Катерина Солнечная
В твоих объятиях
Часть четвертая
Была пятница. Я задержалась по работе, сидела на встрече в ресторане с клиентом и обсуждала договор, который он меня попросил подготовить. Это был постоянный клиент, пользующийся моими юридическими услугами. Работой моей он был всегда доволен и щедро вознаграждал.
Когда встреча уже подходила к концу, и на часах уже было почти девять вечера, мне позвонила Лина.
– Соня, привет. Не занята? – прокричала в трубку подруга. Ее было плохо слышно, потому как на заднем плане и у нее, и у меня играла музыка. Клиент кивнул мне в знак прощания и ушел, а я осталась дослушать разговор подруги и собирала документы со стола в сумку.
– Привет, Лина. Я только освободилась, а что? Ты где? Музыка так орет у тебя там. Жесть просто.
– Я в клубе «Олимпия», мы тут с друзьями решили немного расслабиться, приходи, а?
– Не знаю, что-то я устала и хотела вечер дома провести. У меня полно документов, не с ними же мне к вам ехать на танцульки. У меня только что встреча с клиентом закончилась.
– Да положим мы твои документы куда-нибудь, это же наш клуб, неужели мы не найдем места, куда их деть. Тащи свою жопку в «Олимпию», немного потанцуем, потом домой тебя отправим, старушка ты наша, – засмеявшись, Лина кинула трубку. Вот ведь маленькая проказница. Ну, ладно, на полчаса можно и заехать к ним. Вызвала такси и поехала в клуб.
Одета я была не совсем для клуба, на мне были черные замшевые сапоги до колена без каблука, черное облегающее платье на широких лямках и длинною чуть выше колена и сверху красный пиджачок. Выглядело красиво. Думаю, для танцев подойдет, тем более что ехать домой и тратить время на переодевание не хотелось. В субботу было много дел: я очень хотела выспаться, может, сходить в зал, и пора было готовиться к концерту.
Клуб «Олимпия» располагался в самом центре нашего города и был самым популярным среди молодежи и не только, на первом этаже был бар с танцполом, а на втором этаже стеклянный пол со столиками для клиентов.
Скинула пиджак в гардероб, направилась к администратору, чтобы узнать, где моя подруга с друзьями. Но на полпути меня за руку схватила Линка и обняла.
– Пойдем, Сонька, кинем твои документы к Кириллу в кабинет – и танцевать.
Мы сходили в кабинет моего босса и друга, положили документы и отправились сразу на второй этаж.
– Кто с вами сегодня веселится? Куда Ксюшу пристроили?
– Она у бабушки с дедушкой, а у нас отдых на сегодня. Вот и решили немного развеяться и домой. Хочу насладиться своим мужем сегодня полностью, – я засмеялась.
Мы подошли к столику, а Лина мне так и не успела сказать, кто сегодня с нами гуляет в этом клубе. Ребят было много за столиком, знала семью Костериных и Макаровых. Классные они, пару раз отмечали праздники с ними вместе. Степа из охранного агентства тоже тут был, ну и кого я уж точно тут не ожидала увидеть, так это Константина собственной персоной.
Мы все поприветствовали друг друга, я села на свободное место, заказала себе бокал красного вина и стала весело болтать с ребятами. Не заметила, как выпила два бокала, Линка меня задергала, что пора бы уже и танцевать. Степа меня пару раз подначивал, что я танцевать не умею. Все посмеялись. Мы с ним всегда так пикировались фразами, но это не со злости, а так, простое ребячество. Костя сидел и хмурился.
– Я не только танцевать, Степа, не умею, так еще и петь тоже, – я встала со своего места, собираясь идти с Линой вниз танцевать.
– Как же ты собираешься выступать в воскресенье? – захохотали все на его слова.
– А тихонько в стороне буду маракасами шуметь, – все прыснули со смеху. Я и сама улыбалась, представив себя с ними. Показав ему язычок, мы побежали танцевать с Линой. Другие остались за столиком. Я очень надеялась, что все они не будут за нами наблюдать. Хотя пол был прозрачным и второй этаж сделан в виде балкона, так что можно было просто, как на террасе, наблюдать за первым этажом. Все видно, как на ладони.
Мы спустились на первый этаж, голову приятно кружило от вина. Заиграла моя любимая песня «A Million on My Soul» Alexiane. Танцевали мы с Линой очень даже хорошо, двигались в такт музыке плавными, пластичными движениями. Народу было много на танцполе, но всем хватало места.
Мы протанцевали пять песен. Медленных, слава Богу, не было, а то я не люблю, когда малоизвестные люди приглашают танцевать медляк.
– Линка, я больше не могу, ноги уже не держат, – прокричала я на ухо Лине во время одного из танцев. – Я домой, мне выспаться и к концерту надо готовиться.
– Хорошо, пойдем заберем документы и попрощаемся со всеми.
Мы зашли в кабинет за моими вещами, по пути я вызвала Яндекс-такси. Наша компания что-то весело обсуждала. Выпив стакан воды и увидев сообщение на телефоне, что такси прибыло за мной, я засобиралась.
– Ребят, всех рада была видеть, я домой.
– Время детское еще вроде, – Кирилл пил пиво и, смеясь, меня подколол.
– Вообще-то я на кого-то пахала сегодня целый день, потом встречалась с клиентом, а потом тут еще ноги топтала. А завтра мне нужно вашим девчонкам платья наглаживать, выспаться и хотя бы один раз повторить слова песни, ну, и им я обещала, – я перевела указательным пальцем на Кирилла, а потом на Костю, – что это будет просто бомбический номер, так что да, мне пора спать.
– Ладно, убедила, – улыбнулся Кирилл. – Иди спать.
– Всем пока, всех рада была видеть, – помахав рукой друзьям, пошла вниз за одеждой и домой.
Дома оказалась очень быстро. Скинула сапоги. Села на тумбочку в коридоре и, облокотившись на стену спиной, закрыла глаза и просто медитировала.
Хотела домой, ну, попала я домой. Сидела и просто отдыхала, мне даже показалась, что я стала впадать в дремоту, как меня из этого состояния вытащил звонок в дверь. С испугу подскочила к дверям и, не смотря в глазок, рванула дверь на себя. Костя стоял на пороге. Красивый, в синих джинсах и заправленной в них белой рубашке. Так-то еще не май месяц на дворе, чтобы так ходить, хотелось сделать ему замечание, но я промолчала.
– Привет, а ты как оказался тут? Случилось что-то? – первое, что пришло в голову. Сама подошла к нему почти вплотную, но в квартиру почему-то не пустила, да и он стоял и не шевелился. Только внимательно смотрел на меня своими карими глазами и глубоко дышал, как будто бежал сюда.
– Нет, – ответил он мне, а голос его почему-то был слегка хриплым. Я ничего не понимала, но рада была его видеть. Я всегда ему рада.
А он просто в одну секунду притянул меня за талию, прижал к своему большому и мощному телу и впился в меня поцелуем. Я обняла его за плечи и, не задумываясь ни на секунду, ответила на его поцелуй. Не помню, как он зашел в квартиру, слышала, что он ногой захлопнул входную дверь и, не прерывая поцелуя, блуждал руками по всему моему телу, которое было прикрыто платьем, но мне казалась, что я стою перед ним голая. Низ живота ныл, грудь набухла, и соски неприятно терлись от ткани лифчика. Одну ногу я закинула ему на талию и почувствовала его возбуждение. Улыбнулась сквозь поцелуй. О, Боже, как давно у меня не было такого. Все тело горело от его прикосновений, но хотелось большего, я тихо застонала в его губы, когда он коснулся моей груди, выгнулась в талии, услышала его рычание. Настоящий Медведь.
– Соня, малышка, хочу тебя, всю… – шептал он мне между короткими поцелуями. Я пыталась расстегнуть пуговицы на его рубашке, от страсти пальцы меня не слушались, я застонала, быстро вытащила рубашку из пояса джинсов и снова принялась расстегивать ее.
– Не получается, – он немного отстранился от меня и одним рывком расстегнул рубашку, так что пуговицы с треском оторвались от рубашки. Я прижалась к его груди. Он провел рукой по моему бедру, которое было плотно прижато к его талии, и наткнулся на резинку от чулок. Снова тяжело вдохнул и выдохнул. Потом резко развернул меня к себе спиной и дернул молнию платья вниз и помог снять его. Я повернулась к нему лицом, мы смотрели в глаза друг другу, у обоих была страсть. Мы сгорали друг от друга. Я стояла перед ним в одних черных трусиках, лифчике и чулках. Я видела, что ему эта картина очень пришлась по душе. Мне нравилось видеть его реакцию, мне нравилось, что он хотел меня и испытывал такую страсть.
– Прости, малышка, но первый раз будет только для меня и моим… – я не поняла, изогнула одну бровь в удивлении, но мне не ответили. Костя снова прижал меня, одной рукой снимал с себя джинсы, другой придерживал за талию меня и целовал везде. Я отвечала на его поцелуи, но мне было мало, хотела его очень сильно. Тело изнывало от желания, хотело удовольствия. Мне казалось, что все так медленно, хотя не прошло, наверное, и пяти минут с его прихода в мою квартиру. Костя легко приподнял меня за попку, и я обвила его ногами за талию. Он сдвинул в сторону мои трусики и одним резким движением вошел в меня. Я выдохнула. Прижалась к нему сильно, хотела еще сильнее слиться с ним. Он резко входил и выходил из меня. Моя спина была плотно прижата к стене, я руками упиралась в его плечи и тихо стонала от удовольствия. И было наплевать, что мы в коридоре, и горит один ночник в помещении, неважно, что не раздеты, и соседи могли нас услышать. Было на все наплевать.
Он вспотел, но, не прерывая резких движений во мне, неистово меня целовал в губы. Тихо рычал и целовал. Я стонала, чувствовала, что скоро кончу, мышцы живота напряглись, внутри все сжалось от мощного оргазма, который накрыл меня с головой.
– Моя Соня, моя девочка, – тихо шептал Костя. Почувствовала сквозь конвульсии тела, что он хотел выйти из меня. Не дала.
– Я пью таблетки, и я чистая. Останься во мне, – и от последней фразы у него как будто снесло крышу. Еще пара неистовых резких движений во мне, и он, рыча, кончил.
Мы обнимались и тяжело дышали. Оба были вспотевшими и удовлетворенными.
Спустя минут пять я слезла с него, поправила трусики, попыталась пригладить рукой волосы, которые здорово растрепались после бурного секса, и только тогда посмотрела ему в глаза.
– Я…я хочу в душ, – сама не знала, что будет после.
– Хорошо, – он коснулся меня в легком поцелуе, стал собирать вещи с пола и мои, и его. Я пошла в душ, там сняла чулки, белье, включила воду и встала под прохладные струи воды. Вода приятно холодила разгоряченную кожу. Я успела смыть косметику с глаз, как почувствовала сильные руки на своей талии. Костя развернул меня к нему лицо и нежно поцеловал меня в губы.
– Ты мне очень нравишься, у меня от тебя голову кружит, так что я ни о чем другом и думать не могу. Прости, что нахрапом все произошло, но не отпущу тебя от себя. Не знаю, как это у нас все дальше будет, я не люблю загадывать. Давай просто наслаждаться.
– Давай, – глупо было бы отказаться от него, от того удовольствия, которое он мне дарил и еще мог подарить. Я хотела этого, а остальное мне было неважно, он прав: есть здесь и сейчас. Надо воспользоваться этим. Мы медленно мыли друг друга, изучая каждую клеточку тела, целовались и снова обнимались, и мылись. Секса не было. Мы просто хотели насладиться друг другом именно так.
– Хочешь кофе или чай? – спросила я, когда завязывала на талии ремешок от атласного халатика, а он вытирался полотенцем.
– Давай чай.
– Я буду на кухне, приходи туда, – я включила чайник, заварила свой любимый зеленый чай с мелиссой, достала свои любимые шоколадные конфеты «Отломи» и «Мишка в лесу». Разлила чай по чашкам. Он вошел одетый только в джинсы, я не смутилась, я не девчонка, чтобы как-то краснеть или стыдиться. У него очень красивое, мужественное, подтянутое тело, я им просто наслаждалась.
– Может, пойдем в гостиную – спальню и там попьем чай, я хочу принять горизонтальное положение, потому что находила сегодня, наверное, километров десять и танцевала…
– В спальню.
Я улыбнулась, отдала ему в руки чашки, сама забрала конфеты и шла впереди, включая свет в спальне. Мы вытащили подушки, подложили их под спину, включили фоном телевизор с каким-то фильмом и молча пили чай, наверное, первые минуты две.
– Может, ты есть хочешь? Я тут со своими конфетами, – смутилась все-таки я, глядя в его глаза. Он улыбнулся мне. Я таяла от его улыбки.
– Нет, спасибо, все отлично. Я сегодня Веру отправил к родителям ночевать, так у них и поужинал перед клубом. Так что я не голодный.
– Ты не забудь ее привезти в воскресение к часу в музыкальную школу, мы должны там порепетировать, одеться и прихорошиться, – я откусила конфету, облизнула нижнюю губу, чтобы не осталось там шоколада. Хорошо, что чашку я поставила на тумбочку, а то разлила бы чай, потому что Костя быстро меня опрокинул на спину и начал меня целовать. Одну руку я вытянула с конфетой, чтобы не запачкать нас, а другой крепко обнимала своего мужчину за талию и забылась в поцелуе. Тихо застонала, когда он распахнул полы моего халата и приник к моей груди, целовал, покусывал…Я изнывала от желания.
– Хочу, Костя…
Он отстранился от моей груди и внимательно со страстью во взгляде смотрел на меня.
– Конфету нужно убрать, – прошептала я ему в губы. Он улыбнулся уголками губ. Перехватил мою руку с половинкой конфеты и съел ее, а потом стал меня целовать. Сладкий поцелуй от конфеты взбудоражил еще больше. Я освободилась от халата и стала снимать с него джинсы, он, не останавливая поцелуй, освободил меня от трусиков и быстро вошел в меня. У обоих вырвался стон удовольствия. В этот раз было тягуче-медленно, он меня дразнил этими медленными движениями, я стонала, просила больше, быстрее.
– Хочу так, девочка моя, – шептал в мои губы, из которых вырывались тихие стоны удовольствия. И только, когда я испытала два раза оргазм, Костя парой быстрых движений меня догнал.
Я лежала у него на плече, в кольце его рук, которые меня сильно и одновременно нежно обнимали. Дыхание у нас было немного сбитым, голос мой дрожал, я закинула ногу ему на ноги и лежала, и глупо улыбалась.
– Костя?
– Ммм, – он еще крепче меня обнял. Глаза у него были закрыты, наверное, уже засыпать стал, а я его тут разговорами бужу. Но мне хотелось немного поговорить.
– Мне так хорошо, – уткнулась ему носом в шею и мимолетно поцеловала.
– И мне. Давай поспим чуть-чуть?
– Давай, – я зевнула и, немного поерзав, выбирая удобное положение, утихомирилась и стала впадать в сон.
– Соня! Если еще раз на тебя так Степа посмотрит, я его убью. Я страшно ревнив. Ты спишь только со мной и ни с кем больше.
– Ага, – я, если честно, уже засыпала и даже не поняла, что он сказал вначале, но потом вдруг улыбнулась. – Он мой давний знакомый, он обычно со мной так себя не ведет, не знаю, что на него нашло.
– Я просто предупредил.
– Я поняла, грозный Медведь. Просто Степа себя так ведет только тогда, когда ты рядом со мной, не могу понять, почему. Давай спать.
– Дурак он.
– Костя…
– Что?
– Я… Если мы будем вместе, то очень прошу не изменять мне, если ты выбрал меня, то и будь со мной, если не захочешь, просто скажи мне, и я пойму, мы просто по-тихому разбежимся, но не изменяй. Я так не смогу.
– Я тебя понял, но тебе нечего бояться, я однолюб. Так что даже если попросишь уйти, не уйду. Моя ты, София Михайловна, вся моя. А теперь спи, малышка, – он чмокнул меня в щеку.
– Спокойной ночи.
– Спокойной.
Нам и так оставалось спать недолго, но когда будильник противно зазвенел, сил вставать с кровати не было. А дел запланировано было много на эту субботу. Во всем теле приятно ныли мышцы, даже те, которые вроде и не должны о себе напоминать. Было так хорошо. Я потянулась рукой, не открывая глаз, выключила будильник и, снова обнявшись с подушкой, начала засыпать. Хоть пару минут еще полежать.
Почувствовала, как теплая рука по-хозяйски прошлась по моему бедру от низа до верха. Низ живота предательски заныл в истоме, я тяжело вздохнула. Что со мной творит этот мужчина? Сводит с ума своими прикосновениями и ласками. Я непроизвольно, а, может, и наоборот придвинулась к нему спиной и выгнулась в пояснице. Почувствовала его возбуждение. Легкие прикосновения его губ к моей шее вызвали мурашки по всему телу, прижалась к нему еще сильнее, он зарычал. Мой Медведь. Положил одну руку мне на возбужденную грудь, вошел в меня сзади без промедления одним движением. Оба простонали, новая поза, новые, более яркие впечатления. Мы сбросили одеяло, было жарко, тела бились друг об друга, я стонала от незабываемых ощущений. Его рука стала меня ласкать в самом сокровенном месте, и моя развязка не заставила его ждать, а после того, как я кончила, он сам позволил себе кончить.
– Костя, мне кажется, я сегодня встать вообще не смогу, но… так хорошо, – я еще раз потянулась и зевнула в кулачок и свернулась калачиком около Кости. Он по-свойски меня обнимал.
– Я рад это слышать, малышка моя. Какие планы у тебя на сегодня?
– Хотела на тренировку сходить, пострелять немного. Платья девчонкам и себе на завтра нагладить, ну, и по дому что-нибудь поделать.
– Тебе уже можно стрелять?
– Я говорила с вашим спортврачом, к нему же я и ходила на разработку руки, он сказал, что мне можно начинать тренировки, но понемногу. Я скучаю по залу.
– Я понимаю. Сам, когда не попадаю в зал, не чувствую себя удовлетворенным.
– Почему именно бокс? – я посмотрела на него, он улыбнулся и чмокнул меня в носик.
– Меня с детства водили на всякие секции, я выбрал бокс, мне нравится. Много тренироваться приходится, держать форму, спарринги. Бокс мне дает расслабление, на тренировках я о многом забываю. За день встречаешься со многими людьми, приходиться решать кучу дел, а вечером в зале отрываешься по полной. А ты почему выбрала стрельбу?
– Не знаю даже. Как-то лежала дома на диване, была в отпуске, делать было нечего. Зашла в интернет почитать статьи по юриспруденции, наткнулась на рекламу спортивного лука на одной из страниц. Решила купить. А потом подумала, а вдруг не мое, лучше схожу на занятие, посмотрю, понравится или нет, а там уже и о покупке можно будет думать. Записалась к тебе в клуб, Петр Иванович орал, помню, на всех, думаю, ну, и тренер, пришла за спокойствием, а тут один ор стоит. Постреляла из традиционного лука, думаю, вроде не мое, но надо бы еще сходить разок, почувствовать еще раз все. Пока стояла и думала, Петр Иванович скомандовал завтра всем приходить на полчаса раньше и что-то еще говорил, а я стояла и смотрела на парня, лет пяти-шести. Он стрелял из спортивного лука и так метко попадал, а если не попадал, шел за новыми стрелами и снова начинал, что-то ворчал себе под нос, но снова вставал и стрелял. Я потом задержалась в коридоре, чтобы с этим мальчишкой поговорить. Он был общительным и добродушным. Я спросила его, нравится ли ему стрелять и почему он тут, на что он ответил, и эта фраза определила, что я буду сюда ходить.
– Что он сказал?
– Он сказал, что только тут он чувствует, что может все контролировать сам. Сам делаешь ошибки в технике – это твоя вина, ничья больше, борись с ошибками и тренируй силу воли. Контроль над собой – залог хорошей стрельбы.
– И ты стала ходить…
– Ага, стала ездить на соревнования, это меня отвлекало, нашла новых знакомых, увидела новые места, спортивно подтянулась. Мне нравится. Скоро новые соревнования будут, я хочу поучаствовать, чтобы к следующим подтвердить разряд. Костя, уже почти одиннадцать, пора бы вставать нам.
– Хорошо. Ты беги в душ первая, а я за тобой. Пока Верусе позвоню, узнаю, как у нее дела.
Я поцеловала его в губы и, накинув на плечи халатик, пошла в душ. Потом, приготовив завтрак, мы сидели и ели, беседуя обо всем и ни о чем, в сущности. Расставаться с ним не хотелось, но у каждого была своя жизнь, дела, планы. А мы не заглядывали вперед и не планировали ничего. Но я была счастлива, мне хотелось парить, улыбаться всем и каждому.
Мы оба оделись, я взяла тренировочную сумку, Костя даже слышать не хотел, чтобы я сама добиралась, поэтому загрузила свою тушку в его огромный, по моим меркам, автомобиль, и мы поехали в клуб. Костя меня долго еще целовал и не хотел выпускать из своих медвежьих объятий.
– Малышка, мне пора.
– Хорошо.
Я перевела дыхание от поцелуя, мои губы немного распухли, щеки раскраснелись, посетовала, глядя в зеркало, что я маленькое страшилище, за это получила нагоняй от своего Медведя, что я самая красивая.
– Ладно, Костя, нам пора по делам. Вере передавай привет. Завтра не забудь ее привезти к указанному времени.
– Хорошо, малышка.
Часть пятая
Он уехал, а я с тоскою в сердце от расставания пошла на тренировку. Мои знакомые лучники уже тренировались. Я сделала разминку, собрала лук, сначала решила пострелять на 12 метров, чтобы попривыкнуть. Получалось пока не очень: оно и понятно – мышцы расслабились после длительного отдыха, левая рука плохо держала лук и не слушалась. Было тяжело, но входить в колею нужно. Мне вполне хватило полутора часов стрельбы, чтобы почувствовать себя вареной, как рыба. Все-таки бурная ночь и отсутствие тренировок как таковых дали о себе знать. Мы все собирались домой, обсуждая технику с лучниками, когда пришел пьяный в хлам Петр Иванович. В руках он держал полупустую бутылку с виски или коньяком. Шел, шатаясь из стороны в сторону. Посмотрел на нас и пошел к мишеням. Василий, один из наших спортсменов, пошел к администратору, чтобы они вывели тренера или уложили его где-нибудь спать. Просто мы знали, каким может быть буйным тренер, если напьется. Кто поменьше по возрасту убежали переодеваться, я тоже решила не задерживаться: не дай Бог попасть под руку тренеру. Подошла к стене, хотела взять с пола свою сумку, но слова тренера в мою сторону меня остановили. Так, значит, сегодня оскорбления будут кинуты в меня, в тот раз был Вася.
– Эй, ты! – указал бутылкой на меня. – Ты что вообще здесь забыла? Ты теперь здесь не нужна!
– Это общий зал, а я здесь тренируюсь. Ты – мой тренер, должен помнить об этом. Если я тебе не нужна, значит, буду тренироваться сама. Пока ты пьешь, мы тренируемся, не ждать же тебя два месяца, а то и больше, пока ты просохнешь, – спокойно произнесла я, хотя в душе уже начинала паниковать.
– Очень смешно, – у тренера заплетался язык, он сделал пару шагов ко мне, но оставался все равно на приличном расстоянии. – Ты, Соня, дура каких поискать! Такой шанс упустить с соревнованиями. Ей, блинбл, мороженого захотелось. Плохо жить, Соня, когда у тебя никого нет и даже гр***ное мороженое приходиться идти и покупать самой, а потом профукать все, что можно, из-за него. Одна, никому не нужна, впрочем, как и я. Могла бы КМС месяц назад заработать, а сейчас что? Сидишь у разбитого корыта. НИКОМУ НЕ НУЖНА! Вот скажи, мать твою, зачем ты здесь? Почему улыбаешься всем, когда у тебя в жизни такая жопа?
Я молчала. Что сказать, я не знала.
Он снова заорал. Ну, где же ты, Василий, и охрана? Тренер сделал еще шаг ко мне. Я почти вплотную встала к стене.
– У меня все прекрасно, тренер, нет никакой «жопы», как ты выразился.
– А я говорю, что есть. Бесишь! Все бесите меня. Твою мать! И я совсем один, а ты… Мать ушла от тебя, отца убили, и одна, улыбаешься тут, живешь, как ни в чем не бывало…
И с размаху бросил в стену, где я стояла, бутылку со спиртным. Я успела прикрыть голову руками и присесть. Меня облило остатками коньяка. Все-таки это был коньяк. Встала, стряхнула с себя осколки стекла. Ну, все, держите меня семеро. Кто-то уже бежал ко мне, но я никого не слышала, смотрела на тренера, и в голове был шум от шока и происходящего, от слов его. От всего. Кажется, что после кинутой почти в меня бутылки тренер немного пришел в себя и просто стоял, смотрел на меня.
– Я… – начал говорить он, но я перебила. Подошла к нему вплотную, ткнула ему в грудь указательным пальцем и жестко произнесла:
– Да, я одна, да, меня бросила мать, да, моего отца убили, да, у меня нет больше никого, но у меня есть лучшая подруга и ее семья, я – крестная мама. В конце концов, у меня полно знакомых и приятелей. Да, мне некому принести гре**ное мороженое, которое ужасно как захотелось. И самое главное, знаешь, я не жалею, что пошла за ним. КМС заработаю и позже, придется поработать над этим, потому как тренера у меня больше нет. У каждого что-то происходит в жизни, у меня вот так, у тебя так, кто-то умирает от рака, кто-то от рук террориста, кто-то от природных катастроф, кто-то на войне, кто-то от рук грабителя или под колесами автомобиля, болезни и всего остального. Но жизнь продолжается для тех, кто здесь. Я верю, что папа видит меня и охраняет меня, и делаю все, чтобы он чаще видел мою улыбку, потому что когда я улыбалась, он улыбался в ответ, он всегда говорил, что лучше так, чем плакать. Он был влюблен в улыбку своей ненаглядной дочери. Если еще раз ты выберешь себе жертву для унижения, когда пьешь, лично запущу в тебя бутылку, только полную, чтоб наверняка вставила тебе мозги на место. Я не хочу видеть тебя, слышать и разговаривать с тобой. Ты пьяный и конченый человек. Прекращай и себя убивать, и нас унижать!
Развернулась, подошла к своей сырой сумке, стряхнула осколки. Василий уже привел админа, который брал под руки несопротивляющегося тренера и повел его к выходу из клуба. Кто-то спросил в порядке ли со мной все, кто-то отряхнул с меня остатки осколков. Извинилась перед оставшимися спортсменами за то, что им пришлось все это выслушать, и пошла в раздевалку. Не принимая душ, переоделась и быстро ушла из клуба.
Хотелось домой, но ноги сами меня направили в сторону автобусной остановки, села в автобус, отвернулась к окну и поехала к папе. Купила, когда прибыла на место, искусственные цветочки и пошла к могилке. Стряхнула грязь с могилки, немного прибралась, воткнула в землю цветочки и присела на скамейку.
– Привет, папочка. Я так скучаю по тебе. Не хочу плакать, но меня сегодня обидели, и стало так грустно, и я приехала к тебе.
Слезы катились по моему лицу, солнышко и легкий ветерок быстро сушил их.
– Знаешь, это и правда трудно – жить без тебя, но я очень верю, что ты со мной рядом.
Рядом со мной на столик села птичка и стала что-то чирикать. Я улыбнулась:
– Завтра у меня концерт с Ксюшей и Верой. Я встретила мужчину, Вера – его дочка. Они мне очень нравятся, пока ничего серьезного, но я счастлива. Я люблю тебя, папочка.
Я просидела еще минут десять, на душе стало легче.
Домой добралась быстро, приняла душ, погладила на завтра платья, все, что нужно, приготовила, быстро вытерла пыль с мебели и пола, покушала и к вечеру довольная, с розочкой клубничного варенья и чашкой горячего зеленого чая с мелиссой, села смотреть мультик. Выбор остановила на «Мулан». Нравится он мне.
Только успела сделать глоток чая, как в дверь позвонили. На пороге стоял очень хмурый Костя и улыбающаяся во все зубы Вера.
– Привет, – радостно улыбнулась я своим гостям. – Я просила Веру привезти завтра, но раз приехали, я вам рада.
Я обняла Веру, которая сразу же бросилась ко мне в объятия.
– Вера, раздевайся и иди в комнату, мне надо с Соней поговорить, – Костя был не просто хмурым, а злым, желваки играли на его скулах, он глубоко дышал и хмурил брови. Вера, как маленький ураган, быстро разделась и убежала в комнату. Костя снял кроссовки и легкую толстовку. Молча повел меня на кухню. Я сама боялась спросить, что произошло и почему он такой.
– Костя, что-то случилось? Ты чего такой злой?
Он сильно меня обнял и просто стоял так, и вдыхал едва уловимый аромат меда от моих недавно помытых волос.
– Костя?
– Я ездил в клуб сегодня, были небольшие дела, с тобой разминулся. Дима, наш администратор, рассказал, что у вас там сегодня после тренировки произошло. Соня, я бы его убил, я так зол на него, как запись посмотрел, крышу мою снесло совсем, – и еще крепче меня обнял. Мы так и стояли в кухне при слабом освещении ночника и крепко обнимались.
– Грозный Медведь, все хорошо.
– Бутылкой кинуть в мою девочку – это нужно быть самоубийцей. Я уволил его.
– Прими обратно его, если придет, но, если вдруг он снова уйдет в запой, то уволишь без возвращения. Пожалуйста, Костя, ему плохо, он еще сам не понял, что нужно жить дальше. Одно маленькое одолжение для меня. Больше ни о чем не попрошу.
– Я этого не приветствую, Соня. Не понимаю, почему ты его защищаешь и даешь шанс, но если придет, то возьму, но это будет последний для него шанс.
– Спасибо.
– Ты действительно в порядке, ничего не болит?
– Все хорошо, – я смотрела прямо ему в глаза, где все еще пылал ураган из недобрых чувств, но стоило мне прикоснуться к его губам, он вмиг еще сильнее мне обнял и взял инициативу поцелуя на себя.
– Там Вера одна, нужно остановиться, пойдем к ней, – тихо прошептала ему в губы я. Он кивнул и, взяв меня за руку, пошел в гостиную. Вера лежала на диване и тихо что-то напевала.
– Папа Медведь сегодня хмурый и злой.
Я села к Вере, а Костя рядом со мной.
– Папа Медведь больше не будет злиться, доча. Обещаю.
– Соня, а что ты делала? Мультик хотела посмотреть? Можно нам с тобой? Папа, ты не против? А потом домой поедем.
Она смотрела на Костю такими ангельскими глазами, что без сомнения Костя не смог бы отказать дочке.
– Ты не против? – спросил он меня и крепче обнял меня.
– Нет, мне веселее будет. Может, тогда чай будем пить?
– Я – за! – воскликнула Вера. – Я помогу тебе все принести.
– Меня со счетов не списывать, девчонки, я тоже помогать вам буду.
И мы быстро снесли чай в гостиную, я приготовила бутерброды для Кости, Вере венские вафли, которые очень ей понравились, а сама с клубничным вареньем пила чай и была в это момент самой счастливой.
Мы смотрели мультик, Вера под конец уснула. Расставаться с ними мне не хотелось. Костя тихо спросил меня, можно ли им остаться у меня. На что я поцеловала его в губы в знак согласия. Мы отнесли Веру в кровать, раздели, пока Костя ходил в душ, я легла в кровать и обняла маленькую принцессу, которую за это короткое время успела полюбить. Костя выключил свет и лег по другую от меня сторону и тоже обнял Веру, наши руки переплелись, и мы, довольные, уснули. Сквозь сон услышала едва различимые Костины слова: «Поседею скоро, наверное». Я шёпотом спросила: «Почему?». Он ответил, что я без приключений не могу: то под машину попаду, то бутылку в меня кидают.
– Костя, милый, забудь, все хорошо. Давайте спать, а то нам завтра нужно быть в хорошем состоянии, чтобы хорошо спеть.
– Спи, малышка.
– Спасибо, что приехали ко мне. Я скучала по вам.
– Я тоже, девочка моя.
