо покачала головой, но все же потрясла кубком.
Мы встретились все в холе, когда я собрала оборудование и переоделась. Костя меня сразу заграбастал в свои медвежьи объятия и нежно поцеловал.
– Знаешь, я давно так не переживал, наверное, только когда Вера в больнице была…Я горжусь, малышка!
– Спасибо. Я так устала! А вы – врунишки, – ткнула пальчиками в сторону мужчин, они засмеялись.
– А с тобой по-другому и нельзя. Не могли же мы пропустить такое.
– Вы не устали, девчонки? – они отрицательно закивали головой.
– Может, съездим в кафе перекусить и отметим заодно КМС? – идея Лины нам всем пришлась по душе, и мы поехали в кафе. Долго сидели, делились впечатлениями от соревнований, а потом выехали домой.
Часть одиннадцатая
Вера вернулась домой через три недели, я так по ней соскучилась, что не выпускала из объятий почти целый день. Приготовила ее любимые венские вафли с карамельным сиропом и вкусный ужин.
До начала учебы оставалось еще три недели, поэтому мы весело проводили время, гуляли, ходи в парк аттракционов, смотрели мультики и фильмы, а также потихоньку собирались в школу. Накупили всяких нужных и не очень нужных вещей к школе, обновили форму. Костя уделял нам очень много времени, хоть и был загружен работой. Приятно осознавать, что у мужчины мы на первом месте.
В один из летних вечеров мы решили съездить отдохнуть на природу вместе с Барсовецкими. В их загородном доме мы разбились на пары: мужчины готовили мясо на гриле, мы с Линой нарезали овощи и делали легкую закуску, а девчонки играли в бадминтон.
– Знаешь, Лина, я сейчас самая счастливая… прям такая, что даже боюсь, – жуя дольку огурца, улыбаясь, я смотрела на подругу, которая разливала лимонад по стаканам, а мужчинам вино в бокалы.
– По тебе и видно, – засмеялась подруга. – Но, знаешь, ты это заслужила. Я очень рада, что ты встретила эту семью, мужчину, дочку…
– Спасибо. Мне просто так хорошо, что прямо петь хочется… Улыбаться постоянно, и не знаю…
Обе засмеялись над моими словами, которые были чистой правдой.
– Только вот думаю, что пора бы завязывать с командировками. Мне так трудно стало от них уезжать, что прямо тоска берет. Решила, что это будет моя последняя командировка. И Косте так спокойнее, и мне. А то только душу себе тревожу.
– И правильно, я с тобой полностью согласна. По себе знаю, что это такое. Когда мой Кирюша уезжает, мне так грустно и одиноко становится, что сил нет, выть хочется. Одно спасает, что Ксюша есть, а теперь еще будет или Даня, или Таня, – улыбаясь, произнесла Лина, поглаживая свой пока еще плоский животик.
– Правда? Беременна? – я подпрыгнула с места прямо в объятия к Лине. – Поздравляю. Очень рада за тебя! А срок?
– Совсем маленький еще, девять недель… Но, думаю, что будет мальчик.
– Почему ты так решила? – удивленно произнесла я.
– Не знаю, чувствую так. Знаешь, как Кирилл обрадовался? Меня на руках носит, но немного иногда трясется уж слишком надо мной, однако мне это в радость, а не в тягость.
– Эх, класс. Я очень рада за вас.
– Я тоже счастлива.
А потом мы все сидели за столом и ели самое вкусное мясо в моей жизни. Я с любовью смотрела на своего мужчину.
– Сонечка, если ты на меня так дальше будешь смотреть, то я не смогу сдержаться и утащу тебя куда-нибудь для разврата, – прошептал мне на ушко Костя, отчего у меня по телу пробежала куча мурашек, и низ живота стал ныть в предвкушении удовольствия.
– Не понимаю, о чем ты, развратник, – так же интимно ответила ему. – Но твоя идея мне, в целом, очень нравится.
– Все будет вечером, девочка моя. Буду тебя очень сильно убеждать завязывать с командировками.
– Правда? Я уже предвкушаю, – он взял мою руку и переплел наши пальцы в крепкие объятия. Я улыбнулась ему.
Уже поздно вечером, когда мы приехали домой после Барсовецких и разошлись по комнатам спать, пожелав Верочке приятных снов, я под струями воды в душе думала о том, что эта будет самая последняя моя командировка, и как бы меня сейчас Костя ни убеждал, я уже для себя все решила. Надоело ездить так далеко, скучать без них, довольствоваться только телефонными разговорами. Все, хватит. Я достаточно получаю, работая у Кирилла, мне необязательно брать дополнительную работу. Не теперь, когда у меня появились Медведевы.
Выключила воду, вышла из душа и плавными движениями начала наносить лосьон для тела, с легким ароматом меда. Накинула атласную сорочку и пошла в кровать. Костя, пока я была в душе, немного посидел у Веры и почитал ей книгу на ночь. Был у них такой ритуал. Меня это умиляло. И только я вышла из ванной комнаты, он зашел в нашу спальню. Оба замерли на месте. А через секунду я услышала звук закрывающего замка на двери нашей спальни. Улыбнулась. О, я предвкушаю сладкую и долгую ночь.
Недолго думая, подошла к своему мужчине и запрыгнула на него, обхватив ногами его за талию. Костя крепко прижал меня к своему телу. Он впился в мои губы в неистовом поцелуе – властном, жестком. Не хватало воздуха, периодически останавливались, тяжело дыша, но не забывали раздеваться. Моя сорочка полетела первая, под ней я была голая. А вот с одеждой Кости мне пришлось сложнее. Стонала, извивалась под его умелыми руками, ласкающими мое тело, просила помочь мне раздеть его, потому что руки не слушались, а тело хотело прикоснуться к нему.
Как оказались на кровати, не помню, я тяжело дышала и смотрела на своего любимого, который очень быстро скинул футболку и стянул джинсы. Боксеры я стащила с него сама, заранее представляя, как возьму в руки его большой твердый член. Капелька, выступившая на головке члена, была мною слизана. Костя зарычал.
– Малышка, не сейчас, – он резко меня перевернул на живот, одной рукой ласкал мою возбужденную грудь, а другую руку направил мне между ног. Застонала, прикрыв глаза.
– Уже мокрая. Сейчас, Соня.
И одним резким движением вошел в меня. Двигался быстро, сквозь мои тихие стоны слышались его тихие слова мне на ухо:
– Господи, как же хорошо. Моя, только моя.
Я млела от таких слов.
– Костя…, – только думала, что сейчас кончу, как Костя резко остановился, вышел из меня и, перевернув меня на спину, раздвинул мои ноги и снова вошел в меня на всю длину.
– Ах…, – стон снова сорвался с моих губ, но Костя быстро его поймал поцелуем, двигался быстро и между поцелуями ласково смотрел на меня.
– Хочу видеть твои глаза, когда ты кончишь, – я потянулась его целовать. Нуждалась в нем. Мои руки блуждали по его спине, крепче прижимая его к себе:
– Соня, это последняя твоя командировка, обещай мне! Не пущу больше. Не хочу жить даже неделю вдали от тебя, зная, что ты далеко. Обещай.
Его темп стал еще быстрее. Я чувствовала развязку, готовая кончить, он резко остановился. Тяжело дышал, и внимательно смотрел на меня.
– Костя! – прорычала я в его губы.
– Обещай, что это последняя командировка, иначе и в эту не пущу.
Он коснулся моих губ и медленно вышел, и также медленно вошел в меня. Сладкая пытка.
– Обещаю-обещаю, – простонала в его губы.
– Вот и хорошо.
И мы снова понеслись в яростном ритме к вершине удовольствия.
А потом лежали уставшие, тяжело дышавшие, но такие удовлетворенные и расслабленные в объятиях друг друга.
– Соня, я хочу ребенка…, – он водил по поему животику пальчиком, немного щекоча. От этих прикосновений мышцы подрагивали. Мне кажется, что я перестала дышать в этот момент, когда он это произнес.
– Что? – ну, а что, вдруг мне послышалось? Лучше быть на сто процентов уверенной, что он это сказал, чем потом думать и накручивать себя.
– Хочу ребеночка от тебя, – он навис надо мной, положив руки по обе стороны от моей головы, и внимательно на меня смотрел. – Подаришь мне его?
– Ты сейчас серьезно это говоришь? – тихо спросила его.
– Более чем. У меня день рождения через три месяца, думаю, нам хватит этого времени, чтобы на день рождения ты мне подарила хорошую новость…
– Я даже не знаю, что сказать…, – я просто в это не верила: самый любимый, желанный и дорогой для меня человек рядом со мной и просит то, что я с радостью готова ему дать, подарить, да как хотите, называйте это.
– Просто согласись, Соня.
Я не стала ему ничего отвечать, думаю, он и сам все понял, когда я потянулась к нему за поцелуем и, оседлав его, уже возбужденного и готового, стала медленно двигаться на нем. Его руки крепко держали меня за талию, помогали и направляли. Оба тяжело дышали от такой томительной пытки, но темп так и не увеличивали. Оба хотели медленно. Нежно целовала его, проводила руками по его груди, рукам, ложилась на него, прикасаясь возбужденными сосками к его широкой и мощной груди и, заглушая стоны поцелуем, двигалась на нем.
Мы любили друг друга долго, уснули только в три часа ночи, больше ни о чем не говорили, показывая все любовью.
Утром, счастливая, я пила кофе и думала, как хорошо, что на этот месяц противозачаточные я не успела купить. Я очень хочу ребенка, думаю, у нас получился бы замечательный малыш.
Вера сидела рядом со мной и уплетала свои любимые вафли.
– Соня, привезешь мне что-нибудь в подарок из Испании?
Мы сидели и завтракали, пока Костя был в душе.
– Конечно, это же традиция, я всегда привожу всем что-нибудь из той страны, где бываю.
– Да, я видела у Ксюши много магнитиков от тебя, я бы тоже хотела что-нибудь начать собирать, как она. Поможешь мне?
– С удовольствием, но, может, мы придумаем что-то, что ты будешь собирать не из моих командировок? Просто это моя последняя командировка, я не хочу тебя обидеть.
– Последняя? – она удивилась.
– Да, я обещала и себе, и твоему папе.
– Почему? Из-за нас?
– Ты расстроилась, что я не буду ездить в командировки? – осторожно спросила ее. Она пересела ко мне на колени и обняла.
– Нет, просто вдруг мы тебя заставляем не ездить, а ты хочешь, и мы тебе этим надоедим… Просто мы с папой вчера пока книгу читали, решили, что нам очень скучно, когда тебя нет, и мы решили, что можно попробовать тебя попросить не ездить больше…Ты только папу не ругай, мы с ним оба так решили.
– Я не собиралась никого ругать, медвежонок, – улыбнулась я ей и легонько щелкнула ее по носу. – Я уже давно решила, что больше не хочу ездить никуда по работе. Я посчитала свои финансы, мне вполне хватает зарплаты для житья, которую я зарабатываю у Кирилла. Мне очень тяжело стали даваться такие долгие поездки, зная, что вы есть у меня. Когда я далеко от вас, мне грустно, и я думаю, чем интересно занимается моя Вера? Все ли у нее хорошо? Какой фильм вы смотрите с папой в обнимку на диване вечером? И как мне бы хотелось быть рядом с вами… Не могу уснуть, когда нет рядом твоего папы… Так что это мое решение, но я рада, что вы тоже со мной согласны и озвучили это.
– Круто, Соня! – Вера ручками обхватила меня за шею и крепко обняла. – Мы что-нибудь придумаем с коллекцией, может, и вовсе я передумаю что-либо собирать и коллекционировать.
– Мы что-нибудь придумаем, медвежонок, – поцеловала ее в носик.
– Что делают мои девочки? Секретничают? – вошел в кухню довольный Костя. На нем были только спортивные штаны, волосы еще были влажные после душа и, когда он прошёл мимо нас, я почувствовала приятный аромат геля. Костя наливал себе кофе, который я недавно сварила, а я не могла оторвать от него глаз. Высокий, мощный, сильный мужчина и только мой. Я вспомнила, чем мы занимались ночью, и как это горячо любимое мною тело моего мужчины прижимало меня к кровати.
– Папа, кажется, Соня у нас зависла, – засмеялась Вера, соскочившая с моих коленок и усевшаяся доедать завтрак.
– Вижу, дочка. Сейчас ее перезапустим, – Костя подошел ко мне и, быстро чмокнув в губы, сел напротив за стол. Я вернулась из воспоминаний. Улыбнулась всем и засмеялась.
– Извините, кое-что тут вспомнила. Задумалась.
– Да? И что же ты вспомнила? – ухмыльнулся Костя, прекрасно зная, что я вспоминала нашу ночь.
– Я потом тебе расскажу, а, может, даже покажу.
– Я запомню.
– Костя, мне… У меня самолет через три часа, проводишь?
– Что за вопрос, конечно. Ты собралась?
Я кивнула в ответ. Встала из-за стола и, собрав грязную посуда, стала мыть ее.
– А можно мне тоже с вами ехать? Не хочу одна дома сидеть, а потом можно съездить в магазин и купить вкусняшек, и смотреть фильм, да, папа?
– Давай так и сделаем, медвежонок. Если покушала, иди собирайся, подумай, что купить нужно в магазине и что будем вечером смотреть.
– Хорошо.
Вера убежала выполнять задания папы, а я, вымыв посуду и вытерев полотенцем руки, подошла к Косте и присела к нему на колени. Как маленькая девочка, обняла его и, положив подбородок ему на плечо, просто молча сидела.
– Надолго едешь?
– Нет, на три дня и сразу домой.
– Понятно.
– Будешь скучать?
– А ты?
– Я… уже скучаю по вам, – тихо произнесла я.
– Возвращайся скорее, Соня, – он крепко обнял меня руками за талию, немного причиняя боль и отстранив от себя, заставляя смотреть ему в глаза.
– Я постараюсь, Костя.
Наклонилась и поцеловала его в губы, нежными, едва различимыми прикосновениями.
– Соня, прекрати, иначе не поедешь никуда, запру в спальне, и будешь меня дальше так целовать и ублажать.
– Хорошая идея, но я побежала собираться, – быстро вскочила с его колен и побежала в спальню проверить, все ли с собой взяла в командировку.
Всю дорогу до аэропорта и во время пути до Барселоны меня не покидало чувство тревоги. Я не знаю, с чем оно было связано, вроде все у всех было хорошо. С Костей просто обнялись, потому как оба не любим сильно проявлять чувства в общественных местах, а Веру я просто зацеловала и заобнимала всю напоследок. Хорошо, что этот маленький медвежонок очень любит ласкаться со мной и Костей. Я получаю всегда море удовольствия от такого проявления чувств маленькой девочки.
Долетели быстро, заселились в гостиницу, я сходила на ужин, за которым мы с клиентом еще раз обговорили нюансы по работе, и разошлись спать. С утра поехали на встречу, которая продлилась до самого вечера, решили много рабочих вопросов и даже подписали договор. На другой день запланировали еще съездить на объект и в принципе могли поменять билеты на самолет, улететь домой раньше, чем планировали. Меня это очень обрадовало.
После посещения объекта я через сайт поменяла билет на самолет, клиент решил на пару дней остаться в Барселоне и просто погулять, а меня очень тянуло домой. Перед самолетом успела позвонить Косте и предупредить, что приеду раньше, и побродить по магазинчикам, прикупить небольшие сувениры Барсовецким и Медведевым.
Когда села в самолет, поняла, что переживала напрасно, все прошло хорошо и ничего не случилось, даже чувство тревоги пропало. Со мной рядом сидела молодая женщина с грудничком. Малыш почти не плакал, а все время полета внимательно смотрел на окружающую обстановку. Женщину звали Вероника, мы с ней почти всю дорогу проговорили, она оказалась очень приятной собеседницей. Разговорились про Барселону, выяснилось, что она почти все время живет там, а в Россию приезжает не так часто, только чтобы проведать родителей, которые наотрез отказались переезжать в Испанию к ней поближе. За 30 минут до приземления по очереди сходили в туалет, чтоб поправить макияж и прическу. Не хочу выйти к Косте потрепанной и измученной после перелета.
Самолет плавно повернул на посадку, за окном самолета в ночном небе ярко отражались огни аэропорта. Скоро буду в объятиях Кости: крепких, надежных и так мною любимых.
Когда уже настало время снижаться, самолет почему-то снова начал набирать высоту и сворачивать от взлетной полосы. Вероника испуганно и вопросительно посмотрела на меня. Я пожала плечами, сама не понимая, что происходит.
– Уважаемые дамы и господа, приносим свои извинения за представленные неудобства, просим войти в положение и приготовиться к аварийной посадке, заклинило шасси. Все спасательные службы и скорая помощь уже поставлены в известность о проблеме посадки нашего судна на полосу. Просим проверить ремни безопасности, скрестить руки и опереться на руки в спинку впереди стоящего сидения. Стюардессам занять свои места. Будьте готовы к сильному удару.
Самолет снова начал разворачиваться в сторону взлетной полосы.
– Я очень боюсь, – Вероника крепко вцепилась в малышку, которая, почувствовав волнение своей мамы, начала плакать. Волнение в салоне нарастало, стюардессы проверили всех пассажиров на факт пристегивания ремней безопасности, еще раз быстро всем показали, какое нужно принять положение тела во время аварийной посадки.
Мое сердце пропускало слишком много ударов в минуту, я так боялась, что словами не передать. Говорят, что в такие страшные моменты должна пролетать вся жизнь перед глазами, а у меня нет, мои мысли были рядом с Костей и Верой. Просто думала, как я их люблю. Больше ничего не было. Вот откуда у меня было неприятное чувство! Оно не исчезло, как я думала, а просто пропало перед аварией.
– Не бойся, все будет хорошо. Это очень хорошая авиалиния, здесь работают высококлассные специалисты, на земле уже ждут и врачи, пожарные, и остальные, кому нужно там быть.
– Думаешь?
– Да, все будет хорошо. Лучше успокой малышку, ты волнуешься, и она плачет.
– Я не могу успокоиться.
– Давай мне, я ее подержу, успокою и тебе отдам.
Она мне передала малышку, я ее прижала к своей груди и поняла, что сама успокаиваюсь. Смотрела на малышку и крепко держала, один взгляд в окно и поняла, что мы стремительно приближаемся к земле. Отвернулась и смотрела на кроху в моих руках. Она только немного хныкнула, почти успокоилась. Я улыбнулась ей. Вероника схватила меня за рукав и сильнее прижалась к нам с малышкой.
Самолет рухнул на посадочную полосу и брюхом на скорости катился вперед по полосе. В салоне при ударе попадали вещи с полок для багажа, кто-то стонал от боли, стукнувшись при ударе, в салоне замигал свет, где-то запахло гарью. Из верхней панели выпали маски, стюардессы кричали, чтобы все их надели. Кое-как примостили маску на маленькое личико малышки, чтобы гарью не задохнулась. За окном я увидела дым и кучу мигающих огней. Стали открывать аварийные выходы в самолете, спасатели помогали быстро выводить пассажиров из самолета.
Я передала малышку в руки Веронике, обняла ее.
– Я была рада с тобой познакомиться, очень жалко, что все так получилось, но, слава Богу, что все обошлось, и мы не пострадали. Но на всякий случай нужно вам показаться врачу, убедись, что с малышкой все хорошо и что она не надышалась гарью.
– Сонечка, спасибо тебе за все, я бы не справилась без твоей помощи. Надеюсь, мы еще увидимся, но только не в самолете, – и мы засмеялись, видимо, от шока.
Потом, когда мы уже вышли из самолета, нас повели в разные стороны, врачей было много, всех распределяли и осматривали, кто сильно пострадал, того сразу увозили в больницу. Я даже не ушиблась, но врачи задавали стандартные вопросы, померили пульс, проверили давление, осмотрели меня на факт ушибов и повреждений и, дав выпить успокоительного, отправили к людям из авиакомпании, которые сообщили, что скоро наши вещи достанут из багажного отделения. Пришлось подождать еще около получаса. Я смотрела на самолет, который тушили пожарные. Хорошо, что все хорошо закончилось. Вот расскажу Косте, он не поверит, что со мной приключилось. Ой, блин, совсем забыла позвонить ему, он, наверное, уже приехал за мной, а я в этой суматохе забыла переключить телефон из режима «В самолете» в режиме «Сеть». Пока делала эти манипуляции с переводом телефона из одного режима в другой, получила свой багаж, он, кстати, не очень по внешнему виду и пострадал. Схватила багаж и стала направляться к выходу, звоня на мобильный Косте.
– Соня! Ты почему телефон не включила, я весь изошелся. Как ты?
– Я очень уставшая и голодная. И немного испуганная…
Вышла в зал встречи прибывших пассажиров. Костю увидела издалека, он стоял и смотрел в окно на самолет, который еще тушили, одной рукой держал телефон, поднесенный к уху, другую запустил в свои коротко стриженные темные волосы. Вся его поза говорила, что мужчина напряжен.
– Когда вас выпустят? Многие уже вышли, где ты?
Я тихонько к нему подошла и просто обхватила его за талию в кольцо своих рук.
Он резко развернулся, рукой приподнял меня за подбородок и внимательно всмотрелся в мое лицо, потом осмотрел всю меня с ног до головы и только после этого крепко меня обнял, и тяжело выдохнул.
– Ну как, прошла проверку? – улыбнулась ему немного вымученно, потому как устала и видимо начало действовать успокоительное, потому что слабость взяла свое…
– С тобой точно все в порядке?
– Точно.
– Врачи смотрели? – все еще внимательно вглядываясь в меня, и, не выпуская из крепких объятий, спрашивал Костя.
– Да, все, кто был на борту самолета, проверены врачами, у меня все хорошо.
– Я тут чуть с ума не сошел, когда нам объявили, что будет совершена аварийная посадка самолета. А потом не знал, что и думать, когда не мог дозвониться до тебя, а тут нам ничего не сообщали ни про жертвы, ни про пострадавших…
– Костя, любимый, со мной все хорошо, я просто испугалась, но со мной все в порядке. Мне дали успокоительного, сказали, что чуть позже может возникнуть шок от всего произошедшего, меня так клонит в сон… Я хочу домой, в душ и к тебе в объятия.
– Соня, я с тобой скоро поседею… Поехали домой, – Костя поцеловал меня в макушку, взял мой багаж, и, крепко взявшись за руки, мы пошли на выход к нашей машине. По пути я ему рассказала, как все было, хотя особо и рассказывать было нечего, ведь все произошло быстро, и мы сами толком ничего не поняли. О своем знакомстве с Вероникой и ее малышкой я рассказала подробно, Костя улыбался. А я, незаметно для себя после того, как наговорилась, уснула. Проснулась от того, что Костя меня вытаскивал из машины.
– Костя, поставь на место, я сама дойду, уже проснулась, – прошептала я, пытаясь сфокусировать зрение на нем после недолгого сна.
– Точно дойдешь? – усмехнулся он, но выполнил мою просьбу.
Я кивнула, и мы пошли домой.
Наверное, полчаса сидела в обнимку с Верой и Костей, как зашли домой. Веру сильно пугать не стали аварией, просто сказали, что произошел неприятный случай. После я разобрала вещи, а после душа, за поздним легким ужином, подарила своим маленькие подарочки с командировки, которые, к слову сказать, даже не пострадали.
Все разошлись по своим комнатам, а я, задержавшись на кухне, подошла к окну и глянула звездное черное небо с большой яркой луной. Костя ушел принять душ перед сном, я знала, что, когда зайду в комнату, он уже будет ждать меня в нашей постели. Улыбнулась.
Одна из самых больших звезд сверкнула, наверное, спутник, а, может, и нет… Прошептала в это прекрасное звездное небо: «Боженька, спасибо тебе за все, что я имею».
В спальне горел ночник, Костя ложился в кровать, засмотрелся на меня, когда я входила. Быстро скинула с себя халатик и, выключив свет, нырнула в объятия Кости. Он быстро меня прижал к матрасу, навис надо мной, внимательно смотря на меня, и глубоко дышал.
– Люблю тебя, – его губы обрушились на мои, поцелуй был страстным и долгим, не хватало воздуха. Впитывала каждой клеточкой тела ласки своего мужчины, пыталась дарить в ответ, но Костя не давал. Костя вошел в меня, заставлял стонать под ним и просить глубже и сильнее, быстрее, но мой мужчина не уступал, любил меня так, как хотел сам, медленно, неспешно.
А после, залюбленная и вконец разморенная, я заснула на плече Кости под его размеренное дыхание.
– В твоих объятиях… Так хорошо, – не знаю, ответил мне он что-нибудь или нет, но я уснула.
Дни летели как всегда быстро, Вера ходила в школу, снова стала после каникул посещать музыкальную школу вместе с Ксюшей. У Лины животик округлялся все больше, после очередного УЗИ они узнали, что ждут мальчика. Я работала теперь только у Кирилла, как обещала и себе, и Косте.
Костя по выходным устраивал нам походы в кино или поездки в необычные места, дома мы старались проводить времени не так много, но всегда вместе.
Я не смогла обрадовать Костю на его долгожданный день рождения новостью о беременности, подарила золотой крестик с цепочкой, освещенный в церкви. Такой же, только женский комплект, купила и Вере. Костя был рад. Про ребенка мы не говорили, наверное, оба знали, что на это нужно время.
